85% слушателей Радио «Комсомольская правда» проголосовали за присоединение Донбасса к России
С. Мардан:
- Здравствуйте. Я – Сергей Мардан.
М. Баченина:
- Я – Мария Баченина.
С. Мардан:
- В Донецке происходит…
М. Баченина:
- …форум «Русский Донбасс».
С. Мардан:
- То есть слово «русский» не везде запрещено, по крайней мере, в Донбассе его можно пока что употреблять. Про что этот форум? В Телеграм-каналах везде цитируется именно кусок из выступления Маргариты Симоньян. Почему это симптоматично? Потому что Маргарита является одним из ключевых людей в системе государственной идеологии. И то, что она произносит публично, выражает мнение, я думаю, самых ключевых людей в российской власти.
М. Баченина:
- И одновременно она является законодателем мнений.
С. Мардан:
- Естественно. Любой человек из медиа, занимающийся идеологией, он во многом влияет на то, как формируется общественное мнение, и как формируется мнение людей, принимающих решение. Тем не менее, это прозвучало впервые почти за 7 лет – о том, что Донбасс должен вернуться в Россию. Вот это официально прозвучало, это было сказано вслух.
С нами на связи Александр Ходаковский, основатель донецкой бригады «Восток», один из ключевых людей в ДНР. Александр Сергеевич, скажите, сколько на сегодняшний день выдано российских паспортов в непризнанных республиках?
А. Ходаковский:
- Порядка 450 тысяч человек получили российское гражданство.
С. Мардан:
- Это какой процент населения?
А. Ходаковский:
- Из 3,5 миллионов человек, проживающих по Луганской и Донецкой территориям.
С. Мардан:
- А удалось решить те проблемы, о которых довольно много писали, о том, что получение российского паспорта связано с какими-то невероятными проблемами и усилиями? Сейчас просто получить паспорт в Донецке, в Луганске?
А. Ходаковский:
- К сожалению, непросто. Потому что всем номинантам приходится проходить двойную процедуру. Во-первых, им нужно получить паспорт ДНР. К сожалению, вынужден констатировать, что по техническим причинам, по объективным не все граждане, проживающие на наших территориях, получили гражданство этих территорий. Ну, потому что проблемы те же самые, они дублируются, что и при получении гражданства России, и нашего гражданства. Просто не успевает наша система обеспечивать паспортами, спецпроверки проводить (самый долгий этап). Не получив паспорт гражданина ЛНР и ДНР, человек не может получить паспорт российского гражданина. Ему в первом и во втором случае нужно собирать полный пакет документов заново, и он проходит процедуру дважды.
С. Мардан:
- Второй важный вопрос. Почти за 7 лет, прошедших с начала войны, какая-то экономическая интеграция этих территорий с Россией произошла, и насколько она, с вашей точки зрения, масштабная? Люди, которые сейчас живут в Донецкой и Луганской областях, они чувствуют себя частью как минимум экономического организма Российской Федерации или нет?
А. Ходаковский:
- Сложно ответить как-то более-менее объективно на этот вопрос.
С. Мардан:
- Отвечайте субъективно. Это на самом деле гораздо ценнее.
А. Ходаковский:
- Отвечаю, опираясь на собственное мнение и впечатления. Мне кажется, что нет. Потому что процессы, связанные с интеграцией экономики, проходят в достаточно глубоко конспиративном режиме.
С. Мардан:
- Почему?
А. Ходаковский:
- Потому что мы – подсанкционная территория.
С. Мардан:
- Ну и что? Кто не хочет – российская власть или местные?
