Кричевский: Многие говорят, снизьте налоги, и все завертится, но это не так
Скачать передачу [mp3, 43.1 МБ]
Мы предлагаем читателям полный текст программы.
В. Алфимов:
- Здравствуйте, дорогие друзья! Говорим о самом дорогом для нас. О кошельках наших.
Н. Кричевский:
- Вы считаете, что у нас это самое дорогое?
В. Алфимов:
- Да половина страны только об этом и думает. Как прокормить себя? Как выжить?
Н. Кричевский:
- Что значит, как выжить? Мы, по-вашему, выживаем?
В. Алфимов:
- Конечно.
Н. Кричевский:
- По вам не скажешь, что вы выживаете.
В. Алфимов:
- У меня, слава богу, все хорошо. По мне мерить не надо. Надо за МКАД выехать…
Н. Кричевский:
- Там ровно то же самое. Там люди еще счастливее, нежели чем мы…
В. Алфимов:
- Вы на чьей стороне в данном споре?
Н. Кричевский:
- Москвичей или замкадышей? Москвичи, которые думают исключительно о деньгах, а замкадыши живут полной грудью и жизнью. За кого вы?
В. Алфимов:
- Какой-то очень странный вопрос.
Н. Кричевский:
- Отличный вопрос…
В. Алфимов:
- Я говорю про то, что половина страны думает о том, как бы выжить.
Н. Кричевский:
- А господин Кричевский говорит, что полстраны думают не только о том, чтобы выжить, но и о том, как жить, и о том, что делать, например, в выходные, и о том, когда надо менять резину, и о том, каким образом зимой ездить на рыбалку, и о многих других вещах…
В. Алфимов:
- Смотрите, чего говорят. Говорят, что Сбербанк спрогнозировал два резких снижения ключевой ставки и она в ближайшее время будет чуть ли не 6%.
Н. Кричевский:
- Почему чуть ли не? Она будет 6%, по мнению Сбербанка.
В. Алфимов:
- Не знаю. Мне, честно говоря, слабо верится в это.
Н. Кричевский:
- Мне, честно говоря, тоже не очень верится в это, но я когда прочитал эту новость, а к своему возрасту я понял, что надо читать между строк и искать второй смысл, я понял, что Сбер как бы подталкивает ЦБ к тому, чтобы более агрессивно и не один раз в этом году снизить ключевую ставку. То есть, о том, что ЦБ снизит ставку более резко, нежели он делал это до этого, сказала та же Набиуллина…
В. Алфимов:
- До этого было по двадцать пять сотых процента…
Н. Кричевский:
- Да. И она сказала, что ставку можно снизить более существенно. То есть, народ это понял так, как 0,5. С учетом того, что не надо резких движений и все такое. Ну, 0,5 и 0,5 – большинство уже с этим согласно, по крайней мере, из аналитиков, которые работают с 9 до 18, а потом занимаются кто фитнесом, кто пиво пьет… Экономика для них это не образ мысли, а просто то дело, которым они занимаются и зарабатывают себе на жизнь. Всего лишь. Ну, да ладно. А вот там еще вторые 0,5. И Сбер говорит, что к концу года ставка будет 6%. Я сначала подумал, что они подталкивают, а потом задался вопросом – а для чего, с какой целью? И вы знаете, я понял, что рациональное зерно в этом подталкивании присутствует. В настоящее время 30% остатков в банковских кредитных организациях – это депозиты крупных компаний. То есть, практически две трети – это деньги, которые туда-сюда гуляют, а треть лежит мертвым грузом. В прошлые годы это было 25%, 26%, 27%, а в этом году устойчиво 30%
В. Алфимов:
- Я не совсем понимаю, что значит мертвым грузом?
Н. Кричевский:
- То есть, крупняк приходит к банкирам и говорит – я хочу депозит.
В. Алфимов:
- То есть, я хочу положить к вам свои деньги?
