Министр спорта Олег Матыцин: Мы должны выстроить новую стратегию по борьбе с допингом

Т. Канделаки:

- Добрый вечер. Меня зовут Тина Канделаки. Мы в эфире Радио «Комсомольская правда». Напротив меня находится министр спорта Российской Федерации Олег Матыцин.

О. Матыцин:

- Добрый вечер.

Т. Канделаки:

- Сейчас уже традиционным при приветствии становится спрашивать друг у друга: болел? Вакцинировался?

О. Матыцин:

- Болел только за российский спорт, за наших спортсменов. Сам, слава богу, благодаря соблюдениям требованиям Роспотребнадзора, до сих пор здоров.

Т. Канделаки:

- Антисептики, маски, социальная дистанция?

О. Матыцин:

- Обязательно.

Т. Канделаки:

- А вакцинироваться?

О. Матыцин:

- Пока жду. Чувствую в себе еще силы, иммунитет.

Т. Канделаки:

- Наблюдаете?

О. Матыцин:

- Я не наблюдаю.

Т. Канделаки:

- Вот я перед вами.

О. Матыцин:

- Прекрасно выглядите.

Т. Канделаки:

- Вакцинировалась.

О. Матыцин:

- Ваш пример меня еще больше вдохновляет.

Т. Канделаки:

- Тогда перейдем сразу к делу. Вы уже девять месяцев министр спорта. Как принимали дела? Какие решения требовали безотлагательного вмешательства на вашем уровне?

О. Матыцин:

- Девять месяцев как один день. Дела принимал по-спортивному, так как не было времени на раскачку. Очень богатое наследие у Министерства спорта. Мы буквально несколько дней назад на совете при президенте докладывали итоги реализации предыдущей стратегии до 2020 года. Я очень благодарен своим предшественникам за огромную работу. Чувствую на себе ответственность, как и всего моего коллектива, так же достойно продолжить. Стратегия 2030 принята советом при президенте. Надеюсь, в ноябре утвердим ее на правительстве.

Конечно же, столкнулись, как и все жители нашей страны, вообще все жители мира, с пандемией, с необходимостью принятия очень срочных мер по защите здоровья спортсменов, вообще всех, кто работает в отрасли. Даже просто занимается спортом. Непростой период. Но чем сложнее задача, тем сплоченнее команда. Необходимо было создать команду, вместе работать. По-моему, есть над чем трудиться, о чем задуматься. Но результаты тоже есть неплохие.

Т. Канделаки:

- Команда есть, результат есть. Но была предыдущая команда, наверняка с чем-то она не справилась. Антидопинговые разбирательства продолжаются. Мы так и не победили, с нейтральным флагом по-прежнему идем или не идем. Три задачи, которые от предыдущего министра перешли к вам, потому что они не закрыты?

О. Матыцин:

- Я бы не назвал их незакрытыми. Просто в спорте нельзя останавливаться, как и в жизни. Предыдущая стратегия - фактически основа стратегии 2030. Так же и все дела, которые были начаты предыдущими коллегами, это как ремонт, его невозможно закончить, его можно только остановить. Вот у нас ремонт идет системы спорта, совершенствование системы спорта. И это многие направления. Прежде всего и самое важное – это организация здесь, в России, максимально доступных, комфортных условий для занятий спортом. Нам надо активнее расширять международное сотрудничество.

Главную задачу я вижу в интеграции спорта в различные сферы социальной деятельности. Это и в образование, и в медицину. Спорт и медицина – их всегда раньше если не противопоставляли, то не совмещали. Я считаю, что спорт помогает укрепить иммунитет, сделать людей более здоровыми. Но с учетом современных тенденций медицины. Мы столкнулись в период пандемии, когда огромную помощь оказывало Федеральное медико-биологическое агентство и продолжает оказывать. И Министерство здравоохранения, безусловно.

Т. Канделаки:

- Мы много говорили о здоровье нации. Я смотрела Госсовет. Улучшились значительно показатели. Количество людей, вовлеченных в здоровый образ жизни увеличилось. Но здоровый образ жизни – вещь достаточно модная. В 90-х была модной аэробика. Потом аэробика закончилась. Тенденции сейчас меняются чуть ли не каждые три месяца. Есть любительский спорт – это очень важно и нужно. Часто сегодня любительский спорт переходит в полупрофессиональный спорт. Есть профессиональный спорт. И спорт высших достижений.

Если говорить про профессиональный спорт, что вы назовете главным вызовом для российского спорта? Это коронавирус, пандемия? Или антидопинговые разбирательства?

О. Матыцин:

- Я бы не назвал антидопинговые разбирательства сегодня главным вызовом. Нам надо выстроить и продолжить системную работу противодействия применения допинга, в первую очередь это образование, начиная с самого раннего возраста. Мы уже приняли многие административные меры. Но не считаю, что надо использование допинга возводить в вершину пирамиды построения системы спорта в Российской Федерации. Это одно из направлений.

