Николай Валуев - про будущее СВО, помощь новым территориям и бойкотирование Олимпиады
В. Ворсобин:
- В студии Радио «Комсомольская правда» Владимир Ворсобин. И с нами Николай Сергеевич Валуев, человек со звонким известным именем, депутат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, политический и спортивный деятель. То, что он спортивный деятель, знает вся страна. Но поговорим мы сегодня не только о спорте.
Н. Валуев:
- Здравствуйте. Всей аудитории огромный привет. Добра и мирного неба над головой, что важно.
В. Ворсобин:
- Вот именно. Я хочу с этого и начать наш с вами разговор. Мирного неба над головой сейчас не хватает некоторым областям нашей страны. Ездили вы последнее время в Брянскую область? Вы оттуда, вы часто бываете там.
Н. Валуев:
- В Брянской области бываю регулярно, конечно.
В. Ворсобин:
- В эти зоны неспокойные вы ездите как депутат и просто как гражданин?
Н. Валуев:
- Пограничье наше, там, где мы еще сегодня граничим с Украиной, очень неспокойно. В особенности неспокойно в Белгородской области, в Белгороде. По сути, граница стала какой-то линией разграничения, чуть ли не фронтом. Брянской области это касается, в том числе. И не обходится ни одного дня, я повторюсь, ни одного дня не обходится без того, чтобы с украинской территории не прилетал снаряд, дроны разных типов. Сейчас развернулась самая настоящая война дронов. К сожалению, если говорить о Белгороде, то реактивные снаряды туда долетают, а до приграничных деревень и поселков долетают уже и обычные снаряды, мины, люди гибнут, калечатся. Что характерно, я бы отметил, и что касается Курской области, Орловской, Брянской, Белгородской, Ростовской, чаще всего, в подавляющем большинстве случаев боеприпасы эти все попадают в то место, где собираются мирные люди. То есть они не попадают по инфраструктурным объектам, а чаще всего попадают в рынки, больницы, школы, дома, там, где абсолютно точно военных даже близко не наблюдается.
Это касается Донецка. Сейчас взятие Авдеевки, конечно, призвано уменьшить плотность тех обстрелов, что происходили буквально каждый день. Там плотность огня всегда была высокой. Сравнительно недавно, когда мы ездили последний раз в Донецк с Джеффом Монсоном, снимали телевизионный проект, грохот постоянный. Сейчас он со взятием Авдеевки, а по сути – пригорода Донецка, стоял просто неимоверный. Но все равно и вчера, и сегодня по Донецку были прилеты. И к моему огромному сожалению, прилеты эти знаменуются смертями мирных жителей.
В. Ворсобин:
- А почему не идет эвакуация с тех территорий Российской Федерации приграничных, которые обстреливают? И Белгород, уже многие говорят, что слишком большой риск сейчас у горожан. Почему не идет эвакуация? Это же логично.
Н. Валуев:
- Эвакуацию такого города как Белгород полностью… Никто не может быть уверенным, что бьют только по конкретному району города или по конкретной деревне. Если мы говорим об эвакуации, это не тысяча, это сотни тысяч людей, которых надо где-то разместить. Это физически просто невозможно осуществить. Например, в Брянской области эвакуация относительно детей, например, проходила. Она и в других областях проводится. Дети переселяются в более глубокие районы, ходят в школы, живут в общежитиях. А равно также с близлежащих деревень и поселков предложения для взрослых тоже переезжать на время. Но сами взрослые не переезжают, боятся оставить без присмотра свои дома, остаются. Но детей отправляют. Это выглядит так везде, не только в Брянской области так происходит. Осуществлять эвакуацию таких крупных агломераций, как Донецк, Белгород, просто физически тяжело.
В. Ворсобин:
- Это понятно. Но как вы думаете, чем это все закончится? Если через год мы с вами встретимся так же, дай бог, неужели вы будете говорить примерно то же самое, что обстреливают, эвакуация невозможна? Чем это может закончиться в итоге?
