Релоканты стали массово возвращаться в Россию: экономические последствия
М. Баченина:
- Здравствуйте, уважаемые слушатели. Экономист, профессор, доктор экономических наук Никита Александрович Кричевский. Мария Баченина.
Н. Кричевский:
- Здравствуйте.
М. Баченина:
- Тема уклонения от уплаты налогов, как высказался Никита Александрович, старше новой России. И за почти 35 лет с уклонистами боролись все правительства, но никто ничего не достиг. В Минфине назвали пять приоритетов в борьбе с налогоплательщиками-уклонистами. Пять видов уклонистов уже было названо. Фирмы-однодневки, которые исчезают через процедуру банкротства. Импортеры алкоголя и табака из ЕАЭС, которые, продавая товар нам с вами, уклоняются от уплаты акциза, НДС при ввозе в Россию. Нелегальные продавцы алкоголя. Компании, которые пользуются схемами трансфертного ценообразования и начисления расходов по фиктивным услугам для занижения прибыли и вывода этой прибыли за рубеж. Это оказалась почему-то официально одобренная схема.
Что вы обо всем этом думаете?
Н. Кричевский:
- Я вижу эту проблему несколько шире, нежели чем вы ее представили. Прежде всего, я должен сказать, что у меня сегодня в посте в моего Telegram-канале «Никита Кричевский» об этом было сказано следующее. Ни одно правительство не могло ничего сделать ни с обналичкой, ни с более серьезными схемами ухода от налогов, за исключением правительства Мишустина. Именно он является главным врагом, практически убийцей нелегального, незаконного финансового оборота. Если в середине прошлого десятилетия НДС уменьшался приблизительно на треть от тех цифр, которые должны были быть уплачены в бюджет, то сегодня неуплата составляет жалкие проценты. По мнению ФНС, это где-то порядка 1 %; даже чуть меньше.
Меня взбесила позиция Минфина. Я даже позволил себе хамануть в их адрес. Первая ремарка, которую вы прочли, о том, что фирмы-однодневки, оказывается, у нас банкротятся. Я за тридцать лет своей свободной экономической жизни об этом услышал первый раз. По моему мнению, они банально бросаются или перерегистрируются на какие-то третьи лица, которые вполне себе реальные, тем не менее, с них невозможно получить не то что миллиард, с них даже несколько тысяч рублей трудно получить. У меня есть примеры, когда в одном из регионов на таких двух персонажей были перечислены, переоформлены активы на 2 млрд. долларов. Два человека. Когда потребовалось эту схему прикрыть, проект притушить, конечными собственниками этого открытого с помпой заведения оказались два физлица, а сумма инвестиций государственных, квазигосударственных, составила порядка 2 млрд. долларов. И тут выходит Минфин и говорит: а мы сейчас эти однодневки будем гасить, потому что они банкротятся. Они бросаются и просто висят.
Дальше меня смутила цифра, которую Минфин собирается дополнительно получить в бюджет в случае успеха этих мер. 500 млрд. рублей. Бюджет Российской Федерации на 2024 год – 35 триллионов. Это меньше 1,5 % от бюджета, от доходной части. Ради чего работает Минфин?
М. Баченина:
- Это с тех, кто зарабатывает больше 5 млн.?
Н. Кричевский:
- Кстати, эти 5 млн. ежегодных доходов покрывают как раз всю эту сумму, правда, за три года. Минфин и его клерки работают ради того, чтобы неочевидно увеличить на 1,5 % доходность федерального бюджета? Я в этом глубоко сомневаюсь. Данная инициатива и данная работа – это проблема не Минфина, а ФНС и тех силовых структур, которые с ней работают. ФНС, у меня такое ощущение, об этом узнала из сегодняшних газет. Но я не берусь с уверенностью это сказать.
