Большая перемена: каким будет новый учебный год для детей и родителей

Писатель Владимир Торин обсуждает с экспертами в сфере образования, сможет ли школа дать нормальные знания детям в очень жестких условиях, предъявляемых Роспотребнадзором

В. Торин:

- Добрый день, дорогие друзья. В студии Владимир Торин. Слава богу, 31 августа. 1 августа мы рассуждали с политиками, журналистами, писателями, филологами, футурологами, и все говорили о том, что август будет очень жаркий и очень непростой. И действительно, так и случилось. Тут тебе и ситуация в Башкирии с этим шиханом, Беларусь каждый день. У нас другая проблема. Завтра – 1 сентября, начало нового учебного года. 6,5 миллионов наших детей пойдут в школу. Вот я читаю Инстаграм Ивана Урганта. Он пишет: «Дети идут в школу. Никто не понимает, надолго ли. Все мы, с одной стороны, хотим их оправить в объятия сверстников, а с другой, волнуемся, как бы они не заразили при этом нашу бабушку вирусом».

Сегодня мы выясним, как будут учиться наши дети, что их ждет в школе. Для этого мы подобрали очень опытных и интересных гостей. Но вначале я хотел бы послушать справку о правилах нового учебного года, который начинается прямо завтра.


Справка Радио «Комсомольская правда»

Учебный год начнется, как обычно, 1 сентября дети идут с рюкзаками в школы. Было решено, что эпидемиологическая обстановка в стране позволяет учиться очно и не переходить на онлайн-обучение. А вот проводить ли линейки, решают сами школы и руководство конкретного региона. Например, в Москве от праздничных мероприятий решили все же отказаться.

К работе школ теперь есть определенные требования – усиленная дезинфекция, при входе ученикам и учителям будут измерять температуру, перемещения внутри школы будут ограничены. Уроки будут организованы в одном классе, переходить из одного класса в другой учащиеся смогут только по мере необходимости. Например, если для проведения занятий нужен специализированный кабинет. Это уроки по химии, физике или технологии.

Также с определенными ограничениями будут работать школьные столовые. Повара – единственные сотрудники образовательного учреждения, которые обязаны носить маски и перчатки. Ученикам не нужно будет носить маски в обязательном порядке. Учителя тоже могут не носить маски в классе, а вот на переменах или в то время, когда педагог встречает приходящих в школу или провожает их после уроков, желательно маску надеть.

Школы обязали дополнительно разработать посещение столовых и расписание факультативных занятий так, чтобы избежать скопления народа.


В. Торин:

- Вот такой непростой новый учебный год предстоит нашим детям. У нас в гостях Александр Аронович Рывкин, заслуженный учитель Российской Федерации, кандидат исторических наук, директор Центра образования № 1811 «Измайлово».

Александр Аронович, как вам новый учебный год? Справятся учителя с этим постпандемическим или пандемическим образованием с 1 сентября?

А. Рывкин:

- Я скажу так, что реально учителя готовы к тому, чтобы начать так, как это было все предшествующие их 1 сентября, начать работать. И настрой, который я вижу, достаточно оптимистичный.

В. Торин:

- Я помню, спор был про эти маски, Путин уже вмешался, защищал учителей, чтобы они не носили маски. Как вы относитесь к тому, чтобы учителя вели уроки в масках или не в масках?

А. Рывкин:

- Я считаю, что в масках, конечно. Другой вопрос, что можно и нужно рекомендовать… Учитель должен сам понимать, где должна быть маска во время урока, а где ее не должно быть. Скажем, у доски, когда он что-то объясняет, какой-то новый материал. Вы же понимаете, через маску говорить весьма неудобно. Поэтому будут снимать. Но там, где скопление людей, учителя обступают воспитанники, нужно делать все, чтобы маска была на лице, особенно у учителей старшего поколения.

В. Торин:

- Мы пристали накануне программы к директору Департамента государственной политики и управления в сфере общего образования Министерства просвещения Евгению Семченко. Вот что он нам сказал.

Е. Семченко:

- Все меры, на которые вынуждена идти и система образования, и система здравоохранения, мы на них идем не потому, что кому-то скучно, кому-то делать нечего, а кто-то пришел на работу и придумал, как усложнить жизнь всей стране. Нет, конечно. Мы же все взрослые, разумные люди. Наша задача – максимально (не только в этой конкретной ситуации, а вообще, что называется, по жизни) обеспечить комфортные, благоприятные, правильные условия для подрастающего поколения в целом. И в каждой конкретной ситуации мы должны действовать, исходя из интересов детей.

