Игорь Стрелков: Гражданская война идет с 2014 года. И в этой войне не может быть ничьей
Игорь Стрелков в студии Радио «Комсомольская правда».
В. Алфимов:
- Здравствуйте, дорогие друзья. Меня зовут Валентин Алфимов. Смотрю на календарь – 15 марта. Еще на прошлой неделе и в выходные очень активно муссировалась тема, что 15 марта начнется наступление вооруженных сил Украины на Донбасс. Вот смотрите, 7 вечера, и пока, слава богу, все тихо. В прямом смысле слова все тихо, то есть танки не вошли. И это радует. Но, конечно, в Донбассе не тихо с 14-го года, и мы с вами это хорошо знаем.
Что происходит, что это за информация такая? Действительно ли кто-то собирался нападать на Донбасс или вводить свои войска в Донбасс и начинать военную операцию? Или все это была какая-то утка для отвода глаз? Вот об этом мы сейчас и будем говорить. У нас в студии Игорь Стрелков, бывший министр обороны Донецкой Республики.
Игорь Иванович, давайте начнем с того, что эта дата, 15 марта, которая называлась, это были серьезные инсайдерские информации или вброс, чтобы пощупать? Может быть, вброс, чтобы пощекотать нервы, например, российским спецслужбам? Или действительно планировалось, но испугались и отодвинулись?
И. Стрелков:
- Насколько я понимаю, это был всего лишь слух, который широко распространился по интернету. И единственной основой этого слуха я лично нашел только заявление Соловья по поводу того, что…
В. Алфимов:
- Валерий Соловей – это российский политолог, предсказатель.
И. Стрелков:
- Да. И еще на Украине это же озвучивал Гордон, который обещал 15 марта некое событие, которое потрясет Украину. Правда, спустя неделю Гордон уточнил, что он просто собирается сегодня анонсировать свой фильм про ЧВК «Вагнер», соответственно, его такое зловещее предсказание относилось только к этому фильму.
Честно говоря, я совершенно не ориентировался на эту дату. Поскольку на Донбассе начинается распутица (а там еще буквально 2-3 дня назад были серьезные морозы), это самое неудобное время для проведения активных наступательных операций. Поэтому если наступление и будет (в чем я не уверен, но, по крайней мере, оно возможно, как оно было возможно и в прошлом году, и в позапрошлом, но сейчас более возможно), то оно будет где-то в середине апреля.
В. Алфимов:
- Почему сейчас все-таки более возможно?
И. Стрелков:
- Тут есть внешнеполитический аспект. К власти в США пришла администрация ярых русоненавистников, ярых русофобов. И если Трамп отнюдь не был для нас другом, то в данном случае мы имеем дело с откровенными, очень ожесточенными врагами, которые в принципе ставили целью обуздать Россию еще на этапе предвыборной программы. То есть это один из ключевых моментов их внешней политики. И, естественно, непосредственно военный аспект. Дело в том, что начиная с начала февраля, началась активная переброска войск на границе как Донбасса, а теперь еще и Крыма, которая по своим масштабам, по количеству перебрасываемых войск, по их качеству значительно превышает аналогичные действия, которые предпринимались украинской стороной до этого.
В. Алфимов:
- Что это за переброска войск? Может быть, это учения? Такое же тоже возможно.
И. Стрелков:
- Учения не проводятся непосредственно рядом с линией фронта.
В. Алфимов:
- А сколько у нас было учений в 10-х, в том же 14-м году? Учения Южного федерального округа. И в Ростовской области где-то что-то происходит.
И. Стрелков:
- Вы немножко не понимаете, что учения Южного федерального округа, то есть Южного военного округа, хотя там задействованы все войска, которые расположены на территории округа, но основные полигоны расположены в Северной Осетии. В основном все боевые стрельбы и все тактические учения осуществляются там. Ну, под Ростовом, конечно, тоже все ведется, но основной полигон находится в районе Владикавказа. Поэтому в данном случае это точно не линия фронта. Не будем касаться 14-го года. Эти учения должны были или замаскировать определенные действия, или их подготовить, в том числе те действия, которые осуществлены не были.
