Родители против, ученики поддержали. Почему слова учительницы, что Бога нет, вызвал большой резонанс?
В. Ворсобин:
- В эфире Владимир Ворсобин. Сегодня поговорим о религии. Это очень щекотливая тема. Говорим о случае в Кургане. Молодая учительница, я когда-то сам был преподавателем литературы, хотела заинтересовать учеников своим предметом – биологией. После урока случился страшнейший для всего Кургана скандал. Появился пост в интернете, где один из учеников обвинил учительницу в богохульстве, что она объясняла происхождение человека и заявила, что Бога нет. Возможно, пост был написан с помощью православных родителей: «Сегодня учительницу, мягко говоря, занесло. И она наговорила на статью 148 – «Оскорбление чувств верующих». Начала урок с того, что Бога нет, мы в него зря верим. Молитвы – это ерунда. Было крайне неприятно, на душе непонятное, тягостное чувство. И все вежливо молчали. Кто-то опустил голову. Даже мы, ученики, не говорим между собой на тему религии и вероисповедания. А уж тем более не навязываем свою точку зрения, хотя я точно знаю, что в нашем классе есть и православные, и мусульмане, и атеисты. Когда до конца урока оставалось пять минут, она сказала: дома сами изучите тему гомеостаза».
Дальше была реакция РПЦ, всех учителей Кургана вызвали на ковер, чтобы им объяснить, чтобы Бога они на своих уроках не трогали. А у меня, как у бывшего учителя, возник вопрос: а что не так сделала учительница? Там пошли уже пояснения, что она на самом деле пыталась сделать урок интересным, представила все варианты происхождения человека. И высказала свою точку зрения. Все ученики за нее горой, кроме одного.
Сегодня мы разберемся, что было сделано не так. И вообще, можно ли в школе говорить, что Бога нет. На связи у нас Сергей Львович Худиев, православный публицист.
С. Худиев:
- Здравствуйте.
В. Ворсобин:
- И Виталий Игоревич Смирнов, учитель истории.
В. Смирнов:
- Здравствуйте.
В. Ворсобин:
- Выскажите свою точку зрения на эту тему. Я интересуюсь наукой, особенно археологией. И просто знаю, что не совпадает библейский подсчет начала мира с археологическими раскопками. Условно, костям австралопитека что-то около миллиона лет. Библия дает не больше 50 или 100 тысяч лет всему человечеству, мирозданию. Как учеников тогда учить? Ошиблась ли учительница из Кургана?
В. Смирнов:
- Начнем с того, что ученики могут высказывать свое субъективное мнение. Как правило, они могли просто неправильно понять учителя. Учитывая, что в рамках концепции обучения учитель обязан изложить все возможные точки зрения на происхождение человека. В том числе то, что человек произошел путем эволюции. Вернее, если есть отрицание вмешательства Бога, то это теория дарвинизма, теория эволюции, которая подразумевает, что божественного вмешательства не было. А также есть теория креацианизма, что всякая человеческая жизнь была сотворена Господом Богом. В разных религиях это по-разному представляется, но сам факт, что нас кто-то создал. И учитель сделал все правильно.
Другой вопрос, в какой манере она это предоставила. Не стоит забывать, что ученики тоже смотрят на поведение учителя. Особенно если учитель пользуется авторитетом, то ученики будут на него равняться. Если учитель сказал, условно, что: я не верю, я считаю, что религия – это бред, молитвы – бесполезная трата времени, Бога нет, - то тогда ученики могут это посчитать как точка зрения.
В. Ворсобин:
- Предлагаю сразу снять этот вопрос. Я процитирую еще одну ученицу, которая рассказала, что было на самом деле на этом уроке. «Хотим сказать в защиту учителя биологии, хотим сказать ей спасибо за знания. Раньше мы биологию не учили, потому что предыдущий учитель на нас много кричал и много требовал. Затем пришла новая молодая учительница, которая заинтересовала нас. И самое главное – показала, как можно любить предмет. Конечно, все учителя используют учебники, наша – в том числе. На личные темы с нами она разговаривать не любит, потому что остается мало времени на урок. Мы о чем любим поговорить с ней на разные темы, потому что интересно».