Н. Кричевский:
- Я хочу оставить у вас на депозите энную сумму. И банкиры соглашаются. И банкиры платят проценты. Может быть, небольшие, может быть, под столом, в конверте какую-то часть, не принципиально. Может быть, на счета. Не суть. Эти деньги не используются в реальной экономике. Потому что, с одной стороны, этот банковский крупняк и корпоративный крупняк обмениваются договорами, что они будут один брать, а второй давать на депозит свои деньги. А средний и малый бизнес не могут взять деньги, потому что дорого. Потому что вот всем не раздашь, надо раздавать кому-то конкретно. Но кому-то конкретно – это значит, что у него должна быть настолько чистая кредитная история, настолько ликвидный залог, а желательно два залога, а то и десять, настолько все должно быть здорово и суперско, что идеальный опять же вариант – это прямые экспортные контракты и строка в бюджете в плане субсидий помощи и прочее… То есть, таких клиентов просто не бывает. А вот всем подряд не раздашь. Следовательно, банкир говорит – о кей, я тебе дам деньги, но я тебе могу предложить под 18%. Потому что ты мне заплатишь эти 18 и я этими 18% удовлетворю Васю, Петю, Колю… которые мне положили деньги на депозит. Ну, я просто отобью проценты твоими деньгами… Естественно, на это средний и малый бизнес не идет, я уж не говорю об индивидуальных предпринимателях и, таким образом, получается дыра в банковских балансах, которая, конечно, аккуратно очень микшируется, закрывается, ее не видно, ЦБ довольно и все счастливы. Но по сути ситуация весьма непростая. Что предлагает Сбер? Сбер говорит – снизьте побольше и у нас будет повод отказать тому же корпоративному крупняку – госкомпаниям, госкорпорациям – в чем? В том, что платить им ну, скажем, прежние 7 или 8, или 6 процентов годовых, мы им скажем – мы вам готовы заплатить 2, ну, максимум, 3. Если вас не устраивает, пусть эти деньги лежат у нас на счетах просто так. И тут они будут начинать думать – куда эти деньги девать? Может, куда-то в совместный проект вложить? Может быть, предложить другой вариант? Ну и коммерческие банки получат возможность снизить, пусть не намного, но снизить процентную ставку по даваемым кредитам.
В. Алфимов:
- Я чего-то сильно сомневаюсь, что исключительно о какой-то большой экономике думают те, кто выдает кредиты…
Н. Кричевский:
- Сбер думает только о глобальной экономике…
В. Алфимов:
- То есть, они это предлагают, чтобы сделать экономику лучше, правильно?
Н. Кричевский:
- Сбер – это половина банковской системы. Потому что эта ситуация, когда, с одной стороны, 30% денег это мертвые деньги, которые лежат на депозитах. С другой стороны, это огромные проценты, которые банкиры вынуждены предлагать потенциальным заемщикам… Но вообще эта ситуация хреновая. Почему? Потому что у этих деньги есть, у тех денег нет. Эти кладут под 5-7% и получают, хорошо, если все на счет, а если еще и под ковром, в виде нала? А те не могут развиваться, потому что у них денег на развитие нет. Они никуда бежать не собираются и никакие вот эти приварки, которыми часто грешат госкомпании, им не нужны. То есть, они работают на потребителя – на нас вами. И Сбер выходит и говорит – снижайте. Снижайте не до 6,5 до конца года, а до 6, а, может быть, и даже меньше. Я был бы только за. Потому что это подтолкнет сразу две стороны. Это подтолкнет крупный бизнес, преимущественно государственный. И банковский сектор.
В. Алфимов:
- Что по этому поводу говорит Центробанк? Действительно они готовы на это пойти или нет?
Н. Кричевский:
- Это подталкивание случилось вчера и сегодня ЦБ по этому поводу ничего не сказало, но, насколько я понимаю, у нас на этой неделе заседание ЦБ по ключевой ставке. И на этом заседании ЦБ мы, скорее всего, увидим снижение на 0,5%, о которых мы говорили не раз. И я, кстати, тогда еще предупреждал, когда мы говорили последний раз об этом, что, если вы хотите рефинансироваться при ипотеке, сейчас этого не делайте, подождите, пока ЦБ снизит еще раз…
В. Алфимов:
- Хорошо. Мне, простому гражданину российскому Вальке Алфимову, или индивидуальному предпринимателю Валентину Алфимову – что с этого?
Н. Кричевский:
- Лично вам? Экономика – это люди. И, если будет больше предложений и денег, значит, будет больше конкуренция, значит, будет больше предложений на конечных потребительских рынках, значит, ассортимент будет выше. Значит, у нас появится возможность тратить деньги по большему количеству адресов. И, самое главное, меньше платить за те товары, которые мы покупаем сегодня.