Т. Канделаки:

- Я как вызов спросила.

О. Матыцин:

- Как вызов, да, он существует. И мы достаточно оперативно и адекватно реагируем на этот вызов сегодня. Я не беру на себя ответственность судить, что было до меня. Новая команда пришла, с учетом ошибок, которые были в определенной мере допущены, мы должны выстроить новую стратегию, в том числе и по борьбе с допингом. Формирование культуры отношений в спорте, в том числе, и культуры противодействия или неприятия допинга.

Т. Канделаки:

- Вы же профессиональный спортсмен. Вам допинг предлагали?

О. Матыцин:

- Когда я занимался профессионально спортом, только молоко, витамины.

Т. Канделаки:

- Ни разу?

О. Матыцин:

- Ни разу.

Т. Канделаки:

- Но вы слышали, чтобы товарищи употребляли?

О. Матыцин:

- Нет. Честно, откровенно, глядя вам в глаза, скажу: нет.

Т. Канделаки:

- А когда первый раз услышали, что кто-то там на допинге?

О. Матыцин:

- Наверное, в мою бытность руководителем учебного заведения, тогда уже мы с этой проблемой столкнулись. И стали думать, каким образом через образование, через образовательные программы можно профилактику применения допинга вести. Я не говорю, что все такие белые и пушистые, что никто ничего не знал или не знает. Проблема существует, но она существует не только в России, но и во всем мире, во всем спорте высших достижений, где иногда у людей возникает желание за счет использования запрещенных препаратов добиться быстрого результата.

Я уверен, что Россия в последнее время сделала, как ни одна другая страна, приняли системные меры про противодействию, по образованию, по недопущению применения допинга. Этот опыт абсолютно всеми признан.

Т. Канделаки:

- С этим даже не спорю. Но по поводу стратегии борьбы за возвращение чести и достоинства российскому спорту, тоже хочу спросить. Я говорила с Михаилом Прохоровым, у него есть личная возможность финансировать адвокатов. Он сказал, что если бы у него была возможность и он бы лидером этого процесса, то ему не представляется сложным всех этих чиновников, которые предъявляли России претензии, затаскать по судам. Зарплаты у них не очень большие, замучаются по судам ходить.

Много было разных версий. Что надо было им всем предъявить иски, надо было иметь более агрессивную и активную позицию. Я уверена, что даже не будучи министром спорта, вы за это переживали и как спортсмен, и как человек, работающий в системе спорта. Оцените позицию России по отношению к происходящему?

О. Матыцин:

- Я считаю, что самое эффективное средство противодействия – это создание системы работы и включение в эту систему профессионалов изначально. Что касается и юридического сопровождения, медицинского сопровождения, что касается профессионализма тренеров, спортсменов. Если это работает как единая система, то тогда сбоев не должно быть. Получилось так, что у нас эти звенья иногда даже не коннектились. Поэтому у нас получилась запоздалая юридическая помощь или сопровождение. Иногда разрыв в понимании того, что такое допинг, у тренеров, у спортсменов, у медицинских работников. И мы иногда догоняли.

Сейчас я вижу, что система выстраивается, выстроена. И мы видим мощную юридическую поддержку защиты наших спортсменов и наших интересов. Мы видим, насколько возрос профессионализм тренеров, самодисциплина спортсменов. Надеюсь, что это залог того, что ошибок, которые были допущены в прошлом, не повторится.

Т. Канделаки:

- Что необходимо для развития детско-юношеского спорта в России? Он у нас есть, но он не сравним с западным детско-юношеским спортом, когда это практически полноценные спортивные события. Мы живем от универсиады до универсиады. Я не слышу регулярно про большие события и мероприятия, связанные с детско-юношеским спортом.

О. Матыцин:

- Если не слышим, то это вопрос к информационной политике людей, которые проводят соревнования. А проводится их очень много. И детских, и юношеских, и универсиады. То, что мы самые позитивные западные модели развития детско-юношеского спорта должны использовать, причем не только западные, но и восточные. Наши коллеги из КНР, по сути дела, организуют занятия или систему детско-юношеского спорта на основе опыта Советского Союза. И реализуют ее достаточно успешно. И проведение соревнований. Мы вместе с Минпросом и Минспортом думаем о том, каким образом создать такой базовый элемент занятий детско-юношеским спортом в школах, в спортивных школах.

Т. Канделаки:

- А чем советская система была столь уникальна, что самая передовая страна мира перенимает наш опыт?

О. Матыцин:

- Система была научно обоснована. Спорт был максимально интегрирован во все сферы деятельности. И в систему образования, и школьного спорта, и студенческого спорта. Я вижу нашу стратегическую задачу – возродить эти принципы. Я не говорю – копировать китайскую или советскую модель. Принципы максимальной интеграции и взаимодействия с Министерством просвещения, Минобрнауки – базовые. Тем более, у нас уже есть межведомственные программы.