Если это подытожить, то получается, что учитель приглашала к разговору. Она хотела поговорить с учениками по поводу разных версий. Если бы я был учителем, если бы я имел твердое убеждение, что Бога нет, я бы так и сказал: Бога нет. И в этом случае предложил бы ученикам доказать обратное. Я уверен, что большинство из них тут же полезут в интернет и на следующий урок представят разные версии, которые подтверждают существование Бога. И этот научный диспут мог бы подтолкнуть к любопытству детей и их овладеванию этим предметом.
С. Худиев:
- Я бы сказал, что на уроках биологии надо преподавать все-таки биологию. В том числе теорию эволюции. Биолог на своем уроке должен преподавать свой предмет. Входить в разговоры о бытии Божием надо в другом контексте. Я очень люблю атеистов, я очень люблю дебаты о вере в Бога. Это очень интересная и важная тема. Но если бы я нанялся учителем биологии и на уроке начал бы проповедовать Слово Божье и обличать заблуждения атеистов, то ко мне возникли бы претензии. Наверное, не к моей православной вере, а просто к тому, что это нарушение трудового договора. Я подписывался преподавать биологию, на не Слово Божье.
Я не знаю подробно, что там произошло. Разное до нас доходит изложение. Но учительница допустила определенную ошибку. Я не вижу какой-то злой води с ее стороны, я не вижу никакого оскорбления религиозных чувств абсолютно. Но нужно разграничивать две вещи. Есть урок в школе - биология, на нем должна преподаваться биология. Персональные воззрения учителя на мироздание все-таки не входят в программу. И это уже как-то отдельно и в другом контексте.
В. Ворсобин:
- Но ведь Дарвин и его теория – на ней стоит фундаментальная наука. И именно теории Дарвина обучают наших школьников. Эта теория идет вразрез с религиозным представлением о мире.
С. Худиев:
- Нет, не идет. Это вообще параллельно религиозному представлению о творении. Я бы советовал посмотреть книжку американского генетика Фрэнсиса Коллинза, директора Национального института здоровья. Был директором проекта расшифровки генома человека. В русском переводе книга называется «Доказательства Бога». Он биолог, генетик, он объясняет, как теория эволюции нормально сочетается с представлением о творении мира.
В американском контексте есть конфликт между фундаменталистами, которые считают, что Библию можно понимать только буквально, что шесть дней творения – это шесть календарных суток, и эволюционистами, которые говорят о том, что все это явно не так. Что многообразие видов образовалось за более долгий срок. Но это не является между Библией, христианской верой и эволюцией как таковой. Это противоречие между определенными направлениями в христианстве и определенными представлениями об эволюции.
У меня, как у православного верующего человека, нет возражений против того, чтобы на уроках биологии преподавали теорию эволюции, которая является на данный момент научным консенсусом.
В. Ворсобин:
- Но если учитель скажет, что Бога нет, это ведь не является оскорблением верующего человека?
С. Худиев:
- Нет, не является это оскорблением. Само по себе изъявление атеистических убеждений никоим образом не является оскорблением. Это абсолютно нормально. Другое дело, что все-таки урок в школе – это не то время и место, когда учитель мог бы делиться своими личными, персональными мировоззренческими убеждениями.
В. Ворсобин:
- Продолжаем наш разговор о Боге… рискованный в наше время…
Вот интересная реакция Российской православной церкви устами пресс-секретаря Курганской епархии РПЦ Михаила Насонова, который посоветовал учительнице изучить закон об образовании. Ну что ж, давайте посмотрим, что пишет закон. Оказывается, действительно, 48-й пункт закона об образовании не допускает пропаганды в стенах общеобразовательного учреждения. На это священники обращаются внимание. Дескать, атеизм – это тоже пропаганда. Если ты говоришь, что Бога нет, значит, ты нарушаешь каким-то образом правила закона. И в общем-то, начальники учителей которые собрали всех несчастных педагогов Кургана после этого случая, чтобы строго-настрого запретить, не говорить ничего против Господа во время уроков, доказывает, что всерьез восприняла педагогическая общественность вот это предупреждение. Давайте послушаем одного из наших экспертов, священника Кураева, который высказал свою точку зрения на эту тему.
