Олег Кашин: Вопрос посадки Грудинина - дело ближайших месяцев

Мы предлагаем полный текст радиопередачи.

О. Кашин:

- Всем привет! Я Олег Кашин, в московской студии Эдвард Чесноков, который не любит, когда я говорю про Кадырова или смеется над тем, как я говорю про Кадырова, но сегодня, по крайней мере, есть повод говорить про Кадырова, правда, Эдвард? Здрасьте!

Э. Чесноков:

- А повод извиняться тоже будет? Здравствуйте, Олег Владимирович!

О. Кашин:

- Обязательно. Но давайте вначале расскажем…

Э. Чесноков:

- А давайте заблаговременно извинимся. Вот я извиняюсь, я сожалею, я ничего не имел такого в виду, я, наверное, лучше будет, если встану на колени… Просто лучше вот заблаговременно.

О. Кашин:

- Ну, про колени мы слушали в новостях, там про узбеков почему-то речь шла, что меня на самом деле слегка удивило. Но до коленей, надеюсь, дело не дойдет. И сегодня вообще довольно загадочная история, потому что вроде бы уже ничего не изменилось в отношениях Кадырова и Помпео, но, если в начале недели Кадыров говорил, что ему кажутся смешными эти санкции и он приглашает госсекретаря США в свое родовое село обсудить права человека, сегодня он почему-то отменил свое приглашение и довольно возмущенно об этом говорил. Неужели, Эдвард, его все-таки задели санкции США? Ну да, мы понимаем, что это такая, скорее, шутка про ответные санкции, про блокировку счетов в Чечне и про запрет приезжать в Чечню, тем не менее, явно Рамзана Ахматовича задело. Почему? Что произошло за эти дни?

Э. Чесноков:

- Я процитирую. «Товарищ господин Помпео! Вот я его приглашал в гости, при всех говорю, уже не имею права, потому что у меня есть информация от спецслужб Украины, что это его заказ и по его заказу убили Джорджа Флойда». А Джордж Флойд – это человек, из-за которого начался черный бунт в США.

О. Кашин:

- На самом деле, главное здесь «спецслужбы Украины», очевидно.

Э. Чесноков:

- Да, да. Кроме шуток, Майк Помпео – он же был из разведсообщества, он же разведчиком был. Теоретически у него есть инструменты.

О. Кашин:

- Да, а у Кадырова интересы в Киеве, поэтому здесь как раз если есть какая-то информативная составляющая, Кадыров сообщил Зеленскому, что в СБУ есть его люди. Или я драматизирую?

Э. Чесноков:

- Ну, очевидно, что есть. Потому что в 2014 году, когда Марата Сидякина и Олега Савченко, журналистов «Лайфа» посадили в зиндан…

О. Кашин:

- Марата Сайченко и Олега Сидякина.

Э. Чесноков:

- Да. Когда их посадили в зиндан, то Кадыров лично вписался и их выпустили. То есть, безусловно, определенные связи у него есть. Это как раз тот случай, когда в каждой шутке есть доля шутки.

О. Кашин:

- Да, ну, зиндан – так называли яму во время первой чеченской кампании, где держали пленных. Да и не только в первой кампании, конечно, это такое кавказское слово, но в общем да, если в распоряжении СБУ есть зиндан, то Кадыров, естественно, как-то с ним связан. И еще вот такая заметка на полях. Сегодня я в соцсетях депутата Госдумы Шамсаила Саралиева, Героя России, увидел фотографию круглого стола, посвященного ответным мерам против Помпео.

Э. Чесноков:

- В «Президент-отеле».

О. Кашин:

- Конечно, в «Президент-отеле». Ну, я там не был и не видел, как он выглядит изнутри, и надо отдать должное тем, кто его ремонтировал, они сумели воссоздать в бывшей гостинице ЦК КПСС абсолютную атмосферу грозненского дворца.

Э. Чесноков:

- Если кто не понимает из наших радиослушателей, «Президент-отель» это такая московская ставка кадыровского дискурса.

О. Кашин:

- Да, на станции метро «Октябрьская», на улице Большая Якиманка. Да, интересно, что они там нарешали. Мы, конечно, с долей иронии об этом говорим, потому что где Помпео и где Кадыров, и понятно, что Кадыров, при всей его экспортоолриентированности, так скажем, не проводит выходные в Нью-Йорке, он их, скорее, будет проводить на арабском Ближнем Востоке, где уже США все-таки имеют влияние и где они могут помешать ему жить. Но если вообще фантазировать, можно предположить, что нынешнее положение дел, когда Кадыров абсолютно надежно прикрыт федеральной российской властью, оно не вечное. И если там через Х лет мы увидим новый штурм Грозного, который будут осуществлять американцы, ну, наверное, вот тогда историки скажут – а началось все…

Э. Чесноков:

- Подождите, я не понимаю полета вашей мысли. Почему американцы?

О. Кашин:

- Ну, всякое бывает. Помните, как вначале наши штурмовали Кабул, а потом американцы штурмовали Кабул. Всякое бывает.

