Георгий Бовт: Есть масса современных ядов, которые не идентифицируются и которые приводят к бесследному отравлению
И. Панкин:
- Здравствуйте, Георгий Георгиевич.
Г. Бовт:
- Здравствуйте.
И. Панкин:
- Главная тема - это, конечно, отравление Алексея Навального, он прямо сейчас находится в коме. Вот отодвигается сразу белорусская повестка… как считаете, ваша версия, что произошло?
Г. Бовт:
- Его отравили.
И. Панкин:
- Отравили, говорите? Но уже камеры видеонаблюдения, если на них посмотреть, то чай в том заведении, где он сидел перед вылетом, ему подавал помощник. Соответственно, не было понятно, для кого делается чай. В самолете он ничего не ел и не пил. Тогда возникает вопрос - каким образом?
Г. Бовт:
- Я плохой специалист в области технологии отравлений, я не умею мазать ручки дверей там в Солсбери, меня этому не учили…
И. Панкин:
- Те, кто мазали, тоже, судя по всему, не очень специалисты…
Г. Бовт:
- Да, да, как-то они криво их помазали. Поэтому есть масса способов отравления людей помимо чая. Есть масса современных ядов, которые не идентифицируются и которые приводят к даже бесследному отравлению. То есть, можно потом и не установить, что там было за вещество, до конца, тем не менее, мне кажется, что факт отравления налицо. Вряд ли это что-то иное, кроме отравления.
И. Панкин:
- Сразу еще тогда версии - кто заказчик? Власть?
Г. Бовт:
- Ну, как можно говорить, что власть заказчик?
И. Панкин:
- Ну а сразу первая мысль…
Г. Бовт:
- Ну, правильно, первая мысль, конечно, такая. А если исходить из того, кому выгодно, то в принципе устранение Навального выгодно, конечно, власти. Только власть, она ведь не сводится к одному человеку, это ведь такая многоликая гидра, да. Там много всяких людей, и не во власти, а около власти, и бизнесменов, и еще кого-то, и глав госкорпораций. Мало ли кому он перешел дорогу и, может быть, узнали там про какое-то готовящееся очередного скандальное разоблачение и т.д. Мне кажется, что это точно не Наиля Аскер-заде. Мне кажется, что это точно не она…
И. Панкин:
- Ну, Дмитрий Медведев тоже мог бы тогда мстить за фильм «Он вам не Димон»…
Г. Бовт:
- Дмитрий Медведев чтобы отравил Навального? Ну, вроде его не было в Омске-то в это время, нет? Подослал кого-нибудь?
И. Панкин:
- Ну, давайте уже брать выше.
Г. Бовт:
- Нет, выше мы брать не будем. Мы люди осторожные. Смотрите, он ездил туда по делам предвыборной компании. Там допустили до выборов каких-то людей, которых он поддерживает. Во время этого происходит отравление. Выгодно ли устранение Навального из сибирской избирательной компании для охранителей, скажем так? Ну, теоретически выгодно. Значит ли это, что они его отравили? Нет, не значит. Будет ли это отравление раскрыто? Думаю, что не будет. И поведение врачей, которые уже показали себя, говорит о том, что там они понимают, кто перед ними и опасаются всяких каких-то… то есть, хотят перебдеть. То есть, когда жену не пускают в реанимацию, по паспорту, по штампом, что она жена, это говорит о том, что они очень неровно дышат по отношению к данному пациенту…
И. Панкин:
- Да уже ж допустили… В смысле, он находится в коме, к нему напрямую в палату просто нельзя.
Г. Бовт:
- Нет, во-первых, можно. Есть новый порядок Минздрава, который допускает близких родственников в реанимацию, в том числе, где он и находится. Поэтому в принципе ее должны были допустить. Следственный комитет не рассматривает, как я уже видел, версию умышленного отравления…
И. Панкин:
- Ну, юристы ФБК, который основал Навальный, правда, сейчас он уже переименован в какой-то другой… требуют от СК возбудить дело по факту отравления Навального. Врачи предполагают, что Алексея Навального могли отравить оксибутиратом натрия - это сильный психодислептик - но я уже сегодня прочитал, что один из врачей опровергает, что именно этим препаратом могли отравить, потому что от него просто засыпает человек и все. А если посмотреть видео из самолета, то там слышно, как он кричит, корчится, ему больно, и так этот препарат не работает.
