Кричевский: Девочка Грета – шикарный бизнес-проект международной экологической мафии
Скачать передачу [mp3, 43.6 МБ]
Мы предлагаем читателям полный текст радиопрограммы.
В. Алфимов:
- Сегодня мы будем говорить о самом дорогом, что у нас с вами есть – об экологии, например. Да, мы же должны затронуть обязательно эту прекрасную шведскую девочку Грету Тунберг…
Н. Кричевский:
- О-ох… вы прямо с порога быка за рога! Самое дорогое, что у нас есть – это Грета Тунберг!
В. Алфимов:
- Нет, экология, за которую она борется…
Н. Кричевский:
- Ну, так она сегодня лицо экологии… человек, судя по всему, с психическими отклонениями и с нездоровой мимикой на лице…
В. Алфимов:
- Ну, давайте не будем уж обсуждать мимику…
Н. Кричевский:
- Я не обсуждаю, я к тому, что внутренняя болезнь экстраполируется на внешние эффекты, на ту самую мимику – у нее одна часть лица, такое ощущение, что недостаточно разработана и возникает какое-то не очень приятное чувство…
В. Алфимов:
- Ну, она говорила очень эмоционально, конечно, чуть не расплакалась, обвиняла всех мировых лидеров, как щенков просто…
Н. Кричевский:
- Да. Валентин, обратите внимание, это новый, шикарный, на мой взгляд, бизнес-проект международной экологической мафии. Ровно такая же история приблизительно 25-30 лет назад развивалась вокруг некоего движения Гринпис. Помните, они атаковали нефтяные платформы в Северном море, их поливали из брандспойтов и прочее… но ведь кто-то их снаряжал, кто-то выделял огромные деньги на все эти перфомансы, как сегодня говорится. Это было явно непросто. Это были люди, которые, финансируя это движение, в каждом конкретном случае преследовали свои личные корпоративные, меркантильные интересы. То есть, вот проиграла нефтяная кампания право на разработку какого-то месторождения в Северном море или еще где-то, пожалуйста, Гринписы потом на весь мир идут…
В. Алфимов:
- Фас, как говорится…
Н. Кричевский:
- Да. Гринпис атакует, все обороняются, никто ничего не может сделать… И тут пошла раскрутка Греты.
В. Алфимов:
- Ну, Гринпис как-то сошел, да, мы уже забыли… все, что они делают, - это сажают деревья периодически. Молодцы!
Н. Кричевский:
- Ну, финансирование прекратилось. Но так сажают деревья не только люди из Гринписа. Никита Олегович Исаев тоже сажает деревья в Красноярском крае. Но ведь никто ж не скажет, что Никита Олегович представляет Гринпис. Он представляет себя в данном случае, правильно? Правильно.
В. Алфимов:
- Но теперь будет Грета.
Н. Кричевский:
- А теперь будет Грета. И Грета будет тараном при каждом удобном и неудобном случае, в зависимости от того, кто ее будет вести и сколько денег получит не она, конечно, но ее кукловоды.
В. Алфимов:
- А кто будет ее вести? Вы хотите сказать, что это была такая презентация?