И тут меня поразило то, что как будто появился единый букет, и это сегодня у нас, возможно, самая важная часть в плане государственного управления экономикой. Я имею в виду, что одна из причин возможно, даже главная причина сентябрьского коллапса с моторным топливом, прежде всего дизельным, заключалась в том, что Минфин решил самовольно снизить выплаты по так называемому демпферу в два раза. Демпфер – это когда цена на внешних рынках возрастает, а для того, чтобы внутренний рынок насыщался, Минфин платит дополнительные деньги производителям, и они тем самым обращают внимание на внутренний рынок. Если ситуация происходит наоборот, то нефтяники или газовики платят обратно в бюджет.
Буквально в течение месяца этот демпфер восстановили. Но за сентябрь его заиграли. Нефтяники, когда работали, они имели кое-какие планы, инвестиции, выплаты дивидендов. И они говорили: мы планируем на год, исходя из того, что демпфер, то есть возврат части денег из бюджета, будет составлять по году вот столько. Вдруг приходит Минфин и говорит: нет, дорогие мои, демпфер мы отменяем. Его в итоге отменили. И цены пошли вверх. Потому что у людей рентабельность, прибыль, обязательства, кредиты, дивиденды, налоги, из которых формируется бюджет. Тот же НДПИ и прочее, акцизы и все, что с этим связано.
В итоге мы получили, что налоговая нагрузка у розничных продавцов моторного топлива по 2022 году и с переходом на сентябрь этого года выросла по «Татнефти» до 77 %. То есть налоги, деленные на финансовый результат. У них забирали 77 %. У «Роснефти» забирали … У «Сургутнефтегаза» забрали 100,3 %. То есть «Сургут» торговал вообще себе в убыток. Здесь за точность не ручаюсь, но порядок цифр такой.
То же самое произошло с газовиками. Минфин дал согласие на то, что в следующем году газовые тарифы вырастут на 8 %. Потому что он таким образом компенсировал дополнительные расходы газовиков, в первую очередь «Газпрома», на проведение всяких финансовых операций в интересах российского бюджета. В итоге оказалось, что эти компенсации легли на наши плечи, а не на плечи «Газпрома». На плечи российских граждан, которые, помимо газа, пользуются отоплением, светом и прочим.
Идем дальше. На этой неделе опубликовали высказывание зам. министра финансов о том, что категорически нельзя вводить прогрессивную шкалу подоходного налога. Я опять этого не понял. Не понял в том смысле, что он говорил, что, если мы введем прогрессивную шкалу, то богатенькие будут больше тратить, а это нехорошо для экономики. Надо, чтобы они сберегали. И тут для меня просто произошел взрыв мозга. Я-то был уверен, как и китайцы, что рост внутреннего потребления – это локомотив развития любой экономики мира. А нам говорят: нет, потребление – это плохо, лучше сберегайте. Про прогрессивный подоходный налог я еще сказу.
И, наконец, последнее. Я сейчас специально занимаюсь финансовой грамотностью нас с вами. По этому вопросу было выпущено несколько нормативных актов, в частности, минфиновская «Система финансовой компетентности взрослого населения Российской Федерации».
М. Баченина:
- Где бы почитать?
Н. Кричевский:
- Вы ее найдете на сайте Минфина. Там такие пункты. Мы с вами должны понимать принципы управляемого долга. Мы должны уметь проанализировать баланс банка. Мы с вами – баланс банка. Вы умеете анализировать?
М. Баченина:
- Нет.
Н. Кричевский:
- И, наконец, вы должны осознавать персональную склонность к рискованному поведению.
М. Баченина:
- Это я умею, я очень рискованная.
