Потапенко: «Нам предложили сделать из квартир и офисов тюрьмы, за которые мы еще обязаны платить»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
В. Ворсобин:
- Сегодня поговорим о простых людях, которые все это переживают. Все это перемалывает нас. Поговорим о том, как расслаивается наше общество, как сохраняется или не сохраняется справедливость внутри нас и около нас. Относится ли государство к нам справедливо. И вообще, куда мы в этом социальном смысле идем. У нас на связи Алексей Николаевич Зубец, директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при правительстве Российской Федерации.
А. Зубец:
- Добрый день.
В. Ворсобин:
- Начну с одного заявления, которое сделал священник. Это у нас очень особенный человек, сразу поймете, кто это. «Потеря многими россиянами работы из-за ситуации с коронавирусом и отсутствие накоплений – это страшные картинки, которые рисуют бесы». По словам этого священника, у каждого человека есть запасец, который позволит ему пережить месяц. При этом священник считает, что обнищавшие горожане могут и милостыньку попросить. Он не имеет в виду «800 долларов до следующего месяца, а хотя бы крупы горсточку». Это слова протоиерея Дмитрия Смирнова, который славится подобными заявлениями. Мы ему позвонили из любопытства, узнать, действительно ли он так считает, что все мы застрахованы от сумы. И вот что он нам ответил.
Д. Смирнов:
- Я не рассчитываю на людей, у которых нет чувства юмора. И не могу вступать в полемику. У нас в стране, в отличие от многих стран Азии, Африки, вообще никто не голодает. Кроме тех людей, которые специально это организовывали. Надо все-таки различать поэзию и прозу.
В. Ворсобин:
- Вопрос к слушателям: у нас действительно нет угрозы голодания? Алексей Николаевич, действительно ли у нас все достаточно нормально?
А. Зубец:
- Смотрите, в том заявлении, которое мы сейчас услышали, есть и правда, и преувеличение. Потому что, действительно, у нас, по данным Центробанка, более 29 трлн. рублей депозитов у населения. Их примерно столько, сколько у нас людей в стране, больше 100 миллионов, насколько я знаю. Но с учетом того, что есть маленькие суммы, в общем, на мертвые депозиты, которые давно не пополняются, со времен советской власти, вот если мы их откинем, то все равно это достаточно серьезные суммы. И большое количество людей имеют накопления в банках. И средний размер депозита в нашей стране, по данным Центробанка, это больше 100 тысяч рублей – 115 тысяч, это без Москвы. Если взять размер депозитов с Москвой, то это будет за 200 тысяч. Потому что в Москве очень много богатых людей, сверхбогатые люди и так далее. По Москве, по-моему, больше 400 тысяч средняя сумма депозита.
С одной стороны, действительно, это так. У людей есть какие-то накопления. С другой стороны, действительно, правда состоит в том, что у нас достаточно много людей, которым не хватает денег на еду. Около 10 % населения страны реально сводят концы с концами с большим трудом, им не хватает денег на питание. Надо понимать, что питание разное бывает. Есть питание нормальное, а есть питание – дешевые продукты, чтобы не умереть с голоду. И когда мы говорим о распространении эпидемии коронавируса по стране, мы видим, что очень многие города, в наибольшей степени затронутые этой эпидемией, это города с низкими доходами. И это говорит о том, что просто в этих городах иммунитет у людей более слабый, потому что они элементарно хуже питаются. Это с другой стороны.
С третьей стороны, действительно, есть система в том числе и в церкви, помощи бедным, голодающим. Действительно, с голоду у нас, слава богу, пока никто не умирает. Милостыню по углам на перекрестках не просят. В том числе и потому, что есть система помощи. С другой стороны, как это – просить горсточку крупы? Наверное, это все-таки не вполне достойно современного человека, живущего в цивилизованной социальной стране, которой по конституции является Россия.
В. Ворсобин:
- Расскажу об истории одной семьи из Оренбурга. Семья Роберта Болмосова. У мужчины небольшая точка по ремонту сотовых телефонов в местном торговом центре. Думал, что откроется через неделю, люди снова придут. «Когда президент объявил нерабочим целый месяц, я запаниковал. У меня двое детей. Одному еще месяца нет. Жена не работает. А продукты, товары для малыша нужны каждый день. Как назло, именно сейчас в доме потекла газовая колонка». Роберт обратился к организации, которая помогает. Ему помогли. И он нечаянно позвонил на горячую линию администрации города. К его удивлению, ему помогли. Решили все бюрократические вопросы и даже дали немного продуктов.
