Смена поколений или серпентарий единомышленников: Почему театры постоянно сотрясают скандалы

Мы предлагаем полный текст радиопередачи.

Ю. Грымов:

- Здравствуйте. Это «Культурный код». Я приглашаю в программу разных людей, которых я знаю, или которых я не знаю, но они мне очень интересны. Сегодня такое двойное сочетание. То есть мне интересно, и я знаю. В программу «Культурный код», мне кажется, важно приглашать компетентных людей, любящих свою работу и любящих людей. Мы в новостях слышим про Белоруссию и т.д. Та тема, которую я сегодня хочу обсудить с нашим гостем, немножко монтируется. Что я имею в виду? Я имею в виду смену поколений. Я сейчас не говорю не о тех ужасах, которые творятся в Белоруссии, то горе, агрессия. Я говорю о том, что в последнее время театральную общественность захлестнули скандалы. Они иногда бывают грязные, иногда бывают очень актуальные скандалы. Что это такое, почему это происходит? Может быть, всего-навсего это банальная смена поколений? Она, может быть, задержалась, и сейчас это довольно болезненно.

Сегодня я пригласил в гости Кирилла Крока. Это театральный и общественный деятель, директор Государственного академического театра им. Вахтангова, заслуженный работник культуры РФ. Это я его представил, но хочу добавить от себя. Кирилл Крок – человек, который и правда любит театр. Знаете, очень много людей, которые делают вид, что любят театр, они такие номенклатурные служащие, работают в театре, на публику говорят, что они служат театру, а на самом деле им там скучно. Так вот, Кириллу Кроку не скучно, он этим живет. В свое время мама его подсадила на эту культуру театра и т.д. Поэтому в гостях у нас сегодня очень интересный человек, который по-настоящему знает, что происходит в театре, и мы поговорим про Театр им. Вахтангова и вообще про театры, что такое смена поколений, и, может быть, это смена театральных традиций.

К. Крок:

- Здравствуйте, Юрий. Очень приятно быть у вас в программе сегодня. И спасибо, что пригласили.

Ю. Грымов:

- Кирилл, сегодня мы говорим о разных поколениях. Об этом всегда говорится, но сейчас как-то очень актуально. Мне кажется, то, что сегодня происходит в Белоруссии, а главное, те варварские, зверские методы, которые творит Лукашенко, мне кажется, он застрял где-то в средневековье. Вы преподаете в ГИТИСе на продюсерском факультете, то есть видите глаза в глаза молодежь. По-вашему, та самая молодежь, которая сегодня учится и хочет работать в театре, служить театру, это новые люди приходят или они вам знакомы, или это совсем другие люди, с другими запросами?

К. Крок:

- Вы знаете, это совершенно другое поколение, у которого другие ценности, другие ориентиры в жизни. И они в отличие от нас не хотят какого-то долгого эволюционного развития, они хотят как можно скорее получить все, что они себе представляют, они должны именно в этой жизни. Они не признают каких-то вещей, что прежде чем в театре стать, например, зам. директора, надо поработать администратором, потом главным администратором. Они уверены в том, что если что-то не знают, то очень быстро узнают, обучатся этому. Мы с вами предполагали, что в театре есть какая-то служебная лестница, и чтобы стать директором театра, какую-то должность занять, сначала нужно это все узнать, понюхать, поработать и т.д. Сегодня у них совершенно иные цели.

Знаете, это люди, которые смотрят все подряд. Я иногда с ними беседую: «А почему ты пошел смотреть вот это?» - «А мне интересно». – «Спектакль понравился?» - «Нет, не понравился». – «Зачем тогда ходишь?» - «Неважно, нравится или не нравится, я хочу в себя впитывать все, что есть вокруг». По-моему, сейчас такой у них тренд – впитывать все, что есть вокруг.

Ю. Грымов:

- Мне кажется, это какая-то программная история из соцсетей. Допустим, кто-то едет на отдых с семьей. Мы приезжаем в отель. Нам не очень понравилось, мы нервничаем. Мы зашли в неудачный ресторан, посетили неудачный музей. Это наши нервы. Но в соцсетях что выкладывается? Какие мы счастливые, как мы хорошо отдыхаем. Мне кажется, что эта модель перешла в реальную жизнь. Люди хотят сразу стать директором успешного театра. Как вы считаете, это просто амбиции по молодости? Они же сразу обожгутся. Как только на эту ступеньку наступят, сразу будут проблемы. Они споткнутся и ударятся коленом. Они понимают это?

