Николай Стариков: Главный фактор постоянного подорожания всего и вся - это падение нашей национальной валюты
В. Ворсобин:
- У меня появилась такая рубрика - «Из невошедшего». Николай, здравствуйте.
Н. Стариков:
- Здравствуйте.
В. Ворсобин:
- Николай, я же с вами обсуждаю каждый раз какие-то наши темы и те, которые вы бросаете в мусорный ящик, я их тут же подхватываю и рассматриваю на свет. Потому что они бывают любопытными. Вы не захотели говорить о Прилепине, а он попал сейчас в скандал… это ваш однопартиец, вы входите в одну партию… Прилепин попал в антисемитский скандал. Он заявил, после вручения литературной премии, она называлась «Большая книга», он объяснил победу одного из лауреатов тем, что «в жюри премии Быка примерно 50 евреев. Это все, что надо было написать, Костя», - отметил Прилепин, обращаясь к критику. На что Мильчин, один из критиков, ответил шуткой: «которую тебе дали, премию, в 2014 году». Чем так Прилепину насолили евреи, Николай? Я понимаю, что любой скандал для партии во время этого периода полезно, но не слишком ли такая надежда на наших российских антисемитов? Или это ваша целевая аудитория?
Н. Стариков:
- Ну, во-первых, я хочу сказать, что я являюсь членом экспертного совета партии «За правду», а Захар Прилепин является председателем партии. Но есть такая должность - пресс-секретарь, есть пресс-служба, поэтому, если есть вопросы к партии, к руководителю, надо задавать их не мне, а именно в пресс-службу. Я же могу высказать лишь свою точку зрения. Во-первых, я думаю, что все-таки, хоть вы и образно выражались, но суть либеральной журналистики вы очень правильно показали - роетесь в помойном ведре, находите там что-то, достаете и пытаетесь из этого делать какие-то сенсации. Мне кажется, не лучший способ. Надо искать сюжеты положительные, надо что-то хорошее искать, а не копаться там, где копаться, наверное, не стоит. Это первое.
Второе. Ничего антисемитского в том, что вы привели, я не нахожу и не вижу, - это раз. Во-вторых, не могу сказать, что я нахожусь постоянно в информационном потоке, мониторя, что и где говорит уважаемый Захар. Где-то мы с ним в информационных потоках и физическом пересекаемся, репостим, ретвиттим друг друга, читаем интервью, но, конечно, я не знаю на сто процентов все, что Захар делает. Он делает очень много, я не успеваю смотреть и читать все, что он делает, иногда думаю, что даже непонятно, когда он спит. Вот вроде бы я тоже занят достаточно много, но занятость Захара Прилепина у меня, честно говоря, вызывает большое уважение. Поэтому, если у вас есть к нему какие-то вопросы, мне даже кажется, что он ведет одну из программ на «Комсомольской правде», поэтому лучше вопросы задавать ему…
В. Ворсобин:
- Как вы спокойно относитесь к антисоветизму, оказывается. То есть, то, что он объяснил, что евреи собрались в одной литературной премии и по этому признаку они дали еврею один из призов, на что Прилепин и сделал отсыл… ну, все понятно, евреи дали премию еврею… в Европе бы за такое… но мы же не европейская страна, с другой стороны…
Н. Стариков:
- Владимир, еще раз повторю специально для вас.
В. Ворсобин:
- Нет, нет, можете не повторять, ваша позиция понятна, Николай.
Н. Стариков:
- Я не слежу за всем, о чем высказывается уважаемый Захар Прилепин, поэтому этого высказывания его я не видел. Я не слежу - может к своему стыду, может, к радости - внимательно за литературными премиями…
В. Ворсобин:
- Но в премиях дело-то, Николай, а в антисемитизме дело.
Н. Стариков:
- Я обязательно изучу состав этой книжной премии…
В. Ворсобин:
- Хорошо, переходим к следующей теме. Мишустин, его изречение, его гнев по поводу повышения цен на продукты. Рост цен на продукты сильно озаботил сначала Владимира Путина, кто-то подсказал ему, что дело с этим плохо. К этому подключился Мишустин, который раскритиковал министерство и там сейчас вроде бы идет работа по устранению этого недостатка и, я так понимаю, что цены на продукты снизятся, если верить Мишустину, да?