Это я рассказываю к тому, что даже средний предприниматель столкнулся с проблемой голода. Деньги заканчиваются. Мне кажется, этот вопрос будет стоять и через пару недель.
А. Зубец:
- Безусловно, у нас довольно много людей, которые находятся в тяжелой ситуации. Это многодетные семьи с невысоким уровнем дохода, которые до кризиса при нормальной жизни чувствовали себя не вполне комфортно.
Бедность в России состоит из многодетных малообеспеченных семей, в том числе и одинокие матери с детьми, с невысоким уровнем дохода. Это первая группа, на которую приходится большая часть бедных. И вторая группа бедных – это семьи с инвалидами. Третья группа – одинокие пенсионеры. Они и в нормальных условиях жили не очень хорошо. А с учетом нынешних ограничений, с учетом того, что сейчас многие остались без работы и без каких-то заработков дополнительных, которые позволяют сводить концы с концами, для многих это реально большая проблема.
И те деньги, которые по президентскому указу, по постановлению правительства выплачиваются, 3-5 тысяч рублей на ребенка, это для очень многих семей те суммы, которые позволяют просто как-то пропитаться. Другое дело, возникает вопрос качества этого питания. И что станет с людьми после нескольких лет или десятков лет жизни на таком рационе. Что останется от их здоровья после дешевых, не очень качественных продуктов.
Да, действительно, наша страна многообразна. И чего у нас только нет. Когда правительство говорит о том, что бизнес переживет и протянет пару месяцев, они, наверное, исходят из того, что у бизнеса есть какие-то накопления. Мы читаем истории про то, как предприниматель продал свой «Порш», а второй продал «Бентли», чтобы поддержать собственное предприятие, не увольнять людей. Но у нас масса предпринимателей, у которых нет ни «Порша», ни «Бентли». И не предвидится ни то, ни другое.
Должны быть целевые меры поддержки для самых бедных, для наименее обеспеченных людей, особенно с большими семьями, которые должны как-то поддерживаться отдельным образом, чтобы никто не умер с голоду.
В. Ворсобин:
- Каким образом общество посылает сигнал власти, что такие меры нужны? Передо мной бумага – обращение к губернатору Воронежской области от общественников, которые озаботились одной проблемой. Инвалиды, дети-инвалиды во время этого карантина отправлены по домам из лечебных учреждений. И там очень много многодетных семей, и так далее. Вот уж кому сейчас угрожает голод. Там и семьи бедные, и теперь государство перекладывает эту задачу прокормить их на семьи. Люди просят губернатора Воронежской области Александра Викторовича Гусева, чтобы многодетным семьям, имеющим право на региональный материнский капитал, выплачивать из его средств хотя бы 5 тысяч рублей в течение трех месяцев. А когда я вспоминаю, что у нас в казне 500 млрд. долларов лежит, сразу вспоминается Трамп, который уже раскидывает деньги с вертолетов.
А. Зубец:
- Денег у нас больше, чем 500 млрд. Но надо понимать, что эти деньги не все могут быть потрачены. Около 300 млрд. долларов – это та сумма, которая является неснижаемым остатком на случай каких-то катастрофических проблем.
В. Ворсобин:
- Сейчас еще не те проблемы?
А. Зубец:
- Более серьезных проблем. Эта сумма обеспечивает импорт лекарств и продовольствия на несколько месяцев. Есть международные требования к резервам, они должны быть такие, чтобы обеспечить выживание страны в течение нескольких месяцев подряд. Так вот, так сумма, которая сверху этого неснижаемого остатка, она порядка 200 млрд. долларов. Если израсходовать все резервы, нам хватит на несколько лет. Если же расходовать только те деньги, которые мы можем израсходовать, это на год где-то. Большая разница.
Почему Трамп раскидывает деньги с вертолета, а наше правительство не может этого сделать? Конечно, может. Но это приведет к инфляции. Необходимо печатать деньги, увеличивать денежную массу. И за счет эмиссии, за счет увеличения госдолга можно профинансировать расходы нашей страны на протяжении одного года, скажем. Но правительство не хочет идти на эмиссию и на увеличение госдолга. Потому что есть угроза устойчивости национальной финансовой системы. Все боятся того, что у нас было в 1998 году. Кто постарше помнит, как выглядит кризис, когда обрушилась пирамида госдолга. Вот чтобы такого не было, правительство старается этого избегать.