К. Крок:

- Мне кажется, что есть и амбиции молодости, есть юношеский так называемый максимализм, когда всё сегодня и сейчас. Они в отличие от меня, например, когда я каждое свое решение в театре пропускаю через себя, взвешиваю, пытаюсь понять, так или не так, как лучше сделать, они не боятся упасть. И в этом я тоже вижу какой-то плюс – не бояться встать и пойти дальше. И они как-то очень спокойно относятся к тому, что, да, ошибка, ну и что, но мы зато попробовали так. То есть они не видят в этом никаких катастрофических вещей и не боятся сломать себе ногу.

Ю. Грымов:

- Помните, совсем недавно по телевидению, в масс-медиа и политики говорили, что нужен социальный лифт. Я все время удивлялся: какой социальный лифт? Не бывает, что ты зашел в профессию, нажал на кнопку «10» - и ты поднялся за минуту. Ты идешь по лестнице. Ты наступил на ступеньку, на вторую, потом скатился, ударился, почесал коленку, опять пошел. А сегодня, мне кажется, молодые люди думают, что этот лифт существует – раз, и ты руководишь. Очень часто об этом говорят политики. Потому что, как мне кажется, многие политики так и стали у нас большими политиками, с помощью социального лифта, а не карьерной лестницы.

К. Крок:

- Знаете, я часто езжу в Тавриду на молодежный форум, на другие какие-то форумы, и там все время не сходят с уст эти слова – социальный лифт. Мне кажется, его немного неправильно трактуют. Социальный лифт тебе дается для того, чтобы, когда ты уже чего-то достиг, выйти на другой уровень, подняться еще на одну ступеньку. Поэтому тут, мне кажется, есть некое передергивание этого социального лифта. Например, в Тавриде на форуме идут мастер-классы по актерскому мастерству. И в конце молодежной смены эти отрывки показываются. Те, кто лучшие, победили в них, или те, кто интереснее отработал и т.д., предоставляются какие-то возможности дальше. Все равно это не то, что ты зашел, и тут же тебя куда-то подняли. Еще раз скажу, сегодняшнее молодое поколение, они абсолютно уверены в себе, чего не скажешь о моем поколении. Мы, наверное, всегда всё пропускаем через себя, сомневаемся в самих себе, просыпаемся ночью, мучаемся, встаем и не спим, страдаем от бессонницы. Мне кажется, сегодняшний студент, который в том числе учится у меня в ГИТИСе, или я вижу студентов нашего Щукинского театрального института, они абсолютно уверены в себе, абсолютно желают дерзать. И это тоже, мне кажется, здорово.

Ю. Грымов:

- 15 сентября в Театре Вахтангова вы открываете сезон с постановкой Римаса Туминаса «Царь Эдип». И там звучит такая фраза, очень страшная и очень актуальная – «Весь город чумой охвачен, весь мир». Как вы считаете, что сейчас вы вкладываете в это слово, только ли пандемию?»

К. Крок:

- Нет, конечно. Мы вкладываем не только то, что есть какие-то карантинные ограничения, мы вкладываем шире в эту ситуацию. Вы правильно в начале программы сказали о ситуации в Белоруссии. Мы вкладываем в это и то, что творится в экономике всего мира, которая обложена различными санкциями, запретами, барьерами. Мы вкладываем в это и то, что все прекрасно видим, как напугали людей, и как сегодня люди боятся идти в театр даже, потому что боятся заразу подхватить. Это очень широкое слово. Поэтому именно этим спектаклем мы в Римасом Владимировичем решили открывать сотый театральный сезон.

Ю. Грымов:

- Те скандалы, которые сегодня происходят в театре (и в театре «Современник», и в МХТ им. Горького было, потом добавляется МХТ им. Чехова), вы считаете, эти скандалы напрямую связаны со сменой поколений или все-таки это изменение традиций? Или это логичный переход к новым традициям?

