Геймер или киберспортсмен? Стоит ли поощрять увлечение детей визуальными мирами
А. Милкус:
- Как всегда в это время, доброе утро, добрый день, добрый вечер говорю я вам. Александр Милкус, Дарья Завгородняя. Объясняю на всякий случай, почему три приветствия. Потому что нас слушает вся страна, все 11 часовых поясов, у кого-то день, у кого-то вечер, а у кого-то и утро, как у нас
Программа у нас сегодня сложная. И программа для меня не сказать, что проблемная, но болезненная. Начнем с информационного повода. 17 октября российская команда Team Spirit победила в финале юбилейного турнира по компьютерной игре Dota 2. Ребята заработали 18,2 миллиона долларов и стали второй за десятилетнюю историю турнира командой из СНГ, получившей такой чемпионский титул.
Д. Завгородняя:
- А все потому, что, наверное, им разрешали играть в компьютер.
А. Милкус:
- Не знаю. Об этом и поговорим. Для меня болезненно, потому что у меня сын в 9-м и 10-м классе проиграл практически все время, я бился о дверь его комнаты и просил: «Выходи. Ты сделал домашнее задание?» В общем, были мы на ножах. Только к 11-му классу он взялся за голову и начал готовиться к выпускным экзаменам в школе. Поэтому у меня отношение к такому спортивному увлечению двойственное.
Для того чтобы разобраться, что это такое на самом деле, насколько нам, родителям, нужно бояться этой истории, мы с Дашей пригласили президента Федерации компьютерного спорта России Дмитрия Смита и детского семейного психолога Татьяну Ночкину.
Дмитрий, давайте с самого начала. В чем отличие игромании, которую мы, родители, все жутко боимся, и киберспорта…
Д. Завгородняя:
- …который приносит миллионы долларов.
Д. Смит:
- Давайте начнем с того, что если ребенок сидит вечерами или, не дай бог, ночами за компьютером, играет и при этом говорит: «Не трогайте меня, я киберспортсмен, скоро выиграю много денег», это заблуждение, он находится в неком самообмане и мире иллюзий. Спорт – это когда у тебя есть система, когда у тебя есть команда, когда у тебя есть тренер, когда у тебя есть режим питания, режим сна. Подготовка – это не только тренировки за компьютером, это еще и физические нагрузки. Потому что если человек выступает на серьезных соревнованиях, и он не находится на пике своей физической формы, он не сможет выложиться. Вы посмотрите на чемпионов. Вот ребята из Team Spirit, они все молодые, подтянутые, здоровые. Это как раз был классический пример, когда были разбиты все стереотипы. Потому что когда многие чиновники говорили со мной про киберспорт, они говорили: «Слушайте, у вас же ребята в основном пухленькие, в очках, у них с осанкой проблемы». Я говорил: «Нет. Первое, чему мы учим, это техника безопасности, как сохранить свое здоровье, как делать зарядку для глаз, как избежать туннельного синдрома, как осанку свою сохранить». Вот чему мы учим в первую очередь.
А. Милкус:
- Давайте разберемся. Тот молодой человек, сидящий за компьютером и играющий в какие-то игры, чем отличается от киберспортсмена? Возьмем пример Team Spirit. Как они стали киберспортсменами? Они начинали тоже, наверное…
Д. Завгородняя:
- Наверное, тоже были геймерами такими стихийными.
А. Милкус:
- А потом стали людьми.
Д. Смит:
- Ну, людьми, я думаю, они не переставали быть. Давайте еще раз. Изначально, конечно, они просто играли, и им было интересно. Но достаточно рано… Посмотрите, ребятам сейчас по 20 лет. Они на наших соревнованиях участвовали очень давно. Мы же проводим ежегодно большое количество соревнований региональных и даже чемпионат России. Вот клуб Team Spirit в 19-м году занял третье место на чемпионате России (по Dota 2 как раз они соревновались). Они стали спортсменами в тот момент, когда действительно приняли решение объединиться в команду, когда они действительно стали заниматься этим систематически, а не от раза к разу или не все время. То есть люди, которые занимаются киберспортом, они на самом деле за компьютером проводят меньше времени. И у них есть, например, большое количество занятий теоретических, когда они изучают игру своих соперников, ищут их слабые места, делают домашние заготовки, работают со спортивным психологом.