В. Ворсобин:
- Экономика поднялась после 1998 года.
А. Зубец:
-Да, в 1999 году у нас произошел резкий отскок экономики. Но если говорить о мотивации, почему правительство не идет на это, во-первых, считается, что у бизнеса и населения есть заначка. И она, действительно, есть. Это чистая правда. У очень многих компаний есть деньги, в том числе и деньги за границей. Речь идет о крупном бизнесе, который не обязан возвращать сюда валютную выручку. У нас же нет обязательной продажи валютной выручки. Поэтому компании, в том числе металлургического, нефтяного сектора, могут себе позволить держать деньги за границей. Это очень большие деньги, десятки и сотни миллиардов долларов.
Речь о том, что непосредственной угрозы для стабильности и уровня доходов населения сегодня, за исключением этих небольших групп, по большому счету, нет. Угроза появится, если ситуация, в которой мы находимся сейчас, продлится еще пару месяцев. Вот через пару месяцев мы получим все проблемы в полный рост. Но пока что на один месяц, на два месяца денег у населения хватает. Поэтому наше правительство не делает того, что делает Трамп. Надо понимать, что у Трампа есть печатный станок – доллары печатать. А мы, к сожалению, доллары печатать не можем.
В. Ворсобин:
- У нас на связи Александр Затуливетров, ресторатор из Санкт-Петербурга.
А. Затуливетров:
- Добрый день.
В. Ворсобин:
- Вы пригрозили властям, что откроете 15 апреля свой ресторан, пока власти не введут режим ЧП, как и обязаны были, по вашему мнению. И таким образом компенсировать убытки населению.
А. Затуливетров:
- Мне пришлось отказаться от идеи открыть ресторан. Из такого крика маленьких предпринимателей, в лице которых я выступал, в результате все это чуть не превратилось в политическую акцию народного протеста, не существующего пока. Поэтому мне пришлось отменить все брони, а их было почти двести. У нас почти триста человек готовы были прийти в ресторан. И все-таки я хочу сказать, что кое-чего я добился этим своим призывом. Потому что хотя бы целую неделю на всех экранах и общество вообще бурлит и обсуждает проблемы малого бизнеса. И это не так уж плохо.
В. Ворсобин:
- Это все, чего вы добились? Вы с чем боролись? Господствует мнение, что рестораны открывать не надо, потому что у нас коронавирус. И есть мнение, что бизнес губят. Вы думали, что за вами пойдут остальные и откроют ресторанный бизнес?
А. Затуливетров:
- Сам посыл в результате был немножко искажен. Моим главным мотивом, главным призывом было ограничение движения населения по городам. Единственными ответственными и полностью выполняющими режим самоизоляции оказались как раз представители малого бизнеса. Мы не работаем. Работают банки, работают офисы, работает общественный транспорт, люди ездят. Только представители ресторанного бизнеса, малого бизнеса в сфере оказания услуг оказались выброшенными. Это такая цеховая сегрегация. Я считал, что если уж мы видим на карантине, значит, надо сидеть всем, надо объявлять жесткие условия, и две-три недели мы все должны сидеть и переживать общую беду.
В нынешнем состоянии, к сожалению, это такая профанация самоизоляции. Люди ходят. Сегодняшний индекс самоизоляции в Санкт-Петербурге 2,4. Очень много людей на улицах. И при этом я понимаю, что таким образом не остановить распространение вируса. Можно замедлить, но никак не остановить. А значит, мы не откроемся 30 апреля. Значит, карантин и режим самоизоляции продлится еще на месяц, а может, на полтора.
В. Ворсобин:
- На памяти букмекерская компания, которая вошла в список системообразующих. Но в чем причина этой несправедливости?
А. Затуливетров:
- Кому-то можно работать. Первая неделя была абсолютного единения. На улицах никого не было. И это было даже приятно, что население России с ответственностью отнеслось к режиму самоизоляции. Но людям нужно работать. Город сделал определенные уступки, разрешил определенным предприятиям работать. И все пошли зарабатывать деньги. А мы вынуждены сидеть дома. Весь наш персонал оказался на улице. И они как раз гуляют, они создают вот этот пониженный уровень самоизоляции. И это самая главная несправедливость. Я не могу понять, почему в банках можно сидеть, а в маникюрных салонах, в парикмахерских – нельзя. Где здесь справедливость?
