Большая стройка ДНР: когда республика станет «цветущим садом»
В. Алфимов:
- Здравствуйте, дорогие друзья! Приветствуем вас в эфире Радио «Комсомольская правда». Я – Валентин Алфимов, рядом со мной из Петербурга Александр Александрович Малькевич. В эфире программа «Новороссия. Герои нового времени», где мы совместно с президентским фондом культурных инициатив знакомим вас с героическими людьми, которые живут в новых регионах, которые строят там мирную жизнь, которые строят там просто жизнь, потому что мы знаем, в каком состоянии находится вся инфраструктура.
А. Малькевич:
- Да, инфраструктура восстанавливается, где-то строится заново и на самом деле интересно поговорить с людьми, которые своими руками все это создают, созидают. А у нас сегодня как раз такой гость. Заместитель председателя правительства Донецкой народной республики Владимир Ежиков, отвечающий за огромную сферу, очень интересную, вот для таких продвинутых парней, как Валентин Алфимов. Про цифровизацию будем говорить.
В. Алфимов:
- Да, про цифру, в том числе. Владимир Владимирович, здравствуйте.
В. Ежиков:
- Добрый день. Всех рад слышать, видеть, очень рад, что нахожусь сегодня с вами, поэтому очень интересно, какой диалог у нас получится.
В. Алфимов:
- Я в первую очередь хочу вас поблагодарить, что вы до нас доехали, потому что, судя по вашему Telegram-каналу, график у вас расписан не по дням, а по часам. Утром вы в одном городе, вечером в другом, завтра уже в третьем. За это вам большое спасибо. Владимир Владимирович, я с претензией. Не к кому-то там, а к зампредседателя правительства. Приехал я в Мариуполь в первый раз жизни. Я у Малькевича спрашивал – а как мне там со связью, чтобы телефон работал…
А. Малькевич:
- У тебя все работало, я же тебя научил.
В. Алфимов:
- В том-то и дело, что ничего не работало. Где Wi-Fi – там все прекрасно. А где нет Wi-Fi… Мариуполь – центр города, возле драмтеатра кафе есть, я понимаю, что я даже карту посмотреть не могу. Получается, что люди там без связи живут?
В. Ежиков:
- Конечно, не так. Конечно, люди со связью…
В. Алфимов:
- Я что-то не так настроил?
В. Ежиков:
- Наверное, да. Вообще предпосылки к тому, что были такие сложности, можно много технических вопросов на эту тему поднимать… мы же понимаем, что инфраструктура, которая у нас там была до присоединения, она вся базировалась на бывшей украинской инфраструктуре, на бывших сотовых вышках… то есть, техническая база это фактически там украинская. Понятно, что во времена республики пытались ее модернизировать, вкладывали средства, но даже форматы работы базовых станций, частоты, сим-карты – они были другие, изначально выстроенные под техническую часть другого государства. И когда 2022 год случился, сразу много технических задач появилось. То есть, нужно было модернизировать ядро, нужно было перенастроить базовые станции. Мы с Минцифрой России прошли через комиссию по радиочастотам, мы сократили диапазон частотный, который использовал наш оператор «Феникс» и добавили еще возможность двух других операторов связи, еще два диапазона частотных выделили, чтобы они могли свои базовые станции развивать. Поэтому сказать, что, попав в Мариуполь, ты остался без связи, нет, конечно же. У нас сегодня и «Феникс» там работает, наш местный оператор связи, «Миранда-медиа» активно строит свои базовые станции. «К Телеком» тоже начали развиваться, но они пока больше акцент на Донецк сделали. Мы на самом деле всем участникам этого рынка определили планы по развитию. То есть, у них есть целевые задачи, которые в рамках того, что им выделили частоты, они должны со своей стороны развивать, строить инфраструктуру. Мы эту работу контролируем, поэтому требования к бизнесу тоже есть.
А. Малькевич:
- Владимир Владимирович, давайте я скажу. Валентин, во-первых, ты не знаешь, какая была связь в 2022 году, а теперь она стала лучше, мобильный интернет лучше и на дорогах новых регионов мобильный интернет работает гораздо лучше, чем в целом ряде российских областей, где я по трассе вот когда езжу из того же Донецка в Москву. Но у меня есть острый вопрос к главному по мобильной связи в республике. Вот он реальный. Почему у «Феникса» нет мобильного приложения и когда оно появится?