А. Ходаковский:
- Здесь же есть такое понятие, как рынки сбыта. А мы должны вуалировать всю продукцию, которая у нас производится, будь то сырьевая сторона вопроса, будь то производственная продукция. Мы не должны показывать происхождение. Все это проходит достаточно завуалировано, по понятным причинам. Мы-то не боимся пострадать, потому что на нас рычагов воздействия нет. А те российские смежные структуры, контрагентские, с которыми мы работаем, они вполне могут пострадать. Поэтому существуют сложные схемы. Мы сами до конца не понимаем всех нюансов существования этих схем, а уж народонаселение тем более не понимает. Они просто ходят на работу на свои объекты, и они не понимают, куда производимая ими продукция будет направляться, через какие схемы, как будет происхождение подтверждаться, без чего экспорт вообще практически невозможен. Мы не можем свою продукцию ориентировать на Россию, в силу того, что в России и так переизбыток всего того сегмента, который мы производим. Соответственно, надо искать пути выхода на какие-то страны зарубежья, причем достаточно далекие (понятно, что не западные).
Тут своя сложная ситуация, обусловленная блокадой, прежде всего – со стороны Украины. А самое главное, что мы находимся в режиме выживания, можно сказать. Потому что у нас уровень производства на сегодняшний день невысокий, сократился резко. По металлургии он сократился в разы, по добыче угля – стоит под вопросом закрытие порядка 13 шахт из тех, которые работали.
С. Мардан:
- Александр Сергеевич, я верно вас понял, что если говорить об экономической интеграции, сейчас по-прежнему та самая нулевая точка, и от нулевой точки все равно придется плясать, то есть ничего за 6 лет не сделано?
А. Ходаковский:
- Ну, образно это так на самом деле. Не то чтобы за 6 лет ничего не сделано, тут стоит сделать оговорки определенные, но с точки зрения промышленного комплекса, с точки зрения всей экономики существенных прорывов нет, мы просто доедаем то, что у нас было на руках.
С. Мардан:
- А в российскую социальную инфраструктуру, я так понимаю, ДНР и ЛНР тоже не встроены?
А. Ходаковский:
- Здесь тоже стоит сделать поправки. Потому что, например, наша система образования, она более уверенными темпами интегрируется в систему образования России. По крайней мере, мы синхронизируем все процессы, все программы. С другой стороны, наши выпускники получают дипломы российского образца, которые, по идее, должны котироваться. У нас ведь достаточно высокий уровень образования, город индустриальный, здесь научная база была очень высокой и сохранилась в достаточной степени, несмотря на отток специалистов на украинскую сторону и в Россию в том числе. Поэтому качество образования достаточно высокое, но дипломы наши, естественно, не признавались нигде.
Система МЧС здорово взаимодействует с российской системой МЧС и получает существенную помощь. Но это все на горизонтальных уровнях и на уровнях личных договоренностей. Минздрав в меньшей степени развил отношения, к сожалению. У нас оборудование, например, аппараты МРТ выходят из строя и не восстанавливаются, не заменяются. Это существенно влияет на уровень медицинского обслуживания населения. Здесь все пронизано частностями, каждый, в зависимости от уровня инициативности, выкручивается сам.
С. Мардан:
- Скажите, а вакцина «Спутник V» поступила в Донецк и Луганск или нет? Идет вакцинация?
А. Ходаковский:
- Она поступает, но не на таком масштабном официальном уровне. То есть она своими каналами сюда поступает.
С. Мардан:
- То есть официальных поставок нет?
А. Ходаковский:
- Да, официальных поставок нет. И вопрос о всеобщей вакцинации сейчас в стадии разрешения.
С. Мардан:
- Условно говоря, вы в этом процессе с 14-го года. Как вы думаете, произойдет ли хоть какой-нибудь сдвиг в плане реальной интеграции ДНР и ЛНР в Российскую Федерацию, во все ее государственные, социальные, экономические, политические системы? Или все опять останется декларациями и страшилками для Запада?
А. Ходаковский:
- Даже исходя из того, что я сказал, интеграция происходит. Вопрос в том, что темпы ее недостаточно высоки. А с другой стороны, когда состоится эта финальная точка, когда мы будем интегрированы? Здесь очень много субъективных и специализированных вопросов, о которых можно долго рассуждать. Мы все-таки прогресс видим, с одной стороны, он надежду все-таки вселяет. Сложно, конечно, с сохранением промышленного потенциала. Это металлургия, промышленное производство более сложной категории мы же все-таки производим здесь, на территории, и угольные комбайны, и даже комплексы для метропроходки. Мы до сих пор это делаем, и мы можем все это поставлять и в Россию. То есть я говорю о том, что, прежде всего, мы переживаем за сохранение этого потенциала. Потому что без промышленности эта территория будет стагнировать. Мы пока не видим механизмов, как это все объединить с российским комплексом, как обеспечить рынком сбыта наши производственные предприятия.
