Пётр Лидов: Не надо равняться на Европу
И. Панкин:
- Здравствуйте, Иван Панкин. Со мной на связи по скайпу Петр Лидов, директор по коммуникациям мидеагруппы «Россия сегодня». Здравствуйте, Петр.
П. Лидов:
- Здравствуйте, Иван.
И. Панкин:
- По повестке пройдемся. Трагические новости пришли из Японии – покушение на Синдзо Абэ, бывшего премьера, и покушение, без иронии скажу, удачное – вот только что пришла новость о том, что он скончался, к сожалению. К нему подкрался какой-то человек, говорят, бывший моряк, и из дробовика дважды выстрелил в спину.
П. Лидов:
- Да, куда смотрит служба безопасности?
И. Панкин:
- Спустя несколько часов он скончался… Синдзо Абэ, однозначно, мое скромное мнение, был лучше преемника. По крайней мере, тогда наши отношения складывались более удачно. Или все дело в том, что политическая ситуация изменилась, как считаете?
П. Лидов:
- Вообще Синдзо Абэ, конечно, для Японии фигура очень серьезная, он довольно долго, я навскидку не вспомню, не специалист, сколько он был, в отношении с Россией он был человеком, который постоянно двигал тему договоренностей по островам, причем, двигал ее активно для своей внутренней аудитории, для японцев. Несмотря на то, что никаких договоренностей с нашей стороны не планировалось, он постоянно перед каждой встречей с Путиным он обещал, что вот-вот, буквально еще немного и мы два острова, либо часть какую-то, либо что-то еще, достигнем. В отношении с Россией позиция у него была такая. Вот этим он, наверное, и знаменит в основном. Кроме этого, понятно, что он был таким ястребом, но ястребом с человеческим лицом и, насколько я знаю, по мнению специалистов, тех, кто Японией занимается, японцы к нему относились с теплотой. То есть, он был человечный очень ястреб. Ну и плюс он еще известен рядом экономических реформ. Во многом даже те действия Трампа, которые потом президент США предпринял по возвращению производства в США, инвестиции в американскую экономику, говорят, что они были скопированы с шагов, которые Абэ предпринимал. Он стимулировал тоже инвестиции в японскую экономику, ну, с переменным успехом, и был известен вот таким экономическим патриотизмом еще.
И. Панкин:
- Человек, который совершил это покушение, уже дал какие-то признательные показания, предварительно приводят его слова, из них выделить можно только фразу о том, что он был недоволен премьером. Все-таки были недовольные, причем, такие, которые пошли на радикальные меры. Ну что ж, наши соболезнования японской стороне…
П. Лидов:
- Соболезнования, да. И что еще интересно. Мне кажется, что в японском обществе вообще подобное ну не то чтобы недопустимо, но выглядит так скажем довольно странно, потому что все-таки общество имеет довольно глубокие культурные традиции. Есть иерархия, уважение к государственным деятелям, вообще к старшим, к людям, занимающим посты, и вообще просто вот так ходить убивать президентов и премьер-министров, мне кажется, исходя из их культуры как-то не очень. Поэтому довольно удивительно .что именно в Японии это произошло. Хотя, наверное, мир становится глобальным и в этом смысле тоже.
И. Панкин:
- Да. Тут еще, наверное, надо отметить .что вообще в Японии, если смотреть в прошлое, обычно после этого совершают харакири. Он, видимо, не успел…
Отставка Бориса Джонсона – тоже свежая новость. Правда, он пока еще из парламента не вышел ногами, до октября, по-моему, продолжает быть в статусе премьера, - его отставка что вообще меняет в геополитическом раскладе? По украинскому направлению, например?
П. Лидов:
- Ну, я не политолог, но общее мнение, что ничего, с точки зрения Украины и политики Великобритании в ее отношении. У меня другое ощущение. Вот личное. Оно больше про пиар. Мне кажется, что Борис Джонсон, безусловно, талантливый, яркий и все такое, но, мне кажется, он является жертвой того явления, которое можно описать, что пиар начинает управлять политикой. То есть, как ты выглядишь, что ты говоришь, что о тебе написали сегодня гораздо важнее, чем какие-то фундаментальные ценности. И мне кажется, принципы, нормы поведения – а он ведь пренебрегал многими законами, он пренебрегал многими правилами, менял их и т.д. И вот мне кажется, что он является одним из символов новой такой политики. Трамп – другой символ. Безусловно, сам Джонсон. Зеленский вот очень яркий символ. И мне кажется, что особенно цинично это выглядит в Великобритании, стране с довольно глубокими традициями, хотя, с другой стороны, с глубокими традициями всяких скандалов. Не то чтобы это какая-то причина или глубокий какой-то анализ, но, мне кажется, это тоже стоит учитывать, оценивая его личность.