Э. Чесноков:

- А, то есть, вы имеете в виду, что, когда нефть будет стоить 222 доллара за рубль, то мы наймем американский ЧВК Blackwater и он будет что-то там штурмовать?

О. Кашин:

- Ну, Эдвард, вы же меня воспитываете в том духе, что рано или поздно солдаты НАТО ступят на нашу священную российскую землю и я пытаюсь, как человек, закончивший военную кафедру, представить, на какую именно российскую землю они могут ступить в первую очередь.

Э. Чесноков:

- То есть, вы между Кадыровым и солдатами НАТО выбираете солдат НАТО? А как же духовность?

О. Кашин:

- Давайте я воздержусь и закажу чашечку кофе. Но, если выбирать регион, куда они могут ступить… вот да, есть Дегтярев, с которого с солдатами НАТО нет проблем, а, если будут, то он с ними, как сегодня он заявил в своем видео, пойдет в баню.

Э. Чесноков:

- Пулемет Дегтярева он развернет против них – это очевидно.

О. Кашин:

- Он всегда ходит в баню с серьезными мужчинами, чтобы решать вопросы и вот мы сегодня видели его соответствующее очередное видео.

Э. Чесноков:

- О Дегтяреве мы во втором блоке поговорим…

О. Кашин:

- Ну, Кадыров, да. Представьте себе, вот шутки шутками, можно долго злить американского дракона, американского медведя или – какое там животное? Белоголовый орлан, да. Но если сегодня в дневничке Майка Помпео возникнет галочка какая-нибудь, вот надо все-таки однажды положить конец этому безобразию. Можно, конечно, думать о том, что все это понарошку, потому что действительно великая и непобедимая Россия – попробуй сунься.

Э. Чесноков:

- Нет, подождите, а здесь я вас ловлю в логическую вилку. Если генерал-губернаторство, кавказское наместничество, которое у нас там сложилось, ослабляет Россию, то значит Помпео невыгодно его свергать. А если оно ее не ослабляет, то значит выгодно, понимаете?

О. Кашин:

- Нет, это опять же в вашей логике, в которой Помпео вообще выгодно ослаблять Россию. Мы же не знаем об этом. Более того, есть примеры как раз, ну, самый доступный нам пример – распад Советского Союза, когда еще в июле 1001 года президент Джордж Буш, папа, приезжал в Киев и агитировал украинцев оставаться в Советском Союзе. Мы не знаем, кто чего на самом деле хочет. И в принципе представить себе, чтобы наши американские друзья были заинтересованы в российской духовности, закрытости, между прочим, и даже гомофобии, - да легко на самом деле. Вот легко, легко.

Э. Чесноков:

- Нет, если вы, Олег Владимирович, следите хоть немножко за международными новостями, и не из программы «Время покажет», а хотя бы из программы Телеграм, то вы, наверное, в курсе, что буквально недавно Помпео грозно потрясал своими сединами и говорил в Твиттере, что в течение 50 лет США не признавали аннексию Прибалтики Советским Союзом. Потом он говорил, что нехорошие бизнесмены, которые помогают России строить тоталитарный «Северный» и «Южный поток» под номером 2, их всех ждут санкции. И тут вдруг он воспылал к нам любовью? Это, знаете, что-то в стиле маркиза Де Сада, наверное, или других авторов немецкоязычных.

О. Кашин:

- Ну, вы же прекрасно понимаете, Эдвард, что вся мировая политика так или иначе это если не маркиз Де Сад, то буквально Захер Мазох, потому что, ну да, жизнь буквально боль и 50 лет не признавали страны Балтии. И что? На момент распада Советского Союза Советский Союз был вполне таким лояльным, буквально саттелитом США и, конечно, они могли быть, по крайней мере, заинтересованы в сохранении Советского Союза, может быть, без Прибалтики, здесь я как раз спорить не готов. Но почему бы и нет? То, что уничтожение Советского Союза стало для них сюрпризом, мы наблюдали как раз по архивам библиотеки Буша, когда его переговоры с российскими советскими лидерами показывают, что это они уговаривали его. Вернее, как они? Не Горбачев, а Борис Николаевич и немножко Кравчук, уговаривали его признать и согласиться с распадом, а он долго переваривал эту мысль, скажем так. Поэтому нет, все не так однозначно. И действительно, сколько угодно можно на уровне риторики говорить «Россия – враг, Россия – враг», но тот же Лукашенко, наш любимый, много лет говорит, что Россия – друг. И что? Это ж не мешает ему быть самостоятельным политиком.

Э. Чесноков:

- Знаете, как говорят в Израиле, если кто-то говорит, что хочет вас убить, то ему надо поверить, потому что он от слов перейдет к действию. Я немножко наброшу. Смотрите, раз уж у нас началась «Международная панорама» и американщина всевозможная, есть четвертый по величине город США Хьюстон. Американская демократическая власть запретила нахождение тоталитарного китайского консульства в стольном граде Хьюстон. Знаешь, что китайцы сделали?