В. Ежиков:
- Хороший вопрос. Появится оно в этом году, то есть, работы по его созданию уже ведутся. Почему его не было? Ну, скажем так, наверное, когда есть один участник рынка и все к нему привыкли, ни у кого не вызывало трудностей зайти на сайт, открыть личный кабинет и решить какие-то вопросы. На самом деле, не было такого потока, наверное, новых абонентов и запроса этого не было. Я думаю, что сейчас ситуация уже созрела, что, действительно, все привыкли к этим современным подходам, когда мобильное приложение есть.
А. Малькевич:
- Да. Владимир Владимирович, и еще eSIM, правильно? То есть, виртуальная карта вот eSIM, мобильное приложение. То есть, связь «Феникс» нормальная, но, поскольку у меня есть симка и херсоно-запорожская, то там действительно и виртуальная карта есть eSIM, и мобильное приложение есть, и поэтому этот момент, как пользователь, прошу взять на контроль.
В. Ежиков:
- Хорошо. Будет, обязательно сделаем и мобильное приложение, и eSIM. То есть, на самом деле, просто, чтобы вот мы завершали настройку роуминга, мы завершали настройку ядра «Феникса», кстати, по моей информации, единственный оператор связи в Российской Федерации, у которой ядро на отечественной компонентной базе, на отечественном оборудовании, на «Протее» установлено у нас. Доделаем, докрутим, и сервис будет развиваться, особенно в условиях конкуренции. У нас госпредприятию стимул серьезный придало это.
А. Малькевич:
- Да, цифровизация республики шла 10 лет, причем, из них 8 – это практически полная блокада. Расскажите вот этим немножко, может быть, зазнавшимся или не понимающим таких вот фронтовых реалий людям, как можно развивать такие вещи, очень высокотехнологичные, в условиях, когда со всех сторон, кроме за спиной России, вы окружены враждебной средой?
В. Ежиков:
- Ну, с одной стороны, правильный ответ – нет ничего невозможного. С другой стороны, есть реальность, которая диктует определенные требования и вызовы. Во времена независимости и непризнанности Телеком, как сфера, она развивалась. То есть, у нас с точки зрения количества участников рынка у нас там 168 организаций, которые имеют лицензию на предоставление услуг – интернет, проводной интернет – и это достаточно большое количество участников рынка. И это говорит о том, что люди в этом активно работали, что эта сфера развивалась и условия для этого были созданы. Конечно же, решались задачи с точки зрения инфраструктуры в первую очередь. То есть, это магистральные линии, оптоволокно, это развитие тех же базовых станций. Вот могло ли ДНР сделать как сделали в России госуслуги, если говорить про уже такие удобные сервисы, ну, наверное, можно было постараться, не факт, что получилось бы. Поэтому когда два года уже мы находимся в составе Российской Федерации, мы максимально активно занимаемся тем, что интегрируемся в уже созданные, уже действующие в России вот эти цифровые сервисы, которые позволяют людям очень удобно и очень оперативно взаимодействовать с государством. Без посредников, без очередей. Мне кажется, у нас на большой земле все к этому привыкли и воспринимают уже это как должное. На самом деле, это совсем не так. Вот сегодня наша страна, можно сказать, одно из лучших решений во всем мире с точки зрения вот этого формата госуслуг и взаимодействия людей с государством через цифру, поэтому мы сейчас активно эту историю догоняем, мы сегодня уже порядка 30 госуслуг предоставляем через сайт, через портал. Есть планы по увеличению этих государственных услуг…
В. Алфимов:
- Чего не хватает сейчас?
В. Ежиков:
- Техническая сторона вопроса какая? Должны быть регламенты и должны быть базы данных. Чтобы корректно работала цифра… вообще цифровизация ради цифровизации – это же не самоцель. Как говорится, бесполезно пытаться упорядочить и автоматизировать хаос, надо сначала сделать подготовительную работу. А у нас же правовое поле изменилось. Соответственно, мы регламенты работы многих государственных структур – пенсионного фонда, медицинских организаций – все равно подстраиваем под сегодняшние алгоритмы Российской Федерации. И эта интеграция в правовое поле продолжается достаточно активно. И пока мы не выстроим сами алгоритмы с юридической точки зрения, пытаться их автоматизировать не имеет смысла.