И. Панкин:
- Пару слов о консерватизме. В такой стране, как Великобритания, устраивать вечеринки во время разгара коронавируса – это как-то не очень по-премьерски, наверное?
П. Лидов:
- Ну, скандалы бывали всегда, и Великобритания, понятно, что люди-то там жизнь любят во всех ее проявлениях. Причем, и раньше любили, и аристократы в том числе. И скандалы-то скандалами, но мне кажется, что первое - это, конечно, объективные причины провалов по многим направлениям, в том числе, и по внешнеполитическому с участием России и Украины, а также экономическим, конечно. Плюс вот этот постоянный эпатаж, в комбинации сейчас со всеми этими скандалами. Вот все это вместе, наверное, и сыграло злую шутку, тем не менее, мне кажется, причины более глубокие, чем просто все эти скандалы. Экономика там у них не очень. Ну и с Украиной как-то, мне кажется, не получилось у него Черчиллем стать, так сказать, побеждающим гидру мирового зла.
И. Панкин:
- Ну и Маргарет Тэтчер тоже не получилось у него стать пока что. Вообще у них в этом смысле, как мне кажется, глубокий политический кризис. У них нет политиков сейчас уровня Тэтчер и Черчилля. Кстати, а вот почему? Может, это в мире такая тенденция? Таких политиков больше нет?
П. Лидов:
- Ну, есть, и мы их знаем.
И. Панкин:
- Владимир Путин.
П. Лидов:
- Ну да.
И. Панкин:
- Будем считать, что это человек старой закалки, 20 лет все-таки уже…
П. Лидов:
- Ну, это правда. Но если брать Китай, то Синь Цзиньпин тоже фигура не мелкого масштаба, во всяком случае, в Китае, его там кормчим очередным назначили вслед за Дэн Сяопином и Мао Цзедуном. Возможно, Нарендра Моди… Эрдоган, кстати, да.
То есть, мне кажется, западная цивилизация, наверное, испытывает определенный кризис этих людей, но, очевидно, появится кто-нибудь.
И. Панкин:
- Вы затронули весьма волнующую тему и она уведет нас далеко в сторону, тем не менее – мы часть западной культуры или восточной? Россия это Европа или все-таки Азия?
П. Лидов:
- Хороший вопрос. Но, мне кажется, если честно посмотреть, мы какое-то междуевропоазиатское пространство, которое очень хочет быть Европой, но его не берут – вот я бы так назвал.
И. Панкин:
- А это ошибка Европы, кстати?
П. Лидов:
- Сложно сказать. Мне кажется, это ошибка для нас очень хотеть туда. Мне это не очень нравится, если честно. Как-то раздражает даже. Мы все время смотрим на Европу, мы все время смотрим – а что же там британские и европейские СМИ про нас написали? А как же вот они замечают одно, а про нас все время пишут плохо? Нам все время важна оценка, мы все время ищем в них какой-то моральный авторитет, который, если нас похвалят, то нам будет приятно. Даже в советские времена всегда выискивались какие-то европейцы, которые особенно умные, они быстро просекали, что, если приехать в Советский Союз и начать их хвалить, то можно получить очень хорошие дивиденды с этого дела. И многие хвалили. Кто-то из вежливости, кто-то из корысти, но у нас просто их на руках носили здесь – вот, смотрите, приехал белый человек и похвалил нас, видите! У нас, мне кажется, это очень сильно прижилось, и это видно во всем. Вот в каких-то бытовых названиях – евроремонт, еврохимчистка или там американская стоматология, или еще что-то – и до вывесок магазинов, названий компаний и футбольных клубов. Да чего угодно. Мы просто вторичны в какой-то момент стали и мы все называем теми названиями, чтобы казаться, что мы тоже… Ну, не знаю, наверное, это часть нашей культуры и истории, но немножко обидно иногда. Ну, и зачем это?
И. Панкин:
- То есть, лучше все называть по-русски?
П. Лидов:
- Да.
И. Панкин:
- А латиницей или кириллицей?
П. Лидов:
- Кириллицей. Хотя есть мнение, что лет через 200 никаких кириллицы уже не будет и чего, собственно, тянуть, говорят некоторые специалисты, давайте сейчас уже перейдем. Как казахи… правда, они подзамяли там… тем не менее, нет, мне кажется, надо беречь, конечно, собственную культуру, всячески ее лелеять – с одной стороны. С другой стороны, мы взрослые люди и все понимаем, что любая культура – это культура заимствований. И мне немного обидно, когда вот там газета «Гардиан» про бомбежки Киева пишет, а про Донецк не пишет. Где справедливость? А справедливость в том, что они находятся в состоянии войны против нас и никогда про нас ни чего хорошего не напишут.
И. Панкин:
- Ну и плюнуть надо в их сторону, да и все.
П. Лидов:
- Желательно Но доплюнем ли – вот вопрос.
