Директор написала донос на ученицу за пост про митинг: должны ли дети интересоваться политикой

Человек против бюрократии: программа «Гражданская оборона» о том, как люди сопротивляются или уживаются с чиновниками в регионах России.
Владимир Ворсобин обсуждает вместе с экспертами, как говорить с детьми о политике

В. Ворсобин:

- Тут пора вспомнить, что я в прошлом учитель средней деревенской школы, учитель русского языка и литературы. Это было давно, как говорится, бывших учителей не бывает. Сейчас я нахожусь в Пензе, где с моей коллегой случилась такая история, что, цитирую: завуч Вера Махонина, ей угрожают расправой, ее внукам, цитирую: «машину ей взорвут, до дома она не дойдет». И это постоянно. «Мы будем обращаться в полицию, это не допустимо, так с учителями не обращаются, она ничего не сделала противозаконного. Пришлось заблокировать сети, потому что от этих угроз было не укрыться».

Эти страсти сейчас творятся в Пензе. В городе серьезно отнеслись к этому происшествию, которое случилось в школе №66. А случилось потому, что исполняющая обязанности директора школы Вера Махонина написала заявление на собственную ученицу, когда нашла в ее блоке ВКонтакте объявление о призыве прийти на акцию коммунистов. Она комсомолка, она перепостила объявление, что 23 февраля надо возлагать цвета, митинг. Девочка занялась политикой, а учительница написала на нее заявление в полицию. Теперь ученицу поставили на учет в комнату малолетних преступников, ее вместе с матерью вызвали в полицию. Завертелось колесо правосудие, колесо силовиков. И сейчас все разозлены поступком этой Веры Махониной.

Давайте обсудим эту тему. В виртуальной студии Алексей Рощин, социальный психолог. Здравствуйте!

А. Рощин:

- Здравствуйте!

В. Ворсобин:

- И Михаил Богданов, председатель Ассоциации «Санкт-Петербургский городской родительский комитет». Добрый день!

М. Богданов:

- Добрый день!

В. Ворсобин:

- Давайте перенесемся в Пензу, послушаем Георгия Камнева, глава пензенского отделения КПРФ. Именно Камнева вызвали в полицию чуть ли не на очную ставку с этой бедной девочкой Анастасией. Здравствуйте, Георгий!

Г. Камнев:

- Добрый день!

В. Ворсобин:

- Расскажите, что случилось и почему сейчас такой скандал? Почему ребенок, который перепостил объявление о вашей акции, вызвал такой ответ силовиков?

Г. Камнев:

- Да, я с самого начала хотел отметить, что вот те призывы в отношении Веры Махониной, которые есть, физическая расправа, машину поджечь и так далее, конечно, мы категорически не поддерживаем. Нельзя такого допускать, хотя реакция людей в целом понятна.

Вы достаточно подробно все рассказали. О причинах этого я могу только предполагать. И мое мнение такое, что после событий, которые произошли у нас 23 и 31 января, они не только у нас, во многих других городах – это митинги не разрешенные. И я так полагаю, после митингов правоохранители получили какие-то премии и бонусы, я так предполагаю. Они поняли, что это неплохой способ получения бонусов. И вот попался под руку, как им показался, еще один незаконный митинг, который неплохо пресечь. И получить еще какие-то палочки, звездочки и тому подобное.

К сожалению, по всей видимости, попались настолько циничные правоохранители, что в этот оборот им хватило ума взять 15-летнюю девочку, которая, очевидно, ни в чем не виновата. Еще и учитель ее, исполняющий обязанности директора школы, написала такое страшное заявление – проверить пост с приглашением на 23 февраля на экстремизм и насильственное свержение власти, хотя очевидно, что там этого и рядом нет.

В. Ворсобин:

- Георгий, вы как главный коммунист Пензенской области, а у вас есть ощущение морального неудобства, что вы в какой-то мере ответственны за вот этот случай? Восьмой класс, школьница, а вы привлекаете таких детей к акциям. В интернете или что-то.

Г. Камнев:

- Я могу сказать, что товарищи избрали меня руководителем, конечно, я за все ответственен. И в этой части мне очень не по себе, что такое происходит. И что там и партия, и комсомол к этому имеет не то, что опосредованное отношение, а стали участниками, к сожалению, по инициативе правоохранителей. Могу сказать, что со стороны комсомола, партии никаких указаний, рекомендаций не было о том, чтобы размещать подобные посты. Это как бы инициатива самих… Эти посты размещала не только она, не члены партии, комсомола. Все люди, которые пришли и возложить цветы 23 февраля, считают себя патриотами, что это праздник важный. И разместили такие посты.