Н. Кричевский:
- Что-то меня развезло с Минфином, я накидал столько всего в одну кучу, и по большей части все это оказалось правдой. Я уточнил отношение налоговой нагрузки к финансовым результатам, из-за чего отчасти произошло сентябрьское повышение цен на дизтопливо. Эта налоговая нагрузка одобрена, внедрена и инициирована Минфином. По сентябрю «Татнефть» - 77,2 %, вместе с затратами на транспортировку – 86 %. Это налоговые отчисления по отношению к финансовому результату. Финансовый результат – это общие доходы минус расходы. Дальше, у них был убыток 10 рублей с литра. «Сургутнефтегаз» - 110 % от цены бензина-92, 102 % от цены дизтоплива. Это работа в убыток, когда вы платите в бюджет больше, чем зарабатываете. Потом Минфин удивляется: а чего это у нас дизтоплива нет или оно стало такое дорогое? Так вы ж сами это учинили и инициировали. «Роснефть» - тут у нас ребята умные, ушлые, 74 % всего. Хотя, если брать на круг, там за 90 %. Это что касается дизтоплива. Кризис был рукотворный, он был создан вследствие неумелых, некомпетентных действий Минфина Российской Федерации.
В то же время я называю налоговую нагрузку за 70, 80, 90 % для нефтяников и газовиков. Производство минеральных удобрений – 29 %, доблестный Сбербанк – 29 %, металлурги – меньше половины. Но о них никто не вспоминает. А почему Я не знаю, у меня нет ответа на этот вопрос. Я могу только догадываться. Родные банкиры – 29 %.
И, наконец, чтобы закрыть эту тему, я еще раз призываю внутренне ответить себе на следующие вопросы, которые сделал Минфин для того, чтобы оценить вашу финансовую грамотность. Понимаете ли вы принципы управляемого долга? Я не знаю, что такое управляемый долг.
М. Баченина:
- Я могу предположить. Вы мне дали в долг, допустим, под проценты и управляете мной и долгом заодно.
Н. Кричевский:
- Тут разговор не об управляемом долге, а принципы. Мария Сергеевна, вы пропустили первое слово – принципы управляемого долга. Я не знаю, что такое принципы управляемого долга. Это Минфин, он оценивает нас с вами, между прочим, экономистов.
Дальше. Вы должны уметь анализировать баланс банка. Знаете, я был всегда уверен, по крайней мере, последние 30 лет своей жизни, что анализировать и оценивать банк целесообразно, исходя из состава учредителей этого банка. Если там есть государство или квазигосударственная компания, то можно ему доверять по полной. Ну, потому что государство своего не бросит, это исторически, уже на протяжении 160 лет, как появились первые государственные банки в царской России. А нам говорят: вы должны анализировать баланс банка. И что нам до этого анализа, если, например, у «Югры» был прекрасный баланс? Что не мешало отозвать у нее лицензию. А мы же с вами проанализировали, все хорошо, и в результате попали.
И то, что вы осознаёте персональную склонность к рискованному поведению, Мария Сергеевна, за это вам честь и хвала. Я, например, не понимаю, как это – осознавать персональную склонность…
М. Баченина:
- Вы когда-нибудь тратили на фиг знает что очень много денег?
Н. Кричевский:
- Я могу привести несколько примеров из этого года, но мне будет стыдно, поэтому не буду.
М. Баченина:
- Значит, у вас тоже есть персональная склонность.
Н. Кричевский:
- Слушайте, склонность-то есть, но я ее не осознаю. Кроме того, я не знаю, что такое рискованное поведение. Если я купил нужную вещь для дома дороже, чем она могла бы стоить в более дешевом исполнении, я напрасно потратил деньги?
М. Баченина:
- Ну, вы не рачительный хозяин, непрактичный человек.
Н. Кричевский:
- В общем, это Минфин, и это система оценки нашей с вами финансовой грамотности. Поэтому у нас ее нет. Что касается 500 миллиардов долларов, которые Минфин рассчитывает дополнительно привлечь, у меня глубочайшие сомнения. По каждому направлению разрабатывается отдельная дорожная карта, отдельная стратегия борьбы с этим товарищем. При этом эту дорожную карту входят сотрудники Федеральной таможенной службы, если мы говорим о ЕАЭС. То есть они тоже каким-то образом участвуют в этих незаконных схемах. Или я ошибаюсь? А я, безусловно, ошибаюсь. Ни в коем случае они в этом не участвуют, они белые и пушистые.