В. Ворсобин:
- Спасибо. У нас на связи Дмитрий Валерьевич Потапенко.
Д. Потапенко:
- Добрый день.
В. Ворсобин:
- Как вы считаете, и в предпринимательской среде, и среди людей, которые сидят по домам, крепнет ощущение, что их обманывают? В чем причина?
Д. Потапенко:
- Причина заключается в следующем. Когда говорится «А», нужно говорить и «Б». в чем проблема так называемых каникул или самоизоляции. Дело в том, что законом это, безусловно, никаким не установлено. И не возникает финансовая ответственность. Получается, что те, кто говорят, что они от власти, говорят, что банкет за чужой счет по всех смыслах этого слова. И при этом работают не только медицинские учреждения, которые обязаны работать, но и огромное количество промышленных предприятий. Я прекрасно понимаю, что у властей растерянность, они не понимают, как им действовать.
В. Ворсобин:
- «Поддержка малого бизнеса в Москве – совершеннейшая профанация. Дептранс мэрии, отвечающий за бесплатные госуслуги по выдаче пропусков для грузовых автомобилей в Москву, как лепил отказы по надуманным причинам, так и лепит, подталкивая малых перевозчиков в объятья разных посредников и помогателей, которые эти пропуска продают. И им плевать на требование президента снять административные барьеры», - это пишет Николай из Санкт-Петербурга. Никакой растерянности здесь не видно. Все пользуются возможностями, которые им предоставляются. Как бы вы описали ситуацию с бизнесом и вообще в обществе?
Д. Потапенко:
- Ключевой вопрос – не ловим ли мы за кончик хвоста кошку, которая уже вышла из комнаты. Когда наши власти объявляют, что мы находимся только на подходе к пику, очень хочется узнать, каким образом коронавирус, сходя в Европу, не попал на территорию России. При том, что у нас было 12 самолетов из Уханя ежедневно. Такого не бывает. Вирус не ждет на паспортом контроле и не ждет визу.
Второе. Что касается растерянности или не растерянности. Все, что нам предложено, предложено сделать из наших квартир, или из наших офисов, или из наших заведений общепита, ритейла, по сути дела, самостийные тюрьмы, за которые мы еще обязаны платить. Было абсолютно верно сказано нашим радиослушателем, что это не просто профанация, это такое отрезание у кошки хвоста по частям. Я понимаю наши власти, которые рассуждают живодерски, но трезво. Сдохнет малый бизнес, в принципе, никакой особой проблемы для экономики не произойдет. Потому что на месте закрывшихся через три-четыре месяца появятся новые, пусть не такие качественные, но появятся. А через какое-то время возникнет обратно сетевка. Этим и славен малый бизнес, что он всегда возрождается из пепла как Феникс.
Другое дело, что даже когда проводятся опросы, то видно, что наши сограждане не доверяют цифрам, поскольку объяснения и информационная политика строятся на факте «верьте мне на слово, иначе я вас через колено росгвардейцем переломлю». Это основная проблема и в информационной повестке, которую выносят властители, и в мерах, которые они не принимают. Я переживаю уже пятый кризис. Могу сказать, что те, кто ошибочно рассчитывает хоть сколько-то на то, что считается государством, вы очень сильно заблуждаетесь. Если есть возможность – закрывайтесь сейчас. Потому что люди перешли на другую модель потребления. Она называется мобилизационной. Экономьте средства для того, чтобы просто банально потом из этого пепла выбраться. Чем дольше вы будете агонизировать, тем будет хуже для вас.
В. Ворсобин:
- Алексей Николаевич, вы как к этому относитесь?
А. Зубец:
- Действительно, в этом есть большая доля истины. Надо понимать, что у нас происходит в экономике. У нас экономика в большой степени зависит от госбюджета. Это люди, которые находятся прямо на содержании бюджета, это чиновники, врачи, учителя, военнослужащие. Большая часть людей завязана на бюджет и работает в бизнесе, в оборонке, например. И все, кто работает по госзаказу. Есть крупный бизнес, который не будет сокращать людей и который максимум, на что пойдет, это на сокращение зарплат. И есть малый и средний бизнес, в котором работает 20 % населения. Еще сколько-то работает в серой зоне. И им проще, потому что им не надо закрываться, а потом открываться.
