Убийство Кивы: как украинская агентура работает в российском тылу
И. Измайлов:
- Здравствуйте. Это радио «Комсомольская правда». В студии Игорь Измайлов и Александр Коц с последними новостями не только из зоны СВО, но и обо всем, что происходит в стране и мире.
А. Коц:
- Приветствую. Начнем программу с трагических новостей, которые приходят сегодня из Брянска. Там 14-летняя школьница с оружием пришла в школу, открыла огонь по своим сверстникам. В итоге погибли пока два человека – это школьница и ее жертва. Школьница сама застрелилась. Были у них какие-то разногласия. Ранены еще несколько школьников. Будем надеяться, что врачи всех вытащат, и больше список погибших не пополнится. Это не первая история у нас в стране с так называемым скулшутингом, когда в учебное заведение приходит молодой человек, будь то школьник или выпускник этой школы, и из оружия начинает палить во все стороны. Мы помним страшную трагедию в Керчи, после этого трагедии повторялись и в других городах.
И всякий раз после этой трагедии, я не знаю, почему, но у нас разговор об этой проблеме велся исключительно в плоскости ужесточения системы охраны в школах и в плоскости ужесточения законодательства в области гражданского оружия. При этом в последнем случае все-таки ужесточения вводились намного энергичнее, с большим энтузиазмом, нежели вопросы охраны в учебных заведениях. Они по-прежнему находятся под наблюдением ЧОПов, в которых зачастую люди без какого-либо силового опыта. В данном случае стояла женщина, есть рамка, которая не реагирует отдельно на оружие, а звенит наверняка постоянно, если она вообще была включена. Потому что дети идут с ключами, с телефонами. Досматривать детей у этих ЧОПов никаких прав нет.
Честно говоря, я предполагаю, что сейчас начнутся опять эти разговоры об ужесточении закона об оружии. Но брянская история показала, что ужесточение не работает или не всегда работает. Возможно, что после 2021 года, когда вводили новые рестрикции, на стадии оформления кого-то отсекли, какого-нибудь потенциального человека, который решил прийти в школу с оружием. Но мы об этом не узнаем. Была введена ответственность за небрежное хранение оружия, которое повлекло тяжкие последствия. В этом случае это как раз оно. Отец девочки накануне праздновал день рождения, с утра девочка вытащила у него из сейфа, есть сейф, проверялось хранение оружия в 2022 году, все нормально, - девочка вытащила каким-то образом из сейфа это помповое ружье, взяла еще охотничий нож отца, который, я подозреваю, тоже хранился в этом сейфе до кучи, оделась в черные штаны и черные высокие берцы, чтобы это было похоже на предыдущих ее предшественников. Это уже что-то в голове не в порядке, с душевным равновесием уже явно что-то не то. И пошла.
Только ли небрежное хранение привело к этой трагедии? Конечно, нет. Да, это был доступ ребенка к отцовскому оружию. Этого быть не должно. Я закононопослушный владелец оружия, у меня родственники не знают, где находятся ключи от сейфа, они не смогут его открыть, ни дочь, ни жена – никто. Но это не основная причина произошедшего. Сейчас выясняется, что девочку, которая открыла стрельбу, травили последние несколько лет в школе. Детская жестокость посерьезнее взрослой жестокости будет, она, конечно, убивает. И вот эта травля не могла происходить незаметно, кулуарно. В школе все на виду, все всё прекрасно видят. И дома, наверное, должны были обращать внимание на состояние девочки. Это тоже не проходит бесследно. Просто и в школе, и дома предпочли это не замечать. Мало ли чего дети не поделили.
И подходить к этой проблеме исключительно со стороны оружейного законодательства в таких условиях, мне кажется, очень наивно. Подавляющее большинство владельцев оружия – законопослушные граждане. У нас нет на улице ежедневных перестрелок из карабинов, из дробовиков. Статистика преступлений с легальным оружием очень благоприятная. И если девочка несколько лет подвергалась травле со стороны сверстников, это все-таки не пробел в законе об оружия. Это на самом деле системная проблема, простого решения которой нет. Запретить еще до 25 лет получать оружие, или ввести вместо 2 лет наказания за небрежное хранение 5 лет, - не решит это проблему.
