Павел Устинов: Теперь перед выходом буду «пробивать», какие события в нужном мне месте происходят
Скачать передачу [mp3, 19.9 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопрограммы.
Р. Голованов:
- С нами на связи главный герой месяца – актер Павел Устинов.
О. Кашин:
- В итоге – год условно. Это, типа, победа, спасли парня, освободили. Но год условно за то, что его избили, без повода, без причины и т.д. Павел, вы победителем себя считаете или обидно, что год условно?
П. Устинов:
- Конечно, это несправедливо. Я не согласен с этим приговором. Вроде меня избили, на меня напала, еще меня и обвинили.
О. Кашин:
- Помните фамилию этого пензенского омоновца, который вас бил?
П. Устинов:
- Лягин.
О. Кашин:
- Когда он в суде сказал, что «мы с Павлом подвергаемся интернет-травле». Вы можете сказать, что «мы с Лягиным подвергаемся интернет-травле»? Как вы лично относитесь к этому человеку?
П. Устинов:
- Я не могу сказать, что нас обоих травят.
Р. Голованов:
- Если не ошибаюсь, он сказал «давлению».
П. Устинов:
- Нет, он сказал «травле». Но я с ним не связывался, не знаю, откуда он берет эту информацию, что меня травят. Меня никто не травит.
О. Кашин:
- Про вас, конечно, пишут, что вы не актер, а росгвардеец, и все это было спланировано. Вы на самом деле кем себя считаете – росгвардейцем или актером?
П. Устинов:
- Конечно, актером.
О. Кашин:
- А что за тема с Росгвардией? Это была срочная служба?
П. Устинов:
- Да. Меня определили на срочную службу в Росгвардию, я отслужил год.
Р. Голованов:
- Какие-нибудь митинги охраняли? Чем вы занимались в Росгвардии?
П. Устинов:
- Мы чаще охраняли праздники.
Р. Голованов:
- Говорят, что во время чемпионата мира по футболу вы провожали до метро болельщиков, стояли в оцеплении.
П. Устинов:
- Да, мы в цепочке стояли, коридор выстраивали.
О. Кашин:
- Поскольку тогда вся полиция была очень добрая, а сейчас очень злая, это как-то регулируется? Допустим, вам говорят - «сегодня мы будем добрыми» или - «сегодня мы будем злыми»?
П. Устинов:
- Нет, нас так не инструктировали.
О. Кашин:
- Одни и те же журналисты, которые писали: участник незаконного митинга получил 3 года за нападение на омоновца. Потом те же люди пишут: слава богу, спасли невиновного. Павел, как вы относитесь к этому их «переобуванию»? Что думаете об этих людях?
П. Устинов:
- Это неправильно. Но не судья я этим людям.
Р. Голованов:
- Олег, вы кого имеете в виду, когда так говорите?
О. Кашин:
- «Российская газета» писала с гордостью про этого Лягина, что он лечится в больнице, зато он поймал бригадира, который руководил митингующими.
Р. Голованов:
- Олег, а вы как журналист верите, что в медиазону может прийти письмо с фальшивого адреса, так и в «Российскую газету» журналисту могут поступить не те сведения от источника?
О. Кашин:
- Не те вводные. Тем более вводные этого омоновца.
Р. Голованов:
- А в медиазону поступают вводные?
О. Кашин:
- Помните историю с отставкой Якунина, когда в РИА Новости тоже пришло фальшивое письмо? Павел, говорит, вы были в красной куртке, и они на красные куртки реагировали.
П. Устинов:
- Нет, я был в кожаной темно-синей куртке, черных брюках, черных туфлях. Я никак не отличался от обычного человека. Я не знаю, что там может быть привлекательного. Не понимаю, что там Александр во мне увидел такого сверхъестественного, что я что-то координировал…
Р. Голованов:
- Вы в телефон смотрели. Так, кстати, журналиста «Дождя» задержали – за то, что он в телефоне что-то смотрел.