И. Панкин:
- Когда-нибудь все-таки долетит…
П. Лидов:
- Давайте я про Азию расскажу. Я в Азии работал довольно много, я в Гонконге жил три года, работал там, в Индонезии три года и в Пакистане где-то год. Я во всех странах Юго-Восточной Азии был, я занимался всем регионом, поэтому много где бывал. В Японии вот только не был… В Азии-то вообще нас любят. И там ценят то же самое, что ценим мы – а именно, если по простому, силу, единоначалие и независимость. Независимость имеется в виду от запада. Они видят наших в России как раз то, чего не хватает им с точки зрения силы. С точки зрения независимости они видят, конечно, такой символ избавления от колониального гнета, тема вообще для Азии актуальна, ну и понятно, что с точки зрения лидерства, единоначалия президент Путин вызывает в большинстве стран Азии искренний восторг. Зачастую вот в Пакистане, например, принято пить чай сначала, долго беседовать о политике, естественно, но, когда уже стерты определенные стены недоверия, убрано, то разговор заканчивается так – вы, конечно, русские, крутые, Путин у вас вообще красавец, а вообще знаете что надо сделать? Надо собраться нам втроем – вы, Китай и Пакистан – и вместе жахнуть по Индии (если вы в Пакистане) или по Пакистану (если вы в Индии) и по Штатам. Вот тогда заживем. Вот во всех азиатских странах присутствует такая точка зрения на Россию. Поэтому, вы знаете, мы находимся в положении такого отвергнутого искателя женской любви, которому все время хочется к той, которая его не любит. А к той, которая любит, как-то не очень – ну, чего там, все понять. Вот Европа не любит, а мы все время хотим понравиться. Поэтому я уж не знаю, разводящий это арбитр или кто-то иной, мне кажется, что это такой несчастный мужчина, который доступной, понятной, но довольно скучной и, может быть, не очень красивой, стремится к этой тонкой француженке все время, которой он не интересен…
И. Панкин:
- Как говорил герой Юрия Никулина в фильме «Бриллиантовая рука», будем искать…
П. Лидов:
- Ну, у нас свои есть, если про женщин – всегда надо любить, я думаю, в первую очередь...
И. Панкин:
- Кстати, в этой теме, ваши проброшенной по поводу Индии и Пакистана, загвоздочка сть небольшая, что мы и с индусами вроде как сотрудничаем, и в БРИКСе вместе состоим, и с Пакистаном вроде тоже дружим, но Индия с Пакистаном не дружит…
П. Лидов:
- У них очень странные отношения…
И. Панкин:
- Там чуть до войны не дошло год назад…
П. Лидов:
- Да нет, это у них обычно, там постоянные перестрелки в Кашмире, но при этом у них идет бесконечный какой-то крикетный матч. Они все время играют в крикет… То есть, у них спорт точно вне политики. И это главная новость.
И. Панкин:
- Предлагаю вернуться к отставке Бориса Джонсона. Там ведь весь кабинет уже от него свалил, по-моему, он пока в гордом одиночестве остается, как дорабатывающий премьер, так скажем. С чего все началось? Не только с вот этой мыльной вечеринки, но на этой вечеринке замглавы МИД Кристофер Пинчер, изрядно выпив, начал сексуально домогаться до окружающих. Ладно бы до женщин – он домогался до мужчин. А Борис Джонсон начал за него заступаться. Я хочу перенести эту историю в российские реалии и подумать, чем бы закончилась эта история здесь. Там весь кабинет министров сейчас поразбежался, а чем бы эта история закончилась у нас?
П. Лидов:
- Я думаю, что нашим слушателям важно сделать такой дисклеймер, что, мне кажется, сводить к одной вечеринке причину отставки не стоит, там есть более глубокие процессы, может быть, те, о которых мы не подозреваем, очевидно, есть интересы, группы, кому-то денег недодали и прочее. Но вообще это очень забавная история и я до сих пор для себя не нашел ответа. Перенося все это сюда, мне кажется, что выглядело бы это примерно так, Борис вызвал бы Криса ( кстати, Борисов тоже в нашей политике много было, и все не очень удачные) и сказал бы – ну, Кристофер Михайлович, ну, как же так-то? Ну, ладно, выпили, ну, ладно бы к бабам приставали, вы же консерваторы – но к мужикам-то зачем? Мне кажется, что в Британии было по-другому. Там все-таки они, насколько я понял, не было проблемой, что к мужчинам, а была проблема в том, что он домогался вообще к людям. Что настоящий британский консерватор – это не тот, который не домогается к мужикам, а к женщинам можно – это, может быть, даже наоборот, консерватор, как раз учитывая британские традиции в этой сфере, он тоже вполне себе может позволить и собственный пол. Но проблема была в том, что он просто домогался к людям. Вот это та часть британской политической культуры, которая, мне кажется, для нас не очень понятна и ее сложно перенести сюда. У нас бы закончилось бы примерно таким разговором, как я сказал, ну и там партбилет на стол бы положил, в худшем случае.