А. Кураев:
- Ну, мне неизвестен точный текст слов этой учительницы. Если она просто говорила, что вот ее личные взгляды атеистические и т.д., это нормально. Если она говорила о том, что большинство ученых биологов придерживаются этой позиции, то тоже нормально. Если она говорила, что современные научные теории происхождения жизни не предполагают божественного вмешательства, это тоже нормально. Если же она говорила в каких-то оскорбительных словах, тогда, конечно, это нехорошо. Но в любом случае надо различать пропаганду и изложение взглядов, в том числе, своих личных. Дело в том, что Конституция России, принятая в 1993 году, она четко говорила, что в России не может быть принята никакая государственная идеология в качестве государственной. Тем не менее, мы видим, что сегодня это происходит. Я не помню, есть там эти новые поправки на эту тему, вот то, что было в прошлом году на референдуме, но несомненно, что сегодня министр образования и кто угодно , говорит о том, что в школе у нас есть своя идеология, своя система ценностей, мы ее преподаем и т.д. Дело в том, что я не помню, чтобы представители Русской церкви протестовали против этого. А раз так, то у них и нет права ссылаться на ельцинскую Конституцию с предложением запретить пропаганду, скажем, спиритизма или атеизма в школе. Или-или. А то, получается, нашу пропаганду давайте, а вот чужую нельзя.
В. Ворсобин:
- Напоминаю, у нас в виртуальной студии Сергей Львович Худиев, православный публицист, и Виталий Игоревич Смирнов, учитель истории. И я снова обращаюсь к Виталию Игоревичу – скажите, пожалуйста, есть ли проблема в школе, когда ты и рад бы сказать правду ученикам, донести мнение фундаментальной науки, но со временем с этим все больше и больше затруднений возникает, и нужно быть осторожным? Или такого нет?
В. Смирнов:
- Действительно, ученики имеют тенденцию задавать вопросы, на которые не всегда просто отвечать. Учитывая, что сейчас, благодаря СМИ, ученики все больше и больше задаются всякими каверзными вопросами. Кстати, о религии ни разу не слышал, меня никогда об этом не спрашивали. Если только на уроке мы не касаемся этого вопроса. О религии вопрос заходит только тогда, когда это касается темы урока, а так просто такие темы не поднимаются. Тем не менее, в любом случае, всегда нужно давать ученикам маневр, чтобы в конце вашего диалога ученик сам сделал выбор и сам сделал свое личное умозаключение, основываясь на изложенных точках, которые ты ему предоставил. В том числе, и даже по теории происхождения человека, учитывая, что это лишь только теория, правильно? Ну а что касается личностного изложения, то, опять же, если эта тема слишком каверзная, то можно ее как-то очень аккуратно обойти и воздержаться от резких высказываний, допустим, своего личного мнения.
В. Ворсобин:.
- А вас не смущает, что вообще приходится быть осторожным? Вас не волнует, что слишком много сейчас каких-то условностей, когда надо учителю изворачиваться, чтобы одновременно и сказать правду ученикам, и одновременно не нарушать законы, которые наше общество зачем-то наплодило, условно, для того, чтобы всю правду люди не узнали. Это не только о религии. Это и история. Вот у нас сейчас законы по поводу защиты нашей правды о Великой Отечественной войне. У нас очень много сейчас запретных тем образовалось. Это нормально?
В. Смирнов:
- Нет, я считаю, что это ненормально и для меня конкретно такой проблемы не существует. Потому что я со своими учениками достаточно открыто обо всем говорю, но при всем при этом всегда помечаю, что это сугубо мое личное мнение, а у вас оно может быть другое и даже здорово, если оно у вас другое и вы, может быть, со мной сможете как-то подискутировать, поспорить и открыть мне какие-то другие стороны, с других точек зрения.
В. Ворсобин:
- Вам повезло с учениками. У вас, по крайней мере, нет таких родителей, которые могут на вас, простите, настучать и написать куда следует, если, конечно, у вас более-менее рискованные темы.