Н. Валуев:
- Я буду, скорее всего, говорить о том, что обстреливают уже, как и обстреливают сейчас, кстати, территории, которые уже вошли как области, как республики в состав Российской Федерации, - Херсонская область, Запорожская, Луганская Народная Республика, Донецкая Народная Республика. Ведь некоторые их части еще не освобождены российской армией. И, в общем, идет все к тому, что исторические территории, которые в свое время были переданы в состав Украинской ССР, российская армия, я, наверное, буду повторять уже, скорее, официальные высказывания первых лиц государства, - создается, во-первых, кордон такой, буферная зона, которая отодвигает возможное размещение средств еще более тяжелого поражения. Потому что никто в Киеве не скрывает своего стремления в НАТО. И, по сути, многие виды вооружений, которые уже там находятся, хотя Украина еще не в НАТО, и, я надеюсь, не будет там, говорят о том, что мы ведем международную войну. По сути, с коллективным так называемым Западом.
В. Ворсобин:
- Буферная зона. Это значит, что ни о каком так называемом освобождении всей Украины речь не идет. Будет буферная зона. Через год мы с вами встретимся, и будут такие обстрелы, но будут уже обстрелы других территорий. Так я вас понимаю?
Н. Валуев:
- Второй целью специальной военной операции является денацификация Украины. А уже отвечая на ваш второй вопрос, просто это первый вопрос – когда это закончится? Я в сложном положении, чтобы вам утвердительно и точно ответить на то, когда это произойдет. Потому что слишком большая разница в ведении боевых действий российской армией и армией Украины. Если мы стараемся максимально не трогать гражданские объекты, гражданских лиц, по сути, стараемся сталкиваться с вооруженными силами, нацбатами и всем остальным, то с той стороны бьют по площадям. Я ведь привел пример в самом начале, и по рынкам, и по больницам ведутся обстрелы. И это все зафиксировано. Это все не раз уже представлялось в виде доказательств в ООН. И с завидным постоянством те обращения в Совбезе и резолюции, которые предлагает Россия, блокируются в ООН, в первую очередь это делают Великобритания и США.
А теперь возвращаясь к буферной зоне. Давайте не забывать, что территория Украины граничит с территориями стран, входящих в НАТО. Из исторической справки, они там находиться не должны были. Однако эти так называемые обещания, данные еще при первом и единственном президенте Советского Союза Горбачеве, абсолютно не выполняются, как, впрочем, и обещания, которые давались первому президенту России Ельцину.
Поэтому сегодня вопрос в том, даст ли Россия возможность нынешней нацистской власти в Украине затащить Украину в НАТО и по факту туда вступить. Даже в том усеченном составе, потому что сейчас ни Крым, ни Луганщина, ни ДНР…
В. Ворсобин:
- В усеченном варианте это возможно?
Н. Валуев:
- Дело в том, что, скажем так, я тут не могу выстраивать прогнозы, но чисто исходя из слов и действий Зеленского и его команды, это мое личное мнение, я могу допустить, что вхождение в НАТО в каком-то усеченном варианте – это фактическое признание потери этих территорий. Но ради того, чтобы обрести хоть какую-то легитимность и защиту, Зеленский готов на это пойти. Но это не значит, что НАТО готово пойти ровно на такие же шаги.
В. Ворсобин:
- А Россия на это пойдет?
Н. Валуев:
- НАТО не раз говорило, что не готово принимать Украину в свой состав. У Украины конкретный региональный конфликт.
В. Ворсобин:
- В случае торга Россия пойдет на то, чтобы Украина вошла в НАТО в усеченном варианте?
Н. Валуев:
- Я не могу вам за НАТО ответить.
В. Ворсобин:
- Я про Россию говорю.
Н. Валуев:
- Россия ни в каком варианте не готова к тому, чтобы Украина вошла в НАТО ни в какой ее части. Это было изначально, еще даже до минских соглашений, до этих фейковых историй, когда тянули время. Когда уже российские войска находились возле Киева. И все эти отвлекающие маневры, они четко, ясно, прямым текстом участники тех событий сказал: это, по сути, было просто оттягивание времени.
В. Ворсобин:
- Поговорим о новостной повестке из Госдумы. Пишут в новостях, что обсуждается, разрабатывается в Думе проект по поводу того, что надо запретить иноагентам пользоваться соцсетями. Как вы относитесь к этому законопроекту? Действительно ли он разрабатывается?
Н. Валуев:
- Наверное, вы не совсем верно охарактеризовали – полный запрет иноагентам пользоваться соцсетями. Речь идет о размещении рекламы для иноагентам.
В. Ворсобин:
- Это другой законопроект.
Н. Валуев:
- А вы конкретно про этот? Тогда я вам здесь не прокомментирую. Хорошо могу ответить по размещению рекламы.