И. Панкин:
- Я вам напомню, что аналогичная история в российской политике была. Причем, всего лишь несколько лет назад. И там, слава богу, некий известный политик домогался до женщины. Я даже не буду категорию этих женщин и профессию называть… Эта история закончилась ничем. Хотя было крупное разбирательство довольно-таки.
П. Лидов:
- Мне кажется, наша история могла быть исчерпана, если бы этот политик, которого вы не хотите называть, просто извинился бы. Мне кажется, вопрос был бы исчерпан. И мне кажется это было бы правильно. Но даже этого не последовало.
И. Панкин:
- Венедиктов же тоже домогался до бывшей помощницы Навального. Потом-то он извинился… кстати, Венедиктов иноагент…
П. Лидов:
- Ну да, но он-то как раз поступил вполне корректно. Он сказал – ну да, если вам чего-то показалось, если я вас чем-то обидел, прошу прощения, не хотел.
Все-таки насколько наше общество, мне кажется, правильное такое, взвешенное. Хотя, еще раз скажу, мне кажется – это, конечно, повод. А причина в другом.
И. Панкин:
- Хорошо. Идем дальше. Итак, Лавров среди прочего… ну, много заявлений от него сыпется, особенно после 24 февраля, и одно из свежих – страны Запада не позволяют Украине перейти к мирному процессу. И тут вопрос совершенно обычный к вам – действительно ли так велико давление на Украину со стороны? Или все-таки там принимают самостоятельные решения?
П. Лидов:
- Я думаю, в каких-то сферах принимают. Например, я думаю, что президент Зеленский явно самостоятельно записывает видео и принимает решение, когда и в какое время их выкладывать. Он выбирает одежду сам тоже, мне кажется.
И. Панкин:
- Он в одной и той же ходит, посмотрите.
П. Лидов:
- Нет, там разные у него маечки.
И. Панкин:
- Какие майки? Он ходит, по-моему, в балахоне каком-то непонятно. Это свитер с застежкой.
П. Лидов:
- Нет, в футболке он все время. Вот это тоже, мне кажется, проблема, вот этот милитаристайл украинского правительства, вот эта демонстрация, помните, в самом начале они вышли куда-то там фотографироваться, навешали на себя автоматов кучу – все, без исключения. В этом, наверное, ничего плохого нет, просто, мне кажется, что в значительной степени ими управляют какие-то пиар-задачи, в чем они, наверное, хороши, но, мне кажется, последнее, о чем должен думать президент, это в такой ситуации, если он принимает какие-то решения, в какой майке он ходит, во что ему нарядиться и т.д. Ну, наверное, какие-то решения они сами принимают, но, конечно же, и это совершенно очевидно, что решения серьезного политического уровня, например, вступать или нет в переговоры, воевать или не воевать – скорее всего, принимаются в консенсусе, как минимум, но под одобрение руководства старших товарищей. Кстати, нам демонстрировалось же не раз и мы помним, как Джозеф Байден, еще будучи вице-президентом, приезжал на Украину снимать генерального прокурора страны, сидел, по-моему, в кресле председателя парламента на совещании встречи с депутатами, по- моему, это было или правительства. На мой взгляд, конечно, это имеет политическую традицию глубокую на Украине, очевидно, какое-то влияние местные деятели имеют, но оно не ключевое, насколько мне представляется.
И. Панкин:
- Петр, ну, Лавров, считай, обвинил Украину в том, что она не принимает самостоятельных решений и мы с вами такую пиар-сторону затронули по поводу милитаристайл, в том числе, того, как одеваются украинские политики высшего эшелона, в том числе, Зеленский, и у меня сразу идет крен на информационную составляющую вообще всей спецоперации, с той стороны она называется войной… Так вот, информационную войну, как вы считаете, мы проигрываем или мы постепенно выходим в положение побеждающих все-таки? Потому что на начальном этапе мы помним, что не очень хорошо мы начали в этом смысле. Информационную составляющую спецоперации какой вы сейчас видите?
П. Лидов:
- Очень важно всегда определить критерий, по которому вы оцениваете победу, непобеду, успех или неуспех.
И. Панкин:
- А я вам сразу пример приведу. Телек включаешь, в интернет лезешь что-нибудь посмотреть, и на любом онлайн-кинотеатре, если он не официальный, а в интернете, там сразу идет реклама, что русские убийцы и т.д. И это все почему-то в русскоязычном сегменте интернета пропускается. Вот, пожалуйста, по-моему, уже сильное поражение.