В. Торин:

- Александр Аронович, вы как человек, который уже много лет преподает и видит, что происходит сейчас, нет ли какого-то массового оттока детей из школы? Может быть, родители хотят их забрать домой, придумывать образование на дому или как-то в отрыве от школы? И возможно ли такое?

А. Рывкин:

- У нас очень большой комплекс, один из самых больших в Москве – почти 4,5 тысячи школьников. Мы опросили всех родителей по этому поводу. И у нас, я бы сказал, очень незначительный отток, где-то в районе 2-3 человек на школу в 800 человек, родители просят, чтобы их дети занимались дистанционно.

В. Торин:

- Все-таки такие есть.

А. Рывкин:

- Есть, но их очень и очень немного.

В. Торин:

- В апреле 2020 года словосочетание «дистанционное обучение» достигло в поисковиках абсолютного пика, его набирали 5 миллионов раз. Я так понимаю, что вы, как и многие сторонники старой школы, говорите, что лучше все-таки, несмотря ни на что, обучаться очно?

А. Рывкин:

- Конечно. Ведь один из самых серьезных принципов в процессе обучения – мотивация школьников. А эту мотивацию заочно очень сложно контролировать и видеть. Учитель должен видеть глазами, что происходит с ребенком. А в дистанте это возможно, но очень сложно.

В. Торин:

- Было очень много споров по поводу того, прививать или не прививать учителей от коронавируса, и делать это добровольно или недобровольно. По этому поводу тоже ломалось множество копий. Я предлагаю послушать Евгения Семченко, директора Департамента госполитики и управления в сфере общего образования Министерства просвещения.

Е. Семченко:

- Во многих субъектах Федерации, я знаю, люди уже сдали эти анализы, не только для того, чтобы подтвердить администрации школы, что человек здоров, а в первую очередь исходя из заботы о собственном здоровье. В период коронавируса сотрудники министерства регулярно, чуть ли не каждую неделю, а то и два раза в неделю обязаны были прийти в помещение и сдавали анализы. Здесь ничего страшного нет. Никто добровольно-принудительно ни от каких коронавирусов или любых других инфекций насильно не прививает. Это дело каждого конкретного человека.

В. Торин:

- Александр Аронович, а вы что думаете по поводу вакцинации учителей от коронавируса?

А. Рывкин:

- Это необходимо. Прежде всего, необходимо и для самих сотрудников школ. Ведь эта эпидемия может охватить людей и не с острым состоянием ухудшения здоровья.

В. Торин:

- А вы лично будете делать прививку от коронавируса?

А. Рывкин:

- Я не знаю. Скорее всего, нет. Вообще политически я должен был бы сказать, что да. Но я скажу «нет», потому что я человек в возрасте и имею огромное количество всяких хронических заболеваний. В данном случае я побаиваюсь. Тем не менее, все, что касается близких мне учителей, я большинству советую, чтобы они это делали. А потом, вы знаете, у нас принято, в соответствии с требованиями Роспотребнадзора, мы должны каждые 15 дней 10% работников школ направлять на то, чтобы они проходили эту проверку. Для того чтобы регулировать и видеть ситуацию, где, откуда, как кто мог заразиться. Этим занимается Роспотребнадзор, и им нужны эти сведения.

В. Торин:

- К нам приходит много сообщений. Вот, например. «Дочь, 2-й класс, учиться будет с 8 утра. Сын, 13 лет – с 9.45. У сына еще тренировки. Указания в школе строгие, перемен не будет, в туалет – строго по разрешению. Если в классе кто-то заболел, даже ОРВИ, то весь класс на дистанционном обучении. Пропускать в школе нельзя ни дня, иначе – только со справкой. К чему вся эта дичь, зачем это все делать? Пусть будут на дистанционном обучении до декабря, раз так все боятся».

Александр Аронович, вы как заслуженный учитель Российской Федерации, кандидат исторических наук и директор центра образования ответьте нашим радиослушателям, зачем «эта дичь»?

А. Рывкин:

- Ну, «эта дичь» на самом деле для того, чтобы прежде всего обеспечить безопасность детей, безопасность учителей и родителей этих самых детей. Реально, если мы это делать не будем, то мы попадем в ситуацию, очень похожую на то, что происходит в ряде стран практически на всех континентах. То есть усиливается эпидемия, и в результате начинают страдать и умирать люди, чего нельзя допустить. Вот как я бы маме ответил.