В. Алфимов:
- Давайте вернемся в Нобелевской премии.
Н. Кричевский:
- Да. Но не только вследствие снижения ключевой ставки мы получим возможность жить на чуточку, но лучше.
В. Алфимов:
- Да. Вот смотрите, есть такое мнение, что для того, чтобы мы стали жить лучше – граждане и государство тоже – надо снизить налоги. Это неоднократно проговаривалось и у нас в эфире радио «КП»… что вот, посмотрите на Трампа, он налоги снизил, люди стали больше тратить, эти деньги пошли в бизнес, бизнес начал развиваться и платить больше налогов. Как бы логика понятна. Но вот нобелевские лауреаты говорят, что нет, нет, это, конечно, все классно, но это все миф, так не работает. А вы как считаете, Никита Александрович?
Н. Кричевский:
- Я на стороне нобелевских лауреатов, а не на стороне наших многочисленных гостей, которые, как мантру, повторяют одно и то же: налоговые ставки в России непомерны. При этом, господа не приводят никаких сравнений, я уж не говорю с развитыми странами, а хотя бы с развивающимися. Ну, например, в Южной Америке или в странах бывшего СНГ. Никаких сравнений. Это просто звучит как некая аксиома – надо снизить налоги и все будет хорошо и все завертится. Тут же возникает вопрос – какие конкретно налоги вас не устраивают? Какие конкретно налоги вы считаете высокими? Или слишком высокими?
В. Алфимов:
- Я так понимаю, что речь идет про эти отчисления в ФСС…
Н. Кричевский:
- Секундочку. Что касается нас, то нас 13% устраивает или не устраивает?
В. Алфимов:
- Меня 13% устраивает. Тем более, что всегда есть шанс снизить. То есть, можно либо 6% сделать, как ИП, либо вообще самозанятым стать, под 4%.
Н. Кричевский:
- Да. То есть, нам фиолетово. Так же, как 90% тех, кто живет от зарплаты до зарплаты, так скажем. Логично?
В. Алфимов:
- Да.
Н. Кричевский:
- Вопрос не о них. Взносы. Вот я сейчас скажу страшную вещь, но вы должны мужественно ее проглотить, друзья мои. Взносы у нас слишком маленькие для того, чтобы наша пенсионная система и вообще наши социальные внебюджетные фонды были самодостаточными.
В. Алфимов:
- Подождите, какие у нас взносы?
Н. Кричевский:
- Можно, я закончу.
В. Алфимов:
- Можно. Только напомните, какие у нас взносы.
Н. Кричевский:
- 22% в Пенсионный фонд, 5,1% в фонд медстраха, 2,9% в фонд соцстраха. При этом мы жалуемся на слишком низкие пенсии, а я напомню, это 22%, а также на чудовищный дефицит бюджета ПФ, который покрывается за счет бюджета федерального. Мы, конечно, отвратительно относимся к нашей медицине по ОМС, мы считаем, что это просто средневековье какое-то. И мы недовольны масштабами и размером пособий, которые выплачивает фонд социального страхования.
В. Алфимов:
- Но они откровенно смешные!