П. Лидов:
- Да, это сигнал, но это все-таки не цель. Потому что любой информационной компании очень важно определить цель и успех определяется определением этой цели, либо ее недостижением. Давайте навскидку. Если начинать разбираться серьезно, профессионально в этом вопросе, избавившись от эмоций, то надо делить так называемую войну информационную на несколько частей, исходя из целевых аудиторий. Собственно, есть несколько больших групп, которые обязательно надо принимать во внимание. Первое – это собственное население, как оно относится. Второе – это население страны противника. Дальше – это уровень морали в войсках собственных и в войсках противника. Это очень важный аспект информационной войны, он нам с вами не особенно заметен. Есть международные задачи. Опять же есть враждебная сторона, к которой можно отнести западные страны и попытка повлиять как-то на их население, а есть страны нейтральные, есть страны союзные, есть страны склоняющиеся в нашу сторону или не в нашу, и здесь в каждой из этих частей есть свои задачи. Если смотреть на Россию, то у нас все хорошо. У нас 80% граждан поддерживают спецоперацию.
И. Панкин:
- Они поддерживают президента. Я не видел опросов по войне, кстати.
П. Лидов:
- Посмотрите, по-моему, такие цифры есть, но хотя с определенной долей допущения я бы сказал, что президент равно спецоперация в данном случае. Но в любом случае это хороший показатель. Возможно, кто-то ставит цель, чтобы это было 95% может быть. даже 100% или 120% - вопрос постановки задачи, но в принципе если говорить о российском населении, то здесь-то у нас все нормально с информационной войной. По-моему, здесь большой успех, все очень четко, коммуникации выстроены грамотно. Есть огрехи некоторые, ну, например, был у нас обмен пленными или вот этот шаг доброй воли по уходу с острова Змеиный, но это огрехи, не более того, которые на общие отношения не так уж и влияют. Раздражают, но без этого никак. С точки зрения других здесь надо смотреть. Я могу сказать, что есть факторы, которые влияют отрицательно на украинское население, на мой взгляд – это совершенно безалаберная, довольно расфокусированная информационная политика Украины. Потому что у них Аристович говорит одно, Генштаб ВСУ говорит другое, Зеленский вообще там на своей волне что-то вещает. То есть, у них вот эти истории с условным шагом доброй воли просто каждый день. Мне кажется, они заврались уже настолько, что им верить просто невозможно. Хотя со своим населением они методом ограничений худо-бедно работают. Опять же, нет статистики по поддержке, потому что у них статистика запрещена уже давно, исследований нет, но, судя по методам, у них есть большие проблемы. Плюс в пользу России, конечно, то, что происходит на поле боя, то, что происходит в экономике. Кстати, я отставку Бориса Джонсона отнес бы к успеху российской пропаганды, в том числе. Конечно, это не заслуга российской пропаганды, но как критерий… тем не менее, премьер-министр у них ушел не в последнюю очередь из-за того, что экономика России, вопреки ожидания, не рухнула, например, о чем пишут британские СМИ и даже консервативные. «Дейли телеграф», очень консервативное издание в этом смысле, уже написали большую статью, например, о том, что, если до осени у Украины не будет каких-то побед, то будем прощаться с этой замечательной страной. Ну, и если брать страны, которые нам важны – Китай, Индия – там вполне себе общественное мнение в нашу пользу. В Индии, например, основная у них позиция такая тоже постколониальная как бы, я сам участвовал в телевизионных шоу, у них позиция соответствующая нашей, что война идет между Россией и США, а спецоперация на Украине – это просто ее центр сейчас. И вообще настоящая борьба идет за независимость России от Соединенных Штатов и в Индии это понимают и ценят. Поэтому в целом, я считаю, что это консервативный достаточно подход, но последовательный и очень профессиональный, сдержанный, но без шапкозакидательства, лжи и т.д., он дает о себе знать. Мне нравится наша тройка спикеров - Владимир Владимирович - по большим вопросам редко, Сергей Викторович - чаще по международным и Конашенков - по военным очень сухо, с опозданием, но зато вызывает доверие и его не заподозришь во лжи. На мой взгляд, консервативно мы хорошо выступаем.
И. Панкин:
- Хотелось бы, чтобы и Сергей Кужугетович тоже подключался иногда. Он все-таки министр. Он второй человек в стране, как мне кажется.
П. Лидов:
- Наверное. Но у них есть там люди, которые решают, кому подключаться, а кому нет. Но вообще было бы здорово, если бы все рассказывали. Было бы здорово, если бы все военные носили камеры и показывали бы нам, как в кино – но так не бывает. Вообще надо сказать, что министерство обороны, если говорить о боевых действиях, вооруженные силы России, с точки зрения работы со СМИ, ну, скажем так, гораздо более консервативны, чем чеченцы, например, либо ДНР и ЛНР, которые более открыты. Ну, такая специфика. Конечно, нам бы всем хотелось, чтобы журналисты были везде, чтобы все было снято, и было бы круто, и Шойгу бы комментировал лично каждый залп из каждого орудия, но есть так, как есть и, на мой взгляд, если говорить по большим задачам, то это очень эффективно. Хотя, безусловно, многое зависит, если не все, от того, что происходит на полях сражений. А там у нас тоже вроде как все нормально. И, конечно, плюс экономика.