А китайская модель предусматривает очень централизованное государственное управление, создание системы школьных соревнований. Мы договорились об этом с министром просвещения. Обеспечение финансовое и материальной базы. Мы должны понимать, где эти соревнования будут проводиться. Школьная спортивная инфраструктура должна соответствовать.

Т. Канделаки:

- Если бы баскетбол в свое время афроамериканцам не дал возможность поступать в престижные вузы, возможно, судьба Америки сложилась бы по-другому. Возвращаясь к студенческому спорту в Америке, это целый мир. У вас дети студенты?

О. Матыцин:

- Младший сын – студент.

Т. Канделаки:

- Ваш сын считает, что у нас студенческий спорт – прям огонь? Или он вам честно рассказывает, что это просто для каждого студента зачет?

О. Матыцин:

- Огонек.

Т. Канделаки:

- Который в нужный момент зажечь и срочно затушить. То есть студенческого спорта практически нет. Это такая советская повинность, где надо поставить галочку и перейти дальше.

О. Матыцин:

- Мне, как предыдущему президенту Российского студенческого союза, грустно слушать, что студенческого спорта у нас нет. Есть значительные успехи в организации соревновательной деятельности, международной организации проведения соревнований, календаря в студенческом спорте. Базовый элемент студенческого спорта – это спортивные клубы, которые в вузах должны быть. Но там должна быть инфраструктура. Сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет. Если мы будем говорить: надо заниматься студенческим спортом, студенты все из аудиторий – в спортивный зал. Студенты говорят: а где этот спортивный зал? А они есть не у каждого вуза.

Вы сказали об американской модели. Это система кампусов. И в кампусе обязательно наличие спортивной суперсовременной инфраструктуры, где даже сборные команды готовятся.

Т. Канделаки:

- Обычный советский спортзал, как в советской школе, он уже не работает. Спорт полон технологий. Когда ты занимаешься спортом, ты все время используешь гаджеты, тренажеры, которые все время обновляются. Если мы говорим про студентов, то в кампусах должна быть суперкрутая инфраструктура. Где взять?

О. Матыцин:

- Конечно. Мы говорим о китайской модели, вот там фактически спортивные сооружения строятся в основном на базе образовательных учреждений. Будь то школы или вузы. И сразу понятно, что у нас миллионы студентов или школьников будут обеспечены этой инфраструктурой и будут заниматься спортом.

Т. Канделаки:

- Правительство собиралось выделить 65 млрд. рублей на развитие физкультуры и спорта в 2020 году. Деньги были выделены? Как они были освоены в свете пандемии?

О. Матыцин:

- Было выделено больше – порядка 85 млрд. рублей на развитие физической культуры и спорта. Деньги инвестированы целевым образом по тем программам, на которые и были направлены. Значительная часть была направлена на строительство спортивных сооружений. Сейчас президент дал поручение сделать акцент на плоскостных, открытых спортивных сооружениях, легко доступных, возводимых в сельской местности, в малых городах, в районах. Только так можно привлечь людей к занятию спортом.

Т. Канделаки:

- Пандемия вас не остановила?

О. Матыцин:

- Вы же видите, я – у вас, значит, не остановила.

Т. Канделаки:

- Вы еще говорили про студенческий спорт, что вы планируете проводить чемпионаты мира не среди стран, а среди университетов. И вы говорите, что ведете активные переговоры с ФИФА. На какой стадии этот процесс? Иностранцы не очень охотно едут, особенно сейчас. Вы считаете, что между университетами будет активное студенческое соревнование?

О. Матыцин:

- Я в это верю. Мы очень многое делаем в этом направлении. Уже с ФИФА подписан договор, в прошлом году состоялся Кубок мира среди университетов по футболу при поддержке ФИФА. Они нам обеспечивали судейство, утверждение регламента. Мы планируем в ближайшее время в 2022 году провести Combat Games среди университетов по видам спорта, единоборствам, которые не входят в программу универсиады. Мы планируем проводить Кубок мира по регби среди университетов. Я считаю, что университет – это непреходящая модель и значение для всего общества. уже сотни лет существует во всем мире. Образование, спорт обязательно должны быть едины. Я вижу в этом будущее развития студенческого спорта – соревнования между университетами.

Т. Канделаки:

- Разделяю и абсолютно согласна. Много могу говорить о том, что российскому спорту не хватает звезд, люди ездят на олимпиады, зарабатывать олимпийские медали для нашей страны, условно говоря, через три месяца у людей спроси, кто эти спортсмены, их мало кто знает. Самые популярные виды спорта – футбол. Чемпионат мира по футболу добавил и сделал свое дело. Сборная хорошо выступает. Хоккей – да. Единоборства – да. Биатлон – да. «Формула-1», если там есть Даниил Квят. Почему так происходит? Спорт – это гораздо больше.