И. Измайлов:
- Если бы она не смогла достать ружье, возможно, она бы взяла нож, еще что-то, если уж она нацелилась это совершить.
А. Коц:
- Совершенно верно. У нас были случаи, когда дети даже готовили по рецептам из интернета взрывные устройства. Это на самом деле системная проблема, которая не имеет простого решения. С одной стороны, мы можем совершенно справедливо задаваться вопросом, куда смотрели учителя, почему они вовремя не пресекли эту травлю, почему они не отвели ребенка к психологу, и так далее. Все-таки ответственность за ребенка, находящегося в школе, лежит на педагогах.
Но при этом, ты знаешь, у нас пару дней назад проводилась встреча президента с членами Совета по правам человека, я присутствовал на этой встрече. И там коллега, детский омбудсмен Ульяновской области, привела цифры, которые повергают в шок. У нас, например, сегодня дефицит преподавателей в школах 250 тысяч человек по вакансиям. Из-за этого закрываются целые учебные заведения. У нас учителя в таких условиях, бывает, работают за троих. Причем работают, в том числе, не по своей специальности. Можно представить процесс обучения.
У нас сейчас вводятся новые цифровые стандарты обучения. Причем учителя ни в зуб ногой в этих новых стандартах, они сидят дома по шесть часов, чего-то изучают, чтобы эти новые стандарты в свою практику ввести. Когда им заниматься детьми? А еще всякие исторические, географические диктанты, олимпиады, общественные проекты, которые сегодня от учителей требуют. У классных руководителей нагрузка такая, что они свою семью не видят, - когда им воспитывать чужих детей? И что с этим делать, когда только 10% выпускников педагогических вузов идут работать потом по специальности, я, честно говоря, не знаю.
Отец девочки сейчас имеет все шансы сесть на два года. Он дочь потерял, и теперь еще ему грозит тюрьма за небрежное хранение. Если смерть двух и более лиц, это два года автоматически. Можно увеличить эту цифру до пяти лет, но проблему воспитания в школах это не решит. У нас в детстве, что, не было травли в школах? Была.
И. Измайлов:
- У нас в детстве не было таких ситуаций. Может, мы об этом не знали? Но есть ощущение, что этого и не было.
А. Коц:
- У нас не было рамок металлоискателей.
И. Измайлов:
- Металлических заборов вокруг школ не было.
А. Коц:
- Но при этом учителя воспринимались все-таки как… Да, металлических заборов не было. Я тут недавно во Владивостоке побывал около своей школы – она уже обнесена забором. Не было этого забора никогда, сколько я себя помню. И охранников не было. Бабушка сидела, которая вручную включала звонок на урок и с урока, - и все. И как-то мы обходились без скулшутинга. И учителя были загружены исключительно своими функциями, которые они должны выполнять. Я с большим уважением и любовью вспоминаю свою классную руководительницу, которая действительно занималась воспитанием. Иногда жестко, иногда, может быть, перегибая палку, но я сейчас с благодарностью вспоминаю всю эту школьную науку.
Сегодня у учителей просто нет на это времени. Я смотрю по своим детям, младшая дочка у меня сейчас учится в школе, нам повезло. Но это учитель начальных классов. Что будет дальше? У нее свой класс, и она им занята. Четвертый класс последний, после этого уже пойдут другие учителя. Что там будет – я не знаю. Здесь нам повезло. Но это та проблема, которая многослойная. И просто взять, все спихнуть на то, что было доступно оружие? Она бы не пошла к оружию, если бы вовремя заметили у нее какие-то отклонения в поведении. Когда человек доходит до такого состояния, это отклонение, это психические и психологические отклонения, которыми должны заниматься специалисты.
И. Измайлов:
- «Страшно, гибнут дети», - пишет наш слушатель Сергей.
