Олег Кашин: С диктатурой не борются, сидя в Высшей школе экономике
О. Кашин:
- Всем привет! Я – Олег Кашин. Эдвард Чесноков по-прежнему в Севастополе. И это уже очень подозрительно. Но я не буду спрашивать, потому что не верю, что Эдвард свои тайны может выболтать в нашем эфире. Эдвард, здравствуйте.
Э. Чесноков:
- Да, я сегодня шел по холму, где расположено здание Штаба флота, видел большое количество сотрудников силовых структур. Видимо, там проходило заседание Совета национальной безопасности во главе с Патрушевым, в ходе которого мы услышали довольно болезненные вещи. Что, оказывается, в Крыму поднимает голову исламский радикализм. Оказывается, стоит за этим инфильтрация инокультурных и инорелигиозных мигрантов. И, оказывается, надо что-то сделать. Семь лет прошло, а как первый день.
О. Кашин:
- На самом деле вы правильно задали тон нашей беседы. Потому что я легко представляю себе, как люди этого поколения, те, кого я называю деды из Совбеза, собираются в своем кругу и думают: так, вроде бы там все раздавили, все подчинили себе. Сегодня, Эдвард, между прочим, ровно 20 лет с того дня, как Альфред Кох захватил НТВ, отобрал его у Гусинского. Альфреду Коху шлем привет, конечно же. В общем да, я понимаю, вот они сидят, все захватили, все хорошо. И только в Высшей школе экономики…
Э. Чесноков:
- Уже даже Байден извинился.
О. Кашин:
- И только в Высшей школе экономики, как прыщ, торчит маленький леволиберальный журнальчик DOXA. Давайте-ка его, как известный книжный и киногерой - кошек, вот так душить, душить. В общем, редакторов издания DOXA из Высшей школы экономики сегодня, я не знал, что так бывает, красиво на самом деле, я думаю, любой нормальный юрист довел бы это дело даже не до СПЧ, а Конституционного суда. Оказывается, есть такая форма наказания, мера пресечения – ограничение некоторых действий. И это не домашний арест, но это ограничение. Вот как вынесли этим редакторам DOXA, запрет на выход из дома с 0 часов до 23.59. То есть одна минута свободы в день. При этом это не считается домашним арестом, не засчитывается как мера пресечения. Такое иезуитское наказание. Ну прямо, действительно, вот буквально: да, мы такие, да, мы обнаглели. Что вы нам сделаете?
Я, естественно, симпатий к этой молодежи не питаю. Я даже прочитаю фрагмент речи. И вот как раз хочу поделиться ощущением своим, таким противоречивым. Девушка из DOXA выступает на суде, которой тоже дали эту меру пресечения. Вопрос – за что? За якобы втягивание детей в протесты. И речь шла о ролике, который был на их сайте. Ролик о том, что студентов не имеют право отчислять за участие в протестах. Что правда.
И вот девушка, Алла Гутникова, редактор издания DOXA, одна из, говорит, выступая в суде: «На протяжении истории молодые люди и студенты всегда отстаивали права и свободы. Так было 50 лет назад, так было 100 лет назад. Власть объявила войну молодости. Но молодость – это мы. И мы обязательно победим!».
Во-первых, это правда – власть объявляет войну молодости. И власть в этой войне обречена. Пункт первый. Пункт второй. Конечно, молодость омерзительна. Молодых людей нужно всячески мочить и воспитывать. Это тоже правда. Естественно, если эта молодость победит, ничего хорошего не будет. И как с этим противоречием быть? я не знаю.
Э. Чесноков:
- Нет, омерзительна не молодость, а ее желание получить какие-то дополнительные привилегии просто потому, что…
О. Кашин:
- Говорит мне ветеран одного из прокремлевских молодежных движений. В общем, да, действительно, как бы либеральная, государственная в данном случае, жаба нападает на либеральную гадюку. Это неприятно, некрасиво. Но опять-таки, мы видим тренд. С некоторых пор вдруг российское государство не только озаботилось большими телеканалами, газетами, интернетом, но уже приходит к малым медиа. Недавняя история с Романом Аниным из издания «Важные истории». Теперь атака на эту несчастную DOXA.