Второй блок вопросов, который надо решить, это работа с большими базами данных. Например, тот же Пенсионный фонд. Сегодня наши пенсионные дела переданы в Пенсионный фонд и они их оцифровывают, там большой объем работы ведется. Был такой проблемный вопрос с точки зрения графика выдачи пенсий на почте. Вот если бы у нас эти базы данных были уже полностью в цифре, мы могли бы достаточно просто выстроить комфортный график для работы почтовых отделений, людей сориентировать, в какое время и куда им нужно приходить, чтобы получить пенсию. Сейчас мы это в ручном режиме вынуждены делать. То есть, наша почта с Пенсионным фондом согласовывает графики, вручную разводит даты, чтобы нагрузка была равномерная. То есть, прежде, чем что-то цифровизовать, надо подготовить под это платформу. И сегодня мы активно этим занимаемся и планы по увеличению таких сервисов для населения у нас есть. У нас и целевые показатели есть, поэтому работа ведется большая.
А. Малькевич:
- Республика 11 мая отметила 10 лет и вопрос у меня будет серьезный. Владимир Владимирович Путин в Послании Федеральному собранию 29 февраля озвучил задачу создать до 2030 года в России не менее 100 технопарков. Насколько мы были все наслышаны, IT-технопарк должен появиться в Донецкой народной республике, в Мариуполе, на территории бывшего завода «Азовсталь». Вот об этом хочется узнать поподробнее. Может быть, есть и еще какие-то задумки на территории ДНР в такой технопарковой сфере?
В. Алфимов:
- Я открою маленький секрет. Буквально перед эфиром мы с Владимиром Владимировичем пили кофе и я говорю – я обязательно спрошу: будут ли восстанавливать «Азовсталь»? Она, конечно, производит грандиозное впечатление!
А. Малькевич:
- Я тебе отвечу со стороны людей, которые в Мариуполе бывают чаще, насколько я понимаю, они не очень-то этого хотят именно с точки зрения экологии. Потому что природа очистилась, воздух потрясающий, море теплое. В прошлом году дельфины подплывали там потомство оставлять. Но, может быть, я заблуждаюсь?
В. Алфимов:
- Вот давайте Владимир Владимирович нам и овтетит.
В. Ежиков:
- Во-первых, насчет IT-технопарков. Мы однозначно считаем, что в рамках Послания президента, конечно, мы должны в эту работу включиться и на самом деле задолго до этого мы этот вопрос обсуждали. То есть, что такое вообще IT-технопарк и зачем он нужен? Мы понимаем, что у нас в республике очень талантливые люди, очень талантливые ребята и вот этот потенциал человеческий. Который есть. мы на самом деле обязаны его конвертировать в то, чтобы наши люди могли найти себе и применение, и реализовать свой потенциал. Соответственно, сегодня о чем можно рассуждать? Если говорить про цифру, сфера очень быстро развивается. Мы видим, насколько активно там сейчас идут разговоры про искусственный интеллект, насколько сильно IT в госсекторе, в бизнесе, в банковском секторе. То есть, в принципе, тут любую отрасль можно брать и там постоянные прорывы, которые связаны с цифровизацией и с развитием технологий. Мы же, как органы государственной власти, чем должны быть озадачены? Созданием условий для развития сфер экономики, для развития бизнеса. По нашему мнению, у нас в республике Азовское море и наш достаточно южный климат мог бы создать… ну, это предпосылки для создания максимально комфортных условий для работы таких IT-компаний, для работы в сферах с высокой добавленной стоимостью и реализации вот этого человеческого капитала, которым мы обладаем.
А. Малькевич:
- Это наш ответ Калифорнии, да, получается? В принципе, море теплое, погода хорошая, солнышко, айтишники в сандалях, в шортах…
В. Ежиков:
- Да, да…
А. Малькевич:
- Ну, в целом это реально, да. Погода, природа – все способствует.
