Кашин: «В России невозможен расизм по отношению к русским неграм, поскольку они визуально ничем не отличаются»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Летописцы земли русской. Это пятница, в пятницу всегда с нами жаркое.
О. Кашин:
- Здравствуйте, Роман! Не уверен. Вы меня застали перед эфиром спящим, поэтому я буду вял и добр. Давайте начнем с острой темы, поскольку я вял и добр. Я хотел бы начать с цитаты советского поэта Михаила Светлова, который говорил, что «я понимаю, почему русские так не любят евреев, но я не понимаю, почему русские так любят негров». Давайте, Роман, про негров.
О. Кашин:
- Про тот самый американский город, где сейчас полыхает и бунтует.
О. Кашин:
- Действительно, все люто и жестко. Двое полицейских, между прочим, азиаты, не вполне такие американские реднеки, на глазах у публики, в том числе, у публики, снимающей на смартфоны, какое-то время назад задушили чернокожего человека, буквально положили ему ногу на горло, коленку, и держали, пока он не скончался. Большой стиль плохих американских копов из кино. Поскольку они, хоть и азиаты, но белые, а погибший был черный, начались буквально расовые волнения. И президент Трамп, которого часто подозревают в расизме, выступает на эту тему постоянно, просит людей не грабить магазины и не бить витрины, потому что это оскорбляет память погибшего. И чтобы защитить память буквально, он вводит национальную гвардию.
Понятно, как злорадствуют все. Как все? Злорадствует ось зла мировая – Российская Федерация, Китайская Народная Республика.
Р. Голованов:
- Вы злорадствуете, Олег?
О. Кашин:
- Я нет. Я спокойно отношусь к людям не таким, как я.
Так вот, главная китайская партийная газета дала коллаж, если видели, где по диагонали разделен экран, левая верхняя половинка – это Статуя Свободы, нижняя половинка – колено на горле этого человека. Понятно, вот ваша хваленая свобода. И поскольку на днях кто-то, по-моему, Помпео сказал, что он поддерживает протестующих в Гонконге, та же китайская партийная газета говорит, что, интересно, он сказал, что с он с народом Сянгана, а как он относится к народу Миннеаполиса? И у российских грузович с пряниками перевернулся, потому что очередной эпизод, затронувший мое, в частности, сердце, эпизод насилия не полицейского, а фсиновского. После страшных мучений, пыток в тюрьме умер оппозиционер Сергей Мохнаткин. И этих мохнаткиных у нас много в России. И, конечно, как официальная российская сторона радуется, что не только российские полицейские кого-то иногда убивают! Собственно, такая канва событий. Жду пометок на полях от Романа.
Р. Голованов:
- У меня нет пометок никаких. Давайте я буду задавать вопросы. Вот как бы нам не превратиться в такую дремучую Америку?
О. Кашин:
- Хороший вопрос. Как бы нам не превратиться… Вроде айфона, макбука, Дональда Трампа, Илона Маска и других прекрасных людей. Я понимаю вашу иронию. И когда я говорю всем, что Роман не так прост, именно я это и имею в виду. Нет, Америка дремучая, но что поделаешь? Тоже ведь парадокс: Россия на мировой арене великая держава, большая, спасала Пальмиру, в Италию отправляла своих военно-химических людей. И при этом да, конечно…
Р. Голованов:
- Послушайте, а что же делала Америка? Бомбила Сирию, Пальмиру эту, разгромила Италию своим созданным коронавирусом. Какая могучая Америка!
О. Кашин:
- И при этом, несмотря на всю эту мощь, если порыться в недрах обеих великих стран, окажется, что и там, и там есть те самые пресловутые негры. Америке удобнее, потому что у этих людей, по крайней мере, кожа окрашена в другой цвет, а наши несчастные люди, не имеющие никаких прав, имеющие на ужин, не знаю, банку рыбных консервов, они внешне такие же, как Владимир Путин. Вот это и парадокс. И трагедия, и боль России.
В России невозможен как бы расизм по отношению к русским неграм, поскольку они визуально ничем не отличаются, но понятно, о чем идет речь.