А. Коц:
- У меня нет готовых рецептов, как избежать таких проблем в школах.
И. Измайлов:
- Мы вспоминали наше детство, где этого не было. И другое все было. Очевидно, вернуться одним махом не получится. И все равно мы с этим сталкиваемся. К сожалению, до следующего раза. Такое ощущение, что сейчас все повозмущаются, завтра будут новые темы для обсуждения. И где-нибудь, не дай бог, опять такая трагедия произойдет, и будем опять разбираться: ах, как же это стало возможным? Где тревожные кнопки? Не хотелось бы к этому возвращаться.
А. Коц:
- Переходим к другим темам. Вчера вечером в Подмосковье в Одинцовском районе был убит бывший депутат Верховной Рады Украины Илья Кива. Я сейчас не хочу размышлять, был ли покойный нравственным человеком, был ли он в прошлом слепым, или гусекрадом, или правосеком. Тем, кто интересуется этой темой, прекрасно известна биография Ильи Кивы. Я по этому поводу, может, скажу вещь циничную, но у меня никаких причин скорбеть по этому человеку нет. Но и уподобляться таким украинским журналистам таких изданий, типа «Оборзеватель» или УНИАН, я тоже не хочу. Это у них там принято, если умирает какой-нибудь культурный деятель в России, они тут же вместо некролога пишут: а что он говорил про Крым, а что он говорил про СВО. Дескать, вот он какой плохой, скорбеть по нему не надо. Я так делать не буду. Не буду ворошить биографию этого человека, который является, наверное, мастером спорта международного класса по переобуванию в воздухе. В то, что он был двойным агентом или нашим агентом, я не поверю, пока об этом не заявят соответствующие официальные структуры.
Но я сейчас абстрагируюсь от того, кого убили. В смысле его биографии. Для меня важно, где его убили. Его убили на территории моей страны – Российской Федерации. Это убийство с явным политическим подтекстом. Организовано оно и исполнено иностранным государством, его агентурной сетью. А мне не нравится, когда в моей стране такое возможно. Я не хочу, чтобы в моей стране совершались теракты и политические убийства, которые организуют на территории Украины.
И сейчас от моего государства мне хочется, чтобы была распутана вся цепочка, которая причастна к этому убийству, и чтобы каждое звено было наказано по всей строгости закона. До кого рука Фемиды не может дотянуться, тот должен быть устранен физически. Это мое глубокое убеждение, хотите, кидайте в меня тряпки, камни, что угодно, но я повторю свою позицию, которую я озвучивал неоднократно. Я не считаю, что мы должны воевать с центрами принятия решений. Я считаю, что мы должны устранять лиц, которые принимают решения. Которые принимают решения о теракте на Байкало-Амурской магистрали, которые принимают решения об убийствах российских журналистов или беглых украинских политиков. Которые отдают приказы на обстрелы мирных городов. Опять Донецк вчера долбили и сегодня ночью почем зря. Если, конечно, лицо принимающее решение, находится в центре принятия решений, то это вообще бинго, можно, конечно, сразу двух зайцев одним ударом убивать.
Но работа украинской агентуры в нашем тылу, она, конечно, совершенно дерзкая и, к сожалению, результативная. Это не значит, что у нас спецслужбы ничем не занимаются, ловят мух и пропускают все мимо ушей и глаз. Нет, мы знаем много примеров предотвращенных терактов, у нас едва ли не через день появляется информация о задержании того или иного агента украинских спецслужб. Вчера вот было объявлено об окончании расследования покушения на Владимира Соловьева, дело передают в суд. Там целая банда неонацистов, которые по указке украинских кураторов готовили покушение на известного журналиста.
