Назначение Белоусова: экономика, пришедшая в военное дело
Стариков: Добрый день, дорогие друзья. В эфире программа «По сути дела». Николай Стариков, это я, в студии «Радио Комсомольская правда» в Москве. А мой уважаемый соведущий Владимир Ворсобин где-то на просторах нашей бескрайней Родины. Здравствуйте, Владимир.
Ворсобин: Да, здравствуйте. Я на Родине, у себя в Саранске.
Стариков: Ну вот, кто из нас…
Ворсобин: Если это кому-то интересно.
Стариков: Это, безусловно, меняет дело, но уверен, что наше обсуждение, наша программа будет не менее интересна, где бы мы с вами не находились. А начать, дорогие друзья, сегодня хотелось бы, собственно говоря, с нового состава правительства. Эта новость, которая обсуждается в нашей стране, которая вызвала наибольший интерес в нашей стране. Первые полосы западных газет и журналов, телевизионные программы, радиопрограммы рассказывают о тех перестановках, которые произошли в российском правительстве. Вот давайте мы тоже с этого начнем.
Ворсобин: Николай, давайте так, вас что-то удивило? Возьмем финансово-экономический блок. Что вы ожидали, что вы получили?
Стариков: Финансово-экономический блок не удивил. И не удивила непопулярность финансово-экономического блока при голосовании в Государственной думе. Вот, собственно говоря, понятно, что, когда голосование, обсуждение шло, а первый раз оно шло не все правительство сразу, а по каждому министру отдельно. Это связано с теми поправками в Конституцию, теперь Государственная Дума получила часть полномочий, грубо говоря, президент поделился полномочиями. И я взял и посмотрел, за кого голосовала Государственная дума. И антирейтинг министров, он выглядит следующим образом: Антон Силуанов, Минфин – 84 против. Максим Решетников, Минэкономразвития – 82 против. Другие министры не могут конкурировать с этим антирейтингом. Поэтому мы можем сказать, что сегодня именно экономический блок правительства наименее популярен, наименее вызывает доверие у парламентской оппозиции.
Ворсобин: И у меня возникает… Да, Николай, у меня тут же возникает много вопросов по этой теме, потому что это все очень нелогично. Я объясню. Потому что все-таки сейчас, и вы это часто говорите, если включить телевизор, то у нас все хорошо с экономикой. У нас неожиданно хорошо с экономикой. Если мы два года назад ее хоронили, мы думали, что придется пояса затягивать, что у нас будут тяжелые голодные зимы и весны. А получилось, что у нас наоборот ВВП растет. И все претензии коммунистов, кстати, это коммунисты не голосовали за этих министров. Они говорят, нужно переходить на социалистический путь развития, надо переводить всю советскую мобилизационную экономику, которая была в СССР и доказала, что она эффективна. Иначе мы все планы, это я цитирую Зюганова, не выполним, которые поставили перед СВО. Но, если послушать Зюганова, конечно, можно вникнуть в его мир, у него свой мир, и у коммунистов свой мир. А то, что мы видим сейчас на экономических просторах, в общем-то, это должно быть все наоборот. Именно поэтому Владимир Путин очень осторожно относится к финансово-экономическому блоку. Он понимает, что экономика — это такая тонкая история, в которую нельзя лезть дубиной или молотком. Там нужны инструменты хирургические, тонкие, ювелирные. Поэтому, в общем-то, никаких больших особых изменений в блоке. И ваша так любимая Набиуллина тоже осталась на посту. И, в общем-то, ничего не изменилось.
Стариков: Набиуллина в правительство не входит.
Ворсобин: Я знаю, я знаю.
Стариков: Хорошо, давайте я отвечу, потому что вы действительно задали хороший вопрос. Единственное, поскольку вы уже перешли в плоскость того, кто кого критиковал, то мне кажется, что главным критиком экономического блока сегодня был Сергей Михайлович Миронов, который, конечно, наряду с товарищем Зюгановым абсолютно справедливо критиковал этот самый блок и голосовали против коммунисты и партия «Справедливая Россия». Вы говорите, что с экономикой у нас хорошо. Да, да, да, конечно.
Ворсобин: Неожиданно.