Н. Кричевский:
- Это не то чтобы презентация. Это раскрутка проекта, экологического проекта, который представляет из себя сегодня очень серьезную силу при рассмотрении, например, вопросов загрязнения окружающей среды атомными электростанциями, гидроэлектростанциями, тепловыми электростанциями. Я понимаю, что мне сейчас скажут – да там нет никаких выбросов. Да. Но ведь вспомните, например, когда неделю назад появился ролик, где Тесла заряжается от дизельного генератора… то есть, круг замкнулся. И вот тут, особенно если дело касается угля, особенно если дело касается Китая в целом с его постоянным смогом, особенно если дело касается зеленой продукции – принципиальный момент – зеленой продукции! Я уверен, что она выстрелит еще на этой теме. Что такое зеленая продукция? Продукция, при производстве которой не нарушаются экологические нормативы. И тут появляется Грета и говорит – а вот вы покупаете китайские товары, а знаете ли вы… - и понеслось! Шикарная история! Шикарная! И очень часто, да практически всегда, за подобными человеческими проектами обязательно кто-то стоит. Обязательно кто-то вкладывает деньги в то, чтобы буквально из ничего собрать 14 млн. лайков, например вдруг… Вот кто? А никто… Сколько денег было вложено в раскрутку этого человека, никто ж не знает… потому что это не какой-то единый проект с единой сметой. Это сегодня договорились с одним вчерную, завтра с другим, послезавтра с третьим… а иногда вбросили, как, например, с Иваном Голуновым или с Павлом Устиновым, из нескольких стволов, из множества стволов, статусных, медийных, представляющих из себя интерес и авторитет для аудитории, информацию о том, что, а вы знаете, а вот здесь журналисту подбросили наркотики… и тут же все сообщество начало бурлить буквально. Проходит несколько дней и человек из никому неизвестной фигуры превращается чуть ли не в героя нации. А что касается 14 млн. лайков, так это вообще совесть нации. Правда, о ней все забыли буквально через несколько дней и вроде как совесть-то осталась, а нация ушла уже далеко вперед и перескочила на другие вопросы… но Грета – это не тот вариант. Грета будет тараном. Грета будет снарядом, который будет лететь во все новые и новые цели. Попомните мою слово.
В. Алфимов:
- Я отмечу, что говорила в своей речи Грета Тунберг, в том числе, и про парижское соглашение по климату, которое Россия не ратифицировала, не ратифицировала и вдруг прямо чуть ли не в тот же день…
Н. Кричевский:
- Да. Представляете! А это уже фактор внешней политики. Греточка, 16 лет, аутистка, человека с неприятной мимикой, человек с психическими отклонениями, человек, которого случайно подловили ракурсом, как будто это Шикльгрубер! И она похожа! А мы говорим, что это экология, мы говорим, что это никакого отношения не имеет к экономике! Еще какое, друзья мои!
В. Алфимов:
- Не из-за Греты ли Россия ратифицировала соглашение?
Н. Кричевский:
- Нет. Мы не настолько мощная большая мишень для мирового капитала, чтобы направлять это суперсовременное оружие против Российской Федерации. Хотя, я не исключаю, взять, например, одну нашу трубопроводную кампанию…
В. Алфимов:
- Нас можно и санкциями подавить…
Н. Кричевский:
- Трубопроводная кампания… она же загрязняла трубу… какие-то злодеи непонятные, и тут, предположим, выходит Грета и говорит – как так, да вы, в то время как весь мир, зеленая энергетика, а вы гадите… И на Россию накладываются очередные санкции!
В. Алфимов:
- Хорошо. С Гретой все понятно, отличный рекламный ролик, отличная презентация была сейчас… у меня ощущения, что ее вот так выставили и сказали – так, ребята, принимаем заказы. Вот девочка – принимаем заказы, что кому надо, давайте…
Н. Кричевский:
- Ну, не в буквальном смысле, конечно, но вы правы. Что там у нас с арктическим шельфом? А, Грета, как вы считаете? И Грета такая выходит и говорит – да, там белые медведи, там бельки, как они будут существовать?
В. Алфимов:
- За арктический шельф борется Россия…
Н. Кричевский:
- Не борется. Это наша территория.
В. Алфимов:
- Да, я об этом и хочу сказать – арктический шельф в России, но еще очень активно американцы там пытаются что-то делать, канадцы…
Н. Кричевский:
- Вот смотрите, если завтра Грета будет выступать за зеленую продукцию, то есть, экологичную продукцию, при производстве которой не нарушаются экологические нормативы, вполне может быть, что послезавтра скажут, что вот эта русская продукция – скажем, металлы – недостаточно отвечают этим требованиям. Мы отказываемся их покупать, потому что… И еще раз повторюсь, здесь, конечно, претендент номер один на гретин прицел, Китайская Народная Республика.
В. Алфимов:
- Но как такое возможно, если сейчас вот брать Россию, металлы… как такое возможно? Ведь Россия – основной поставщик титана.
Н.Кричевский:
- А при чем здесь титан?
В. Алфимов:
- Да все самолеты на нашем титане летают.
Н. Кричевский:
- А при чем здесь титан? Все самолеты летают на алюминии. Из титана там отдельные детали.