Посмотрите, финальная игра, когда ребята играли против китайской команды. Они же сделали гениальную вещь. Они позволили китайцам выбрать двух очень сильных персонажей себе в команду. Они сделали это специально, это была наживка, которую китайцы проглотили. А ребята изначально имели домашнюю заготовку, как играть против этих персонажей. Они изначально придумали, как пойдет игра. Игра шла по их правилам. И это китайцы, которые считались непобедимыми, они уже не один раз побеждали на The International, они очень именитые, маститые, они подавляют. И вот этим людям отдать еще сильных персонажей. Вы представляете, какая это психологическая сложность была?
А. Милкус:
- Я процитирую чемпионку мира по конькобежному спорту, депутата Госдумы Светлану Журову, которая вот эту историю прокомментировала так: «Я могу только посочувствовать родному олимпийскому спорту. Мы скоро увидим детей, которые не захотят заниматься физической активностью и предпочтут такие игры. Спросить: ты хочешь 10 километров пробежать или в игру поиграть? – ответ очевиден».
Д. Смит:
- Ну, очевиден для кого? Для людей, которые играют, просто прожигая свою жизнь? Да, наверное. Для киберспортсмена – нет. Здесь нет либо – либо. Это и то и другое. Вот мы, например, проводили исследования. Люди, которые занимаются нашим спортом, в полтора раза чаще занимаются другим классическим спортом, чем обычные обыватели. Я сам в свое время был одним из лучших игроков в мире, выигрывал много международных соревнований.
А. Милкус:
- Но вы первым вообще были в истории российских киберспортсменов, который достиг очень больших результатов.
Д. Смит:
- Это правда. Я просто привожу свой пример. Если я был в плохой физической форме, я не мог показать хорошую игру. Вы поймите, это колоссальное напряжение. И любой спортсмен, особенно профессионал, он заряжен на то, чтобы побеждать, чтобы давать результат. И он ради этого результата делает все что угодно, в том числе и идет на такие, как может показаться многим, большие жертвы. Он начинает ложиться спать вовремя, он питание правильно выстраивает, он начинает бегать по утрам, заниматься физическими нагрузками, с фитнес-инструктором работает и т.д. Даже если взять шахматистов. В середине прошлого века шахматисты еще не занимались физическими упражнениями. А потом кому-то пришла светлая идея в голову, и они стали интегрировать в систему подготовки спортсменов физические нагрузки. Результат даже у шахматистов вырос до 40%, а там скорость реакции не так важна. Вы когда-нибудь видели, с какой скоростью работают руки у этих киберспортсменов? Там как минимум 200 осмысленных действий в минуту. В некоторых видах спорта, например, в моем StarCraft, где я побеждал, там 400 осознанных действий в минуту. А еще представьте, что они работают в команде. Это же колоссальное напряжение. Нет, без физической подготовки здесь никуда.
Д. Завгородняя:
- Все-таки мне хочется понять, где начинается это превращение простого геймера в киберспортсмена.
А. Милкус:
- Да. И геймер ли он изначально. Татьяна, как родителю понять? Я понимаю, дети у нас умные. Дмитрий правильно сказал. Подходит родитель, дети показывают экран с победой команды Team Spirit и говорят: «Оставь меня в покое, я буду много денег зарабатывать, я буду киберспортсменом». И закрываются на ночь с компьютером.
Д. Завгородняя:
- А на самом деле это лотерея, как я понимаю. Чтобы это не была лотерея, расскажите, как на самом деле всё.
Т. Ночкина:
- На самом деле любой современный родитель, как только у него рождается ребенок, должен быть сам технически подкован к тому, чтобы он регулировал время нахождения ребенка за компьютером. Это равносильно тому, что если мы, например, ребенку положим 5-10 шоколадок, ребенок не будет знать о том, что это вредно, или о том, что нужно съесть одну. То же самое с компьютером. Первое, чему должен обучить родитель, это обязательно объяснять: ты можешь посидеть за компьютером, за смартфоном такое-то количество времени. Маленькие детки – это вообще 20-30 минут. Большая ошибка родителей сейчас какая? Вот вы, Александр, сказали, что напоминали своему ребенку о том, чтобы он вышел из-за компьютера и сделал уроки. Это самая большая ошибка сейчас современных родителей.
А. Милкус:
- Я уже понял.
Т. Ночкина:
- Сейчас сила родителей в том, что они техническими способами регулируют процесс нахождения ребенка за компьютером. Что это значит? Родитель должен пользоваться родительским контролем на антивирусных программах, на системах роутерах, на том, что касается смартфонов. Гугл - известная компания, которая предлагает защиту родителям, где ограничено время игры детей за компьютером. С помощью технических функций родители обязаны контролировать время нахождения ребенка за компьютером. Для чего? Огромное спасибо Дмитрию за его слова. То, что он сейчас объяснил, это очень важно услышать большинству родителей, которые сомневаются и думают: а вдруг мой ребенок киберспортсмен, пусть он сидит 10-12 часов, ночью пусть сидит, его ждет успех. А это самообман родителей. Первая и главная задача родителей, чему он должен научить ребенка, это следить за своим физическим здоровьем, справляться с неудачами в тех же самых играх. Маленькие детки 6-7 лет, которые играют, и первая неудача, когда у них, допустим, вылетает игра или что-то происходит, и ребенок раздражается, он злится, он стучит об стол.