Н. Стариков:
- Ну, значит мы придем в ближайший сетевой магазин, потому что они все-таки задают уровень цен, наверное, и мы с вами с радостью увидим то, что мы с вами там до сих пор не наблюдали. Никогда не наблюдали, когда цены переписывают вниз. Не акция какая-то или там распродажа, а вот пришли мы с вами и - десяток яиц стоит определенную сумму. А тут раз - и он подешевел. Вот это было бы здорово. Но в связи с этим я хотел бы вот что сказать. Причины подорожания. Мне кажется, тут гадать особо нечего. Президент прав, говоря, что они не имеют никакого отношения к коронавирусу, но они имеют отношение к другим факторам, с которыми в нашей стране никто не пытался не то что бороться, а как-то их контролировать или куда-то направлять. Главный фактор постоянного подорожания всего и вся - это падение нашей национальной валюты. Это первый фактор. Второй фактор - постоянный рост коммунальных платежей. У нас даже официально разрешили не более 4% увеличивать коммунальные платежи, мне всегда хочется спросить, вот есть водоканал, есть какая-то коммунальная служба, почему они обязательно должны увеличить стоимость воды и других коммунальных услуг, которыми мы пользуемся, в год? Что-то поменялось? Зарплаты всех людей в этой компании и во всех остальных предприятиях тоже на 4%, как минимум, увеличили? Нет. Поэтому я считаю, что без замораживания тарифов на основные вещи, конечно, цены будут расти.
Два фактора мы перечислили. Третий фактор. Постоянное подорожание топлива. А топливо - это фактор, который есть в любой цене. В магазин что-то привезли, что-то произвели… поэтому, чем дороже стоит топливо на территории Российской Федерации, тем выше будут цены на все, совершенно точно.
В. Ворсобин:
- При том, что цены мировые на нефть снижаются в последние дни, по крайней мере.
Н. Стариков:
- ну, мы с вами многократно об этом говорили, поэтому скажем коротко - в России бензин делается из налогов в бОльшей степени, чем из нефти. То есть, там составляющая налогов очень большая. Тем не менее, государство практически не занимается этим вопросом. Ну и наконец еще два фактора, которые бы я добавил.
Четвертое. Это некая привычка результаты деятельности коммерческих предприятий видеть в долларах. Ну, как бы отчитываются перед иностранными акционерами, думают, сколько надо денег на новые автомобили и т.д. и т.п. Поэтому как-то подгоняют или стараются подогнать под статистику результаты работы какого-то предприятии под долларовую. А поскольку доллар растет, а рубль падает, соответственно, это есть. И наконец все годы мы наблюдали рост цен. Такого не было, чтобы они не росли. Вопрос - почему это вдруг в 2020 году, когда есть замечательный повод увеличить цены, некий коронавирус, что-то страшное, непонятное, о чем все время все говорят, почему цены должны остановиться? Вот самое печальное из всего, что мы сказали, что такое впечатление, что, пока президент не даст пинка, правительство не занимается тем, чем оно должно заниматься. Потому что стабильные цены - это отсутствие или снижение социальной напряженности в обществе, это довольные избиратели, это социальная справедливость. Почему без пинка президента не занимаются этим министры?
В. Ворсобин:
- Николай, а вы уверены в том, что они занимаются? Владимиру Путину пришлось заметить, потому что всем уже заметен этот рост и начался тихий вой в регионах и т.д. Конечно, он пнул правительство. Правительство сделало вид, что оно этим занялось. Но только я чего-то не очень уверен, что через неделю мы с вами пойдем в магазин и увидим вдруг сниженные цены. Вряд ли это произойдет. Поэтому все изобразили работу. Путин изобразил, Мишустин изобразил, сейчас министерства изобразят, а самое главное будет - это Росстат. Вот кто главный жонглер статистикой, который изобразит нам всем, что цены снизились аж на ноль целых одну тысячную процента! Эти ребята-жонглеры могут все!