Стариков: Вот я смотрю на вас сейчас, дорогой коллега, и мне приходит такой образ. Вы сейчас сидите такой симпатичный и небритый. Вот если бы вы побрились, вы выглядели бы лучше. Хотя я никаких ваших внешних достоинств не отметаю. Было бы лучше. И так хорошо, но было бы лучше. А чтобы вы совсем были в задумчивости, я вам еще один образ предложу. Наша экономика как бегун, которому либералы в правительстве, а перечисленные нами два министра, они абсолютно либеральных взглядов, на ногу повесили гирьку. И наш бегун бежит. Они прогнозировали, что он вообще бежать не сможет. Обратите внимание, все эти апокалиптические прогнозы крушения экономики России, они в основном делались Международным валютным фондом и теми, кто на него ориентируется. Вот они говорили, что с экономикой будет все плохо. Те экономисты, которые руководствуются реальными экономическими процессами говорили, что такого не будет. Наша экономика в хорошем состоянии не благодаря, а вопреки тому экономическому курсу, который реализует этот самый экономический блок. И в этом причина критики. И в этом причина предложения другого пути развития. Но когда мы говорим, что наш президент очень аккуратный и осторожный политик, то это безусловно накладывает свой отпечаток на выбор экономической стратегии. Поэтому мы, парламентская оппозиция, видим свою роль в том, чтобы предлагать другой экономический путь. И я вам хочу сказать, что президент его услышал. Вот вы сейчас взяли и, как говорится, посмотрели на монету только с одной стороны. Давайте перевернем ее на другую сторону. Вы, дорогие друзья, наверное, читаете всевозможные телеграм-каналы. Наверное, вы, Владимир, тоже читаете всевозможных горе-аналитиков. Накануне принятия решений о фамилиях будущих министров, которых президент вносил в Государственную думу, наверное, читали. Когда появилось первое предложение вице-премьера, что начали писать всевозможные горе-аналитики? Что, собственно говоря, Андрей Рэмович Белоусов, который олицетворял в правительстве как раз, можно сказать, антилиберальный курс, курс на усиление роли государства, на планирование и опору на планирование, его не оказалось в ранге вице-премьеров. И эти горе-аналитики начали говорить, что взят курс на постепенное возвращение к либеральной экономике, роль государства будет сворачиваться, и вдруг мы видим, что Андрей Рэмович Белоусов, экономист, государственник, сторонник планирования, становится министром обороны. И вот эти все прогнозы оказались, собственно говоря, не дороже бумаги, на которой это написано.
Ворсобин: Николай, простите, я сейчас вас буду поправлять. Начнем, кстати, с нашей истории. Первое, по поводу того, что экономика у нас успешная и она могла быть еще лучше. Я скажу, что это предел, это полный предел той успешной экономики, которая может быть. Я объясню, почему. Потому что он стоит на главном фундаменте, на бюджетном финансировании всего. То есть - это казенные деньги пошли в производство. То есть у нас были большие запасы, которые еще Кудрин в свое временя оставлял, у нас был такой стиль управления, давайте отложим на черные дни. Сейчас все деньги государства пущены в экономику и она перегрета, если бы вы, ваше бы желание, чтобы снизить учетную ставку, и чтобы банки раздавали дешевые кредиты, то, по сути, раздавать государству было бы нечего, потому что, если бы они раздавали уже бесценные рубли бы, то рубль обесценился бы мгновенно, он бы сейчас стоил не 100 рублей, не 90 рублей, а 150, то есть если бы такая методика была, в чем логика решения власти, почему они не трогают этот механизм, который и так идет на пределе, разогретый, но они молят, чтобы он еще проработал некоторое время.
Стариков: Да, вы совершенно правы, Владимир, вы совершенно правы.
Ворсобин: Секунду, секунду, секунду.
Стариков: Нет, я не могу сейчас молчать, не могу молчать, дайте скажу, потом вы продолжите. Вы правы насчет того, что на пределе, бегун, у которого на ноге висит гантель, он бежит на пределе, поэтому если вы снимете с него эту гантелью, у него предел увеличится, он побежит быстрее, меньше сил будет тратить, вот о чем речь. Вы сейчас повторили все либеральные штампы, которые только можно. «Кудринская кубышка», вы не заметили, что «Кудринская кубышка» оказалась в ЗВР в долларах и евро, и ее-то украли, арестовали, заморозили за границей эту кубышку-то.
Ворсобин: Мы сейчас говорим о том, что методика кубышки, она как раз и исчезла, и сейчас государство втемяшивает ее.
Стариков: К сожалению, она не исчезла до конца, не исчезла.
Ворсобин: Я считаю, что, если вы называете это либеральными штампами, я вам скажу, на этом стоит российское правительство. Вы хотите назвать их там либералами? Пожалуйста. Я скажу, что Владимир Путин поддерживает либералов в финансово-экономическом блоке правительства. Давайте четко так и говорить. Второе, по поводу Белоусова. Белоусов был изъят из финансово-экономического блока. И его переставили в военный блок. То есть, по большому счету, то, что вы сказали, что его отставили от самой по себе экономики, и он уже не может влиять на нее так, как влиял раньше, это правда. А вы говорите, что не стоит и бумаги. Стоят.
Стариков: Но те вопросы, которые писали аналитики, не стоят.
Ворсобин: И убили двух зайцев в Москве. Они отстранили Белоусова от финансово-экономического блока, в этом смысле гражданской экономики, и поручили ему, у него очень много талантов, повод почистить, сделать хорошую проверку. Министерство обороны сейчас этим будет заниматься.