А. Милкус:
- Дмитрий, вы сказали, что они превращаются в киберспортсменов, когда создают команду. Как создается команда? Абсолютно непонятно. Двое ребят с Украины, трое ребят из России, тренер из Казани, менеджер команды из Киева, психолог наш, команда российская. Как они нашли друг друга?
Д. Смит:
- Давайте начнем с того, что это ничем не отличается от другого классического спортивного клуба. Спортивный клуб, он не строится по национальному признаку, это спортсмены, которые могут быть из разных стран, они работают, подписали соглашение, контракт у них именно с этим клубом.
Во-вторых, я очень горжусь тем, что киберспорт действительно вне политики. Здесь нет какой-то напряженности между ребятами из разных стран. То есть Казахстан, Белоруссия, Украина, Россия, неважно, здесь важно, кем ты являешься в игре, насколько у тебя хороший багаж, опыт, насколько у тебя скил прокачан и т.д. Теперь вопрос, как формируется команда.
А. Милкус:
- Например, Team Spirit. Как они находят друг друга?
Д. Смит:
- Это уже команда профессиональная. Давайте начнем с самого начала. Мы сейчас как федерация выстроили некую социальную лестницу. Мы начинаем работать со школьниками. Не пугайтесь, только от 14 лет по закону разрешено работать со школьниками. Естественно, никаких стрелялок у нас в школах нет, все максимально созидательно, там соревновательные головоломки, поиск информации в интернет на время, есть электронные шахматы. Кто сомневается, может зайти к нам на сайт и посмотреть.
А. Милкус:
- То есть вы их не подсаживаете на стрелялки всякие?
Д. Смит:
- Никоим образом. Мы, наоборот, стараемся направить в созидательное русло. А Dota 2, кстати, у нас тоже присутствует среди школьной программы.
А. Милкус:
- Тогда в двух словах, что такое Dota 2?
Д. Смит:
- Dota 2 это командная компьютерная игра, где в команде участвуют 5 человек. У них задача, скажем так, захватить базу соперника. Вот в «Зарницу» же все играли, только там бегают, условно говоря, стреляют, а в Dota 2 все происходит в неком фантазийном мире. Там персонажи между собой взаимодействуют с помощью магии, с помощью каких-то заклинаний, скилов, как это называется. И их задача – разобраться по ролям. Кто-то должен обеспечить приток игрового золота в начале партии, кто-то, наоборот, играет на персонаже, который раскрывается только в конце игры, когда он хорошо экипирован. Есть персонажи поддержки, которые лечат, которые проводят разведку и т.д. То есть у каждого из пяти своя роль.
Игра начинается с того, что из более 120 персонажей ребята выбирают тех, на которых будут играть они и соперники. Там можно выбирать себе и можно запрещать выбирать всем. То есть, например, если они считают, что какой-нибудь персонаж слишком сильный, они говорят: им мы сегодня не играем.
Но я хотел сказать не об этом. Начиная со школы, люди уже могут соревноваться. Игра устроена так, что в игре есть некий рейтинг. И когда человек играет хоть сколько-то, уже потянет примерно его уровень. И команды собираются по этому уровню. И чем больше человек продвигается в своем мастерстве в игре, тем выше у него уровень, тем более сильную команду он может найти. И в итоге победители наших соревнований (Кубок, чемпионат России), они всегда находятся в фокусе внимания скаутов профессиональных коллективов, которые приходят и говорят: ты молодей, давай мы тебя возьмем к нам в команду, подпишем с тобой договор. И тогда человек становится профессионалом, он начинает получать деньги за свою деятельность. У него появляются рекламные контракты, он становится лицом какой-нибудь компании. Причем здесь не только связанные с компьютерами, здесь и Автопром, и FMCG-сегмент, и так далее. Поэтому это большая индустрия.