В. Алфимов:
- Да. Но без этих деталей самолеты не летают.
Н. Кричевский:
- Но алюминий – это тем более важная штука. Алюминий! Вот китайцы при производстве алюминия потребляют электроэнергию, которая вырабатывается за счет сжигания угля. И это отравляет атмосферу и вообще это – глобальное потепление. Что делать? Запретить приобретать китайский алюминий.
В. Алфимов:
- А мы как алюминий делаем?
Н. Кричевский:
- Гидроэлектростанции.
В. Алфимов:
- Вот! Значит, Грета – «У них плохо, а у нас – хорошо».
Н. Кричевский:
- Согласен. Не было бы счастья!
В. Алфимов:
- Вот, можно сказать, и первый заказ!
Н. Кричевский:
- Валентин, вас послушать, да дать вам больше времени, вы столько найдете заказов для Греты!.. Что, вы знаете, это будет наша последняя программа и нас заберут потом в консультанты…
В. Алфимов:
- Смотрите, говорят, что эксперты предупредили – ну, земля русская экспертами полнится, как мы знаем…
Н. Кричевский:
- А предупреждениями еще больше.
В. Алфимов:
- Да. Говорят, что не надо выводить экономику из тени. Это очень плохо скажется на благосостоянии наших дорогих граждан и вообще – лучше вчерную… такой смысл.
Н. Кричевский:
- А можно список этих выдающихся людей?
В. Алфимов:
- Минфин, Минэкономразвития.
Н. Кричевский:
- Не надо, Валентин, не уходите в сторону. Я слышал, что это Наталья Орлова из Альфа-банка, я слышал, что это Александра Суслина из экономической экспертной группы, там еще какие-то перцы были. При этом я отчетливо помню, что несколько лет назад они выступали категорически за обеление экономики. Товарищи, наведите порядок, сколько можно смотреть на этот непрекращающийся обнал, на эти безумные откаты, на распил и воровство бюджетных средств, на продажу продукции вчерную без кассовых аппаратов и прочее… а также на то, что рынки заполнил контрафакт. Вот это было несколько лет назад. Это был такой «плач Ярославны»… просто стон…
В. Алфимов:
- Ну, давайте я попытаюсь объяснить, чем это может... почему, собственно, об этом говорят эксперты? Ну, очень негативно резкий выход из тени, вот это обеление экономики может сказаться именно на доходах граждан, соответственно, хорошего от этого ничего не будет. Огромное количество предприятий позакрываются, люди вдруг начнут часть своего дохода отдавать в налоги… в общем, всем будет плохо от этого. Всем – в смысле населению. Государству будет очень хорошо. И в общем – зачем это надо? А, может, здравая мысль? Дайте сейчас стабилизировать населению свои доходы на высоком уровне…в теневом секторе экономики…
Н. Кричевский:
- Вы за справедливость?
В. Алфимов:
- Конечно.
Н. Кричевский:
- Тогда объясните мне, почему я должен платить налоги, так же, как и вы, а вот эти неназванные товарищи не должны?
В. Алфимов:
- Чтобы у них чуть подросли доходы, а потом мы выведем их всех в белый сектор.
Н. Кричевский:
- А, то есть, я должен платить, я должен вытаскивать из кармана своих детей конфеты, для того, чтобы те, у кого деловая жизнь складывается сегодня не очень, чувствовали себя более лучше. И это моя проблема? То есть, не семья у меня проблема, а те неназванные товарищи, у кого сегодня плохо с деньгами? В этом, по-вашему, справедливость?
В. Алфимов:
- В общем, исключительно ради справедливости надо сделать так, чтобы у всех, значит, срочно…
Н. Кричевский:
- Нет, я у вас спрашиваю – это справедливо?
В. Алфимов:
- Несправедливо, конечно. А кто говорит, что экономика это справедливо?
Н. Кричевский:
- Но если мы вернемся к тем временам, когда была черная экономика, мы получим, что Кричевский с Алфимовым платят налоги, а Иванов с Петровым налоги не платят, потому что им сегодня хуже… Вот у Кричевского с Алфимовым хорошо, а у Иванова с Петровым плохо… Лузеры, лохи, пассажиры, я бы сказал… Я не хочу быть лузером, лохом и пассажиром!