В. Ворсобин:
- Ваше личное мнение, как вы, депутат Госдумы, к этому относитесь?
Н. Валуев:
- Это трудно осуществимо, если только не повлечет такие весомые последствия для тех, кто решит, допустим, в будущем такой запрет обойти. Будучи признанным иноагентом. Потому что, наверное, юридически это будет достаточно сложный конструкт. И лично мне пока непонятно, как мы можем запрещать, пусть даже иноагенту, пользоваться социальными сетями, если это, допустим, использование чисто для общения и обмена информации. Не транслирование своих иноагентских взглядов на те или иные вещи, а если это чисто деловая какая-то история. Вот как здесь разграничивать? Достаточно сложно.
Я сам с удивлением узнал, правда, не пользуюсь, но мессенджеры, которые из мессенджеров, по сути, уже превратились в социальные сети. К примеру, если вы пользуетесь WhatsApp, он теперь не только для передачи сообщений, видео и аудио, но теперь это уже является социальной сетью, где есть возможности для собирания информации, экстраполирования своих взглядов и всего остального. Это же происходит со многими мессенджерами. Тогда как быть в этой ситуации? Как зерна от плевел отделить?
В. Ворсобин:
- Сейчас очень много законопроектов подобного рода. Почему-то законодатели очень подробно размышляют на тему, каким еще образом иноагентов прищучить. Когда начиналась эта история, нас убеждали в том, что звание иноагента – это не наказание, а просто маркировка. Меняется эта концепция? Получается, иноагент – равно предатель, и нужно каким-то образом его наказать? Судя по тому, какие законопроекты возникают, это не маркировка уже, это, по сути, такие отщепенцы и предатели.
Н. Валуев:
- Нет-нет, давайте разграничивать все-таки. Иноагент, он так и остается маркировкой. Это некое звание, можно так сказать, если со спортом сравнивать, не очень, на мой взгляд, красивое, но оно характеризует действия человека в отношении вещей, понятий, которые в законе, в общем-то, обозначены, почему он получает именно вот этот статус. А уже другие законы определяют ответственность иноагента, как, впрочем, и другого человека, который может осуществлять действия в публичном пространстве, где, в общем-то, и соотносится деятельность в социальных сетях, в другом медийном поле каком-либо. И, может быть, даже не являясь иноагентом, но повторяет те действия, благодаря которым человек стал этим самым иноагентом. Это все не зашито в маркировку, как вы выразились, иноагентских действий, точнее, звания иноагента. А вот действия иноагентские, они подлежат определенной ответственности. И эта ответственность может быть и уголовной, она может быть и административной, но она распространяется, собственно говоря, на всех. Просто действия, сопряженные с данным видом деятельности, преступлениями, по сути, законы, которые и определяют итоговую ответственность и наказание, в том числе за иноагентсткую деятельность.
В. Ворсобин:
- По поводу маркировки. Российский спорт (я хочу перейти к родной вам теме спорта) промаркировали. Маркировали нас очень хорошо. То есть сейчас спорт находится в полной изоляции. Как нам быть в этой блокаде? Есть разные варианты. Сейчас у нас возникают Игры БРИКС, у нас сейчас идет киберчемпионат в Казани и т.д. То есть мы пытаемся прорвать эту блокаду.
Н. Валуев:
- 107 стран приедут...
В. Ворсобин:
- В НХЛ спокойно играют себе внутри хоккеисты, и чемпиона называют чемпионом мира. Они самодостаточные. Может быть, у нас есть свой какой-то вариант – сделать очень хороший свой чемпионат, все-таки взращивать своих игроков. Не сильно даже ориентироваться на международную какую-то арену, а спокойно заниматься развитием своего спорта. Как вы к этому относитесь?
Н. Валуев:
- Спорт – явление международное. И он никогда не будет развиваться, если спортсмены будут крутиться в собственном соку. То есть это, по сути, приведет к отсутствию должной конкуренции, следовательно, приведет к падению результатов, и отношение самих спортсменов к подобным соревнованиям будет тоже, скажем так, не сильно лояльным. Ведь сейчас речь даже не о деньгах, речь именно о международном статусе тех или иных соревнований, где спортсмен может показать результат и доказать, что он лучший в мире. Почему Международный олимпийский комитет уже, в общем-то, показал, абсолютно надгосударственная структура… Я имею в виду, что он не принадлежит, по сути, ни одному государству мира, а лишь является спортивной, вполне себе лоббистской и, что важно, коммерческой организацией, которая проводит соревнования, в свое время узурпировав право проводить одно из масштабнейших международных событий под названием Олимпиада, которую придумали еще древние греки.