Но я хотел еще вот что сказать. Когда мы говорим про то, что человек должен стать чемпионом. Да нет же. Вот у меня, например, младший сын, он ходит на футбол, занимается тхэквондо, я его компьютерному спорту потихонечку учу. Но я не думаю, что он где-то станет чемпионом, я не для этого его отправлял в спортивные секции. Мне важно, чтобы он гармонично развивался, чтобы он и интеллектуально, и физически был здоров, чтобы он вырабатывал те навыки и компетенции, которые ему помогут стать успешным в жизни. И вот здесь киберспорт дает достаточно большое количество навыков, необходимых в нашем современном цифровом обществе. Это и принятие решений в условиях неполной информации, нехватки времени, управление одновременно многими объектами, менеджмент ресурсов. Это контроль спортивной агрессии, о чем мы говорили, то есть когда ребенок раздражается от проигрыша, это плохо. А представьте, когда он играет в команде, естественно, ему хочется обвинить своего приятеля по команде в том, что из-за него проиграли. Надо уметь признать свою вину, надо уметь работать над ошибками и т.д. Вот всему этому, плюс огромный пласт коммуникативных навыков, социальных навыков, языковых навыков и так далее, это все, чему можно научиться именно в киберспорте.
Д. Завгородняя:
- Дмитрий, а ваши родители как-то контролировали вашу активность в компьютере и в игре компьютерной? Вы же вышли на правильную Dota. Вы как-то в правильном русле развились. Как это было?
Д. Смит:
- Знаете, я не совсем релевантный пример. Потому что я развивался, извините, 35 лет назад. Тогда не было компьютеров, не было смартфонов. У меня первый компьютер появился в виде приставки к телевизору. Естественно, я очень уважаю своего отца, он как раз правильную вещь сказал: вот у тебя столько времени на работу с компьютером, хочешь, программируй, хочешь, играй, время есть, куда хочешь, туда трать, дальше нельзя. Естественно, когда я в какой-то момент сказал, что собираюсь связать свою жизнь с компьютерным спотом (а тогда еще такого понятия даже не было), меня не поняли. И я, наверное, в некотором роде разочаровал своих родителей. Но сейчас другая история. Сейчас уже эта дорога протоптана, изучена, видны все подводные камни.
А. Милкус:
- Татьяна, как родителю выстраивать отношения с ребенком, чтобы было гармоничное развитие? Понятно, что они все сидят за компьютером. Понятно, что надо и в спортивные секции их отправлять. Что делать?
Т. Ночкина:
- Очень важно родителю показывать саму жизнь, то есть объяснять обязательно ребенку, что на первом месте питание, физические нагрузки, умственное развитие, управление своими эмоциями, а на втором месте – мир онлайн. То есть мы говорим ребенку о том, что сначала жизнь. Ты не можешь сейчас сесть за компьютер, потому что тебе надо сделать уроки, например, или тебе надо сходить погулять, или тебе надо сходить покушать. То есть это проговаривается. Как только ребенок начинает тянуться к смартфонам и компьютерам, это родителем проговаривается. Ну, и обязательно контроль со стороны родителей. Я хочу сказать, чтобы гармоничное развитие было у ребенка, нельзя ни в коем случае устраивать войну с ребенком по поводу смартфонов и компьютеров. Ребенка тянет туда, ему хочется играть, это понятно. Лучше родителю поговорить с ребенком о том, что там происходит, в игре, почему он расстраивается, в чем заключается эта игра, в которую он играет, чем она его увлекает. Лучше на это обращать внимание и помогать ему справляться с теми сложностями, с которыми он сталкивается во время игры. Все остальное, этот контроль, сколько ребенок сидит, для современного родителя это 100% управляется технически. Ни в коем случае родитель не произносит фразу «тебе пора выходить из-за компьютера», «положи смартфон». Это только оговаривается в качестве договоренности в самом начале. Ну, и обязательно, конечно, компромиссы.
Д. Завгородняя:
- А если родитель несколько запустил ситуацию, не сразу подключился, чтобы контролировать своего маленького человека в интернете? И вдруг он увидел, что ребенка понесло куда-то не туда. Что делать?
Т. Ночкина:
- Все исправляется. Самое главное, родитель должен быть честен. Подходит и говорит: «Я сделал ошибку. Я думал, что ты сам сможешь все это контролировать. Не получилось у тебя. Сынок, с завтрашнего дня – 2 часа игры за компьютером максимум». Вот так это делается.
А. Милкус:
- Зачитаю пришедшие сообщения. «Сыну 19 лет. Не может остановиться, играет в «Танки» до утра, потом опаздывает в колледж и там тоже играет. Спорт 2,5 года назад бросил, увлекся телефоном. Что делать?»
Т. Ночкина:
- Ребенку 19 лет. Мы всегда исходим из того, сколько ребенку лет.