Н. Кричевский:
- Да. Но мы не связываем одно с другим. Мы не связываем чудовищно маленькие ставки взносов в социальные фонды с чудовищно же малыми пенсиями, медицинским обслуживанием и теми же пособиями. Мы как-то не связываем. Это как вот, знаете, вы доверяете судам? Нет. А вы за смертную казнь? Да. То есть, связи-то нет. Судам мы не доверяем, потому что судебная система, реформы и прочее… Но при этом говорим – надо расстреливать. Ну так выносить-то смертные приговоры будут те же суды, которым мы не доверяем. Вот у меня точно такой же вопрос – вы не попытались связать маленькие пенсии с низкими взносами, например, в пенсионную систему? Не пытались. А ведь это очевидно. Теперь, смотрите, 22% в России – много это или мало? В Европе – 42%, 44% только взносы в пенсионный фонд. Можете себе представить? На один процентный пункт больше взносы только в одной стране Европы – Белоруссии. Но и те взносы платятся уже не работодателями, а работниками. Там 1% платят работники, а 28% в Белоруссии платят работодатели. Там пенсии выше… Теперь смотрите. На дискуссию о повышении ставок страховых взносов наложено жесточайшее табу. И Кричевский это жесточайшее табу здесь жестоко нарушает. Потому что Кричевский привык говорить правду. Кричевский был завкафедрой социального страхования в университете, поэтому не надо закатывать глаза, это правда, меня слушают мои бывшие студенты... автор единственного грифованного учебника по социальному страхованию, между прочим… И я вам откровенно говорю – у нас слишком маленькие страховые взносы. А при этом есть масса льгот по этим страховым взносам для самых разных категорий занятых. Для адвокатов, например. Они платят сущие копейки. При этом получают пенсии такие, как получаем все мы. Есть масса других вариантов, чтобы платить минимальные взносы. В конце концов, вы говорите, вот есть самозанятые – 4%. Они будут получать пенсию, когда через определенное количество лет выйдут на пенсию. Но какую? Социальную. То есть, за счет бюджета. То есть, за счет налогов. А социальные пенсии у нас тоже немаленькие. Дальше какие налоги? НДС.
В. Алфимов:
- Ну, про него тоже очень много… кстати, в налоговой говорят, что вот мы НДС подняли на 2%, но чего-то не стало больше от него доходов. Как так?
Н. Кричевский:
- Нет, налогов стало больше. И налог на прибыль стал больше. И особенно большие поступления идут по НДФЛ. Потому что идет резкое, существенное обеление заработной платы. Все последние годы. Кстати говоря, почему валится коэффициент замещения? То есть, соотношения средней пенсии к средней заработной плате? Потому что раньше средняя зарплата не включала в себя серую составляющую. А сейчас, когда обеляется, числитель, то есть, пенсия, остается тот же, а знаменатель-то растет. И если, скажем, 10 лет назад это было 38%, да даже пять лет назад это было 38% коэффициент замещения пенсии к зарплате, то сейчас это в районе 30%. Хотя задача стояла – достичь 40%. Это к вопросу о том, что конкретно мешает нашим танцорам хорошо танцевать. Я имею в виду предпринимателей.
В. Алфимов:
- Но предприниматели же платят большие налоги.
Н. Кричевский:
- Они говорят – Трамп. Но Трамп снижает прогрессивные ставки налога. То есть, он снижает верхние их границы. Этот процесс начался с приходом к власти Рональда Рейгана, тогда максимальная ставка подходного налога составляла 70%. Максимальная.
В. Алфимов:
- 70% - налог на доходы.
Н. Кричевский:
- Максимальная ставка. Он был прогрессивный. Он и сейчас остается прогрессивный.
В. Алфимов:
- Это миллионеры, соответственно, платили по 70%, а более скромные ребята – меньше.
Н. Кричевский:
- Они платили много при наследовании. Они платили много при налоге на капитал, то есть, когда они получали доход от акций, от долей в каких-то компаний, от недвижимости. Они платили в максимальных ставках много. 70, 77 процентов. Рейган, а потом Буш, а вот сейчас Трамп эти ставки снижает. Кстати говоря, Рейган максимальную ставку подоходного налога снизил с 70 до 28 процентов. Дальше ставка поднялась до 35. Обама поднял ее с 39 до 40. Потом пришел Трамп и сказал – нет, мы будем делать иначе. Но при этом - куда идут эти деньги? Эти деньги остаются у тех, кто получает сверхдоходы. И я вам должен сказать, что масштабы неравенства в США за последние десятилетия резко увеличились. То есть, это не дало снижения социального расслоения, а, наоборот, оно выросло. То есть, богатые стали богаче, бедные как были бедными, так и остались. И сегодня, когда мы говорим о том, что есть ли шансы у молодого человека закончить вуз и получить хорошую работу, мы говорим о том, что этих шансов у него существенно меньше, чем это было 30 или 50 лет назад. То есть, ставить в пример Трампа нам нельзя ни в коем случае. Но там есть другой плюс, другой козырь. Это - инвестиционный климат.