Однако становление и процесс работы Международного олимпийского комитета проходил не без тех государств, которые сегодня для России, для белорусов являются недружественными, мягко говоря. А представители этих государств сегодня верстают повестку Международного олимпийского комитета и, по сути, диктуют некие правила. Знаете, штатовцы любят говорить о мире, основанном на правилах, только забывают при этом добавить, что эти правила они пишут для всех сами.
Так вот, в спорт, к сожалению, эта политика тоже пришла, и мы вынуждены сегодня, пока на начальном этапе, придумывать пока еще не альтернативные, но уже международные соревнования, в которые мы вплетаем, в том числе, и киберспорт, что сейчас в Казани и сделано.
В. Ворсобин:
- Конечно, на слуху сейчас Игры в Казани, и там рядом с Владимиром Путиным сидела Камила Валиева, в России считается, что жертва спортивных интриг против нашей страны. Николай, как вы относитесь к этой истории?
Н. Валуев:
- Камила не единственная жертва на самом деле.
В. Ворсобин:
- Конечно, не единственная, но такая самая яркая звездочка, которую сейчас все жалеют.
Н. Валуев:
- Мы ее жалеем больше всех в силу ее возраста и того, что она попала под этот прессинг, еще будучи … Уже время, конечно, прошло после Пекинской Олимпиады, но тем не менее. Не приведи господи. Она еще ребенок, по сути, на тот момент была.
В. Ворсобин:
- Есть разные мнения на этот счет. Что вообще-то препарат был все-таки в крови обнаружен, и здесь большая ответственность тренеров. Но, с другой стороны, можно было не так жестоко ее наказывать на международном уровне.
Н. Валуев:
- Я об этом и говорю. Не в том плане, что оспаривать нахождение препарата. На сегодняшний день это факт доказанный, и я не собираюсь на этот счет что-либо говорить. Вопрос в демонизации отдельных спортсменов, отдельных стран, которые сегодня, условно, стали неугодны. И абсолютное молчание по поводу спортсменов тех стран, с которыми сегодня, по сути, по разные стороны баррикад находимся. Ведь там огромное количество использования запрещенных препаратов гораздо более тяжелого класса. Это полное отсутствие того осуждения… Я не ратую за троллинг и буллинг так называемый этих спортсменов, на голову которых даже близко не обрушивается этот дамоклов меч мировой прессы и всего остального.
Именно поэтому я и обращаю внимание на то, что через спортсменов, которые, так или иначе, отметились в допинговых каких-то скандалах, демонизируется вообще вся страна. Это происходит еще с момента 2014 года, с Сочинской Олимпиады, когда коллективный Запад с помощью Международного олимпийского комитета, WADA в особенности… Только мне трудно представить, кто там кому подконтролен, но у меня вот этот триумвират четко вырисовывается – WADA, МОК и CAS. Слишком многое их связывает. Именно тогда были уже на таком всемирном уровне, я бы сказал, вброшены, на это были потрачены невероятные средства, я уверен, чтобы мировая пресса об этом писала… Так называемая государственная программа допингирования спортсменов. Это с 2014 года.
В. Ворсобин:
- Они обвиняли в том, что Россия на государственном уровне поддерживала допинг-программу, для того чтобы победить в очень принципиальных для нее Играх в Сочи.
Н. Валуев:
- Да. Это все никуда не делось, только обострилось с началом специальной военной операции. Как, в общем-то, с Крымом. Потому что мы говорим сегодня, в дни «крымской весны». Пользуясь случаем, хочу всех поздравить. Это было начало на самом деле огромного процесса возвращения в Россию не только территорий, но и людей, которые, мягко говоря, оказались перед выбором.
В. Ворсобин:
- Николай, мы сейчас не о Крыме, мы сейчас о спорте. Скажите, как вы сейчас оцениваете дальнейший путь Камилы Валиевой? Я так понимаю, что о международной карьере ей можно забыть. Кстати, не хотите ее взять помощницей депутата?