А. Милкус:
- Да какой ребенок? Уже взрослый.
Т. Ночкина:
- 19 лет. Ребенок живет еще с родителями. О чем это говорит? Что родитель может спокойно качать свои права. То, что ему не нравится, он может об этом говорить, и может ребенка в этом ограничивать. Ребенок взрослый, поэтому мама, папа подходят, садятся, говорят: «Ты взрослый парень. Мы за колледж платим, мы тебя кормим. Электричество кто оплачивает? Родители. Нам так не нравится. Если ты ходишь в колледж – вообще без проблем. Если ты будешь пропускать колледж, и вот так все будет продолжаться, мы будем вынуждены тебе регулировать время интернета. Если ты хочешь сам, перестраивай свою жизнь сам, то есть иди на работу, оплачивай интернет сам, если хочешь по-другому». То есть здесь серьезный разговор, это взрослый человек, 19 лет.
А. Милкус:
- Дмитрий, а вы что бы посоветовали?
Д. Смит:
- Знаете, я не сторонник таких жестких мер. Мне кажется, всегда надо предложить альтернативу. В большинстве своем люди бегут не куда-то, а откуда-то. Если ему больше нравится там, надо понять, почему ему здесь плохо. Поговорить, из-за чего он играет, чем он увлекается. Может быть, он только там видит какие-то свои сильные стороны, а здесь он полон комплексов. Может быть, там он чувствует себя сильным, а здесь он чувствует себя слабаком. Вот в этом направлении надо поговорить и предложить способы, как сделать хорошо здесь.
Т. Ночкина:
- Позвольте я прокомментирую. Это самая большая ловушка для родителей. Большинство родителей как раз идут по этому направлению, и они уходят в чувство вины: мы не можем дать что-то ребенку, наш ребенок уходит в мир онлайн, в мир игр, потому что мы виноваты. И родители здесь просто терпят и всё, то, что выстраивает ребенок, они в этом живут. Разговаривать надо обязательно. Согласна, надо предоставлять альтернативу. Обязательно говорить, но должна быть жесткая позиция родителей: сынок, давай так, пробуем так, а сейчас так. Это не значит, что вот так, кулаком по столу, и все будет только так. Обязательно разговор, спокойный, несколько раз пробуют – одно, другое, третье. И выходят на оптимальный вариант для родителей и для ребенка. Но в данном случае единственное условие, которое очень важно. Если у тебя с колледжем все в порядке, у тебя зачеты, оценки, ты не пропускаешь, ты там успешен, - без вопросов.
Д. Завгородняя:
- А почему все так влюбились в эти «Танки»? Дмитрий, у вас есть какое-то мнение?
Д. Смит:
- Была проведена хорошая кампания, была занята ниша, которая была свободна. Игра в целом пришлась по вкусу людям старшего поколения, которые в принципе немножко соскучились по временам, когда, скажем так, патриотизм был действительно искренним, и т.д. И вот здесь был хороший такой вброс истории Второй мировой войны, истории создания танков и т.д. То есть сама по себе вещь хорошая. Но здесь, как говорится, вопрос не в том, хороший или плохой инструмент, а им пользуются в меру или нет.
А. Милкус:
- У нас есть звонок. Елена Владиславовна нам дозвонилась, Великий Новгород.
Елена Владиславовна:
- Я хотела обратиться к психологу. Только сейчас прозвучало, что молодому человеку 19 лет. А как вы смотрите на то, что была «Радиорубка», и Елена Афонина тоже взяла звонок, и там ехал с работы молодой человек. Она выяснила, сколько ему лет. Он сказал: 30. Он говорит: «Я сейчас приеду домой и буду играть». Она говорит: «А с кем вы живете?» - «С мамой и с папой».
А. Милкус:
- Вопрос в чем?
Елена Владиславовна:
- Вопрос о рождаемости. У нее возник вопрос: « А когда дети?» Если 30 лет, он живет с мамой и папой и играет.
Д. Завгородняя:
- Тут уже надо задать вопрос, что делать самому этому человеку, потому что он сам взрослый.
Т. Ночкина:
- Это сейчас такая частая ситуация. Родители интересуются для детей от 25 лет и выше (и доходим до 40 лет). Здесь папа с мамой должны поговорить, как они хотят жить, готовы ли они дальше кормить, обслуживать ребенка полностью.
А. Милкус:
- Слушайте, человек явно едет в своей машине, едет с работы, хочет отдохнуть, поиграть. В чем проблема? Это его выбор, что он не создал семью, а сел за компьютер. Это его личное время, он себе его обеспечивает сам.