Ну и, наконец, то, о чем мы с вами говорили, по поводу прогрессивного подоходного налога. Один из замминистров Силуанова на этой неделе сказал, что мы не рассматриваем этот вопрос, потому что люди должны сберегать, соответственно, если мы с вами вводим прогрессивную шкалу, мы их мотивируем тратить. И тут у меня возник вопрос. Доля долгосрочных вкладов населения от 3 лет и дальше сегодня составляет чуть больше 1 трлн. 100 млрд. рублей. Для того чтобы удовлетворить долгосрочные потребности российской экономики в финансировании, то есть открыть то самое проектное финансирование, о котором мы все мечтаем, нужны десятки триллионов рублей. А нам тут говорят, что этот 1 с небольшим триллиона – это как раз то, что нам надо, поэтому никакой прогрессивной шкалы не надо. Но мы-то рассматриваем прогрессивную шкалу не только как способ восстановить социальную справедливость в обществе, мы рассматриваем как инструмент перераспределения от богатых к не очень богатым, к созданию среднего класса. Что имеется в виду? Имеется в виду улучшение качества образования на муниципальном уровне, медицина на муниципальном уровне (и региональном тоже), автодорог и прочих нештяков, о которых мы сегодня мечтаем.
Это не значит, что люди будут получать деньги. Ровно такая история произошла в 30-е годы с новым курсом господина Рузвельта. К 1955 году, уже после его кончины, был сформирован устойчивый средний класс, хотя по доходам ситуация не сильно поменялась, приблизительно столько получили, сколько получали в 30-х, когда новый курс только-только начинался. Но почему-то Рузвельта назвали предателем своего класса. Он, оказывается, предатель той буржуазии, которая его поставила управлять Америкой. А у нас, оказывается, люди не предатели. Только не предатели по отношению к кому? По отношению к тем, кого они защищают. В царской России правительство выступало стеной между дворянством, аристократией и царем, с одной стороны, и народом – с другой. Теперь они чьей стеной и в чьих интересах работают? У меня такое впечатление, что не в наших, но в интересах тех нескольких десятков тысяч человек, которые считают, что они поймали бога за бороду и поставили Россию в стойло.
М. Баченина:
- Я предлагаю взять тему релокантов и экономическое влияние их массового возвращения в Россию на страну.
Н. Кричевский:
- Я не против, но там цифры очень небольшие.
М. Баченина:
- Если об этом пишут, мне кажется, нам надо прокомментировать. Тут разница в цифрах следующая. Европейский университет называет цифру 15% тех, кто вернулся, а Мишустин называл еще полгода назад цифру в 50%. Меня волнует, во-первых, разница в цифрах, а во-вторых, этот пласт высококвалифицированных специалистов, которые как-то повлияют или никак, на ваш взгляд?
Н. Кричевский:
- На мой взгляд, это больше политический аспект, чем экономический. Да, безусловно, несколько десятков, даже сотен тысяч вернулись обратно. Это здорово, это классно, это отлично. Мы берем во внимание ту, простите за грубое слово, шваль, которая продолжает на протяжении полутора с лишним лет поливать нашу страну. Они говорят, что мы – конченые просто люди, и что у нас даже снег грязнее, чем на Украине. Но поскольку Украина на пути в ЕС, то у них и снег скоро будет чище. А когда им возражают, что на Украине точно такой же снег, как в России, они говорят: ничего-ничего, вступим в ЕС, и со снегом разберемся.
М. Баченина:
- То есть никаких экономических последствий не надо ждать?
Н. Кричевский:
- Этих людей мы рассматривать не будем, а об остальных давайте поговорим.