Р. Голованов:
- Процитирую Славу КПСС, раз у нас пятница: Владимир Путин, Владимир Путин, в русском рэпе Владимир Путин.
О. Кашин:
- У него же было, что «анархо-Путин, прийди и не надо наводить никаких порядков». Может, романтическое воспоминание, я где-то летом 14-го года, когда уже шли бои за донецкий аэропорт, прилетал в Петербург впервые за какие-то годы, и увидел новое «Пулково», которое внешне было визуально не отличимо от аэропорта имени Сергея Прокофьева в Донецке. И подумал, я же тоже был в аэропорту еще сверкающем донецком, когда он еще не был уничтожен. Может, и «Пулково» ждет что-то такое?
Когда привычные цивилизованные страны, а часто такое бывает, время от времени расстегивают свою цивилизационную ширинку, обнажают какой-то ад, начинаешь думать, как неустойчиво пространство, в котором мы живем, та материя. И завтра, действительно, вдоль разбитых витрин ты будешь идти в валенках с ведром за водой по улице Тверской. И радоваться, что тебя не пристрелил какой-нибудь человек, которому нужно сегодня ведро добыть.
Р. Голованов:
- Поэтому я и думаю построить на своем участке какой-то бункер, чтобы, когда пойдут обстрелы или нечто подобное, куда-то спрятаться. Просто я побывал в Горловке, в поселке Зайцево, где люди жили вполне себе нормально, разводили кроликов, провели себе воду и думали, что жизнь удалась, а там потом осколки разрубают их кафельную плитку. И на этом месте они вешают иконку Богородицы.
О. Кашин:
- Да, шутки шутками, люди проходили всегда через это, когда вдруг хочется рыть бункер, ставить там электрические генератор.
Р. Голованов:
- И перед эфиром настоящий русский патриот заливает не красное вино в себя, а бензин в генератор.
О. Кашин:
- Главное, чтобы было, где взять бензин. Печально…
О. Кашин:
- У Сечина, Олег.
О. Кашин:
- Роман, вы запрещенные имена произносите.
Р. Голованов:
- Почему? Роснефть – это кто?
О. Кашин:
- Это Сечин.
Р. Голованов:
- Это ближайшая заправка до меня.
О. Кашин:
- Роснефть не только заправка, но еще и главнейшее учреждение российское, один из столпов российской государственности. Привет всей Роснефти!
Р. Голованов:
- Я в детстве болел за «Локомотив», интересовался футболом…
О. Кашин:
- У вас же «Арсенал»?
Р. Голованов:
- Я был маленьким, купил газеты «Футбол», которая, оказывается, имела отношение к «Комсомольской правде», такая вот тайная схема. И там была частушка: по реке плывет доска, это гроб для ЦСКА.
О. Кашин:
- Удивительное дело.
Р. Голованов:
- Это к тому, что теперь трибуны будут наполнены фанатами. Кстати, я к ЦСКА ничего плохого не имею, потому что потом за эти команды играли прекрасные афроамериканцы, которые забивали голы.
О. Кашин:
- А в цветах «Зенита» нет черного.
Р. Голованов:
- Да.
О. Кашин:
- Итак, я хочу произнести грустную речь. Рассказать грустную историю. Роман и многие слушатели об этом не знают, не осуждаю, никто не обязан это знать. История показательная. Я уже сказал, что умер оппозиционер Сергей Мохнаткин. И расскажу про него. Я никогда не был с ним знаком, но я слышал это имя, начиная с 2009 года. И менял, честно скажу, к этому отношение. К нему отношение, потому что такой вот навык медийного человека, журналиста, циника, наверное, когда ты слышишь историю про мужчину, который в новогодний вечер шел по Триумфальной площади в Москве, на Триумфальной митинговали, было принято по 31-м числам, шел с бутылкой коньяка и банкой икры отмечать новый год с кем-то. Увидел, как ОМОН избивает пожилую женщину, вступился, дал, очевидно, омоновцу по лицу, хотя в этом смысле там провал. И его схватили, скрутили. Когда такую историю рассказывают, что мирно шел, случайно, я всегда в глубине души не верю. И думал, если честно, что это либо давний демократический активист, которого хлебом не корми, дай поскандалить, либо какой-то залегендированный спецслужбист. И здесь годы показали мою неправоту и излишнюю черствость. Я помню, как Эдуард Лимонов в те же годы рассказывал, его тоже в тот вечер задержали, что милиция думала, что Мохнаткин – фамилия редкая, что он его охранник. И радовались, что удалось какого-то близкого к Лимонову человека схватить с поличным.