О. Матыцин:

- Это вопрос и к Министерству спорта, и к общему позиционированию спорта в обществе. Нам вместе надо подумать о некой программе роста популярности наших спортсменов. Мы реализуем федеральный проект «Спорт – норма жизни». Там у нас есть послы этого проекта – ведущие спортсмены, которые выступают в школах, презентуют на различных спортивных площадках. Есть послы ГТО.

Т. Канделаки:

- Вы сами сказали про ГТО. Кто эти послы ГТО?

О. Матыцин:

- Разные люди. Про ГТО отдельная тема. Я знаю, что они вызывает дискуссию, как организовано. И на совете мы тоже это обсуждали. Президент дал поручение сделать более привлекательным этот комплекс. У нас такое предложение созрело – ввести соревновательный элемент в сдачу норм. В Советском Союзе был опыт соревнований по многоборью ГТО, где люди просто соревновались.

Т. Канделаки:

- Мы сдавали ГТО. Ваши дети сдавали ГТО?

О. Матыцин:

- Да. .

Т. Канделаки:

- При вас или без вас?

О. Матыцин:

- За руку не водил. Но я знал все сложности, связанные со сдачей норм ГТО.

Т. Канделаки:

- Мягко говоря. Пройдите по этому стадиону. Мы были на стадионе «Динамо». Просто дайте круг почета. Закончите этот круг, получите сдачу ГТО и отстаньте от нас всех. Когда ГТО только началось, я так этому поразилась. Сто процентов солидарна. Двух человек поставь на этой же дорожке и просто скажи: ребята, давайте попробуем пробежать. Два человека будут конкурировать. Но из ГТО реально сделали профанацию.

О. Матыцин:

- Я понял это как стратегическую задачу. Будем решать.

Т. Канделаки:

- То есть вы можете изменить нормы ГТО?

О. Матыцин:

- Дело не в нормах. Если нормы нуждаются в коррекции, их тоже надо менять. Соревновательный элемент точно надо вводить. Не буду открывать всех секретов. С начала следующего года этот проект стартует. Надеюсь, что он будет более привлекательным.

Т. Канделаки:

- Из-за ковида российские спортсмены и клубы потеряли огромные деньги. Как государство в таких условиях помогает спортивным учреждениям?

О. Матыцин:

- Ковид сэкономил в чем-то, если можно так сказать. У нас сократился календарь соревнований. Деньги, которые были запланированы на календарь, пошли в том числе на защиту интересов и на компенсацию потерь, которые подведомственные учреждения понесли. В этом году не состоялись Олимпийские игры. Там тоже часть средств была сэкономлена. Мы не положили ее в какой-то карман на следующий год. Она пошла во многом на защиту здоровья спортсменов, на компенсацию потерь, которые были связаны с пандемией. Кроме того, мы уделяли большое внимание и продолжаем уделять работе наших федеральных баз, подведомственных учреждений.

Т. Канделаки:

- Следите, чтобы все выжили в ковид?

О. Матыцин:

- Не только выжили, а жили, продолжали максимально работать, в соответствии с требованиями Роспотребнадзора.

Т. Канделаки:

- От каких планов министерству пришлось отказаться из-за ковида?

О. Матыцин:

- Мы были вынуждены отменить крупные мероприятия. Это Конгресс «Россия – спортивная держава». Мы очень много международных соревнований отменили, которые планировались на территории Российской Федерации. Российские соревнования были либо перенесены, либо отменены. Все федеральные базы были закрыты на определенный период времени. И закрыты все подведомственные учреждения. Российский календарь до августа был блокирован.

Т. Канделаки:

- Как думаете, спорт будет еще в течение ближайших двух-трех месяцев? Или, возможно, закроются все спортивные соревнования?

О. Матыцин:

- У нас разработан регламент, который позволит максимально в этих условиях продолжить соревнования.

Ну, мы будем надеяться, что серьезных изменений не будет, связанных с ростом заболеваемости, хотя я и в самом начале говорил, весной, что спорт не может быть отдельно взятой областью деятельности. Конечно, и спортсмены, и тренеры, и мы, как организаторы, будем соблюдать максимальные требования. Будет это карантин - значит, требования карантина. Будут ограничения - значит, ограничения. Но в настоящее время тот регламент, который вместе разработан министерством спорта, Роспотребнадзором, федерациями, он позволяет минимизировать риски заболевания. Это и жесткая система тестирования, это обеспечение всех мер на стадионах, при проведении тренировочных занятий…

Т. Канделаки:

- Олег, когда вы в последний раз были на футболе?

О. Матыцин:

- Вчера. На футболе.