Г. Бовт:
- Ну, все-таки люди чего-то умеют мешать, которые чего-то там подсыпали. Потом, может быть, что-то брызнул, кто-то рядом проходил, еще что-то. Масса есть уже всяких ядов, которые распыляются разным способом…
И. Панкин:
- Да, и меня все же интересует конкретный мотив. Вы сказали уже, что там что-то готовится, какой-то фильм, разоблачение, расследование…
Г. Бовт:
- Ну, как мы можем… Мотивы - это связано с его деятельностью. Она политическая и, значит, условно, антикоррупционная…. Вот я сегодня с одним человеком очень интенсивно с утра спорил, поскольку я выдвигал версию отравления, а этот человек говорил, что это на фиг власти не надо…
И. Панкин:
- Но это, правда, власти на фиг не надо…
Г. Бовт:
- Я ровно то же самое слышал после убийства Немцова - что это тоже власти на фиг не надо.
И. Панкин:
- Но это тоже правда.
Г. Бовт:
- Совершенно согласен. Просто убийство Немцова до конца так и не раскрыто. А так, конечно, власти это не надо, да. Но если мы под властью понимаем лично Путина, да, ему лично это не надо.
И. Панкин:
- Так кому это может быть нужно?
Г. Бовт:
- И когда убили Политковскую, тоже говорили, что власти это тоже не надо. И вообще, во время этих убийств всех все время говорят, что власти это не надо. Да, не надо, конечно. Только убивают почему-то. И так это совпадает, что все время куда-то люди показывают пальцами. Мотивы мы узнаем только когда, когда мы узнаем, кто хотя бы исполнитель… я говорю, что мы вряд ли узнаем заказчиков.
И. Панкин:
- Нет, с Немцовым-то исполнители, по-моему, найдены, насколько я знаю. С заказчиком вопросик.
Г. Бовт:
- Дело в том, что там даже некоторых исполнителей не дали допросить. Потому что они скрылись в одной солнечной южной республике.
И. Панкин:
- Чеченская республика.
Г. Бовт:
- Это вы говорите.
И. Панкин:
- Нет, ну так это же известно. Это же не бином Ньютона.
Г. Бовт:
- Понимаете, считать это убийство раскрытым - просто язык не поворачивается.
И. Панкин:
- Хорошо, так как Алексей Навальный - это оппозиционер номер один, так считается…
Г. Бовт:
- Да, так вот, я не дорассказал. И вот этот человек мне как раз аргументировал в свою пользу, что власти это не надо, что Навальный - это проект.
И. Панкин:
- Силовых структур.
Г. Бовт:
- Ну, конторы, скажем так, какой-то. И чтобы раскручивать другой такой проект с нуля, нужно будет приложить много усилий и т.д. А я говорил, что в принципе те, кто теоретически опять же, могли заказать такое убийство, они исходили из того, что, во-первых, август, во-вторых, Белоруссия.
И. Панкин:
- Вы имеете в виду черный август?
Г. Бовт:
- Ну, в августе вообще затишье и т.д. В-третьих, кстати говоря, тот же опыт Белоруссии говорит о том, что никакой проект не нужен. Потому что такие люди, как Навальный они могут… народ вот случайно взбунтуется где-нибудь, а они начнут руководить улицей. А опыт Белоруссии показывает, что, когда нет никаких вождей у толпы, то эта толпа довольно быстро устает - и мы это увидим скоро в Белоруссии - и перестает выходить на улицы и свергать власть. Потому что у нее нет ни лидеров, ни программы, ни тактики. Если ее не начинают, конечно, этому активно учить.
И. Панкин:
- Навальный - оппозиционер номер один, как я уже начал говорить, и, если, не дай бог, конечно, он погибнет - это будет похлеще, чем Немцов? Чем убийство Немцова.
Г. Бовт:
- В чем-то да, а в чем-то нет…
И. Панкин:
- Ну, его все-таки показательно застрелили, рядом с Кремлем…
Г. Бовт:
- Немцова я знал, Навального я не знаю лично. В чем-то да, в чем-то нет. Но это - другое. Понимаете, конечно, резонанс будет политический и в любом случае, в независимости от того, что на самом деле было, конечно же, собак начнут вешать на Россию и на ее руководство. И все равно люди, наши друзья с запада, они все равно скажут, что это убил его режим.
И. Панкин:
- Ну и площадь назовут где-нибудь в Вашингтоне именем Навального.
Г. Бовт:
- Да, может быть.
И. Панкин:
- Вы Навального считаете сильным политиком?
Г. Бовт:
- Нет.