Н. Стариков:
- Я правильно вас понял, что больше всех виноват в этой истории Росстат оказался?
В. Ворсобин:
- Нет, нет, это как вывод. Кто-то же должен в итоге написать, что Владимир Путин крут. Ну, то есть, он пнул - значит, есть результат. Если Росстат не напишет, что цены снизились, то как бы для гаранта это будет неудобняк, как говорится.
Н.Стариков:
- Владимир, я согласен с вами только в части того, что вы говорите. Давайте будем справедливы. Президент к кому должен обращаться, если он хочет достигнуть определенного результата? Если речь идет о ценах на товары, он зовет правительство, зовет руководство правительства, зовет профильных министров и дает им нагоняй. Куда ему идти? В ФСБ, что ли?
В. Ворсобин:
- А где системная политика, Николай? Если вся система, которой Владимир Путин руководит уже 20 с чем-то лет, так им взлелеяна, так им отрегулирована, она должна вообще без Владимира Путина работать, просто на автомате, и решать все наши проблемы. А тут, получается, нужно давать друг другу пинка.
Н. Стариков:
- Хорошо бы, чтобы система работала сама, да. Чтобы контрольные факторы достигались и чтобы министры правильно расставляли акценты, что им нужно делать в первую очередь. Вот рост цен - это то, что нельзя допускать в стране. Поэтому я выступаю за государственное регулирование цен. Это первое. И за бОльшее участие государства в экономике. Но сегодня у нас вот этот либеральный дискурс подавляет. Нельзя государству вмешиваться, все само должно произойти. Вот даже в этой компании по борьбе за снижение цен, о которой мы с вами говорим, здесь и то просит, государство просит ситевиков понизить цены. Ну, иногда они вас услышат, иногда не услышат, потом забудут вашу просьбу и цены все равно продолжат свой рост, это не приведет к должному результату, нужно менять подход государства. Не просить, а выставлять правила игры. Вот и все.
В. Ворсобин:
- Николай, сразу возникает вопрос. Мы не окажемся в итоге с талонами на мясо, на мыло, на табак, как это было в позднем СССР? И не станет ли рубль в этом случае абсолютно деревянным?
Н. Стариков:
- Я думаю, что этого бояться точно не стоит. Потому что мы можем посмотреть на Китай, где экономика жестко регулируется государством, и что-то там талонов уже лет 30-40 никто не видел, да. Полное изобилие. Дело в том, что в рамках рыночной экономики рынок сам может что-то регулировать, но обязательно кто-то должен расставлять вехи - как регулировать, и второе - наш рынок, сегодняшний, он очень сильно монополизирован. Мы с вами говорили о том, что, если не будут расти тарифы на воду, на электричество, на бензин, уже повода для поднятия цен не будет. Поэтому государство должно это все просто регулировать. Объявляется мораторий, заморозка цен на коммунальные услуги на 3 года. Почему нет? Почему это не сделать?
В. Ворсобин:
- Николай, вы сейчас справедливо заметили по поводу монополизации рынка, он действительно монополизирован, и вы предлагаете его монополизировать уже до конца, то есть, это уже, получается, регулирование цен государством, как главной монополии, да. Но есть другой путь. Это демонополизация рынка. Это когда идет состязание между игроками, когда цены снижаются именно потому, что игроков много и каждый пытается продать свой товар.
Н. Стариков:
- Вот на прошлой неделе мы с вами обсуждали отставку Чубайса. Вы сейчас повторили ровно все аргументы Чубайса, которые он излагал нам, предлагая реформу РАО ЕС. Что будут конкурировать, тарифы будут снижаться… Ну и что? Вы же знаете результат. Это не работает. Это вранье и иллюзии. Сколько можно эту чубайсовскую лапшу вешать по другому поводу на уши нам всем и нашим уважаемым радиослушателям?