О. Кашин:

- Наверное, прогнали американское консульство?

Э. Чесноков:

- Причем, я на помню, что два года назад ровно та же история была – закрывали консульство России в Сан-Франциско, потому что оно за подводными лодками шпионит… Знаете, что китайцы сделали? Китайцы сказали – а мы вас не послушаем. Вот вы нам говорите: 72 часа, чемодан-вокзал-Пекин – а мы вас не послушаем и останемся в Хьюстоне. И американцы такие – а что, так можно было? То есть, можно было, оказывается, сохранить лицо…

О. Кашин:

- Но ведь россияне покинули?

Э. Чесноков:

- Россияне покинули, а китайцы – нет.

О. Кашин:

- Но вы спросите меня, хочу ли я быть китайцем? Опять-таки есть какое-то подозрение, что какой-то подвох. Да, китаец великий, но приходится кушать летучую мышь или что-то еще… вот на таком даже уровне.

Э. Чесноков:

- Речь о системном дизайне. Что есть международная политика, с ее правилами и, оказывается, что можно не покорно ждать, когда тебя отхлещут, а наоборот – хлестать самому. Встать и сказать – у нас есть национальные интересы, у нас есть наша гордость, мы, капиталистические коммунисты, не сдадимся и не спустим свой красный флаг!

О. Кашин:

- Ну, вот мы говорили о Хабаровске и о том, что Дегтярев сегодня объяснил про походы в баню с Жириновским и в новостях слышали о проводимой Дегтяревым, новым врио губернатора Хабаровского края, дефургализации, то есть, зачистки руководства края от наследия Сергея Фургала, хотя можно было рассчитывать, что Дегтярев как бы станет новым лидером команды Фургала. Что происходит, Эдвард, ваша версия?

Э. Чесноков:

- Моя версия, что наконец-то в Хабаровск пришли не за хабаром, а хоть что-то попытались сделать. Смотрите, ведь было же огромное количество, когда при странных обстоятельствах истаивали в воздухе предыдущие губернаторы, на их место назначались новые, в том числе, очень молодые – там Антон Алиханов ваш любимый – но ни в одном случае не было такого внимания, нежели чем к Дегтяреву. Почему, Олег Владимирович?

О. Кашин:

- Ну, не соглашусь. Были примеры, например, Тула, где Дюмин, который охранник Путина, ну, там через две карьерные точки ставший губернатором, все поначалу говорили а вот он преемник, и пытались следить за Тулой, но потом обнаружили, что там ничего нового и ничего интересного не происходит. Здесь тоже следят, поскольку скандальная история все-таки, никогда предыдущего губернатора не арестовывали за убийство, по обвинению в убийстве. Хотя вот вы говорите, что люди исчезают в никуда, мы тоже обсуждали, в какое никуда они исчезают. Позапрошлый хабаровский губернатор, Ишаев, в итоге оказался в Роснефти топ-менеджером, а, допустим, предшественник моего любимого Алиханова, Николай Цуканов, коренной калининградец, из калининградской глубинки, такой вросший буквально туда корнями, в итоге сейчас прозябает на Урале в должности полпреда. Никто в России не пропадает. Но еще, между прочим, Дегтярев, про его новые шаги, давайте обратим внимание, поскольку он сам обращает на это наше внимание, сегодня он накормил животных в хабаровском зверинце каком-то, мы даже заходили на сайт этого зверинца, там висит, естественно, большая плашка «75 лет Победы» и надпись в рубрике «Новости», что звери на самом деле не голодают, не было проблемы, непонятно, зачем он их накормил.

Э. Чесноков:

- Уже есть договоренность, что Дегтярев из Москвы приедет и привезет миллиард.

О. Кашин:

- Миллиард триста…

Э. Чесноков:

- Видимо, в пакетике из-под охотничьих колбасок он привезет… Но в чем проблема? Вот вскрылась совершенно невероятная вещь. В 2005 году был заключен контракт между буржуинской бездуховной американской компанией ExxonMobil на поставку, а это один из операторов газового месторождения на Сахалине, на поставку газа в Хабаровский край. В 2005 году – я не буду даже спрашивать вас, сколько тогда стоил доллар – контракт был привязан к долларам. А с 2014 года… вы понимаете, что произошло? Только с 2015 по 2016 год сверхплановые убытки на покупку газа на Хабаровщине составили 5 миллиардов рублей. Это только за один год. И никто – ни Госдума РФ, ни всемогущий административный гений Шпорт, ни даже Медведев – не смогли пересмотреть этот контракт.

О. Кашин:

- Эдвард, давайте уточним, что, тем не менее, цены на газ в России регулируются государством. Нет такого, что упал доллар и все взлетело – нет. Понятно, что там в итоге кто-то несет убытки, но дело не в хабаровчанах, а дело в каком-то неправильном хабаровском менеджменте. Нет?