Т. Канделаки:

- А я была на «Зенит»-«Спартак». Вот я хочу вам сказать, что я смотрела на ту часть, где сидит фан-трибуна… какая там дистанция, где там какие меры…

О. Матыцин:

- Ну, я говорил о самодисциплине и культуре поведения, уважения к правилам, которые, если их нарушаешь, они создают риски не только для твоего здоровья, но и…

Т. Канделаки:

- Ну, какая социальная дистанция на футболе? Мы зачем себя обманываем, Олег? То есть, вы реально верите в то, что во время футбольного матча люди, которые пришли на футбол, сядут, исходя из социальной дистанции?

О. Матыцин:

- Ну, мы вынуждены жить в новых условиях и, если мы хотим оставаться здоровыми… либо тогда надеяться на судьбу, когда говорят - а, ладно, пронесет. Либо все-таки оставлять спорт частью нашей жизни, оставлять его не только для спортсменов, но и для болельщиков, тогда давайте какое-то время будем соблюдать социальную дистанцию. То, что это сделать сложно, и эмоционально, и просто по характеру людей, которые приходят на стадион, им хочется быть вместе - они либо расстраиваются, либо празднуют вместе - не знаю, это, наверное, все-таки лучше: сидеть в полутора метрах друг от друга, чем сидеть порознь у себя дома и смотреть телевизор.

Т. Канделаки:

- Ну, вот смотрите. Открытые арены, соответственно, могут оштрафовать на полмиллиона рублей за нарушение правил обеспечения безопасности людей в условиях пандемии. Вот клубы и так теряют деньги… то есть, российский спорт еле-еле пытается встать с колен. Зачем еще штрафовать? При тома, что я понимаю, это не безопасно, люди могут заболеть. Но если на такую сумму штрафовать, то насколько это справедливо, исходя из того, что и так деньги теряются?

О. Матыцин:

- Слушайте, если это единственный способ, если те правила, которые нарушены и нарушение предполагает определенные санкции, значит, давайте уважать закон. Потому что, когда люди их нарушают, они, наверное, предполагали некую систему наказаний. И опять к вопросу о том, что для кого-то это нужно, а мы вот все-таки пойдем на увеличение количества зрителей… Ведь вопрос не в деньгах, вопрос опять культуры. Да, сегодня люди пытаются максимально компенсировать потери, которые были связаны с периодом пандемии. Но люди не понимают, что, если они будут нарушать, то это еще большими потерями может обернуться.

Т. Канделаки:

- Согласна. Тогда что делать? Сегодня каждое утро у всех начинается с разговора - кто у тебя заболел, на работу идешь или не идешь, перешел на удаленный доступ или нет… У нас в футбольной сборной Гильермо пропускает три матча из-за подозрения на коронавирус. Вопрос - ну, может, всех футболистов вакцинировать? Вот вы говорите - я не вакцинировался. Я понимаю, почему. Вот мне знакомые говорят - ну, ты чего, нет же клинических исследований, никто не знает, что будет через 4-5 лет. Я этим же друзьям говорю - а что будет через 4-5 лет с теми, кто переболел коронавирусом? У меня вот те, кто переболели, ну, кто-то бессимптомно прошел, у кого-то сатурация по сей день, кто-то реально говорит, что качество жизни изменилось. То есть, мы, правда, находимся перед лицом глобального катаклизма. Никто не знает ничего. Но я вам точно могу сказать, что те мои знакомые, которые два месяца назад переболели коронавирусом, чувствуют себя гораздо хуже тех знакомых, которые два месяца назад уже вакцинировались.

О. Матыцин:

- Чтобы быть правильно понятым, я абсолютно за вакцинацию. Это на сегодняшний день, наверное, единственная возможность блокировать распространение вируса. Конечно, можно там обеспечивать какие-то меры предосторожности… но самое эффективное средство - это, конечно, вакцинация. И как только будет возможно, максимальное количество людей должно быть вакцинированы. И спортсмены, в том числе. Другое дело, что, конечно, это надо делать индивидуально, потому что и спортсмены, особенно когда находятся в пике спортивной формы, нужно проводить это с учетом индивидуальных особенностей и индивидуальных заболеваний.

Т. Канделаки:

- Я с вами абсолютно согласна. Потому что ребята, кто находится на пике, они, понятно, этот пик теряют и, пока этот пик восстановится… то есть, понятно, что мы просто теряем спортсмена. В то же время мы теряем спортсменов из-за антидопинговых разбирательств. Как вы оцениваете риск оттока российских спортсменов в других страны из-за того, что эти антидопинговые разбирательства продолжаются?

О. Матыцин:

- Я, честно говоря, не вижу такой корреляции между теми мерами, которые сегодня принимаются в России, и даже теми опасениями, которые связаны с решениями суда в КАСе, которые будут в начале ноябре и оттоком спортсменов. Я, честно говоря, не знаю, что у нас есть отток, надеюсь, что его нет. Именно по причине некоей нестабильности в применении допинга. Сейчас у нас, во всяком случае, то, что касается государственной системы, полностью четко выстроена и образовательная составляющая, и административная. И у каждой федерации на контроле находится процесс подготовки сборных команд, мы сейчас активно работаем с регионами в системе детско-юношеского спорта. И уж точно, я считаю, что те условия, которые созданы в России, благодаря позиции президента, благодаря государственной системе организации спорта, не знаю, какая еще страна может такие же условия создать.

