Есть ли выход из политического тупика, в который Запад загнал весь мир?
Е. Афонина:
- Приветствуем всех, кто слушает радиостанцию «Комсомольская правда» в Москве и в других городах вещания. Как всегда, в программе «Национальный вопрос» с вами ведущие Андрей Баранов…
А. Баранов:
- Здравствуйте. И Елена Афонина.
Е. Афонина:
- Сегодня будем говорить, наверное, о самой главной и самой болезненной теме последних дней, о том, что происходит в Курской области, но применительно к тому, как на это отреагировало так называемое мировое сообщество, и, самое главное, каких целей добиваются те, кто планировал этот террористический акт.
А. Баранов:
- Посмотрите, что происходит в глобальном плане. Две огромные силы – Россия и консолидированный Запад – столкнулись в такой схватке, которой не было с сотворения мира. И сейчас ситуация складывается таким образом, что выйти из этой коллизии без потери лица не может ни одна из сторон. Упаси господи, наше поражение означает конец Российской Федерации как страны и потерю суверенитета и территориальной целостности, с ужасающими последствиями, о которых не хочется даже говорить. Запад, если Украина терпит поражение, вместе со всей его помощью, со всеми его деньгами и оружием, показывает свою неспособность, свое вырождение и всю гадость и низость своей собственной империалистической политики. И глобальный Юг, и многие другие страны делают соответствующие выводы, смотрят на победившую Россию и на опозорившийся Запад. На это они пойти не могут. Поэтому ситуация развивается по типу эскалации. Мы видим за последние 2,5 года шаг за шагом, хотите, вверх, хотите, вниз, в ад, все больше и больше война (назовем все это своими именами) приобретает самый жестокий характер. Осталось совсем чуть-чуть на часах судного дня до применения тактического (а там, глядишь, и стратегического) ядерного оружия. Что делать в этой ситуации? Рейд в Курскую область вообще поставил дальнейшее развитие событий на грань катастрофы.
Мы обсудим этот вопрос сегодня с писателем, политиком Николаем Стариковым. Николай Викторович, здравствуйте. Спасибо, что согласились принять участие в нашей программе.
Н. Стариков:
- Приветствую вас, уважаемые коллеги.
А. Баранов:
- Посмотрите, как отреагировало западное сообщество на рейд в Курскую область. Госдеп США: «Вашингтон считает действия Украины в Курской области ее суверенным решением. Действия Украины не нарушают ограничения США на использование поставленного Киеву американского оружия». Евросоюз: «Европейский союз не против действий украинских сил в Курской области». Это заявление представителя Европейской комиссии по внешнеполитическим вопросам Стано. Значит, что, они делают ставку на дальнейшую эскалацию войны уже на российской территории, мы на грани масштабной войны? Ваше мнение, так ли это, и если да, то что делать?
Н. Стариков:
- Знаете, на фоне Олимпиады (которую мы с вами не смотрим), наверное, было бы правильным такое сравнение. Они болеют за ту команду, которую они вооружают и оплачивают. Но это сравнение не совсем корректно. Я объясню почему. Они болеют не за команду, которую они вооружают, оплачивают, дают политическую поддержку. Они болеют за самих себя. Сегодня украинский режим – это просто марионетка, надетая на западную руку, причем в военном смысле тоже. Поэтому, если мы вопрос сформулируем чуть иначе, нам все станет понятно. Как Запад относится к своему собственному нападению на Курскую область Российской Федерации? Ну, как? Естественно, он поддерживает это, не видит в этом ничего страшного. Поэтому реакции Вашингтона, Брюсселя, Берлина удивляться не стоит. Мы еще раз убедились в том, в чем давным-давно уже должны быть убеждены - Запад воюет против нас руками киевского режима, но при этом он старается как-то отстраниться, для того чтобы не втянуться в войну в полном смысле этого слова, чтобы не было необходимости отправить иностранные войска уже в большом количестве. Хотя сейчас мы получаем информацию (в который раз уже), теперь из Курской области – там находятся западные спецназовцы, западные инструкторы. Об этом говорят Апти Алаудинов и те, кто там находится.
Но в этом тоже нет ничего нового, мы это видели в Белгородской области во время вторжения туда, мы видим это на Донбассе, мы видим это в Запорожской области, в ДНР. Везде одно и то же. Поэтому, как это, может быть, ни странно прозвучит, ничего нового не произошло, просто воронка войны расширилась еще на одну область нашей страны. Но сам факт того, что мы почему-то (или кто-то из нас) продолжаем воспринимать государственную границу с киевским режимом как некую не линию фронта, а государственную границу, которую никто не будет нарушать, честно говоря, слышать это несколько странно.