К. Крок:

- В каждом театре, в каждом случае это индивидуальная какая-то история. Поэтому надо рассматривать индивидуально, через призму времени, что происходило в последние годы в этом театре, как происходило. Театр является самым консервативным видом сообщества людей. Я на себе испытал, когда 10 лет назад пришел в Театр Вахтангова, я всей шкурой на себе ощущал, как театр очень сложно принимает любого нового человека, а уж тем более в роли руководителя, директора, тем более главного режиссера, художественного руководителя театра. Всегда театр противится всему, что ему кажется новым. И здесь можно убеждать актеров только в художественном приеме, только какими-то художественными победами и какими-то реальными, конкретными делами. Когда театр это видит, то постепенно порой даже и те, кто были недоброжелателями, становятся твоими друзьями, твоей верной опорой в театре, и т.д. Поэтому есть и смена поколений, и поколенческий разрыв, который нам дает знать о себе, который мы испытали в 80-90-е годы. Тут все вместе тонко связано. Поэтому надо быть очень дипломатичным, помягче. Нужно быть очень выдержанным. Ну нельзя всё сразу, это никогда не бывает. Поэтому, мне кажется, когда уходят такие лидеры театров, как Олег Павлович Табаков, Галина Борисовна Волчек, Марк Анатольевич Захаров, всем нужно, наоборот, сплотиться и вместе продолжить это дело. Не надо ждать, что придет другой человек, и он будет такой же, как Табаков. Таких больше нет и не будет, будут другие. Поэтому тут нужно всем немножко запастись терпением и дать тому человеку, который пришел в театр, возможность что-то сделать. Надо судить по конкретным делам, а не по каким-то первым шагам, они бывают очень обманчивыми, как мне кажется.

Ю. Грымов:

- Я помню, когда назначили Римаса Туминаса в Театр Вахтангова, и противостояние было, и такие же письма, и хождение по кабинетам, люди возмущались. Причем возмущались те люди, от которых я не ожидал. Но Римас показал свою состоятельность, и не только как режиссер (это было понятно и изначально), но и как стратег, как художественный руководитель, который выстроил отношения и с коллективом, и, что самое важное, со зрителями и с той самой традицией Театра Вахтангова. Не просто кокетливо вспоминать через каждое слово «Вахтангов», а творить свое искусство и быть ему преданным.

В одном интервью вы сказали такую фразу, что в театре нельзя ничего приказывать – только убеждать. Какие убеждения вам удалось донести до коллег за последнее время?

К. Крок:

- Мне кажется, главное убеждение, что мы все должны работать на театр. Если мы будем больше играть спектаклей, значит, у всех артистов и сотрудников театра будет расти зарплата. Что театр это общий дом, о котором мы должны заботиться, и чем лучше мы о нем будем заботиться и оберегать его, охранять, это тоже капитал каждого из нас. Вот такие цели и задачи я себе как директор ставлю. Я все время пытаюсь людей мотивировать на то, что это наш общий дом, это мы сегодня здесь работаем. А то, как мы каждый на своем рабочем месте, в своем деле, в своей профессии, на своем отрезке заботимся об этом доме, так этот дом будет заботиться о нас.

Ю. Грымов:

- Я практически в каждой передаче говорю: идите в театр. Мы соскучились, Театр Вахтангова соскучился, все хотят показать то, на что они способны, потому что реально в Театре Вахтангова много есть ярких, уникальных людей, уникальных спектаклей.

Кирилл, у меня возникает такой вопрос. Почему мы так восторженно говорим про театр? Я всегда говорю, что мир разрушится, а на руинах появится артист, наденет на себя какую-то дурацкую мантию и будет что-то декламировать, и это будет называться театром. А вот в кино уже гораздо сложнее. Но при этом слово «театр» можно применить к сотне разных вещей. Почему такое происходит? С одной стороны, величие русского театра, русской драматической школы, а с другой стороны, есть такое расхожее выражение: это просто театр какой-то.

К. Крок:

- Мне кажется, та магия театра, которая скрыта, условно, за театральным занавесом, когда от нас что-то скрыто, по ту сторону жизни, когда мы приходим в зал, конечно, это нас гипнотизирует. И это заставляет нас как-то думать иначе, разбираться в своей жизни. И когда ты приходишь в театр, это таинство и первозданность, которую ты желаешь получить, и ты ее получаешь в театре, она, безусловно, гипнотизирует человека. Потому что любое другое искусство, в том числе кино, все равно немножко вторично, потому что кто-то за меня смонтировал, наложил звук, наложил спецэффекты. И я воспринимаю то, что кем-то уже сделано. А именно в театре я воспринимаю так, как я это воспринимаю. И порой это очень важно, что та публика, которая сидит в зале, она по-разному воспринимает каждый спектакль, кто-то уходит с восторгом, кто-то говорит «мне не очень», кто-то говорит «мне понравился другой спектакль». И вот эта разность восприятия одного и того же действия на сцене, мне кажется, и рождает ту самую магию театра, что я это пропускаю через свое сердце, ту первичную эмоцию, которую режиссер закладывает в актера, и которая летит в мое сердце. Попадает или не попадает – это уже второй вопрос.