Сейчас я говорю о том, что украинские войска готовятся к наступлению, причем готовятся непрерывно сейчас и очень интенсивно. Но еще раз подчеркиваю, это не значит, что они в наступление пойдут. Решение принимают не военные, но военные к нему активно готовятся. Активная переброска тяжелых артсистем в больших количествах, переброска непосредственно к линии фронта боевой авиации, в том числе в Краматорск прибыло несколько звеньев, то есть подтянулись из-под Чугуева. Переброска систем ЗРК в значительных количествах, которые совершенно не нужны на фронте. Это все показывает, что Украина, по крайней мере, готовится к наступлению и рассматривает возможность противодействия российских вооруженных сил. Потому что у Донбасса нет ни одного летательного управляемого человеком аппарата, только легкие беспилотники, причем в основном кустарного производства.
В. Алфимов:
- А вообще, какое вооружение на Донбассе?
И. Стрелков:
- У нас или у них?
В. Алфимов:
- Давайте по очереди. Сначала поговорим про противника, а потом про Донецкую и Луганскую республики.
И. Стрелков:
- Мне легче все-таки отталкиваться до Донецкой и Луганской республик, по одной простой причине. Я намного больше знаю о ситуации. Разведка мне не докладывает, что происходит с той стороны. В Донецке в первом и втором корпусах народной милиции так называемых списочно 10 соединений бригадного уровня, плюс несколько отдельных подразделений корпусного подчинения. То есть танковые полки, артиллерийские полки, разные подразделения снабжения и т.д. Списочно это достаточно серьезная сила, если бы эти подразделения были полнокровные, как в смысле личного состава, так и в численности техники. Реальная укомплектованность на порядок ниже, чем нужно. Фактическая укомплектованность составляет чуть более 60% от штатной, а именно в боевых подразделениях (то есть тех, которые непосредственно будут вести боевые действия в случае наступления противника) она колеблется вокруг цифры 40%.
В. Алфимов:
- Почему так происходит? Еще с той войны, которая была очень жесткой и серьезной, остались обескровлены вооруженные силы?
И. Стрелков:
- Нет. Во-первых, не забывайте, что как минимум начиная с конца 2015 года велась работа по впихиванию Донбасса обратно в Украину в рамках реализации так называемых Минских договоренностей, которые набросал на коленке наш любимый президент. Соответственно, корпуса были не нужны в качестве серьезной боевой силы, а тем более укомплектованные местным населением, которое могло бы сражаться, которое совершенно не хотело в Украину и тогда, и не очень хочет сейчас, мягко говоря. Видимо, подразумевалось (это мое предположение), что к моменту, когда уважаемые украинские партнеры Владимира Владимировича все-таки примут Минские договоренности, корпуса не должны представлять боевой силы, которая скажет, что мы не хотим обратно в Украину. Поэтому снабжались они, вооружались и комплектовались по принципу, чтобы было. То есть по принципу: давайте построим потемкинскую деревню, построим фасад, на котором будет нарисовано, что у нас 10 боеспособных бригад, 2 корпуса, а за этим фасадом особо напрягаться не будем, все равно это все отдавать обратно на Украину.
В. Алфимов:
- Со времен, когда шла очень активная речь о Минских договоренностях, прошло достаточно много времени. Почему с тех пор не доукомплектовали, не набрали больше людей?
И. Стрелков:
- Во-первых, давайте вернемся к ситуации всего лишь 3-месячной давности. Всего 3 месяца назад, как говорится, гнал пургу пресс-секретарь президента (ну, раз сам президент сказал, что он гонит пургу…) о том, что Минским договоренностям нет альтернативы. Еще два месяца назад было категорически запрещено отвечать на ежедневные обстрелы позиций Донецкой народной республики, которые проводились каждый день, за редчайшим исключением. Даже сейчас ответный огонь в значительной степени запрещен. Потому что то, как мне пишут, как ведется ответка, это, извините, не ответный огонь на подавление противника, это изображение ответного огня.