Н. Валуев:
- Я хотел сказать о другом. Во-первых, я не думаю, что Камиле сейчас надо работать помощницей, а нужно выступать, продолжать выступления уже как профессиональной спортсменке. Для этого существуют и ледовые шоу, и прочее. И пока есть силы и здоровье, этим трудом зарабатывать себе на жизнь. Ну, это мое мнение, может быть, Камила со мной не согласится. Естественно, решение всегда будет за ней.
Возвращаясь к спорту. Понимаете, слишком многие вещи увязаны друг с другом. Опять же, проведение специальной военной операции и успехи российской армии на фронте, что важно, напрямую связаны с приближением того момента, когда мы будем, в том числе, выставлять свои условия и международным спортивным организациям.
В. Ворсобин:
- Каким образом мы будем диктовать свои условия Международному олимпийскому комитету, например?
Н. Валуев:
- Очень просто. Я уверен, что это не будет такая диктовка условий Международному олимпийскому комитету. Вообще это будет выглядеть несколько по-другому. Мы, по сути, воюем сегодня с неоконами, с миром потребления и так называемым однополярным миром. Наш президент постоянно говорит, что мир уже давно многополярный и перестал быть однополярным, но кто-то считает, что если он даже перестал таковым быть, то надо вернуть все в сферу однополярности, в те самые правила, которые нам собираются писать, и которым, по их мнению, мы должны следовать. Так вот, когда многие страны, причем страны с населением гораздо большим, чем у тех же Соединенных Штатов и всей объединенной Европы, они смотрят на эту схватку очень внимательно и серьезно. И их действия, в том числе и в мировом спорте, они будут определять те самые условия, которые Международному олимпийскому комитету, хочет он того или не хочет, придется соблюдать.
Помните, я сказал, что Международный олимпийский комитет давным-давно стал коммерческой организацией, которая очень сильно заточена на деньги, немалые деньги. И эти государства, которые сегодня смотрят на нашу схватку, они как раз источники тех невероятных средств, которые Международный олимпийский комитет очень бы хотел получить. Следовательно, наши успехи на фронте, они очень сильно влияют, в том числе и на те действия, которые последуют со стороны этих государств о поддержке или не поддержке России на международных спортивных аренах.
В. Ворсобин:
- Николай, стоит ли российской сборной, российским спортсменам в этом случае участвовать сейчас в Олимпиаде, в других международных играх под нейтральным флагом? И вообще, как вы относитесь к смене спортивного гражданства спортсменами?
Н. Валуев:
- Вопрос состоит не в том, что стоит им или не стоит. Я до недавнего времени говорил, что под нейтральным флагом выступать стоит, но не при том уровне оскорблений с помощью различных условий, в которые нас поставил Международный олимпийский комитет. Вообще Международный олимпийский комитет, выставив определенные условия, убрал львиную долю российской сборной, которая в теории может поехать даже в нейтральном статусе на Олимпиаду. По сути, у нас сегодня такое право могут иметь не более десятка спортсменов, и то если согласятся с выполнением тех условий, которые выставил Международный олимпийский комитет. Это не сборная России уже, понимаете. С момента, когда я еще говорил, что в принципе нам бы поехать не мешало, уровень тех оскорблений в виде условий, которые были выставлены МОКом, он очень сильно повысился, и не в лучшую сторону повысился.
В. Ворсобин:
- То есть, вы изменили свое мнение, вы отзываете свое согласие на нейтральный флаг?
Н. Валуев:
- Я сказал, что в таком варианте я считаю, что мы ехать туда не должны. Ничего мы из себя как сборная страны в составе там пяти человек не можем представлять, и, более того, что важно – если бы мы на тот момент, когда еще я это говорил, стали бы отказываться от участия в Олимпиаде, мотивируя это несоответствием еще тех условий, нас могли бы юридически лишить каких-то там циклов, двух, как минимум, циклов, которые мы бы пропустили. Мы не моли бы приехать на Олимпиаду в силу того, что это юридически закреплено в документах.
Сегодня сам Международный Олимпийский комитет, выставляя эти условия, а они тоже оформлены юридически, является той стороной, которая по сути и запрещает россиянам прибыть на Олимпиаду. И это сильно меняет расклад сил.
В. Ворсобин:
- Ситуацию меняет саму по себе да.