Я понимаю, что у этой мамы есть сложность - отправлять детей в школу в разное время. Безусловно, надо что-то придумать, но для этого надо войти в контакт со школой. Я думаю, что школа что-то в этом смысле придумает.

В. Торин:

- Министерство просвещения считает, что Россия на сегодня справилась с дистанционным обучением лучше других стран. Вы поддерживаете такую точку зрения?

А. Рывкин:

- На самом деле только отчасти. Да, справилась. Но анализ результатов обученности детей показывает, что не очень сильно, но, тем не менее, качество образования, субъективно оцененное и независимо оцененное, несколько понизилось. Но дело даже не в этом, а в том, что дистанционное обучение имеет целый ряд трудностей. В Москве нет такой сложности, связанной с возможностью общаться на различных платформах интернета, а в регионах, я знаю, есть такие сложности.

Еще в 1966 Ллойд Бигл-младший написал замечательную антиутопию «Какая прелестная школа», где описал близкую к нам ситуацию с дистантом. Рекомендую всем почитать. Не только для того, чтобы посмеяться и увидеть себя сегодня в этом, но и для того, чтобы увидеть, что нужно сделать, чтобы избегать этого. Понятно, что школьное образование заменить дистантом вообще невозможно. Но то, что его использовать необходимо, - да, есть целый ряд вариантов. И мы на этот счет задумывались и пришли к выводу, что какие-то вещи, какие-то темы в тех или иных предметах обучения мы можем вывести на дистант заранее. Ну, скажем, решить вопрос о сокращении недели и давать возможность классам или параллелям один день в неделю проводить дистант.

В. Торин:

- А кто принимает такое решение?

А. Рывкин:

- Представитель Министерства просвещения сказал, что на сегодняшний день это прерогатива школ.

В. Торин:

- То есть сама школа может решить, как лучше?

А. Рывкин:

- Конечно.

В. Торин:

- Вот еще сообщение. «В контакт со школой пусть входят только первоклассники, они неопытные. Все остальные уже знают, что к чему. Пускай все учатся на удаленке».

А. Рывкин:

- В этом вся и соль. В новостях сказали, что было проведено исследование, по которому видно, что только 37% из всех опрошенных обучающихся в нашей стране готовы и с энтузиазмом идут в школу.

В. Торин:

- Треть учеников. У них апатия, они не хотят в школу.

А. Рывкин:

- И эта треть приходится прежде всего на основную школу – 7-8-е классы. Реально уследить, чтобы все остались в условном классе в дистанте, очень сложно. Отследить можно, но это очень сложно и дорого. Поэтому, конечно же, дистан необходимо, но там, где мотивация уже присутствует. Вот смотрите, после 3-месячного отдыха школьники все придут в основе своей расслабленные.

В. Торин:

- Но отдых был такой теоретический. Потому что все время дома, уехать никуда нельзя – коронавирус, пандемия. Все нервные, дома ругаются в одной маленькой квартире.

А. Рывкин:

- Детей можно успокоить, вернуть им мотивацию учитель может только глаза в глаза.

В. Торин:

- Тут я согласен. Но тут люди пишут, что «все с ума сошли. Какая учеба в 7.25? Нам завтра в 4-й класс в 7.25 идти!».

А. Рывкин:

- Да, это очень жестко. Мы первых учеников принимаем завтра в 8 утра.

В. Торин:

- А линейка будет у вас?

А. Рывкин:

- У нас четыре школьных корпуса имеют первые классы. В двух корпусах не будет никаких линеек (потому что нет такой возможности). А в двух корпусах такие линейки будут, с соблюдением всех требований Роспотребнадзора, для того чтобы была и дистанция, и т.д. Тем не менее, у детей будет такой праздник. Для всех остальных праздник будет в классе. Это, конечно, накладывает определенные сложности. Правда, для первоклассников, думаю, это нормально, ничего страшного.

В. Торин:

- Мы обратились к Евгению Ямбургу, заслуженному учителю России, доктору педагогических наук, попросили прокомментировать, насколько готова школа, по его мнению, и что по поводу удаленки.

Е. Ямбург:

- За эти месяцы очень многому научились. Не везде, страна огромная, но если брать крупные города и особенно Москву, оказалось, что в массе своей мы были подготовлены к этому военному положению. Начнем с того, что материально было обеспечено. Потому что когда в семьях несколько детей, мы выдавали домой ноутбуку. Во-вторых, учителя в подавляющем большинстве еще задолго до этой пандемии прошли обучение в системе Московской электронной школы и уже учились работать (и работали) в дистанционке, делали сценарии уроков. Так что все это было достаточно подготовлено, но не везде.