И то, что малый и средний бизнес на сегодня остался без серьезной защиты, это совершенно чистая правда. И тут с этим сложно спорить. Насчет того, что малый и средний бизнес легко возрождается, это тоже правда. Только надо к этому добавить, что те люди, которые придут на пепелище, они будут вынуждены поднимать цены. Для того, чтобы запустить бизнес с нуля, необходимо рассчитывать на более высокие цены на производимую продукцию. В конечном счете за это заплатит рядовой потребитель, который будет вынужден покрывать ущерб от длительного простоя.
А то, что нынешний режим не бесспорен с точки зрения законодательства, это тоже чистая правда. Я читал не менее трех или четырех серьезных юридических обзоров, в которых говорится о том, что правительство не имеет права делать то, что он делает по закрытию бизнеса. И при этом надо понимать, что правительство наше действует так, как оно действует, в значительной степени, наверное, из-за недостатка информации, что происходит на местах, на земле.
Что касается эпидемиологической обстановки в стране, тоже с этим согласен. Я думаю, что этот вирус в нашу страну проник еще в прошлом году, в ноябре-декабре. Потому что у нас было несколько волн заболеваемости пневмонией, похожей на этот вирус. Может быть, не вирус. Но то, что эта эпидемия была в нашей стране, проникла достаточно быстро, недостаточно описана и в статистике, и в медицинской отчетности, это тоже чистая правда.
В. Ворсобин:
- Вы говорите, что цены будут повышены.
А. Зубец:
- Инфляции серьезной не будет. Потому что любая компания, которая попробует поднимать цены сегодня, автоматически вылетает с рынка. Потому что платежеспособность населения уменьшилась. И она не восстановится до середины следующего года. Если компания хочет остаться на рынке, она будет вынуждена удерживать цены на низком уровне. По прогнозам, которые я видел, инфляция по итогам нынешнего года не превысит 7 %.
В нашей стране социальные пособия, в том числе и пенсии, индексируются на размер инфляции. По большому счету, старики-пенсионеры, наверное, в моменте что-то потеряют, но потом правительство им это возместит. Точно так же, как зарплаты бюджетникам. Они потеряют мало.
В. Ворсобин:
- Многих наших слушателей именно сейчас не особо кошелек волнует, а то, что нельзя выйти из дома. Пишут, что будут штрафами пополнять казну. Пополняют ряды полиции добровольцами, выдают им палки. У меня вопрос к Дмитрию Потапенко. Вы писали по поводу безобразий, которые творятся в Москве. Чем это может закончиться в итоге? Знакомый торговец фруктами сейчас не может посылать семье деньги в Азербайджан. Сам он уже тихонько попивает в квартире. Его точка закрыта. Сколько еще разрушенных судеб будет.
Д. Потапенко:
- Я оцениваю, что основная проблема – это безработица. Наши власти делают ровно противоположные вещи. Вместо того, чтобы ее раскрыть, они ее закручивают как крышку котла. Они говорят, что будут уголовные дела, если вы будете не выплачивать зарплату. Это предусмотрено законом. И будет максимальное количество проверок, если вы будете увольнять людей.
Я оцениваю, что безработица уже сейчас составляет приблизительно 2,5 млн., как минимум. В первый же день объявления карантинных мер в США за пособием по безработице обратилось 6 млн. человек. В пике безработица у нас достигнет, по моим оценкам, она будет скрытой, ее удавят власти, в каждом кризисе они одинаково действуют, вызывают на ковер, начинают выносить мозг угрозами, заставляют всех держать в штате, даже если этому человеку уже деваться некому. Поэтому в первую очередь предприниматели, конечно, называю вещи своими именами, мы сдохнем, в основном мелочевка. Середнячки подохнут процентов на пятьдесят. Даже крупняк подохнет процентов на 25. И произойдет среди крупного бизнеса передел собственности. Другое дело, что это не спасет систему управления.
В. Ворсобин:
- Служба занятости Тверской области массово отказывает в постановке на учет по разным надуманным причинам. Один человек сейчас готовит иск, а другие обивают пороги. Сейчас многие безработные рванули получать хоть какие-нибудь деньги от государства.
А. Зубец:
-Это странная история. Потому что президент обещал, что все, кто хочет получить эти пособия, должны получить их. Причем в заявительном порядке. Люди отправляют свои документы в электронном виде. И должны начать получать пособия, связанные с тем, что они лишились работы. И эти пособия доведены до уровня прожиточного минимума. В Москве это сильно выше, чем средний российский показатель. Это больше 20 тысяч рублей. Наверное, это какая-то самодеятельность местного начальства в Твери, которое хочет немножко улучшить статистику. Такого быть не должно. Эти деньги обещаны. Наверное, будет разумно, если люди их получат.
