Дмитрий «Фео» Порубов — о новом альбоме, Навальном, Украине и методах политической борьбы
А. Горбунов:
- Всем – мяу! В студии Радио «Комсомольская правда» Андрей Горбунов. У нас сегодня в гостях вокалист, художественный руководитель группы «Психея» Дмитрий «Фео» Порубов.
Д. Порубов:
- Здравствуйте! Всех приветствую.
А. Горбунов:
- А также барабанщик группы «Психея» Сергей Егоров.
С. Егоров:
- Всем преведы!
А. Горбунов:
- Повод более чем позитивный. У группы «Психея» вышел новый альбом – «Видения». И с вашего позволения, пара моих наблюдений, пара моих впечатлений об этом альбоме. Есть такое ощущение, что, когда у Мэнсона, я очень люблю Мэрилина Мэнсона, когда у Мэнсона выходит новый альбом, там есть нормальные песни. Но ты понимаешь, что в 17 лет тебя бы это вообще не зацепило. То есть прошел бы полностью мимо меня. И в случае с «Психеей» как раз я, слушая этот альбом, понимаю, что в 17 лет меня бы так же вштырило и я бы так же перся по этому альбому. А здесь еще добавилось и смыслов, добивалось лирики. Поэтому, ребята, спасибо вам огромное за альбом «Видение».
Д. Порубов:
- Ой, спасибо! Такая рецензия. Класс!
А. Горбунов:
- Небольшая ложка дегтя. При том, что каждый альбом «Психеи» очень крутой. Сегодня премьера в клубе Glastonberry. А должны, как минимум, в Stadium Live играть.
Д. Порубов:
- А это интересная тема для разговора. А это вы к москвичам. Город большой, видишь, я…
А. Горбунов:
- Дмитрий Борисович, тебе не кажется, что дело не только в слушателях, не только в людях, но и в твоем сволочном характере?
Д. Порубов:
- А, в этом смысле? Нет, конечно же! Ну что, какой сволочной характер? Я не знаю, в общем, где мы там должны играть. Понятно, что группа «Психея» - это стадионный коллектив.
А. Горбунов:
- Да, я с вами полностью согласен.
Д. Порубов:
- Но мы никаких стадионов никогда не собирали. И даже, когда все говорят, что якобы там в 2000-х были.. Мы, конечно, собирали больше всех, пятое-десятое. Но я просто сейчас не буду уходить в сторону. У меня есть некая такая мысль, которую мне донес один мой друг, о том, что на самом деле просто вот это вранье о том, что был некий всплеск альтернативной музыки, были какие-то еще группы, кроме «Психеи», он, в общем-то, и принес фатальный результат для группы «Психея». Потому что массовый слушатель как бы разделился на кучу каких-то несуществующих групп, вместо того, чтобы просто ходить на любимые концерты своей любимой группы «Психея».
Ну и получилось, что, в общем, публика рассосалась на огромное количество различных коллективов, видимо, которые были им ближе еще, я думаю, ментально и так далее. И эти группы, может быть, и собирают там и стадионы до сих пор. Может, даже где-то играют. А группа «Психея» как была независимой, так и осталась. Поэтому мы продолжили с 2010 года работать на будущее. То есть мы продолжали репетировать в свободное время какое-то, знаешь, у нас даже базы своей не было. И так далее. То есть мы продолжали нести свой нелегкий крест, когда группы просто разваливались.
И, соответственно, наш суперконцерт, он, по ходу, впереди где-то. На Уэмбли только, я думаю. Похороните меня на Уэмбли.
А. Горбунов:
- Так и будет. Но все, что ты перечислил, да. Но тебе не кажется, что ты за собой просто сжигаешь просто все мосты?
Д. Порубов:
- А какие мосты?
А. Горбунов:
- Пример из личной жизни. 2010 год. Просто хотелось сделать с тобой интервью. Я договорился с журналом «Ровесник», был такой журнал.
Д. Порубов:
- Это ты был, кстати.
А. Горбунов:
- Это был я.
Д. Порубов:
- Это была охрененная статья, да, по-моему?
А. Горбунов:
- Так вот, слушай, договорился с тобой. Все, мы с тобой сделали интервью. На диктофон все записано.
Д. Порубов:
- Я даже помню.
А. Горбунов:
- Вот прям дословно твои слова были переданы. Вы разместили там анонсы: читайте журнал тогда-то. Лайки пошли. Когда вышел журнал, ты написал: все переврали, автор – говно полнейшее. Хотя это была просто расшифровка твоих фраз. Там все было дословно.
Д. Порубов:
- Короче, надо статью поднять.
А. Горбунов:
- Ладно, мне, в принципе, на вот этот весь хейт пофиг было, поэтому я продолжил слушать «Психею», хотя осадочек, конечно, остался. И, мне кажется, таких ситуаций просто до фига было, когда ты кого-то там послал. Даже в какой-то медийной тусовке двери просто закрывались.
Д. Порубов:
- У тебя очень наивный взгляд на вещи.
А. Горбунов:
- Почему наивный?