О. Кашин:
- Фраза этого реально упыря из Росгвардии, который на вас нападал: «Черт его знает, что он в телефоне координировал».
Р. Голованов:
- Я больше скажу. Когда меня задержали, когда я ездил в автозаке, я тоже стоял и что-то писал в телефоне. Ко мне поэтому подошли.
О. Кашин:
- Это безумие. Люди с телефонами – враги. Павел, вы что, теперь телефоном не будете пользоваться, чтобы не повторилась такая история?
П. Устинов:
- Да нет, конечно. Я буду пользоваться. Знаете, этот опыт дал мне понимание. Я новости особо не смотрел, не интересовался. Тем более митингами, какой-то этой стороной я не интересовался вдвойне. А сейчас я буду заходить в интернет, если захочу куда-то поехать, пробью станцию, сегодняшнюю дату, и он мне выдаст, какие события там происходят.
Р. Голованов:
- Знаете, иногда это не спасает. Иногда эти места, где проходят митинги, расползаются по всем центральным улицам, захватывая все вокруг. Олег, когда я с вами спорю, почему эти подлецы и негодяи (я сейчас про организаторов этих несанкционированных действий) могут испортить жизнь…
О. Кашин:
- «Подлецы и негодяи» работают в полиции, в Росгвардии, в судах…
Р. Голованов:
- Бывает, и там и там они работают.
О. Кашин:
- Когда негодяй наделен полицейской дубинкой…
Р. Голованов:
- Для них отдельной профессии пока не придумали пока.
О. Кашин:
- Павел, мы уже знаем, что вы вне политики, но все-таки. Вот есть Путин, есть Навальный. Кто вам больше нравится, за кого вы?
П. Устинов:
- Это сложный вопрос. Конечно, Владимир Владимирович сделал много для страны, это бесспорно, я его за это уважаю.
Р. Голованов:
- Вот я за Путина, например. И вам ближе Путин, я правильно понимаю?
П. Устинов:
- Ну да.
О. Кашин:
- А вы на митинге в защиту политзаключенных были в воскресенье?
П. Устинов:
- Нет, к сожалению, не был. Я готовился к апелляции. У меня в понедельник проходила апелляция.
О. Кашин:
- В принципе дело только в апелляции. Если бы ее не было, вы пошли бы и выступили, сказали бы «свободу политзаключенным»?
П. Устинов:
- Конечно. Я бы помог ребятам, потому что мне тоже помогали.
Р. Голованов:
- Вопрос от слушателя. «Павел, все-таки был вывих у кого-то или не было?»
П. Устинов:
- Конечно, не было. На видео даже видно, что я не делал никаких движений, чтобы что-то нанести подобное. Я не махал руками. Меня как толкнули с первого движения, когда попытались заломать руку, я одной волной и терял равновесие. Мне удалось более или менее сохранить равновесие. В тот момент, когда я встал, первый сотрудник, который по-любому не Лягин, потому что они ростом отличаются, он упал в ноги. В этот момент я почувствовал равновесие, потом он меня опять начал хватать за ноги, и я опять полетел назад. Поэтому о вывихе тут и речи быть не может.
О. Кашин:
- Я думаю, что, может быть, он вас так бил сильно, что вывихнул себе руку?
Р. Голованов:
- Нам пишут из Санкт-Петербурга: «Павел, самое главное, что ты оказывал сопротивление». Так ли это?
П. Устинов:
- Нет.
О. Кашин:
- Мы видели видео. Какое сопротивление?
П. Устинов:
- Сопротивления не было. Они меня как повалили, как начали выводить меня из равновесия, я даже не понимал весь этот момент, все задержание, что меня задерживают, кто меня задерживают. Я это даже не успел осознать, потому что все было настолько быстро, настолько непонятно, настолько суетливо.