Запад воюет против нас, мы это с вами прекрасно понимаем. Запад поддерживает сам себя, выдавая самому себе, а не Зеленскому, самолеты F-16, дальнобойные ракеты, потому что он не может уже удержать линию фронта без поставок вот этого все более мощного вооружения. Конечно, мы задаем себе вопрос, как далеко это пойдет. Я рассчитываю, что до ядерного оружия дело не дойдет. Просто потому, что Запад не хочет воевать, и погибать не хочет, он хочет, чтобы война продолжалась. Давайте попробуем с этой точки зрения посмотреть на происходящие события в Курской области.
Коллеги, я надеюсь, вы согласны с тем, что сам Зеленский и киевский режим не то что организационно неспособен, он политически неспособен на такие шаги без благословления Вашингтона и Брюсселя.
А. Баранов:
- Да, в западной прессе уже издание Politico говорит, что это было согласовано с Вашингтоном, ссылаясь на некие источники.
Е. Афонина:
- Ну, и Ким Дотком, небезызвестный бизнесмен, прямым текстом говорит, что это на сто процентов Америка, и ставка делается именно на то, чтобы как можно болезненнее куснуть Россию. Ну, примерно так.
Н. Стариков:
- Мы с вами это понимали, наверное, и без статьи в Politico, просто понимая, кто вооружает, кто финансирует, кто, как говорится, оплачивает весь этот страшный банкет.
Итак, Запад это сделал. Вопрос следующий, который мы должны себе задать. После нападения на Курскую область какие-то гипотетические переговоры, они стали более возможными или менее?
А. Баранов:
- С моей точки зрения, они вообще невозможны сейчас?
Н. Стариков:
- Совершенно верно. Я с вами абсолютно согласен, они стали невозможны. И это вещь совершенно очевидная – невозможно напасть на Россию и после этого надеяться, что Россия будет с тобой о чем-то разговаривать. Теперь соединим два этих факта. Все это организовал Запад, и нападение на Курскую область делает переговоры невозможными.
Теперь третий вопрос. Значит, Запад что хотел? Запад хотел невозможности переговоров. Поэтому, когда Зеленский говорит, что все это подготовка к каким-то переговорам, улучшение позиций, это всё абсолютное вранье. Все это сделано для того, чтобы переговоры быть не могли. Это не значит, что их надо вести. Я категорический противник как раз переговоров с нынешним киевским режимом. Мы с вами просто стараемся понять логику происходящего. Видимо, есть какие-то процессы, в которые включены определенные политические силы на Западе в силу противоборства между собой – Китай, то, что называется глобальным Югом. В целом позиция мирового сообщества: давайте как-то договариваться. Западу нужна война, продолжение войны, поэтому он отталкивает, а точнее, просто направляет киевский режим на Курскую область, для того чтобы развести руками и сказать: ну, слушайте, мы бы и готовы переговариваться, но теперь уже Россия не хочет. Я, например, не могу себе представить сейчас политического деятеля в России, который выйдет и после происходящего и даже во время происходящего в Курске скажет: а давайте с Зеленским договариваться. Это невозможно. Поэтому все сделано Западом, для того чтобы война продолжалась.
А. Баранов:
- Тогда что делать нам? Вот есть мнение Дмитрия Медведева. Как всегда, он довольно хлестко отреагировал на происходящее. Он говорит, что «с этого момента СВО должна приобрести открыто экстерриториальный характер. Можно и нужно идти на земли пока еще существующей Украины, до Одессы, Харькова, Днепропетровска, Николаева, до Киева и дальше. Не должно быть никаких ограничений в смысле неких кем-то признаваемых границ украинского рейха. И об этом теперь можно и нужно говорить в открытую, без стеснения и дипломатических реверансов». Вы согласны с такой точкой зрения, с таким подходом?
Н. Стариков:
- Давайте, как говорится, вернемся к истокам. Специальная военная операция, она потому и специальная, что война как юридическое состояние не объявляется, специальная военная операция ведется на определенных территориях, а на других она не ведется. И целью специальной военной операции является демонтаж нынешнего политического режима, его демилитаризация и денацификация. И вот необычность этой ситуации как раз и приводит к тому, что государственная граница воспринимается так – вот в Харьковской области бои есть, в Белгородской области бои есть, а на границе Сумской и Курской их нет. Почему? Ну, потому что там государственная граница. Очевидно, что в данном случае понятие государственной границы в этой ситуации является каким-то анахронизмом. Наверное, государственные границы важны, нужны, и их неприкосновенность будет…
А. Баранов:
- Ну, граница есть граница, и пересекать ее – это преступление.
Е. Афонина:
- Николай Викторович, спасибо большое, что приняли участие в нашем эфире.