В. Алфимов:
- Мы прямо сейчас пытаемся понять – будет война еще одна или нет.
И. Стрелков:
- Я продолжу свою мысль. Еще два месяца назад ни о какой войне в официальных российских кругах и в широких СМИ популярных не говорилось вообще. Продолжали жевать минскую жвачку. Но за этот год уже произошел ряд событий, кроме непосредственно прихода к власти администрации Байдена. А именно, почувствовав поддержку за спиной, скорее всего, получив хороший пинок из-за океана, администрация Зеленского надавила на то, что является святым для наших кремлевских небожителей, - на кошелек. То есть полностью разгромлена структура, в которую за семь лет, в надежде на реализацию минских договоренностей, вложили огромные деньги.
В. Алфимов:
- Минская группа?
И. Стрелков:
- Нет, не минская группа. Разгромлена структура так называемого «Кума» - Медведчука. То есть весь его медиа-холдинг, все его политические структуры. Фактически речь идет о том, что семилетняя ставка, причем стоившая Российской Федерации огромных денег, она оказалась спущена в унитаз, извините за выражение. И причем, если для кого-то это удивительно, то только не для меня. Поскольку изначально практически все серьезные эксперты, которые не получают зарплату за дачу приятных для руководства экспертных оценок, предсказывали это.
В. Алфимов:
- А почему тогда Зеленский начинает сейчас переброску войск? Почему сейчас начинаются разговоры о войне? Почему сейчас вот эта провокация с вагнеровцами? Она была летом, но сейчас - за последнее время. Зеленский у власти уже не первый год.
И. Стрелков:
- Еще раз говорю, Трампу было по большому счету наплевать на Украину. Он занимался, в первую очередь, внутренними делами Соединенных Штатов. Его интересовало это. поэтому он не поощрял каких-то событий, в которых, как он считал, Соединенным Штатам не нужно принимать участие. И, соответственно, Киев тоже, не чувствуя поддержки, не решался на активные действия. Сейчас не только поддержка идет, но сейчас непосредственно пихают…
В. Алфимов:
- Команда пришла…
И. Стрелков:
- Я полагаю, что речь идет именно о том, что Украине, как минимум, предложено создать условия для провокации. Надавить на Россию, в том числе военным путем. И в том числе, возможно, доведя ситуацию до горячей фазы.
В. Алфимов:
- Будет провокация. Дальше что? Что будет в Донбассе – мы понимаем. Если будет провокация с горячей фазой, что там будет, мы понимаем, - будет война. Люди встанут, пойдут воевать. С этой стороны границы что будет?
И. Стрелков:
- А вот здесь – этого никто не знает. Дело в том, что с военной точки зрения, корпуса народной милиции, уступающие противнику в численности в пять-семь раз, в технике тоже примерно в три-четыре раза, не имеющие авиации, не имеющие средств ПВО толком, они могут послужить только в качестве прикрытия для развертывания тех сил, которые придут им на помощь. В своем нынешнем состоянии, к сожалению, корпуса не способны даже на это.
В. Алфимов:
- А в 2014 году так же было?
И. Стрелков:
- В 2014 году воевало ополчение, это была не регулярная армия. Но и в 2014 году, конечно же, ополчение к моменту, когда я оставлял пост командующего, фактически терпело поражение и с трудом удерживало линию фронта.
В. Алфимов:
- А если сейчас, не дай бог, бомбанет, ополчение же появится?
И. Стрелков:
- Если оно успеет появиться. Потому что при серьезном ударе регулярной армии та линия постов, которую представляет передовая обоих корпусов, она будет разрушена в течение одного-двух часов. Серьезных резервов у корпусов просто нет. Две трети техники в той или иной степени неисправны. Дело не только в укомплектованности пехотных рот, которые занимают позиции, которые положено занимать батальону минимум. Укомплектованность 30-40 процентов – это ни о чем. Но и в том, что техника не работает, люди не обучены. Их никто ничему не обучал. Командование относится в значительной степени, подчеркиваю, не все, но наплевательски к подчиненным. И, соответственно, корпуса не боеготовы. Они способны держать фронт, только пока его не атакуют.