Т. Ночкина:
- Здесь один момент. Ребенок остается жить с папой и мамой. То есть он себе не может купить квартиру, он не может себе арендовать квартиру. Это уже говорит о том, что папа с мамой…
А. Милкус:
- Либо папа с мамой требуют внимания, и человек еще следит за своими родителями. Такой вариант тоже может быть.
Т. Ночкина:
- Знаете, исходя из того, какой крик души сейчас был у…
А. Милкус:
- Это просто слушательница, она повторяет сюжет из нашего эфира.
Т. Ночкина:
- Давайте я обращу ваше внимание, здесь очень важно, что когда ребенок остается жить с родителем, помнить о том, что у папы с мамой, во-первых, своя жизнь, и если им некомфортно, что ребенок таким образом живет, как иждивенец, взрослый иждивенец, то в этом случае родители говорят ребенку: ты можешь снимать квартиру, нам не нравится, как ты живешь.
А. Милкус:
- Мы не хотим тебя видеть, иди со своей жизнью и живи где-нибудь.
Т. Ночкина:
- Примерно так. Но сначала обязательно договориться, обязательно обсуждать то, что не нравится.
А. Милкус:
- Я вот что скажу. В октябре в Москве проходил форум классных руководителей. Меня туда пригласили выступить, потому что я занимаюсь еще развитием медиакоммуникаций в образовании, в школе, мы медиаклассы создаем с департаментом образования Москвы. Я рассказывал о том, что детей нужно учить правильно вести себя в соцсетях, компьютерной безопасности, авторскому праву и т.д. И встала одна учительница и говорит: «Вы неправильно говорите. Есть много родителей, которые запрещают детям вообще общаться в компьютере. Не нужно никакого образования. Мы, таким образом, подталкиваем детей к жизни в интернет-среде». Я на это ответил очень просто: «Сейчас на нашем совещании 300 человек. Скажите, пожалуйста, кто из вас пришел без смартфона?» Даже эта учительница руку не подняла. То есть в принципе история такая. Сейчас мы делаем родителей такими гуру, что они всё знают и так далее. Но мы забываем, что компьютерная эпоха началась в 90-е годы. Те родители, которым сейчас 50-60 лет, даже часть бабушек и дедушек, они тоже уже в достаточно молодом возрасте начали играть или работать в компьютере. Для них это не является проблемой. Сейчас уже история о другом. История о том, что родители, которые не прокачаны в компьютерную эпоху, это не так… Когда школы перешли на дистант, выяснилось, что 55-летняя учительница (это средний возраст в нашей школе) учила детей, которые якобы родились со смартфоном и всё знают, работать в дистанте. Как организовать свое пространство, как общаться, как подключиться к сервисам, они не знали. И детей учили взрослые. Надо тоже понимать, что взрослые, даже 30-40-летние, в принципе вполне…
Т. Ночкина:
- Мы ни в коем случае сейчас не говорим о том, что компьютеры, смартфоны – это зло. Дети должны пользоваться и смартфонами, и компьютерами. Я знаю детей, которым до 15 лет запрещали вообще смартфон трогать и компьютер. Ничего хорошего из этого не вышло.
А. Милкус:
- В то время, когда родители имели такой смартфон у себя.
Т. Ночкина:
- Совершенно верно. И это как раз та платформа, где родитель может обучать ребенка взаимодействовать с миром, и в переписках в том числе. Я хочу сказать именно про 30-летних детей. Здесь очень важно. Родители должны понимать, что это взрослые дети.
А. Милкус:
- Давайте тогда не будем говорить слово «дети». Взрослые люди.
Т. Ночкина:
- Да, взрослые люди. И они не имеют права ребенку говорить, жениться ли ему, детей рожать или играть. Вопрос только в том состоит, что если папа с мамой что-то некомфортно, что делает ребенок, живя с ними, только это они решают. Это очень важный момент. Все, что касается детей до 18 лет, решают родители.
А. Милкус:
- У нас есть звонок как раз от 30-летнего слушателя. Роман, Краснодар.
Роман:
- Хотел на реплику женщины ответить. Я не живу с родителями, я живу сам, родители у меня в другом городе. Я плачу ипотеку.
Д. Завгородняя:
- И как складывается ваша жизнь? Вы играете, а личную жизнь строить не хотите?
Роман:
- Ну как? Свободно. Просто деток не хочется. Я понимаю, что не потяну их.
Д. Завгородняя:
- Вы их не потянете не по тем причинам, что играете в компьютер все время, а по другим причинам.
Роман:
- Я работаю целый день в торговле, вечером прихожу после работы и развлекаюсь.