В. Алфимов:
- Нет, это они лузеры и лохи…
Н. Кричевский:
- Нееет! У них же все плохо… и они такие – аааа, да у них, небось, еще рублевая ипотека, а у нас валютная… ха-ха-ха… ну-ка мне компенсируйте все повышенные проценты, потому что по телевизору сказали, что все будет хорошо. Ну? Из той же оперы, нет? Ну, мы же самые хитрые.
В. Алфимов:
- Ну ладно, хитрые. Люди, которые брали валютную ипотеку, они не хитрые. Они просто не были настолько уверены в рубле.
Н. Кричевский:
- Еще один! Они брали ипотеку, потому что меньше были проценты. И они хотели заработать лишнюю копейку, сохранить, да, подсуетиться. При этом им говорилось – ребята, мы живем в рубле, мы получаем и тратим в рубле, поэтому ипотеку надо брать тоже в рубле. Если бы у вас доходы были в валюте – ради бога, кто ж против…
В. Алфимов:
- Ну, слушайте, этот разговор из серии того, что вот у вас ипотека под сколько процентов?
Н. Кричевский:
- Под 10,3.
В. Алфимов:
- А если кто-то взял под 9,3, он, что, получается, тоже из этих, из ушлых…
Н. Кричевский:
- Ну, ему, значит, чуть больше повезло, потому что я раньше взял. Но так я же могу рефинансировать. Я еще подожду немножко и рефинансирую. Сейчас еще процентную ставочку ЦБ снизит, появятся хорошие предложения по рефинансированию и я уйду.
В. Алфимов:
- Так и те, кто брали валютные ипотеки, они брали…
Н. Кричевский:
- Да нам с вами звонили, я у них спрашивал, в 2014 году почему в рубли перешел? В 2017-м почему в рубли перешел?
В. Алфимов:
- Не все банки дают это делать.
Н. Кричевский:
- Еще как дают! Да свой же банк дал… Да без проблем. Тем более, если ты платишь…
В. Алфимов:
- У брата моего валютная ипотека…
Н. Кричевский:
- Я этого не слышал. Человек, который знает великого профессора Кричевского столько лет!
В. Алфимов:
- Они взяли ее до того, как мы с вами познакомились…
Н. Кричевский:
- Это у Антона? Горе мне. Мы с ним работаем с 2008 года…
В. Алфимов:
- Ну, давайте о личном не будем… Так я говорю, люди, которые брали валютную ипотеку, они, скорее, заложники этой ситуации, а не вот эти ушлые дельцы, про которых вы говорите, которые думают, где бы нам урвать…
Н. Кричевский:
- Ну, хорошо, а контрафакт? Подделки? В начале нулевых мой сосед, с которым наши дети ходили вместе в садик, очень хороший мужик, тихий, спокойный, жена милая и симпатичная… встретил своего приятеля давнишнего, решили отметить… Пошли днем в магазин, купили бутылочку – друга откачали, Валерку нет. Почему? Паленую водку купили. В магазине! С чеком!
В. Алфимов:
- Значит, надо их сажать.
Н. Кричевский:
- Я не знаю, во что там разбирались, но сломали жизни…
В. Алфимов:
- Я не понимаю, к чему это?
Н. Кричевский:
- Это к тому, что это теневой рынок, это серый сектор, это неучтенное производство и это отсутствие контроля за производством. Он мог отравиться не обязательно от водки, он мог отравиться, например, покушав колбаски с излишним содержанием пальмового масла или там молочка попить, или сырку съесть… А вы знаете, что ВОЗ и ООН бьют тревогу по поводу низкосортового пальмового масла, которое поставляется в Россию? И это является основной причиной агрессивных раковых заболеваний. Причиной эпидемии рака, которая сегодня захватила всю Россию. И пусть нам говорят, что по официальным данным за прошлый год количество раковых заболеваний выросло всего на 2,4%, пусть эти люди, которые говорят о том, что у нас все хорошо и все под контролем, пусть они сходят в онкодиспансер, пусть они посмотрят на то количество людей, которые сегодня с раковыми заболеваниями, возникшими, в первую очередь, как говорят настоящие международные эксперты, произошли вследствие потребления продуктов на основе пальмового масла. Пусть нас закормят, не надо никакого контроля, не надо никаких налогов, ничего не надо. У нас тяжелая ситуация, давайте все вернем, давайте будем заниматься снова обналом, давайте не будем платить в Пенсионный фонд, давайте ослабим контроль, давайте будем брать мигрантов на все мыслимые и немыслимые работы, без регистрации, давайте все вернем – так, как это было в лихие 90-е! И это будет, я считаю, классно!!!