Возвращаясь к теме, что будет с этой стороны, я скажу так: я не знаю. Я так понимаю, что, как и в 2014 году, скорее всего, это чисто мое предположение, в Кремле существует партия войны и партия капитуляции. Собственно, это и было в 2014 году, когда было сделано ни два, ни полтора, в любимом стиле нашего президента. Когда и воевать вроде бы как не стали, и капитулировать тоже не совсем капитулировали. Известная ситуация с Мариуполем, с тем, что фактически фронт оказался заморожен на окраинах Донецка и Луганска.
В. Алфимов:
- Неужели вы хотите сказать, что не было никакой поддержки? И донецкое ополчение само, своими силами…
И. Стрелков:
- Я ничего не хочу сказать. По одной простой причине. Об этом могут писать и говорить кто угодно, но если об этом скажу я, меня тут же объявят предателем. И у меня в этом отношении есть очень удобная отговорка, которую я постоянно употребляю и буду употреблять дальше. На момент, когда я оставлял пост министра обороны ДНР, командующего ополчением, никаких российских войск на территории ДНР не было. Никаких вообще. Даже не было военных советников, к сожалению. По крайней мере, у меня в распоряжении или рядом со мной. Что было дальше и после этого – это пусть рассказывают другие люди, которые непосредственно в этом участвовали. Если они считают нужным это рассказать.
В. Алфимов:
- Мнение украинской власти абсолютно противоположное. Про 20 тысяч танков говорили, которые располагались на территории Донецка и Луганска. И все такое.
И. Стрелков:
- Я еще раз хочу сказать, что для украинских коллег Владимира Владимировича, потому что их упорно именовали коллегами, уважаемыми партнерами в течение многих лет, это меня называли предателем и так далее, так вот, что они говорят – это военная пропаганда. И было бы удивительно, если бы они не говорили по-другому. В общем-то, они ведут пропаганду. Ведут ее, нацеливают ее не на Российскую Федерацию, а на свое население, чтобы бросить его в бой, по крайней мере, насколько возможно. И с этой точки зрения я хочу сказать, что их пропаганда, к сожалению, намного более эффективна, чем наша. Потому что наша просто войну не замечала, а они семь лет вдалбливали в голову каждому жителю Украины, не важно, щирому украинцу, западенцу, или русскоязычному жителю Малороссии – Новороссии, о том, что Россия – враг, что с ней ведет войну Украина. И она ведет войну с Украиной.
С этой точки зрения в ДНР была совершенно другая картина. Там постоянно они слышали из Москвы, что они – часть Украины, они просто отдельный район. Они и официально именовались отдельными районами Донецкой и Луганской областей Украины. Кстати, они до сих пор так именуются и сейчас.
В. Алфимов:
- По украинским законам, по украинским картам – это же часть и Донецкой, и Луганской республик, все в границах Украины…
И. Стрелков:
- В случае, когда идет гражданская война, если Российская Федерация поддерживает прямо или косвенно, а в этом сомнений нет, республики, то смешно давать противнику, и было изначально смешно давать противнику, глупо предельно было давать противнику столь серьезный козырь. Поскольку гражданская война идет, и в этой войне, вопреки надеждам, которые с 2014 года испытывали кремлевские «специалисты» так называемые, в этой войне не может быть ничьей. В ней могут быть только победитель и побежденный. И если это будет не Российская Федерация и не республики, которые находятся под ее омофором, то это будет Украина. И причем на Донбассе, естественно, дело не кончится.
Переброска войск к крымским перешейкам и последние заявления Зеленского, в которых он постоянно смещает акцент уже с ситуации на Донбассе на Крым, это просто демонстрирует прекрасно. Впереди у нас четыре года байденовской администрации. Никаких изменений в политике США не предвидится. Поэтому именно этим, я полагаю, вызван повышенный интерес СМИ и возвращение центральных СМИ к вопросу о Донбассе. Надо что-то решать. Семь лет тянули кота за хвост, ничего не вытянули.