И. Панкин:
- Я не стал вклиниваться в ваш монолог, но был момент, когда я хотел напомнить про Бучу, про Кременчуг – это все-таки важные наши упущения, которые так или иначе были допущены и не предусмотрены, спустя четыре месяца… мне кажется, уже надо к таким вещам быть готовыми и как-то их предусматривать.
П. Лидов:
- А в чем наша неготовность была?
И. Панкин:
- А можно ведь по стратегическим объектам, как мне один умный человек сказал, наносить удары ночью, например, когда около торгового центра и в торговом центре точно не может никого быть, чтобы нам не приписали какое-то невероятное количество жертв. Потому что ночью не работает торговый центр, понимаете.
П. Лидов:
- Во-первых, мы с вами не знаем, что там было на самом деле. Во-вторых, если говорить про Кременчуг, он более, мне кажется, четкий пример, - это информационная операция, а я абсолютно не сомневаюсь, что разработана она была в Великобритании, я много работал с британскими специалистами по пиару, там народ очень продвинутый. И косвенные какие-то признаки свидетельствуют о том, что все было подготовлено заранее. Возможно, я даже предположу, что, может быть, наших спровоцировали на удар рядом с этим центром, потом его там либо оперативно подожгли, либо что-то, но тут же там были камеры, тут же там был Зеленский с этими тысячью людей, которые там находились, тут же все мировые лидеры, включая Макрона и того же Джонсона, сделали заявление, обвинив Путина в военном преступлении, где-то минут через 30 это произошло. И в тот же день все британские СМИ вышли как под копирку с заголовками и фотографиями. То есть, здесь все признаки налицо – это делалось, по-моему, в первый день то ли саммита НАТО, то ли чего-то еще. То есть, это решало политическую задачу поставок оружия. Подготовиться к этому довольно сложно. Потому что они вам там нарисуют сами чего хотите. Если вы ночью ударите, они скажут, что там была ночная экскурсия детей. Ни одного тела, кстати, так и не показали. Оно прошло одним днем, вот так пролетело и направлено это было не на нашу аудиторию. То есть, нельзя сказать, что это как-то пошатнуло в России поддержку спецоперации, путина или еще кого-то. Нет. Это было направлено на сугубо западных политиков и по ним и отработали. А им вообще все равно. Там придумают, сделают и все будет нормально. Буча – то же самое, только более масштабная история, которая еще, наверное, прилетит нам, потому что там какое-то расследование у них идет и прочее. Нет, это примеры таких спецопераций, на мой взгляд, очень профессионально сделанных, но нацеленных, прежде всего, на западную аудиторию. А британцев нам точно не переубедить сейчас. Бесполезно. Нет такого спикера, который скажет - ребята, не верьте – и они поверят нам. Просто его нет.
И. Панкин:
- Что касается инцидента в Кременчуге – только удар был нанесен, только-только все случилось - и сразу появилась статья в Википедии.
П. Лидов:
- Да, уже все было заготовлено, ресурсы есть, и я вам могу сказать больше – у них таких, наверное, готово уже еще штук 20.
И. Панкин:
- Перепроверил я информацию. ВЦИОМ оценил поддержку спецоперации на Украине – 72% россиян поддерживают спецоперацию.
П. Лидов:
- Если бы я ставил задачу, то она, наверное, должна была быть весьма агрессивной задачей, при этом реалистичной, но я бы ставил 90% поддержку. Целью.
И. Панкин:
- Нет, 72% поддерживающих спецоперацию – это много.
П. Лидов:
- Я не знаю, кто этим занимается сейчас, администрация президента или кто, но я говорю, что должно быть 90%. Вот, давайте, работайте, ребята. Но 72 – это хороший показатель.
И. Панкин:
- Да, безусловно.
Ну, мы уже и особый путь с вами обсудили, и глобальные вопросы, и информационную войну, давайте к санкциям немножко. А еще лучше – к брендам, которые практически все сделали ноги из России, после 24 февраля, вот уже и KFC продает свой бизнес. Это плохо или хорошо, как пиарщик, скажите.
П. Лидов:
- Как пиарщик, скажу, что есть плюсы и есть минусы.
И. Панкин:
- Давайте о плюсах. Минусов слишком много нам озвучивают. Минус – мы остались без настоящего Макдональдса, вот и все как бы, да. А плюсы какие в этом?