Д. Порубов:
- Объясняю. Люди в основном, которые ходят на концерты, они ходят на них раз в пять лет, в среднем.
А. Горбунов:
- А раз в год?
Д. Порубов:
- Даже если раз в год, это еще повезло. Да человек приходит на концерт раз в десять лет, он в следующий раз на «Психею» придет еще через десять лет.
А. Горбунов:
- Да с чего ты взял, что люди раз в десять лет ходят на концерты?
Д. Порубов:
- Поэтому думать, что вот одни и те же люди ходят, такие поддерживают… Они бы, если бы хотели, знаешь, тоже регулярно, эта гребаная тысяча человек была бы регулярно, все было бы, мне кажется, прекрасно. А когда ты играешь, у тебя сегодня полторы тысячи, на следующем концерте у тебя триста человек. Ну и чего? Вот вы, москвичи, такие и есть. Потому что они приходят раз в десять лет на концерт. И в следующий раз он будет там опять через десять лет. Комментарии получаю я все, которые получаю? Все. Почему публика не может пару раз получить комментарий от артиста? Вы такие все забавные. Вы видели русскую публику? Самая неблагодарная публика вообще в мире.
Вспомни, как умирал Фарада даже вот, например. Караченцов. Никто, там все болеют, умирают. Это еще в советские времена. А сейчас? И ты мне говоришь, что я с публикой там… Это моя публика. Я веду с ней диалог. И я считаю, что все достаточно неплохо.
А. Горбунов:
- Ты не ведешь диалог. Потому что, когда я тебе два года назад в Instagram написал после очередного такого концерта: Дим, ну все-таки, может быть, и на себя стоит посмотреть? Ты меня просто заблочил в Инсте.
Д. Порубов:
- Отлично. Я всех блочу. Я, кстати, хочу всем сказать, кто там пытается вякать чего-то в наших порталах, из себя чего-то строить, чего-то там пытаться шутить, бл…, ребята, вы куда вообще лезете, еп…? Куда? Вы просто будете максимально отключены от процесса. Вы, в принципе, и так уже максимально отключены.
А. Горбунов:
- Вот видишь, пришлось тебя позвать в студию радио "Комсомольская правда".
Д. Порубов:
- А есть, кстати, вторая версия.
А. Горбунов:
- Чтобы сказать тебе в лицо.
Д. Порубов:
- Отлично. Да я нормально. Я, кстати, тебя люблю и уважаю давно. Потому что мы с тобой знакомы вообще давно. И ты достаточно прогрессивный всегда был. И, кстати, про «Ровесник» мы еще с тобой выясним, что там конкретно было. Потому что ты меня сейчас опять огульно тут в прямом эфире… Уже и так тут – я этих всех послал, поэтому, типа, на «Психею» никто не ходит, потому что там… Да нее никто никогда и не ходил, если уж на то пошло.
А. Горбунов:
- Да чего ты рассказываешь? Ходили на «Психею»!
Д. Порубов:
- Да никто никогда на нее никогда не ходил. Вы все ходили на другие группы, названия их я называть не буду. Вот и идите туда еще, как говорится.
А. Горбунов:
- Хорошо, договоримся. Единственный, по-моему, человек, который за эти двадцать лет остался в твоей жизни, такая константа, это Леха Никонов. Как вам удается не разосраться за эти годы?
Д. Порубов:
- Мы же не играем в одной группе, хочется сказать. Я думал, ты скажешь – Андрей Зырянов.
С. Егоров:
- Я тоже ждал Зырянова.
А. Горбунов:
- Мне кажется у АЗа нет выбора. Потому что, ну, ты его работодатель в какой-то степени. А с Лехой вы дружите.
Д. Порубов:
- Абсолютно не прав. Андрей Зырянов, хорошо, давайте так. У нас получается из оригинального состава «Психеи» я и АЗ остался. Но изначально «Психея» была – я и АЗ. Мы вдвоем играли на сцене, он на басу, а я играл на гитаре и пел, с 1997 года. А наш промежуточный бас-гитарист, он в группу впрыгнул, потому что она уезжала в Санкт-Петербург, и чисто на выгоде там какое-то время в ней поиграл, скажем так. А Андрей Зырянов переквалифицировался сначала в вокалисты, потом в компьютерщика, все это изучил и продолжил оставаться как моим, на самом деле, соавтором песен и другом, и вообще, между прочим, мы с Андреем Зыряновым реально очень много и музыки вместе обсуждаем, и слушаем, и делаем, и проводим кучу вечеринок, и все время находимся в этом процессе. И у нас были очень серьезные, в общем, вам не при широкой публике, так сказать, были моменты истины, не побоюсь этого слова. И получается, что мы с ним вдвоем-то как раз таки и тащим всю «Психею» как бы, вот и все.
Ну и теперь, конечно, у нас есть замечательный Сережа Егоров и замечательный Бамс.
С. Егоров:
- Вот вопрос-то, я так понимаю, про взаимоотношения, как получилось…
Д. Порубов:
- И ни фига никакой Андрей Зырянов, он просто всегда был в «Психее» и всегда был как раз полностью с курсом «Психеи» солидарен.