В. Алфимов:
- Признаюсь, мне никаких указаний не было. Просто потому что сегодня 15 марта, поэтому решили вас пригласить. Сегодня вроде как должна была начаться война.
И. Стрелков:
- Дело в том, что, когда мне звонят какие-то журналисты, которые когда-то, лет шесть или семь назад со мной контактировали, потом шесть лет они обо мне не вспоминали, и начинают спрашивать мое экспертное мнение, почему начали стрелять на Донбассе, я им говорю: извините, у меня на странице ВКонтакте написана сводка каждый день. Иногда две сводки в день, в зависимости от того, сколько событий происходит, где указаны обстрелы, погибшие, раненые со стороны ополчения. И так каждый день в течение многих лет. Стрелять на Донбассе не прекращали никогда. Стреляют или более интенсивно, или менее интенсивно. Сейчас стреляют намного более интенсивно.
В. Алфимов:
- Сегодня Дмитрий Гордон рассказал, что именно должно было произойти 15 марта. Оказывается, просто выход фильма про «вагнеровцев», про эту историю, о которой мы говорили летом, очень много рассказывали и Саша Коц сделал расследование и разобрал ее по косточкам. Расследование от Bellingcat. Это такая расследовательская организация, которая про Россию всякие гадости рассказывает.
И. Стрелков:
- Фактически сливной бачок иностранных спецслужб. Фактически она публикует и легализует информацию, которую ей сливают иностранные спецслужбы.
В. Алфимов:
- Руководитель Bellingcat - Христо Грозев, болгарский журналист. И я видел фотографии, Игорь Иванович, где вы вместе с ним стоите.
И. Стрелков:
- Честно говоря, я сомневаюсь, что я виделся с Христо Грозевым. Может быть, вы имеете в виду, что я виделся с его другом детства? Вернее, детства и учебы, с Карлом фон Габсбургом, наследником австрийского престола.
В. Алфимов:
- Да, такие фотографии тоже есть.
И. Стрелков:
- Если Христо Грозев где-то со мной сфотографировался, то я точно не знал, что это Христо Грозев и кто это такой.
В. Алфимов:
- Раз мы затронули тему фильма Гордона про «вагнеровцев», как вам вся эта история с 33 «вагнеровцами», которых заманили на территорию Белоруссии, там их приняли белорусские спецслужбы, а потом еще и извинялись, когда отпускали? Как вам вся эта спецоперация?
И. Стрелков:
- Я должен признаться, что расследование Коца по этому поводу не читал и не слушал. Более того, как человек, который немножко понимает в этом мире, я прекрасно понимаю, что, во-первых, Саше верить я бы не стал, несмотря на свое давнее с ним знакомство. Не потому, что он сознательно врет, а потому что, допустим, он мог изложить ту версию, про которую ему сказали, что это версия правильная…
В. Алфимов:
- Вы везде видите заговор какой-то, Игорь Иванович.
И. Стрелков:
- Я не везде вижу заговор, я просто специалист. Извините, я 16 лет отработал оперативником в ФСБ. Поэтому, не будучи посвящен в какие-то тайны, касающиеся этого инцидента, я не стану рассуждать на эту тему вообще. Единственное, когда это все происходило, я отметил политический аспект, то есть попытку Лукашенко - потому что без его санкции и без его распоряжений произвести подобные аресты и даже не аресты, а придать им такой характер международного скандала было бы просто невозможно… То есть это была его знаменитая многовекторность, в рамках которой он решил ударить, как он полагал, по поддерживавшим майдан против него российским олигархам или группам влияния. Однако очень быстро выяснилось, что хотя там, наверное, без наших олигархов не обошлось совсем, поскольку Бабарико, как мы знаем, ВИП-менеджер Газпрома, но факт в том, что реально, конечно же, Лукашенко пришлось делать поворот на 180 градусов, когда очень быстро выяснилось, что основные спонсоры и руководители попытки переворота против него – это как раз его партнеры из Киева, из Вильнюса, из Варшавы и т.д.