Есть куча положительных примеров, но, к сожалению, полностью купировать эту угрозу нельзя, и, конечно, надо работать на упреждение. У нас есть богатый опыт такой работы. Мы в свое время подавили международный терроризм, который у нас расцветал на Кавказе и пытался пускать метастазы в глубь страны. Тогда, мне кажется, общество совершенно другое было, может быть, более сплоченное перед этой общей угрозой, перед общей бедой. Я прекрасно помню, мы ходили подъездом, по очереди дежурили у подвалов, проверяли чердаки, подвалы, реагировали на оставленные сумки в метро. Мне кажется, мы забыли то тяжелое время, а оно возвращается. Потому что в тех условиях, в которых сейчас находится Украина, она не имеет каких-то серьезных возможностей на поле боя. Да, это по-прежнему тяжелый противник, да, они огрызаются, да, у них есть резервы, которые они перекидывают сейчас на самые важные для них направления. На сегодняшний день это, естественно, Авдеевка и Артемовск, где у них тоже все потихонечку начало сыпаться.
Там в сторону Часов Яра есть у нас определенное продвижение. Не буду сейчас забегать вперед, и не о том речь, но все-таки надо как-то понять, что война идет не только на территории юго-восточной Украины, она идет на всей территории России. Я помню, когда противник атаковал псковский аэродром (это совершенно нетипичная цель для Украины, и расстояние нетипичное), я тогда сказал, что, учитывая качество агентурной сети украинской, в европейской части нашей страны безопасных мест не осталось, и не только в европейской. Подтверждением тому были теракты на БАМе, о которых мы говорили в прошлой программе, когда сначала был произведен подрыв состава в тоннеле, который ведет из Китая в Россию. Когда поезда на следующий день пустили в объезд этого туннеля, был подорван еще один поезд. Это Бурятия, на секундочку, глухие места. Мне потом писали оттуда путешественники, путейцы, которые говорили: у нас как-то не принято какие-то серьезные меры безопасности, тем более как уследишь, ведь закладывали взрывные устройства не на мосту или не в самом тоннеле. Это какой-то человек заложил где-то на станции, где стояли эти составы.
Ну, и вот подтверждение приходит. Сегодня ФСБ России сообщила, что раскрыла все-таки этот двойной теракт на территории уже Омской области. Успел уже туда сбежать. Я предлагаю послушать человека, который совершил эти теракты.
- Товарищ мне написал в Telegram, поинтересовался, как часто я езжу в Россию. Вернее, езжу ли я в Россию, и когда поеду в следующий раз. И предложил завезти посылку, ну, естественно, за вознаграждение. Я с человеком был знаком несколько лет, и он как бы внушал доверие. Да, потом возникли вопросы, я начал задавать: что и почему? И он объяснил, что это магнитные мины, чтобы взорвать какой-нибудь состав и остановить движение на БАМе. Я согласился. Доехал до Северобайкальска, установил устройство, что вызвало повреждение двух составов.
А. Коц:
- Ну, вот так упрощенно террорист рассказывает о том, как он пытался подорвать стратегическую российскую систему логистики. Понятно, что и с Дальнего Востока идет топливо, которое необходимо фронту, и перебрасывается порой какая-то техника, боеприпасы. Я бы здесь обратил внимание, что снова всплывает у нас Прибалтика. Вышел на него друг из Литвы. А если мы вспомним человека, который взрывал железную дорогу в Рязанской области, он прошел обучение в Латвии. То есть это какой-то новый хаб, где готовят террористов для совершения диверсий на территории Российской Федерации. Ищут специально идейных. Я уверен, что вот этот белорус был из змагаров, который не очень лицеприятно отзывался где-нибудь в соцсетях о нашей власти.
И. Измайлов:
- По стрельбе в школе предлагают установить видеокамеры, желательно со звуком. К психологу весь класс вести предлагает наша другая слушательница. «У нас, как и в США, культ успеха. Тачки, шмотки, новые айфоны, все это отражается на детях».
А что касается той темы, о которой мы говорили, предлагают в чате ВК ужесточить наказание для предателей, диверсантов, террористов, вплоть до расстрела. И тщательно на границе смотреть, кто все-таки переходить ее. Речь, видимо, идет о гражданах Украины с той стороны.