Лимонов сказал, что нет. И полиция огорчилась. И в рассказе Лимонова была деталь, что у Мохнаткина, когда он его увидел, был наручник на одной руке. Он оторвал наручник от поручня в полицейском автобусе. Действительно, такой глубинный крепкий мужик, он чуть ли не лесником работал тогда. А вообще он из Удмуртии, из Ижевска, имел какой-то бизнес в 90-е, все потерял. На момент первого ареста работал разносчиком пиццы.
И вот его посадили в тюрьму, дали ему, по-моему, два года или три за нападение на полицейского. А потом была Болотная, был еще Медведев президентом. И в рамках какой-то очередной оттепели Медведев его одного из всех тогдашних политзалюченных помиловал специальным указом. И, в принципе, тогда меня смутило, вот если ты случайный человек, который из лесу вышел буквально – разносчик пиццы, иди и возвращайся к своей пицце, тебя спасли из тюрьмы. Все, твоя судьба решена. Но нет, поскольку Мохнаткин как бы оказался, а мы, циники, в это не верим, человеком с душой, совестью, сердцем, он долго боролся за освобождение из колонии кошки, которая с ним подружилась. И это было очень мимимишно, кошка Мохнаткина. Потом опять стал ходить на митинги. И опять, поскольку, я думаю, на самом деле, для системы его вот это освобождение силами одного Медведева было таким плевком, нашли какой-то повод. И посадили его еще раз. И дали уже реальный и большой срок. И вот он там сидел. И поскольку возникло уже миллион знакомых, уже могу утверждать, человек, который постоянно качал права, спорил с любой несправедливостью, в общем, не имел ничего, когда говорят, да подумай, у тебя дети. А нет детей. Подумай, с работы уволим. А нет работы. Подумай о своем будущем, а тюрьму не боюсь. Такой именно, которых мы не знаем, такой типаж, человек из прозы Солженицына, из Шаламова или Платон Каратаев из Льва Толстого. Что-то такое народное и симпатичное, трогательное.
И последние годы новости с именем Мохнаткин, повторю, фамилия редкая, поначалу она смешила даже, новости были такого рода, что вот его опять побили в колонии сотрудники ФСИН, ему сломали позвоночник сотрудники ФСИН. И он лежит, не может встать, помощь не оказывают. И как-то это такой уже фон, потому что столько ада, столько боли, что не обращаешь внимания на такие новости. И вот его не так давно в начале этого года выпустили. Лежачего уже инвалида, хотя здоровым мужиком заходил в колонию. Лежал в Москве в больнице, мог лежать только на боку, не вставал, постоянно процедуры реанимационные. И вот вчера отмучился.
И тоже по-солженицынски, когда человек умер, а ты как-то не него внимания не обращал. И вот начинается такой, сам чувствуешь, не стоит село без праведника, и это был он. Можно смеяться над активистами, которые постоянно с плакатом, на митинги ходят, но люди, готовые умереть за свои убеждения, за свои ценности, всегда вызывают восхищение. Таких людей мало в России. И одного мы потеряли. Вот такая у меня сбивчивая траурная речь, но обратите внимание, Роман, помимо того, что так все печально, буквально Федеральная система исполнения наказаний – наследница легендарного ГУЛАГа убила одного человека. Причем, даже не безымянного, а более-менее медийную фигуру, в судьбе которого участвовал даже когда-то бывший президент Медведев. Оказывается, эта система сильнее буквально всего. Будет мир рушится, не знаю, инопланетяне высаживаться, а фсиновские заплечных дел мастера будут опять кого-то убивать.