Давайте будем говорить про то, что инвестиционный климат в Америке это химера, это, по большому счету, фикция. Главное в этом инвестклимате это доверие к государству, доверие к власти. Если власть говорит, что она будет держать налоговую планку на протяжении какого-то количества времени, значит, в Америке в этом никто не сомневается, это само собой разумеющееся. А если это будет скреплено договором с конкретными компаниями, и он будет не выполнен, то там есть суд, который тут же заставит правительство США выполнять все ранее взятые на себя договоренности.
В. Алфимов:
- И еще компенсацию заплатить.
Н. Кричевский:
- Само собой. Упущенная выгода, которую адвокаты докажут легко. Когда мы говорим про социум в целом, только одно подтверждение этого. О том, что пенсионный возраст в США будет повышен на два года с 2000 года, с 65 до 67 лет, было заявлено в 1983 году. Заявил об этом Рейган. В 83-м году он сказал, что с 2000 года мы повышаем пенсионный возраст на два года, но только для тех, кто родился после 1960 года. То есть это касалось тех, кому на момент объявления было 23 года.
В. Алфимов:
- То есть реально повышение пенсионного возраста произойдет в 2023 году?
Н. Кричевский:
- Нет, в 2000 году. Но это касалось только тех, кто родился в 60-м году и позднее. Тех, кто родился раньше, это не касалось вообще.
В. Алфимов:
- Получается, что эти люди, которых это коснулось, только в 2027-м…
Н. Кричевский:
- Если ты в 60-м родился, пенсионные основания получишь в 2027 году.
В. Алфимов:
- Только в 2027 году появятся первые люди, которые воспользуются этим новым законом.
Н. Кричевский:
- Не воспользуются, а выйдут.
В. Алфимов:
- И было сказано об этом в 83-м году. А выйдут на пенсию они в 2027 году.
Н. Кричевский:
- И это касалось только тех, кому на момент объявления было 23 года. И ни для кого это не было, скажем так, пыльным мешком по голове.
Пенсионный возраст зависит от продолжительности жизни. Кроме того, он зависит от количества денег в пенсионной системе. Наконец, если ты хочешь, чтобы твоя пенсия была большая, ты должен больше работать, больше откладывать на свой индивидуальный пенсионный план.
В. Алфимов:
- А как они просчитали на 100 лет вперед продолжительность жизни?
Н. Кричевский:
- А почему на 100? Они могли бы это в 83-м году сделать с 84-го или, скажем, с 85-го. И Рейган бы вышел и сказал: «Прошу отнестись с пониманием». Но он почему-то это не сделал.
В. Алфимов:
- Как они просчитали на 44 года вперед, какая будет продолжительность жизни, какое будет наполнение пенсионного фонда?
Н. Кричевский:
- Элементарно. Просчитать наполнение деньгами невозможно. А что касается роста продолжительности жизни при прочих равных (при отсутствии войн, стихийных бедствий, засух, голода и пр.) проблем нет. Этим статистики занимаются не сказать, что на досуге, но в течение часа они вам дадут точную цифру. Кроме того, уже в 83-м году было понятно, что пенсионный возраст надо поднимать, поскольку средняя ожидаемая продолжительность жизни давно укатилась за 70 с лишним лет. То есть ничего страшного не было, но Америка нуждалась в рабочих руках, и Америка была заинтересована, чтобы работали дольше. Потому что пенсионная система от бюджета США не зависит. Там нет такого, что в пенсионную систему американское правительство отчисляет на покрытие дефицита. Если нет денег в пенсионной системе, значит, нечем платить.
В. Алфимов:
- «О чем вы говорите? – пишет нам слушатель. – В США существует не облагаемая база от 9 до 18 тыс. долларов. У нас же с нищей зарплаты в 12 тысяч платят, и обязаны платить».
Н. Кричевский:
- Мы сейчас о пенсиях говорим, а не о подоходном налоге. И потом я сомневаюсь, что там есть не облагаемая база от 9 до 18 тысяч. А до 9 тысяч долларов там что, налоги не берут?
Насчет «нищих зарплат в 12 тысяч» я опять не согласен. Что касается нашей налоговой системы, то это вопрос не к нам с Валентином, а к тем, кто ратует за снижение налоговой системы. Я, наоборот, говорю о том, что если не налоги, то страховые взносы нужно повышать.