В. Алфимов:
- Так, давайте сделаем небольшой перерыв. Про чиновников поговорим в следующей части.
Н. Кричевский:
- А чего с чиновниками-то?
В. Алфимов:
- Да уволят хотят всех, разогнать!
Н. Кричевский:
- Для того, чтобы вернуть теневой оборот!
В. Алфимов:
- Нет, к теневому обороту это никакого отношения не имеет…
Н. Кричевский:
- Я считаю, что это неприкрытый наезд на Силуанова, на Мишустина, на весь экономический блок правительства. Потому что эти люди, на мой взгляд, добились очень серьезных успехов в плане наведения порядка в нашей экономике.
В. Алфимов:
- Про Максима Орешкина вы так не говорите.
Н. Кричевский:
- Максим Орешкин занимается экономическим развитием. Его успехи будут видны потом.
В. Алфимов:
- Борис пишет: «Господин Алфимов, я пенсионер, строитель нефтегазового комплекса страны, из которого вы берете ипотеку. Я не могу сделать ремонт в квартире и поехать в отпуск. Заработанные мною деньги обнулил в 90-х Сбербанк и инфляция. Кто восстановит справедливость? Мы строили, а вы получаете блага». Борис, я ничего не получаю.
Н. Кричевский:
- У нас 40 % доходов в бюджет – это нефть и газ. Мы живем на 40 % за счет нефти и газа. Блага за счет нефти и газа получают все. И Борис получает. В бюджете, когда мы смотрим на расходные строки, там не написано, что здесь 36 % нефтегаз, а там – 44 %. Там просто стоит голая цифирь. А дальше мы должны понимать, откуда идут эти деньги. Они идут из-за того, что на 40 % бюджет формируется из нефти и газа. И пенсии идут, потому что огромные трансферты из федерального бюджета на покрытие дефицита Пенсионного фонда. На треть, или на 40 процентов, или наполовину – кто ж знает? Просто получают – и все. Когда мы говорим о 1990 годе, мы присоединяемся к стону Бориса. Да, это был грабеж. И мне тоже непонятно, почему Сбербанк ведет свою историю с 1841 года, а когда ему напоминают про 1991-й, он говорит: это был Сбербанк СССР. А сейчас мы опять прежний банк, который с 1841 года.
Сколько раз предлагали через Госдуму компенсировать хоть как-то советские вклады. Ничего не получилось. Тут есть нюанс принципиальный. Я уже работал в эти времена. Я очень хорошо помню, что зарплаты повышали, а купить на них нельзя было ничего. В 1991 году начинали год по курсу черного рынка 1 доллар – 6 рублей. А заканчивали – 1 доллар – 18 рублей. Деньги с космического корабля разбрасывали по всей стране. И люди смотрели на это и шли в сберкассу, клали деньги на сберкнижку. И эти деньги фактически стали денежным навесом над нашей экономикой. Здесь я даже в чем-то согласен с Гайдаром. Мало того, что они не были заработаны, их невозможно было потратить. Вы за ту же работу в 1991 году получали в два, а то и в три раза больше, чем в 1988 году. Но тогда вы еще могли обменять эти деньги, эти фантики практически на какие-то товары, на те же телевизоры или холодильники. А в 1991-м вы уже ничего не могли сделать. Вы просто оставляли эти деньги в сберкассе.