Стариков: Ну, дорогие друзья, у нас первая часть нашей программы потихонечку подходит к концу. Владимир изложил свою точку зрения. Пожалуйста, не переключайтесь. После небольшой паузы я объясню, почему, на мой взгляд, Андрей Рэмович Белорусов стал министром обороны Российской Федерации.
Ворсобин: Подвесим интригу.
Стариков: Подвесим интригу. Небольшая пауза и мы возвращаемся.
Стариков: Дорогие друзья, мы вернулись, продолжаем программу «По сути дела». Мы говорим сегодня о тех перестановках, которые произошли в нашем правительстве, и хотелось бы немножко статистики, прежде чем поговорить о моем взгляде, почему произошли изменения в Министерстве обороны. Ну, во-первых, хотелось бы сказать, что два министра стали вице-премьерами, это Денис Мантуров и Дмитрий Патрушев. Дальше в правительстве появилось сразу четверо бывших губернаторов. Ну, теперь, наверное, уже можно сказать, что они бывшие, потому что за них проголосовали, это значит, что в четырех регионах будут в этом сезоне губернаторские выборы. Это Антон Алиханов, Сергей Цивилёв, Михаил Дегтярев и Роман Старовойт. И еще один губернатор, Алексей Дюмин, стал сегодня помощником президента, потому что президент подписал указ о структуре своей администрации. Таким образом, к тем запланированным губернаторским выборам, которые должны будут пройти в единый день голосования в сентябре, будут еще пять выборов губернаторов. А теперь, Владимир, моя версия, собственно говоря, того, что происходит. Для того, чтобы понять ход мысли президента, руководства страны, нужно постараться мыслить, как президент, как глава государства. Вот мы, понятно, сегодня погружены, волнуемся, переживаем за ход специальной военной операции. Мы сегодня еще поговорим, дорогие друзья, о том, что происходит сейчас в Харьковской области и на других фронтах СВО. Но президент, он смотрит уже дальше. Потому что победа России в специальной военной операции, она не вызывает сомнений ни у западных политиков, ни у, естественного, руководства России. И поэтому главный вопрос, что будет дальше? Наша история говорит о том, что России, по сути, многократно в истории пытались нанести поражение, разрушить, развалились, но это практически никогда не удавалось. Военным путем Россию никогда не разбивали. Но такого вообще не было. И сейчас говорить о том, что на поле боя Россия может быть разбита, как говорили совсем недавно деятели киевского режима и западной политики, для этого нет вообще никаких предпосылок. Поэтому не то, что мы занимаемся шапкозакидательством, просто это сейчас невероятная и вообще невероятная история, тем более при наличии ядерного оружия. Далее, внутренняя смута. К сожалению, в феврале 1917-го удалось из победоносной русской армии сделать непонятно что. И хотя к русскому солдату никакой претензии нет, но предатели осуществили государственный переворот и дальше страна покатилась в пропасть. Ну так, собственно говоря, возьмите, откройте интернет, наберите, комиссия Совета Федерации по защите государственного суверенитета. Была создана в 21 году, и она в 21 году сделала доклад о том, что в 24 году Запад планирует организовать в России потрясения.
Ворсобин: Николай, это долго.
Стариков: Подождите, это недолго. Мы с вами программу ведем для того, чтобы объяснять людям происходящее. За 3 секунды и 5 секунд это не к нам, это в ТикТок, Владимир. Наберитесь терпения. Итак, внутреннее потрясение не удалось организовать. Выборы произошли, прошли, необыкновенно сплотили народ. Президент набрал такую поддержку, которой еще ни один политик мира, наверное, не может похвастаться. То есть потрясения тоже не получаются, а что остается? Остается попытаться сокрушить Российскую Федерацию, как удалось когда-то сокрушить Советский Союз, то есть надорвать экономику. Обратите внимание, сложности в экономике Советского Союза случились даже не в военный период. Но избежать этого сценария, это и есть, как мне кажется, главная задача, которую ставит перед своими соратниками президент России. Чтобы военное производство увеличилось, чтобы были пушки, но, чтобы у народа было масло, которое намазывается на хлеб. Поэтому сейчас главное - экономика, и экономика даже не специальной военной операции, а экономика мира, которая наступит очень скоро, после победоносного ее окончания, когда против нас в той или иной форме ополчится то, что сегодня называется НАТО. Речь идет не о вступлении в войну с НАТО, НАТО этого не хочет, и мы, естественно, тоже не хотим. Речь идет о том, что обе стороны готовятся к некому будущему потенциальному военному конфликту, и без готовой экономики в этом конфликте будет очень и очень сложно. Поэтому назначение Белоусова, который плановик, государственник, человек со свежим взглядом, это взгляд в будущее, это экономика, пришедшая в военное дело.