А. Коц:
- Ну, у нас сейчас есть фильтр. Сейчас вообще только через Шереметьево украинцы могут попасть в Российскую Федерацию. Там люди сидят часами на фильтрации (наконец-то она появилась). То есть там с досмотром телефонов, соцсетей и т.д. Проблема в том, что практика последних терактов показывает, что их исполняют уже граждане России в том числе. Если мы возьмем убийство Макса Фомина, то Дарья Трепова – гражданка России. Если мы возьмем подрыв железной дороги в Рязанской области, это гражданин России и т.д.
И. Измайлов:
- А сколько этих релейных шкафов…
А. Коц:
- Да, военкоматы пытаются поджечь, еще что-то. Сейчас агентурная работа Украины построена на вербовке именно граждан России. Тут пишут, что надо ужесточать наказание для предателей, диверсантов, террористов вплоть до расстрела. Ну, надо, наверное. Тут спорят, что смертная казнь – это все-таки перебор. Может быть, это даже очень просто – смертная казнь, попробуй на всю жизнь остаться в заключении. К сожалению, поставлена эта работа хорошо. В соцсетях ищут тех, кто как-то негативно высказывается об СВО, высказывает какие-то оппозиционные взгляды, потом начинают с каких-то маленьких заданий, совершенно безобидных – сходи туда, отнеси то. Постепенно людей втягивают, причем психологически их накачивая. Это работают, как мне кажется, те же психологи, которые трудятся в этих колл-центрах, разводящих пенсионеров (и не только пенсионеров) на деньги. Это очень хорошие специалисты, которых, видимо, призвали, в том числе, и на эту вербовочную работу. Поэтому тут надо наращивать эти меры по вскрытию агентурной сети. Она идет, эта работа, не сказать, что никто ничего не делает…
И. Измайлов:
- И наказание ужесточили.
А. Коц:
- Да, и наказание ужесточили. Меня еще другой вопрос все время гложет. Что мы так же не работаем на территории Украины. А мы должны там так работать. Понятно, что есть объективные причины. Потому что 9 последних лет на Украине работала репрессивная машина, и одними из самых популярных уголовных статей на Украине стали: спонсирование терроризма, пособничество терроризму и измена Родине. Вот такая Родина, которой огромному количеству людей хочется изменять. И за эти 9 лет были посажены по этим статьям тысячи человек. То есть потенциальная наша агентура была фактически вся истреблена карательной машиной украинской Фемиды. Но все равно остаются люди, у нас есть какие-то связи, по которым нам приходят разведданные, по которым, в том числе, потом наносятся определенные удары, но это, конечно, капля в море по сравнению с тем, что там было еще 9 лет назад. Всех, к сожалению, вытравили.
Переходим к следующей теме. Я упоминал, что был на Совете по правам человека, на встрече с президентом. В том числе Владимир Владимирович говорил о проявлениях русофобии за рубежом и согласился, что надо разработать какие-то меры реагирования на случай дискриминации за границей наших соотечественников. Возвращаясь с этого совещания, открываю ленту Telegram, а там история 52-летнего русского уроженца Узбекистана, который освобождал Соледар, Бахмут, получил медаль «За отвагу», а российское гражданство он получить не может. Причем у него истекает в январе временная регистрация, соответственно, его должны будут депортировать на родину, в Узбекистан. А на родине в Узбекистане ему, как они это называют, за наемничество могут дать 10 лет.
И. Измайлов:
- Как во многих республиках.