И. Панкин:
- Как вы его оцениваете, как оппозиционера?
Г. Бовт:
- Ну, я отчасти согласен с тем, что он проект. Я думаю, что он играет с какими-то силовыми структурами и от каких-то его разоблачений отдает как бы вот не то чтобы заказухой, но вот именно игрой в чью-то корзину.
И. Панкин:
- Понятно. А теперь пора поговорить про Белоруссию, потому что протесты не утихают, люди по-прежнему продолжают выходить на улицу, митинговать, призывать Александра Лукашенко покинуть свой пост, уйти в отставку.
Г. Бовт:
- Но и не развиваются.
И. Панкин:
- Да, действительно. Вот вы в первые дни с момента начала всех этих митингов говорили о том, что у протеста нет лидера и это мешает ему развиваться, соответственно, у него не будет никакого результата. Сейчас ваше мнение поменялось?
Г. Бовт:
- Нет. Только укрепилось. У него не только нет лидера, у него нет внятной программы и даже тактики действия внятной у него тоже нет. Потому что все, что они пытаются изобразить, это такие отдаленные отголоски того, что люди видят по телевизору и в кино, например, что, если выйти там 100-200 тысяч человек, то правительство сразу испугается и, задрав штаны, убежит за границу. А Лукашенко никуда не бежит. Потому что выход на улицу даже 100 тысяч человек не трансформируется автоматически в захват власти. Когда мы первый раз с вами об этом говорили, есть следующие условия непременные, и они тоже подтверждаются. Покуда едины и лояльны силовые структуры, покуда элита, правящая номенклатура более-менее солидарна с вождем, и, если мирные протесты не перерастают в вооруженную борьбу, то у них нет шансов захватить власть.
И. Панкин:
- Уже очень многие говорят о том, что есть некое российское вмешательство. Видели грузовики на границе какие-то российские, которые двигались, якобы, в сторону Белоруссии…
Г. Бовт:
- Пока как-то не подтверждается. Хотя я думаю на самом деле, что вот этот тезис о том, что Россия может вмешаться, он вообще полезен.
И. Панкин:
- Да вы уже говорили. Но в чем его польза-то?
Г. Бовт:
- Польза в том, что это может охолонуть кого-то из тех, кто стоит за спиной этой самой оппозиции. Потому что они должны понимать, что в случае чего, если они пойдут на рожон и начнут действовать более решительными методами, то они будут иметь дело с отмороженными русскими и с отмороженным Путиным, который введет войска и все это подавит, как польское восстание в 1863 году.
И. Панкин:
- У нас тут Навальный при смерти, а вы про миротворцев мне тут втираете! Не надо нам эти войска вводить, пусть сами разберутся.
Г. Бовт:
- Я говорю, что тезис этот полезен. Жупел русской военной угрозы в данном случае оказывает сдерживающее воздействие на радикалов из числа оппозиции и тех, кто пытается сделать их радикалами. У них, конечно, сейчас есть советники, конечно, там и поляки активничают, и прибалты активничают, они нас, мягко говоря, не любят, но - пусть боятся.
И. Панкин:
- Евросоюз не признал результаты выборов в Белоруссии, был созван экстренный саммит, буквально вчера, и там было решено, что Брюссель введен санкции против значительного числа тех, кто ответственен за насилие в республике и фальсификацию на выборах. Более того, уже официальный Минск призывают найти ненасильственный выход из кризиса, чтобы обеспечить сопровождение мирного перехода власти. Видите, на что намекают?
Г. Бовт:
- Да, а как же, конечно.
И. Панкин:
- Меркель говорит, что Белоруссия должна самостоятельно обрести свой путь и это должно произойти посредством диалога внутри страны. Вмешательства извне быть не должно.
Г. Бовт:
- Они тоже боятся русского солдата.
И. Панкин:
- По ее словам, лидеры ЕС осудили насилие в отношении мирных демонстрантов, аресты тысяч белорусов, и призвали режим Лукашенко прекратить применять силу, свобода слова и собраний должны быть гарантированы.
Г. Бовт:
- Я вообще считаю, что Москва тоже должна была осудить жестокость по отношению к демонстрантам, потому что у меня есть знакомые в Белоруссии и то, что они рассказывают, какие зверства там творят эти солдафоны, которых курирует сын Лукашенко, то, в общем, конечно, если это не Гаага, то нечто похожее на то, что делали с аргентинскими и чилийскими военными, которые участвовали в этих жестокостях.