Э. Чесноков:

- Я о другом. Что нам говорят – да, мы можем смириться с тем, что на окраинах Хабаровска немножко грязновато, но мы великая энергетическая держава, голубые потоки обволакивают нас прекрасным фимиамом… А оказалось, что нет. Оказалось, что это не фимиам даже, а эфир, который растаял, как утренний туман. Вот, может быть, хотя бы Дегтярев, у которого, наверное, прямой провод с тем, у кого диска на телефоне нет, есть, сможет все-таки эту газовую проблему-то урегулировать? Потому что я уж не знаю, в кого еще верить.

О. Кашин:

- То есть, на самом деле, конечно, Сахалин-1 – это такая не то что гордость, но, по крайней мере, один из немногих эпизодов вот той не публичной, но важной кооперации, про которую я говорил вначале, когда на уровне риторики мы враги, а на уровне практики мы что-то вместе добываем. И если для того, чтобы укрепить Михаила Дегтярева во главе региона, придется ликвидировать Сахалин-1 или как бы нанести ему какой-то ущерб, я спрашиваю…

Э. Чесноков:

- Да, вот пойдет ли на это Кремль?

О. Кашин:

- При всем уважении к Дегтяреву, я спрашиваю – а стоит ли сдавать Сахалин-1, для того, чтобы спасти жизнь Михаила Дегтярева? Я не знаю.

Э. Чесноков:

- Я тоже не знаю. И это проблема. Что долгое время наша оппозиция – а ЛДПР это тоже оппозиция – говорила, что у нас есть суперплан, дайте нам власть. И дело даже не в жовтоблакитных… вот победил губернатор Коновалов в Южной Сибири и все думали, что вот сейчас они вместе с Грудининым поднимут там какой-нибудь киберколхоз, сделают доставку клубники на дронах, квадрокоптерах – а в итоге ничего, понимаете…

О. Кашин:

- Вы упрекаете Грудинина, что он, посвятив два года тому, чтобы отбиваться от атак подмосковных баронов, которые дербанят его бизнес, что он не помог Коновалову… До Коновалова еще руки дойдут, я уверен, тоже у наших составителей папочек и завтра мы узнаем, что…

Э. Чесноков:

- А, вы имеете в виду, что завтра его поймают на прогулах в университете?

О. Кашин:

- Да на чем угодно. Тем более, да, вот университет – какая ассоциация? Фальшивый диплом, да. Что-нибудь сделают, что-нибудь придумают. Прогулы, диплом неправильный, система антиплагиат не прошла. Уверен, что Коровалов в зоне риска, безусловно. Потому что люди, которые выигрывают выборы у Кремля, это опасные люди…

Э. Чесноков:

- Хорошо. А что делать? Вот, допустим, я набираю волшебный телефон и говорю – Кашина Олега Владимировича поставить куратором в управление внутренней политики. Вот что делать-то, вот Кашин становится. Какой у него план?

О. Кашин:

- Возглавлять Хабаровский регион?

Э. Чесноков:

- Нет, вообще чтобы вот эта адская карусель, когда одних странных губернаторов сменяют еще более странные, как нам обустроить-то наши губернии?

О. Кашин:

- Ну, если вы говорите, что я на должности начальника управления внутренней политики или, допустим, общественных проектов – это сейчас моднее – как-то попробую обустроить Россию, что я сделаю со своим телефоном уже с диском или уже с сенсорным экраном, который позволяет писать сообщения в Телеграм? Узнав о том, что готовится арест губернатора Фургала, я ему позвонил бы и сказал – Сергей, бегите, не надо в тюрьме сидеть ради непонятно чего. То же самое я готов, причем, в эфире, сейчас, без телефона, раз у меня нет его номера, сказать Павлу Грудинину – Грудинин, вы не понимаете, что вопрос вашей посадки, очевидно, дело ближайших месяцев или максимум лет и вам не удастся вернуть совхоз имени Ленина в то состояние, которое было до президентских выборов 2018 года. Все уже. Вы, как смертельно больные люди, которые не понимают, что им осталось там сколько-то дней. И когда вот я слышу, что Грудинин добивается, чтобы ему в Москве дали точки продажи его ягод, я думаю – боже мой, ему шкуру свою спасать пора уже! Мы всех ждем в Лондоне, тем более, как вы знаете, Эдвард, сегодня объявлено об открытии границ, с 1 августа, три страны – Танзания, Турция и Великобритания.

Э. Чесноков:

- Да, а почему Танзания? Я не понимаю.

О. Кашин:

- Не знаю. Мне интересно у вас это узнать.

Э. Чесноков:

- Какая-то конспирология… Нет, я могу предположить просто, что Танзания используется как какой-то хаб, чтобы вывезти тех наших туристов, которые еще остаются в Африке. Вот первое, что приходит в голову.

О. Кашин:

- Но мы понимаем, что это не так. Тем более, что, когда она в ряду Турции и Великобритании, тоже не очень понятно. А у ваших друзей из известной частной военной компании нет в Танзании интересов? Может быть, они там что-нибудь добывают?

Э. Чесноков:

- Я думаю, что, если они туда и полетят, то им виза не понадобится.