А. Коц:
- Да, как, например, в других республиках бывшего Советского Союза такая практика имеется, да и в Узбекистане наверняка уже кого-то сажали. И как с таким проявлением внутри страны быть? Там русофобия за границей, а здесь такая коллизия юридическая и абсолютное бездушие чиновничьего аппарата. Просто человек заключал контракт не с Министерством обороны, а с ЧВК «Вагнер», соответственно, он под программу, по которой участникам СВО дают российское гражданство, не подпадает. Я полез проверять, а вообще кто-то получает или не получает из иностранцев за службу в СВО российский паспорт? Оказалось, получают. Вот в Саратове при участии местного руководства МВД вручили паспорт контрактнику с именем Бахтияр, гражданину одной из соседних республик. 22 ноября этого года подал заявление, и вот оперативно это заявление было удовлетворено. Или вот уроженец того же Узбекистана из Екатеринбурга Зейнулло его зовут, подписал контракт с Минобороны, отправился в зону СВО, пока находился на передовой, истек срок действия национального паспорта, ему предоставили временное убежище и его заявление о приеме в гражданство рассмотрели в кратчайшие сроки. Ну, тоже какая-то фантастика, да. Пишут, что только в Свердловской области с мая этого года гражданство российское приобрели 32 человека, прибывшие из Таджикистана, Узбекистана, Казахстана и Монголии. Отличный пример, можем, оказывается, без лишней бюрократической волокиты и нервотрепки, без угрозы депортации. Я имена приводил не потому, что людям с русским именем не дают, а с не русским дают, нет. Любой иностранец, который с оружием в руках защищает нашу государственность, на всю жизнь связывает себя с русским миром, о котором президент говорил на Русском конгрессе, причем, на малой родине их теперь ждет только уголовное наказание, поэтому они с нами навсегда связаны и совершенно справедливо получают гражданство. Но почему в некоторых случаях вот эта машина государственная дает сбой и людям приходится доказывать и приходится подключать административный ресурс, в ручном режиме решать эту проблему, с этим человеком проблема решена. Потому что это получило огласку все это дело…
И. Измайлов:
- Который с «Вагнером», да, был?
А. Коц:
- Да. Подключился центральный аппарат МВД и сейчас человеку уже дают убежище после оформления гражданства, но после этой публикации мне в Telegram снова начали писать. Вот каждый раз, когда ты пишешь про проблему с гражданством у кого-нибудь, на тебя тут же сваливается огромное количество историй. Одна женщина мне написала из одного из российских городов, которая с семьей приехала – шестеро детей, через полтора месяца седьмой родится. Они копили денег, чтобы приехать в Россию, в Киргизии почти в все продали, начали здесь оформляться, где-то кто-то печать забыл поставить, где-то что-то не приняли – в итоге все накопленные деньги они потратили здесь на оформление – а это не дешевая история! А еще и большая семья – шестеро детей! Восемь человек семья – на каждую бумажку, на каждого человека заплати – и в итоге деньги кончились. И она говорит – мне сейчас очень стыдно возвращаться в Киргизию и смотреть людям в глаза, и понимать, что они думают о тебе. Что тебя родина бросила и что ты со своими шестью детьми там не нужна, несмотря на то, что Россия декларирует демографические какие-то необходимости, а на деле отшивает семью. Понятно, что где-то, может быть, и сами люди что-то неправильно заполнили, но мое глубокое убеждение, что, когда русские люди приезжают на свою историческую родину, они не должны доказывать, что они русские, они не должны унизительно бегать по несколько раз в один и тот же кабинет из-за того, что где-то кто-то не так запятую поставил, не так дефис поставили – а я не утрирую, это действительно так происходит. Вот за такими семьями с шестью детьми просто должны бегать чиновники, сдувать с них пылинки, водить за ручку по кабинетам и сами за них все правильно оформлять, чтобы у них не было никаких проблем.
И. Измайлов:
- Как сейчас модно говорить – в проактивном режиме.
А. Коц:
- Да. Я пока не афиширую, где этот город и какая это семья, потому что я так же в ручном режиме передал коллегам в МВД эту информацию, и она мне уже отписала, что какое-то волшебство – ей тут же позвонили, отменили этот штраф и сказали, что поспособствуют в оформлении более быстром. Но это вот ручной режим, а его не должно быть. Особенно на фоне всего, что Владимир Владимирович Путин сказал на Всемирном Русском национальном конгрессе по поводу нашей национальной идеи русского мира.
И. Измайлов:
- Хорошо, хоть ручной режим работает.