В. Ежиков:
- И с учетом того, что у нас страна достаточно северная, то есть, любая территория, где достаточно тепло, бОльшая чатсь года в целом привлекательна. Туда на самом деле не то что прямо замахнулись на Силиконовую долину, но есть же у нас в стране проекты, есть «Монополис», например, в Казани, понятно, что это целый город, но мы про масштабы сейчас не говорим, но в целом создать инфраструктуру, создать условия для развития этого сектора экономики, я считаю, что мы можем и должны это сделать. То есть, тем более, с учетом послания президента, что это необходимо делать, точки применения есть, особенно с учетом ограничения в части санкций, на которые наши компании наложили. То есть, у нас поле для работы непаханое. С точки зрения «Азовстали», у нас нет окончательного решения по локации, где должен располагаться наш IT-технопарк – по крайней мере, я таких не слышал, не знаю. И по судьбе «Азовстали» тоже можно рассуждать, окончательных решений, по крайней мере, документов ко мне в руки не попадало. Почему мы говорим, как один из вариантов, IT-технопарк на территории «Азовстали»? Вообще площадка промышленная. Вообще площадка проблемная в части большого количества взрывоопасных предметов на ней располагающихся, но так как она находится в центре города, вокруг которого и развивался Мариуполь, однозначно проблему с разминированием придется решать. Неважно, какая бы цель использования этой территории в дальнейшем там будет решена.
Насчет того, что местные граждане не очень довольны тем, что если там говорить про восстановление металлургии, у всех же образ какой? Раньше была «Азовсталь», дымила там, все это на экологию плохо воздействовало, значит, сделают то же самое – ужас, как мы будем жить?
Ну, во-первых, сегодня производства, если мы говорим про новые производства, это уже не то, что «Азовсталь». Это не построенные давно, в советское время, по старым технологиям. Конечно же, сегодня даже в рамках проектной документации все проекты проходят экологическую экспертизу и там у них с правовой точки зрения есть ограничения по экологическому воздействию. Поэтому что бы там ни было, какое бы производство там н появилось, уже «Азовстали» точно не будет, поэтому здесь нужно просто людям это объяснять и успокаивать. Но в целом да, экология очень сильно… состояние экологии Азовского побережья улучшилось. То есть, вот эти несколько лет, что не работает «Азовсталь», все говорят, что и рыба появилась, и в целом стало гораздо приятнее находиться возле моря.
А насчет «Азовстали»? Ну, если там будет все-таки восстанавливаться производство, рабочие места нужны, точки приложения усилий нужны в регионе – это сто процентов. И почему бы там, если будут какие-то производства приземляться – производство стройматериалов, может, какое-то современное металлургическое производство, прокат, машиностроение (я сейчас фантазирую) – там все равно будет инфраструктура, все равно будут территории, все равно будет генеральный план этой территории. И почему туда не приземлить наш IT-технопарк, где можно так же гармонично вписать в целом и производственные процессы, которые тоже требуют цифровизации, и в любое другое производство, которое там может приземлиться, надо делать эту увязку с цифрой, с современным производственным процессом.
А. Малькевич:
- То есть, это такой промышленный городок, потому что площадь-то там огромная.
В. Алфимов:
- Ну да, а современные производства уже не требуют таких огромных площадей. Они просто компактные и более продвинутые. Планы суперские! А что Москва говорит на это все? Помогут? Сами-то не справитесь.
В. Ежиков:
- Ну, сказать, что мы что-то делаем сами, наверное, это некорректно, неправильно. Мы же понимаем, что вся страна, все ветви власти, все органы власти участвуют в восстановлении региона, они участвуют в том, чтобы нормальная жизнь пришла к нам на территорию. И здесь любые решения, которые принимаются, они принимаются консолидировано, они принимаются взвешенно. Конечно, у нас есть площадки для дебатов. То есть, у нас есть и согласительные совещания разного уровня, просто сейчас не будем, наверное, говорить о нашей внутренней кухне, да, как и с кем мы спорим. Конечно, часто со стороны Минфина вопросы…
А. Малькевич:
- Конечно. Это называется «не скажем, как мы выбиваем деньги». Это же высококонкурентная такая сфера… а то все будут записывать секрет, какими методами пользуется Ежиков, чтобы насытить свою сферу. Тем более, сфер у Владимира Владимировича очень много…
Значит, здесь важно, чтобы наши слушатели и зрители осознали масштаб работы, которая проводится под контролем, под кураторством нашего гостя, потому что экономика, восстановление, цифровизация, природопользование, наверняка я еще что-то упустил… Владимир Владимирович, я правильно перечислил все отрасли и сферы?