В. Алфимов:
- Они как раз и наполняют все эти социальные истории – здравоохранение, пенсии и т.д.
Н. Кричевский:
- Да. Мишустину – низкий поклон. И Набиуллиной, кстати, тоже. За то, что они обеляют доходы, за то, что они заставляют буквально (вместе с Генпрокуратурой) коммерсантов платить больше взносов в небюджетные фонды. То есть платить больше зарплату и начислять больше пенсию ныне живущим пенсионерам. И если по прошлым годам ежегодный рост налогов составлял плюс-минус 20%, то ежегодный рост страховых взносов составлял плюс 10%. Притом что экономика у нас росла на 1,6% в год, а взносы в пенсионную систему росли на 10%. А общие налоговые отчисления росли на 20%. И за это им надо сказать огромное спасибо, как бы их ни шпыняли.
В. Алфимов:
- К нам дозвонился Валерий из Красноярска.
Валерий:
- С моей точки зрения, пенсионная реформа должна быть следующим образом проведена. Через 10-15 лет она должна вступить в действие, но пенсию нужно вообще отменить. Я объясню почему. Пенсия останется только для тех, кто физически не может иметь детей. Хочешь иметь пенсию – откладывай себе сам, выращивай детей, воспитывай их должным образом, которые будут тебя обеспечивать в старости. В этом случае те средства, которые требуются сейчас на обеспечение самого пенсионного аппарата, превышают в три раза дефицит бюджета Пенсионного фонда РФ.
Н. Кричевский:
- Кто вам это сказал?
Валерий:
- По статистике…
Н. Кричевский:
- По какой статистике? Скажите, вы кто по профессии?
Валерий:
- Я пенсионер.
Н. Кричевский:
- А были кем?
Валерий:
- Офицер запаса.
Н. Кричевский:
- Я же не учу вас, как правильно взрывать гранаты. Я написал единственный в России официальный учебник по социальному страхованию. И вы начинаете меня учить.
Валерий:
- Я не учу, я пытаюсь предложить свое виденье. Мне интересно, в чем я заблуждаюсь.
Н. Кричевский:
- Вы заблуждаетесь, начиная с того, что просто не взяли бюджет Пенсионного фонда и не посмотрели, сколько там идет денег на административные расходы.
А кто вам сказал, что у всех родителей, когда они будут старенькими, будут богатые и успешные дети? Кто вам сказал, что эти родители родят исключительно здоровых мальчиков и девочек? Кто вам сказал, что эти родители не погибнут в развязанных и проведенных (в том числе при участии ваших коллег) войн? Вы считаете, что это будет вот так?
Валерий:
- Да, я считаю.
Н. Кричевский:
- Вы идеалист.
Валерий:
- Те же самые сотрудники, которые сейчас сидят в аппарате Пенсионного фонда России, их можно точно так же отправить на другие фронты.
Н. Кричевский:
- Это один процент от расходов Пенсионного фонда.
Валерий:
- Сколько у нас дефицит бюджета на 2019 год?
Н. Кричевский:
- Вы меня спрашиваете или предлагаете что-то?
Валерий:
- Получается, что у нас дефицит бюджета…
Н. Кричевский:
- 3 триллиона.
Валерий:
- 185 миллиардов дефицит бюджета на 2019 год.
Н. Кричевский:
- 185 миллиардов – это цифра, которая на концовку всего расчета выходит. На самом деле там взносы существенно больше из бюджета.
«Брать у бедных деньги на социальные взносы, предназначенные на этих же бедных, по сути, как-то сомнительно. Зачем вообще социальные взносы тогда?» Слушайте, у бедных никто социальные взносы не берет. Берут у работодателя. Берут у того, кто дает эти деньги. А уже потом их перераспределяют.
По поводу звонка. Пусть он отдает свою пенсию в пользу государства, раз он против пенсий. Когда Бисмарк придумывал пенсионную систему, с которой началось победное шествие пенсионных программ по всему миру, он заботился в первую очередь о том, что не у всех, к огромному сожалению, к старости остаются свободные деньги. И не у всех вырастают счастливые, успешные дети, которые любят своих родителей. Вот на Кавказе или на Востоке содержать своих престарелых родителей – это святая обязанность, религиозная. А в России не так. А в Европе и подавно. Поэтому Бисмарк сказал: мы будем выстраивать пенсионную систему для всех. Кстати говоря, первые взносы отправлялись по почте. То есть часть платил работодатель, часть платил работник. И работник в пенсионную кассу посылал взносы по почте. Для того чтобы в старости у них были какие-то деньги, чтобы они минимум, но получали.