Я поднял руки, сказал… Вы можете пересмотреть запись, там отчетливо слышен спокойный тембр голоса. Буквально через секунду после того, как мне начали заламывать руки, я сказал: «Спокойно». И это слышно.
Р. Голованов:
- Наш радиослушатель, видимо, разобрал ролик детально: «Спросите у Павла, за голову полицейского он не удерживал, а назад его за собой не протаскивал?»
П. Устинов:
- Я? Конечно, я никого не тащил. Я руки хотел поднять с самого начала, поэтому они и оказались сверху. Из такого положения кого-то тащить, думаю, будет крайне проблематично. Тем более что мои кисти были направлены вверх, я намерен был просто поднять руки. А опустились они автоматически, инстинктивно, потому что равновесие было потеряно. Но тянуть я никого не собирался. Чтобы тянуть, нужно зацепить объект. А зацепить я не мог, потому что в руках были и телефон, и наушник. Я и за это тоже беспокоился. У меня телефону было два дня, новый айфон.
Р. Голованов:
- Я вас понимаю. Потому что в момент этой бучи ты можешь его просто выронить, а он легко бьется.
П. Устинов:
- Конечно. После меня задержали человека, и он потерял свой телефон. Ему даже не дали его забрать.
О. Кашин:
- Павел, по «московскому делу» сидит помимо участников митинга или людей, которые шли по улице, один человек, который не за митинг арестован, ему уже дали 5 лет. Это автор твита: а что, если детей омоновцев кто-то будет убивать.
Р. Голованов:
- Олег, там призыв к убийству.
О. Кашин:
- Призыва – «давайте» - там не было. Павел, как вы считаете, он должен быть свободен или он должен сидеть за это твит? Вот вы как человек, гражданин, как человек, сам побывавший за решеткой, что вы об этом думаете?
П. Устинов:
- За твит сажать человека, мне кажется, не стоит.
Р. Голованов:
- Золотов, глава Росгвардии, предложил ваш срок отдать этому блогеру Синице.
П. Устинов:
- Я не согласен. Вообще все эти сроки «московских дел» надо убрать, потому что они все незаконные.
О. Кашин:
- Я правильно услышал, что и Синице тоже? Это очень важно, и спасибо вам за это.
Р. Голованов:
- Олег, есть уже даже такая злость от этого – умешивают везде политику. Вот пришли врачи. Казалось бы, занимаются полезным делом. Но потом опять начинается – Навальный, Навальный, Навальный…
О. Кашин:
- Скажите, а что было во время рекламы?
Р. Голованов:
- Я сказал, что за Путина. Они говорят: мы за Навального. На этом мы и расстались.
О. Кашин:
- Очень странно, что она в эфире это не сказала. Она же была лечащим врачом Навального, которая пыталась его из изолятора вытащить. Почему она стесняется? Меня это удивило.
Скажем пару слов про воскресный митинг. Я наблюдал за его выхлопом в соцсетях. Митинг большой, важный, конечно, потому что люди должны быть на свободе. Но куда-то делось это чувство трагедии, чувство драмы. Как будто уже такая рутина с обеих сторон…
Р. Голованов:
- Митинг стал работой.
О. Кашин:
- Знаете, когда Алексей Кортнев поет песню «Шла Саша по шоссе» на этом митинге, и все радуются: вау, Кортнев с нами! Он на этом же проспекте Сахарова, после Болотной в 11-м году, пел ту же самую песню. То есть за годы у него не появилась новая песня с гражданской лирикой, и всё по кругу. Это ужасно бесит. Я бы спел песню Егора Летова «Все идет по плану».
Р. Голованов:
- Точно, как Кортнев. Он поет «Саша по шоссе», а Кашин поет Летова.
О. Кашин:
- Мы все застряли. Это очень грустно, ужасно. Лето встряхнуло всех людей, но в итоге, как я писал, ряска безвременья над нашими головами смыкается. И никуда от этого не деться. Это самое ужасное, наверное.