С. Егоров:
- Это да.
Д. Порубов:
- Если вы сможете взять интервью какое-нибудь, кто-нибудь, у вас получится его разговорить, когда он выдаст пару своих ремарочек, вы поймете, кто у нас тоже юморист еще тот.
А. Горбунов:
- Обязательно. Но про Никонова ответь все-таки.
Д. Порубов:
- А, конечно. Про Валерьича. Просто Алексей Валерьевич Никонов – дружбан мой. И мы… Ну почему, у нас были моменты, когда мы там, что-то у нас там, разные мнения. Но мы просто как-то вот дружим, и все. Я не знаю, что… И теперь мы уже прям дружим осознанно. И, то есть, раньше мы просто как вроде дружили, кореша…
С. Егоров:
- Сейчас еще и группа есть общая.
Д. Порубов:
- А сейчас мы взрослые дядьки уже, между прочим. И мы уже дружим почти двадцать лет. И у нас теперь еще совместный проект есть, понимаешь.
С. Егоров:
- Отлично, да.
Д. Порубов:
- Потому что Леша, видишь, хамло. И я – хамло. Но мы как-то вместе, значит, сошлись. Мне Леша однажды говорит: прикинь, Димон, они меня хамом назвали! Меня! Я примерно то же самое хочу сказать: это я там кого-то разогнал куда-то?
А. Горбунов:
- Любимое стихотворение Никонова есть?
Д. Порубов:
- Да.
А. Горбунов:
- Какое?
Д. Порубов:
- Много. Ну, я просто сейчас на память не процитирую. Ну, «Мне не хватает малого» - тоже замечательное короткое стихотворение. «Понять, что нас только двое. Что время – одно наебалово, а пространство – другое». Не, у меня у Валерьича как бы все почти… У меня много есть прямо таких… Ну, я что сейчас буду об этом рассказывать? Короче, у меня все стихи Никона мои любимые. Особенно те, которые он забраковал и не издал, короче.
А. Горбунов:
- Переходим к самому альбому. Сколько вы его писали?
Д. Порубов:
- Сколько мы его придумывали и репетировали, было бы гораздо интересней. Потому что люди даже, может быть, не понимают. Это сейчас, конечно, в современной музыке можно там: бам-бам, во Frutik за пять минут накидал, биточек, басочек, чего-то напукал в микрофон – и песня готова. А серьезная музыка…
С. Егоров:
- Там целые года. Годами собирается.
Д. Порубов:
- Он придумывается, он пробуется. Идет очень много попыток. И кто там говорит, что вот, там, чего-то там, вот это… Ну, это просто смешно уже на самом деле.
А. Горбунов:
- Да никто не говорит, Дим. Никто не говорит.
Д. Порубов:
- Нормально все. Комментариев достаточно. Понятно, что все наши всегда с нами. А вот кто как раз базарит, с тем мы и хотим побазарить. Мне что не нравится? Например, что говорят: вот, прошлый альбом был там уже… Кто-то восемь уже лет насчитал, кто-то уже двадцать восемь. Вы поймите, мы в 2014 году выпустили вторую часть, которую тоже там все: о, это… выйдет, не выйдет, когда я умру… Ты пойми, это же не просто, ты такой сел там…
А. Горбунов:
- Так нет…
Д. Порубов:
- Дай я договорю, отец! Подожди, это важный момент. Это вот не то, что я сел, трубачи бла-бла-бла, и мы так опа-опа. Эти песни сложно делаются. Они пробуются, композиционно решаются. Это сложная музыка. И поэтому, ну да, мы выпустили в 2014 альбом. Но мы его потом гоняли турне, мы ездили. Как раз следующий альбом «Психеи», вот после «Видений», он будет через годик, я думаю, максимум, другой. Но я думаю, что в 2022-м мы его выпустим уже, следующий альбом «Психеи». И никаких там не будете вы ждать там семь-десять лет. И получается, что у «Психеи» за десять лет вышло три альбома. 2010 год, 2014-й ну и 2021-й, за одиннадцать. Три альбома за 11 лет – это не так мало.
Вообще, каждая песня очень непросто дается для меня лично. Были песни, которые в последний момент уже были сделаны, вот прям. Например, «Рок-н-ролл – это всерьез», она была вообще там, записал… ну, там не важно. Прямо в момент уже записи альбома, по большому счету. Да. А, Например, какая-нибудь песня «Расцвет» - она еще была записана, первые демки еще на первую песню «ТрущобНадеждыРазбитыхСердец». Потому что это, по идее, вторая часть песни «Увядание». И как бы была там некая идея, то есть я во вторую часть, ну, не смог ее, короче, сделать. Ну и так далее.
Песня, например, «Небеса», она делалась там, ну как, первые какие-то демо-записи были там три-четыре года назад. Как, в общем-то, и у большинства песен. Ну как, «Один на один», «Небеса» - это все делалось в последние несколько лет. То есть репетировалось. Ну, сложно, наверное, далась на самом деле песня «Сразу со всех сторон», как это ни странно. Потому что мы делали ее уже в последний день, уже было все… все время кончилось, все уже просрочено. Мы до девяти, у нас последний день, уже два ночи, а мне надо еще вокал записать.