В. Ежиков:
- Да, сейчас еще немножко Мининфо курирую, водное и рыбное хозяйство… Да, в целом правильно.
А. Малькевич:
- По поводу стройки. Ну, раз уж мы в Мариуполе были в предыдущем блоке, когда обсуждали технопарк, на мой взгляд, очень крутая тема, хочу, чтобы вы прокомментировали. Донецкая народная республика себя обеспечивает стройматериалами, используя на нужды дорожного хозяйства строительный мусор из Мариуполя. Расскажите, пожалуйста, потому что на самом деле это круто и я понимаю, что строительного мусора из Мариуполя реально было очень много…
В. Ежиков:
- Все правильно, да. Откуда взялся этот мусор? Вполне очевидно, что после тех боевых действий, тех событий, которые там происходили, когда начали активно заниматься регионы и Минстрой России, в общем, все дружно навалились на восстановление, то, конечно, надо было принимать решения такие системные – что делать с тем, что остается. Там был достаточно большой блок вопросов, связанный с финансированием, кто проводит работы по сносу, как правильно сносить эти здания? Подрывом или нет? То есть, очень много таких технических вещей, которые в конечном счете все пришло к тому, что это же нужно куда-то вывезти и что-то с этим дальше делать. То есть, мы определили площадку на территории города, куда системно, структурно, упорядоченно свозятся материалы, которые остаются после разбора уничтоженных зданий, строительный мусор. Благодаря помощи федеральных ведомств Минприроды, ППК «Российский экологический оператор» закупили оборудование, закупили бульдозеры, технику, для того, чтобы это была не просто какая-то хаотичная гора строительного мусора, а для того, чтобы можно было формировать правильно отвалы – то есть, с нормальным научным подходом, и было закуплено оборудование дробильное, в том числе. То есть, фактически мы понимаем, что эти отходы имеют право и мы обязаны их применять при проведении работ по строительству и восстановлению. В том числе, при дорожном строительстве. На самом деле, была проведена какая работа? Сделаны были опытные партии дробления, заказали лабораторию, получили сертификат, который подтверждает, что это за материал. Дальше мы на него сформировали калькуляцию, сколько обошлись расходы, чтобы его подробить. Понятно, что этот материал вторичный существенно дешевле, чем если брать новые инертные материалы с карьера и везти их. То есть, здесь как бы вопрос экономики. И сегодня ведется работа, чтобы вовлекать его во вторичный оборот. Соответственно, подрядчики, которые занимаются восстановлением дорог, содержанием дорог, некоторые, может быть, бетонщики… то есть, при проведении строительных работ все эти материалы, которые мы получаем в итоге вторички, они задействуются. То есть, на них и спрос есть, и экономика интересная. Но в целом мы понимаем, что по республике, наверное, вот сейчас фронт двинулся – освободили Авдеевку, да, у нас вопрос – с такими видами отходов, а их будет много – мы понимаем, что нужно наращивать, наверное, объемы их переработки. Здесь есть заинтересованность со стороны бизнеса, который говорит – давайте мы возьмем тоже часть перерабатывать, потому что мы понимаем, куда мы дальше это денем. На самом деле, сегодня вопрос вторичного использования материалов – то, что в теме экологии очень активно обсуждается – у нас на территории можно хорошо развить эту тему, применить новые, современные технологии, которые бы экономику позволяли делать правильную и отработать технологии, которые, может быть, не нашли применения. То есть, с учетом объема вот этого строительного мусора, мы как бы готовы взаимодействовать с бизнесом и готовы выстраивать отношения с ними. Поэтому да, работа такая ведется, работы еще много и, я думаю, мы интересные решения с точки зрения технологии и бизнеса еще в эту отрасль приведем точно.
В. Алфимов:
- Я пытаюсь понять, почему в других регионах так не делают. Но потом понимаю, что в других регионах нет столько отходов…
В. Ежиков:
- В других регионах используется. Так же переработка строяка – это такой стандартный сопутствующий процесс в целом полигона, если он имеет категорию промышленного полигона, промышленные отходы. Там так же ведется переработка и резины, и строяка. Просто у нас это ярко выражено, потому что очень много таких отходов.