И павловская реформа тоже ситуацию не исправила. Хотя она была направлена на то, чтобы вычистить эти дополнительные деньги из экономики. Не получилось. Можно вспомнить про беспримерную роль господина Хрущева в 1961 году, когда он деноминировал рубль и одновременно его девальвировал. Когда экспорт нефти стал выгоден. Когда в 1973 году вдруг случилась шестидневная арабо-израильская война, нефть подскочила в несколько раз. Благодаря чему мы провели олимпиаду-80 в Москве. В 1974 году мы начали достраивать БАМ, который начинал еще Сталин. И в 1984 году его достроили. А современными сопоставимыми проектами мы похвастаться не можем. Тогда было 30 % нефтяного экспорта, а сегодня 80 %. Сырьевого.
Дальше что? Что делать? Куда вкладывать сбережения? Кто восстановит справедливость? Здесь все начинается с доверия. А доверие – это прерогатива государства. Когда государство выходит и говорит глазами и устами ФСБ: был такой непонятный товарищ …, который декларацию подал на налоговую амнистию, на амнистию капиталов. Путин говорил, что ни по каким следственным органам таскать не будут. А мы эту декларацию взяли и возбудили очередное уголовное дело. И тут же весь бизнес сказал: как можно верить? А как президент России в прошлом десятилетии говорил, что пока я президент, никакого повышения пенсионного возраста не будет. И вдруг в прошлом году, сами знает, что случилось.
В. Алфимов:
- Он объяснился.
Н. Кричевский:
- Так я тоже могу все объяснить. Ты скажи – делать чего. А рыбаки, которым говорили: давайте вкладывайтесь, осуществляйте строительство краболовных судов. И вдруг приходят люди и говорят: мы переигрываем историю. А бумажки вместо права собственности в Москве? И вы говорите о доверии? Самое страшное даже не то, что у нас государство иногда допускает огрехи. Самое страшное, что это недоверие проникает во все поры общества. Это трансформируется в недоверие между компаниями, между менеджментом, недоверие друг другу. Вот вы мне доверяете?
В. Алфимов:
- Ну…
Н. Кричевский:
- Не надо врать. Вы мне не доверяете. Я вам доверяю, потому что я человек по натуре добрый и хороший. Мы – исключение из правил. А посмотрите, как мы общаемся с соседями, как мы смотрим косо, с опаской и недоверием на внешних партнеров. Мы сразу ищем подвох. Они к нам приходят и говорят: давайте мы вот то и то. А мы говорим: а, ты, наверное, хочешь отобрать у нас ресурсы. У тебя тоже есть ядерная бомба. А все начинается с государства, с государя. Что делать? А доверие, в свою очередь, трансформируется в справедливость. Если завтра кто-то выйдет и скажет: тяжелая ситуация в стране, непонятно, что будет дальше, поэтому мы решили отменить платное образование. Денег у нас полно. Приезжайте, учитесь. Но по поводу общежитий – здесь мы вам не помощники. Вы уж сами разбирайтесь. И проезд мы тоже будем оплачивать.
В. Алфимов:
- И?
Н. Кричевский:
- И это будет шаг, который выльется в принятие изменений в бюджет. Когда люди увидят, что со следующего года молодой народ поехал учиться за спасибо, за счет бюджета, он подумает: да, что-то меняется. А это уже справедливость. Когда скажут: стали передавать наворованные в 90-е капиталы по наследству. Мы решили ввести на сверхдоходы, которые наследуются или дарятся, налог 50 %. А вот если бабушкина хрущевка – то ничего не плати. Хоть один человек выйдет и скажет, что это несправедливо? Почему этого не делается?
В. Алфимов:
- Нам пишут: «Грабеж Сбером в 90- никогда не прощу России. В тот момент я понял, что государство – мой злейший враг до конца жизни».
Н. Кричевский:
-Государство вас защищает. Обеспечивает вам свободную и спокойную жизнь. Какой же это враг?