С. Егоров:
- Голодные, измученные.
Д. Порубов:
- Потому что мы там пианино… уже все с ума сошли. Антоша наш любимый, который помогал звукоинженер со студии Mmmesss, по пояс голый просто стоит за пультом, говорит: давай! Мы ее реально писали в таком этом… Ну классно на самом деле, всегда интересно получаются такие особенные песни. Вот в этом смысле это было непросто. А все остальные на самом деле песни мы просто, чего, непросто их было сочинять и репетировать, а записывать – мы просто пришли, все спокойно записали, и…
А. Горбунов:
- Какую песню сочинял дольше всего к этому альбому?
Д. Порубов:
- А у меня, видишь, как, с сочинительством. У меня процесс перманентный. У меня нет такого, что зафиксировать. Хотя песню «Инстинкты», ну как сочинил? Я ее сочинил там на гитаре, прикинул гармонические ходы, мелодию придумал, вокал, текст. А потом это надо же в электрическую аранжировку сделать. А это уже совсем другая работа. И, например, песню «Инстинкты» я достаточно быстро дома накидал. А, например, какой-нибудь текст той же песни «Небеса» я достаточно долго корректировал. Годами на самом деле песни делаются. Как говорил Высоцкий, песенный жанр, когда ты сам автор, исполнитель, ты не просто… У нас, короче, как говорил Высоцкий в интервью. У нас принято, что есть автор музыки, автор текста и исполнитель в стране России. То есть три человека делают песню. А когда ты автор-исполнитель, человек, который занимается авторской песнью, он пропускает песню через себя. И это совсем другой жанр даже. И он это говорил там где-то во Франции, в Европе в 80-х. Говорил, что у вас на Западе этот жанр уже очень популярен, а у нас в России его практически нет. То есть имеется в виду, просто авторская песня, автор-исполнитель. Понимаешь? Рок-музыка, что называется.
А. Горбунов:
- Очень круто то, что на альбоме есть скрипка. Расскажи, как возникла идея привлечь?
С. Егоров:
- Играет, кстати, барабанщик на скрипке.
Д. Порубов:
- У меня была идея записать с таким вот этим…
С. Егоров:
- Играл барабанщик из «Телеэкрана».
Д. Порубов:
- Играл, да, Леня из группы «Телеэкран» и кучи других … из тусовки. «Телеэкран», рок-группы «Синдикат». Я его попросил. Потому что я услышал у «Телеэкрана» на последнем сингле скрипки, спросил: а кто вам записывал? Говорят: Леня. А у меня-то как бы уже идея давно была – «В небо» и так далее. Оркестр. И он принес свою скрипку какую-то раздолбанную, детскую. И прекраснейше все записал. Потому что, если музыкант – он музыкант, то он музыкант как бы. А, как говорится, можно и лады чтобы кривые были, и струны были…
С. Егоров:
- Да нет ладов на скрипке.
Д. Порубов:
- И все прически были вроде бы. А музыки нет, понимаешь. Вот такая была идея. Он писал несколько дорожек на раздолбанной скрипке. И она, в общем, достаточно неплохо записалась.
А. Горбунов:
- Сейчас песня «Небеса» группы «Психея» участвует в хит-параде на радио "Комсомольская правда". От тебя поступила негативная реакция на то, что мы подрезали песню.
Д. Порубов:
- Где ты видел мою реакцию?
А. Горбунов:
- Кто не знает, песня «Небеса» длится больше 11 минут.
Д. Порубов:
- А зачем вы ее взяли?
А. Горбунов:
- Потому что она мне нравится.
Д. Порубов:
- А я думал, вы как Led Zeppelin, они Stairway to Heaven тоже нигде не ставили, а брали радиостанции и ставили. Или там у Doors - Light My Fire, которая с импровизацией. Я подумал: ни фига, какие… А вы, видишь… Ну, ничего. Вы крутите рекламный ролик этой песни. Как бы джингл.
А. Горбунов:
- В этом и вопрос, для тебя насколько это вообще было неприемлемо, что мы подрезали песню на четыре…
Д. Порубов:
- Когда вы взяли песню «Небеса», думал: ну чего, вы реально будете 11-минутную крутить песню? Честно говоря, даже не верил в это. Поэтому, когда мне потом вот буквально на днях сказали, что она была подрезанная, я сначала подумал: блин, грустно. Подумал я. Смайлик такой со слезинкой запустил такой. А потом думаю: ну и нормально, пусть рекламный ролик крутят нашей песни.
А. Горбунов:
- Ну, давай забьемся. Если на следующей неделе вы тоже окажетесь на первом месте, мы поставим ее полностью.
С. Егоров:
- Отлично!
А. Горбунов:
- Хоть ты и говоришь, что были сдержанные отзывы на «Видения», у меня такое впечатление создается, что исключительно позитивная реакция.