В. Алфимов:
- Вы знаимаетесь, в том числе, экологической повесткой.
В. Ежиков:
- Да, всем, что связано с экологией.
В. Алфимов:
- Я смотрю на видео боевых действий и понимаю, что просто деревьев не осталось в республике там, где идет война. Что делать будете?
В. Ежиков:
- Жалко наши деревья, конечно. Но на самом деле Донецкая народная республика – это же территория у нас степная и в целом лес для нас это не ресурс, как все привыкли его воспринимать как ресурс для древесины. Лес для нас это очень ценно. Начиная от того, что лесополосы, которые защищают посевы и землю от эрозии, которые надо системно выстраивать, восстанавливать и содержать, так вот и наши леса носят статус заповедных. И действительно, боевые действия очень сильно на них влияют, очень сильно идет вырубка, теми же военными, и, конечно же, вследствие пожаров, которые, в том числе, в результате боевых действий, и лес горит. В этом плане у нас очень большой ущерб. Например, «Святые горы», наш заповедник, лесная территория, мы пока еще даже не можем оценить масштабы ущерба. Мы пока видим только картинки и понимаем, что ущерб колоссальный. Соответственно, что мы с этим планируем делать? Однозначно, есть задача и ее все нам подтверждают, и мы ее сами себе ставим – это восстановить все, что было повреждено в ходе боевых действий. То есть, задача восстановить тот лесной фонд, который у нас был. Здесь надо сказать спасибо и федеральному центру, Минприроде, Рослесхозу, и другим регионам. Нам активно помогают, присылают саженцы, присылают посадочный материал, очень часто проходят у нас акции под эгидой «Сад памяти». К сожалению, у нас и поводов высаживать лес в честь или не в честь каких-то событий, а их много, к сожалению, но, с другой стороны, мы понимаем, что вот это ресурс, который со всей страны люди включаются, везут, и волонтеры приезжают. Соответственно, там, где можно проводить работы по лесовосстановлению, мы это делаем. Помимо этого, мы сейчас ведем работу с Минприродой и обсуждаем развитие нашего производства или восстановления лесов, то есть, посадочный материал собственного производства, чтобы мы поставили теплицы и без сторонней помощи, в течение 10-15 лет восстановили тот утерянный лесной фонд, который есть. Собственными силами, сотрудниками наших лесничеств, наших лесных хозяйств. Работа большая предстоит.
И еще одна проблема, которую придется как-то системно решать и, наверное, она не на один год. Это взрывоопасные предметы. Вот как после Великой Отечественной много лет еще это была проблема и даже сейчас продолжают находить предметы, мы понимаем, что наша территория с точки зрения минной опасности… понятно, города, понятно, линейные объекты и объекты инфраструктуры, что в первую очередь разминируется. Ну, что там линии электропередач, водоводы... А вот на площадь уже тяжелее выходить. Во-первых, у саперов, МЧС, у Минобороны ограниченный ресурс в этом плане. Например, те же аграрии наши стараются вовлекать земли в сельхозоборот как раз тем, что есть отдельные группы, которые разминируют землю сельхозназначения. Я думаю, мы по лесным фондам пойдем по тому же пути. Будем просить выделить нам отдельное подразделение, которое будет заниматься только разминированием лесного фонда. Здесь тоже понимаю, что ограничены ресурсы и ставим приоритеты. Мы сегодня насчитали порядка 11 тысяч гектаров – это лесной фонд, который прилегает к населенным пунктам, входит в земли населенных пунктов, где люди могут выходить в лес, соответственно, там, где есть опасность. И вот мы эту приоритизацию ставим. Понятно, что где-то отдаленные лесные участки есть, там люди не появляются и мы их когда-нибудь потом…
А. Малькевич:
- А теперь пришло время для жесткого, серьезного, практически нелицеприятного разговора. Владимир Владимирович, в 29 лет вы, успешный федеральный чиновник, работающий в Минпромторге, в Москве, в самом сердце столицы, уроженец Подмосковья, берете вещи и едете в Севастополь. Работаете там три года зачем-то, а потом переезжаете в Донецк, где работаете уже 5 лет. Объясните нам, особенно своим знакомым москвичам, олицетворением которых выступает Валентин Алфимов, что случилось?