Николай Викторович вскользь сказал по поводу Олимпиаду, а сейчас мы хотим на этом вопросе остановиться детально и подробно. Тем более что этот парижский кошмар, наконец-то, сегодня заканчивается, а это значит, что можно уже не просто подводить итоги, но и понимать, что это за грязные игры, свидетелями которых мы, слава богу, с вами не было, потому что не было трансляции всего этого действа. Но, тем не менее, мы узнали, что был перевернут олимпийский флаг, что были перепутаны национальные флаги, дальше пошли издевательства над христианством, дальше – грязная речка Сена, когда объясняли, что нет, это спортсмены так реагируют.
А. Баранов:
- Воровство поголовное.
Е. Афонина:
- Поголовное воровство и много чего еще. Но апофеозом всего этого, конечно, стали соревнования в боксе, где выяснилось, что золото вполне себе может получить мужчина, выступающий в женском боксе. Давайте весь этот олимпийский кошмар сейчас и обсудим, поскольку у нас есть возможность узнать мнение олимпийской чемпионки, первого заместителя председателя комитета Госдумы по международным делам. На связи с нами Светлана Журова. Светлана Сергеевна, здравствуйте.
С. Журова:
- Здравствуйте.
Е. Афонина:
- Я думаю, сейчас уже можно заглянуть в день завтрашний или послезавтрашний и сказать, это начало фатальных изменений в спорте…
А. Баранов:
- Когда вот так, люди с хромосомами мужчины бьют женщин на ринге, наверное, будут потом на татами бросать, ну, и в других видах спорта.
С. Журова:
- Действительно, даже я, когда комментировала, что 100% эта алжирка – мужчина, потом выяснилось, что есть другая информация, о том, что все-таки у нее есть хромосома женская, и она – женщина от рождения, но есть какие-то нюансы. Но это не факт и это не точно. И получается, что весь мир ополчился на женщину, у которой просто повышенный тестостерон в определенный период ее жизни, а потом она его умышленно как бы опускает. Но, по большому счету, это практически допинг. Если у человека повышенный тестостерон, она его понижает, но в какие-то периоды тренируется намного мощнее, больше, чем другие женщины, это все равно такой элемент естественного допинга. Наверное, кто-то таких женщин всегда искал, и на каждой Олимпиаде были такие проблемы, когда вся мировая общественность бунтовала.
Но, опять же, вопрос. Видите, как все закручено. Раньше ведь тоже были, например, гермафродиты. Они выступали, они били мировые рекорды. Потом выяснялось, что, оказывается, это был мужчина, у него были даже соответствующие…
А. Баранов:
- …признаки.
С. Журова:
- Да, признаки. Тогда, вы же понимаете, не было интернета, не было медицинских исследований, можно было все это завуалировано делать. Поверьте, на каждой Олимпиаде такое было. Если бы сейчас подняли те давнишние Олимпиады, какой-то такой человек, а то и парочка таких женщин, так или иначе, в разных видах спорта присутствовали. Просто на определенном этапе, например, когда я уже соревновалась, МОК под свою ответственность делал этот медицинский контроль. То есть не тогда, когда потом всему миру что-то рассказывали. МОК что делал дальше? Ему было это дорого делать. То есть на две Олимпиады мне делали тест на то, что я женщина. Видимо, это стало очень дорого, и они сказали: теперь это ответственность стран, вы сами делаете этот тест. Если вдруг у кого-то возникнет подозрение, что все-таки эта женщина – не женщина, что там есть нюансы, тогда делать какие-то дополнительные исследования и предоставлять их. Номы же столкнулись с толерантностью. А чем отличается гермафродит, например, от трансгендера? И понеслось. И уже теперь они говорят, что наука настолько зашла в тупик, теперь она не может определить хромосому, отличить мужчину и женщину…
А. Баранов:
- Ерунда полнейшая.
С. Журова:
- Хотя, мне кажется, еще Мендель, когда скрещивал горошинки, знал, где мужская, где женская, а это был какой-то монах в доисторические времена. Я, конечно, утрирую, но всем понятно, что это абсурд, что якобы недостоверный тест. О чем мы говорим? Тут у МОК есть только одно. Или они это всё принимают, и начинается вакханалия (а она однозначно начнется), или они все-таки не допускают с Y-хромосомой…
А. Баранов:
- Томас Бах сказал, что да, вы правы, наука бессильна. И второе, что он говорит: это нарушение прав человека, поэтому никто не может определить, мужчина это или женщина.
С. Журова:
- А права женщин они при этом… Они не собираются даже думать о них? Причем, заметьте, до определенного времени, почти до 30-х годов, женщины не участвовали в Олимпиадах массово, то есть отдельные виды спорта, и то минимально. Пьер де Кубертен был против участия женщин в Олимпийских играх, считал их сугубо мужскими соревнованиями. Опять же, понятно почему. Потому что женщина должна была сидеть дома, готовить борщи и, в общем, не раздеваться, как гимнастки и пловчихи. То есть те виды спорта, которые были в одежде, там женщины выступали (теннис, гольф, крокет, яхты и еще ряд видов спорта). Но когда все-таки женщины добились права выступать, и уже приличный вид стал – в купальнике выходить на пляж, в этот момент женщины были допущены до Олимпийских игр. То есть мужчины сказали: всё, такую женщину мы возьмем себе женой, это не позор. А до этого был позор, к сожалению, в начале века – в полуголом виде выступить.