«Согласен с Грефом, что у нас проекты не дадут должного роста экономики». Я говорил об этом тогда, когда Греф, Кудрин и все прочие товарищи молчали в тряпочку. Что есть нацпроекты? 7-8 % экономики. А остальные 92 % чего будут делать? Курить. Вообще нацпроекты изначально были направлены не на рост экономики. Это какой-то дебил вдруг родил идею, что надо вбросить мысль о том, что нацпроекты – это двигатель российской экономики. Государство в любой нормальной многоукладной экономике, коей является российская, занимается не тем, как в Советском Союзе организовывали прорывные технологические направления, такие как космос, атомные электростанции, чем занимались Берия с Маленковым, и все в этом роде. Государство, а это бюджет в первую очередь, занимается тем, что улучшает жизнь простого человека. Улучшает инфраструктуру, повышает пенсионное обеспечение, развивает бюджетную сферу. И прочее. Если у нас этого не происходит, это значит, что государство просто недорабатывает.
В. Алфимов:
- Новость: в России хотят сократить 15 % чиновников. Остальным прибавят зарплату. Это говорит заместитель министра финансов Татьяна Нестеренко.
Н. Кричевский:
- Я помню, что с периодичностью раз в три года возникают подобные кампании, когда говорят: мы будем сокращать чиновников и будем прибавлять зарплаты. Что происходит на деле? Убираются свободные штатные единицы. И ты начальнику говоришь: я сократил численность своего отдела. Тебе еще премию вручат.
В. Алфимов:
- А им зарплату поднимут.
Н. Кричевский:
- Да. Но даже если разговор пойдет о фактически работающих чиновниках, я не вижу в этом никакого ужаса и кошмара. Раньше это было целое машбюро, целые телефонные узлы, целые бегунки, которые занимались доставкой документации из одного окошка в другое. А сейчас приходите в МФЦ, и вам все услуги в режиме одного окна. Раньше нужно было иметь две секретарши. А сейчас достаточно одной, которая быстренько вобьет в шаблон, отправит на подпись. Опять сидим, курим.
Я не знаю, кого из чиновников категории А госпожа Нестеренко предлагает сократить. У господина Орешкина двенадцать или тринадцать заместителей. Я живу недалеко от Минэкономразвития. Возьмите меня замминистра. Я буду ходить на работу в девяти. Буду умные мысли говорить. Буду составлять документацию, планы писать. Хорошо – начальником департамента. Даже зам. начальника департамента. Но все равно рядом. Он скажет: Нестеренко сказала о сокращении. И куда тебя брать? Я еще вчера думал тебя позвать, а сегодня уже не могу.
В. Алфимов:
- Утешайте себя. Минфин поддерживает предложение о введении отрицательных ставок по депозитам в иностранной валюте. Это говорит замминистра Алексей Моисеев.
Н. Кричевский:
- И я поддерживаю.
В. Алфимов:
- Зачем ему столько замов?
Н. Кричевский:
- Вы про Силуанова?
В. Алфимов:
- Одну новость из Минфина заявляется Татьяна Нестеренко, заместитель министра финансов. А другую новость из Минфина заявляется Алексей Моисеев, заместитель министра финансов.
Н. Кричевский:
- И вы спрашиваете меня о моем отношении к количеству замминистров или к отрицательной процентной ставке?
В. Алфимов:
- И к тому, и к тому. Шутка не прошла. Я даю денег банку в валюте. Даю 100 долларов. Они мне: о'кей, мы возьмем твои сто долларов на год. Только вернем 98.
Н. Кричевский:
- 99. Ну?
В. Алфимов:
- Я не буду давать банку деньги в валюте на год.
Н. Кричевский:
- Валюта не нужна. Мы с вами дожили до того момента в нашей стране, когда валюта не нужна. Ни банкам, ни гражданам – никому. Если ты хочешь сохранить свои валютные сбережения, либо ты заплатишь банку за то, что твои деньги лежат у него на счете в банке, либо ты заплатишь за то, что твои деньги, только налом, лежат в банковской ячейке. Вся любовь. В валюте никто не берет кредиты. Куда они будут девать эти сто долларов, которые вы принесете? Никому не нужны. Рубли – да. А доллары – нет.
В. Алфимов:
- Они их могут вкладывать за границей.
Н. Кричевский:
- Они их вкладывают в кредиты, в ценные бумаги. В другие разрешенные виды деятельности. За границу они не могут вкладывать. Вернее, могут, но через инвестиционные инструменты. Это очень позитивная новость. Можно только поприветствовать.