Ворсобин: Николай, я все ждал, вдруг вы скажете это слово «конверсия», это когда переход военной промышленности в определенный момент, когда она уже будет не так нужна, на гражданские рельсы. Вы правильно сказали, что конфликт, возможно, с прицелом на будущее, нужно все равно перестраивать. Устарели, возможно, за 3-4 года, очень много технологий. Устарела военная техника. На поле боя было видно, что нужно, что нет, и нужно переделать промышленность так, чтобы она приносила не только пушки, которые просто в никуда, то есть они не используются в народном хозяйстве, но что-то, что возможно технологически подвинуть Россию вперед. Сейчас в мире, как мне писали на моем канале, в Америке дроны – это прошлое, то есть они придумывают какие-то новые уже виды вооружения, а мы потихонечку дроны осваиваем и делаем их более совершенными. Нам нужно, конечно, чтобы Россия была великой, именно в настоящем смысле этого слова, то нужно, конечно, технологические прорывы, технологическое переоборудование всей промышленности, и Белоусов – именно проект. А вот если вы мне скажете, что Белоусов – это значит затяжная война, это значит…
Стариков: Это вы, наверное, читали в телеграм-каналах каких-то…
Ворсобин: Не, подождите, Николай, я понимаю, что вы сейчас выхватили все револьверы, которые у вас есть в карманах. Но можно сказать, что нужно экономику переоборудовать на то, чтобы она смогла выдержать не просто два-три года СВО, а десятилетия. И здесь нужно экономить, простите, и здесь нужно экономить деньги. Именно поэтому нужно сделать аудит всего министерства. Это надо посмотреть, где втекает, где вытекает, все ли герметично по поводу финансов, да, я так сейчас аккуратно говорю, чтобы все деньги, которые государство и так уже еле-еле выделяет на военные цели, они хотя бы полностью доходили до войск. И это очень важно. Именно Белоусов, мне кажется, первоочередная задача – это чтобы все активы, все, что выделяется на военные действия, доходили до солдат.
Стариков: Совершенно верно. Финансиста отправляют в военное министерство. Боевые действия планирует не военное министерство, а генеральный штаб. Военное министерство должно организовать процессы. Поэтому здесь огромный опыт, который есть у Белоусова, ему, конечно же, очень-очень поможет. Совершенно справедливо и я соглашусь с вами, что те очень большие средства, которые государство выделяет на оборону, должны и на оборону идти. Но, Владимир, в ваших рассуждениях есть одна серьезная ошибка. Дело в том, что Андрей Рэмович Белоусов, он министр обороны, а не министр промышленности. Промышленностью занимаются несколько иные министры. Я надеюсь, что они, конечно, будут взаимодействовать для того, чтобы часть промышленности, которая занимается выпуском военной продукции, увеличивала, получала необходимую помощь и работала как часы. Все это будет. Но мы не должны думать, что, как вы сказали, слово «конверсия» является задачей сегодня для человека, пришедшего во главу министерства обороны. Слово «конверсия» — это ругательное слово, потому что в нашей стране это означало, что завод, который производит ракеты, должен производить сковородки. Причем ему никакой помощи не оказывают. Просто говорят, вы делали ракеты, теперь делайте сковородки.
Ворсобин: Николай, Николай, секунду, секунду. Николай, прошу прощения. Если в прошлом оно так и было, то здесь возможно так. Сегодня ты делаешь ракеты, а завтра ты делаешь компьютер.
Стариков: Вот вы невнимательно слышите, что я сказал.
Ворсобин: Ракеты, ракеты, ракеты, технологичные, конечно, продукты. Но ты переходишь на еще более высокотехнологичный продукт, который не летает и не взрывается.
Стариков: Безусловно, безусловно. Но сегодня вопрос стоит так. Ты делаешь ракету, молодец, сделай две. Совсем молодец, сделаешь пять ракет. И через год все равно делай пять ракет, а может быть даже семь. Потому что сзади, сзади мерещится что-то очень и очень нехорошее. Мы сами видим же, как вроде целые страны начали сходить с ума. Пример такого схождения с ума – это Финляндия. От добрососедства с Россией получала огромные экономические преференции. И вдруг, все это по щелчку из-за океанского пальца выбрасывается в мусор. Это только один маленький момент.
Ворсобин: А знаете, в чем угроза? Угроза еще в том, что во всей разнородности, разношерстности противников России, многих стран, которые пока не сильно суммируются, скоро их экономические потенциалы приплюсуются. И в этом случае, как говорят любые теоретики войны, выигрывают воины именно экономические потенциалы. Пока эта братия разрознена, суммировать пока нельзя и у России в этом смысле еще есть время. Я думаю, что, кстати, с этим прицелом Белоусов и назначен, что когда они все-таки суммируются, когда они объединят свои экономические усилия, и Россия окажется действительно уже не в сопоставимой своей вот этой доле. По-моему, еще придется собирать все крошки со стола. Надо собирать все, что можно. Вот именно такие люди, такие, кстати, советской закалки, как Белоусов, вот они заточены на то, чтобы делать хоть что-нибудь.