В. Ворсобин:
- То есть, вы предлагаете, получается, вариант или Китая, или советской экономики? Но то, что вы говорите о Китае, неприменимо к России. У нас нет столько людей, потребительский рынок у нас не такой. Это первое. И второе. В Китае проблема с государственными предприятиями, они неэффективны, их пытаются сейчас что-то с ними сделать, потому что не хотят их приватизировать, потому что это действительно национальные интересы большие, но вот эта тяжелая промышленность и т.д., тянет Китай вниз. Поэтому в Китае как раз самая рыночная экономика. Китай поднялся именно на том, что конкуренция там очень жесткая среди разнообразных продавцов, предпринимателей и производств.
Н. Стариков:
- Совершенно верно. Как эта конкуренция организовывается? Как организовались «реформы» у нас, которые провел Чубайс? Стоит завод, производящий томатный соус, условно говоря. Был государственный завод, его продали за три копейки и стал частный завод, производящий тот же томатный соус. Вопрос - от этого действия томатному соуса в экономике России стало больше или меньше? Его осталось столько же. Потому что вкладывать деньги в производство может и такой собственник - государство, и другой собственник - частник. Как сделали в Китае? Стоит завод по производству соуса. Вы хотите построить еще один завод? Мы даем вам кредит. Но вы обязаны построить, производить определенную номенклатуру продукции, выйти на определенные мощности за определенное количество времени и тогда вы получите кредит, часть которого будет списана, если вы выполняете свои условия. Два завода. Они начинают конкурировать. И если видно, что завод частный начинает удушать государственный завод, значит, государственному заводу дается… то есть, регулирует государство путем предоставления денежных финансовых потоков. Вот о чем речь. А вы предлагаете чубайсовские сказки, которые нигде не работают. Что касается количества людей, то это вообще неважно. У нас такая экономика, в Китае другая. И, наконец, самое главное. Китай не провел приватизацию, посмотрев на то, что произошло у нас, что натворили такие чубайсы, поэтому в Китае экономика развивается.
В. Ворсобин:
- Николай, я был в Китае и скажу, что там больше капитализма, чем у нас. Это просто абсолютно капиталистическая страна, как бы ни называли это социализмом. В общем, это длинная история…
Н. Стариков:
- А вы китайцам расскажите. Они строят социализм с китайской спецификой. Это официальное название. Социализм с китайской спецификой.
В. Ворсобин:
- Там его нет, социализма. Кроме, конечно, КПК, которая всем руководит.
Но давайте перейдем к другой теме все-таки. Это наш святой «Северный поток». В итоге его вроде бы достраивают, вот эту вторую ветку, и вроде бы в этом году или в начале следующего года будет торжественная церемония… Я думаю, что в Кремле будут пить шампанское… Все-таки соединят они поток-2 с немцами… И если все удастся, что это будет значить для нас и для мировой политики?
Н. Стариков:
- Значит, начнем с последнего вашего вопроса - что это будет значить? Это будет значить, что Германия все-таки суверенное государство. Это первое. Это же второе и это третье. Это самый важный результат, который, я надеюсь, все-таки получится. Дело не в возможности продажи газа в Европу, хотя, конечно, это важно в той экономике, которая у нас продолжает строиться и функционировать по либеральным правилам. У нас появится возможность с Германией разговаривать как со взрослыми людьми. Но я думаю, что торжественное открытие будет таким засекреченным, внезапным или вдруг мы из прессы узнаем, что уже, оказывается, газ вчера пошел по «Северному потоку», потому что все, что происходит с этой газовой трубой, больше похоже на детектив. Вот, например, смотрите, все газеты и СМИ сообщают - судно «Фортуна» начало достраивать участок в береговой зоне Германии, которая всего 2,6 километра. То есть, две нитки надо построить. Немного. И тут же на следующий день информация, уже британские газеты вдруг рассказывают, что якобы гость германского канцлера, величайший мыслитель современности, блогер Навальный был аж два раза якобы отравлен тем самым боевым «Новичком». То