Санинструктор танкового полка Татьяна Таёкина: Самое тяжелое – находиться в окружении мужчин одной
- У нас в гостях Татьяна Таёкина, санинструктор танкового полка…
- Да, медицинской роты.
- Танковой дивизии группировки «Центр». У вас на груди одна медаль. А это же неправда, у вас не одна медаль, не одна государственная награда. Я знаю, что у вас есть медаль «За боевые отличия», «За воинскую доблесть». Чего же вы их не надели?
- «За доблесть» у меня лежит дома, в шкафчике, как-то с собой ее стараюсь не возить, она лежит в надежном месте. Что касается «За боевые отличия», ее на данный момент нет, возможно, когда-то появится.
- А вдруг мы вам секрет раскрыли? Когда будете получать, сделайте вид, что очень сильно удивились. Как давно вы в армии?
- В армии? Я работаю в гражданской больнице, доброволец. Мы с подругой решили вместе сделать этот шаг. В октябре 2022 года пошли в военкомат, всё написали, все свои бумаги отдали. Нас рассмотрели, дали нам добро, и на данный момент работаем. Но подруга у меня, Быкова Марина, она отслужила со мной 6 месяцев бок о бок, плечом к плечу, у нас была хорошая компания, без нее сейчас тяжело, поддержки этой не хватает, потому что с подругой все намного проще дается. Но у нее малыш, ему 6 лет будет, и дочка старшая, поэтому надо их воспитывать. Выполняет свой материнский долг на гражданке.
- Это достойно уважения. Как вы вообще приняли это решение? Чем вы занимались до того, как попали в зону СВО?
- Повседневкой. Занималась спортом. Работаю в реанимации в областной больнице в Челябинске. Реанимация очень многому меня научила. Вот этот опыт, он и пригодился.
- У вас высшее образование?
- Нет, среднее специальное, два диплома – фельдшер и медсестра.
- Вы еще и ковид прошли?
- Обязательно.
- Вот вы работаете, все хорошо у вас, даже ковидные выплаты есть какие-то, зарплата нормальная, у вас мирная жизнь, вы занимаетесь спортом, приходите домой, ложитесь в теплую постель.
- Надоела постель чистая. Дело в том, что рук в реанимации хватает – и со стороны врачей, и со стороны среднего персонала. Никто особо не рвется ребят спасать, тем более в такой обстановке, под обстрелами. Это не совсем удобно, некомфортно, так скажем. Вот решили с подругой это сделать. Все прошло успешно, и проходит успешно, работаем, вывозим ребят, некоторые дома, некоторые в больнице, некоторые вернулись уже снова в бой.
- Ваша подруга отслужила контракт и уехала. А вы сказали: я еще хочу?
- Ну да, чего-то не хватает, надо еще добавить.
- Чем занимаетесь? Ваша основная задача какая?
- Вывозить раненых. Их непосредственно привозят к нам на тяжелой технике, мы оказываем первую помощь, то есть накладываем жгуты, перевязки, обезболиваем и госпитализируем в больничку, ближайшую, которая сотрудничает с нами. Мы сдаем докторам и обратно возвращаемся на свою дежурную точку. В общем-то, вот и вся задача – довезти здоровехонького (ну, пусть не полностью) до больнички, а там уже дальше специалисты сделают свое дело.
- Я так понимаю, что это профдеформация, что ли, или юмор такой – здоровехонького, пусть не полностью. Бывают, наверное, случаи, когда приходится возить ребят «не полностью».
- Да, бывает.
- Это же страшно.
- Наверное, в реанимации страшнее. Дело в том, что там постоянно, 24 часа, бывает и больше, на 1,5 суток остаешься. И постоянно с ними, за ними контроль, они все тяжеленькие, в коме лежат, за ними нужен уход. Смотреть, наблюдать, поднимать их на ноги, чтобы они в сознание приходили. Это потяжелее будет.
- Это в реанимации?
- Да. А здесь привезли, я с ним поработала, оказала помощь, отвезла – и всё.
- Что самое сложное в вашей работе сейчас?
- Конечно же, охота и домой, уже тянет туда, там ждут и любимые, и друзья. Самое тяжелое, что рядышком находятся ребята, которым тоже хочется домой, а с ними хотя бы женщина есть, их это как-то успокаивает. Вот с ними тяжело. Наверное, самое тяжелое – находиться в таком окружении мужчин одной.
- За сегодня вы уже второй представитель медицинской службы у нас в студии. И я еще ни разу не услышал, что вам тяжело смотреть на оторванные руки, тяжело смотреть на танки (там ребята много горят, к сожалению). Это одна из профессиональных травм, скажем так. Я думал, что вы про это будете говорить. А вы говорите про то, что сложно находиться в коллективе, вы про людей говорите.
- Конечно, я с ними постоянно, 24 часа, эти мужики, которые со мной везде. А мне надо где-то уединиться. Но нет, все рядышком. Вот это самое тяжелое. Потому что на гражданке я привыкла, я одна, мне попроще в этом плане. Ну да, бывают мужчины, но не постоянно, не 24 часа, тем более в таком количестве.
- И что делать, как адаптироваться?
- Адаптировались они ко мне, а не я к ним. Очень тяжело им пришлось со мной. Ну, и где-то уже полюбили друг друга с каких-то сторон, уже привычки свои знаем.
- К вам с уважением относятся?
- Я думаю, да. Я надеюсь, что да.