О. Кашин:

- Вы, наверное, оптимист. На самом деле я уже с годами стал относиться к этому…

Э. Чесноков:

- Вы имеете в виду, тот оптимист, который учит устройство автомата Калашникова, да?

О. Кашин:

- Да, конечно. По-моему, это бросается в глаза.

Э. Чесноков:

- Да, благодарю вас, Олег Владимирович. Но, если серьезно, вернемся к нашим региональным проблемам. Вот есть хорошая история – дать губернатору 100 дней. Но ведь понятно же, что не дадут Дегтяреву 100 дней. Вот давайте сделаем ставку. Продержится ли Дегтярев хотя бы 100 дней или нет?

О. Кашин:

- Слушайте, злые языки, или добрые, не знаю, даже узнав о том, что он на эти выходные летит в Москву, пишут, что все, все. А я как раз оптимист другого рода, который считает, что вот назначили ему выборы осенью 2021 года и он до них просидит и нормально их выиграет, потому что так положено.

Э. Чесноков:

- Как, в общем-то и все вот эти назначенцы делали.

О. Кашин:

- Как полагается. Слушайте, а кто из назначенцев провалился и бежал? Никто же. Даже оттуда, даже из Хабаровска.

Э. Чесноков:

- По большому счету, да. И я не знаю, вот я был в Хабаровске и потом я ехал по транссибирской железной дороге из Владивостока в Хабаровск, и я спрашивал себя, что нужно делать, чтобы, как при Столыпине, крестьянин русский снова туда поехал, снова делянки там стал засеивать? Или чтобы хотя бы как в 1937 году… ой, нет, наверное, об этом не надо… Я не знаю, вот Комсомольск-на-Амуре там…

О. Кашин:

- Ну, может быть, дело в климате? Или, может быть, применим климатическое оружие?

Э. Чесноков:

- Это единственное, на что остается надеяться – на глобальное потепление, которое нас спасет.

О. Кашин:

- Продолжаем разговор о событиях дня и одной из событий такое ожидаемое, отложенное, запланированное, а именно – вступление в силу закона об упрощенном получении российского гражданства и традиционно, когда об этом заходит речь, мы буквально с лупой изучаем эти строки, чтобы понять, на кого это рассчитано? Мы выискиваем подвох, чтобы понять, на кого это направлено по-настоящему? На русских в странах постсоветского пространства, которые лишены возможности стать частью матери-России? Или на гастарбайтеров, мигрантов? На самом деле, по-моему, 50 на 50. Или я слишком примитивно отношусь к замыслам наше го руководства?

Э. Чесноков:

- На 29-й год величайшей геополитической катастрофы, после которой как минимум 25 миллионов русских лишились родины, все-таки стали мы что-то делать. Что интересного в новом законе? Первое – не нужно теперь отказываться от предыдущего гражданства. Причем, учитывая. Что эта процедура вообще в принципе не была никак прописана и непонятно было, как ее контролировать, ну, этого абсурда хотя бы нет. Далее. Если человек обзавелся семьей и детьми с россиянином или россиянкой, то ему не обязательно находиться в России в течение трех лет и подтверждать наличие законного источника дохода. Далее. Выпускники российских вузов могут рассчитывать на новый статус не через три года, а через один год работы в стране. И так далее. И вот хочется, конечно, аплодировать, хочется говорить, что да, наконец-то вспомнили про русских. Но гложет меня червячок сомнения. Знаете, почему? Потому что депутат Милонов, который существует в Госдуме только для того, чтобы уничтожать саму возможность реального консервативного поворота, вдруг заговорил о введении в этот самый паспорт, получение которого теперь упрощено, графы «национальность». Пресловутая пятая графа. Знакомая каждому советскому человеку.

О. Кашин:

- Ну, мы понимаем, что этого не будет никогда. Потому что, естественно, невозможно представить себе паспорт… слушайте, даже когда был разговор о вкладыше, где можно было по желанию писать национальность? С начала нулевых, наверное?

Э. Чесноков:

- Его периодически поднимают. Тот же Жириновский постоянно говорит, почему нельзя карту русского сделать по аналогии с картой поляка, например?

О. Кашин:

- А почему нельзя, как вы считаете?

Э. Чесноков:

- Я не знаю.

О. Кашин:

- Вот вы регулярно меня спрашиваете «если бы», а если бы, я бы эту карту ввел еще вчера. Если бы я был там не знаю министром мелиорации, я бы по мелиораторской линии провел бы это…

Э. Чесноков:

- Не знаю, может быть, боятся, что, подобно китайцам, просочатся 20 миллионов русских, выберут себе какую-нибудь партию русских фашистов совершенно демократически… ну, я не знаю, чего боятся на самом деле…

О. Кашин:

- Я тоже не понимаю, но традиция, слушайте, традиция, с тех времен… я помню, как в 2005 году в Мосгордуме комиссия обсуждала памятник на Преображенке, памятник русскому солдату. Такая дежурная абсолютно комиссия… Так вот, в итоге он стал преображенцем просто… или даже не преображенцем, а как-то там по-хитрому написали. Но в итоге да, был проект памятник русскому солдату и кто-то со славянской фамилией, помню, сказал – погодите, ведь Москва многонациональный город, - нельзя. И в тоге – отложили…

Э. Чесноков:

- 140 народов чтя обычай. Да.