Теперь к новому учебному году. Начнем с того, что мы же не знаем, как будут развиваться события. Поэтому должны быть готовы к любому вызову. Но, прежде всего, начинаем очно. Это уже хорошо. Школы готовы. Есть и тепловизоры, и перчатки, и маски, и т.д. Только не надо здесь фанатизма.

В. Торин:

- Вы согласны с этим, Александр Аронович?

А. Рывкин:

- Мне трудно не согласиться со своим другом Евгением Ямбургом. Безусловно, он прав. Но вы понимаете, что это некий контекст из размышлений Ямбурга. Точно так же, как и мой контекст из моих возможных размышлений. Да, он прав, да, действительно так. Скорее всего, Москва здесь является лидером, из-за того, что уже в течение двух лет активно занимается электронной школой.

В. Торин:

- Слава богу, что Москва готова. И, в общем-то, регионы пытаются подтягиваться.

Я смотрю, нас в вотсаппе разрывают люди, которые все за дистанционное обучение. Непростое было лето. Наступает сентябрь, рабочая пора. Мы 1 августа пытались прогнозировать с философами, с политиками, с журналистами и все, как один, заявили, что, друзья, август будет не простой в плане политики, страшных новостей. И мы все время живем в этой повестке. Наконец, у нас святой и красивый день – 1 сентября. Дети идут в школу.

Сейчас у нас на связи Евгений Абрамович Бунимович, председатель комиссии по образованию Мосгордумы, заслуженный учитель Российской Федерации. Здравствуйте!

Е. Бунимович:

- Здравствуйте!

В. Торин:

- Поздравляю вас с наступающим праздником.

Е. Бунимович:

- И я всех поздравляю! При всех сложностях и трудностях это праздник для всех. Все идут в школу.

В. Торин:

- Можно про эти трудности немножко?

Е. Бунимович:

- Основные меры, которые предложены, по крайней мере, в Москве, они разумны и находятся в рамках здравого смысла. Я внимательно изучил опыт разных стран по этому поводу. И мы находимся в русле других стран. Так же все начинают очно, несмотря на тяжелую ситуацию в разных странах. Так же предложено как можно больше открыть входов в школу, раздвинуть по расписанию занятия, по параллелям стараться разделить, чтобы ученики меньше пересекались на переменах с другими параллелями. Самые трудные места, конечно, это столовая, вход в школу, это все довольно сложно. Режим масочный, но мы понимаем, что социальная дистанция – здравый смысл, мы понимаем, что не добьемся от школьников, чтобы они находились друг от друга в полутора метрах, хотя, надеюсь, что они что-то усвоили за это время. Но учителя должны внимательно за всем этим следить. В коридоре маски обязательны для всех работников школы, включая учителей. На объяснения, я сам, как учитель, не могу себе представить, как я буду объяснять в маске, это разрешено делать без маски.

В. Торин:

- Давайте повторим для наших радиослушателей. Самые опасные места в плане пандемии – это столовая и вход в школу.

Е. Бунимович:

- И перемена, коридоры в перемену.

В. Торин:

- К нам подключается Ирина Владимировна Волынец, председатель Национального родительского комитета, член Общественной палаты, многодетная мать. Здравствуйте!

И. Волынец:

- Здравствуйте! Я мама четверых школьников.

В. Торин:

- И досконально это дело проштудировали, готовы ли вы согласиться с Евгением Абрамовичем?

И. Волынец:

- С Евгением Абрамовичем трудно не согласиться, потому что мы все прекрасно понимаем, что все меры безопасности принимаются исключительно ради здоровья наших детей. И наших уважаемых учителей.

В. Торин:

- Тут у нас радиослушатели пишут: хватит издеваться над детьми, отправьте всех на удаленку.

И. Волынец:

- Есть право ребенка взять на удаленку до конца текущего календарного года.

Я считаю, что удаленка – это куда большее издевательство над всеми нами, не только над детьми, но и над родителями, над учителями, которые вынуждены работать сверхурочно, чтобы как-то обеспечить усваивание знаний детьми. Очень тяжело, особенно для маленьких детей в начальной школе. Они первые четыре года учатся учиться.

В. Торин:

- Мы разговаривали с Александром Ароновичем Рывкиным, заслуженным учителем России, он категорически говорит о том, что, безусловно, необходимо оффлайн-участие в обучении.