Если говорить о росте безработицы в стране, то есть несколько оценок. Не далее как вчера Кудрин заявил о том, что у нас будет утроение безработицы. А в моменте мы можем увидеть и более высокие цифры по безработице. Я думаю, что я более спокойно отношусь к этой теме. Я считаю, что у нас будет удвоение безработицы. И с нынешних 5,5 % мы увидим 10 % безработных по итогам нынешнего года. В моменте количество безработных может увеличиться еще больше. Но к концу года по мере оживления и развития экономики, помимо оживления, восстановления и развития в том числе малого и среднего бизнеса, безработица должна снизиться. Катастрофы на этом фронте у нас произойти не должно.
Хотя, конечно, в моменте будут большие проблемы. Тем более, что 10-11 тысяч рублей – это пособие по безработице, это точно не те деньги, на которые можно обеспечить себе достойное существование. При том, что люди, действительно, не виноваты в том, что они оказались без работы из-за закрытия предприятий.
В. Ворсобин:
- Дмитрий, давайте подумаем о России после коронавируса. Кто выиграет от этого всего? Будет ли это расслоение общества прогрессировать после эпидемии?
Д. Потапенко:
- Выиграют в этой ситуации, в первую очередь, чиновники. По причине того, что они складывают идеальную систему, что они сидят на верхушке системы распределения, которую они долгие десятилетия создавали. И сейчас для них самое лучшее время. потому что они вводят ограничительные меры, за которые не несут никакой материальной ответственности. Людям деваться некуда, они вынуждены выживать. Источники доходов и кубышки находятся в руках чиновников. Это к вопросу о том, кто выиграет в этой ситуации.
А в какой стране мы проснулись? Эти вызовы по поводу изменений институциональных уже идут три года. Это вызов с грубоватым, но честным вопросов: государство, а ты вообще кто? Появление крипты – это первый вопрос, что институционально государство, которое является эмитентом денег, а оказалось, что это не так. А последний вызов – государство не обеспечивает главного. То, что мы называли ошибочно государством, не обеспечивает банально безопасности. А максимум, что оно может нам обеспечить, это тюрьму за наш собственный счет, еще оплачивая тюремщикам весьма недурную пайку.
Когда мы выйдем из ситуации, кризиса особого нет, а согласен, что фатального ничего нет. Вопрос, что подразумевать под фатальным. То, что будет множество разорений? Да. Даже будет некоторое количество смертей. Потому что в 2008 году среди моих знакомых три человека залезли в петлю по причине того, что не смогли рассчитаться. Думаю, такое будет и в этот раз. Надо быть честным и откровенным, что так произойдет. Кто-то не сможет рассчитаться с очень серьезными долгами. И единственный вариант выхода найдет именно такой. Сразу говорю, это не выход, это просто проблемы для твоей семьи. Не делайте этого никогда, ни при каких обстоятельствах.
А то, что будет мобилизационная модель потребления, тоже не фатально. Да, будем потреблять самые примитивные товары и услуги. Но страна не развалится. Хуже будет, но мы с этим справимся. Россияне никогда не жили в состоянии сколь-нибудь нормальности…
В. Ворсобин:
- Если средний класс как таковой исчезнет, его и так почти не существует, а его еще проредят, то у нас будут нищие низы, и чиновники и крупный бизнес окажутся наверху. Между ними будет пустота. Эта разница потенциалов не взрывоопасная ли?
Д. Потапенко:
- Нет, она не взрывоопасна. Для того, чтобы происходили так называемые революции, для этого должен быть так называемый демографический навес. Он связан с огромным количеством молодняка – голодного молодняка. Молодняк к этому готов.
В. Ворсобин:
- Алексей Николаевич, какой будет Россия будущего?
А. Зубец:
- Я не согласен, что выиграет чиновничество. Я уверен, что в этой истории проиграют все. А насчет того, что Россия превратится в верхи и низы, разделенные между собой, тоже не согласен. Потому что средний класс – это состояние духа. Это образование и состояние ума. Те, кто получит хорошее образование и умеют создавать бизнес, останутся средним классом.
В. Ворсобин:
- Спасибо!