И. Панкин:
- А что делали-то?
Г. Бовт:
- Пытали, насиловали.
И. Панкин:
- Насиловали? Женщин?
Г. Бовт:
- Ну, женщин. И мужчин, кстати, тоже.
И. Панкин:
- Вы это серьезно говорите сейчас?
Г. Бовт:
- Абсолютно серьезно говорю, да. Я вчера созванивался с Минском, где у меня знакомая есть со связями в медицинских кругах, и она говорит, что те операции и лечение, которые проводят, это жуть во мраке. Сломанные конечности, врачи вырезают матки, потому что невозможно ничего сделать с ней дальше, и т.д. Так что все вот это было. И почему Москва молчит по этому поводу, мне совершенно непонятно.
И. Панкин:
- Из принципа пусть разбираются сами. Он правильный, кстати?
Г. Бовт:
- Это неправильный подход. Мы находимся в едином Союзном государстве, это помимо того, что мы находимся еще и в организации безопасного сотрудничества в Европе, где все члены брали на себя определенные обязательства по части демократии.
И. Панкин:
- Я не договорил. Я видел фото человека, которому пытались выдавить глаза.
Г. Бовт:
- Да, я тоже это видел. Это юноша, мальчик, я бы даже сказал.
И. Панкин:
- Молодой человек, да. Вы, я помню, говорили, что мы как-то должны миротворцами помочь, ну, предложить свою помощь в диалоге с оппозицией - вы так говорили. А сейчас вы говорите про пытки и про Гаагу. Я что-то не понимаю…
Г. Бовт:
- Москва должна высказать свое мнение по отношению к тому, что творили в первые дни белорусские силовики - это раз. Второе - Москва, мне кажется, должна предложить свое посредничество для того, чтобы дальше все протекало мирно и она должна гарантировать, как старший брат и как союзник по государству, гарантировать мирный переход к некоему новому политическому состоянию, потому что после того, что уже было, ясно, что режим Лукашенко не может быть прежним. И Москва на правах опять же старшего брата, вполне может и потребовать эволюции режима Лукашенко в более вменяемую форму. Ничего в этом страшного нет. Это нормальный разговор с государством, который от нас зависит, который нам союзник и который нам далеко не безразличен. И если там будут продолжаться эти зверства и бесчинства, они действительно убегут на запад, проклиная нас, как предавших их славян. Разве нет?
И. Панкин:
- Я не знаю, но я просто уверен в том, что все-таки…
Г. Бовт:
- А потакание этому человеку, который там сидит во власти, мне кажется, оно совершенно неуместно. Москва может взять на себя роль патронажа мирного процесса в Белоруссии.
И. Панкин:
- Честно говоря, я не уверен, что у нас это хорошо получится, откровенно говоря, и полетят обвинения…
Г. Бовт:
- Надо когда-то начинать.
И. Панкин:
- А, может, не надо вмешиваться?
Г. Бовт:
- Понимаете, если мы не будем вмешиваться…
И. Панкин:
- А то полетят обвинения во вмешательстве за заступничество, за диктаторский режим.
Г. Бовт:
- Почему заступничество? Речь не идет о заступничестве, вы меня плохо слышите, мне кажется. Я же сказал - надо осудить жестокости по отношению к мирным гражданам, которые были сделаны со стороны белорусских силовиков.
И. Панкин:
- Осудить - это что? На словах, от МИДа?
Г. Бовт:
- Ну, хотя бы на словах. Что мы осуждаем подобные расправы с демонстрантами. А Лавров говорит только, что были провокации против силовиков. Провокации против силовиков были не на ровном месте.
И. Панкин:
- Ну, они были в первые дни, помните, когда толпа налетала на силовиков…
Г. Бовт:
- Да, было, было. А рабочие выходят на демонстрации после того, как они узнают, что происходит в больницах, куда доставляют изувеченных и изнасилованных.
И. Панкин:
- И все-таки, я считаю, что пусть все же разбираются сами. Потому что я уверен в том, что, если мы как-то в это дело ввяжемся, то ничего хорошего из этого не будет в очередной раз. А у нас тут Навальный при смерти. У нас у самих проблем тонна.
Г. Бовт:
- А чем мы можем помочь сейчас Навальному?
И. Панкин:
- Помолиться в данном случае, откровенно говоря, и я не шучу. Ну и проконтролировать, чтобы врачи были компетентные, по крайней мере, которые работают с ним.
