Не для блага Родины: Кто срывает выполнение государственных оборонных заказов в Чебоксарах
Как видно из Яндекс-панорам, для "квартиры 13" домик как-то маловат.
Три тысячи простых рабочих под угрозой
Руководство Чебоксарского электроаппаратного завода (ЧЭАЗ), одного из крупнейших электротехнических предприятий России, после серии научных исследований столкнулось с фактом сфабрикованной проверки— причём это якобы «преступление» имело место 10 лет назад, а внезапное прокурорское расследование началось с грубыми нарушениями процессуальных норм.
Заявление с доказательствами почему, по их мнению, дело является сфабрикованным, представители завода в начале июля направили в Администрацию Президента и Генеральную прокуратуру РФ (есть в распоряжении редакции).
По мнению представителей ЧЭАЗ, попытки силового вмешательства прокуратуры Ленинского района города Чебоксары Чувашской Республики в деятельность градообразующего предприятия — чреваты не только проблемами для трёх тысяч простых рабочих, но и срывом оборонного заказа, в котором уже долгие годы успешно участвует завод. Предприятие выпускает уникальную продукцию — релейные устройства, которые используются как предохранители и системы энергораспределения на электростанциях (вплоть до АЭС), нефте- и газопроводах, а также в военной сфере — например, на боевых кораблях с мощными электроустановками.
То есть часть разработок ЧЭАЗ и технические характеристики отдельных образцов его продукции являются без шуток секретными, поскольку составляют государственную оборонную тайну.
При этом, в отличие от многих других «коллег по цеху», ЧЭАЗ ещё и инвестирует значительную часть средств в дальнейшие научные разработки — как теперь выяснилось, себе на беду.
Почему всплыло дело десятилетней давности?
22 октября 2010 года ЧЭАЗ заключили контракт с одним из федеральных ведомств на получение субсидии для научно-исследовательских работ. Итог — развёртывание высокотехнологичного производства для выпуска нового поколения тех самых релейных систем. Как мы уже писали, изделия эти двойного назначения, предмет и результат работ частично до сих пор составляют гостайну.
Сумма субсидии составила 284 млн руб., соисполнителем работ выступил Уфимский государственный нефтяной технический университет (УГНТУ). Это нормальная и даже благородная практика — привлекать к НИОКР студентов, которые в ходе этого осваивают азы профессии, а потом могут найти работу по специальности на уникальном предприятии.
В те годы в стране уже разворачивалась масштабная антикоррупционная кампания, все крупные госконтракты рассматривали под микроскопом и силовики, и журналисты, и все, кто должен за этим следить. Но к той субсидии ни у кого претензий не было: комиссия контролирующих органов двумя промежуточными актами и одним итоговым (соответственно, в 2010, 2012 и 2013 годах) подтвердила, что все работы полностью выполнены и замечаний по расходованию субсидии нет.
И тут неожиданно в июне 2019 года (то есть девять лет спустя) прокурор Ленинского района города Чебоксары Рамиль Рафиков начинает в отношении ЧЭАЗ проверку о правомерности использования той самой субсидии, направляет заводу официальный запрос с требованием дать информацию о ходе и результатах тех научных исследований — где, напомним, имеется предмет государственной тайны.
Притом, повторим, ни у многочисленных структур-контролёров, ни у других федеральных органов власти никаких претензий к исполнителям субсидии почему-то нет.
Заявление «мёртвых душ»
Но не будем забегать вперёд — ведь для начала прокурорской проверки необходим некий формальный повод, как правило, обращение гражданина, ставшего жертвой или свидетелем преступления. В «деле ЧЭАЗ» таковой действительно имеется — основанием для интереса прокуратуры стало заявление «Иванова Олега Петровича, 13.07.1972 г.р., зарегистрированного по адресу: г. Чебоксары, ул. Зелёная, д. 1 кв. 13». Это цитата из заявления, которую проверяющий из вышестоящих инстанций при желании легко найдёт в папке с делом.
А теперь заходим на «Яндекс-панорамы», находим указанный дом. И это… частный сектор, небольшой коттедж на две семьи, где квартиры с номером 13 не может быть в принципе.
Хорошо, вероятно, «Иванов Олег Петрович» в собственном заявлении слишком переживал за судьбу бюджетных субсидий девятилетней давности и перепутал адрес? Увы. Базы данных свидетельствуют, что человека с такими реквизитами просто не существует (по крайней мере, в Чувашии).
Наконец, само заявление несуществующего Олега Петровича — просто листок бумаги без подписи.
Больше того, если сравнить даты, то из материалов дела дословно следует, что прокурорская проверка по заявлению никогда не существовавшего «Олега Петровича» началась за 9 месяцев до того, как это заявление было получено и зарегистрировано прокуратурой.