К вопросу о Миннеаполисе. Да, там задушили полицейские задержанного, ужас, негры разнесли полгорода. Если бы у нас татары и русские в Казани разнесли полгорода после УВД «Дальнего», может, и не было бы дальнейшего полицейского насилия. Но у нас не принято разносить, наверное, слава богу, города и полицейские участки.
Я, Роман, не требую от вас никакого ни согласия, ни возражения. Мне важно было это сказать.
Р. Голованов:
- Путин назначил Парад Победы на 10 утра 24-го июня.
О. Кашин:
- И объявил выходной. Тоже вот, такая вечная ценность, наверное, без выходного праздник не праздник. Да, мы о Параде тоже говорили.
Вы меня знаете, Роман, давно. Знаете, что я не упущу своего случай покритиковать власть, но здесь у меня такого обличительного пафоса особенно нет. Я понимаю, что Владимир Путин искренне верит, что без Парада гражданам России плохо, то есть, люди страдают, плачут, президент, где Парад? Боже, Парад! В Белоруссии был Парад, у нас не было, нам больно, нам горько. Имея это в виду, Путин любой ценой буквально, совершая какое-то колоссальное усилие, назначает парад. Очевидно, он будет проведен. И многие реально смахнут скупую слезу, когда увидят проходящие по Красной Площади коробки с этими военными и всевозможную технику.
Ну, такая жизнь. Когда и абсурд, и не обязательное, и торжественное, и важное, и святое, и власть, и коронавирус, все в такой клубок завертелось, да. И как бы ругать нет смысла, хвалить нет смысла. Такое пестрое, как картина Кандинского «Пестрый мир». Вот такая вот Русь. Лоскутное одеяло из добра, зла, дерьма и святости. Так как-то всегда у нас.
Р. Голованов:
- Олег, а это важно – сейчас провести Парад?
О. Кашин:
- Путину важно, значит, кому-то еще важно. Я не сажу: я бы не проводил или я бы проводил. Я не знаю. Я часто ведь ругаю Путина за нерешительность. Думаю, если бы я был на месте Путина, я был бы, конечно, таким же нерешительным. Вот передо мной две бумажки: провести Парад и отменить Парад. Я подпишу обе на всякий случай.
Правда, Роман, можно ли выстраивать жизнь вокруг парада? Я думаю, нет. Но я понимаю, что в России есть люди, которые готовы выстраивать жизнь вокруг Парада даже не потому, что для них это свято, а потому, что ничего другого у них нет.
Р. Голованов:
- Давайте послушаем Путина, как он приказывает организовать Парад.
О. Кашин:
- На бис, на бис.
В. Путин:
- Приказываю начать подготовку к военному Параду в честь 75-летия победы в Великой Отечественной войне в столице России Москве и других городах. Мы сделаем это 24 июня, в день, когда в 1945 году состоялся легендарный исторический парад победителей. Приказываю вам обеспечить самые строгие требования безопасности при подготовке и проведении Парада. Риски для всех его участников должны быть сведены к минимуму, а лучше исключены. К сожалению, такие строгие режимы безопасности мы по объективным причинам не можем обеспечить при проведении марша «Бессмертного полка», который объединяет в одном строю миллионы наших граждан, когда по улицам наших городов идет нескончаемый людской поток. Здесь, конечно, никакой дистанции соблюсти невозможно по определению. Поэтому предлагаю, тем не менее, провести марш «Бессмертного полка» тоже после Парада, но после другого, на месяц позже, а именно 26 июля, а это еще один день нашей ратной славы – в День военно-морского флота России. В этот же день приказываю вам провести традиционный военно-морской парад на главных базах Военно-морского флота страны.
О. Кашин:
- Да, Путин сказал, к сожалению, и у меня на автомате в голове «к сожалению, День Победы только раз в году». А Путин показывает, что не только раз в году, а сколько раз мы скажем, столько и будет. Буквально победа Владимира Путина над календарем. Я пытаюсь иронизировать, понятно, что я ничего не имею против Парада.
Давайте, Роман, поговорим о патриотизме и детях. Как вы считаете? Как Мардан и Стешин нам завещали. Важная тема. Мы ее поднимали, когда вы говорили, что ваша завучиха у вас чуть не отбила чувство патриотизма.