И. Волынец:

- Полностью согласна. Даже взрослые люди жалуются, когда получают высшей образование, повышение квалификации. Они отмечают, что плохо усваивается информация через экран. И они жертвуют временем, тратят время на дорогу, приезжают для того, чтобы лично послушать лектора. А что говорить о детях, потому что частью образования, несомненно, является воспитательный процесс, который дистанционно непонятно, как можно осуществить. И давайте вспомним, что школа – это социализация для наших детей.

В. Торин:

- Евгений Абрамович, а как с наработанным опытом на карантине работы на удаленке?

Е. Бунимович:

- Он никуда не уйдет. Я совершенно согласен с Ириной о том, что очень правильно то, что школа, а несчастье в этом смысле помогло, что школа будет сейчас осмыслять, а зачем она? Если все знания можно получить дистантно вроде бы, да? Но нет, не так. Вот эта общая атмосфера коллектива, общей работы, умение учителя не просто рассказать двадцать формул тригонометрии, это можно и на экране, а вот мотивировать, вести эти, вот эта мотивация, умение организовывать себя, это все школьная совместная работа. Важная и серьезная история. Но были у нас люди, которые говорили, что нужно запретить все смартфоны, планшеты, а мы, как люди образования, говорили, что это невозможно, это как часть учебного процесса. И теперь это почувствовали все.

Я считаю, что в этом смысле Москва, а я сам критиковал какие-то особенности Московской электронной школы, оказалась, что при всем безумии срочного перехода, оказалась более готова, чем даже многие европейские страны, которые не имели такого опыта, где учителя не учились. У нас в Москве они не только учились, но и их мотивировали, было дополнительное финансирование, чтобы они обучались. Им платили за это, и что-то было найдено. Конечно, это, скорее, дополнительный момент, модно использовать на уроке, как контроль. И в домашнем задании. Но заменить это никак не может, хотя я считаю, что это правильная идея о том, что кто хочет оставить ребенка на дистанционном образовании в такой ситуации, когда кто-то, может, больше тревожится, может, у кого-то в семье такие обстоятельства и так далее. И то, что мы идем не путем запрета, а путем предложения.

Да, ситуация сложная. Она реальная. Она не придуманная. И вот если кто-то не идет в школу, может работать в дистанционном режиме.

И. Волынец:

- Но это будут единичные случаи. Наша организация, а мы взаимодействуем с родителями, пока никто не заявил о том, что ребенка будет переводить добровольно на дистанционное образование.

В. Торин:

- Евгений Абрамович, успокойте, что нас ждет 1 сентября?

Е. Бунимович:

- Мне хочется, чтобы все поняли, что и нашим детям очень непросто. Они очень хотят в школу, я со многими общался, со своими внучками, прежде всего, конечно, с другими детьми. Они соскучились по друзьям, по атмосфере щколы, по учителям. С другой стороны, их давно не было в школе. У нас и так самые длинные в мире каникулы, как известно, летние, но и до этого вся эта дистанционка.

В. Торин:

- У нас самые длинные в мире каникулы?

Е. Бунимович:

- Конечно. Летние – самые длинные в мире. Поэтому все и так знают, как трудно всех вернуть в рабочий ритм. От родителей, бабушек и дедушек, от учителей жду поддержки наших детей, чтобы они помогли. Давайте вместе с ними пройдем этот непростой путь.

И еще. Мы, взрослые, сейчас обсуждаем маски, дистанции и так далее. И надо с детьми все это проговорить. Очень важно, чтобы они понимали, в чем дело. У нас есть основы безопасности жизнедеятельности, но не только на этом предмете. Ведь это очень серьезная гуманитарная история. Ты должен это делать, чтобы не заболел не только ты, но и твои родители, бабушки, дедушки, соседи. Главное, чтобы дети осознали свою гуманитарную ответственность. Это и есть воспитание. Мы не должны быть надзирателями, они сами должны понимать – это главное, чем воспитание отличается от дрессуры. Очень хотелось бы, чтобы в этих реально тяжелых условиях это сработало.

В. Торин:

- Спасибо!

И. Волынец:

- Воспитание тем и отличается от дрессуры, что воспитание через понимание. И дети очень быстро обучаются. И сам нас поправляют, когда мы планируем перейти дорогу на красный свет, нарушаем правила, допустим, питания.