Ю. Грымов:

- Сегодня все больше появляется новых форматов театра. Мне интересно, как к этому относится Театр Вахтангова, как вы это обсуждаете и с Римасом, и с актерами театра, и с завлитами? Например, есть такое понятие – гастрономический театр. Есть иммерсивный театр. Очень много тенденций развития этого театра, поиска. Не говоря уже о политическом театре. Но в политическом театра, вы видите, происходят жертвы (как в Белоруссии). Это страшный театр, замешанный на крови. Вот Театр Вахтангова как себя ощущает на этой театральной афише Москвы с точки зрения тенденций? Вы кто, вы за что, вы за белых или за красных?

К. Крок:

- А мы всегда считаем, что мы как бы по центру театрального поля находимся. Можно я отвечу вам, процитировав слова Римаса Туминаса, когда он обсуждает какой-либо материал, какие-то самостоятельные работы с актерами, режиссерские лаборатории, когда он приходит на приемку спектакля, который сдается в театре? Вот Римас все время говорит несколько фраз, которые я выучил на всю жизнь. «Покажите мне человека на сцене. Покажите мне судьбу человека. Покажите мне сюжет. Заинтересуйте меня. Ничего интереснее, чем человеческая природа, существование человека в этом мире, взаимодействие человека с этим миром не придумано ничего. Поэтому если вы мне эту историю покажете, поверьте мне, у вас будет публика, у вас будут зрители, у вас будет успех», - вот что все время твердит Римас всем, кто делает в Театре Вахтангова спектакли.

Ю. Грымов:

- Кирилл, а вот что настоящее сегодня в Театре Вахтангова после пандемии, что ожидать в этом театральном сезоне от Театра имени Вахтангова?

К. Крок:

- Я думаю, самое настоящее, самое важное, что в этом театральном сезоне театру Вахтангова исполняется 100 лет. То есть, 21 ноября мы будем отмечать день рождения театра. А этот сезон у нас, подчеркиваю, сотый. И у нас намечена огромная программа, она утверждена правительственной комиссией, потому что есть указ президента об общенациональном праздновании юбилея театра Вахтангова и мы будем все силы прикладывать и сейчас прикладываем, к тому, чтобы в этом театральном сезоне было много премьер, много гастролей, которые, кстати, очень многие отменились из-за пандемии. Была масса мероприятий, которые были заложены в нашу программу, поэтому вот этот каждодневный такой труд в театре, ну, если говорить о зрителях, мы видим только как бы итоговый финал этой нашей деятельности, когда мы открываем двери для зрителей в шесть часов и запускаем публику в театр за час до начала спектакля. Но, чтобы этот финал состоялся, в театре трудится масса людей, придумывая спектакли, занимаясь творчеством, созидая, создавая что-то каждый день, потому что без этого никогда мы не увидим праздника театра, который всегда начинается с открытия занавеса…

Ю. Грымов:

- Какие спектакли появятся? Хотя бы первые два наименования? Что это за пьесы, что за режиссер?

К. Крок:

- Первый спектакль, который перенесен с марта на премьеру 6 октября - это «Соломенная шляпка», репетирует этот спектакль Михаил Стриняк, это новая сцена, я напомню нашим слушателям, что в театре Вахтангова шесть сцен, и одна из них новая сцена и вот первая премьера - это 6 октября. Вторая премьера будет в Арт-кафе, это будет моноспектакль Анны Дубровской. Далее Юрий Николаевич Бутусов, главный режиссер театра, приступит к спектаклю «Заговор чувств» по пьесе Юрия Олеши, и мы очень надеемся, что это будет декабрь-январь, наверное. И будет премьера. Ну и так же Римас Туминас продолжит работу над большой… я знаю, что это название идет у вас в театре - это «война и мир», а у нас, я надеюсь, премьера состоится на 100-летие театра, в ноябре 2012 года, это будет большой-большой спектакль, где Римас планирует практически занять всю труппу театра.