Р. Голованов:
- Зав по воспитательной работе.
О. Кашин:
- Извините, это замполит.
Р. Голованов:
- В Тульском универе имени Льва Николаевича Толстого.
О. Кашин:
- Отлученного от церкви.
Р. Голованов:
- Он сам себя, кстати, отлучил.
О. Кашин:
- Важная тема. Вчера у меня была дискуссия с московской интеллигенцией кинематографической на тему патриотизма, где речь шла о том, что мне мой знакомый кинокритик говорит, у него есть приятельница, говорит, какой у России противный флаг – бело-сине-красный. А какой тебе нравится? Французский – красно-сине-белый. Понятно, мы знаем, у каждого есть знакомые или у каждого либерального человека есть знакомые, которые говорят, а вот как здорово украинцы поют свой гимн. А вот дальше: вот бы нам так! Не получается, потому что у нас как бы патриотизм, к сожалению, это объективная реальность, патриотизм равен лояльности власти. Я прекрасно помню, причем, эта дорога с двустороннем движением, власть всерьез считает, что если ты патриот, ты должен быть за нее, а если критикуешь начальство, собственно, что ты не совсем патриот. А у критиков власти другая проблема. Я помню, как на Болотной на первых митингах не было ни одного российского флага. Были флаги партий, каких-то фантезийных объединений, не было бело-сине-красных флагов. За бело-сине-красные флаги шла борьба и дискуссия, давайте их носить. И представить, как люди на антипутинском митинге даже сегодня поют Гимн, тоже невозможно, конечно же. И вот как с этим быть? Самые наши унтерпришибеевы из власти думают, а давайте мы со школы будем вбивать детям патриотизм. Я постарше вас, но все равно советскую эпоху застал по детству. И я помню, как мы пели «Союз нерушимый сидит под машиной» именно потому, что исполнение Гимна на уроке музыки – это, естественно, тоска и мрак. Естественно, если проводить сегодня в школах уроки воспитания патриотизма, любой нормальный ребенок, хороший ребенок, добрый ребенок и потенциальный будущий приличный гражданин честный, естественно, он будет пририсовывать письку, извините, двухглавому орлу на бело-сине-красном флаге, рисовать неприличные вещи. И коверкать слова Гимна. Это нормально.
Как и с левым мировым движением, когда феминисты, все. Вот у нас говорят, партсобрание, потому что да, наш опыт уникальный семидесятилетнего большевистского тоталитаризма привел к тому, что к коллективному действу любому, даже положительному, мы, русские, относимся гораздо более настороженно, чем любые американцы, европейцы. То же самое к патриотизму. Если 70 лет у нас был вот этот обязательный патриотизм, конечно, порог восприятия патриотизма у нас другой. И когда это вбивают даже детям, которые родились спустя 30 лет после советского рабства, это будет вызывать протест. И это надо учитывать.
Патриотизм – такая тема, в которой нужно быть очень деликатным, потому что выращивая искусственно патриота, ты легко вырастишь гопника. И мы знаем эту публику с криками «Россия вперед!». У нас же есть различие между русскостью и россиянством. И патриотизм – это искусственное россиянство, новая историческая общность. Ты патриот? Значит, у тебя какой набор: деды воевали, многонациональная Россия. Путин хороший. А вот есть националист, то можно как-то варьировать, что, может, деды даже и воевали, но республика Татарстан тебя не радует, допустим. Или Ненецкий округ.
Я не то, что агитирую детей, дети, вступайте в какие-нибудь правые кружки, подписывайтесь на мой телеграм-канал, где я иногда сею правое доброе разумное и вечное. Нет, наверное, настоящий патриотизм для обычного русского человека – это принадлежность к русской культуре, читайте книжки, чтобы быть патриотами. Слушайте музыку, чтобы быть патриотами. Глинку и Чайковского – великого мирового композитора. Смотрите золотые фонда русского кино. И любите Россию такой, какая она есть, а не такой, какую вам ее диктует начальство.
Р. Голованов:
- Читайте Соловьева Владимира!