есть, смотрите, мы с вами говорили о связи, о том, что Навальный используется как повод сорвать строительство «Северного потока-2» и вот прямо жизнь подтверждает то, что мы с вами говорили. Информация - начинает строиться и на следующий же день информация, которая должна остановить эту стройку. Но это еще не все. Еще немножко детективности добавим в разговор, да. Судно «Фортуна», которое должно достроить, оно некоторое время назад было арендовано некоей компанией, которую в свою очередь пригласил Газпром для работы в этом проекте. Дания дала разрешение, если вы помните, но тут американцы заявили, что они введут санкции, и компания, которая арендовала судно «Фортуна», трубоукладчик этот, заявила, что оно не будет участвовать в «Северном потоке-2». Все, пауза. Через месяц судно «Фортуна» было куплено неким предприятием, состоящим из двух человек под названием «Универсальная транспортная компания» и теперь это судно «Фортуна» уже является российским судном и это российское судно прокладывает трубы в немецких территориальных водах. Так же мы с вами это не обсуждали, но, думаю, несмотря на то, что нам газеты об этом не рассказывали, рядом с судном «Фортуна» на всякий случай стоят пара симпатичных российских эсминца, потому что, знаете, как говорится, вдруг что случится…
В. Ворсобин:
- Я слышал, что не только российские, а что немцы тоже охраняют. Я слышал, кстати, не про российские эсминцы, а про немецкие.
Н. Стариков:
- То есть, один российский и один немецкий, да?
В. Ворсобин:
- Немцы вроде бы тоже охраняют.
Н. Стариков:
- Ну, прекрасно! А нам остается только гадать, от кого же они так охраняют? Если немецко-российские морские силы охраняют судно «Фортуна», которое теперь стало российским, из какого государства, под каким флагом может прийти угроза? Неизвестные морские снайперы? Неизвестные сомалийские пираты вдруг чудом заплывшие в Балтийское море? Или кто? Владимир, от кого защищаем? Против кого дружим?
В. Ворсобин:
- Понятия не имею, Николай.
В. Ворсобин:
- А почитайте британские газеты и поймете.
В. Ворсобин:
- При этом принят военный бюджет США, где написано прямо, кого надо опасаться в этой истории, но, конечно, сейчас в США непонятно что - то ли Байден, то ли Трамп… Кстати, вы не ответили на вопрос, что это все-таки значит для России вообще? Ну, хорошо, подсоединят они эту ветку. Лично для меня там это вряд ли что-то изменит. А что изменит для пикировки в геополитике наших великих игроков? Ну, наверное, кто-нибудь из этого что-нибудь выиграет. По крайней мере, ни один из экономистов до сих пор не представил все расчеты, по которым присоединение второй ветки «Северного потока» повысило бы хотя бы на процент… ну, скажем так, до тысячу рублей в кошельке нашего обычного российского жителя. Вот если бы это появилось бы, я бы сказал - ну, наконец-то, мы их сделали, мы одолели Америку! Пока этого нет, все это лишь тараканьи бега.
Н. Стариков:
- Вот очень хорошо, что у нас вторая тема, которую мы обсуждаем, соединилась с первой. Если вы хотите, чтобы российские граждане стали жить лучше, не надо полагаться на какой-то один инструмент. Давайте сделаем стабильным курс рубля, чтобы не было повода для повышения цен. Давайте введем мораторий на рост коммунальных услуг. Давайте в конце концов договоримся с нашими уважаемыми нефтяниками так, чтобы цена на бензин не росла. И обязательно давайте прикроем все лазейки для вывода капитала с территории нашего государства. Вот это уже даст нам большие преимущества. Ну и потом, поток валюты, который в виде налогов все равно поступает в бюджет от торговли нашим газом, он дополнительно, соединившись с тем, что я сказал до этого, даст возможность в конце концов людям лучше жить. Так что не будем думать об этом инструменте, всегда решение должно быть комплексным.
В. Ворсобин:
- Да. Но пока деньги уходят на запад. Дети нашей элиты уходят на запад. Газ все больше и больше уходит на запад по новым и новым трубам. Пока вот того, что вы хотите, чтобы все-таки что-то вернулось, пока этого, к сожалению, не наблюдается. Может быть, это всего лишь общественное мнение? Тогда это плохой государственный пиар.