Ладно. Итак. Евросоюз осуждает Лукашенко. Кстати, хотел спросить - вы говорите, что осудить надо было, а, может, не надо было вторым поздравлять Лукашенко с победой?
Г. Бовт:
- Не надо было.
И. Панкин:
- Но вы ж говорили, что надо было, я вас спрашивал, вы говорили - ну, правильно сделал, что поздравил.
Г. Бовт:
- Мне кажется, не надо.
И. Панкин:
- А, теперь уже - кажется, не надо. Вот на второй день мы с вами общались, вы говорили - ну, как это, надо было поздравить, конечно, и он правильно сделал. Он не первый поздравил, а второй. Но это было необходимо. Это были ваши слова.
Г. Бовт:
- Можно отозвать поздравление.
И. Панкин:
- Забавно! Отозвать ничего нельзя в нашей жизни, Георгий Георгиевич. Тут мне вот что любопытно. Если ЕС осуждает и не признает Лукашенко, да и весь мир, я так понимаю, не признает, тут вот какой любопытен тезис. О том, что Латвия считает невозможным признать победу Тихановской на выборах в Беларуси, при этом, конечно, признает голосование сфальсифицированным, но, как я понимаю, они просто не видят возможности признать Светлану Тихановскую победителем президентских выборов.
Г. Бовт:
- Ну, ЕС тоже не признает ее победителем выборов.
И. Панкин:
- Но все-таки говорят, что, скорее, Тихановская все же победила, скорее всего, за нее проголосовало больше, а Латвия вообще идет в отказ.
Г. Бовт:
- Я не знаю, где вы такое прочитали, Евросоюз не признал победу Тихановской и не считает ее победителем выборов. Латвия тоже не признает результаты выборов и не признает Лукашенко победителем этих выборов. Но, как и все ЕС, Латвия тоже не признает Тихановскую президентом. В этом они сходятся, мне кажется.
И. Панкин:
- Хорошо, а считаете ли вы правильным решение Литвы на запрет въезд в страну Александра Лукашенко?
Г. Бовт:
- Против него все равно введены санкции Евросоюза, я думаю, что он не только в Литву не въедет.
И. Панкин:
- Георгий Георгиевич, как вы считаете, пойдет ли Лукашенко на поводу у этих призывов, будут ли перевыборы?
Г. Бовт:
- Новые выборы он проводить не будет, но он будет менять Конституцию.
И. Панкин:
- Кстати, зачем?
Г. Бовт:
- Затем, чтобы переконфигурировать власть по-новому, может быть, поделиться какими-то полномочиями с парламентом, может быть, допустить новые парламентские выборы, допустить туда каких-то умеренных оппозиционеров. Может быть, изменить какую-то свою роль в этой конфигурации власти, например, уйти на какую-то должность не президентскую, притом, что президент будет уменьшен в своих полномочиях. Надо посмотреть на проект, который будет.
И. Панкин:
- Кстати, все чаще слышны из толпы тех людей, которые выходят на улицы в Минске и в остальном Белоруссии, хотя в первые дни много говорилось о том, что нет ни одного человека, который бы голосовал за Лукашенко. Этот тезис мы слышали постоянно. Теперь уже наш спецкор Саша Коц написал заметку, что набирает обороты движение за Батьку. Давайте послушаем пару фрагментов, которые он записал. Это участник митинга против Тихановской.
- Мы собрались, чтобы здесь, в Белоруссии, не управлял посол, даже не американский, а польский посол. Тихановская прямо сказала, что она не будет управлять Белоруссией.
- Мы сами пришли, поддерживаем политику. Нам все нравится. За мирную Беларусь.
- Вы все голосовали за президента?
- Да. Меня все устраивает.
- Говорили, что таких людей нет.
- Есть такие люди, и очень много.
И. Панкин:
- Что скажете, Георгий Георгиевич? Сашу Коца, я думаю, никак нельзя обвинить или заподозрить в предвзятости, что он где-то там нашел этих людей.
Г. Бовт:
- Конечно, кто-то был, кто голосовал. Мы с вами в первый день еще пытались вычислить, сколько могло быть.
И. Панкин:
- У вас, кстати, какой был процент?
Г. Бовт:
- Процентов 30.
И. Панкин:
- Николай Сванидзе тоже сказал, что 30-40. Слушайте, это совсем даже немало.
Г. Бовт:
- Конечно.