Ну да, давайте тоже скажем, что студенческий журнал Высшей школы экономики, который за протесты, за BLM, за феминисток, вот за все за это, за то, что перпендикулярно государственной российской политике, это вуз, который был создан как инкубатор для будущих чиновников. Но вот министр Орешкин уже оттуда. Он выпускник Высшей школы экономики. Понятно, что те, кто не попал в этот студенческий протестный тренд, кого не схватили в полиции, кто не стал активистом, лет через десять будут нормально в «Газпроме» работать или в том же Минэкономразвития.
В этом и есть принцип Вышки. Ты – государственная такая институция, но при этом внутри себя ты – академик Сахаров. А так не бывает. Если в России диктатура, а эти люди считают, что в России диктатура, и я с ними во многом согласен, если диктатура, с диктатурой не борются, сидя в диктаторской Высшей школе экономики. Уходи в подполье. Пускай, как бы это ни звучало, поезда под откос. Живи как настоящий революционер.
Э. Чесноков:
- Подождите, вы сейчас уже все-таки до призывов к терактам не доходите.
О. Кашин:
- Нет, Эдвард, я воспеваю всего лишь, естественно, партизан Отечественной войны. Деды воевали, Игнат Артеменко и так далее.
Э. Чесноков:
- Книга «Рельсовая война» признана экстремистским материалом.
О. Кашин:
- Это они зря. Начнешь даже робко говорить на тему лоялизма, и оказывается, что и лоялизм в России ограничен вот этими абсолютно идиотскими репрессивными законами.
Э. Чесноков:
- Можно я все-таки прочитаю не только слова редактора на суде, она себя называет редактором, но и один из текстов в этой самой DOXA. «В публичном пространстве существует проблема языковой репрезентации угнетенных групп по гендерному признаку. Исследователь разделяет биологические характеристики, половые характеристики и гендер. То, что социально сконструировано и социально организовано. В данном тексте мы оперирует понятием гендер».
Друзья, мои дорогие редакторки, понимаете, языковая репрезентация угнетенных групп в контексте проблемы в Прибалтике, где ты не можешь себя называть Ивановым и писать в документах, что ты Иванов. Только «Ивановс». Это проблема языковой репрезентации.
О. Кашин:
- Эдвард, это же наш с вами вечный разговор о том, что вот эти российские либералы почему-то не заботятся о русских Донбасса или, скажем, Прибалтики. Да, о'кей, не заботятся.
Э. Чесноков:
- Даже о русских Чемодановки они не заботятся.
О. Кашин:
- И о русских Москвы. Но оставьте нам с Эдвардом право их не любить, когда они на свободе и когда они могут ответить. Когда вы их переводите в этот разряд новых как бы жертв, они уже перестают быть представителями этой противной повесточки. Они делаются полноценными жертвами политических репрессий. Политические репрессии – это плохо. Ну в конце концов, губернаторов своих сажайте, а студентов, пожалуйста, поберегите.
Э. Чесноков:
- Пожалуйста, вот Егор Жуков, как он сам о себе говорит, политзаключенный, выдающийся политический журналист. Ну ладно, кстати, что там с покушением на него? Расследовали, не расследовали? Непонятно.
О. Кашин:
- Я не знаю. Так получается, что про таких людей, как Егор Жуков, обычно только вы и вспоминаете. Ну Егор Жуков и Егор Жуков. И что – Егор Жуков? Вот я с Яшиным пятнадцать лет знаком. Яшин тоже есть. Но это же не показатель. Это не оправдывает дедов из Совбеза.
Э. Чесноков:
- Не оправдывает, да. Но по поводу этих вот молодых журналистов. Кстати, если вы зайдете на сайт DOXA, то там десятка человек в редколлегии. И, как я понял, это не журнал Высшей школы экономики. Его, действительно, основали студенты Вышки. Но на какие деньги он существует? Это же главный русский вопрос – откуда деньги, чтобы содержать сайт, журнал, двадцать человек в редколлегии. Интересный вопрос. Но пусть он останется висеть в воздухе.
О. Кашин:
- В наше время – не в воздухе. Это в наше время придет опять-таки эшник с паяльником или с шуруповертом, как не раз звучало в разных уголовных делах, что они шуруповертом пытают всяких задержанных анархистов. И будут спрашивать: где деньги? Какие деньги? Чтобы делать журнальчик… Слушайте, вот у нас с вами по Telegram-каналу – кто нам с вами, Эдвард, платит за Telegram-канал?
Э. Чесноков:
- У меня нет в моем Telegram-канале редколлегии из двадцати человек.