М. Баченина:
- Вы сказали, что других людей, не шваль, которая поливает Россию из-за рубежа, и тут решила вернуться, других людей, ценных людей, как я вас поняла, мы рассмотрим.
Н. Кричевский:
- Нет, нельзя так говорить ни в коем случае. Что значит «мы рассмотрим»? Да пусть едут, когда и сколько хотят. Я кто, судья?
М. Баченина:
- Нет, вы не поняли меня. Я не говорю, что мы рассмотрим, возвращаться им или нет. Вопрос был в том, как возвращение высококлассных специалистов повлияет на экономическую ситуацию, на рынок труда или не повлияет совсем из-за малой цифры, а не в том плане, разрешать им или нет. У нас с вами не политический обзор, а именно экономический.
Н. Кричевский:
- Я считаю, что эти люди сделали очень серьезную ошибку в своей жизни, поддались каким-то левым либеральным настроениям, и в конце февраля – марте прошлого года уехали, грубо говоря, в степь, если говорить о Казахстане. Полтора года прошло. Очень многие поняли, что ошиблись, существенно раньше. Не зря полгода назад Мишустин говорил о том, что половина уже вернулась. На мой взгляд, вернулось даже больше. При этом я очень много раз слышал самые разные истории о том, как люди здесь распродавали свое имущество, квартиры, дачи, срочно закрывали ипотеку, назанимали долгов, убежали с детьми в никуда. Ради чего, я не понял, но это не тема для нашей программы. Через полтора года они немного с ликом побитой собаки приезжают обратно. Знаете, Мария Сергеевна, я бы посоветовал не чувствовать себя ущербными, когда они возвращаются. Все хорошо, приезжайте. У нас, конечно, ситуация изменилась, и изменилась очень серьезно, я бы даже сказал, в каких-то вопросах радикально. Но, в общем и целом, как они были русскими, так и остаются. Мы вас ждали, ждем и будем ждать.
Это не имеет отношения к тем товарищам, которые, как я уже говорил, продолжают заниматься тем, что рассказывают всякую просто грязь о том, что у нас сейчас происходит, и я первый буду против того, чтобы они возвращались (если меня, конечно, кто-нибудь спросит). Насколько я знаю, схожее отношение к этим настоящим и будущим иноагентам присутствует на самых разных уровнях власти. Знаете, они заполоняют собой соцсети, и такое ощущение, что их там столько много. На самом деле их там человек 20-30-50, которые там барагозят, и от которых мы все выпадаем в осадок.
Что касается этих людей… Почему мы каждый раз всё пытаемся измерить какой-то, извините, экономикой? Что они вернутся, будет нам лучше, вот у нас дефицит кадров. Дефицит кадров у нас, вы знаете, отчего. Оттого, что мало платят. Платили бы больше, не было бы никакого дефицита, люди бы держались за свое место, самостоятельно переобучались бы, работали, и все было бы хорошо. Но они на положении полурабов, холопов: не хочешь работать – иди, иди себе подработку, где хочешь, а ко мне не приходи. Из народов делают в некоторых регионах страны, на отдельных территориях такое быдло. И это очень серьезная проблема, это главная проблема рынка труда.
Что касается этих ребят. Они же создают добавленную стоимость, конечно, это хорошо. Милости просим. Ни в коем случае не чувствуйте себя ущербными. Я сегодня прочитал о том, что Госдума приостановила бессрочно рассмотрение вопроса о признании водительских прав Армении на территории России. Знаете, когда о релокантах начинают говорить, я почему-то про армян начинаю думать. Это надо же быть такими идиотами! Наверное, во Франции или в Америке армянские водительские права будут действовать, все будет хорошо, но в России почему-то вот так. А почему вот так? Потому что нам сейчас в новостях сказали о том, что мы там на фиг не нужны, пошли вон. А на той неделе вы зачитывали информацию про коньяк, про который сами армяне говорят, что не надо его пить.