Наша организация выступила с инициативой о введении в школьный курс правил поведения при угрозе заболевания не обязательно коронавирусом, любые инфекционными, вирусными заболеваниями, но и основы здорового образа жизни так же. Потому что здоровый иммунитет невозможен в здоровом теле. И очень часто результатом погрешностей в плане питания, неправильного режима дня, двигательной активности является, когда человек не может противостоять вызовам со стороны окружающей среды. И ребенок, который знает, что в одном стакане кока-колы 9 чайных ложек сахара, вряд ли будет в себя вливать эту гадость.

В. Торин:

- У нас на связи Леонид Исаакович Звавич, народный учитель России, автор более ста книг и статей по вопросам математики, педагогики и психологии, преподаватель математики в московской гимназии 1567. Здравствуйте!

Л. Звавич:

- Здравствуйте!

В. Торин:

- Наши радиослушатели пишут, что детей будут держать без перемен, безвыходно в классе.

Л. Звавич:

- Может, кто-то и будет держать, но об этом не было речи. Почему? Они будут выходить, будут отдыхать. Да, мы попали в сложное положение, такого еще не было. У меня 59-е первое сентября в этой школе, но, тем не менее, надо соблюдать то, что было сказано. Но не надо из этого устраивать ужас! Ну, что, переживем! Конечно, трудности в том, что все время в одном кабинете. Нет, перемены будут, но кабинеты меняться не будут. Они будут сидеть в одном кабинете, за исключением химии, физики, физкультуры.

К ним будут приходить разные учителя, конечно, это трудно учителям, они привыкли к своим кабинетам, к тому, что там есть. Ну, будут ходить. Что же поделаешь? Надеюсь, что это скоро кончится.

Мы не виделись со школой полгода. Но тогда уже и маски появились, я помню, температуру мерили. Привыкнут, будет у них такое испытание, такое воспоминание, которое, надеюсь, больше не повторится. Надеюсь, что это какой-то изыск природы. И все это будет закончено.

9-е классы не писали ГИА, они к ЕГЭ не будут иметь опыта. Тоже сложности. Много сложностей. Но над ними надо думать, эти вопросы надо решать.

В. Торин:

- Спасибо! Ирина Владимировна, а если вдруг что-то произошло не то в школе, не дай бог, кто-то заболел коронавирусом, что-то случилось, куда родителям звонить? Куда бежать? Как искать правду?

И. Волынец:

- Правда в чем? Кто-то заболел, кто виноват? Если ребенок заболел, поликлиника сама сообщит в школу, весь класс отправится на карантин. Не исключено, что в каких-то школах будут приняты правила, что вся параллель будет отправлена на карантин. И у нас очень много вопросов. Например, учитель, который взаимодействовал с этим классом, так же взаимодействовал со всеми остальными классами, то есть, возможно, и учителей в случае заболеваемости, тоже будут отправлять на режим самоизоляции. И вопрос только в том, кто и как будет их обучать? Очень сложно. С одной стороны, безопасность, с другой стороны, если это все будет продолжаться месяцами? И в новом календарном году тоже. И как это все будет проходить?

Мы искренне надеемся на лучшее. Но в случае усиления негативного фона по эпидемиологическому режиму будем решать проблемы по мере поступления. В этих сложных обстоятельствах сейчас находятся все родители, дети нашей страны. И не исключено, что в разных регионах коронавирус будет себя вести по-разному. И меры противодействия ему будут отличаться. Как показывает практика, чем больше город, тем выше вероятность заражения. И тем строже могут быть меры по предотвращению заболевания.

Л. Звавич:

- В каждом отдельном случае надо обращать внимание на мелочи. Например, чтобы у ребенка был свой фломастер, он не брал бы его с доски. Было бы и это хорошо. Это мелочь абсолютная, но мелочь, имеющая свое значение.

Нужно, чтобы они не целовались при встрече в школе. Такой обычай между девочками очень часто возникает класса этак с седьмого. Нужно сказать, что нужно временно прекратить целоваться.

И. Волынец:

- Период охлаждения!

Л. Звавич:

- Период без целования. Ну, а что поделаешь? Очень много таких мелочей. И все не предскажешь.

В. Торин:

- Но общий ваш настрой, что с завтрашнего дня мы переможем?

Л. Звавич:

- Мы постараемся.

И. Волынец:

- И я уверена, что мы справимся. Очень важен настрой родителей. Ребенок находится в зоне ответственности и настроения папы и мамы.

В. Торин:

- Спасибо! Итак, с завтрашнего дня все будет хорошо!