О. Кашин:

- Нет, естественно, никакой карты русского не будет и родины всех русских тоже не будет. Но если эта родина всех постсоветских, может быть, уже не мучиться и переименовать Российскую Федерацию в Союз Советских Социалистических республик, как раньше было? И катастрофу преодолеем, и никаких особых затрат не потребует, кроме изменения бланков и табличек?

Э. Чесноков:

- Нет, улицу Солженицына надо будет обратно переименовать в Большую Коммунистическую.

О. Кашин:

- Слушайте, Эдвард, важный момент. Советский Союз не равен коммунистической партии. И если мы поднимем с вами материалы ГКЧП, ни слова о коммунизме в них нет. Как раз вот это нереализованный шанс, наверное, Советского Союза, советы без большевиков… когда ездят танки, не знаю, Гайдар проводит экономическую реформу, над всем этим красное знамя – и никакого Ильича.

Э. Чесноков:

- Ну, 74 года советы без большевиков пытались построить, да и не построили. Но, вы знаете, я общаюсь с людьми, которые бежали с Донбасса. Есть человек, его зовут Андрей Селезов, это русский патриот, из Киева, он один из тех немногих людей, которые там выступали против бандеровщины, он вел блог пророссийский, где отстаивал, в Живом Журнале, если помните…

О. Кашин:

- Ничего про это не знаю.

Э. Чесноков:

- И никто никогда не дал ему ни малейшего гранта, никто никогда не пригласил его на банкет в Россотрудничество. И даже сейчас, шесть лет спустя, когда этот человек все эти шесть лет находился на сайте «Миротворец», то есть, его бы просто убили, если бы он вернулся в Киев, откуда сбежал в 2014 году, и то с ужасающим трудом вот этот человек, патриот России, получил разрешение на временное пребывание. И знаешь, что он делает? Настоящий патриот, человек, который защищал русский мир – да, может, не с автоматом, как мы любим, а словом в своем Живом Журнале, кстати, не последний Живой Журнал…

О. Кашин:

- Слово сильнее автомата, да.

Э. Чесноков:

- Безусловно. Он вынужден двери делать. Знаете, такие деревянные двери, зарабатывая там тысяч 20 в месяц и живя в какой-то чудовищной питерской общаге. Вот это судьба русского патриота, который бы в ином случае и при иных обстоятельствах, наверное, заслуживал бы ордена.

О. Кашин:

- Ну, при нацбилдинге таким людям столетия спустя ставят памятники на площадях. Может быть, это когда-нибудь произойдет…

Э. Чесноков:

- Вопрос в том, чтобы этот памятник никого не оскорбил, не дай бог.

О. Кашин:

- Ну, может быть, тогда мода на оскорбления пройдет. И вот тоже вопрос – хорошо, вот сидит патриот в питерской общаге и думает – а чего я патриот, если я поеду в Киев и, работая в центре «Миротворец», допустим…

Э. Чесноков:

- И покаюсь за то, что буду там рассказывать про плохого Медведева там и т.д.

О. Кашин:

- Ну, не только Медведева…

Э. Чесноков:

- Это вас просто повергло в ужас, я вижу.

О. Кашин:

- Нет, Медведев как раз для меня вообще вне любой критики.

Э. Чесноков:

- Нет, Медведев хороший. Хороший Медведев.

О. Кашин:

- Медведев лучший, я бы сказал. Так вот, я заговорил об этом – а почему вот такие люди не сдаются и в Киев не едут? А там же, как контрпример, сидит Аркадий Бабченко… и тоже, по крайней мере, урок для русского – что нигде, кроме России, ты не найдешь себе вот такого идеологического счастья, потому что всегда ты окажешься в итоге тупой марионеткой в руках службы безопасности в лучшем случае Украины, потому что в СБУ работают наименее остроумные люди, наверное, а так-то дальше, может вообще как кому-то повезти еще радикальнее.

Э. Чесноков:

- Вы намекаете на то, что Березовский на своем шарфике в стольном граде Лондоне не сам?

О. Кашин:

- Странный вопрос. Но на самом деле нет, я верю, что сам, но здесь я ориентируюсь на книгу Петра Авена, которую всем советую, и мне очень понравилось, ну, убедила меня формула, что да, проиграв суд Абрамовичу, Березовский впал в депрессию и настолько изменился, что вешался уже не тот Боря, которого все знали и любили, а какой-то совершенно новый человек. Вот такая сложная конструкция, но она меня реально убеждает. Сам. Но…

Э. Чесноков:

- Хорошо. Эмигрировать или нет? Вот политактивистом какой-нибудь Низовцев… я просто все время забываю его фамилию… которого избили в Хабаровске… эмигрировать или нет?