П. Лидов:
- Освобождается рыночная ниша, довольно значительная. И если говорить о брендах потребительских, тех, которые не угрожают жизни граждан, то, конечно, на потребительский рынок придут другие бренды, возможно, отечественные, есть возможность проявить себя отечественным дизайнерам, специалистам по маркетингу, людям, которые многие годы работали в креативных агентствах и адаптировали западные стандарты под российские. Это как раз к началу нашей дискуссии о том, что можно что-нибудь наше такое возродить… Нет, конечно, это хорошо с точки зрения того, что есть возможность создать новые бренды на фактически уже готовой технологии. Вот «Вкусно. И точка» - пожалуйста, тому пример.
И. Панкин:
- А название вам как? Все критикуют.
П. Лидов:
- Я, как человек, который много участвовал в разработке названий и т.д., вообще, конечно, это все вкусовщина.
И. Панкин:
- Какая вкусовщина? «Вкусно и точка», ну, это же…
П. Лидов:
- А «Макдональдс»? Ну, шотландская фамилия…
И. Панкин:
- Но, понимаете, какая штука? Вот «Макдональдс» зашел.
П. Лидов:
- Потому что он иностранный.
И. Панкин:
- Нет, название хорошее.
П. Лидов:
- Ну, это же все очень относительно. Нет, я не говорю, что плохое или нет, я хотел сказать, что это, собственно, не так важно, какое название. На мой взгляд, важен маркетинг, важно, что будет за этим брендом стоять, каким смыслом он наполнится, наполнится ли он вкусом, качеством и т.д. И лет через 20 «Вкусно и точка» войдет в учебники, если у них все получится, как гениальное название бренда. Вот по «Мегафону», где я работал, могу сказать, что на начальном этапе, конечно же, все ржали – что это за «Мегафон»? Что это за слоган «Будущее зависит от тебя»? Ну, это же позор!
И. Панкин:
- А мне нравится название. Нормальное название.
П. Лидов:
- Да, название нравится, потому что за ним стоит 30 лет успешного развития, огромное количество маркетинговых компаний, реклама, там чего только нету. То есть, он наполнен. Поэтому, ну, да, я тоже не могу сказать, что мне нравится название «Вкусно и точка», а. с другой стороны, как надо было назвать?
И. Панкин:
- Да сокращенно, кстати, надо быть тырить изначальное название и назвать «МАК». И все бы говорили – пошли в «МАК» - потому что до этого именно так и говорили. И продолжили бы.
П. Лидов:
- Еще раз скажу – будущее покажет, как у них будет с бизнесом, может, они вообще загнутся? А, может, наоборот, будут успешными. Названий идиотских довольно полно, просто мы к ним привыкаем и нормально живем с ними. Но, конечно, западные названия нам всегда нравятся. Потому что мы, не вдаваясь в смысл, понимаем, что, раз западное, значит, красивое.
И. Панкин:
- Ну, не скажите. Есть же примеры хорошие. Допустим, вот Telegram возьмем. Нормальное название, вполне себе русское, хотя слово, скорее всего, иностранное, можно даже погуглить сейчас, уточнить… Но оно уже настолько прижилось… слово и понятие «телеграмма» - это устаревшее в языке, когда вы в последний раз отправляли кому-то телеграмму? Сто лет назад.
П. Лидов:
- Ну, например, название ВКонтакте. Тоже ведь странное. А прижилось.
И. Панкин:
- ВКонтакте – действительно, вы правы, его критиковали, я хорошо помню, что в конце нулевых его критиковали за название и потом его начали сокращать до ВК. Так же и Одноклассники критиковали, а потом начали сокращать до ОК. И в общем-то оно так или иначе нашло… У нас вот с этой креативной группой вообще как дела обстоят? Люди у нас в этом смысле продвинутые, не уступают западным специалистам? Или у нас слабая школа?
П. Лидов:
- К сожалению, у нас большинство брендов занимались адаптацией рекламных кампаний, то есть, их просто адаптируют на русский язык, даже слова там иногда могут неправильно перевести. А вообще были, да… У нас в 90-е годы был расцвет отечественного креатива, безжалостного и беспощадного, там было много интересного. Мы помним ролики все эти замечательные, которые вошли в историю. Слушайте, на мой взгляд, нет проблемы с тем, что не хватает у нас какой-то специальности. Если будет необходимость, а мне кажется, что ниша эта освободится, возникнет спрос и научатся, не велика наука – сделать красиво.
И. Панкин:
- Кстати, слово «телеграмма» английское. Не велика наука? Вы знаете, я был удивлен, когда был в Будапеште пару лет назад, я был удивлен, какая там креативная составляющая, если бродить по Будапешту и внимательно всматриваться в местные бренды, да вообще в оформление, в том числе. Обращаешь внимание вольно и невольно на то, как все красиво оформлено. Мне кажется, вот там-то люди с головой и с руками на самом деле в этой сфере. В Европе, если сравнивать, мне кажется, самый большой талант по этой части. Может быть, нам у них надо что-то перенимать?