Т. Канделаки:

- Вы говорите, что ваша основная задача заключается в том, «чтобы каждый гражданин России за рубежом с гордостью говорил о российской национальной системе спорта в различных проявлениях, необходимо преодолеть кризис, который сегодня существуют», - уточнили вы, намекнув на переговоры с ВАДА и РУСАДА. От себя могу сказать, что мы сегодня живем в абсолютно транспарентном мире с точки зрения получения информации и мы видим картину мира. То есть, у нас есть внутренняя картина - здесь все, о чем вы говорите, я готова согласиться. Но это никак не пересекается с внешней картиной мира. То есть, в мире все считают, что российские спортсмены - это те, кто сидит на допинге. Вот эту картину как вы собираетесь менять?

О. Матыцин:

- Первое. Я не соглашусь с тем, что все считают, что российская картина такая печальная. Наоборот, имея опыт международной деятельности, взаимодействия с олимпийским комитетом, с международными федерациями, как раз большинство и спортсменов, и организаторов считают, что нынешняя система в России является одной из самых эффективных, в том числе, и противодействия допингу. Другое дело, что последствия разбирательств, юридических, в том числе, конечно, они негативно сказались и сказываются, к сожалению, на имидже российского спорта. Но, повторяю, Россия взяла на себя крест такой державы, страны, на которую обрушились все обвинения по допингу. Сейчас мы благодаря информационной политике говорим, что это проблема не российская, это проблема международная, эта проблема профессионального спорта, она не имеет границ. И надо сообща ее решать.

Т. Канделаки:

- Я с вами даже не спорю. Я готова согласиться и я даже тогда говорила, что наша проблема была в том, что мы проиграли в пиаре. Каждая страна, безусловно, использует, к сожалению, не только честные технологии, но и нечестные технологии. Так устроены люди, а, соответственно, люди управляют страной. Но если бы тогда мы смогли эту позицию донести до всего мира, то понятно, что было бы совсем другое отношение. И для меня каждый раз, когда я вижу нейтральный флаг над головой наших спортсменов, - это боль. Потому что я не понимаю, чем они это заслужили, особенно те люди, которые приехали на олимпиаду, которые чистые спортсмены и которые жизнь и здоровье положили на то, чтобы пройти по этой сцене, точно не под нейтральным флагом. И наказывают же не спортсменов, наказывают целую страну, целый народ. Вот я очень хочу, чтобы кто-то взял на себя ответственность и справился с этой проблемой. Я не считаю ее непреодолимой. А вы?

О. Матыцин:

- Я с вами полностью согласен, что мы на сегодняшний день обязаны защитить и каждого спортсмена, и честь нашей страны, потому что неприемлемо коллективную ответственность распространять, тем более, коллективную на всю страну, за ошибки отдельных людей. Даже если это очень серьезные ошибки. И уверен, что нам удастся это сделать. Мы, конечно же, должны еще более активно взаимодействовать с международными организациями, мы в определенной мере потеряли влияние в некоторых международных организациях, именно в международных организациях спортивных, и сейчас задача максимально восстановить этот авторитет, для того, чтобы, как вы правильно заметили, правильно информировать и участвовать в принятии решения. Потому что, как говорил один мудрый человек, существует два способа выигрывать. Либо ты сам имеешь ресурс создавать правила, по которым играют другие. Либо ты лучше всех играешь по правилам, которые у тебя нет ресурса самому создавать. Мы в определенный период попали… мы и сами не могли создавать правила, в данном случае, правила действия на международной арене, и не были способными, так скажем, противостоять нашим соперникам, которые играют по их же установленным правилам. Поэтому задача заключается в усилении нашего ресурса и еще более плотного взаимодействия с международными организациями, и выработки проактивной международной политики.

Т. Канделаки:

- В общем, толкаем наших людей в международную спортивную политику?

О. Матыцин:

- Да, всеми силами.

Т. Канделаки:

- Какова вероятность того, что олимпийские игры в Токио следующим летом все-таки состоятся? Вы верите в то, что они состоятся?

О. Матыцин:

- Считаю, что очень высока вероятность того, что они состоятся. Они будут изменены, скорее всего, будет изменен регламент, и об этом президент МОК сказал, об этом говорят представители организационного комитета. Но то, что они состоятся, я уверен на 90%.

Т. Канделаки:

- На недавнем совете по спорту вы презентовали стратегию по развитию спорта до 2030 года. Вот она у вас на сколько листов?

О. Матыцин:

- Вообще сама стратегия порядка 30 страниц.

Т. Канделаки:

- Отлично. Вот можно три главные задачи этой стратегии сформулировать и три главных условия, чтобы эта стратегия реализовалась?