Р. Голованов:
- Давайте послушаем мнение Дмитрия Юрьевича Пучкова (Гоблин).
Д. Пучков:
- Все говорят о том, что выделены огромные деньги на организацию протестов. Протесты организуются с единственной целью – для того чтобы произвести насильственный государственный переворот. Никаких других целей у них нет. Для этого нужны деньги и люди. Деньги, очевидно, есть. Людей, способных его произвести, нет. Ну и население должно обладать крайней степенью тупизны, как на Украине, например, вот там такие вещи прокатывают, у нас пока что нет. Оболванивание еще не дошло до нужного градуса.
О. Кашин:
- Мы только что говорили с Устиновым, живым, настоящим человеком, который побывал за решеткой по делу о митинге, а потом выходит этот непонятный бывший полицейский…
Р. Голованов:
- Бывший оперативник, кстати.
О. Кашин:
- Да. «Выделены деньги». Кто выделил? Тогда скажи, почему вы их не ловите?
Р. Голованов:
- Почему, ловят. Проверки у вашего любимого Навального…
О. Кашин:
- Кто арестован по делу о проверках Навального? Где это дело? Это какая-то непонятная пиар-движуха: они украли миллиард! Какой миллиард, где миллиард?
Р. Голованов:
- Да никто не украл. Говорят, что отмыли. Ведь многие так думают - что все это согласовано с Западом, что за этим стоят какие-то агенты госдепа.
О. Кашин:
- Да, это расхожее мнение, но оно абсолютно абсурдное. Я сам был и в оргкомитете Болотной, и в организационном совете…
Р. Голованов:
- Кстати, а где тот счет, с которого вы брали деньги от госдепа?
О. Кашин:
- Я тогда общался и с Макфолом тогда…
Р. Голованов:
- Вы тогда сначала располнели, а потом очень хорошо похудели. Вы растолстели на печеньках?
О. Кашин:
- На печеньках госдепа? Люди в дипломатии считают себя самоироничными. Потом регулярно стали на какие-то мероприятия приносить именно печеньки – «а вот печеньки госдепа». Как Собчак всегда про лошадь шутит – вот она самоироничная.
Р. Голованов:
- Это такая защита.
О. Кашин:
- Да.
Р. Голованов:
- Прошло уже сколько лет – и ни один человек, которому передавали «деньги госдепа», не был пойман. Я расскажу, какие были встречи с западными дипломатами (не только американскими). Встречаешься с третьим секретарем посольства, наверняка он разведчик, и он такой сидит, человек, который читал «Доктора Живаго», поэтому специалист по России, и он говорит: «Я не понимаю, что происходит». И ты тоже не понимаешь, как ему объяснить. Потому что он думает, что в России лидер Каспаров, допустим, которого он знает, и которому, наверное, дают деньги, и он на них покупает себе квартиру в Нью-Йорке. Но к митингам и людям на площади это не имеет отношения, к Навальному это не имеет отношения, ко мне не имеет отношения, ни к кому.
Р. Голованов:
- Олег, я с вами сейчас спорить не буду. Не потому, что я с вами согласен, а потому что есть звонок от слушателя. Евгений, вы на чьей стороне?
Евгений:
- Если честно, я не поддерживаю ни Путина, ни такую оппозицию. Потому что деньги все равно уходят за рубеж. Я считаю, что и оппозиция достаточно карманная. И на президентских выборах… Путин окружил себя такими людьми – не за кого голосовать.
Р. Голованов:
- За коммунистов, например.
Евгений:
- Да какие там коммунисты? Это не те люди.
О. Кашин:
- То же самое ощущение безвременья, безлюдья и т.д. Ладно, давайте смиримся, что у нас Путин навсегда, может быть, пока мы живем под его железной пятой…
Р. Голованов:
- Олег, слушатель хорошую финальную точку нам ставит. «Молодцы, умеете лапшу на уши вешать». А она у нас очень вкусная. Приходите во вторник в 8 вечера.