Вот это я для себя отметил. А все остальные детали я знаю ничуть не лучше, чем все, кто следит за средствами массовой информации (и следил тогда), и серьезных выводов для себя я сделать просто не могу.
В. Алфимов:
- Вас послушаешь и складывается ощущение, что вообще средствам массовой информации верить нельзя ни при каких обстоятельствах.
И. Стрелков:
- В общем, на самом деле это так.
В. Алфимов:
- А откуда же тогда брать информацию непосвященному человеку? У вас есть свои люди везде…
И. Стрелков:
-У меня нет своих людей везде, естественно. У меня есть отдельные люди, которым я действительно верю, и которые мне предоставляют информацию. И зачастую я этой информацией ни с кем не делюсь, если считаю, что если поделиться ею, то можно навредить, причем навредить серьезно. Та информация, которую я оглашаю по Донецку и Луганску, по ситуации в корпусах, эта информация известная противнику абсолютно точно, но она, к сожалению, неизвестна российским… Это не просто известно противнику, это общеизвестная информация, на Донбассе ее прекрасно знают, в Донецке, в Луганске все жители, там никто не слепой, не глухой. Но здесь, в России, она неизвестна, поэтому в случае, если произойдут некие события негативные, я не хотел бы, чтобы люди, которые, по крайней мере, на меня смотрят, упрекнули меня, что я их не проинформировал.
Я объясню свою мысль. Дело в том, что один из негативных сценариев развития ситуации в случае наступления Украины на Донбасс выглядит примерно так. Украина наносит удар, стремительно, в течение нескольких часов громит практически всю линию фронта, входит в Донецк, входит в Горловку, выходит на окраины Луганска, местами выходит к границе с РФ (особенно на южном направлении, где глубина 2-3 десятка километров максимум). Здесь происходит культурный шок, в том числе во многих больших штабах, которые, как мне известно, получают информацию, совсем не соответствующую действительности, по официальным каналам. Просто очковтирательство откровенное процветает в корпусах, это мне известно прекрасно. И на этом фоне очень удобно некоторым завопить громко: вот посмотрите на этих донбасских бездельников, они сами себя не могут защитить, зачем наши мальчики будут их защищать?! Это сценарий, много раз проверенный. Он обыгрывался в свое время в Югославии, когда хорваты громили Книнскую Краину. Там тоже часть оппозиционной и либеральной прессы (там она была представлена очень активно) вопила именно для того: посмотрите этих ополченцев, они все разбежались, зачем мы будем за них воевать, если они сами разбежались.
Вот именно на предмет предотвращения такого развития событий я и выступаю. И говорю, что у корпусов не было возможности создать действительно боеспособную силу. Политическая воля Москвы, нацеленная на предпродажную подготовку Донбасса к передаче Украине на очень мутных минских условиях, не дала возможности им создать вооруженную силу. А во главе обеих республик стоят откровенные марионетки (можно прямо так говорить, это тоже не секрет), причем нижайшего качества, патентованное жулье с прошлым из «МММ», как говорится, которые поставлены ими зицпредседателями и не имеют там фактически никакой реальной власти, кроме как над местной экономикой, разваленной за 7 лет войны.
В этом заключается моя принципиальная позиция, и ради этого я говорю. Но та информация, которая действительно может представлять для противника интерес, которую он не знает, которую он может использовать во вред, я отнюдь не собираюсь делиться ею с кем-то.
В. Алфимов:
- Вы говорили, что украинские войска собираются у границы с Донецком и Луганском (то есть с Донбассом) и на границе с Крымом. Но это же две большие разницы, как говорят в Одессе, между Донецком и Луганском и Крымом. Донецк с Луганском сейчас, по мнению ОБСЕ, Европарламента, это территория Украины…
И. Стрелков:
- Простите, по мнению ОБСЕ, Европарламента, и Крым – территория Украины. Ни одна европейская страна, включая нашего союзника Александра Григорьевича Лукашенко, не признала Крым частью Российской Федерации.