В. Смирнов:
- Я думаю, что такие есть, просто очень важно, как ты конкретно выстраиваешь диалог. Я думаю, что я просто весьма толерантно выстраиваю диалог, потому что я уважительно отношусь абсолютно ко всем религиям, национальным темам и культурным проявлениям.
В. Ворсобин:
- Давайте сделаем голосовалку на эту тему. Вопрос звучит так. Имеет ли право учитель сказать ученикам «Бога нет»?
Вот мы сейчас выслушали Андрея Кураева, который заметил, что уж не современной церкви говорить о том, что пропаганда в школе запрещена. Как вы относитесь к этому мнению Кураева?
С. Худиев:
- Я родился и вырос в светлом царстве научного атеизма, меня учительница, которая говорит, что Бога нет, не шокирует абсолютно. Меня всю школу и весь вуз этому учили. Но почему не следует учителю в классе делать какие-то мировоззренческие утверждения? Бог есть, Бога нет – вы должны быть христианами или вы должны быть мусульманами? Просто потому, что надо уважать права родителей, которые на это не подписывались. Если у нас родители подписались на то, что они хотят, чтобы им там… вот у нас, допустим, есть в районе большая община верующих докинзиан, которые поклонники там известного атеистического автора Ричарда Докинза, они хотят, чтобы их детям труды Докинза преподавали в школе, я бы не возражал, что по их желанию, по желанию родителей, это происходило. Если родители отправляют ребенка на урок биологии и на уроке биологии ребенку рассказывают, что Бога нет – это просто нарушение воли родителей в этом случае. Поэтому нужно просто четко разграничивать две эти ситуации. Когда человек частным образом – вернее, даже не просто частным, а каким-то не рабочим образом вне контекста класса высказывает свои убеждения, это абсолютно на здоровье. В классе имеет место то, что в американском контексте называется "captive audience"- то есть, люди, которые пришли сюда не слушать на эту тему… Люди же пришли на биологию, а не на проповедь. И точно так же люди пришли на биологию, а не на лекцию по научному атеизму.
В. Ворсобин:
- Прошу прощения, но как раз это лекция, которая касается именно этого вопроса – происхождения человека. Обойти вопрос – как появился человек? – не затронув тему есть бог или нет, простите, невозможно.
C. Худиев:
- Возможно отлично обойти. Вот представьте себе – едет машина. Мы ставим вопрос – а почему она едет? И мы можем дать два ответа. С точки зрения науки, потому что в двигателе происходят какие-то процессы, которые описываются на языке физики и химии. С точки зрения цели – потому что Иван Иванович повез своих домашних на дачу. И два этих ответа не конфликтуют, они лежат в разных плоскостях. Ответ с точки зрения науки – это ответ, что происходит и как происходит именно с точки зрения естественных процессов. Есть ли бог, который использует эти естественные процессы, чтобы достигать своих целей, вопрос совершенно в другой плоскости лежащий. Поэтому можно спокойно излагать естественно-научные представления, включая теорию эволюции – и это совершенно параллельно вере в бога.
В. Ворсобин:
- Я вас понял.
А к нам присоединяется Всеволод Владимирович Луховицкий, член Совета межрегионального профсоюза работников образования.
Продолжаем разговор о присутствии Бога в российской школе и о свободе учителя говорить о своем мнении, существуют ли высшие сакральные силы и как они воздействуют на физические законы. И как учить ребенка, если есть фундаментальная наука, сейчас отрицающая существование Бога, с другой стороны, есть православная общественность, которая не спускает с рук заявления, допущенные курганской учительницей.
Андрей, Краснодар:
- Как говорил наш любимый Владимир Ильич Ленин, «братия, не будьте умом детьми, на злое будьте младенцами, а умом будьте совершеннолетние». Я так понимаю, у нас идет не теологический диспут, а вопрос касается права и этики. Сейчас пока учительница может так сказать. И мы об этом будем говорить. Но через какое-то время, возможно, будет как лет 45 назад. Если бы тогда учительница сказала, что милостью Божьей был создан человек и Советский Союз, то ее бы постигли последствия гораздо более жестокие, чем будут через три-пять лет: исключение из партии, комсомола, очереди на квартиру и всего-всего. Но пока такая ситуация, можем говорить. Но спустя какое-то время, может быть, и вы будете открывать передачу: милостью Божьей, радио "Комсомольская правда" в эфире. Все меняется: общество, взгляды, законы. Сейчас такой тренд.