О. Кашин:
- У меня тоже нет. Но вот соберется двадцать Telegram-каналов, это уже редколлегия. И что?
Э. Чесноков:
- На самом деле понятно, что на месте наших спецслужб…
О. Кашин:
- Вот деньги, деньги. Давайте подумаем. Это ж такая загадочная история. На что могут жить двадцать молодых людей, буквально 18-20 лет, из благополучных московских семей, живущие, наверное, с родителями. На что они живут? Интересно, конечно. Может, им мама дает.
Э. Чесноков:
- Так вот, когда за всю эту леволиберальную повесточку, кстати, у них же еще есть интересные материалы. Например, репортаж с того самого концерта в «Лужниках» в честь воссоединения с Крымом. И сама эта фраза «воссоединение России и Крымом» у них в этом репортаже заключена в кавычки. То есть они бы с удовольствием написали, что Россия оккупировала Крым, но все-таки понимают, что тогда эшник уж точно придет и даже одной минуты не оставит. Но прямо чувствуется, как они сочатся этой либеральной ненавистью к России.
О. Кашин:
- Вот за это нельзя сажать. Это неправильно. Люди могут говорить, что Россия оккупировала Крым. Они имеют на это право абсолютно моральное.
Э. Чесноков:
- И на самом деле решить проблему DOXA очень просто. Давайте отправим их, как такой десант российского хотя бы спецназа ГРУ, на каком-нибудь феминистском пароходе в США, чтобы они там вместе с Константином Семиным и угнетенными неграми помогали освобождать и устраивать расовое разнообразие в США. Хотя, конечно, дайте им уже интернет, этим ребятам, дайте им хотя бы полдня на свободе, чтобы мы видели всю неправильность их идей и полемизировали с ними.
О. Кашин:
- Наша белорусская рубрика.
Э. Чесноков:
- Юрась Зянкович задержан в Москве по подозрению в терроризме. Он проходит по тому же разряду, что и Костусев, Федута и Голубович. Все эти плюс-минус белорусские оппозиционеры, а Зянкович так и член Белорусского национального фронта, - это националистическая, а следовательно – антирусская организация. Непонятно, правда, почему они тогда поехали в эту имперско-угнетательную Россию. Загадочно пропали. И самое интересное, что российская ФСБ отрицает свою причастность. А Юрась Зянкович еще и американский гражданин. Вот черные воронки ездят…
О. Кашин:
- Да, прямо из московского отеля. Давайте процитируем нашего знакомого Пряникова из Telegram-канала «Толкователь», который совершенно верно спрашивает: «А в России вообще есть суверенитет? Интересно, к ФСБ так же просто прошла бы операция по выкрадыванию россиян из Белоруссии, без санкции белорусского суда? Помнится, летом прошлого года Батька верещал как резаный, когда под Минском заселились россияне, которые ему не понравились».
Э. Чесноков:
- Кто как обзывается, так и называется.
О. Кашин:
- Вот именно. «Однажды так белорусы выкрадут из России главу ФСБ Бортникова или даже самого Путина». Вы вчера, Эдвард, говорили, что да, однажды они Кадырова украдут. И что будем делать? Это кошмар. Позор российским спецслужбам, которые позволяют белорусским негодяям шнырять по Российской Федерации, по Москве абсолютно как у себя дома. Это не братство, это куколдизм.
Э. Чесноков:
- И при этом вот Александр Федута, о задержании которого мы говорили вчера, я заглянул в статью в Википедии о нем. С одной стороны, человек работал в качестве автора «Большой российской энциклопедии». С другой стороны, в 2015 году, когда поставили в Могилеве памятник Пушкину, господин Федута осудил это действо. Сказал, что он оскорбителен для белорусов. Потому что на постаменте высечены строки из стихотворения «Клеветникам России». А ведь белорусы участвовали в восстании 1831 года. Хотя господин Федута - известный ученый, это были польские националисты.
О. Кашин:
- Плевать же на Федуту. Это ж не об этом история, а, действительно, о том, что белорусские спецслужбы хозяйничают в Москве.
Э. Чесноков:
- Но в то же время, за кого же нам быть? За русофоба и дерусификатора Александра Федуту или за русофоба и дерусификатора Александра Лукашенко? Не знаю.
О. Кашин:
- Удивительная история. На самом деле только руками завести.