М. Баченина:
- Не убьет ли воссоединение всю эту структуру и инфраструктуру окончательно? Может быть, просто еще не готовы обе стороны? Потому что очередная порция санкций, изоляции и т.д. сведет к нулю всю экономическую составляющую.
А. Ходаковский:
- Такие риски есть. Но это не будет так прямолинейно. То есть не будет прямой зависимости. Возможно, будут какие-то дополнительные попытки. Вот как мы, например, пытаемся реализовывать свою продукцию в Казахстан, в Беларусь. Бывшие украинские… Ну, не то что собственники. Потому что часть предприятий находится в государственных руках, которые были частными, а часть предприятий осталась у своих собственников. Но украинцы, поскольку мы подсанкционные, выискивают все направления, куда мы отправляем свою продукцию, и пытаются блокировать, создавать через судебную систему какие-то сложности. Ничего другого они не придумают, по большому счету. И это единственное препятствие. Инициатором всех проблем выступает, конечно, украинская сторона. Ну, на таком, предметном уровне.
Такой прямой зависимости между интеграцией и какими-то последствиями, конечно, нет. Если будет рассматриваться вопрос политический, если мы будем признаны (а еще лучше – приняты в состав Российской Федерации), тогда, конечно, вал всевозможных санкций обвалится на Россию однозначно.
С. Мардан:
- Александр Сергеевич, по моим ощущениям, те самые 100 тысяч семей, которые владеют Россией (условно, российские политические и деловые элиты), явно будут не в восторге от идеи присоединить Донбасс или интегрировать его дальше. Потому что это обеспечит такое количество санкций, и такой жесткости… То есть, очевидно, этот вопрос, как и с Крымом, может решить только один человек (сами знаете какой). Как вы думаете, он решит его в 2021 году или нет?
А. Ходаковский:
- Нет, в 2021 году он не решит, но я думаю, что мы идем по этому пути, и в перспективе он его решит. Мы наблюдали на форуме присутствие Маргариты Симоньян. Я уверен, что этот человек сформирует правильный доклад. Тем более что она не по официальной программе здесь перемещалась по территории, а по своей собственной программе, посмотрела все такие нюансы, которые официальная сторона ей бы не показала. По привычке показывают только накрашенные губы, как правило. Я уверен, что информация о том, что здесь происходит, доходит объективно, и дальше это будет продолжаться. В конце концов, решение будет принято. Вопрос в том, что 21-й год не станет тем переломным моментом, к сожалению. Мы еще объективно не готовы, как вы правильно сказали.
С. Мардан:
- Спасибо вам большое. Александр Сергеевич считает, что в 21-м году этого не произойдет. Наверное, это такой трезвый взгляд. Я часто страдаю необоснованным оптимизмом. А те комментарии, которые вчера вечером появились, после новости об этом форуме, они звучали примерно так. Поскольку Путин не рассчитывает выстроить отношения ни с Америкой, ни с Западом, очевидно, они будут ухудшаться, поэтому готовится к поглощению юго-восточной Украины.
М. Баченина:
- Терять уже нечего.
С. Мардан:
- Да, во-первых, терять нечего. А во-вторых, есть феномен Крыма, который решает все проблемы с рейтингом, все проблемы с поддержкой. Я – за. Если это случится, мой личный рейтинг будет близок к 100 процентам.
М. Баченина:
- Я хочу подвести итог опроса наших радиослушателей – присоединять ли Донбасс к России? «Да» - 85%, «нет» - 15%.
С. Мардан:
- Ну, и слава богу. 85% русских.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отклики!