Зато у нас релоканты возвращаются, и это очень хороший симптом. Потому что, повторюсь еще раз, мне было искренне жаль, что эти люди уезжают. Мы живем в России и нужны России, нужны там, где мы родились, живем, выросли, и где будут расти наши дети. Больше мы нигде никому не нужны.
М. Баченина:
- Доля долгосрочных вкладов упала до минимума за 10 лет. Сейчас это чуть более 3% или чуть более 1 триллиона рублей против 9 процентов…
Н. Кричевский:
- Мы об этом уже говорили.
М. Баченина:
- В смысле? Мы не говорили сегодня об этом, Никита Александрович.
Н. Кричевский:
- Когда я обсуждал вопрос о прогрессивном подоходном налоге, я говорил о том, что Минфин объясняет отказ от прогрессивной шкалы тем, что у нас снизятся долгосрочные вклады и люди начнут больше тратить. И вот когда я привел цифру чуть больше одного триллиона рублей, дальше я сказал о том, что нам нужны десятки триллионов для экономики. Один триллион роли не сыграет. У вас есть гораздо более интересная тема, она должна занимать нас с вами больше других, потому что разговор о нашем менталитете.
М. Баченина:
- Хорошо, про менталитет будете говорить вы, а я прочитала о том, что глава Минсельхоза господин Патрушев призвал не допустить разгона продуктовой инфляции. И прямо сразу начинаются вопросы. «Что за продуктовая инфляция такая?», «Почему это заявление прозвучало сейчас?», «А до этого он утверждал, что не было ничего»…
Н. Кричевский:
- Я уже сегодня написал, что мне искренне, по-человечески жаль Дмитрия Николаевича. Потому что еще буквально месяца два назад он нас всех горячо убеждал, что никакого повышения цен на продукты не будет. Но продуктовая инфляция, как вы понимаете, это рост цен, имеющий непосредственное отношение к продуктам питания. А если брать потребительскую инфляцию в целом, то это товары народного потребления вплоть до орехов. А если говорить только о продуктовой инфляции, то это то, что продается в магазинах. Так вот, он в августе-сентябре обещал, что ни картошка не подорожает, ни мясо кур, ничего, все у нас будет завались по прежним ценам… Я не буду приводить его высказывания, они есть в интернете в огромных количествах… мы, кстати, с вами тогда еще говорили о том, что все это, конечно, очень сладко звучит, но это не реализуемо. И вдруг Дмитрий Николаевич выходит и буквально во второй половине октября говорит – вы знаете, надо приостановить продуктовую инфляцию, потому что, ну, если он публично об этом начинает говорить, значит, она действительно прет. То есть, дорожают продукты питания, плюс дорожают семена. А почему семена дорожают? Почему полуфабрикаты, ингредиенты дорожают? Потому что госпожа Набиуллина установила ?? на сегодняшний день больше 90. Хотя еще неделю назад он был за 100. Семена подорожали, а у нас 9% всего семян картофеля – это свои, а остальные… Приблизительно такая же история по другим продуктам питания. У нас селекции и семенных хозяйств своих не осталось. Они куда-то делись… У нас Чубайс же золотой человек, ну, просто золото, а не мужик. И Егор Тимурович тоже – давайте в пояс ему поклонимся, что у нас все так хорошо, что он дал нам свободу, только вот чего-то ни промышленности нет, ни семеноводческих хозяйств не осталось. А так у нас шикарно все, свобода. Только я не знаю, зачем она нам нужна, если мы полностью зависим от запада и теперь уже востока. Благодаря этим хорошим людям. И тут Дмитрий Николаевич выходит и говорит – слушайте, надо что-то делать. А ведь дорожает вокруг то все. Все, что имеет отношения к производству продуктов питания. Но меня в этой истории поразило не только непонятное воззвание неизвестно к кому, сколько то, что, продолжая тему государственного управления экономикой, за инфляцию у нас не отвечает никто… И тут выходит Патрушев и говорит – ну, сделайте хоть что-нибудь.