А. Коц:
- Переходим к другой теме.
И. Измайлов:
- На протяжении последних дней стабильно каждый день тонны сообщений идут из США, из местной прессы, аналитиков, наблюдателей, министра обороны США, что деньги на Украину кончились и с этим надо что-то делать. Больше вот они никак не везут эту захромавшую лошадь. И на этом фоне посыпалось множество рассуждений и потирание рук у нас, что неужели наконец-то и вот сейчас-то мы Киев заберем…
А. Коц:
- Да, да, я замечаю такой перекос в сторону в сторону благоглупости о том, что Украине вот-вот хана, что наметился какой-то перелом, войну она проигрывает, к капитуляции ее склоняют, неминуемый переворот в власти поставит крест на дальнейшей обороноспособности Украины. В общем, чуть-чуть подождать и Украина сама развалится. Бригады из-под Крынок, из-под Работино сами разъедутся по домам к мамкам, которые сейчас где-то на Крещатике митингуют по поводу того, что не возвращают их несчастных сыночек, деточек домой.
Ничего, конечно, там само по себе не развалится и никто никуда не разойдется. Усталость от войны, конечно, есть на западе, она есть и в самой Украине. Некоторые страны действительно отказываются отправлять Киеву, как Болгария на этой неделе, БТРы свои, зато на этой неделе, например, Польша отправила очередную партию самоходных артиллерийских установок «Краб». Вообще фронда вот этих отдельных представителей Восточной Европы она носит, скорее, спекулятивный характер. Дескать, мы-то что получим за весь этот аттракцион невиданной щедрости, а то от этой Украины одни убытки. В общем, на самом деле, в объеме передаваемого Украине вклад Восточной Европы имеет, скорее, символическое значение по сравнению с той же Германией или США, но мне кажется, что надо все-таки расставаться с какими-то вдруг возникшими из западных публикаций иллюзиями о том, что победа над Киевом нам возьмет и так счастливо свалится с неба.
И. Измайлов:
- А хорошо бы.
А. Коц:
- Не будет этого. Даже в условиях такого легкого голода военно-технического, все равно это очень сильный, по-прежнему очень упертый противник и неважно, кто там будет стоять у руля, даже если у них произойдет какой-то переворот, - Зеленский, Залужный, Кличко – всех их точно нельзя заподозрить в самостоятельности. Просто на какое-то время Киев переходит к оборонительной тактике по объективным причинам. С одной стороны, это упавший уровень технической поддержки, с другой – это возросшая активность российской армии. Но рассчитывать на то, что из-за финансовых или политических проблем Украины фронт возьмет и рухнет, причем, рухнет без наших усилий, это совсем наивно. У нас сейчас нет другого выхода, кроме как становиться сильнее, увеличивая армию, увеличивая военный бюджет, а он на следующий год на 70% больше, чем в этом году. И это впервые со времен Советского Союза, когда 6% ВВП у нас пойдет на оборонные расходы. То, что сегодня происходит в США, не говорит о желании или нежелании снабжать Украину. Это внутриполитические разборки. Вот сегодня снова не смогли они договориться по поводу большого пакета помощи Украине – республиканцы встали в позу: мы этого не дадим! Это не потому, что республиканцы не хотят помогать Украине или они против помощи Украине. Они не против помощи Украине, они хотят помогать Украине, но на своих условиях, которые они пытаются навязать демократам в ходе предвыборной борьбы президентской в США. Республиканцы хотят свои условия жесткие по границе с Мексикой, республиканцы хотят ужесточить миграционное законодательство, демократы не хотят этого делать, потому что мигранты – это традиционно такая электоральная масса их партии и их кандидатов. Поэтому, конечно, они за несколько месяцев до выборов не хотят портить с ними отношения. Собственно, в это и упираются. Как только они договорятся, я вас уверяю, десятки миллиардов долларов снова пойдут Украине и снова начнут ее снабжать не по остаточному принципу, а так, как она снабжалась для проведения летней кампании. Может быть, конечно, у них будут какие-то провалы, пробелы по определенным