В. Алфимов:
- Я еще добавлю, что, судя по вашим планам, судя по нашему сегодняшнему разговору, вот эти пять лет не последние. Вы оттуда уезжать не собираетесь? Для нас, москвичей, благополучных, жирных… не в смысле толстых… все хорошо, на метро даже мало кто ездит, потому что есть машины свои. Можно зайти в кофейню, взять кофе, идешь вразвалочку на работу, вечером – кафе, клуб, кино… Вы поехали сначала в отвоевавший только что Севастополь, а потом…
А. Малькевич:
- Можно сказать, так очень санкционный. То есть, сразу нырнули в санкции с головой…
В. Алфимов:
- Да. А потом в Донецкую народную республику.
В. Ежиков:
- Насчет санкций. Санкции, наверное, коллекционируют, как медальки на груди, да. Чем больше санкций, тем больше признания международного, что делаем правильно для нашей страны. Ну, наверное, о себе тяжело рассуждать, как и почему так вышло. Начинал на заводе, инженером-конструктором. То, что происходит в экономике, я изначально понимал, с самой ее первой точки – то есть, где происходит это создание добавленной ценности – три года работал на заводе. Потом уже корпорация и попал в Минпромторг. Можно было бы оставаться и можно было бы, как вы говорите, не делая таких резких движений…
А. Малькевич:
- Владимир Владимирович, давайте мы ситуацию упростим. Вот вы видите с Валентином, два москвича, пьете кофе. Вы говорите – Валя, я поехал в Севастополь работать. Он тебя спрашивает – ты что, с дуба рухнул? Ваш ответ.
В. Ежиков:
- А там интересно. Вот сегодня, где я нахожусь, да, я прошел через такие интересные этапы, через такие сложные задачи и, наверное, жизнь бы моя была скучнее, если бы я этого не сделал.
В. Алфимов:
- Так человек не ищет легких путей. Здесь проще. Вот она, личность, перед тобой.
А. Малькевич:
- Хорошо. Вы прошли через задачи интереснейшие управленческие, давайте вот корректно – сколько раз под обстрелы попадали?
В. Ежиков:
- Конкретно по мне раза два было. Один раз возле дома правительства, когда были там жертвы, к сожалению, большие – во двор у нас прилетели кассеты тоже. Это, наверное, третий раз. А так, как все жители Донецка, под сопутствующий огонь регулярно попадают. Я – так раза три-четыре.
А. Малькевич:
- Это я все знаю, поэтому я и хочу, чтобы вы сформулировали, опять же, для Валентина. Вот вы сидите в кабинете, вы пишите большой стратегический документ, посвященный переработке строительного мусора для нужд дорожного хозяйства, и тут у вас дрожат стекла, сыпется с потолка, вам кричат «срочно в убежище» - и вот как потом, вернувшись обратно, сесть и продолжить писать серьезный документ, такой стратегический, на много лет вперед?
В. Ежиков:
- Когда попадаешь в эту ситуацию, потом уже это личный вызов. На самом деле, эта война и эти события и эти обстрелы, когда ты уже соприкоснулся с этим, уже вот этот первый шок прошел, когда мандраж в руках, еще адреналин в голове… ну, не знаю, меня закусило, я понимаю, что тут я уже до конца и – либо мы, либо нас, ну, соответственно, надо побеждать. А кто это должен делать? Мы же все постоянно вспоминаем Великую Отечественную, 9 мая. Наши деды же это делали, они же шли и жертвовали собой, и совершали подвиги. Нет выбора встать и уехать, я серьезно говорю. Это личный вызов, это ответственность за людей, которые рядом живут. Вот когда в дом правительства были прилеты, ну, нормальная реакция людей – женщины начали паниковать, кто-то плачет… Что пришлось делать? Пришлось их организовывать, успокаивать, давать четкие команды. Спускаемся туда, маленькими группами, через полтора часа начинаем выходить с работы. Их же нужно организовать, они же должны видеть, что кто-то понимает, что происходит, кто-то координирует, кто-то наставляет и управляет этим процессом. Люди же больше всего боятся хаоса. С точки зрения личных вызовов всегда искал себе интересные задачи. В Москве, наверное, мне их стало мало, честно скажу. Вот Севастополь, как территория только присоединенная, вот там было интересно. Там процесс интеграционный, там экономика… вот