В. Ворсобин:

- Спасибо, Георгий! Интересно, что сейчас половина руководящего состава коммунистов Пензе сидят, у них разные сроки – от 20 дней, 7 дней. Это хождение с цветами к памятнику закончилось не только для Анастасии вот этой бедой, кстати, она, в итоге, ушла из школы. Родители перевели ее в другую школу. Спрятали. Я даже фамилию ее не могу назвать. Для нее это, конечно, большой шок. Но Анастасия говорит, а я с ней сегодня общался, что она не сдастся и станет более пламенной комсомолкой.

Да, ощущение, что мы перенеслись на сто лет назад. И есть жандармы, подпольные революционеры. И мы начинаем эту страшную игру.

У меня вопрос к Михаилу, как к педагогу. Что это?

М. Богданов:

- Владимир, я в шоке, если честно. Для меня поведение директора никак не вяжется с педагогической этикой. Это какое-то даже… Человек на себя надел одежду надзирателя, жандарма.

В. Ворсобин:

- А если она хотела оберечь ребенка?

М. Богданов:

- Нет, если она пишет, что это экстремизм, ну, какой…

В. Ворсобин:

- Она попросила сначала ребенка убрать этот пост. Ребенок не подчинился. Она писала, что я нахожусь в легальной партии, я не за Навального.

М. Богданов:

- Еще раз, Легальная партия. Второе. Я не видел этого поста, но я не вижу оснований, если бы даже девочка не подчинилась, как педагог, как родитель я не понимаю, в чем проблема. Зачем писать донос? Какое это отношение имеет к педагогике? Это профнепригодность. Это как назвать?

Я все понимаю, что если бы это была ситуация несанкционированного мероприятия, от которого нужно оградить ребенка. Тогда поговори с родителями, сделай так, чтобы ребенок туда не пошел. Но заниматься доносильством – это перегиб.

В. Ворсобин:

- Самое странное, что ребенок не пошел. Он не был на этом митинге.

М. Богданов:

- Тогда зачем вся эту шумиха?

В. Ворсобин:

- Алексей, а что вы скажете? Это уникальный случай? Я общаюсь с местными учителями, они защищают этого директора. Говорят, что если бы она не одернула ребенка, то потом это еще хуже бы для нее закончилось. Или уголовным, или административным делом.

А. Рощин:

- Я думаю, что если кто-то у нас в стране хочет, чтобы наши дети не вовлекались в политику, были как можно менее политизированными, то худшее, что можно сделать для этого – это подвергать их репрессиям в чисто политическом смысле, писать на них заявы в полицию и так далее. Надо иметь в виду, что возраст подростка – он по самому типу периода жизни настроен протестно.

В. Ворсобин:

- Тут меня слушатели спрашивают, чью машину грозятся взорвать – учительницы или ученицы? Я вроде сказал, что именно учительницы. Сейчас на форумах очень жестко полоскают имя учительницы, которая написала заявление на свою ученицу в полицию за то, что она опубликовала в своем блоге пост об акции коммунистов (разрешенной партии). Они собирались возложить у памятника воинам цветы. И за это Анастасия пострадала – ее поставили на учет в детскую комнату полиции. Я вчера был в администрации Железнодорожного района города, где заседает эта комиссия, и мне напрямую сказали, что абсолютно виновата девочка, абсолютно виновата ее мама, которая не хранила ее от политики. И что дети не должны заниматься политикой, не должны высказывать свою точку зрения в интернете по политическим вопросам до 16 лет. Вот такая жесткая позиция у местных чиновников.

Действительно ли нужно оберегать детей от таких политических высказываний – это тема нашей передачи.

Эти угрозы, которые сейчас идут, ни к чему особо не привели. Вера Махонина была исполняющей обязанности директора этой школы, но в итоге ее собираются назначить директором. То есть ее местная власть поддерживает.

Михаил, как вы думаете, что сейчас делать местным властям на этих уже сформировавшихся баррикадах между обществом и педагогами?