Меня, знаете, что поразило в информационной вставке? Вот про Калашникова, про изобретателя автомата… я стрелял из него два года и я вам должен сказать, что либерота наша оттуда тявкает, что у нас все наши достижения – это то, что было сперто у фашистов. Какие-то там чертежи, ноу-хау… что вот сперли у фашистов и теперь у нас есть бомбы и все остальное… В общем, все не мы, мы – тупорылые. И у меня тоже вопрос к Чубайсу – дружище, а что случилось с «Бураном»? Помнишь, такой был беспилотный космический летательный аппарат? Что с ним случилось? Он совершил первый полет без летчиков-космонавтов в 1988 году. Это был шок. Скажи мне, Чубайс, где сейчас этот «Буран», где сейчас те технологии? Не проще ли тебе, как господину Березовскому, взять шарф и просто повеситься в ванной?
М. Баченина:
- Господи, помилуй! Вы нарушаете закон Российской Федерации «Призыв к самоубийству».
Н. Кричевский:
- Я же не призываю, я же… И второй вопрос. Почему финграмотность? Ну, как бы это магистральное направление работы Минфина и ЦБ. То есть, они должны нам разъяснять, как надо работать… Слушайте, вот кто или что мешает Минфину, ЦБ провести законопроект через Госдуму о том, что все СМИ или конкретные корпоративные предприятия, связанные с финансами, должны в обязательном порядке уделять 2-3 минуты повышению финансовой грамотности. Просто с азов. А МВД, естественно, должно бороться с мошенниками, с телефонными мошенниками. Но нам вот эти элементарные вещи объясняют – это вот так, а не вот так. Вы считаете себя умными? Но это не так. Потому что, если говорить о кредитах, то будет вот это. А если говорить об инвестировании, то будет то. Буквально 2-3 минуты. Про Калашникова мы знаем. Честь ему и хвала. Но мы живем сегодняшним днем и мы теряем деньги сегодня.
М. Баченина:
- А какая самая распространенная наша ошибка, если вы коснулись этой темы – финансовой грамотности – какая самая распространенная ошибка народонаселения?
Н. Кричевский:
- На мой взгляд, самая большая ошибка – это передавать деньги из рук в руки.
М. Баченина:
- Что это означает?
Н. Кричевский:
- Это означает, что наши ментальные черты, наш характер, нашу генетику никто никогда не исследовал и не учитывал. Сложно?
М. Баченина:
- Да.
Н. Кричевский:
- Давайте вернемся к Патрушеву и к инфляции. К тому, что у семи нянек дитя без глаза. Вы, как человек ученый, как многолетний ведущий, осведомленный в самых разных вопросах, осознающий свои склонности к риску, скажите, кто у нас ответственный за инфляцию?
М. Баченина:
- Я не знаю… наверное, Силуанов, мне кажется. Набиуллина. Я боюсь идти по этому тонкому льду.
Н. Кричевский:
- А там еще есть Решетников. Там еще есть Егоров, который глава ?? Там еще глава ??
М. Баченина:
- А как вы считаете?