Стариков: Вернее, я бы сказал, куски такие информационные будем собирать через небольшую паузу. Дорогие друзья, вы, пожалуйста, не переключайтесь, и мы продолжим нашу программу.
Стариков: Дорогие друзья, мы продолжаем программу «По сути дела», обсудили перестановки правительства. Теперь я предлагаю перенестись в Киев, куда с необъявленным визитом вдруг прилетел госсекретарь США Блинкен. Вот сейчас в перерыве коллеги из новостей сказали нам, что он там говорил. Как обычно набор стандартных фраз, такая морковка перед мордой лошади. США приближают Украину в НАТО. Украина быстро вступит, когда сложатся для этого все необходимые факторы, то есть бла-бла-бла, бла-бла-бла. Точных дат никто не называет, отдаются обещания, потом эти обещания не выполняются и никогда выполнены не будут. Потому что, конечно, Блинкен прилетел в Киев для того, чтобы узнать, что происходит сейчас в Харьковской области.
Ворсобин: Николай, почему вы так считаете?
Стариков: Я сейчас дам ответ, который дал не я, а после этого вы его сможете прокомментировать. Ответ на ваш вопрос дал пока еще генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, который выступая на молодежном саммите НАТО, даже такой есть, сказал следующее. Цитирую: «что касается восстановления Украины после войны, то сначала нужно добиться того, чтобы она одержала верх. Если Украина не одержит верх, то будет нечего восстанавливать в свободной и независимой Украине». Конец цитаты. От себя добавляю, если Украина не одержит верх, говорит Столтенберг, то Украины не будет и восстанавливать ее незачем, а значит нечего будет принимать в НАТО.
Ворсобин: Николай, какой вы все-таки максималист. Осудили черным и белым. Давайте представим себе, будет какой-то компромисс, такое будет разделение, территориальные уступки России, та Украина, которая останется, сразу перейдет в НАТО рано или поздно. Поэтому этот сценарий, о котором говорят европейские чиновники, он реализуем только в том случае, если России не хватит сил взять Киев. Давайте четко скажем. Вот если России не хватит сил взять Киев, тогда переход Украины в НАТО вполне возможен.
Стариков: Во-первых, мы Киев не берем, а освобождаем. И сейчас, дорогие друзья, поговорим об освобождении Харьковской области, которое сейчас происходит, и мы, так сказать, с Владимиром конечно не военные стратеги, а дилетанты и своими дилетантскими наблюдениями, мыслями поделимся. Мы не должны забывать, как говорится, базу. А база следующая: специальная военная операция началась для того, чтобы Украина не вступила в НАТО. Когда гарантии невступления в НАТО не дали ни НАТО, ни киевский режим, Россия выдвинула два новых требования, которые реализуются в ходе специальной операции, демилитаризация и денацификация. Теперь перевожу на русский язык. Что это означает? Это означает, что сохранится или не сохранится государство под названием Украина, мы этого не знаем, вряд ли кто-то нам сейчас даст четкий ясный ответ на этот вопрос, но это государство не должно быть в НАТО. Это первое.
Ворсобин: Подождите.
Стариков: Подождите. Это не конец.
Ворсобин: Это слово, оно не должно.
Стариков: Оно не должно, потому что это условия России. Это государство не должно иметь большую военную машину. То есть у нее, грубо говоря, Веймарская Германия, что-то вроде такого, с винтовками и небольшой полицией. Вот, как пример, можно взять армию Эстонии, 7 тысяч человек, очень хорошая, симпатичная такая себе армия. И при этом, нынешние деятели, нацисты всевозможные, не должны быть во власти. А отсюда дальше идет развилочка. А, Украина сохраняется как государство, нацистов нет во власти, нынешнего режима нет, военных сил нет, на территории Украины находятся, по договору с новым руководством Украины, российские военные базы, как гарантия того, что там не произойдет ползучий переворот обратно.
Ворсобин: Николай, прошу прощения, вы это все, вот эту молитву вы читаете уже несколько лет, я это знаю наизусть. Я все прекрасно понимаю.
Стариков: Так вы видите, что к этому идет дело.
Ворсобин: Подождите, послушайте меня, послушайте, это требование, которое высказала Москва, всем известно. Я же говорю о другом, если сил хватит Киев завоевать, тогда это все сработает. Если сил не хватит, все равно будет какое-то, к сожалению, для вас, Николай, вы же максималист, к сожалению, для вас, возможно, будет компромисс, но все решится на поле боя. Вот сейчас, я думаю, что еще недолго осталось, этим летом, в этот год очень многое решится, будет ли это безусловная победа России, при которой все ваши условия, где она не вступит в НАТО, я имею в виду Украину, то это будет там, как вы сказали, 4 тысячи полицейских, как в Эстонии. А если нет, то, простите, пожалуйста, будут какие-то компромиссы, при которых, может быть, в НАТО нет, но в ЕС можно, может быть, что-нибудь такое придумают. И вам придется вот здесь объяснять всем, что, в общем-то, это тоже победа.