эти процессы интеграционные – кооперация промышленная, как встроить эти предприятия в экономику, что там с людьми происходит… Были задержки по зарплате на авиационном предприятии Севастопольском – коллектив бунтует – вот надо прийти и людям в глаза рассказать, когда у них там зарплаты нет и почему она будет. В Мариуполе тоже была ситуация такая непростая. Не буду вдаваться в причины, как так вышло, была задержка по зарплате в водоканале. Мариупольское отделение обратилось к президенту. Ну, надо ехать разговаривать с людьми, объяснять, что происходит. Вот приезжаешь, внутренний двор, там человек 100 голодных людей, которые пережили только вчера войну, а сегодня им нужно кормить свои семьи, а мы им зарплату не платим. Это личный вызов был – найти те правильные слова, чтобы они поверили и сделать так, чтобы эти слова не разошлись с делом. Я, наверное, не совсем понимаю, как можно оставаться в стороне от происходящего. Как можно наблюдать за тем, что у нас государство сейчас воюет, люди там живут, солдаты делают свое дело… я знаю очень много людей, которые пытаются внести свой посильный вклад. Кто-то гуманитаркой, кто-то выезжает – медики активно включились, они там свои компетенции применяют. Ну, я, наверное, так же рассудил, что у меня есть компетенции, которые я хочу и могу применить. Ну, не знаю, много можно рассуждать про личные мотивы, но все эти истории прожитые они однозначно… ну, есть что вспомнить, есть что рассказать детям. А иначе жизнь была бы скучна.
В. Алфимов:
- Мой традиционный вопрос ко всем нашим гостям. Чего вам не хватает, как зампредседателю правительства, со стороны людей здесь, в большой России?
А. Малькевич:
- Может быть, даже не как зампреду, а просто как жителю Донецкой народной республики.
В. Ежиков:
- Как жителю, не хватает простых вещей. У нас ограничения по воде. Регулярные иногда прилеты, работа ПВО. Ну, конечно, хочется мирной жизни. Конечно, хочется уже светской жизни в конце концов. Хочется простого человеческого. Как зампреду, вы знаете, очень приятно и очень важно, когда разные коллеги из разных ведомств собираются в делегации и приезжают на место. Посмотреть, проникнуться. Когда в телефонном режиме им объясняешь. Почему у нас какие-то вопросы важные и почему мы не можем по уже наработанным алгоритмам, они начинают много уточняющих вопросов задавать, вплоть до того – а что, у вас вода по графику? То есть, вот два года спустя некоторые федеральные чиновники задают такой вопрос. А в итоге мы к чему склоняем? Собирайтесь, приезжайте, мы все покажем. И когда люди приезжают и через себя это пропускают, видят, как живут люди - где-то там попадают на эти ограничения с водой, где-то со связью сложности - они по-другому начинают лично относиться к этому. И приезжая уже сюда, на большую родину, в федеральный центр, они и к задачам относятся по-другому. Мы это видим и вот это мне очень приятно. Мне кажется, так и должно быть. Для каждого это немножко личным должно стать.
В. Алфимов:
- Приезжайте почаще, другими словами.
В. Ежиков:
- Да.
В. Алфимов:
- И вы к нам тоже приезжайте, мы вам тоже рады, Владимир Владимирович.
В. Ежиков:
- Спасибо.
А. Малькевич:
- А Владимир Владимирович приезжает, он же тут деньги выбивает на проекты, на развитие республики. У нас в гостях был Владимир Владимирович Ежиков, зампред правительства ДНР. И очень важно сказать, что человек, который отвечает за цифровую трансформацию, за экономику, цифровизацию и восстановление, за природопользование, экологию… это в общем, в широком смысле слова москвич, который пять лет живет и работает в Донецкой народной республике. После этих пяти лет сохранил чувство юмора, улыбается, смеется и это для него профессиональный вызов. Это круто! Вот ради таких людей, чтобы показывать их всей России, мы этот проект и придумали при поддержке президентского Фонда культурных инициатив.
Подписывайтесь на наш подкаст на любой удобной платформе, чтобы не пропустить новые выпуски о героях, налаживающих жизнь в Новороссии!