О. Матыцин:

- Ну, задачи. Там так не прописано, но духом пронизано. Сделать так, чтобы каждый человек мог заниматься спортом там, где он хочет, каким он хочет и тогда, когда он хочет.

Это касается и профессионального спорта, и каждого из нас. Это максимально доступный стадион… в любую минуту как в течение дня, так и в течение жизни. В пять лет, в годик и в 80+. Что для этого нужно? Нужно построить, совершенствовать, так скажем, систему. У нас страна, которая предполагает очень централизованное управление процессами при значительном государственном ресурсе, в том числе, бюджетном.

Т. Канделаки:

- То есть, региональные министры спорта не то чтобы проявляют инициативу. Вы про это хотите сказать?

О. Матыцин:

- Нет. У нас должна быть единая пирамида. Начиная с муниципального уровня, регионального, федерального… все должны работать, как один механизм, как одна команда. Именно поэтому мы сейчас стратегию общую хотим, чтобы главы субъектов сделали свои региональные стратегии, которые бы включали и спортивную инфраструктуру, и взаимодействия с системой образования, и самое главное - механизм работы, при котором каждый понимал, что он в любой момент готов в любом секторе найти свое место.

Т. Канделаки:

- Вот как раз у нас был чемпионат мира по футболу, я один из самых счастливых болельщиков, как, собственно, наверняка и вы… но переживала за то, что вот есть наследие после чемпионата мира по футболу, есть стадионы невероятные… я люблю приехать в Нижний Новгород, посмотреть на стадион и погрустить, наверное, который приезжает в этот замечательный город к этому замечательному губернатору… потому что мы с вами прекрасно понимаем, что этот стадион абсолютно сегодня не востребован. Почему никто про это не подумал? Это же было понятно в момент закладки всех этих стадионов.

О. Матыцин:

- Не могу сказать, кто в тот момент о чем-то не подумал. Я могу сказать, что сейчас у нас стратегия все-таки создания максимально комфортной среды. И комфортная среда - это малые спортивные сооружения, это доступные спортивные сооружения и сооружения, которые могут использоваться всеми.

Т. Канделаки:

- Так, может, эти тоже как-то переадаптировать? Потому что мы же с вами понимаем, что…

О. Матыцин:

- Да, содержание, проведение там соревнований достаточно трудоемкий процесс.

Т. Канделаки:

- Да, я понимаю… мы уже выстроили… и еще хотим строить… может, давайте разберемся с тем, что выстроили?

О. Матыцин:

- Сегодняшняя политика министерства спорта заключается в том, что при любом планировании строительства каких-либо спортивных объектов мы у глав субъектов спрашиваем, как этот объект встроится в общую спортивную инфраструктуру? Все звенья, начиная с планирования, до его эксплуатации, на какую целевую аудиторию он рассчитан и экономику содержания этого объекта? Если одно из звеньев выпадает, то мы такой объект просто не подтверждаем.

Т. Канделаки:

- Вы меня прямо поражаете… то есть, мы стали запрашивать финмодели?

О. Матыцин:

- Мы сейчас именно это и делаем. Вот с момента проектирования, подготовки проектной документации до момента его эксплуатации. Более того, когда мы говорим о финансах, мы, прежде всего, запрашиваем, а существует ли, и просим проработать механизм государственно-частного партнерства. Только если он проработан и говорит - нет, невозможно туда инвестировать частные деньги, тогда мы ведем разговор о государственном финансировании.

Т. Канделаки:

- Есть ли в России самоокупаемое спортивное сооружение?

О. Матыцин:

- Не знаю. Спасибо вам за совет. Мы следующий конкурс, у нас номинация «лучшее в спорте», обязательно такой проект введем. Но я могу сказать, по взаимодействию частного бизнеса или бизнес-структуры государства, я был недавно в Новосибирске и там фантастический пример - семья вышла с предложением к правительству области - дайте нам участок земли, мы сами там построим такой спортивный кластер и сами будем его финансировать. При этом что от вас требуется? Коммуникации и наполняемость за счет государственных спортивных школ. Сейчас там порядка миллиарда стоит этот объект, я у них был в гостях, я вижу, что для них это как дом родной. Там работают секции по видам спорта, там существует большой спа-центр, бассейн. То есть, они изначально, когда проектировали, понимали, как это будет работать. И экономически, и на разные целевые аудитории. Люди среднего поколения, детишки. И они сейчас отработали одну модель и говорят - дайте нам еще земли, мы еще здесь построим…

Т. Канделаки:

- Я вот не раз рассказывала, как я была на игре, где Фиорентин играл на своем домашнем стадионе. Это очень средний стадион, очень старенький, с ХХ века. Но вся инфраструктура, естественно, окупает эту инфраструктуру, потому что кафешки, магазинчики для детей, для взрослых… Я надеюсь, что у нас тоже получится сдвинуться с мертвой точки. Но я очень хочу, когда мы в другой раз встретимся с вами, узнать, существует ли в России и как оно называется, это самоокупаемое спортивное сооружение.