Д. Порубов:
- В большинстве своем – да. Но это…
С. Егоров:
- Это явление.
А. Горбунов:
- Тебе было приятно? Давай на позитивную дорожку как-то свернем.
Д. Порубов:
- Нет, ну хорошо, пожалуйста. Мне, конечно, приятно. Все это прекрасно и приятно. Я примерно так и думал. Потому что, ну, что, я же понимаю, чем я занимаюсь. И на самом деле я писал песни, вот некоторые пишут какие-то там… конкретно этот альбом он по-другому… Каждый вообще альбом «Психеи» он всегда другой. И это однозначно. И здесь песни, я просто, когда вот их писал, я хотел писать именно песни. Понимаешь, не металльные, какие-то риффайки, еще что-то, я хотел песен. И я сделал, вот мы сделали альбом с песнями, как мне кажется. Ближе к стилю русский рок даже. И я просто хотел написать песен. Ближе к классическому року там. Получились немного балладные.
Вот это писал, был такой у меня период, я там жил такой весь один, все у меня было плохо, я грустил. Люди любят же узнать, как живет Дмитрий Борисович. И вот я там в одинокой квартире нацарапывал свои безумные строчки как бы к этим песням. И мы очень глубоко проанализировали, какие нам альбомы нравятся наши по звуку. Вообще чего мы хотим. Мы очень реально серьезно об этом думали. Какой будет наша музыка теперь. Ну, понимаешь, это мы не просто там чего-то прибежали там: давай, пацаны, мы такие же, ура! Мы как бы сели, понимаешь, и реально серьезно думали, блин, куда нам двигаться, чего мы хотим.
То есть я хотел, например, чтобы мне конкретно нравились эти песни и нравился альбом. Потому что, на самом деле, я конечно, защищаю группу и все, но я всегда прекрасно понимаю наши огрехи какие-то в сведении. У нас любой альбом – это работа, эксперимент. Понимаешь? И это не просто какой-то там, ну, я не знаю, короче, сиюминутный момент. И мы хотели сделать, действительно, так, чтобы и нам понравилось, и это было круто. И мы это реально очень осознанно делали. И потом приступили уже когда к записи и к репетициям и уже к альбому, мы как бы реально, я вот держался вот за это, вот за этот вектор. Чтобы мне нравилось. Чтобы Андрею нравилось. Чтобы Сереге нравилось, прежде всего, музло. Понимаете? Нам самим.
А. Горбунов:
- То есть реакция публики тебе в целом понравилась.
Д. Порубов:
- Я подумал, что вроде бы это одни из моих лучших песен, которые я создал. Потому что, например, люди говорят: вот, надо… Но альбом 2002 года…
А. Горбунов:
- Ты опять цепляешься за какие-то негативные отзывы. А я вижу, наоборот, что люди очень позитивные.
Д. Порубов:
- Тезис такой. Люди говорят: вот, старая «Таблетки» - это классная песня. Вы поймите, я ее написал, когда мне было 20 лет, сейчас мне 40 лет. Песня, кстати, до сих пор актуальна, но подходы изменились, все поменялось, это же надо понимать. И когда люди говорят: вот, тогда было прикольнее, что-то было когда-то, - ребята, прошло 20 лет с тех пор, вы это понимаете? Группа растет, меняется, все это анализируется. Я думал, что все должны въехать, и всем будет ништяк, и всем всё понравится. Знаешь, сколько раз я послушал этот альбом? Я лично, когда мы его сводили, проверяли, подкручивали, я эти песни еще тогда все слушал со слезами на глазах и думал: интересно, что народ вот здесь, что там будет. Но это было до этого, когда он еще не вышел. Когда еще все говорили: сейчас опять перенесут концерт на 10 лет, это мы только классные… И потом, когда я выложил его, в принципе я помню, как я ждал мастеринг, 4 дня для меня тянулись бесконечно, потому что я очень ждал финальной версии альбома. А потом, когда выложили уже, я на следующий день глянул, смотрю… Я в принципе так и думал, что 90% реально въедут.
А. Горбунов:
- В чарте альбомов iTunes «Видения» дебютировали на первом месте. Классно же.
Д. Порубов:
- Покупайте альбом, пока Агутин нас не придушил в iTunes. Там обычно недельку (плюс-минус) держится, а потом резко уходит. Ну, посмотрим.
А. Горбунов:
- Тем не менее, это очень круто.
С. Егоров:
- Кстати, вторая часть песен «Трущоб надежды» была почти месяц в десятке. Я не знаю, людям это важно, неважно. И что им это дает? А что это мне дает?
А. Горбунов:
- Ты говоришь, что музыкой в России нельзя заработать. А эти первые места в iTunes, они в финансовом плане как-то…
Д. Порубов:
- Ну, посмотрим. Отчет придет позже. Альбом вышел меньше недели назад. А у нас, как говорится, до утки на седьмые сутки, это значит, что через 10 лет ждем финансового… Это все недолго. Если бы он там висел месяц или два, это значит, что он действительно… Там же на самом в iTunes не такое большое количество пластинок нужно. Например, 500 человек если берут резко у тебя, это уже тебя выводит. Там счет идет на десятки, на тысячи. Там нет такого, что миллионы.