М. Богданов:

- В этой новости мне все «нравится». На самом деле наказали людей (в частности, девочку) за то, что она призывала людей сходить, положить цветы к памятнику воинам. И после этого мы говорим про патриотизм, еще про что-то. И эту учительницу хотят назначить директором?

В. Ворсобин:

- Да. Она продолжает работать, она не дает комментариев, она находится в осаде, но продолжает работу. Удивительно, что учителя не высказывают свою точку зрения. Нет такой педагогической общественности, которая бы сказала: слушайте, так, наверное, не стоило делать.

М. Богданов:

- К сожалению, в учительской среде не очень принято вообще высказываться публично. Я думаю, что в Пензе тем более, это небольшой город (ну, по столичным меркам). Я думаю, что там просто никто не хочет в это ввязываться. Это просто разделит, в том числе и коллективы, поэтому все сторонятся этой истории. Но на самом деле эта история совершенно неправильная.

В. Ворсобин:

- Алексей, я с девочкой разговаривал. К ней теперь приходит участковый, разговаривает с ней на разные темы, типа, как ты относишься к Путину, не ходишь ли ты на митинги. Она к этому относится с юмором, по-детски – ну чего, приходит, сидим, разговариваем. И при этом на мой вопрос: «А может быть, не стоило заниматься политикой?» - она мне вдруг сказала: «А вы смотрите, в телевизоре «Единая Россия» детей, своих сторонников, призывает. Вот было во Владивостоке посвящение в пионеры». Местный губернатор Кожемяко посвящал в пионеры под знаменем Путина, «Единой России», все хорошо. Получается, если ты за власть, то ребенок может заниматься политикой. Если ты против власти, то ты идешь в детскую комнату полиции.

А. Рощин:

- Так оно и есть.

В. Ворсобин:

- И она спрашивает: «А у нас закон есть?» Ребенок спрашивает у меня. Я педагог бывший, я взрослый человек. И я молчу, не знаю, что ответить.

А. Рощин:

- Это такой урок лицемерия, по сути дела, государственного ханжества, который преподают в данном случае детям. И не надо думать, что только одной этой девочке. Она, естественно, с кем-то общается, с ней общаются. И ее сверстники тоже это видят, естественно, это обсуждают. И если кто-то думает, что железной рукой загоним всех под шконку, что это сработает и, таким образом, будет поддерживаться стабильность, то я должен разочаровать людей. Я бы сказал, что подобного рода меры на самом деле не то, что не создают стабильность, а они, наоборот, радикализуют ту же самую молодежь. Наша страна славилась в последние 20 лет тем, что в ней молодежь была максимально аполитичной. То есть у нас на выборы ходили только пенсионеры, на митинги ходили люди среднего возраста, молодежь в принципе ходила в бары и ночные клубы. Но если такими темпами будут прогибать, даже через школу, даже через учителей, даже через доносы, наших детей, то мы получим такое весьма боевитое поколение.

Я не скажу, что этим все будут заниматься, но из людей колеблющихся (а такие всегда есть среди детей) они, таким образом, выкуют настоящих борцов, и нам еще нацболы покажутся милыми няшками в итоге.

В. Ворсобин:

- Кстати, Анастасия сказала, что когда она сидела в полиции, ей позвонили ее подруги с поддержкой. То есть уже сформировался такой круг…

А. Рощин:

- Это солидарность.

В. Ворсобин:

- В школе Балашихи был другой случай. Там ребенка исключили из школы за то, что он поменял портрет Владимира Владимировича Путина на Навального. Интересно, что эту историю мне рассказала дочка, она тоже учится в Балашихе. И говорит: «Вот мы обсуждаем в классе это всё…» И их интересует совсем не политика, их интересует один вопрос – а можно действительно исключить ребенка из школы за это?

М. Богданов:

- Нельзя исключить. Это просто категорически невозможно. У нас вообще исключить из школы нельзя никак. У нас двоечников не исключить, никого не исключить. Только разве что заставить родителей, как в данном случае, написать заявление, и ребенка переведут в другое учебное заведение. Но исключить нельзя, это просто по закону невозможно.