В. Ворсобин:
- С чем это связано?
Андрей:
- Это идет отказ от базовых научных знаний о мире, я говорю про Россию, к сожалению. Вдобавок – нетерпимость и озлобленность. Я сам человек невоцерковленный, но я изучал очень многие религии, я понимаю, что и как происходит. Что это для того нам дали эти знания, чтобы мы сохранили психическое здоровье. И не портили жизнь себе и окружающим. Надо просто иметь честность по отношению к себе и доброжелательность по отношению к другим. Человека, который понимает и изучает, невозможно оскорбить фразой – Бог есть, Бога нет, и прочее.
В. Ворсобин:
- Спасибо. Мы сейчас рассматриваем проблему или частный случай, пусть и яркий, но это не большая проблема для школы?
В. Луховицкий:
- Если говорить о вопросе религиозном или атеистическом, то это частная проблема. Если говорить о каких-то тенденциях, о попытках ввести учителя в какие-то идеологические рамки, то это, безусловно, тенденция. Потому что не только за религиозные или антирелигиозные высказывания, точно так же учителю очень часто попадает сейчас за любые упоминания политические. У нас был несколько лет назад случай, когда учителя пытались уволить за пропаганду коммунистическую, потому что учительница цитировала какую-то работу Ленина, рассказывая о 1917 годе. Так что вопрос об идеологическом давлении на учителя и его свободе убеждений и свободе педагогического творчества, безусловно, сейчас очень серьезно стоит.
В. Ворсобин:
- Я понимаю, что государство хочет создать, оно таким образом ищет национальную идею и пытается воспитать новое поколение, как им кажется, в позитивном духе. Это религиозность, аполитичность и прочее. Не вредит ли это новым поколениям, вот эта узость педагогики, когда у учителя связаны руки, которому много чего нельзя? Не станет от этого образование хуже?
В. Луховицкий:
- Во-первых, если учитель, который сам во что-то не верит, начинает этому учить или воспитывать, то результата не будет просто никакого. Я не беспокоюсь из-за того, что вдруг всем учителям в обязательном порядке будут говорить: воспитывайте детей вот так, все учителя в самом деле даже начнут это воспитывать, все равно результат будет почти нулевой. Воспитание идет, прежде всего, не словами, а действиями учителя, его собственным поведением, его отношением к жизни, отношением к урокам, отношением к ученикам. Думать, что можно словами, которые ты произносишь на уроке или внеклассном мероприятии, можно в самом деле чем-то воспитать ребенка, это, по меньшей мере, наивно.
Так что я думаю, что здесь единственный отрицательный результат будет тот, что учителя начнут уходить. Что хорошие учителя, которые и так часто сейчас уходят из школы, будут уходить, обиженные еще и на то, что им не дают возможности даже за ничтожные деньги, но теперь им не дают еще и сказать то, что они хотят сказать детям. Просто количество хороших учителей может уменьшиться.
В. Ворсобин:
- Я представляю, человек, который горит, который думает, что он несет некую миссию, он приходит в школу, я сам был таким, я преподавал литературу, это было давно, я с ужасом представляю, что было бы, если с нынешними лекалами я выбивался немножко из программы. Изучая Пушкина, я притаскивал детям разные записки, показывающие Пушкина немножко другим. Он же был очень сложным человеком, противоречивой фигурой. Когда дети чувствуют, что им показывают что-то не то, что обычно, не хрестоматию пыльную, а живое слово, живые вещи, там есть какая-то дискуссия. Мы до хрипоты спорили с учениками по поводу «Дубровского». Как его преподают – понятно. там все выхолощено, прямолинейно. А на самом деле там было о чем поговорить. Если бы затесалась какая-нибудь подозрительная родительница, она наверняка бы наскребла пару административных статей. Но дети горели, интересовались. Двоечники тянули руки. Я помню эти прекрасные времена, когда я учил в сельской школе.