И. Панкин:
- Если 30-40, при всем уважении к оппозиционным веяниям в Белоруссии, не могло же больше проголосовать за Тихановскую. Там же голоса еще уходили против всех, еще за каких-то кандидатов. То есть вряд ли Тихановская одержала победу. Это значит, что все-таки перевыборы есть смысл провести, второй тур?
Г. Бовт:
- Скорее всего, был бы второй тур. А перевыборы зачем проводить? На основании какого закона проводить перевыборы?
И. Панкин:
- Я не знаю просто, какие законы там в этом отношении. Там нет второго тура, что ли?
Г. Бовт:
- Там не предусмотрены перевыборы. Для того чтобы организовывать второй тур, нужно пересчитать голоса тогда. А там многие протоколы уничтожены уже и т.д. Там же не опубликовано до сих пор ни одного протокола избирательной комиссии.
И. Панкин:
- Все концы в воду?
Г. Бовт:
- Конечно, полный мухлеж.
И. Панкин:
- Напрашиваются разговоры о том, что Лукашенко все больше похож на президента Венесуэлы Мадуро, а Тихановская – на оппозиционера венесуэльского Гуайдо. Помните, была шумиха по поводу того, что весь мир признал Гуайдо президентом.
Г. Бовт:
- Ну, не весь мир, но десятки стран.
И. Панкин:
- Многие страны. Ведущие страны.
Г. Бовт:
- Гуайдо, на минуточку, был спикером парламента (и сейчас таковым остается). Это Володин фактически по значению. А Тихановская это никто, это домохозяйка, которая жена блогера. Блогера посадили, вот она пошла на выборы. Она не политик, она в политике никогда не участвовала, публичной деятельностью не занималась. Чего у нее в голове, тоже непонятно. Можно ли из нее вообще сделать политика, это тоже далеко не факт, есть ли у нее задатки для этого и т.д., сколь она образована, сколь она разбирается в текущей ситуации, в экономике, в политике, вообще в чем-то. Никаких ее взглядов неизвестно.
И. Панкин:
- Есть здравое зерно в ваших словах. Помните, я давал фрагмент в одном из наших эфиров, как ее советник говорил, что к власти должен прийти такой, как Гитлер, а если бы был Гитлер, то лучше, чтобы он пришел к власти, потому что после Первой мировой Гитлер поднял Германию с колен на реваншистских настроениях. К чему это привело, говорил этот советник, это другой разговор, но страну он поднял. Видимо, этот кейс ничему не учит и саму Тихановскую, которая сейчас мирно проживает в Литве и оттуда призывает к борьбе и весь организованный мир к тому, чтобы он не признавал Лукашенко легитимным президентом. Но вот что сама Тихановская среди прочего говорит в совсем свежем интервью.
- Как вы относитесь к событиям, связанным с Крымом в 14-м году?
- Как я могу к этому относиться? Я могу относиться к этому только с точки зрения обычного человека. Это была война, это были кровопролития. Так не должно быть в XXI веке. Политические взаимоотношения… Ну, я не вникала тогда в это. Я видела тогда только человеческую боль. А сказать вам, как правильно нужно отвечать, что де-юре это территория Украины, а де-факто российская, ну, я вам скажу.
Г. Бовт:
- Она политически безграмотна просто.
И. Панкин:
- Она в одном из более ранних интервью говорила, что она смотрит на это как обыватель, у нее конкретного мнения по этому поводу нет. Сейчас она уже говорит, что это боль и страдания, а главное, там была война. При чем тут политически безграмотна? Войны в Крыму не было.
Г. Бовт:
- Она политически безграмотная, потому что она вообще ничего не знает про политику.
И. Панкин:
- А при чем тут политика?
Г. Бовт:
- Для того чтобы рассуждать о Крыме, надо хотя бы знать, что там не было войны. А это значит, что человек вообще не следил за политической повесткой никак. Это называется политическая безграмотность.
И. Панкин:
- О том, что произошло в Крыму, знает любой человек.
Г. Бовт:
- Она же сама призналась. «Я тогда не следила за этим», - говорит она. Это называется политическая безграмотность.
И. Панкин:
- Скажите, в том числе после этих слов у нее есть какие-то шансы, чтобы она могла претендовать на что бы то ни было?
Г. Бовт:
- Никаких шансов у нее нет. Как мы с вами говорили, гипотетически приход ее к власти даже на полгода приведет страну в полный хаос. Поэтому нужен транзит более вменяемый. Мне видится, что через конституционный процесс, изменение Конституции и потом новые выборы, но в достаточно короткий срок, это один из таких рабочих вариантов, который может быть применен. И Россия могла бы тут и поспособствовать своим покровительством этого процесса.