Н. Стариков:
- Нет, есть хороший ответ на это. Потому что в парламенте нет фракции партии «За правду». Вот главная причина того, что не происходит то, о чем вы говорите.
В. Ворсобин:
- Как не стыдно заниматься пропагандой своей партии в прямом эфире, Николай?
А мы сейчас уходим из этого «Северного потока», оставляем его достраиваться. Вся Россия надеется, что его достроят…
Н. Стариков:
- Вся Германия, в первую очередь.
В. Ворсобин:
- Кремль надеется. И Берлин. Да.
А сейчас к Навальному, из-за его таинственной болезни. Вторая серия. Вышла одна из газет на Западе, объявила, что перед отлетом в Германию Навального пытались отравить еще раз. Николай, я так понимаю, вы полны сарказма?
Н. Стариков:
- Слушайте, я это называю бесконечным сериалом «Навальный и «Новичок». Сериал британский, поэтому сразу хочу сказать, что конец будет печальный. Сериал будет неожиданный, повороты сложно предсказуемыми. Женщины вокруг главного героя обворожительные. Но в конце, боюсь, когда его британским кураторам станет более выгодно портрет в траурной рамке на стене, нежели живой фюрер оппозиции, то за жизнь этого самого фюрера медного гроша уже давать, наверное, не стоит.
В. Ворсобин:
- Николай, чтобы так утверждать, надо иметь прецедент. Нужно тогда вспомнить, кого таким образом, причем, человека, будучи на Западе, вот так убивали. Причем, убивали свои. Вы сейчас, наверное, кого вспомните? Литвиненко, наверное?
Н. Стариков:
- В первую очередь, Литвиненко. От чего он умер, до сих пор не известно. Свидетельства о смерти нет. Тем не менее, это не мешает обвинять Россию на протяжении многих лет. И даже не помешало недавно его жене подать в суд на Россию, хотя свидетельства о смерти у нее на руках никогда не будет, потому что если написать там «полоний», то это приведет к ряду вопросов, почему не было там и там дезинфекции, почему не снесли госпиталь, где он лежал. Если написать, что там был не полоний, а что-то другое, то тогда возникнет вопрос: а что же тогда писали все британские и мировые СМИ на протяжении большого количества времени?
Это не единственный случай. Вот…
В. Ворсобин:
- Извините, случай с Литвиненко. Получается так: или убили свои, или убийца находится сейчас в Госдуме, правильно?
Н. Стариков:
- Нет.
В. Ворсобин:
- Одно из двух.
Н. Стариков:
- Не так. Я думаю, у меня нет ни малейшего сомнения к тому, что к его трагической гибели имел отношение Борис Березовский, который сам потом не менее загадочно на шарфике повесился в ванной.
В. Ворсобин:
- А его кто?
Н. Стариков:
- Подождите! Вот смотрите, в Лондоне оппозиционеры мрут, как мухи. В этом смысле Навальный очень умный, потому что не поехал в Лондон, потому что из Лондона он живым точно уже не уехал. Так вот, Борис Березовский, вы будете смеяться, тоже нет свидетельства о смерти до сих пор. Это открытая информация в интернете. Дочь Бориса Березовского подала в независимый британский суд, требуя установить факт, что случилось с отцом. Нет ни свидетельства о том, что он был убит и нет свидетельства о том, что он самоубился. Ничего нет! Никакого свидетельства. Решение какое-то невнятное. Суд не может установить. Представляете, человек повесился! Это первокурсник, второкурсник любого медицинского вуза начинает свою деятельность с того, что определяет по борозде, которая на шее остается, повесился человек или ему помогли, а британский суд и британские спецслужбы ничего здесь решить не могут.
Ну, и бог троицу любит – вспомним еще одно убийство, о котором на днях говорил наш президент. Сказал, что найдут заказчика. Очень хорошо, если его найдут. Я имею в виду убийство Бориса Немцова. Знаете, вот кому угодно может быть выгодна смерть оппозиционера на фоне Кремля, кроме самого Кремля. Ну, мне кажется, это настолько очевидная вещь, что даже говорить ее взрослых людям как-то неловко.