С импортозамещением еще немножечко. Зайдут ли, как вы считаете, новые названия? Вроде возрождаем «Москвич» - как вам, это идея гениальная или надо от прошлого все-таки отказываться и придумать что-то новое?
П. Лидов:
- Неважно на самом деле. Будет хороший автомобиль – будет все нормально. Но старый бренд с историей – это всегда здорово.
И. Панкин:
- То есть, это классно, наоборот, что есть историческая составляющая?
П. Лидов:
- Конечно. У бренда есть история, у бренда есть историческая память, есть поколение, которое там в папином «Москвиче» или в дедушкином ездил. Те, кто не знает, что такое «Москвич», ну и слава богу, а те, кто знает, то работает в плюс, потому что добрые воспоминания. Нет, нет, старые бренды отлично работают. Посмотрите, например, какую-нибудь пищевую промышленность – там вообще просто все старые бренды, мне кажется. От печенья «Юбилейное» до конфет «Мишка на севере» - все уже возрождено и перевозрождено, потому что это экономит сильно знакомство людей с брендом, им не надо объяснять, что это такое, все знают, что «Москвич» - это машина для начала. А если ты скажешь «Светогор», то надо будет объяснить еще, что это машина вообще-то. Нет, там есть много плюсов. Ну, и минусы могут быть определенные – условно, там недостаток качества, ассоциации с какими-нибудь проблемами… но с этим работать проще, чем с незнанием. Но можно и новые вводить. Мне кажется, здесь нет универсального рецепта. В каждом отдельном случае можно смотреть – и то, и другое хорошо, если грамотно сделать.
И. Панкин:
- Советы дизайнерам необходимы, мне кажется, сейчас. Оставляем вот эту винтажную составляющую, да? То, как выглядел условно «Москвич» там в советское время или важно сделать что-то новое?
П. Лидов:
- В случае с «Москвичом» там не будет никаких дизайнеров, там будут китайские, насколько я понимаю, автомобили с наклеенным логотипом.
И. Панкин:
- Нет, я про внешний вид говорю.
П. Лидов:
- Да, про внешний вид. Они же готовы уже. Сейчас создать дизайн и воплотить его в автомобиль наша промышленность отечественная не в состоянии, к сожалению, поэтому будут взяты какие-то готовые образцы и задействованы для производства, собственно.
И. Панкин:
- Я вижу какие-то паркетники, если честно, стандартные.
П. Лидов:
- Ну да, да… поэтому тут к дизайнерам вопросов нет, если только к китайским. Но они это все уже сделали, я так думаю, что лет десять назад, поэтому…
И. Панкин:
- А вот то, что я сейчас вижу, вас устраивает?
П. Лидов:
- Насколько это реально, я не знаю. Но – какая разница? Нет, это сейчас неважно. Слушайте, ну, это ж не то что вот у нас национальный проект «Возродим «Москвич». Нет, надо быстро найти замену уходящим западным автомобилям, которые работают в такси, которые работают в каршеринге, ну вот и придумали такой ход – купим у китайцев и наладим производство здесь, по готовым технологиям, назовем это «Москвич» и будем делать. Здесь утилитарная задача, а не возрождение национальной гордости. Это разные вещи.
И. Панкин:
- А возрождение национальной гордости – это все-таки важный аспект, по-вашему или вторичный? Я имею в виду с перспективой через пару лет? Сейчас-то я понял – мы просто решаем задачу…
П. Лидов:
- Нет, вообще, конечно, было бы неплохо, вопрос – насколько это возможно. Но вот выступал же Мишустин на ИННОПРОМе, пообещал там к 2030году возродить национальную гордость в промышленности, в автомобилестроении. Вообще важно, конечно. Но опять же… ну, я бы не делал из этого культа, потому что национальная гордость – она определяется не только наличием отечественного автомобиля и, может быть, даже не столько. Если это страна, например, которая умеет прекрасно делать собственные автомобили, мощнейший автопром, уникальный, собственные мобильные телефоны прекрасно штампует, корабли строит…
И. Панкин:
- Южная Корея?
П. Лидов:
- Да. Но при этом великой державой не является. И страдает от собственной вторичности в отношении соседства с Китаем и Японией. Поэтому тут вопрос гордости – у каждого гордость своя. У них такая, у нас другая. А вообще – да, надо, конечно, замещать и свое создавать.
И. Панкин:
- Северная Корея – кстати, хороший пример.
П. Лидов:
- Да. Представляете, нам бы такое! Если бы у нас был такой автопром, как у Южной Кореи, и мы бы Самсунги делали свои, представляете, сколько у нас гордости было бы?! Ух!!
И. Панкин:
- А статуса бы не было. Спасибо большое. Иван Панкин, Петр Лидов, директор по коммуникациям медиагруппы «Россия сегодня», автор Ютуб-канала «Изолента» были здесь, остались довольны. До свидания. Петр, спасибо большое.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски и слушайте, когда удобно!