- Я почему спрашиваю? Мужики, война. Пусть это и медики, которые рядом с вами работают. Бойцы, которых вы спасаете, солдаты, они воюют, а здесь какая-то баба под ногами мешается. Я уверен, что так не может быть в нормальном обществе. А наши воины все нормальные ребята.
- Абсолютно адекватные все ребята.
- Замуж зовут?
- Были попытки, но теперь их нет.
- Почему?
- Потому что было все понятно с первого раза. Бесполезно.
- Почему?
- Немножко другая цель, так скажем, другие планы. Конечно же, стать мамой, и не раз бы хотелось. Коль такая обстановка, хотелось бы воспитывать мальчишек. Мальчишек на нашей планете прибавить.
- Татьяна, у вас есть ведомственные награды, знаю, что представлены к госнаграде. Вы знаете об этом?
- Возможно.
- Есть у нас такая замечательная награда – «За спасение погибавших». У нас есть информация, что вы представлены к госнаграде, скоро она вас догонит. Знаю, что вы приехали к нам из Авдеевки.
- Так точно. Все сумбурно, вытянули, в чем была, мальчишки даже какой-то чемодан, который лежал у меня у спальника, схватили, неважно, что в нем, они его взяли, передали мне на вокзале. И вот я здесь. Ну, там есть необходимые вещи, спасибо им.
- Что в Авдеевке сейчас происходит?
- Словами не скажешь, надо смотреть на этот, скажем так, кошмар, по-другому не назовешь. Наши ребята – молодцы, зашли. В данный момент мы отстаиваем эти позиции, которые близлежащие к Авдеевке. У наших ребят это получается, но бывает по-всякому. Тем не менее, продвигаемся, работаем, идем к поставленной задаче. Что самое интересное в самой Авдеевке, это церковь, она устояла, хотя ничего там живехонького нет, вплоть до деревьев. Ну, а церковь стоит, купола ее красивые, крест. Вот так и отстаивает Россия свои позиции, я думаю, до конца.
- Местных жителей встречали там?
- Да, были случаи. Мы даже встречали с грудным ребенком. Что мы делаем? Мы, естественно, пытаемся их накормить, одеть, все, что есть, раздать местным жителям. Но эвакуацию ни в какую не поддерживают, остаются в этом подвале, все их устраивает пока.
- Ты же можешь поехать, в тепле переночевать.
- Не все. Кто-то едет. Кто-то согласен, что, конечно, лучше пока переночевать в каком-то определенном целом здании, а не вот в этих окопах, так скажем. А кто-то категорически говорит: нет, я сейчас уйду, а что тут, потом я не найду, проще пока остаться на месте. Я думаю, они настолько привыкли к этой обстановке, что диковато им сейчас куда-то направляться в другое место. Во-первых, они уже поняли, что все-таки пришла Россия, однозначно накормит, оденет, возможно, еще что-то предоставит. Ну, работают с ними, общаются. Ребята вообще любят с ними общаться, разведка у нас. Они же одни из первых всегда.
- А настроены хорошо местные жители? Как они с вами общаются? Может быть, кто-то плюнул в спину или еще что-то?
- Нет, такого не было. Во всяком случае, в нас. Я не думаю, что и в кого-то были подобные случаи. Они были настроены, ждали. Конечно, печаль на лице присутствует у каждого.
- Понятно, жить в таких условиях так долго. Как ваша семья отнеслась к тому, что вы пошли добровольцем, поехали в зону СВО?
- Я думаю, что они не были удивлены.
- Почему? Ваша крестная сказала, что у вас всегда был дух авантюризма. Получается, уже 1,5 года вы служите?
- Да, в апреле будет ровно 1,5 года.
- За эти 1,5 года как изменилось отношение семьи к тому, что вы в зоне СВО?
- Ну, сейчас они уже устали ждать. В плане того, что уже надо вернуться и продолжать дальше жить в гражданском своем облике. Но так умнички, ждут, всегда поддерживают связь по возможности.
- А что дальше? Сейчас у вас закончится контракт. Я так понимаю, в апреле закончится очередной контракт?
- Да.
- Дальше что? Вы поедете домой, в свою реанимацию любимую? Или еще один контракт, новые города освобожденные?
- Тяжело будет оставить мальчишек, тех, которые непосредственно со мной в медроте. Наверное, пока продолжу.
- А родня знает уже об этом?
- Нет. Поработаю еще. Надо еще поработать. Наверное, в первое время, даже если и уйду, тяжело мне будет. Я вот сегодня здесь сижу, и мне уже тяжело. Я знаю, что они там сейчас работают, есть работа, а они без меня, всю работу мою делают.
- Когда вернетесь к ним?
- 8-го.
- Как раз к поздравлениям. Я хотел попросить вас немножко перенестись во времени. Давайте перенесемся в 8 марта 2023 года, на год назад. Как проходил этот день?
- Кушать варила с подружкой. К нам зашел полковник с тюльпанами и вручил нам тюльпанчики.
- Где это было?
- Это было в Залимане под Кременной.
- А мужчины, которые непосредственно с вами служат в вашем подразделении?
- Наши мальчишки нам баню организовали. Это прекрасно – помыться от души, так скажем, с паром. Они нам организовали баню, мы помылись, было здорово. Она самодельная. Рукастые мужики, все умеют, построят из любого коттедж.
- Татьяна, спасибо, что приехали к нам.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