В. Ворсобин:

- Наши слушатели пишут: «Сегодня запретили говорить о политике детям, завтра запретят взрослым», «Поддерживаю учительницу. Коммунистов надо бить их же оружием – доносами, а народу напоминать про привычный экстремизм Компартии». Кстати, я задавал этот вопрос местным коммунистам: «Вы же действовали такими же методами, когда гнали несогласных в свое время. Вы понимаете теперь?» Интересно, что этот разговор был в местном горкоме партии, напротив которого стоит памятник Сталину, и написано гигантскими буквами – «Сталинский центр». И именно этому Сталинскому центру, получается, служила эта девочка, именно на эти мероприятия этих коммунистов она ходила, именно за это она и пострадала.

У меня сложилось такое впечатление, что мы ходим по кругу. Даже те оппозиционеры, которые сейчас ругают власть, они, получив эту власть, снова сделают Сталинский центр. Как вам такая мысль?

А. Рощин:

- На самом деле и получается, что если мы будем в борьбе с коммунистами применять их же коммунистические методы, тогда возникнет вопрос, чем, собственно, мы от них отличаемся в таком случае. По сути дела, прогресс должен заключаться в том, что у нас другие ценности, другие правила, и мы по-другому общаемся с людьми. Тогда мы будем говорить, что морально находимся на более высоком уровне. А если мы начинаем битву с детьми при помощи милиции, то тогда, извините, «молодая гвардия» - эти слова наполнятся новым старым смыслом.

В. Ворсобин:

- Мне пишут слушатели: «Вы представляете, сколько людей поддерживают сейчас ту директрису, которая написала на ребенка?» Большинство людей, которые сейчас пишут, говорят: правильно сделала. Мы тут с вами говорим о свободе, о здравом смысле, о том, что сами пестуем будущих революционеров. Но почему такая массовая поддержка людей, которые говорят: пусть учительница остановит их хотя бы на этом этапе, хотя бы даже такими методами?

А. Рощин:

- Это называется синдром охранительский. Он сейчас реально проявляется. И на самом деле я бы сказал, что это тоже не признак будущей стабильности. Это говорит о том, что на самом деле радикализуются обе части нашего политического спектра. И это ничего хорошего не сулит.

В. Ворсобин:

- Мы скоро перейдем к другой теме. Но не удержусь. Слушатели радуют своими посланиями: Позор доносчице! Так и делают карьеры! Гнать из образования поганой метлой. А еще мне нравится сообщение: Вы беспокоитесь не за девочку. Вы беспокоитесь, что Россия не получила суверенитета. Вы работаете на западные интересы, не надо делать нас глупыми. У вас ничего не получится. Бывший сотрудник КГБ пишет.

Ну, весна…

Михаил, давайте подытожим эту историю. Парадоксально, но я очень рад, что это случилось, что мы это обсуждаем, потому что этот пример будет для остальных педагогов отрезвляющим. Возможно, директриса решила выслужиться, написала (это моя версия) на ребенка заявление. И получила такую обструкцию. Это будет сигналом для остальных педагогов? Напоминанием, что есть моральные ограничения. Это касается и выборов, того, чем интересуются дети.

М. Богданов:

- Я хочу вам сказать спасибо, что вы эту тему подняли. Это важно, она касается не только педагогов, она касается всех взрослых людей, которые связаны с воспитанием детей. А педагогов касается в первую очередь. И ту грань, которую преступила директор школы, когда она, вместо того, чтобы решать проблему педагогическими методами, стала прибегать к методам полицейским, на самом деле, она просто поменяла должность. Она превратилась в полицейского, причем, плохого. Это показывает, что вопрос этики, культуры и профессионализма встает просто!

Мы с вами лично находимся в разных политических зонах, насколько я знаю вас по эфирам. Я не либеральных взглядов человек. Но при этом я абсолютно с вами согласен, потому что это преступление перед педагогической деятельностью. Человек показал, что он не педагог. И это нам показывает, что любой взрослый человек, который отвечает за детей, он должен думать, что эта история простирается далеко за рамки ее личных взглядов. Это не ее личная история. Она касается многих детей. Она показала пример плохого учителя, чиновника. У вас программа о бюрократии, и это плохой случай бюрократии в чистом виде.

И тем людям, которые говорят, что она права, говорю, вспомните, что это педагог. Она не должна была писать донос. Точка.

В. Ворсобин:

- Спасибо. И в заключении скажу, что есть закон об образовании – статья 34, пункт 2, который признает право ребенка заниматься общественной деятельностью. Дети могут заниматься политикой просто по закону.

Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts и Google Podcasts, пишите комментарии, ставьте оценки и слушайте, когда удобно!