Такой медийный кейс, который, может быть, не всем интересен, но показательный. Тоже про смежное государство. Американская администрация радиостанции «Свобода» - «Свободная Европа» (выполняющих в России функции иностранного агента) эвакуирует из Москвы московское бюро радио «Свобода». То есть некоторых журналистов увозят в Прагу, кому повезет, а большинство – в Киев. Поскольку мы знаем, что в последние годы к радио «Свобода» у российского государства нулевая терпимость. У него какие-то десятки миллионов штрафов уже за иноагентство.
Э. Чесноков:
- Просто за неуказание того, что они являются иноагентами.
О. Кашин:
- Там ко всем цепляются, понятно. Я бывал в радиостанции «Свобода» последние двадцать лет неоднократно, в московском бюро. Оно переезжало в пределах одной и той же улицы, Старопименовского переулка. Я помню, как в старом офисе висел гигантский скан указа Бориса Николаевича Ельцина, президента России, о предоставлении радиостанции «Свобода» помещения в центре Москвы.
Э. Чесноков:
- Значит, они его за один рубль снимают?
О. Кашин:
- Да, как в Праге. Снимали. Потому что в 2000 году, придя к власти, Владимир Путин одним из первых своих указов отменил тот указ Бориса Николаевича и сделал радио «Свобода» обычным юрлицом, без таких преференций. Ну, а потом, иноагент…
Э. Чесноков:
- Так и правильно. Бесплатная жилплощадь только при коммунизме.
О. Кашин:
- Я понимаю Ельцина, как бы это ни звучало. Потому что, откровенно говоря, мы с вами, даже мы с вами, Олег Кашин и Эдвард Чесноков, особенно Эдвард, который лоялист и антиамериканец, мы, конечно, как русские люди, просто люди русской культуры, обязаны радиостанции «Свобода», благодарны и как бы должны буквально за то, что она сберегала нам русскую культуру, когда большевики ее…
Э. Чесноков:
- Есть одна проблема. Это было другое радио «Свобода», в котором русские эмигранты еще чуть ли не первой волны на прекрасном русском языке читали романы Набокова. А сейчас ее просто захватили радикальные русофобы.
О. Кашин:
- Еще скажите – евреи, что во многом правда.
Э. Чесноков:
- Это вы говорите, заметьте.
О. Кашин:
- Но все же. Во-первых, вы просто не следите, там есть Иван Толстой, Борис Парамонов, Дмитрий Волчек – хранители той давней традиции того культурного вещания, которого нет на самом деле в России.
Э. Чесноков:
- Они не делают там погоду. А «оккупированный Крым», «страшная Россия» и так далее.
О. Кашин:
- Вот к этому я перехожу. Оккупированный Крым. Действительно, я понимаю, что решения такого рода принимают, наверное, вот ты – американец, делающий карьеру. Хороший ты американец, умный американец – ты в Госдепе большим начальником сделаешься или в ЦРУ. Если ты дегенерат, тебя отправляют руководить радиостанцией «Свобода». Ты там мистер Смит из Техаса. И ты ею руководишь. Ты ничего не понимаешь.
Когда у тебя установка – с Россией обострение, надо куда-то деваться, - ты уводишь эту редакцию в Киев. То есть погружаешь ее в украинский контекст. И эти московские журналисты, которых перевозят в Киев, естественно, как не раз бывало с самыми разными людьми, вплоть до обоих наших Киселевых, за месяц превратятся, живя в Киеве, в этих украинцев, которые будут говорить «в Украине», будут спорить с нами про борщ, в итоге просто погубят «Свободу». Совместные усилия – Путин и американцы.
Э. Чесноков:
- Да и слава богу. Не нужна нам такая «Свобода».
О. Кашин:
- Да нет же. Каждый раз, когда погибает какая-то институция, мы делаемся беднее. Я вспомнил, забавно, в том же офисе…
Э. Чесноков:
- Так можно и грустить по известной газете Völkischer Beobachter.
О. Кашин:
- Нет, интересный момент, прям реально я расплылся в улыбке, вспомнив об этом. Я был первый раз двадцать лет назад у них в офисе радио «Свобода». Там висел оригинал, гуашью и тушью нарисованный, плакат Бориса Ефимова, карикатура великого советского карикатуриста, где радио «Свобода», «Голос Америки», ВВС были изображены как такие змеи, которые жалят советского человека. Видно – оригинал. На завтра я был дома к Бориса Ефимова и говорю: Борис Ефимович, видел вашу картинку про радио «Свобода» у них в офисе. Откуда она у них? Он говорит: не помню. Ему уже был 101 год, это нормально. Его внук Виктор Фрадкин говорит: дед, погоди, ты же сам им ее продал! Эдвард, вы критикуете радио «Свобода», а дойдет, поменяются времена, и вы продадите им этот эфир, потому что друзья, коллеги.