В. Ворсобин:
- Николай, вы же знаете, что в Кремле много башен, а где-то на востоке есть еще и мечеть Кремля. Имеется в виде на Кавказе. Откуда часто приходят интересные горцы и, видимо, не согласовываясь с другими башнями Кремля, делают приятное, ну, делают медвежью услугу. Можно еще так описать.
Н. Стариков:
- Все выглядит совсем иначе. Я надеюсь, когда будет установлен заказчик, это важно, мы с вами поймем, кому это было нужно, но обычно в таких историях даже заказчика используют спецслужбы втемную. То есть, сам заказчик может не знать, на кого он работает. Он нанимает убийц, которые совершают преступление, но которые тоже не понимают, в чьих интересах они действуют. Например, я вам приведу такие классические примеры работы спецслужб из советского периода, когда многие ученые, какие-то политические деятели сотрудничали с разведкой СССР. Но думали, что они сотрудничают с кем-то другим, потому что в силу их психического, умственного, не знаю, происхождения, взглядов им объясняли, что они сотрудничают не с Советским Союзом, а с кем-то еще, потому что для них это было приемлемо. Но в целом сам факт убийства Немцова напротив Кремля, ну, это желание создать вечную картинку, где просто корреспондент ВВС стоит, а у него за спиной отгадка для западного обывателя, якобы кто это все сделал. Конечно, это нужно кому угодно, кроме…
В. Ворсобин:
- Давайте вернемся к Навальному. Владимир Путин недавно заявил, объяснил, почему нет до сих пор уголовного дела по Навальному. Он заявил, что Запад не помогает, не посылает бумаги, не хватает документов для возбуждения уголовного дела. Вот это упрямое нежелание возбуждать уголовное дело, а Запад там говорит наоборот: вы возбудите уголовное дело. И мы по вот этой линии Интерпола предоставим всевозможные бумаги. По крайней мере, так говорит Навальный.
Н. Стариков:
- Здесь вы очень важный момент затронули. Лично я считаю, что уголовное дело, наверное, надо возбудить для того, чтобы всю эту банду, которая называется ФБК и кто реально мог иметь отношение к ухудшению здоровья господина Навального, вывести на чистую воду. Это первое.
В. Ворсобин:
- А что мешает?
Н. Стариков:
- Слушайте, я не являюсь сотрудником правоохранительных органов, поэтому не очень знаком с той процедурой.
В. Ворсобин:
- Николай, это политическое решение, бросьте вы. По Навальному уголовное дело открыть – нужно политическое решение.
Н. Стариков:
- Сейчас очень важный момент. Некоторое время назад посол Германии в России дал интервью российским СМИ. Ему, естественно, задавали вопросы про «Северный поток», про Навального. Знаете, что он ответил? Вот эту цитату начали растаскивать все СМИ, не заметив самого главного. Что нам сообщили? Что ответ на запросы о правовой помощи, которые Россия отправляет в Германию, может занять от полугода до двух лет. Ответ. До двух лет! Но в самом начале этой фразу сказал посол ключевую вещь. Он сказал «в случае обращения по возбужденному уголовному делу ответ может быть» и дальше: «от полугода до двух лет». Это значит, что если нет уголовного дела, немцы никогда не дадут ответ. Они будут тянуть. Вот почему я считаю, что надо изменить нашу позицию и не давать им возможности вывернуться из воды сухими. Нужно возбудить уголовное дело, сделать запрос в Германию. И потребовать самого срочного ответа на этот вопрос.
В. Ворсобин:
- Это тот редкий случай, когда мы с Николаем совершенно солидарны, исходя из совершенно противоположных мотиваций, но при этом мы вместе призываем наши власти возбудить уголовное дело по возможному отравлению Навального, чтобы расставить все точки над i, какими бы они не были.
Вернемся через неделю. Николай, спасибо! Встретимся в следующий понедельник.
Н. Стариков:
- До свидания!
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts и Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