А. Милкус:
- Нам дозвонилась Анна из Симферополя.
Анна:
- Я тоже играю в компьютерные игры, но я не имею такой зависимости от игры, и тоже не живу с родителями.
А. Милкус:
- А что вы хотите спросить?
Анна:
- Если есть зависимость у других людей, у моих близких родственников, как к этому относиться?
Д. Завгородняя:
- У вашего мужа зависимость?
Анна:
- Да, у мужа. Постоянно в компьютере.
А. Милкус:
- Ну, родится ребенок, ему не до этого будет.
Д. Завгородняя:
- А может быть, еще и хуже будет, засядет играть. По-разному бывает.
Т. Ночкина:
- Надо обязательно решать этот вопрос, прямо обговаривать. Потому что очень часто в семейной паре мужчина, если он играет, то он остается ребенком, а жена выполняет различные функции и по ребенку, и по готовке, и по уборке. То есть мужчина продолжает быть ребенком. Здесь показатель такой. Если мужчина и женщина вместе делают дела, вместе растят детей, вместе ходят в магазин или как-то это распределяют между собой, но муж играет, ничего страшного, это абсолютно нормально. В семьях играют папы. Это, кстати, очень даже здорово, потому что растут дети, и папы играют с детьми. И папа именно учит в игре ребенка контролировать свои эмоции, как там реагировать, как справляться с той ситуацией, как с другой. То есть смотрите, насколько вам комфортно с тем, что супруг играет, насколько вы остаетесь одна со своими проблемами.
А. Милкус:
- Мы можем посоветовать только одно. Родится ребенок – нагружайте, распределяйте обязанности. Если не тянет, не выполняет эти обязанности – ну, думайте о том, кого вы выбрали в отцы вашего ребенка.
Дмитрий, откуда 18 миллионов долларов, которые выиграли эти ребята в команде? Откуда такие бешеные деньги?
Д. Смит:
- Когда организуются соревнования, то компания Valve, которая его организует, которой принадлежат права на игру Dota 2, дает 1,6 млн. долларов в призовой фонд. А дальше они начинают выпускать, скажем так, некий игровой мерч. Вот когда вы, скажем, фанат какой-то баскетбольной команды, вы можете купить футболку, еще что-то с символикой, логотипом. Здесь то же самое. Вы можете внутри игры приобрести различные предметы, например, за 10 долларов. Из этих 10 долларов 7,5 компания берет себе, а 2,5 (то есть 25%) идут в увеличение призового фонда. И вот таким образом люди, покупая игровую символику, получается, формируют призовой фонд. Эти 40 с лишним миллионов долларов, которые в итоге составил призовой фонд, были собраны из этих 25%.
А. Милкус:
- То есть это, в общем, люди скинулись.
Д. Смит:
- Не то что люди скидываются в чистом виде на призовой фонд. Они покупают игровую символику.
А. Милкус:
- Это, как правило, фанаты этой игры.
Д. Смит:
- Да, естественно, это фанаты этой игры, пользователи этой игры. На Ближнем Востоке есть разные принцы, которые по несколько миллионов вкладывают в эту историю, им нравится, есть обычные обыватели.
А. Милкус:
- А есть какая-то практика, как эти бешеные миллионы игроки делят?
Д. Смит:
- Здесь их не игроки делят, их организаторы распределяют. 18 с хвостиком – за первое место.
А. Милкус:
- То есть у них напряженки между собой нет?
Д. Смит:
- Фактически там больше, чем на 10 миллионов долларов, шла финальная битва наших с китайцами.
А. Милкус:
- Я имею в виду не организаторов. Вот наша команда заработала 18 миллионов долларов. Как внутри команды они распределяются?
Д. Смит:
- Это как раз обговаривается заранее. Более того, это прописывается в контрактах. Большую часть призовых, естественно, спортсмены забирают себе, меньшая часть идет на нужды клуба. То есть клуб тоже берет себе определенную часть. Ну, естественно, есть налоги. Скажем так, по различным экспертным оценкам, каждый из ребят в итоге получит примерно по 2 миллиона долларов из этих 18.
А. Милкус:
- Я читал интервью с ребятами, они говорили: я куплю квартиру, я куплю папе машину и т.д.
Нам пишут из Татарстана: «Спасибо за эту тему. Здорово, что об этом говорите». Дмитрий, мы до эфира говорили о том, что продвижение компьютерного спорта, киберспорта, оно происходит в нашей стране… Ну, что тут говорить, эту команду с победой поздравил даже президент страны. Где и как учиться? Вот вы говорили, что открылись компьютерные клубы (или клубы киберспорта) в вузах, в школах открываются.