И. Панкин:
- Я про покровительство не буду с вами разговаривать, я боюсь этих разговоров.
Г. Бовт:
- Вы такой сторонник независимости молодых постсоветских государств? Вот уж где я не чаял встретить такого антиимперского…
И. Панкин:
- Я не люблю милитаризм под любым соусом. А это среди прочего он.
Г. Бовт:
- Может, вы еще и вегетарианец?
И. Панкин:
- Увы, нет. Есть более тревожные новости, а не только заявление Тихановской про войну в Крыму. В президиум Координационного совета белорусской оппозиции вошли: писательница Светлана Алексиевич, бывший министр культуры Павел Латушко и соратница Тихановской Мария Колесникова. Кстати, почему все говорят: Тихановская, Тихановская? Та же Колесникова гораздо круче и умнее, на мой взгляд, и говорит как-то более…
Г. Бовт:
- Но не она же баллотировалась.
И. Панкин:
- Это тревожная новость для нас, что такие люди, как Алексиевич, которая среди прочего говорила, что это были русские омоновцы, которые избивали, насиловали, грабили и т.д.?
Г. Бовт:
- А что тревожного в этой новости? Она просто враг России и всё.
И. Панкин:
- Мне кажется, надо было подумать трижды, прежде чем такое ляпнуть.
Г. Бовт:
- Почему? Это такая позиция.
И. Панкин:
- А вы знаете, что ей один из белорусских депутатов об этом сказал? А она это мотивировала тем, что есть логика в ваших словах, уважаемый друг, потому что белорус не может так бить своего соотечественника. Представляете уровень размышлений у нобелевского лауреата?
Г. Бовт:
- Это Нобелевскому комитету надо вопросы задавать.
И. Панкин:
- А вы ее как писательницу как оцениваете?
Г. Бовт:
- На троечку. Она умеет слова складывать…
И. Панкин:
- Вы тоже умеете, но у вас Нобелевской премии нет.
Г. Бовт:
- Во-первых, я не подавал…
И. Панкин:
- Георгий Георгиевич, давайте поговорим про Артемия Лебедева. Вы как относитесь к этому человеку?
Г. Бовт:
- Я вообще к нему никак не отношусь. Я считаю, что ему не надо лезть в политику. Но он думает прямо противоположным образом. Я думаю, что он на эпатажных, хамских политических заявлениях (кстати, тоже довольно безграмотных)…
И. Панкин:
- Кстати, надо сказать, кто это, а то не все знают. Он человек известный, но тем не менее. Артемий Лебедев это российский дизайнер известный. Это тот самый человек, которого мы должны благодарить за навигацию в метро. «Прекрасная» навигация.
Г. Бовт:
- Он делает довольно резкие и во многом безграмотные политические заявления. Мне кажется, что он на этом ловит хайп и повышает стоимость своих будущих контрактов. Он же проживает сейчас, по-моему, в Евросоюзе.
И. Панкин:
- Нет, он живет в том числе в России, он просто много путешествует. А такого нет, что он там проживает.
Г. Бовт:
- У американцев есть хороший принцип - таким компаниям, людям и т.д. не давать госконтрактов.
И. Панкин:
- Это если кто-то критикует что? Президента?
Г. Бовт:
- Нет, не президента.
И. Панкин:
- Войну во Вьетнаме или что?
Г. Бовт:
- Если принимается какое-то решение, что, например, китайская компания ведет враждебную по отношению к Америке деятельность, то с ней не надо заключать госконтрактов.
И. Панкин:
- Но это китайская компания.
Г. Бовт:
- Если вы сейчас начнете выступать за сторонников конфедерации и за восстановление памятников конфедератам, то вам тоже не дадут никаких контрактов. Поэтому не в буквальном смысле, но это хороший принцип. Непонятно, почему ему дали разрисовывать метро, собственно говоря.
И. Панкин:
- Давайте послушаем, чем он отличился на этот раз.
А. Лебедев:
- Волгоградцы просят вернуть старую подсветку скульптуре «Родина-мать зовет». В Волгограде есть очень большая и очень некрасивая скульптура «Родина-мать зовет», вообще это ужаснейшее произведение советского монументального скульптурного искусства, которое, к сожалению, уже никуда не денешь. То есть один раз поставили, она является символом, и понятно, что ее нельзя ни снести, ничего, ее будут вечно поддерживать, просто до скончания веков. Мало того, что она просто на вид уродская, просто это какой-то старческий маразм поздний советский, который отвечал за то, чтобы ее туда поставить. Я там был внутри, вылезал у нее из головы. Оттуда вид хороший, это единственное, может быть, чем она хороша.