В. Алфимов:
- Здесь нам слушатели пишут: «Украинская армия собирается ввести войска на территорию Украины. Что здесь необычного?» Это про Донбасс нам пишут. С Крымом-то ситуация совершенно другая. По российской Конституции Крым – российская территория. И если туда войдут войска, то армия встает.
И. Стрелков:
- Куда она встает?
В. Алфимов:
- Защищать российскую территорию.
И. Стрелков:
- Когда проводились диверсии на территории Крыма (первая диверсия – с гибелью одного моего знакомого по Чечне подполковника ФСБ, спецназовца), это 2016 год. Ничего, кроме «глубокой озабоченности», мы не услышали. Когда был рейд украинских катеров на российскую территорию, когда они вторглись в российское пространство и чуть-чуть не дошло до стрельбы (только по трусости украинских «моряков»)…
В. Алфимов:
- И где сейчас эти «моряки»?
И. Стрелков:
- Дома, награждены орденами. И катера дома. Еще раз повторяю, дело в том, что когда начинались обстрелы Славинска, там тоже 2 мины, 3 мины. Ах, не отвечают, Российская Федерация молчит? 10 мин, 20 мин, 30 мин. Поверьте мне, никто не будет наступать на Крым, прежде чем…
В. Алфимов:
- …прежде чем не обкатают на Донбассе.
И. Стрелков:
- Да.
В. Алфимов:
- Я пытаюсь понять, в чем разница между Крымом и Донбассом. Для меня она совершенно очевидна. Крым – российская территория, Донбасс – территория Украины, которая пытается всячески отделиться и либо получить независимость, либо войти в состав России. Но как только появляется первый танк на территории Армянска – пограничного пункта.
И. Стрелков:
- Армянск, Красноперекопск.
В. Алфимов:
- Соответственно, Министерство обороны просто обязано его встретить.
И. Стрелков:
- У нас много чего обязаны. Подождите, давайте возьмем момент, который меня глубоко взбесил. Действительно, вывел из себя осенью 2015 года. Когда вдруг выяснилось, что сакральных сирийцев, которые не славяне, не православные, в подавляющей части даже не христиане, защищать российская армия пошла всей дурацкой мощью, извините за выражение.
В. Алфимов:
- Да ладно, не такой уж и всей.
И. Стрелков:
- Все самое лучшее – там.
В. Алфимов:
- Учатся.
И. Стрелков:
- Замечательно. А брать, освобождать Дейр-эз-Зор, Пальмиру, снимать об этом фильмы, бомбить, пускать «Калибры» десятками по «бармалеям», как их принято называть, это мы, оказывается, можем. А защищать русских людей, которых на Донбассе 3,5 миллиона было, из которых сейчас 400 тысяч российские граждане, мы, получается, не можем. И не надо мне, пожалуйста, говорить о том, что нас туда пригласили. Асада, между прочим, половина мира тоже законным президентом не признает. Но это не важно. Мне важен вопрос – почему Абхазию, Южную Осетию Российская Федерация признала в качестве независимых государств, а Приднестровье, населенное русскими людьми на 90 процентов, не признала. Хотя там прошло три референдума о воссоединении с Российской Федерацией.
Поэтому как поступит Российская Федерация в случае с Донбассом, я не знаю. И самое смешное, что я не знаю, как она поступит, если будет сдан Донбасс, с Крымом. Это на самом деле та же самая картина происходила в Югославии, один к одному. Когда сначала сдали Книнскую Краину, потом Вуковарскую, потом отдали фактически Сербскую республику Боснии, которая мечтала о воссоединении с Сербией. И потом пришли на территорию Косово, которая была по конституции частью Сербии. И все. И ничего.
В. Алфимов:
- Сейчас Косово – это отдельное государство.