Стариков: Вы за меня не беспокойтесь, беспокойтесь за Россию, это самое главное беспокойство, которое у нас у всех должно быть. Теперь, ЕС и НАТО, это две разные организации, более того, руководство Российской Федерации говорило, что не возражает против членства Украины в ЕС, пожалуйста. Но вы просто должны понять, что Украина в любом виде не может быть членом НАТО, это исключает компромисс, это исключение.
Ворсобин: Скажите, пожалуйста, у вас спор, через меня идет с Боррелем спор, он считает, что такие сценарии возможны, вы считаете, что такие сценарии невозможны, на этом мы остановимся, пойдемте дальше.
Стариков: Дальше, да, пойдем в Харьковскую область. Да, здесь мне хотелось бы сказать, во-первых, развивается наступление. Министерство обороны нам постоянно рассказывает, как оно идет. Не будучи военным стратегом, я хочу сказать, что, когда мы видим, что начинает трещать фронт у противника, это значит, что дальнейшее развитие событий может быть совершенно непредсказуемым и оно развиваться может по самым разным направлениям. Одним словом, в качестве примера, давайте возьмем Великую Отечественную войну, например, наступление Багратиона. Лето 1944 года, было два основных удара, два, и это была идея, которую отстаивал Рокоссовский лично перед Сталиным. В итоге один удар пошел чуть лучше, другой чуть хуже, но оба удались. Могла быть какая-то иная ситуация, то есть сегодня Российская Федерация начала растягивать военную структуру киевского режима. Об этом говорят уже сами эти деятели, но, как говорится, будем меньше их слушать, да, потому что веры им никакой нет. Это значит, что где-то начинают перебрасывать резервы с одного направления на другое, оголяют и это направление. Обратите внимание, уже киевские власти объявили эвакуацию нескольких городов в Сумской области. Она прилегает к Курской области России. Мне в связи со всем этим, что хотелось сказать, дорогие друзья, мы с вами просто должны понимать возможное развитие событий дальше. Что такое Харьков? Харьков — это второй по размеру город Украины. Это примерно 2 миллиона человек. Возможно, сейчас их несколько меньше. Это очень большой город. Поэтому задача перед нашей армией очень-очень серьезная. Это первое. Второе, мы прямо видим это на лицах тех, кто попадает в плен. Обратите внимание, там пошли пленные, грубо говоря, из эсэсовских формирований, таких как «кракен», которые расстреливали мирное население в Харьковской области, которые расстреливали наших военнопленных. Я надеюсь, там доберутся до конкретных людей, которые это делали. Они сдаются в плен. Почему? Потому что киевский режим оказался заложником той информационной войны, которую он вел против своих граждан и против России тоже. Что они говорили? Они все время говорили, что они сейчас победят. Вот-вот будут кофе пить в Ялте на набережной. Красивый ролик голливудский сняли к своему провалившемуся «контрнаступу». Вот, значит, какие-то власовские формирования вместе с иностранными спецназовцами пытались вторгаться в Белгородскую область и это подавалось как великая победа, «перемога». И вдруг с этой самой Белгородской области пошла российская армия. И выяснилось, что слова Зеленского о построенных мощнейших сооружениях - это просто слова. Их начинают вырезать из интернета и из всевозможных его цитат. То есть возникает вопрос. Возникает вопрос не только у нас, у украинского солдата, у украинского гражданина: «Подождите, Зеленский нам говорил, что оборонительные сооружения есть, что русские слабы, что вот-вот побеждаем, вот уже в Белгородскую область вошли, вот уже беспилотники куда-то там прилетели. А где всё это? Где?». То есть начинается деморализация.
Ворсобин: Николай, подождите, сейчас послушайте меня. Сейчас вы можете до конца передачи говорить. Вот военкоры сразу после начала этого наступления писали, я просто знаю, пожалуйста, не говорите, что наступление. Посмотрите, таким образом, Николай, вы наступаете на те же украинские грабли. По сути, вы говорите, что противник слаб, что он бежит, сдается массово, что вот-вот Харьков и так далее. Такие ожидания, они тоже плохие. И поэтому военкоры просят не раздувать. Получится - получится. Ну, как бы, война - есть война. А вот такие пропагандистские ожидания накручиваются.
Стариков: Есть факты. Мы никого не накручиваем. Мы говорим о фактах. И об этих фактах начнем говорить в следующей части нашей программы. Вспомним 14 мая 1955 года и создание Варшавского блока. Не переключайтесь.