Сергей Львович, вы считаете до сих пор, что есть запретные темы? Я возвращаюсь к истории с Богом. Вам не интересно, чтобы ваши дети, внуки пришли к учителю, который поставил перед ними вопросы, заинтересовал бы их, и они бы уже неравнодушно начали копаться в этих теориях происхождения человека, смотреть на религию не как на незыблемую глыбу, а изучать ее своим пытливым взором? Вам не нравится такой подход к педагогике?
С. Худиев:
- Я очень люблю пытливый взор. Тем более, что в моем опыте меня-то как раз с детства воспитывали, что Бога нет, наука доказала, что Бога нет. Вы сказали, что фундаментальная наука противоречит религии. А потом я проявил некоторую пытливость и обнаружил, что это просто неправда. Что это мифы и выдумки. Просто ложная идеология.
В. Ворсобин:
- Очень резво у нас идет голосовалка. Когда говоришь о национальности и о религии, конечно, большой интерес, поэтому очень много откликов… Сергей Львович, извините, я прервал вас, вы высказывали свою точку зрения на мой вопрос – неужели вы не хотите, чтобы ваши дети, ваши внуки учились у живого учителя, который приглашает к дискуссии, который выражает свою точку зрения и, так как бога нет, не является оскорблением верующего, а лишь приглашением к дискуссии, то почему нет?
С. Худиев:
- Ну, потому что школа – это определенное окружение, определенные ситуации. И родители имеют право знать, что преподают их детям. Что касается открытости и закрытости, еще раз напомню, что самая догматическая, самая закрытая, самая непробиваемая и недоступная сомнениям идеология, с которой я имел дело, это был как раз научный атеизм. Тут вещь-то очень простая. Когда родители отводят своего ребенка на урок биологии, ему там должны преподавать биологию. Ему не должны преподавать атеизм, православие или еще какое-нибудь мировоззрение. Его не за этим туда отправили родители. Я не против в принципе преподавания в школе религии мировоззрений, но на это должно быть получено согласие родителей. Хочет какая-то группа родителей, чтобы их детям в школе преподавали научный атеизм – это их право. Если родители на это не соизволяли и ребенок приходит в школу и ему начинают там преподавать научный атеизм и еще что угодно, без соизволения родителей делать этого не стоит.
В. Ворсобин:
- Наш слушатель пишет: «Причина этой вакханалии – смыкание церкви с государством, лояльность церкви и государства, и государство за эту лояльность оказывает поддержку чувствам верующих». Из Самары пишет учитель: «Пусть прячется от религиозных фанатов». «Больше раздувают из мухи слона – надо просто уважать друг друга». «Да, бог есть». В общем, сколько людей, столько и мнений, тут главный вопрос все-таки… вот вы говорите, что родители должны давать разрешение на подобные вещи. Если я не ошибаюсь, сейчас в школах проводятся религиозные уроки. Даже иногда их ведут священники. То есть, церковь в принципе может войти в школу и образовывать наших детей, а у атеистов прав меньше – я правильно понимаю.
С. Худиев:
- Нет, конечно. Если у нас есть община атеистов, многочисленная, которая хочет, чтобы их детей воспитывали в научном атеизме, они, как граждане, как налогоплательщики, имеют на это полное право. То есть, когда речь идет о преподавании основ православной культуры, это всегда делается с разрешения родителей. Только с разрешения родителей. Поэтому фундаментальный принцип, который здесь очень важен, - нужно уважать решение родителей. Если они не хотят, чтобы их детям преподавали православие или атеизм, или все, что угодно, значит, они имеют право сказать нет…
В. Ворсобин:
- Владимир, ваше мнение по этому поводу? Есть ли равноправие между атеистическим, научным воззрением в школе и религиозным?