Э. Чесноков:
- Продолжим про американские дела. Нэнси Пелоси, одна из вашингтонских геронтократок, спикер нижней палаты парламента, можете ли себе представить, совершенно случайно ее муж накупил опционы на акции Microsoft. А через месяц их стоимость выросла. Какая невероятная бизнес-удачливость, почти как у детей и жен пензенских губернаторов. А на самом деле Нэнси Пелоси просто была на закрытых слушаньях о военном бюджете и узнала, что Пентагон скоро заключит с Microsoft многомиллионный, даже многомиллиардный контракт на шлемы дополненной реальности. И вот такая инсайдерская торговля политическими акциями.
О. Кашин:
- Я думаю, да, действительно, вечный же анекдот, что можно выйти, кричать, что «Рейган – дурак». Бывают ли такие истории в России, уровнем выше пензенского губернатора? Я думаю, бывают. Бывает, и на жен записывают. А некоторые главы регионов, у них даже одновременно несколько жен, у которых несколько фамилий. И на каждую – по гигантской недвижимости в Москве. Я имею в виду, конечно, Рамзана Кадырова.
Э. Чесноков:
- И мы это обсуждали. И критиковали.
О. Кашин:
- Мы это обсуждали, во-первых, вопреки цензурной политике государства. И во-вторых, пользуясь тем, что наша радиостанция не проходит по категории федеральных каналов.
Э. Чесноков:
- Так и пензенского губернатора Белозерцева тоже обсуждали какие-то маргинальные журналисты, а потом он сам оказался в СИЗО. Все же потихоньку делается.
О. Кашин:
- Судьбу Рамзана Кадырова мы с вами уже предопределили, когда спрогнозировали, что белорусский КГБ его похитит однажды.
Э. Чесноков:
- Если он денег не даст Лукашенко. Сейчас же наш последний союзник совершает вояжи…
О. Кашин:
- Он в Азербайджане же поздравил их с великой исторической победой. И сказал что-то в том духе, что он сам думает, что Белоруссия такую же победу когда-нибудь одержит.
Э. Чесноков:
- Интересно – над кем? Я сомневаюсь, что над Польшей. Я понимаю, почему он не боится поссориться с армянами. Ведь армянское государство денег не даст, а богатый ридный Азербайджан вполне может.
О. Кашин:
- Как сообщает Telegram-канал «Незыгарь», отметивший на днях свое пятилетие, с чем мы его поздравляем, на встрече с Алиевым Лукашенко планирует запросить кредит на 3 миллиарда долларов. 3 миллиарда, действительно, на дороге не валяются.
Э. Чесноков:
- Да. И, возможно, взамен… Что он попросит взамен? Может быть, проведет интеграцию с Азербайджаном?
О. Кашин:
- В общем, через Россию. На границе Белоруссии с Азербайджаном все спокойно, как говорится.
Э. Чесноков:
- Давайте все-таки скажем хорошую новость. Возможно, Азербайджан вступит в Евразийский экономический союз. И тогда мы получим прямую границу с Ираном, который тоже может вступить в этот союз.
О. Кашин:
- Это если Эрдоган позволит. Уже нужно делать такие оговорки про Азербайджан.
Э. Чесноков:
- Так мы туристов вернем – и позволит.
О. Кашин:
- Юрий из Москвы нам дозвонился. Юрий, здравствуйте.