Стариков: Дорогие друзья, продолжаем программу «По сути дела», что называется, заканчивая тему того, что происходит в Харьковской области, мы волнуемся, болеем за наших ребят, желаем им максимального успеха. А как будут развиваться дальше события, мы с вами не знаем. А если бы знали, то и не сказали бы. Ну мы, точно, с вами знаем...
Ворсобин: Да, Николай, секунду, прошу прощения. Ну, когда вы описывали, действительно, о состоянии украинских бойцов, что они деморализованы, что они наслушались обещаний парадных и т.д. Я же это помню, что происходило 1,5 года назад, но было все наоборот. Тоже все общество было полно ожиданий, что это все быстро закончится. Это было так. И когда это все увязло, когда это все начало происходить год-два-три, я этим разочарован. Поэтому нельзя повторять ни свои, ни чужие ошибки, надо всегда на них учиться. Поэтому в этом случае надо трезво смотреть на обстановку, не кидать чепчики, не делить шкуру неубитого медведя, тем более двухмиллионного. Это, мне кажется, надо быть осторожными и внимательными.
Стариков: Но если вы под Харьковом, так сказать, медведя, точнее под медведем понимаете Харьков, то убивать никто не собирается. Медведя хотят выпустить из клетки, покормить и взять большую дружную семью российских медведей. Вот, мне кажется, такая аналогия, она будет больше всего близка к истине. Потому что украинская пропаганда, дорогие друзья, знаете, что говорит? Придут русские, и мы все станем рабами. Вот такая эмоционально окрашенная фраза, но она ни о чем. По большому счету, что меняется для бывшего гражданина Украины, который становится гражданином России?
Ворсобин: Вы сейчас очень тяжелую тему затронули. Если произойдет, это будет десятилетие лечения.
Стариков: Давайте я закончу.
Ворсобин: Это, знаете, кладбище. Это надо переубедить, перевоспитать.
Стариков: Проблем огромное количество. У нас есть опыт послевоенного сращивания раны, залечивания ее на Северном Кавказе. В этом смысле опыт у нас есть. Опыт, слава богу, удачный. Дайте я закончу. Для среднестатистического гражданина Украины не поменяется вообще ничего. За исключением не столь важных вещей. Первое, у него будут рубли, а не гривна. Я думаю, что это вопрос не принципиальный. Второе, не будет памятников Бандеры. Третье, не будет запрета на пользование русским языком. По большому счету, в самом первом круге ничего не изменится. Дальше улучшится социальная инфраструктура, увеличится пенсия, увеличится заработная плата, начнут строить дороги. Все это будет. Но, по большому счету, я, когда слушаю их, я даже не могу себе представить, что они рассказывают людям под этим, мы будем рабами. Какие рабы? Боже мой. Мы считаем людей, живущих в Харькове, такими же людьми, как мы. Мы считаем людей, живущих в Киеве, такими же, как мы. Есть одно, но - те, кто совершал преступление, должны за эти преступления ответить. Поэтому, когда вы говорите об усталости, о разочарованиях, это бывает у разных людей. Я вам скажу вот что. Противник за наступление агитирует так, как никто. Вот эти обстрелы зверские Белгорода, они мотивируют войска лучше, чем приказы командования. Но это только одна задача - создание этой буферной зоны. Потому что, конечно, потом эти террористы будут стрелять просто более дальнобойными ракетами, но, по крайней мере, у них сократится арсенал, которым они смогут стрелять по Белгороду. Задача сделать так, чтобы у них вообще не было никакой возможности стрелять по Белгороду. Вот, вот, этим сейчас заняты наши солдаты.
Ворсобин: Николай, когда вы описываете эту возможную мирную жизнь существования после СВО, я подумал, хорошо бы этот эфир с вами, давайте через лет 10, у нас с вами богатый материал, у нас еженедельная программа, и лет через 10 мы как-нибудь посвятим этому целую передачу. У нас будет уже все данные, у нас будет все будущее, всему нас научит и покажет, и будет очень интересно просмотреть наши передачи, в которых мы обсуждали на эту тему в 2024 году.
Стариков: Именно так мы и сделаем. Владимир, мы с вами, в отличие от Зеленского, не вырезаем свои цитаты и свои эфиры. Все эфиры нашей программы, дорогие друзья, выложены, вы их можете найти, посмотреть, почитать, послушать в любом удобном для вас формате, и каждую неделю в 19 часов мы с Владимиром выходим на волнах «Радио Комсомольская правда» и на просторах интернета. Но, Владимир, я хотел бы, чтобы мы все-таки хотя бы немного затронули ту тему Варшавского блока. А именно, дорогие друзья, 14 мая 1955 года был создан Варшавский блок. Мы, конечно, с Владимиром этого не помним, но мы помним, как его уничтожил Горбачев. Он распустил его в 90-е годы, сказав, что, собственно говоря, это не нужно. Но ведь это произошло несколько иным способом. Это было не так, что, вы знаете, есть военный блок, в нем состоит определенное количество стран, и потом они сели все и вдруг решили, что этот военный блок им не нужен. Горбачев сначала, в буквальном смысле, помог Западу произвести государственные перевороты в наших странах-союзниках. Ну, например, самый классический вариант — это Румыния, где Горбачев прямо помог американцам захватить власть и, в буквальном смысле, уничтожить.