Ю. Грымов:

- Да, планы очень большие, разнообразные…. А вот эти шесть сцен как-то между собой конкурируют? Вы развели эти сцены по аудитории, по возрасту? Или все-таки это самостоятельные сцены, но в то же время они все входят в единый пул театра Вахтангова?

К. Крок:

- Нет, они все входят в пул театра Вахтангова, мы не разводим ни по какому возрасту, на них идут совершенно разные спектакли, это главный наш принцип формирования репертуарной политики - и Римаса, и мой в том числе, что в театре должны быть разные спектакли, ориентированные на разную зрительскую аудиторию, на разные интересы. И мы убеждены, что только те театры, которые имеют многовекторность построения репертуара в театре, многожанровость построения этого репертуара, достигают успеха в зрительском плане. Да, безусловно, скажу вам честно - есть спектакли, которые держатся в репертуаре всего один театральный сезон, а бывает и несколько месяцев, и мы вынуждены с этими спектаклями прощаться, и творческая неудача - это не есть поражение театра. Это есть этап развития театра. И творческие неудачи встречались и у Станиславского, и у Мейерхольда, и у Немировича, и у кого только их не было - у самых великих наших режиссеров. Поэтому это нормальный процесс. Мы стараемся как можно больше выпускать премьер. Но мы никогда с вами не знаем, какой выйдет этот спектакль в итоге, как этот ребенок родится. Конечно же, мы всем театром прикладываем силы, чтобы это был успешный спектакль, чтобы в нем были хорошие актерские работы, чтобы он был интересен, чтобы он был любим публикой. Но только сама жизнь может определить, как это будет в итоге.

Ю. Грымов:

- Когда мы говорим про творческие неудачи, я бы немножко переформатировал, Кирилл, и сказал бы, что, если вы занимаетесь большим делом и вы серьезно к этому относитесь, должно быть право на ошибку. Без права на ошибку невозможно.

Кирилл, вот времена меняются, а человек-то остается прежним, да. Но сегодня, благодаря технологиям, человек может виртуально стать кем угодно. Он может быть Чебурашкой, Супергероем, гангстером, принцессой. Вот за каким бы образом вы бы спрятались, если так пошутить?

К. Крок:

- Я бы, наверное, спрятался за каким-то тихим, скромным человеком, который хочет жить спокойно, отдыхать побольше…

Ю. Грымов:

- Бонифаций такой?

К. Крок:

- Иногда, особенно в каких-то очень сложных ситуациях, когда идет театральный сезон, мне так хочется какого-то спокойствия… Но - увы, увы, этого у меня никогда не получается.

Ю. Грымов:

- Когда мы говорим про современность, вот мне интересно, лично вы чувствовали себя идущим в ногу со временем? Вот когда что-то вы сделали, и вдруг в какой-то момент вы почувствовали - оп-па, я прямо во времени, прямо попал, рядом… иду нога в ногу, либо на полшага вперед… Было такое?

К. Крок:

- Знаете, много раз были со мной такие вещи, когда вот пять лет тому назад мы открывали новую сцену. И это был для меня такой какой-то неимоверный подъем и праздник, что мы это смогли реализовать. У меня был определенный подъем, когда три года назад открывали симоновскую сцену, когда к нам присоединили неуспешный московский театр имени Рубена Симонова. Сначала был страх, отчаяние, ужас, как все это отремонтировать, где найти денежные средства, как наполнить эту сцену репертуаром, как разводить еще одну сцену с труппой театра, чтобы все сцены каждый день работали… И тоже было ощущение, что попал во время. И было ощущение, что сделал какое-то очень большое, важное дело для театра. И это время оценит будущее. Вот это было для меня лично праздником.

Ю. Грымов:

- А сейчас мы перейдем к традиционному блицу в программе «Культурный код». Кирилл, какое самое большое открытие вы для себя сделали за время карантина?

К. Крок:

- Я сделал для себя открытие, что даже в карантине ни в коем случае нельзя уходить в какое-то общее состояние, а по-любому нужно делать то, что ты наметил. И, вы знаете, вот сейчас мы от этого очень сильно выигрываем, театр, потому что мы практически не остановили никакие наши планы по модернизации театра, по ремонтным работам. За время карантина очень эффективно поработали и создали памятник Вахтангову, который мы откроем в сентябре перед зданием театра. Вот для меня главные достижения в карантине.

Ю. Грымов:

- Что для вас является показателем культуры человека?

К. Крок:

- Скромность человека.