Юрий:
- Я слушал первую новость, с которой началась ваша программа, вспомнил гениального Константина Крылова. Константин Крылов еще в июне, буквально по горячим следам после присоединения Крыма, выступая на одном из ток-шоу, сказал такую вещь на фоне всех этих победных реляций и того оптимизма, добавил, что называется, ложку дегтя. Что крымчанам надо быть готовым ко всем мерзостям той российской действительности, которая есть. Несмотря на то, что он тоже горячо поддерживал и всячески приветствовал, вся мерзость, которая у нас есть, она, соответственно, придет и в Крым, а именно, Кавказ, исламизация и т.д. Сейчас Патрушев заявляет, что называется, не может быть, как такое могло случиться, когда страна 666 народностей, и вдруг неожиданно обнаружилось, что у нее пятая колонна образовалась неожиданно в таком горячем регионе…
Э. Чесноков:
- Мой милейший радиослушатель, когда вы называете Кавказ «мерзостью», вы, простите меня, и Гайто Газданова, осетина, называете мерзостью, и курорты Минеральных Вод, где Лермонтов отдыхал…
О. Кашин:
- Эдвард, мы понимаем, о чем идет речь. Гайто Газданов не танцевал в красных мокасинах у торгового центра «Европейский». Юрий, спасибо большое. Действительно, такой вечный неразрешимый разговор. Почему, собственно, само словосочетание «русская весна» потом превратилось в «крымскую». Ровно потому, что слово «русский» в России табуировано, конечно же, и от этого все проблемы.
Э. Чесноков:
- Это потому, что остановилось просто наше наступление на Крым…
О. Кашин:
- Поэтому и остановилось, что интересы русских не есть приоритетный интерес Российской Федерации.
Э. Чесноков:
- Давайте поговорим о Южно-Сахалинске. Вы меня упрекаете, что я лакирую действительность, охотно критикую американцев и меркелистов. Да нет. В этом городе, чеховском городе, проводилась прекрасная программа по безопасности дорожного движения, очень простая, не требовавшая не то, что миллионов, а даже сотни тысяч. Ставились такие пластиковые конусы у перекрестков, и водители издалека видели людей, переходивших перекрестки, потому что пластиковые конусы мешали парковать машины у перекрестков, которые закрывают обзор. А со второй стороны ставились разделительные камни на пешеходных переходах. Тем самым, человек мог остановиться (если это старушка), передохнуть (если она не успела дойти до середины) на этом островке безопасности, а машины сбавляли ход, потому что человек видит этот островок безопасности и волей-неволей останавливается.
Ну, хорошо, можно говорить, что это нехорошее западное поветрие к нам пришло, но статистика… На 40% меньше аварий стало на этих перекрестках, которые так оптимизировали в Южно-Сахалинске, на 38% меньше пострадавших, на 50% меньше погибших, сообщает Телеграм-канал «Город для людей», и я ему охотно верю.
Знаете, что потом произошло? Все было хорошо, пока не пришел Навальный (конечно, я пошутил). ГИБДД, Управление безопасности дорожного движения по Южно-Сахалинску, сказало, что вся эта программа – чушь, что выделенные полосы для общественного транспорта и велодорожки не нужны, потому что они сокращают парковочные места по нормативным требованиям. Вот вы меня все время спрашиваете: назовите мне национал-предателей, помимо Крашенинникова, Пушкиной и т.д. Вот они, там сидят.
О. Кашин:
- На местах совершают перегибы.
Э. Чесноков:
- Я не удивлюсь, если там есть японские агенты. Потому что задача любого агента – дестабилизировать обстановку головотяпными решениями.
О. Кашин:
- Знаете, Эдвард, после «Одного дня Ивана Денисовича» Солженицын, еще системный писатель, решил написать рассказ буквально об этом, на такую же тему. Вот студенты решили построить себе общежитие, ходили на субботники, строили (рассказ называется «Для пользы дела»), а потом чиновники это здание, которое они построили, у них отобрали под какие-то свои нужды. Он тоже думал, что можно остаться на этом уровне, что на местах вредители, но потом понял, в чем проблема, и написал «Архипелаг ГУЛАГ» на тему того, что Ленин тоже был мразь.
Денис из Москвы звонит.
Денис:
- Олег, у вас в Телеграм-канале, который я всегда читаю активно, была тема, что суд к авторам удаленного ролика отнесся достаточно сурово. А сегодня промелькнула тема, что убийца за рулем Эдвард Бил был замечен на каком-то турнире по боям. То есть вот так суд наш замечательный относится, так сказать, к социально близкому элементу.
О. Кашин:
- Да, социально близкий. Для государства уголовник, а тем более мажор-уголовник, гораздо более родной человек, чем молодые люди, которые нигилисты. Естественно, государство всегда будет против них, и это его, конечно, погубит, к глубочайшему сожалению.
Э. Чесноков:
- Эдварда Била следовало бы в Африку отправить, чтобы он доказал свою преданность русскому делу, защищая мирные дороги ЦАР от атак боевиков.