О. Кашин:

- Не забывайте. Я думаю, фамилия еще прогремит, хотя тоже вот сегодня мы заметили, как забавно коллеги из Медузы подряд дают две новости – журналист Низовцев и бывший журналист Иван Сафронов – в контексте спора о том, кого считать журналистов, а кого нет. Дмитрий Низовцев по профессии журналист, но последние годы он работает в штабе Навального.

Э. Чесноков:

- Хорошо. Эмигрировать или нет?

О. Кашин:

- Да, вы пропустили. Я призывал того же Грудинина эмигрировать…

Э. Чесноков:

- Нет, у Грудинина есть оффшор в Белизе, он наймет себе пиратский корабль, поднимет черный флаг и поплывет туда, в Карибское море, вместе с Кракеном клубничным…

О. Кашин:

- Вот, вот, Эдвард. У меня нет оффшором в Белизе и в Тбилиси – нигде нет. Но, смотрите, чем я, как эмигрант, могу быть ценен, как пример – хотя, может быть, как бы пример не очень релевантный, тем не менее… потому что у меня вся работа и вся деятельность в России… я знаю просто по всем людям, которые, уезжая, обнаруживали себя в любых учреждениях, в том числе русских, российских, но эмигрантских… тем более западные какие-то учреждения… в итоге ты всегда оказываешься каким-то и негодяем, и сломленным несчастным человеком, и кем угодно. Если вы эмигрируете, ну, не привязывайте свою судьбу к антисоветским центрам. Потому что там царит что-то очень плохое, так скажем…

Э. Чесноков:

- То есть, антисоветские центры превратились в тех, с кем сражаются, я понял.

О. Кашин:

- Абсолютно, конечно. Никакого СБУ, никакого ЦРУ. Купите себе огород и выращивайте капусту.

Э. Чесноков:

- Да, органическую капусту и поставляйте ее на стол в московский «Жан Жак»…

О. Кашин:

- А мы говорим о Мосгордуме, отказавшейся переименовывать Большой Москворецкий мост в память о Борисе Немцове, как предложила депутат Дарья Беседина.

Э. Чесноков:

- И устанавливать там еще и памятную табличку в честь Бориса Ефимовича.

О. Кашин:

- Ну, про табличку отдельный разговор. С табличкой проще. Конечно, они сволочи, негодяи и плохие люди, не позволяющие повесить табличку…

Э. Чесноков:

- Они – это кто?

О. Кашин:

- Люди, принимающие решение, скажем так, за Мосгордуму, ну и сами депутаты, которые позволяют как бы, что называется, ими командовать. Но при этом вот тоже такая диалектика современной российской жизни. Сама идея, что Большой Москворецкий мост должен называться Немцов-мост, возникшая где-то вскоре после убийства в кругу активистов, она, конечно, забивает тему таблички, забивает тему увековечивания. Все-таки переименование важного, знакового московского объекта – это отдельная история, гораздо более спорная, чем памятник-табличка. В итоге, получается, с одной стороны, тупая бессовестная власть, по сути, согласная с убийцами и выгораживающая их по всем другим пунктам. С другой стороны, радикальные активисты, которым подавай переименованный мост. Мост ни в чем не виноват.

Э. Чесноков:

- Подождите, но это же все депутаты, причем, весьма патриотические. Бабаян, Медведев. Они тоже голосуют против.

О. Кашин:

- Причем, ни один из них не представитель «Единой России», заметьте. Это все независимые депутаты.

Э. Чесноков:

- Ну, очевидно же, что никто за ними не стоит с хлыстиком и не заставляет голосовать так или иначе.

О. Кашин:

- Слушайте, я тоже, честно говоря, не думаю, что по каждому пункту, из 30 депутатов вот этих, псевдонезависимых, поскольку, напомним, что «Единая Россия» на последних выборах в Мосгордуму шла под псевдонимом. Псевдоним «Роман Бабаян», да, псевдоним там кто-то еще… Не думаю, что по каждому пункту им звонят из Кремля. Они сами понимают, что тема Немцова – табу. Тема такая-то – табу. И вообще, все, что происходит от Дарьи Бесединой, в любой случае табу. Но интересно, вот Дарья Беседина, именно эта фриковатая феминистка из окружения Каца, даже не чистое «Яблоко», а такая подфракция, подсекта, если угодно, вот что был такой один образцовый оппозиционер, который говорит – запретить автомобили, да. И все патриоты думают – фу, слава богу, что только одна такая депутатка у нас есть. В общем, тоже понятно, что это как Гозман у Соловьева.

Э. Чесноков:

- При этом самое забавное, что вот эти младоурбанисты – Кац и Беседина – выступают за велодорожки в Тверском районе, а есть такой тоже яблочник, глава муниципального образования «Тверской район» Яков Якубович, тоже достаточно молодой человек, 1981 года, и он выступил против велодорожки на Лесной улице, которую страшный кровавый департамент транспорта Москвы, несмотря на сопротивление яблочников, продолжил. То есть, очень забавно, что вот эти кондовые, я даже не могу назвать их ватниками, там кровавый режим прокладывает велодорожки, а казалось бы вот все эти европейские либеральные и толерантные яблочники почему-то против. Вот это та шутка про колхозы и Евтушенко вспоминается, да?