Н. Кричевский:
- Там еще есть вице-премьер и премьер, там еще есть президент. Кто из них ответственный? С кого спрашивать? Вот Путин говорит, что курица подорожала с начала года на 27%. Что происходит? У меня нет ответа на этот вопрос. А его ни у кого нет. Потому что у каждого есть какая-то своя делянка, за которую он точечно пытается ответить, например, путем таргетирования инфляции по ставке 4%, которая никогда не сбывается. По прошлом году она была 11,94%. Ну, это было для того, чтобы было все хорошо. Главное, чтобы меньше 12, иначе придется индексировать пенсии в несколько раз. Так вот, кто? И тут Патрушев абсолютно прав – он говорит: никто. Он хороший мужик, не глупый, разбирающийся и в сельском хозяйстве, и в банковской сфере. Там все очень хорошо. Но он не может понять, к кому обращаться. И он обращается к Путину. А Путин что? Что, он придет и скажет – ребята, давайте-ка больше валюты возвращайте нам или что-то еще? А потом вызовет Набиуллину и скажет – зачем тебе со своим Грефом вот эти пируэты с курсом рубля? Я понимаю, что вы зарабатывает на них, но экономике нужен фиксированный курс. Чтобы о нем все забыли. Вот как в Китае. Он стоит на фиксированном уровне и никто не вспоминает о том, сколько сегодня стоит юань по отношению к доллару. То же самое в Казахстане, то же самое в других странах. Почему у нас нельзя так сделать? А дальше он пойдет по кругу и то же самое будет спрашивать у каждого руководителя ведомства. В итоге, может быть, он что-то и накрутит, и подкрутит. Но этого не случится никогда, потому что у Путина масса других проблем. Масса других вопросов, с инфляцией вообще никак не связанных. И тут мы понимаем, что это глас вопиющего в пустыне, никаких осознанных движений, по крайней мере, в этом году мы уже не увидим. Просто некому поручать.
М. Баченина:
- Никита Александрович, я хочу успеть какой-то вопрос задать от слушателей. «Наше руководство гордится малой безработицей, но не говорит, что подавляющее большинство это неквалифицированная работа. Курьеры, расклейщики, водители, продавцы, охранники. Деградацию видно». Будете комментировать?
Н. Кричевский:
- Дальше давайте.
М. Баченина:
- «Известно ли вам о проблеме уничтожения интеллектуального потенциала страны? А именно – аннулирование сотен патентов в год самим Роспатентом по возражениям, поданным в основном нарушителями этих прав на интеллектуальную собственность? Отменяют почти 50% востребованных патентов по этим возражениям».
Н. Кричевский:
- Вы представили эту проблему, вы сказали, что Роспатент в современном его исполнении при предыдущем руководстве Роспатента такого никогда не было, при Григории Ивлиеве, я имею в виду. А сейчас эта проблема появилась. Проблема свойственна не только Роспатенту, она свойственна всему государственному хозяйствованию в нашей стране, а я напомню, что Роспатент подчиняется не Минкультуры и даже не Министерству внутренних дел, а Минэкономразвитию. Вас это удивляет? Меня нет. Я имею в виду – вас удивляет, что такое количество патентов отменяется? Меня нисколько не удивляет. Ну, потому что мы с инфляцией-то не можем разобраться, а вы говорите о каких-то патента. Да это вообще ни о чем. Хотя тут я иронизирую по большому счету, да и по малому тоже. Я вам сочувствую и с вами абсолютно согласен.
М. Баченина:
- «Чубайс один виноват, что ли, или остальные раньше сбежали?»
Н. Кричевский:
- 3 ноября будут сороковины со дня кончины Ясина. Кукловода, серого кардинала тех реформ, которые затормозили развитие России минимум лет на 30-40, а то и больше. Я полагаю, что после сороковин как раз и начнутся тектонические изменения в отношении той либеральной фронды, которая по-прежнему у нас присутствует в нашей стране, которая не сбежала.
М. Баченина:
- Почему после 40-го дня?
Н. Кричевский:
- Потому что у русских и у нынешней власти принято, что, пока человек жив, все обязательства перед ним выполняются. А после его смерти и прошествии памятных дат – 9 и 40 дней – обязательства считаются исполненными. Вот 3 ноября сороковины. Подождем. А там – посмотрим. Мне бы очень хотелось. Потому что я сегодня полпрограммы распинался про то, что Минфин надо даже не гнать, а нужно подгонять туда автозаки… У меня вопрос – «Буран» где?
Подписывайтесь на новые подкасты об экономике с Никитой Кричевским на любой удобной платформе, чтобы не пропустить новые выпуски!