И. Стрелков:
- Да. И никого не волновала конституция, кто там – ОБСЕ, ПАСЕ. ОБСЕ и ПАСЕ – это вражеские по отношению к России организации. Не только в Российской Федерации, ко всей России. Всегда так было и всегда так будет. В первую чеченскую я наблюдал, как они боевиков увозили, во вторую войну они фактически спасали боевиков, прикрывали террористов. Мне лично приходилось арестовывать террористов, которые взрывали по ночам фугасы, вернее, ставили их по ночам, а днем они водили машины ОБСЕ в Грозном. Так что удивляться их деятельности не приходится.
В. Алфимов:
- В Донбассе 400 тысяч человек имеют российские паспорта. Крым вообще весь с российскими паспортами. При любом движении в сторону российских граждан Россия начинает их защиту.
И. Стрелков:
- Может быть, начинает. А может быть, и нет.
В. Алфимов:
- Ну почему?
И. Стрелков:
- Потому что вы только что озвучили, что если Крым – это одно, а Донбасс – это другое, то…
В. Алфимов:
- Территориально – да. Потому что Донбасс не входит в состав России. Крым входит в состав России.
И. Стрелков:
- Еще раз, давайте разложим по частям. Российская Федерация не равно Россия. Россия – это страна, населенная в основном русским народом. И не только. Рядом других коренных народов. Российская Федерация – это одно из государств, существующих на территории исторической страны России. Поскольку тот человек, который считает, что Донецк, Луганск, Одесса, Екатеринослав – он же Днепропетровск, он же Днепр современный, - это не русские территории, то спрашивается, что он вообще считает? Что это не часть России? Это часть России. Всегда была частью России. И Минск – часть России. И Киев – часть России. Исторической страны под названием Россия.
И наши оппоненты, кстати говоря, уважаемые западные партнеры Владимира Владимировича, это прекрасно понимают. Они прекрасно понимают, что гражданская война идет не на востоке Украины, она идет в глубине России. А у нас по телевизору празднуют освобождение Донецка в 1943 году, показывают по «России-24» и по «Звезде» ролики. И при этом вообще не обращают внимание, что годами Донецк обстреливают люди, считающие себя наследниками нацистов. Вот только начали обращать, когда приперло. Когда поняли, что договориться с нацистами мирно не удастся. И не удастся запихнуть республики, не возьмет их Киев ни под каким предлогом, кроме как путем абсолютного подавления или абсолютной капитуляции.
В. Алфимов:
- Почему Крым взяли, а Донбасс – нет? Хорошо, Донбасс и всю остальную Россию?
И. Стрелков:
- Я считаю, что испугались. И испугались не за войну, не за санкции. Потому что, если бы тогда взяли все от Харькова до Одессы, с Днепропетровском включительно, то санкции были бы…
В. Алфимов:
- Все по левому берегу Днепра?
И. Стрелков:
- Дальше. Поскольку Одесса все-таки за Днепром. Это Херсон на Днепре. Скажем так, все южное побережье. Санкции были бы теми же самыми. Более того, войны бы не было. Потому что без трети населения, без двух третей экономики, без днепропетровского электричества, без единого порта на Черном море Киев бы воевать не смог – вообще никак и нигде. Я так понимаю, что испугались санкций по отношению к себе лично. За те огромные деньги, которые лежали там, за детей, за внуков, которые учились на Западе.
Я хочу сказать, что и эта же угроза остается по сей день. Поскольку очень мало что изменилось за эти семь лет с этой точки зрения. По-прежнему у нас во власти люди, которые имеют, скажем так, близких родственников за рубежом, имеют собственность за рубежом. Даже если она не на них записана. Именно на них будет нацелено основное давление Запада.
В. Алфимов:
- Вы же сами говорили, что если бы тогда дошли до Днепра, то санкции были бы такие же.
И. Стрелков:
- Сейчас ситуация сильно изменилась. У власти в Америки откровенные враги, которые используют любой повод для того, чтобы придушить Россию окончательно, Российскую Федерацию. И у них для этого сейчас есть инструменты. Ситуация экономическая и политическая в Российской Федерации очень сильно отличается от того, что было в 2014 году. В худшую, к сожалению, сторону. И если нам врубят санкции подобно Ирану, с эмбарго на поставки из России сырья, это будет тяжело.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, CastBox и Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