О. Кашин:
- Ну, как того Владимира, правильного, космиста. Александр Проханов мне рассказывал, как его школа была где-то около Миусского кладбища, на котором разбили, по-моему, парк на третьем кольце теперь. И они играли в футбол черепом Владимира Соловьева, того. И так Проханов стал космистом.
Я верю, на самом деле.
Р. Голованов:
- А еще Достоевского можно читать.
О. Кашин:
- Можно читать. Можно всех читать. Но не читайте, знаете что? Вот тот пласт литературы, который вдалбливали нашим отцам в школах. Я прямо обращаюсь к детям. Если вам учительница скажет: прочитайте роман Фадеева «Молодая гвардия», скажите, что это не литература, дорогая Мариванна, сама читайте своего Фадеева. Или Николая Островского «Как закалялась сталь».
Р. Голованов:
- О, меня заставляли читать!
О. Кашин:
- Вот. Я в школе был настолько влиятельный, правда, нас уже не заставляли. Когда был «Доктор Живаго», я поднял руку, говорю: Елена Ивановна, это слабая книга с художественной точки зрения. Она говорит, хорошо, переходим к следующему писателю.
Так и надо. Патриотизм – это свобода и не боязнь что-то говорить. Друзья, не ходите строем, не верьте учителям, но при этом на своем нигилизме не пытайтесь построить какое-то отрицание. Сегодня важная дата в истории русской культуры – два года назад был якобы фиктивно, потом опровергли, убит Аркадия Бабченко. И, на самом деле, Аркадий Бабченко, напомню, это уехавший на Украину и уехавший головой бывший журналист и литератор российский, автор прекрасной, на самом деле, книги про чеченскую войну, старшина запаса, старый блогер. В общем, он, не любя Путина, как-то последовательно отрезал от себя всю Россию. И на днях, когда был юбилей Бродского, читаешь пост Бабченко, что ненавижу Бродского, ненавижу Пушкина, ненавижу Толстого, Достоевского. И понимаешь, насколько это русское нутряное настоящее. Насколько не может быть такого украинца даже, еврея, такого грузина, француза. Может быть только русский. Да, из романов Достоевского, из «Бесов», конечно же. Из романов антинигилистских Лескова. Вот такой человек. Это наше. И когда вы подхватываете его эту самотоптательную игру, говоря «русофоб», вы подыгрываете ему. И идете против истины. Потому что русофобом может быть только чужак, а когда свой из себя выдавливает русского, это очень русская тема, русская история. И если этому потворствовать, то да, вы вырастите новых каких-нибудь злодеев и фашистов.
Надо любить всех русских. Даже Аркадия Бабченко.
Р. Голованов:
- Даже того самого, который себя якобы убил?
О. Кашин:
- Ну, а что поделаешь? Надо всех русских любить.
Р. Голованов:
- Он же сотрудничал с СБУ как Гордон?
О. Кашин:
- Что делать, Роман… Есть великий писатель, вы его знаете, любите, поскольку он один из важнейших православных беллетристов – Иван Сергеевич Шмелев. Почитайте его переписку 41-го года, когда он восторженно пишет о том, как воинство святого Сергия в лице вермахта идет на Москву освобождать ее от большевистской нечисти. Он имел право на такие высказывания. И эти высказывания никогда не отменят книгу «Лето Господне» и книгу «Солнце мертвых», потому что да, мы и есть Иван Шмелев. И если он говорил, что вермахт – воинство Сергия, он имел на это право.
Р. Голованов:
- А мы не Захар Прилепин?
О. Кашин:
- Захар Прилепин – это советская история, а советская история чем хороша, что…
Р. Голованов:
- Почему? Это нынешняя русская история.
О. Кашин:
- Неосоветская. Россиянская, как раз. Спросите Захара Прилепина…
Р. Голованов:
- А мы с вами – это чья история?