В. Луховицкий:
- По-моему, дело не в равноправии или в неравноправии. Во-первых, все, что говорит учитель на уроке, определяется по закону федеральными государственными образовательными стандартами, учебными программами, учебниками и т.д. Поэтому говорить о том, что учитель на уроке биологии или химии, или физики , или истории, или любого другого предмета, если он вдруг начинает то, что называется любая агитация и пропаганда, то это одинаково незаконно. Агитация и пропаганда – это значит, я среди урока, например, русского языка, который я веду, вдруг начинаю говорить о том, что русская орфография идет от святых Кирилла и Мефодия, она самая лучшая в мире, святые Кирилл и Мефодий, и полчаса читаю детям на эту тему лекцию. Вот тогда я нарушаю закон. Или если я на уроке литературы ставлю детям двойку за то, что они хвалят Льва Николаевича Толстого, который, как известно, был отлучен от церкви… а учитель говорит – нельзя хвалить Толстого. То есть, если есть агитация – любая – то это одинаково незаконно. Если же учитель, работая в рамках своей программы, высказывает детям какие угодно свои мнения без давления, без принуждения, то он имеет на это право и это не имеет отношения ни к религии, ни к атеизму…
В. Ворсобин:
- Вот в случае учителя биологии, она имела право, я правильно понимаю, исходя из вашей логики?
В. Луховицкий:
- А мы не знаем. Во-первых, в информации, которая была, не сказано – это происходило на уроке или вне урока?
В. Ворсобин:
- На уроке. Мы почти все знаем.
В. Луховицкий:
- Я не знаю, какой предмет она вела. И самое главное – письмо детей непосредственно, которое вот цитируется – вот дети возмущены – вот у меня, как у учителя, возникает очень большой вопрос. Я не уверен, что его в самом деле написали дети. Оно написано так гладко, что, скорее всего, его написала какая-нибудь озабоченная мама или какой-нибудь озабоченный папа. И говорить надо не о том, что именно сказала учительница, а о том, как правильно в данном случае, разумно, поступили местные власти образовательные. Не поддались на эту провокацию, не начали, например, как иногда бывает, увольнять человека, а совершенно спокойно разобрались. Кстати, по-моему, представители церкви уже говорили о том, что…
В. Ворсобин:
- Да, понятна ваша точка зрения. Я надеюсь, что эта учительница будет работать и дальше, она прошла боевое крещение, я понимаю, как педагог педагога, ей, конечно, очень хочется уйти после этого, ей обидно, но надо через это пройти, потому что человек, который неравнодушно относится к своей работе, вне зависимости от того, верит он в бога или не верит – это его личное дело – очень ценен для нашего образования.
И давайте обсудим итоги нашего голосования. Они такие. Долго шло вровень голосование. 48% считают, что да, имеет право учитель сказать ученикам, что бога нет. И 52% - нет. Наши зрители разделились и, я подозреваю, что не только наши зрители, но и наше общество разделено вот именно отношением к церкви… не к церкви лично, конечно, а по поводу этих уже знаменитых чувств верующих.
У меня вопрос к Сергею Худиеву, как он относится к результатам этого голосования? И в чем причина этой разделенности?
С. Худиев:
- Прежде всего, в том, что всегда проблема социологии в том, что нужно очень подробно и тщательно формулировать вопросы, а еще лучше – несколько вопросов. Поэтому я боюсь, что опрос получается достаточно малоинформативный. Люди могут иметь в виду довольно разные вещи, когда они говорят «да» или «нет».
В. Ворсобин:
- Наоборот, тут нет никакого двумыслия. Имеет ли право учитель сказать ученикам, что бога нет? И почти половина считают, что да, имеет.
С. Худиев:
- Надо уточнять в контексте урока, когда он преподает там биологию и говорит – вот это ДНК и РНК и, кстати, учение Докинза всесильно, потому что оно верно. Поэтому тут надо будет уточнять.
В. Ворсобин:
- Всеволод Владимирович, как вы расцениваете эти результаты голосования?
В. Луховицкий:
- Конечно, считать, что именно так разделено общество, я не могу, я замечаю каждый год буквально, как по-разному приходит ко мне новый класс с разными количеством детей…
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts и Google Podcasts, пишите комментарии, ставьте оценки и слушайте, когда удобно!
Нам это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