А сейчас проблема в том, что там была подсветка, которая хоть как-то, хоть какие-то анатомические достоинства «Родины-матери»… А это все-таки женщина, у нее есть анатомические черты, у нее есть сиськи, у нее есть какое-никакое лоно, и раньше свет более или менее показывал, что баба с фигурой. Сейчас поставили какой-то плоский светодиодный свет, который ее сделал просто абсолютно бессмысленной. Поэтому я, конечно же, поддерживаю тех людей, которые хотят, чтобы эта скульптура подсвечивалась нормально. Раз стоит, давайте, уж будет все по-человечески.
И. Панкин:
- Он уже оскорбил как-то ветеранов, было дело. Потом, правда, штраф выплатил миллион рублей. Но он целенаправленно каждый год 9 мая повторял этот пост.
Г. Бовт:
- А зачем он это говорит, как вы думаете?
И. Панкин:
- Это хайп, вы абсолютно правы. Такой глупый, правда. Я таких вещей не понимаю. У меня не то что язык не повернется… Первые мои глобальные осуждения господина Навального начались после того, как на его странице ВКонтакте опубликовали его приспешники пост, где «Родина-мать» облита зеленкой. Все только потому, что его в каком-то городе его облили зеленкой. Когда он приехал в Волгоград, его умельцы выложили пост, где «Родина-мать» облита зеленкой. Для меня «Родина-мать»… Я жил в Волгограде, поэтому это для меня личное оскорбление.
Г. Бовт:
- С одной стороны, вроде это не икона, и обсуждать ее художественные достоинства в принципе можно, но не в такой форме.
И. Панкин:
- Для меня икона. «Родину-мать», я думаю, трогать не стоит, это великий памятник, такого нигде в мире нет. Это выдающаяся вещь, я считаю.
Но есть куда более интересные новости. Наибольший доход среди российских силовиков задекларировал некий зам. главы МВД. На сайтах силовых структур России (МВД, ФСБ, ФСО, СК, Росгвардия) опубликованы сведения о доходах и расходах сотрудников за 19-й год. Согласно этим данным, наибольший доход за отчетный период задекларировал заместитель министра внутренних дел Виталий Шулика. Он в прошлом году заработал больше 26,5 млн. рублей.
Г. Бовт:
- А что, не так много.
И. Панкин:
- Вы так считаете?
Г. Бовт:
- Да.
И. Панкин:
- Доход главы ФСБ Александра Бортникова составил чуть больше 13,5 млн. рублей.
Г. Бовт:
- Нищий практически.
И. Панкин:
- Министр внутренних дел Владимир Колокольцев задекларировал почти 13 млн. рублей. Глава ФСО Дмитрий Кочнев заработал чуть меньше 13 млн. рублей. Председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин – ровно 12,5. У них у всех (а это главы ведомств) - наполовину меньше, чем у этого замминистра.
Г. Бовт:
- Ну и что? Может быть, он продал наследство бабушки. На самом деле, если говорить серьезно, все эти декларации чиновников, которые подают, а потом их обсасывают такие же лохи типа нас с вами, которые не зарабатывают 26 миллионов, давно превратились в профанацию. Потому что это никому ни о чем не говорит. Он может сказать, что продал имение какое-то, квартиру, еще что-то. Это не объясняет того, почему на широкую ногу живут наши большие начальники. Это не объясняет того, откуда у них все эти связи, по которым жены зарабатывают в 10 раз больше, чем они. Это не объясняет того, почему у них могут быть нулевые доходы, а они ездят на очень богатых тачках.
И. Панкин:
- Хорошо, доходы Игоря Шувалова, глава корпорации «ВЭБ.РФ». Это российская государственная корпорация развития.
Г. Бовт:
- Та же самая профанация.
И. Панкин:
- А сколько, знаете? 179 миллионов рублей.
Г. Бовт:
- И что вам дает эта цифра?
И. Панкин:
- Это тоже он что-то продал где-то?
Г. Бовт:
- Это тоже говорит, что вы ничего не знаете о его истинных источниках дохода и о механизме, которые их обеспечивает. Вы знаете только эту цифру, можете ей ужасаться, но больше мы ничего не знаем.