Н. Валуев:
- Да. Будет ли она рассматриваться в суде. Потому как, если мы отказались тогда, ну, условно, по-человечески обиделись, развернулись… вот эти санкции, да, пропуски циклов олимпийских. Сейчас сама головная организация юридически совершила все те действия, чтобы мы туда не попали, не поехали.
В. Ворсобин:
- Все, я вашу мысль понял. Хочется успеть спросить по поводу смены спортивного гражданства. Как вы относитесь к тем спортсменам, которые сейчас массово уезжают за границу, меняя страну на другую страну и выступают теперь под другим флагом? Вы понимаете их?
Н. Валуев:
- Я только не соглашусь с вами, что это происходит массово. В исчислении спортсменов российской сборной уж точно не массово происходит. Основная, львиная доля спортсменов, остаются в российском гражданстве. Просто те случаи, когда спортивное гражданство ребята меняют, выражая готовность сменить флаг и выступать за другие страны, это немногочисленные случаи, не массовые. Они есть, надо это признать. Выбор в сторону смены спортивного гражданства, я считаю, ими сделан в очень непростое для страны время. Я сейчас подбираю слова. И пусть они потом не удивляются отношению россиян, если они захотят вернуться. Нет, физически они, конечно, вернутся, но как специалисты, как медийные личности, если даже этот статус они обретут, они вряд ли здесь снискают понимание российских граждан, потому что мы по сути находимся в горячем военном конфликте. У нас сейчас не та ситуация, когда в силу того, что надо выступать и все остальное, нужно таким образом уезжать в другие страны, менять гражданство – это воспринимается с оттенком предательства, а то и как прямое предательство. И я здесь не то чтобы советчик или морализатор, я лишь констатирую то, что происходит. Пусть они будут готовы к тому, что им на голову далеко не всегда будет выливаться одобрение… И с этим им жить всю оставшуюся жизнь.
В. Ворсобин:
- Николай, я хотел бы поговорить о вас лично. Как вам в политике? Вы в нашем сознании все-таки спортсмен. Вы большой, вы гигантский боксер, которым мы любовались все. Вы давно уже в политике – вам не тесно в ней? Вам комфортно?
Н. Валуев:
- У вас сама формация, транскрипт, как вы задаете этот вопрос, как будто с неким сожалением или еще с чем-то, я бы вас отговорил от некоего удивления и уж тем более, если вы говорите об этом с некоторым сожалением. На самом деле, в политике, в том числе, спортсменов, как, впрочем, и представителей других профессий, достаточно много. Как, впрочем, и в представительной, законодательной и исполнительной власти тоже хватает людей, которые прошли определенный спортивный путь, обретая знания, навыки, попутно обучаясь в вузах и все остальное, что, собственно говоря, в моей жизни так же присутствовало. Но политика – это, в первую очередь, публичная деятельность и я чувствую себя, как рыба в воде, поверьте. Именно поэтому я стараюсь присутствовать не только в публичном поле в самой Государственной Думе, но и часто бываю, в том числе, вот с вами на радио общаюсь, и на телевидении, и во многих других местах. И те мысли, которые я вынашивал, попадая в свой первый созыв Государственной Думы, они уже стали законами и это лишний раз мне доказывает, что в этих мыслях я был прав. Я был прав, как оказалось, и в отношении других мыслей, касательно экологии и того же нынешнего туризма. Потому что я работаю сейчас в комитете по туризму, который совершенно точно не исключает ни спорта, ни экологии.
В. Ворсобин:
- Николай, но любой спортсмен хочет быть чемпионом. Даже второе место не очень хорошо для хорошего спортсмена. А вы никогда не думали участвовать, допустим, в президентских выборах?
Н. Валуев:
- Нет, нет. Президентство нельзя рассматривать как соревнование. И вообще, президентский пост это не медаль и не чемпионский пояс. Дело в том, что меня иногда спрашивают, а вы сравнивали когда-то политику со спортом? Конечно, здесь есть место определенному соревнованию – соревнованию амбиций, взглядов, схлестке мнений, что мне всегда было важно, что здесь всегда есть место дискуссии и выражению собственного мнения, где в спорах рождается какая-то истина. Но еще раз повторюсь, президентство – это еще бОльшее служение, и это еще бОльшая готовность совершенно не принадлежать самому себе. Надо это надо миллион раз подумать, прежде чем решиться. Нельзя подходить к президентству с точки зрения получения некоего приза.