Д. Смит:
- Давайте пойдем по порядку. Мы действительно проделали большую работу с точки зрения создания спортивных клубов внутри вузов. У нас уже много лет идет Всероссийская киберспортивная студенческая лига, в ней принимают участие практически все вузы нашей страны. И в рамках каждого вуза есть такая сущность организации - клуб. Не физическое место, куда приходят, а клуб как организация по спорту. И вот киберспорт уже либо интегрирован внутрь большого клуба, либо создан отдельно как самостоятельная единица. И многие вузы пошли дальше. Они сейчас уже закупают оборудование, формируют тренировочные площадки. Некоторые вузы (например, питерский ИТМО) уже стипендии выплачивают за успехи в киберспорте и так далее.
Сейчас наша задача – сделать такую же клубную систему на базе школ. Еще раз повторю, мы работаем с людьми от 14 лет, мы не ведем туда никакие стрелялки. Участие в этом киберспортивном клубе будет при двух условиях, как мы себе видим. Первое – это, естественно, разрешение от родителей. Второе – у ребенка нет проблем с успеваемостью, в том числе и по физической культуре. То есть если человек не сдал забег на 100 метров, значит, иди, сдавай, а после этого уже сможешь заниматься киберспортом.
Д. Завгородняя:
- А это будут бесплатные спортивные кружки?
Д. Смит:
- Я думаю, что это будет гибридная система. В некоторых школах это будет бесплатно, в некоторых…
А. Милкус:
- Я думаю, это решается, исходя из ресурсов школы. Я читал в интервью, что Dota 2 напоминает шахматы, и вообще, киберспорт – это такие электронные шахматы.
Д. Смит:
- Если мы представим шахматы, в которых играют команды и при этом ходят одновременно, наверное, будет какая-то аналогия. Это действительно очень большое такое умственное напряжение, это действительно высокая скорость реакции, это взаимодействие в команде и это большая доля психологии. Я знаю, что ты знаешь, что знаю я – вот такие игры там идут.
Д. Завгородняя:
- Все-таки это из области интеллектуальной работы, на мой взгляд.
Д. Смит:
- Знаете, киберспорт, он вообще находится на стыке трех сущностей. Это спорт, это технологии и это развлечение, шоу. Естественно, здесь большой простор, для того чтобы приложить голову. Естественно, здесь всегда можно придумать что-то новое. Вообще, мой лозунг всегда был, когда я был киберспортсменом: удивил – значит победил. Надо уметь удивлять своего соперника, надо быть готовым к тому. Я для того, чтобы быть готовым, надо готовиться.
А. Милкус:
- Дмитрий, вот вы стали президентом федерации. Как складывается судьба бывших игроков? И до какого возраста можно играть в команде? Мы говорили, что в этой команде в основном ребята молодые. Ну, как в любом спорте, есть предел. Что потом происходит?
Д. Смит:
- В большинстве дисциплин киберспорта спортивная старость наступает в 25 лет. Я на себе это испытал. Голова у меня понимает, что надо сделать, а руки уже не успевают (очень неприятно, я вам скажу). Но жизнь после киберспорта есть. И здесь на самом деле достаточно большой просто для творчества. Вот мы, например, когда в мае этого года в Челябинске проводили финал чемпионата России, на этом ивенте было задействовано более 100 специалистов. Нет, там и зрителей пришло 9700, но специалистов было больше 100. Это не только судьи, не только тренеры, не только технические специалисты, которые организовывали локальную сеть. Это работники сцены, видеооператоры, режиссеры трансляции, комментаторы, спортивные аналитики и т.д. Это огромный пласт людей. Поэтому когда спортсмен заканчивает свою карьеру, во-первых, он может из киберспорта и не уходить, он может пойти тренером, спортивным психологом (если у него есть профильное образование или он его получит). Помимо этого, естественно, можно пойти в модное сейчас блогерство, можно стать коучем и т.д. Есть много модных направлений. Но, в любом случае, если человек не только был хорошим спортсменом, он еще является и харизматичным человеком, притягательной личностью, у него есть все шансы стать лицом какой-нибудь крупной компании.
А. Милкус:
- Спасибо большое. Последняя информация. Мне хочется поделиться с нашими слушателями. Ребята из команды, которая победила. Один из участников, Александр Хертек, сдал ЕГЭ по русскому языку на 89 баллов, математику, информатику – на 90, поступил в МГУ. Другой выпускник этой команды поступил в медицинский вуз. Так что делайте выводы.