О. Кашин:
- От нас зависит. И каждый раз я говорю, при всем уважении к нашему с вами медиахолдингу, конечно, меня его название смущает, потому что не дело это, что на тридцатом постсоветском годе у нас вот, я в скайпе сижу, и у меня вместо юзерпика радио «Комсомольская правда» комсомольский значок! Значок, который носили палачи из НКВД, между прочим. Смершевцы всякие, коллективизаторы и прочие убийцы русского народа. Плохой значок. Радио «Комсомолка»! Меняйте логотип, пожалуйста! Я буду очень вам признателен.
Р. Голованов:
- Ой, ну, если мы будем прислушиваться ко всем, например, кто нам вещает на радио…
О. Кашин:
- Из Лондона!
Р. Голованов:
- Из тех, кто нам пишет на ютьюбе, вообще можно взять и застрелиться!
О. Кашин:
- А у вас в руках есть инструмент для того, чтобы… Роман, я, конечно, сегодня в белом свитере, но я синий кит и плыву к вам. Роман, где ваш пистолет?
Р. Голованов:
- Вон он в моих руках. Что он может сделать? Да ничего.
О. Кашин:
- Потому что слово…
Р. Голованов:
- Оскорбительный комментарий тем, кто нам пишет гадости!
О. Кашин:
- Роман, вы простужены, берегите голос.
Р. Голованов:
- Пишут нам гадости. Я сейчас буду вам писать в ответ.
Итак, а теперь отец Дмитрий Смирнов.
О. Кашин:
- Слова пастыря. Мы слышим его голос?
Р. Голованов:
- Да.
Д. Смирнов:
- Случилось чудо. Не только меня выписали, но даже на день раньше. Собираюсь, наверное, до Успенья провести в затворе. Потерпите еще немножко, вот. Смотрите наш блог. Придумали такую опцию. Смотрите наш архив, которому тридцать лет, что даже если вдруг годам к девяноста меня не станет, то вам смотреть и не пересмотреть еще тридцать лет.
Р. Голованов:
- Самое интересное было в конце, когда отец Дмитрий сказал, что была травля из-за того, что он назвал гражданских жен проститутками. И мусульмане пришли, предоставили ему юристов.
О. Кашин:
- Это вечная его тема. При всей радости от его выздоровления, конечно, он воплощает не те качества православного священника, за которые я готов его любить. Я хочу вас спросить, как специалиста по отцу Дмитрию, а тридцать лет его архиву – откуда он пришел в церковь? Наверняка он был каким-то советским светским человеком.
Р. Голованов:
- Я с ним разговаривал. Он сказал, что был хиппи в свитере с длинным горлом.
О. Кашин:
- Это очень здорово, на самом деле. Та волна людей, которая пришла в церковь 30-35 лет назад, вот на волне, наверное, тысячелетия крещения Руси, бывшие научные работники, творческие работники, журналисты, композиторы, кинематографисты, это, конечно, уникальное наследие уже невозможное и несуществующее. Представить себе, что вот сегодня какой-нибудь российский режиссер, какие у нас есть модные режиссеры, Жора Крыжовников пошел бы в семинарию. Отпустил бороду и стал бы батюшкой. Это уже такого не бывает, а тогда на сломе, да, интеллигенция шла в церковь, очень часто внося в нее правильную свежую струю. И разбавляя то наследие ветеранов комитета по делам религии при Совете министров СССР, которые тоже часто были довольно одиозны. Конечно, отец Димитрий один из них. И тем еще ценнее он, мы не обязаны, естественно, разделять все его ценности, но очень здорово, что он приходит в себя. И дай Бог, чтобы до девяноста, а лучше до ста двадцати лет дожил.
Р. Голованов:
- Тоже была интересная история, которую я увидел в сети. Это бабушка 90 лет, она подошла к священнику и передала ему кулек. А в этом кульке оказались пять тысяч рублей. Это последние деньги, которые она отдала батюшке на панихиду по своей подруге. Они ходили везде вместе, оказалось, что ее подруга умерла.
О. Кашин:
- Надеюсь, батюшка кулечек не принял, а панихиду отслужил за так?
Р. Голованов:
- Батюшка принял кулечек, а потом только обнаружились эти деньги. Он пришел к ней. И видео сейчас гуляет по сети. И. с одной стороны, где есть православный интернет, там пишут, что это та лепта вдовы современной, а есть интернет обычный, там пишут: Россия, не гори так ярко. И я думаю, что это сейчас самое главное видео, которое разделяет нашу страну на две части, где одни понимают весь смысл, а другие чуть не догоняют.