типам вооружений, которые просто не в состоянии западная оборонка произвести быстро. И это то окно возможностей, которым надо нам пользоваться. Потому что у нас свое производство есть, у нас оно наращивается. У нас есть союзники, способные производить миллион снарядов в год. На западе таких возможностей нет. Включая весь коллективный запад. Северная Корея это может сделать. И боеприпасы из Северной Кореи уже появляются в зоне СВО – случайно или не случайно, постоянные это поставки будут или непостоянные, предугадать сложно. Но то, что окно возможностей у нас за этот промежуток времени, пока будут происходить споры, а я предполагаю, что они будут идти где-то до февраля, учитывая политические американские циклы, в феврале им придется либо правительство распустить, либо все-таки прийти к какому-то консенсусу. Я думаю, что они все-таки к какому-то консенсусу придут. При этом они продолжают поддерживать пациента на капельничках с физраствором с глюкозой и вот вчера было объявлено об очередном пакете на 175 миллионов долларов. Ну, там какое-то небольшое количество ракет к Хаймарсам, какое-то количество 155-миллиметровых снарядов, противотанковые комплексы, это что-то там по разминированию, но это все в таких гомеопатических количествах, которые не могут изменить расклад сил сейчас на поле боя. А инициатива на поле боя сейчас, конечно, в наших руках.
И. Измайлов:
- Да. И вот сегодня Владимир Путин тоже заявил, что касается Китая, например, непосредственно, мы готовы кооперироваться во всех областях, у нас нет никаких ограничений. Это касается, кстати говоря, и военных технологий. А что касается Украины, один вопрос здесь все время витает. Если они переходят в активную оборону на какое-то время, у них же нет такой эшелонированной системы обороны, которую мы успели выстроить, да?
А. Коц:
- Да. Причем, мы успели выстроить, когда земля была теплой, мягкой, когда одно удовольствие этот чернозем копать, закапываться в него. А сейчас земля уже промерзает и, конечно, им закапываться будет труднее, минироваться будет труднее, но все равно они будут это делать. Они же создали специальную комиссию по фортификациям, у них там договорено, как и у нас это происходило, они копируют эту схему, что первую линию обороны готовят военные строители, вторую и третью линию обороны готовят гражданские специалисты. И они сейчас приступили к строительству, причем, не только вдоль линии боевого соприкосновения, но и в принципе, я так понимаю, по периметру страны, кроме западных границ. То есть, то же самое они строят на севере и северо-западе, вдоль границы с Белоруссией. Черниговщина, Киевская область. Поэтому будут они уходить в оборону. Но у нас тоже повышается возможность как на промышленном уровне, так и на уровне народных изобретений. Вот мне сегодня из зоны СВО прислали… мы теперь можем производить воздушное минирование. Сегодня с коптеров можем сбрасывать не только гранаты или ВОГ-17, а можем сбрасывать, в том числе, и противопехотные мины по десятку за раз. Можем дистанционно проводить разминирование, проходы в минных полях, как штатными средствами, так появились и нештатные средства, просто кулибины их изобретают. И по-прежнему у нас есть преимущество и в ракетном вооружении, и в авиации. Вот уже кадры появляются, как наши Су-34 по четыре планирующих боеприпаса сбрасывают. Раньше это возможно было только по одному, потом увеличили до двух на один самолет, сейчас по четыре один самолет сбрасывает. Конечно, это хорошее подспорье. И все это будет Украина пытаться компенсировать, повторюсь, террористическими атаками, они уйдут в глухую оборону, будут периодически где-то там пытаться кусать, но все-таки до весны, мне кажется, уйдут в такой режим налетов беспилотниками, терактов и по-прежнему охотой за лидерами общественных мнений, за своими предателями и будут пытаться рубить нашу логистику. Без этого никуда не денемся, надо просто исходить из этого понимания.
Подписывайтесь на авторский подкаст Александра Коца «Аналитика с именем» на любой удобной площадке!