В. Ворсобин:
- Это понятно. Но вот хочется что-то изменить в стране. Президентство – это когда хочется что-то изменить. Вот вам в России что-то хочется изменить? Есть такая навязчивая мысль?
Н. Валуев:
- Мне уже удалось что-то изменить. Вот на том месте, где я уже нахожусь, мне удалось поучаствовать самым непосредственным образом в том, чтобы появились определенные законы, по которым живет вся страна. Это же достижение и я горжусь тем, что это удалось сделать. А с помощью тех возможностей, которые открылись, в том числе, и для меня, Мне удалось помочь просто по-человечески невероятному количеству людей, которые… вы знаете, благодарственные письма, отзывы людей, с которыми меня судьба свела… и это удалось сделать в очень разных-разных сферах. Поэтому я считаю, что мое решение в свое время прийти сюда было правильным. Я еще многого здесь не сделал, того, чего бы хотелось.
В. Ворсобин:
- Кстати, как к спортсмену, как к боксеру, уже в хорошем смысле – ведь это соревнование, вы правильно сказали, и в политике это тоже соревновательный «вид спорта». А не хотелось ли кому-нибудь выйти на ринг, с каким-нибудь из политиков, и там выяснить все-таки, кто сильнее? Или дать в морду наконец. У вас было такое чувство хоть раз во время политической карьеры?
Н. Валуев:
- Нет. Дать в морду? Дать в морду в ринге, когда это соревнование – это вот прямо… это хорошо, это правильно и там мы, в ринге, выясняем, кто из нас более искусный. Любой вид спорта – это искусство. Познание всех его сторон это большой, огромный труд и в политике тоже очень большой и огромный труд доказывать свою правоту не с помощью кулаков, а с помощью убеждения, действий, в том числе, даже с помощью единомышленников, которые разделяют твое мнение, твою точку зрения.
В. Ворсобин:
- Другой инструментарий. Но соперник у вас есть? У вас есть какой-то противник?
Н. Валуев:
- Другой инструментарий, поверьте. Более того, и сама политика так или иначе она порождает некую сферу законов, по которым живет общество, что, собственно говоря, парламент России именно в эту деятельность и вовлечен самым непосредственным образом. И попадая сюда на работу, вы уж извините, здесь не применительны методы, когда мы выясняем отношения в ринге, на татами или еще где-то. Поэтому здесь в общем-то и не находятся люди, которые просто-напросто могут вызвать вот лично у меня желание простым образом их ударить.
В. Ворсобин:
- Им повезло, что они не вызывают у вас такое чувство.
Н. Валуев:
- Нет, не им повезло. Повезло в общем-то всем, по сути, что эти люди здесь, по крайней мере, в нижней палате, 450 человек, здесь не только они, здесь еще больше людей работает, и все должны соответствовать каким-то критериям культуры и всего остального. Есть культура политического общения, которую никто никогда никуда не отбрасывал. Я очень рад, я всегда без тени злорадства какого-то, и вообще не любил, что очень серьезные, знаковые люди вдруг в парламенте, во время обсуждения какого-то, начинают драться, бросать друг в другу напитки, все, что под руку попадется. Это бессилие, понимаете. Это признак бессилия, абсолютно точно. Сильный человек не может себе позволить такого отношения и так выражать взрослый человек, сильный человек себя не должен.
В. Ворсобин:
- Но никто за все время нахождения в Госдуме, я думаю, к вам агрессии не высказывал, да? Это было бы, наверное, глупо.
Н. Валуев:
- А я не видел, чтобы была агрессия в принципе, чтобы кто-то друг другу высказывал… именно чтобы это выглядело как агрессия. В те годы, сколько мы приходим на заседание палаты, ничего подобного я не видел. Я очень рад, что я не попал в этот период, когда драки в парламенте были. Еще при Нарышкине мы уже все это переросли.
В. Ворсобин:
- Честно говоря, мне было бы страшно представить, если бы вы были в том созыве и участвовали в этом деле. Мне кажется, это было бы очень травмоопасно для многих депутатов Госдумы.
Н. Валуев:
- Ну, мы же с вами взрослые люди и не можем мыслить категориями «если бы да кабы».
В. Ворсобин:
- Да, конечно, конечно. Николай, спасибо вам огромное за обстоятельный разговор практически обо всех интересующих наших слушателях тем. С нами был Николай Сергеевич Валуев, депутат Государственной Думы, политик, спортсмен. До свидания.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