А. Горбунов:
- Тед Йенсен. Какой по счету альбом вы уже с ним записываете, и как вообще с ним познакомились?
Д. Порубов:
- Мы не записываем. Он является мастеринг-инженером, одним из самых главных на планете. Их было два, кто придумал мастинг в свое время. Он начинал свою карьеру еще в 70-х, мастерил очень много артистов, начиная с «Отель «Калифорния» и заканчивая… Ну, по всему списку - Guns N' Roses, Пантера, Билли Джоэл, куча всех поп-артистов, Мадонна, чего там только нет. И независимой много, и очень много попсы там. И вообще, на этой студии Sterling Sound мастерится весь мир.
Как мы познакомились с Йенсеном. Что такое мастеринг? Это, скажем так, оптимизация звукового микса, который делает кто-то, фонограммы для прослушивания на всех носителях, чтобы это звучало на самых разных носителях так, как надо. Вот что такое мастеринг. Ну, и когда в конце 10-х, в нулевых начались все эти истории про зарубежные мастеринги, потому что в России мастеринга особо никто не делает, а кто делает, он его делает, в общем-то, как самоучка. И, собственно, мы стали обращаться куда-то. И у нас был странный опыт (неважно) с синглом «Мишень».
А. Горбунов:
- А почему странный?
Д. Порубов:
- Потому что когда отправили на мастеринг, я не курировал этот вопрос, это смотрел директор. Они отправили, а оказалось, что они отправили на какую-то мастеринг-студию электронную песню «Мишень», которая, кстати, делалась для того… Когда мы ее сочинили, сделали в таком стиле рок больше, и радио «Максимум» - о, песня на радио… И мы думали, может быть, песня «Мишень» на радио «Максимум» пойдет. А когда они ее послушали, то сказали: «А есть еще?» Это просто какой-то анекдот. Вот мы сделали песню «Он не придет», дебильную просто, думали, может быть, ее куда-то возьмут. Вот ее взяли в никуда, кстати, в хит-парад, но не спросили, есть ли еще. То есть был странный опыт. А тут они не хотели песню, и какую-то все-таки им другую, наверное, надо было. Но неважно. И нам эта контора написала, чтобы мы им больше никогда не звонили, не писали по поводу мастеринга. Но они отмастерили «Мишень».
А потом, кстати, я не помню, как мы на Йенсена вышли. Где-то то ли в интернете, то ли что-то, не помню. По-моему, мы просто нашли эту студию, посмотрели его список. Там все мои любимые альбомы из 90-х, куча «Грэмми» и т.д. И мы с ними списались, там всё на коммерческой основе. И мы вторую часть там мастерили, синглы делали – «Самый плохой», «Зомби», «Штык-нож» там мастерил тоже. И вот последний – «Психи».
А. Горбунов:
- А он дорогой?
Д. Порубов:
- 225 долларов за песню. Это, я считаю, недорого. Потому что в России звонишь – какой-нибудь «Александр Иванов, делаю мастеринг, сведение», он говорит: «Я свожу одну песню за 10 тысяч». А мы говорим: «Ты сведи ее сначала». Кто тебе сказал, что ты ее сведешь? Но ты уже 10 тысяч за нее просишь.
С. Егоров:
- Что справишься, типа.
А. Горбунов:
- Теперь давай поговорим о политике и геополитике. Вы в прошлом году выступали в Крыму…
Д. Порубов:
- В Крыму мы вообще не выступаем, это же «оккупированная территория». Мы выступаем там под водой, с другой стороны когда проплыл, а там уже не Крым, там уже Антарктида (или что там?). Вот там мы и выступаем. И получается, что вроде мы…
А. Горбунов:
- Тем не менее, в том году вы выступали в Крыму. Были ли сомнения, выступать или не выступать?
Д. Порубов:
- А где мы выступали в Крыму-то? Кто мы-то?
А. Горбунов:
- Группа «Психея».
Д. Порубов:
- Группа «Психея» не выступала в Крыму. Там «Рубль» выступал. Его сейчас нет на интервью, поэтому в следующий раз у него спросите.
А. Горбунов:
- Многие не едут в Крым, потому что потом…
Д. Порубов:
- А потом все равно едут.
А. Горбунов:
- …потом будет закрыт въезд на Украину.
Д. Порубов:
- Понимаешь, нас в Украину как бы не зовут. И мне вообще это без разницы. Я еду, куда меня зовут. У меня родственники в Севастополе, я давал там концерты. И мне вообще без разницы, где играть. Мы едем туда, куда нас зовут. В Украине мы играли, по 4 тысячи собирали. А потом точно так же, как и в Рязани, стало приходить 200 человек. Я связываю это с тем, что это просто была… И я уверен, что сейчас в Украине есть стадионные концерты, и там вот это всё думает, что вау. Но они там даже на Крещатике или где-то написали, типа, «Психею» - в Киев. Ну, что-то как-то не знаю, пацаны. Что-то как-то не зовут на гастроли нас туда уже 20 лет. А нас вообще на гастроли не зовут уже 10 лет, если ты не знаешь. Потому что мы сами себе гастроли устраиваем. Группа «Психея» последнее предложение о концерте получала, наверное, в 2020 году.