О. Матыцин:

- Этот комплекс называется «Армада».

Т. Канделаки:

- Это личный комплекс. То есть, у этого комплекса владелец не государство, а люди. Люди взяли и открыли бизнес. Так у нас знаете сколько спортивных залов, которые окупаются. Это бизнес. Это не государственное мероприятие.

О. Матыцин:

- Слово бизнес можно по-разному трактовать. Хорошо, то есть, государственная модель управления спортивным объектом?

Т. Канделаки:

- Да.

О. Матыцин:

- Хорошо. Подготовлюсь.

Т. Канделаки:

- Не могу не спросить про многострадальную легкую атлетику. Опять все плохо?

О. Матыцин:

- Нет, почему…

Т. Канделаки:

- Там какие-то очередные выборы… можете прояснить, кого выбираем?

О. Матыцин:

- Выбираем президента и исполком. Ну, не мы выбираем, а нас выбирают… как в той песне… и как это часто не совпадает…

Т. Канделаки:

- Даже не смешно…

О. Матыцин:

- Нет, нет, не смешно. Но я считаю, что сейчас конструктивный период во взаимоотношении и с World Athletics, и с регионами, и со спортивным сообществом. Был тяжелейший этап, он уже в течение пяти лет длится, наверное, уже пятый президент… Не буду говорить, что там было… на сегодняшний день будут проведены выборы, насколько помню, 30 ноября будет конференция. Все необходимые элементы взаимодействия с World Athletics - разработка плана, выплата штрафных санкций - сейчас сделаны в значительной мере благодаря поддержке государства. На сегодняшний день нужен профессиональный коллектив, профессиональная команда руководителей, которые думают о воссоздании системы российской легкой атлетики здесь и выстраивания профессионального диалога с World Athletics на паритетных правах. Потому что сейчас создается мнение у многих, что вот нас там вынуждают заплатить и сколько это будет длиться…

Т. Канделаки:

- Я жестче скажу. Ощущение, что нас доят просто. Реально.

О. Матыцин:

- Вопросы о профессионализме. Вопросы о выстраивании легитимности всех решений, которые принимаются. Предыдущий период многие решения принимались, как в том фильме… волюнтаризм… или какая-то сиюминутная реакция на… вот давайте быстрее что-то сделаем и там забудут или не заметят…

Т. Канделаки:

- Ну, шесть миллионов как не заметить-то?

О. Матыцин:

- Министерство спорта заметило.

Т. Канделаки:

- Да, вы очень хорошо заметили. И у меня вопрос - так это дальше будет?

О. Матыцин:

- Нет, дальше так не будет.

Т. Канделаки:

- То есть, наши спортсмены могут быть уверены, что дальше не просто внутренние соревнования, а они будут участвовать в международных стартах?

О. Матыцин:

- В декабре будет совет World Athletics, на котором будет приниматься решение о восстановлении пока нейтрального статуса и допуска спортсменов к участию в международных соревнованиях. Я надеюсь, что те шаги, которые нами сделаны, вместе с федерацией, они окажутся убедительными для того, чтобы не пострадали спортсмены. Это тоже наше было требование, что не должны чистые спортсмены, для которых это смысл жизни, страдать за ошибки чиновников, которые были допущены, грубейшие просто ошибки…

Т. Канделаки:

- Не могу не спросить, как будет выглядеть предстоящий зимний сезон? Пустые трибуны или отмена международных соревнований? Редакция телеканала МатчТВ очень волнуется и хочет услышать из уст министра какие-нибудь поддерживающие и успокаивающие слова, что зимний спорт будет и мы будем слышать великолепный голос Губерниева в трансляциях по биатлону.

О. Матыцин:

- Ну, великолепный голос Губерниева вы в любом случае будете слышать. Надеюсь, что будет снег, будет хорошая зима и очень надеюсь, что нам не помешают любые вирусы, чтобы радовать болельщиков, радовать спортсменов, себя и организовывать соревнования не только в России…

Т. Канделаки:

- Вы не жалеете, что стали министром спорта?

О. Матыцин:

- Нет, ни в коем случае. Я очень надеюсь, что смогу сделать что-то полезное для нашей страны и для российского спорта. Поэтому здесь я наоборот чувствую ответственность и очень горжусь, что президент и председатель правительства доверили мне это дело.

Т. Канделаки:

- У вас здоровый спортивный азарт и я желаю вам удачи, чтобы этот азарт был с вами долгие годы. И я надеюсь, что, правда, удастся что-то в российском спорте изменить.

О. Матыцин:

- Спасибо. С вашей помощью.

Т. Канделаки:

- Давайте. Вместе - с удовольствием! Спасибо, Олег.