Ю. Грымов:

- Над чем вы искренне смеялись в последний раз?

К. Крок:

- Я скажу немножко, может быть, о грустном, но мне действительно было смешно, когда две недели назад мне позвонили из Следственного комитета и сказали, что очередной гадский пасквиль на меня и на театр написал Юрий Поляков.

Ю. Грымов:

- Я знаю такого писателя. Причем, слово «писатель» я говорю неоднозначно. Потому что он правда пишет во всякие органы статьи и не замечает одной вещи, господин Поляков, что по дороге он не только отстаивает, как ему кажется, какие-то интересы и правду, а он по дороге просто обижает людей.

К. Крок:

- Очень я смеялся.

Ю. Грымов:

- Вопрос следующий. Есть что-то, от чего вы устали?

К. Крок:

- Устал от того, что театр не работает для зрителей. Жду зрителей! Хочу, чтобы каждый день наши фойе, коридоры, залы наполнялись человеческим эхом, эмоциями, энергетикой зрителей. Вот устал от того, что мы ходим и слышим стук своих шагов.

Ю. Грымов:

- Ради чего вы всегда готовы рискнуть?

К. Крок:

- Ради общего дела, ради театра.

Ю. Грымов:

- Как думаете, кем вы были в прошлой жизни?

К. Крок:

- Ну, наверное, я выбрал какую-то такую профессию… я в детстве, я помню себя совсем ребенком, когда я почему-то очень хотел учиться играть на пианино и потом у меня это желание куда-то пропало. Потом в более зрелом возрасте я очень увлекся и занимался в театральной студии. Потом я учился рисовать и брал частные уроки в художественной школе. Поэтому, думаю, что все равно это было связано, наверное, с каким-то творческим применением человеческой энергии.

Ю. Грымов:

- За кого вы в ответе?

К. Крок:

- За всех тех людей, кто сегодня служит дому на Арбате.

Ю. Грымов:

- Что происходящее вокруг пугает вас больше всего?

К. Крок:

- Меня пугает нетерпимость людей друг к другу, нетерпимость к другому мнению, особо меня это пугает в нашей театральной сфере, когда сегодня вся театральная сфера фактически поделена на тех, кто с нами, тех, кто нас поддерживает, кто нас не поддерживает. Меня это очень пугает. Потому что мне кажется, в мире театра, на этой поляне театра, нам особо нечего друг с другом делить, мы все разные, мы все по-своему и у каждого есть своя публика, есть свое место, есть свой дом. И вот такое деление на чужих и своих меня иногда прямо очень режет, режет.

Ю. Грымов:

- Самая большая тайна для вас - это…

К. Крок:

- …это что будет завтра.

Ю. Грымов:

- В чем нельзя торопиться?

К. Крок:

- Ну, нельзя торопиться, наверное, в принятии каких-то очень важных решений, нельзя иногда под эмоциями какие-то выдавать мысли, надо всегда все-таки себя - я этим очень тоже грешен, я всегда стараюсь себя сдерживать, но у меня не всегда это получается, к сожалению.

Ю. Грымов:

- Как вы думаете, какая идеология сегодня правит миром?

К. Крок:

- Сегодня правит миром, к сожалению, идеология бизнеса. Все меньше и меньше мы думаем о семье, о внутреннем состоянии человека. Все меряется и в театре, и в искусстве, и везде какими-то цифрами, отчетами, и меня это иногда очень убивает.

Ю. Грымов:

- Кому сейчас вы бы хотели посмотреть в глаза?

К. Крок:

- Я смотрю в глаза каждый день своей семье и для меня это главная оценка того, что я делаю, я нахожу в них какую-то и критику, и поддержку. Это для меня, наверное, главное.

Ю. Грымов:

- У нас сегодня в гостях был Кирилл Крок, просто удивительный человек, любящий театр, фанатик театра, но при этом не трудоголик. Человек, который работает и живет театром. Мы говорили сегодня о смене поколений, о театральных традициях, очень жду я «Войну и мира» Римаса Туминаса, потому что в театре «Модерн» у нас идет этот спектакль и вот 20-го числа он в театре «Модерн» будет идти, вместе с хором имени Свешникова, поэтому - приходите в театр! Идите в театр Вахтангова! Только там вы находите себя. Вы не теряете время в театре, вы приобретаете! Этот удивительный мир театра формирует ваш культурный код. Увидимся!