А. Горбунов:
- Ну, на Украину, в Белоруссию.
Д. Порубов:
- А что там делать? Приехать и что там делать?
А. Горбунов:
- Проводить концерт в Киеве.
Д. Порубов:
- Для кого? Для тех, кого нет там? Давай я тебе расскажу, как было с Украиной. Первый раз мы в Украину поехали на концерт (боюсь ошибиться), наверное, в 2003-м или 2004 году, когда была первая «оранжевая» революция. Мы играли, по-моему, Харьков, Киев, Днепропетровск. У нас были такие амфитеатры где-то тысячи на полторы, битком забитые людьми. По крайней мере, в Киеве – точно, в Харькове, может быть, поменьше. Потом, когда мы туда приехали через год или два, мы играли, по-моему, тогда в «Бинго», у нас там было 3800 по билетам. Просто битком забитый «Бинго». Потом был еще концерт, через год, по-моему, или через два, там тоже был полный «Бинго», тоже около 3 тысяч. А потом, когда мы приехали с «Песнями трущоб», там было 350 человек в клубе на 4 тысячи. И с тех пор мы решили, что, может быть, нам играть в клубе на 350 человек и не париться, без лишних понтов. В общем-то, вот и вся история про Украину. Мы в турне по Украине раза 4 или 5 ездили, объездили ее всю вдоль и поперек, у нас там было 15 концертов. Ты понимаешь, что из себя представляет Украина? Мы были в таких городах, в Полтаве какой-нибудь. Там был такой дом, он весь просто разбитый, стекол нет, ничего нет, но ДК внизу работает, концертный клуб.
Что я еще хочу сказать? Мы идем туда, куда нас зовут. Что еще сказать? У России нет границ. И всё.
А. Горбунов:
- На «Видениях» абсолютно нет социальной, политической лирики. Это специально?
Д. Порубов:
- А где у меня была такая лирика?
А. Горбунов:
- Тебя не интересует больше политика?
Д. Порубов:
- Меня не интересует? Я следующий. Ты не понял? Подожди, а где у меня была какая социальная лирика? Напомни мне хоть одну песню.
А. Горбунов:
- «Сколько стоит твоя свобода».
Д. Порубов:
- Это единственная песня, которая абсолютно прямой направленности. А другая песня у меня какая с социальной направленностью? Понятно, что у нас на самом деле есть какие-то вплетения, но просто я не понимаю, что, я буду писать песню протеста конкретную, манифест? У меня таких песен нет, хотя я себя считаю очень активным на самом деле. Это очень серьезный на самом деле разговор.
А. Горбунов:
- Так давай поговорим.
Д. Порубов:
- Разговор такой. Я считаю, что это очень важно и ответственно – иметь свою сознательную именно политическую позицию. Почему к этому, например, на Западе большинство артистов по-любому имеют очень серьезную гражданскую позицию, везде там участвуют, отбиваются, гасятся, со всеми воюют. Ким Гордон – пожалуйста, еще кто-то. Потому что они понимают, что это может быть с каждым, что это от каждого зависит. И я к тому же пришел, что я как человек не могу быть не в процессе как бы. Я к этому пришел сознательно. Я, конечно же, прекрасно понимаю, что такое политика. «Поли» - это много, «тикус» - это интересы, а «политик» - это много интересов. И тот, кто эти интересы отстаивает, это и есть политика. Поэтому когда говорят: я не интересуюсь политикой, - ну, так она интересуется тобой. Если ты не будешь отстаивать свою позицию, то кто будет отстаивать твои интересы?
С. Егоров:
- Кто-то другой.
Д. Порубов:
- Это просто элементарное понимание. Кто-то другой или никто. Вот мы имеем то, что имеем.
А. Горбунов:
- Ты ходишь голосовать?
Д. Порубов:
- Нет. Это профанация же.
А. Горбунов:
- А на митинги?
Д. Порубов:
- Нет. Я не вижу смысла в этом. Я занимаюсь своей революционной деятельностью, и политической в том числе, и просветительской в том числе…
А. Горбунов:
- А в чем проявляется твоя политическая деятельность?
Д. Порубов:
- Я, например, сейчас сижу и задвигаю тебе эти «телеги», просвещая народ, открывая определенные двери познания (не побоюсь этого слова), меняя их мысли своей музыкой, своими интервью. Я не создал общественный фонд, еще что-то такое, не баллотируюсь в сенат еще пока, но я имею в виду, больше о гражданской позиции, а не о том, что я занимаюсь конкретной политической деятельностью. Я тебе говорю с точки зрения гражданина и человека. Я пришел к этому осознанно. Я считаю, что тем более, если ты реально артист, причем… Это, конечно, все очень субъективно, но, в общем, нельзя оставаться от этого в стороне, вот к чему я пришел, скажем так, если вкратце. Тем более если ты имеешь влияние, общение. Когда человек говорит, что «я этим не интересуюсь», это всё, ты…
А. Горбунов:
- Но ты на митинги не ходишь и не голосуешь.