О. Кашин:
- Знаете, не одного Эдварда Била стоило бы отправить в Африку. Вадим Васильев (это временный поверенный российский в Латвии), его вызвали, потому что российский военный атташе Руслан Ушаков устроил у себя дома вечеринку, и когда соседи стали его ругать, он стал им показывать неприличные жесты в виде среднего пальца. Российский военный атташе, лицо российского государства в Прибалтике.
Э. Чесноков:
- Я думаю, что он просто взял пример с американских солдат, которые регулярно устраивают самые чудовищные дебоши.
О. Кашин:
- Солдаты. А это целый военный атташе. Понятно, что хороших дипломатов отправляют в Америку, в Англию или на Лазурный берег…
Э. Чесноков:
- Или в Мали, как внука Громыко, который организовал там транзит к новому демократическому пророссийскому правительству.
О. Кашин:
- А в постсоветское пространство едут по остаточному принципу, совсем уже гопники. И, естественно, потом Россия удивляется, а почему она теряет влияние на постсоветском пространстве.
Э. Чесноков:
- Ну, не из-за этого же.
О. Кашин:
- Из-за таких людей, конечно. Представьте, если хотя бы Эдвард Чесноков был послом России в Латвии, я думаю, реально многих проблем удалось бы избежать, возможно, даже не было бы «марша ветеранов»…
Э. Чесноков:
- Давайте начнем с Олега Кашина и назначим его послом хотя бы в Северной Ирландии. Вы бы там подняли восстание и присоединили бы ее к ее католическим братьям.
О. Кашин:
- Россия и Британия – братские народы, и Россия продолжает скорбеть по принцу Филиппу, я думаю (если, конечно, Россия вообще о нем думает).
У нас еще звонок. Андрей из Москвы.
Андрей:
- Хотел бы прокомментировать новость о том, что Алиев дал кредит Лукашенко. Я думаю, это нормально, вся элита стран СНГ между собой кооперируется и пытается усидеть на двух-трех стульях (с Западом, Китаем, той же Украиной). Они понимают, что усиление России, а потом очередь поглощения и до них дойдет, они этого очень боятся (я говорю именно об элите) и ведут свою закулисную игру.
О. Кашин:
- Но в эту игру должны играть двое. Каждый раз, когда эти страны поворачиваются к России спиной, речь идет о том, что Россия им это позволяет, то покупаясь на какую-то братскую риторику, как с Лукашенко, то опасаясь конфликтов с Эрдоганом, как с Азербайджаном. В итоге Россия остается одна, в силу того, что на постсоветском пространстве ее влияние теряется просто не по дням, а по часам.
Э. Чесноков:
- Но невозможно все-таки играть в восьмимерные шахматы сразу на 10 досках. Потому что вы должны с Америкой еще разруливать, с Китаем, сирийский узел решать. Но мы не можем быть везде и побеждать везде – и в ЦАР, и в Сирии, и в Ферганской долине.
О. Кашин:
- Что приоритетнее – Ферганская долина, или ЦАР, или Сирия? Если на своем заднем дворе Россия порядок навести не может, какая Африка?
Э. Чесноков:
- Но даже США не могут до сих пор навести порядок в своем заднем дворе, в Венесуэле.
О. Кашин:
- В Петербурге Невский районный суд отправил на два месяца в СИЗО гендиректора сгоревшей Невской мануфактуры Максима Макеева. На самом деле правильно, конечно, надо за такое сажать, человек допустил пожар. Другое дело, вопрос в том, настоящий ли это гендиректор или человек, которого наняли, для того чтобы он сел (такое тоже часто бывает). Тем более что про скорое сожжение или уничтожение мануфактуры говорили еще до пожара.
Нам дозвонился Владимир из Красноярского края.
Владимир:
- Хотел бы поддержать Эдварда. На заставках я услышал такую интонацию знакомую, из далекого детства. И я вспомнил, где я ее прочел буквально. «Ширится и пенится вал озлобленной клеветы. Одинокими утесами стоят Эдвард и Олег Владимирович». Мои лучи света к вам.
О. Кашин:
- Мы реально стоим одинокими утесами и, надеюсь, победим. Потому что, с одной стороны, русофобия, с другой стороны, полицейщина, все печально, все грустно.