О. Кашин:
- Я чуть не догоняю, приведу британское видео, которое только что увидел перед нашей программой. На улицах Лондона какой-то мужик белый британец наорал на женщину азиатской внешности. Они там что-то не поделили на дороге, слово за слово, ты идиот, а он говорит: ща мы Хиросиму разбомбим еще раз, чтобы тебе по башке. Это же российское «можем повторить», когда оно происходит в таком виде, на которое ты можешь со стороны посмотреть, думаешь, вот же, блин! Россия так в мире выглядит? Ой!
Р. Голованов:
- Давайте перейдем к нашему чатику, который нам пишет на ютьюбе.
О. Кашин:
- К нашему уютному чатику. Там сегодня кашинцы есть?
Р. Голованов:
- Да там все кашинцы. Там не бывает других людей. В основном тут сыплются оскорбления в мой адрес. Ладно, откроем небольшой секрет, у меня чего-то сегодня температура, а то вы меня в грязь топчете копытами своих коней.
О. Кашин:
- Роман, я с температурой эту неделю живу. И ничего.
Р. Голованов:
- Не, но вы-то крепкий орешек.
О. Кашин:
- Тьфу-тьфу-тьфу! Давайте процитируем самое хитовое сообщение из нашего чата. «Свободу Анатолию Петровичу Быкову!» Всем амнистию!». На самом деле, да, думаю, Быкова отпустят, потому что сколько лет прошло.
Р. Голованов:
- Амнистия нужна?
О. Кашин:
- Нужна. Я за амнистию выступаю с первых минут возникновения этой темы в общественном поле. И Лукашенко, да, амнистию провел. Путин амнистию не провел. Если с Парадом Россия Белоруссию догоняет, пускай и с амнистией догоняет. Свободу всем осужденным за не тяжелые преступления! Не против личности. Свободу, тем более, всем политзаключенным! Свободу всем узникам народной наркотической статьи! Свободу! Свободу! Свободу! В тюрьме оставить только убийц, грабителей, насильников и исламских террористов.
Р. Голованов:
- «Скудной лепты не взял, и пошли они, солнцем палимы». Это наш Берия Ильич.
О. Кашин:
- Кашинцы тут.
Р. Голованов:
- Ой, не буду зачитывать. «Ага, еще в СССР бабам запрет был на ношение …. Третьего размера».
О. Кашин:
- Я за свободу, Роман. Там написано «сиськи». Это приличное слово.
Р. Голованов:
- А, значит, у нас нет цензуры? Олег Кашин разрешил нам не ограничивать себя!
О. Кашин:
- Роман, не передергивайте. Был бы я Сунгоркиным, написано, я бы в контракте радиоведущих прописал пункт по пятницам трезвыми в эфир не выходить. Ну, не знаю, поскольку болею уже неделю, я ни капли в рот, как говорится. Хотел бы сегодня выпить, но увы. Выпейте за меня где-нибудь на свежем воздухе.
Р. Голованов:
- А у нас бар-то закрылся. Раньше он был.
О. Кашин:
- А у нас бар, Роман, негры сожгли сегодня, напомню я вам. Но мы его починим к понедельнику.
Р. Голованов:
- Нет, он все равно будет на карантине.
О. Кашин:
- А починить нам его никто не мешает.
Р. Голованов:
- Бар «Дикие койоты» починят ровно к пятницу, а, как думаете, когда с него снимут самоизоляцию?
О. Кашин:
- Думаю, после Парада, Роман. И когда все, кто заразится на Параде, переболеет.
Р. Голованов:
- Будет Парад, потом поправки в Конституцию, не в один же день все.
О. Кашин:
- А потом новые выборы Путина и тогда уже, к выборам, надо будет бар открывать. Разберемся. Будем следить за развитием событий. Надеюсь, нас не закроют.
До свидания! До понедельника!
Р. Голованов:
- Надеюсь, в понедельник услышимся!