Казалось бы, здесь и надо поставить точку, ведь закон запрещает государственным органам рассматривать обращения несуществующих людей с несуществующей подписью, а потом задним числом начинать проверку на основании заявления, которое ещё не отправлено. Но для прокурора Ленинского района города Чебоксар Рамиля Рафикова подобные «пустяки» отчего-то не стали препятствием. И в обращении в Администрацию Президента и Генеральную Прокуратуру РФ представители ЧЭАЗ излагают свою версию — почему.
Семейные узы
Как уже писала «Комсомольская правда» в своих предыдущих расследованиях о коррупции и фабрикации дел в Чувашии, супруга прокурора Рафикова, Лариса, работает и получает солидную зарплату в дочерних структурах Научно-производственного объединения (НПП) «ЭКРА» — одного из главных конкурентов ЧЭАЗ на узком рынке релейных систем. По этой причине, как предполагают представители Чебоксарского электроаппаратного, «внезапные» трудности их завода, наподобие странного интереса прокуратуры к делам десятилетней давности, могут быть выгодны конкурентам в лице НПП «ЭКРА».
Последнее уже много лет испытывает серьёзные проблемы — например, налоговая выявила у данного предприятия недоимки на сумму почти 600 млн руб.; чтобы расплатиться, руководству НПП «ЭКРА» пришлось привлекать кредит. Крупных госзаказов тоже последнее время не было.
Вот такая примитивная логика: «тёлка не телится — спалю хату соседу». То есть испорчу репутацию конкуренту в наивной надежде, что следующие лакомые госзаказы (оба предприятия производят близкую по классу технику) достанутся мне.
При этом, когда налоговая расследовала недоимку в 600 млн у НПП «ЭКРА», и потом дело это слушалось в Арбитражном Суде Чувашской Республики — то местная прокуратура, действуя в совершенно иной логике, заявляла, будто налоговая провела выемку документов у «Экры» с нарушениями.
А вот в «деле ЧЭАЗ» прокуратура Ленинского района города Чебоксары поступает ровно наоборот: не боясь никаких нарушений, запрашивает материалы по субсидии десятилетней давности, составляющую гостайну — к которым у основных заказчиков никаких претензий нет (о чём мы уже писали).
На этом тайные пересечения и явные нестыковки в деле не заканчиваются.
Удобный профессор
Когда речь идёт о науке, даже самое дутое дело невозможно без «научной оценки». Прокурор Рафиков привлёк для её проведения некоего профессора кафедры транспортно-технологических машин Поволжского государственного технологического университета.
Этот профессор дал прокурору своё видение дела — на основе материалов, которыми, видимо, сам же прокурор его и снабдил. При этом университет, где работает «привлечённый специалист», является партнёром НПП «ЭКРА», у них совместные экономические проекты: на сайте университета указано, что «ЭКРА» производит продукцию, разработанную с участием его механико-машиностроительного факультета.
Далее, патент на изобретение этого профессора был реализован на НПП «ЭКРА». То есть экспертом по «делу ЧЭАЗ» проходит человек, прямо связанный финансовыми отношениями с основными конкурентами этого завода.
Учитывая нравы провинциальных прокуроров, можно ли быть уверенными, что сведения, полученные в ходе проверки «ЧЭАЗ» и составляющие государственную и коммерческую тайну, не были переданы их бизнес-конкурентам?
Но движемся к кульминации. Несмотря на вопиющие нестыковки в деле и очевидный (и неоднократный) конфликт интересов — прокуратура передала дело против ЧЭАЗ в Ленинский районный суд города Чебоксар. Там, вероятно, несколько изумились: какие могут быть претензии к исполнению субсидии? Непонятно, кто в этом деле, вообще, заинтересован? — и поступили вполне разумно. Передали дело по подсудности — в Арбитражный суд Чувашской Республики.
Арбитражный суд — это место, где рассматриваются экономические споры (например, между двумя предпринимателями о том, кто кому денег должен). Однако прокурор Рафиков, превышая свои полномочия, продолжает требовать непонятно чего, ведь полученная субсидия исполнена, проведены научные работы, имеются результаты оборонного значения, составляющие гостайну.
Впрочем, почему силовики проявляют в этом деле несвойственную им ретивость, кто и как их мотивирует — мы уже писали выше.
Представители ЧЭАЗ, направляя своё заявление в Администрацию Президента и Генеральную Прокуратуру РФ, подчёркивают: речь не только о чести их предприятия и недопустимости срыва оборонзаказа — но и о судьбе трёх тысяч квалифицированных рабочих, которые каждый день доказывают: высокотехнологичное производство в России — реальность.