Э. Чесноков:
- В Екатеринбурге, в Среднеуральском монастыре, где уже нет на самом деле схиигумена Сергия, продолжается штурм. Я взираю на это с осторожным, но оптимизмом. Потому что между исламским радикализмом и таким вот радикализмом по теории политической подковы, у которой сходятся концы, на самом деле не так мало различного. Более того, вчера наши радиослушатели вместе с вами возмущались тем, почему у нас не охраняют природу. Знаете, прокуратура возбудила дело из-за того, что «сергеевцы» срубили дерево на подворье монастыря. И посмейте только теперь сказать, что мы не защищаем окружающую среду.
О. Кашин:
- Да, Эдвард, мы с вами такие урбанисты. Что такое озеленение, городская среда? Приходит Кац и говорит: надо здесь проложить велодорожку…
Э. Чесноков:
- …и одновременно отдать Крым Украине.
О. Кашин:
- Да, разумеется. А в итоге оказывается, что и товарищ майор научился урбанизму, хотя про озеленение было еще во время дела ЮКОСа, когда одним из пунктов обвинения был их отказ озеленить тундру, по-моему.
Э. Чесноков:
- Слушайте, ну, скваженную жидкость качали под видом нефти, это исторический факт. Вот, докачались.
О. Кашин:
- Время было такое, Эдвард.
Э. Чесноков:
- Сегодня 70 лет исполняется Петру Мамонову, человеку, который вмещает в себя целую эпоху, который, мне кажется, может сыграть абсолютно любого персонажа, которого мы любим за фильм «Царь», за фильм «Остров». Который показал, что православие – это не какая-то мертвая субстанция, а вот такая, в том числе авангардная, ершистая, противоречивая. В общем, здорово, что у нас есть такой человек, Петр Мамонов.
О. Кашин:
- Присоединяюсь абсолютно. И добавлю. В последние недели в социальных сетях активно обсуждали письма жены Петра Мамонова Владимиру Путину на тему того, что вот такой артист до сих пор не имеет звания народного артиста. Выглядело это действительно диковато, как повесть Войновича «Шапка», о том, что писателям в зависимости от их должности полагается шапка пыжиковая, ондатровая и т.д. Но ничего смешного на самом деле, как мне объяснили, нет, поскольку народному артисту полагается повышенная пенсия, а Петр Мамонов не настолько богат, чтобы пренебрегать этими тысячами рублей.
Поэтому если ему сегодня, как мы понимаем, не дали звание народного артиста, по крайней мере, какую-то специальную пенсию (может быть, не от государства, а от каких-то институций) дадут, он заслуживает того, чтобы дожить старость в богатстве. Это действительно такой знаковый человек.
Э. Чесноков:
- У нас же выделяются какие-то космические деньги на патриотический контент. Давайте фильм о Сергии Радонежском снимем с Мамоновым в главной роли. Я думаю, что он вполне себе может и с медведем поговорить.
О. Кашин:
- Да, например. Но в итоге окажется, что давайте не о Сергии, а о дедах, которые воевали, и давайте не с Мамоновым, а с актером Петровым, как часто бывает. Ну, стандартная история. Сейчас почему-то считается, что только те деятели искусства заслуживают государственных денег, которые голосуют «за» и всегда участвуют в тех кампаниях, которые…
Э. Чесноков:
- Те другие деятели культуры, которые как бы за Украину, Сенцова и всю эту историю, они вполне себе получали госденьги и нисколько не расстраивались, как эта гниловатенькая советская интеллигенция, ходившая на вечера и банкеты в Доме литераторов, но державшая фигу перед режимом.
О. Кашин:
- Да, Эдвард, я и говорю, что мы, как утес между гниловатой советской интеллигенцией, полицейско-комсомольскими карьеристами. В 80-е человек работает в райкоме комсомола. Его же презирали все, потому что это такая стыдная работа. А теперь, пожалуйста, люди делаются «единороссами» или еще кем-то.
Э. Чесноков:
- А я думал, вы скажете, что теперь этот бывший комсомолец, которому ничего не светило, является руководителем какой-нибудь госкорпорации.
О. Кашин:
- Комсомолец является бывшим владельцем ЮКОСа, как мы понимаем, а в госпорпорации у нас теперь филологи в основном или ветераны госбезопасности. В общем, такая печальная судьба России. Русь, доколе тебя будут терзать и мучить твои враги? – вот вопрос, конечно.
Э. Чесноков:
- Пока мы не вернемся к своим корням, - вот ответ.
О. Кашин:
- До свидания. Всем счастливо.
Э. Чесноков:
- До свидания.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отзывы!