Если у тебя успешные дети, то хвала тебе, почет и гордость. Но если, предположим, успешный ребенок стал выдающимся учителем, врачом, офицером, героем, но у него зарплата маленькая, тогда что делать? Вот этот пенсионер из Красноярска, который звонил и говорил, - с этими людьми что делать? Вот я вырастил великолепных сыновей, они все горели желанием поехать служить в горячие точки. И они все там погибли. Что мне остается на старости лет? Пенсии у меня нет. По желанию красноярского пенсионера-отставника пенсии отменили, в том числе по потере кормильца. Что делать? Или же я такой весь белый и пушистый, а у меня родился ребенок с ДЦП. Куда бежать? И я не знаю, что делать.
В. Алфимов:
- Я отчасти согласен с нашим слушателем. Потому что мое мнение, что мы придем рано или поздно к тому, что институт пенсионного фонда будет аннулирован полностью. Мы сейчас уже вносим государству деньги на свою будущую пенсию. Сейчас это делает работодатель. Есть добровольная еще накопительная часть, когда работник сам может дополнительно откладывать деньги. Но со временем, с прогрессом, с цивилизацией и т.д. мы придем к тому, что не будет ничего, это будет забота каждого индивидуально – сколько отложил, столько потом и получишь.
Н. Кричевский:
- Это и сейчас то, как вы рассказываете.
В. Алфимов:
- Я сейчас не могу отказаться от перечисления в Пенсионный фонд.
Н. Кричевский:
- Во всем мире принята трехуровневая пенсионная система. Я имею в виду развитые страны. Первая – базовая часть, то есть то, о чем вы говорите. Это то, что выплачивается за счет взносов, за счет перераспределительной системы. Вторая часть – это где профессиональная пенсионная система, где корпоративная, где не государственная. Но это та часть, которая формируется за счет взносов ваших корпораций в какой-либо пенсионный фонд, какую-либо пенсионную программу. Вторая часть, как правило, самая большая. Наконец, третья часть – это то, о чем вы только что сказали. Это ваши индивидуальные пенсионные накопления. По практике, первая часть в лучшем случае повторяет третью по деньгам. Самая большая – вторая. А первая очень небольшая, но она обязательная для всех. То есть ниже этого вы не получите. В итоге на круг в Нидерландах пенсия 101% от средней заработной платы, в Австралии – 80, в Турции – порядка 100, в Хорватии – 129. В Норвегии два пенсионных фонда. Есть пенсионный фонд в общеупотребительном плане в целом такой же, как у нас. Есть второй пенсионный фонд – для государственных служащих, а также для работников образования, медицины, фармацевтики. Средний коэффициент замещения в Норвегии – 66%. Чистый, то есть на руки. На наши деньги это получается пенсия около 30 тысяч.
В. Алфимов:
- Это не самые большие деньги для этой страны.
Н. Кричевский:
- Я про Россию.
В. Алфимов:
- Я про то и говорю, что для России 30 тысяч это не так уж и много.
Н. Кричевский:
- При пенсии в 14? Это те пенсионные системы, которые отлажены, которые работают, которые время от времени подкручиваются, и в которых в любом случае не участвует государство, ну, кроме как взносы. У нас же – кверху ногами. То есть звонит человек и говорит: а почему мы должны кормить сотрудников? А кто же будет считать, кто будет вас обслуживать? «Уберем эту систему, будем сами обслуживать». Как лесоруб в его родном Красноярском крае будет следить за состоянием своего именного или индивидуального инвестиционного пенсионного счета? Человек в своем уме? Он офицер, несет службу. Это не его задача, не его проблема.
Валентин Андреевич, вот сколько времени мы потратили на один телефонный звонок. Потому что вы задаете вопросы, на которые за минуту не ответишь. И из-за этого звонка мы не поговорили о том, что мы прощаем несколько десятков миллиардов долларов долгов Африке. А ведь это проблема, которая волнует народ не меньше, чем пенсии.