Ворсобин: Чего, простите?
Стариков: Горбачев.
Ворсобин: Чаушеску?
Стариков: Да. Этот государственный переворот был организован ЦРУ и Советский Союз...
Ворсобин: А у вас альтернативный взгляд на историю. Подождите, там восставшие горняки, я так сказал, восставший народ, по большому счету, его ненавидело пол страны.
Стариков: Ну, в отличие от вас, я был в городе Тимишоара, был на местах, где всё это проходило. Это, дорогие друзья, такой сценарий цветной революции, который потом был повторён в Киеве. Когда неизвестные снайперы с крыши расстреливали трудящихся, которым говорили, что это стреляет кровавый режим Чаушеску. Что эти снайперы пойманы. Вы можете это легко найти в интернете.
Ворсобин: Это все предположительно.
Стариков: Нет, это не предположительно, это факты. Говорили, что эти снайперы пойманы. Точно так же, как в Киеве говорили. Известно всё, это Россия прислала этих, это Янукович командовал. В Киеве никого не осудили с неизвестных снайперов. Вы будете удивлены.
Ворсобин: Давайте поговорим о другом вопросе.
Стариков: В Румынии ни одного снайпера так и не судили. Выяснилось, что их как-то, знаете, нет. А Чаушеску не судили, а просто расстреляли. Так вот Горбачёв сначала сделал так, чтобы в странах варшавского договора к власти пришли, как правильно назвать, антисоветские, русофобские силы, а потом, конечно, они сказали, да нам не нужен Варшавский договор. Но потом эти страны вступили в НАТО.
Ворсобин: Николай, дайте мне слово.
Стариков: Да, пожалуйста. Пожалуйста.
Ворсобин: Никакую организацию нельзя одним росчерком пера взять и закрыть. Если один французский президент решит, что не нужен ему НАТО, он выйдет из НАТО, НАТО не рухнет. Не может быть, если сама структура уже не сгнила. Я, простите, в то время, когда Горбачев это все закрывал, в это время уходили немцы, там уже были митинги.
Стариков: Горбачев сдал ГДР, скормил ее, буквально.
Ворсобин: Я только перечисляю. Польша уже, там уже были демонстрации, выносили местное правительство, больного генерала. Если представить себе, что во всех этих странах, Болгария, во всех этих странах вдруг восстали спящие ячейки этих НАТО, начали подтачивать все изнутри страны, что, кстати, не исключаю, но не это было главное. Главное, что все уже лет 15 ждали, потому что здесь была Венгрия, поэтому была и Чехословакия, поэтому, когда Варшавский договор давил местных революционеров, все ждали, чем все закончится.
Стариков: Местных фашистов. Был фашистский мятеж в Венгрии.
Ворсобин: Потому что советская модель, социалистическая модель развития, которая была в это время в этих странах, она не соответствовала уже реалиям.
Стариков: Вот сейчас поподробнее. Почему?
Ворсобин: Не как в Москве. Они хотели жить не так, как в России. Они хотели жить как во Франции.
Стариков: А живут как во Франции? Самое главное. Живут в Румынии как во Франции? Нет. Вы ответьте на вопрос.
Ворсобин: Развал Варшавского договора был частью развала всей системы.
Стариков: Искусственно организованная Горбачевым и Ельциным. Это же тот же самый обман.
Ворсобин: Если сейчас провести референдум в тех странах, где лопнул Варшавский договор, хотели бы вы, чтобы это повторилось, и хотите ли вы жить при социалистическом режиме, может быть, там глубокие старики еще проголосуют.
Стариков: Владимир, у нас осталась минута, я подвожу итог. Значит, Владимир, сейчас...
Ворсобин: Все закономерно.
Стариков: Подождите, речь о восстановлении Варшавского договора не идет, ни о каком социалистическом режиме Тодора Живкова, кто не знает и не помнит, это руководитель социалистической Болгарии, речь не идет. Собственно говоря, нет Советского Союза, у нас нет социализма. Поэтому все что вы говорите, это чистые спекуляции. А развал социалистической системы и Варшавского договора был осуществлен, чтобы вы поняли, как сейчас бы президент США вывел бы Соединенные Штаты Америки из НАТО, НАТО бы моментально рухнуло. А если бы он еще вывел свои базы из Германии, из Италии, поверьте, мир бы вообще был другим. Но на этом, дорогие друзья, наша программа заканчивается. Мы увидимся через неделю. Всего вам самого доброго. До свидания.
Проект реализуется при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив #Грантдляреактивныхкоманд
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста, чтобы не пропустить выпуски с Николаем Стариковым.