Д. Порубов:
- У тебя какое-то странное понятие о революционной борьбе. Ты думаешь, что революционная борьба на митингах идет, что ли? Революционная борьба идет под землей, еще глубже, чем ты думаешь. Я тебе сейчас буду рассказывать о методах нелегальной борьбы, может быть, еще в интервью «Комсомольской правде»?
А. Горбунов:
- Да.
Д. Порубов:
- Ты хочешь, чтобы я раскрыл все наши каналы? Кто там ходит на митинги, петушатня эта ваша вся – сфоткались и ушли?
А. Горбунов:
- Почему петушатня?
Д. Порубов:
- А потому что.
А. Горбунов:
- Ну вот, видишь, ты опять…
Д. Порубов:
- А результат какой вашего митинга? Хоть один закон поменялся в стране? Хоть одного какого-нибудь мента уволили? Хоть что-нибудь поменялось? Какой смысл тогда в вашем митинги?
А. Горбунов:
- Когда Голунова посадили, пошли протесты, и его отпустили.
Д. Порубов:
- Ну и что? Это такая мелочь. Это потому что маразм уже настолько глубоко и высоко… Ну, хорошо, радуйтесь, значит, у вас все нормально – отпустили Голунова, классная страна у нас, всей кайфово, никто не сидит больше, самолет не садили никуда, никого с самолета не снимали. У нас отличная страна, получается, по-твоему.
А. Горбунов:
- Нет.
Д. Порубов:
- А как нет? Надо же ходить на митинги ради ничего.
А. Горбунов:
- Почему ради ничего?
Д. Порубов:
- Потому что нужно методы нелегальной борьбы изучать в книжках, читать книжки про революции, смотреть фильмы про перевороты, про революции, изучать этот вопрос. Ну, хорошо, сколько артистов ходило на митинги – что-то поменялось с этим? Они там выступали. Что они изменили? Выложили свою фоточку…
А. Горбунов:
- А что нужно сделать, по твоему мнению?
Д. Порубов:
- Слушай, это очень сложный вопрос. Что сделать с чем, с методами нелегальной борьбы в этой стране?
А. Горбунов:
- Нет. Чтобы раздвинуть рамки политики.
Д. Порубов:
- Ну, хотя бы металл-канал один открыть, первый, на котором группа «Психея» будет в тяжелой ротации. Можно с этого начать?
А. Горбунов:
- Что ты думаешь про Навального?
Д. Порубов:
- Я ничего не думаю про Навального. Мне, конечно, очень жалко пацана, ну, чувака… Я не люблю, кстати, то, что он всегда говорит слово «чувак». Это просто ужасно. Почему он не может стать президентом моим? Потому что он просто слово «чувак» говорит каждые две минуты. А все остальное… Ну, давай поговорим лучше о Гумилеве, которого расстреляли. Или давай поговорим о ком-нибудь еще таком, о Солженицыне.
А. Горбунов:
- Гумилева расстреляли 100 лет назад.
Д. Порубов:
- А какая разница? Страна-то осталась, и методы те же. Мы сейчас наблюдаем СССР-2. Ты не видишь этого? Поэтому что я думаю о Навальном? Я ничего не думаю. Я думаю, что ему ничего не светит. А все, что ему светило, уже присветило. Я что, не могу поговорить, ты думаешь? Я открыт. Я не считаю его кандидатом своим, и вообще, это не мое все. Но его деятельность я прекрасно понимаю. Но странно, что он думал, что не будет вот так, как стало. Я-то думал, что так будет через полгода. Но я-то знаю, почему это происходит, потому что я смотрю правильные каналы в YouTube, правильную инсайдерскую инфу нахожу, аналитиков классных. Поэтому я на самом деле считаю, что должна быть обязательно гражданская позиция у всех. Иначе вы не то, что даже рабы и пешки, вы просто… Я просто этот вопрос уже перестал задавать. Я порой просто смотрю вокруг и думаю: как вообще люди живут?
А. Горбунов:
- На этом наше интервью заканчивается. Я очень желаю группе «Психея», чтобы вы собрали…
Д. Порубов:
- Ты прости нас, что мы тебя послали куда-то однажды где-то на концерте. Но мы же играем trash fuck…
А. Горбунов:
- В том-то и дело, что не однажды.
Д. Порубов:
- Ты меня столько лет знаешь и до сих пор даже в мой юмор не въехал. Все знают лучше нас, что нам делать, как играть, как записываться. Ребята, соберитесь все вместе, возьмитесь за руки и напишите свой альбом, а я напишу про него рецензию.
А. Горбунов:
- На этой позитивной ноте… Хорошего вам сегодня концерта.
Д. Порубов:
- Всем спасибо. Вообще на самом деле мы всех любим и никого не посылаем. Приходите на наши концерты, посылайте нас, а мы пошлем вас.