О. Кашин:

- Вы знаете, это, скорее, такое заседание совета Союза писателей, где все евтушенки. Ведь Дарья Беседина – это человек Каца, это вообще-то внутренняя оппозиция в партии «Яблоко» и, более того, партия же «Яблоко» она какая? Она прокремлевская или либеральная? Даже на этот счет нет четкой точки зрения. Вспомните предвыборную кампанию 2018 года, где Явлинский шел в президенты…

Э. Чесноков:

- Николая Рыбакова, которого показывают там по федеральным каналам постоянно…

О. Кашин:

- Вы знаете, кроме как по федеральным каналам, я Николая Рыбакова не видел и не слышал примерно нигде.

Э. Чесноков:

- Это вердикт, кстати.

О. Кашин:

- На самом деле, да. То есть, нет такого, что знакомый оппозиционер мне говорит – слушай, а ты читал доклад Рыбакова на последнем… Вот такие виртуальные сущности буквально, да. Кто такая Дарья Беседина? Еще есть Янгалычева – тоже по какому-то этому кругу проходит, когда ее отдельно мочат какие-то прокремлевские телеканалы…

Э. Чесноков:

- Да. Но при чем, вот эти люди, многие из тех, которые голосовали против или не голосовали – там Шувалова, Локтев, Зюганов-младший, Янгалычева та же – они же были героями умного голосования Навального… то есть, получается, что Навальный привел…

О. Кашин:

- Вы знаете, даже Фургал задним числом оказался героем этого голосования.

Э. Чесноков:

- То есть, Навальный привел в Мосгордуму тех, кто героически не поддержал Немцова, понимаете?

О. Кашин:

- Но при этом опять же оставляем за скобками и уважение к памяти Немцова, и возмущение нераскрытием фактически убийства, все-таки давайте скажем, Эдвард, все-таки, когда вы пытаетесь внутри меня поссорить Навального и Янгалычеву, мое сердце приобретает какой-то каменный оттенок и ни то, ни другое меня не трогает. Пускай вот умное голосование и остается где-то там за пределами живой реакции, потому что, ну, боже мой, Янгалычева, умное голосование – зачем вам это, Эдвард?

Э. Чесноков:

- Да зачем вообще это все?

О. Кашин:

- Вот именно, зачем это все? Прошлым летом, когда полиция избивает протестующих, естественно, как можно быть за полицию? Естественно, тут сердце бьется, какие негодяи, да, и посадка там за пластиковый стаканчик… Но когда в принципе где-то в глубине души ты отдаешь себе отчет, что люди выходили за то, чтобы Любовь Соболь заседала в Мосгордуме, тоже – боже мой, вот зачем вам, чтобы вместо этой Бесединой была Любовь Соболь? Говорила бы то же самое в принципе…

Э. Чесноков:

- Да, зачетная книжка Егора Жукова стучится в ваши сердца, я понимаю. Но при этом, казалось бы, Московская городская дума, был такой странный орган, о котором не знали примерно ничего, который голосовал как надо, и тут вдруг пришли оппозиционеры – а ничего не изменилось.

О. Кашин:

- Мы помним Госдуму, когда там была реальная борьба. Еще ранний Жириновский, ранний Зюганов. Импичмент чуть не приняли. 90-е годы. И в те же 90-е годы Мосгордума была как сейчас. Ее создал Юрий Михайлович со своими туркменскими процентами, под себя, разумеется, под вот этого Москва-баши, чтобы там абсолютно никто не мог даже по регламенту что-то сделать против. Тем более, а как ты сделаешь, если на уровне комплектации этой Мосгордумы ее состав придумывается там где-то между мэрией и Кремлем? Понятно, естественно, что на фоне даже Госдумы, которая довольно бессмысленный институт, Мосгордума сверхсверхбессмысленный институт…

Э. Чесноков:

- Ну, хорошо, туда оппозиция пришла, но ничего не изменилось по сути. То есть, пришли еще бОльшие фрики, странные люди, прячущие свою партийную принадлежность…

О. Кашин:

- У нас будет осенью единый день выборов и нам тоже, может быть, те же люди будут говорить – а, может быть, вот там в Новосибирске или еще где-то надо голосовать по-умному, чтобы очередной представитель КПРФ, ЛДПР или «Справедливой России» занял место единороса и оказался таким же…

Э. Чесноков:

- Вот именно. Чтобы что? А ничего. Тем не менее, несмотря на это, остается надежда, что, как искры из-под пепла, покажутся новые политики, которые по-новому учредят новую партию, в которую все вступят и снова у нас станет одна партия. Но могучая!

О. Кашин:

- Эдвард, никогда! И на этом мы прощаемся. До понедельника!

Э. Чесноков:

- До понедельника! Все будет хорошо!