А. Баранов:
- Светлана Сергеевна, если сейчас пойдет так, тестостерон будут вливать или находить вот таких товарищей, это вообще может убить женский спорт.
Е. Афонина:
- А контактный особенно. Потому что мы же видим по этой ситуации с алжирским боксером… Давайте все-таки называть его мужчиной, потому что есть фотографии 2022 года, он готовился как раз к Олимпиаде.
А. Баранов:
- Неужели из душа?
Е. Афонина:
- Нет. Я не знаю, насколько эти фотографии – действительно реальность, потому что сейчас очень легко создавать всякие фейковые. Тем не менее, у него есть защита на определенном мужском месте. И дальше прозвучал вопрос. Он все-таки из мусульманской страны. Если он – женщина, где его хиджаб? Хиджаб он не носит, а носит шорты и футболку. Ну, как-то в мусульманской стране женщина в шортах и в футболке…
А. Баранов:
- Не только в контактных видах спорта, но в любых соревновательных видах спорта, если такие выйдут, настоящие женщины останутся за бортом. И всё, конец женскому спорту.
С. Журова:
- В этом-то все и дело. И мы говорим про те же наши Игры Дружбы. Возможно, это будут единственные соревнования, где как раз женщины будут соревноваться исключительно с женщинами. Но тут ведь всегда вопрос, знаете, в чем? В сложности прав человека. На чем, наверное, и будут играть и в судах, и везде те же гермафродиты или трансгендеры. Они говорят: подождите, вот вы сделали нам тест, и так как вы нас не допускаете в женский формат, вы, получается, по умолчанию разгласили медицинскую тайну, а вдруг я хотела бы выйти замуж, немножко обмануть своего будущего мужа и т.д. И вы как бы всему миру этой дисквалификацией говорите о том, что я – не женщина. Это же раскрытие медицинской тайны после исследований как раз. Вот такая у них теперь загвоздка, что ли, попали они в капкан.
А. Баранов:
- Дальше может вообще до абсурда дойти, когда член запрещенного у нас ЛГБТ-сообщества, мужчина настоящий, со всеми признаками, говорит: я считаю себя женщиной и буду выступать с женщинами, и вы ничего не сделаете, вы нарушаете мои права, и обращайтесь ко мне «она». Как толкательница ядра из США на этих Играх сказала, что она – «они», и надо называть «они». И когда комментатор ВВС сказал «она», этого комментатора уволили. По-моему, «Алиса в Зазеркалье» отдыхает.
Е. Афонина:
- А если она – «они», почему она выступает в женском разряде? Может быть, для «они» там придумают отдельную какую-то категорию, где «они» будут между собой соревноваться?
С. Журова:
- Абсолютно правильно.
А. Баранов:
- Звучит комично, но ведь это ужас, это конец спорта.
С. Журова:
- Это единственное, что в этой ситуации возможно. Потому что женщины во многих видах спорта уже возмущены, те же американки. Поэтому отдельный разряд, соревнуйтесь там, набирайте количество людей, выдавайте олимпийские медали. Будет массовость, видимо, у них там сразу. Ну, пусть они там соревнуются. А похоже, что мир сошел с ума, и массовость им там обеспечена.
Е. Афонина:
- Сейчас вот эти перспективы, которые мы обсуждаем, для нашего спорта насколько приемлемы? Потому что вы как депутат Государственной Думы, спасибо вам за это огромное, вместе с вашими коллегами приняли решение о том, что у нас это международное движение – ЛГБТ, признано террористическим, экстремистским и пр. То есть мы по факту не можем идти по этому пути, и наши спортсмены тоже не могут по нему идти, иначе они нарушают законы Российской Федерации. Разве не так?
С. Журова:
- Так, конечно. Поэтому у нас очень многие… Мне даже иностранцы втихаря пишут: слава богу, что у вас есть Путин, что у вас в стране есть президент, который не хочет быть таким толерантным, как наши, стоит на своем, и, возможно, это спасет мир в итоге. Потому что, когда хоть кто-то пытается этому сопротивляться, и когда все дойдут до какой-то абсурдной точки там, возможно, обратят взоры к нам и будут ждать от нас, в том числе, помощи какой-то в этом.
Е. Афонина:
- Если бы все придерживались этого мнения. Но даже на примере этой Олимпиады мы видим, как здесь у нас, в России, весьма известные комментаторы, спортивные функционеры, тренеры придерживаются совершенно другой точки зрения, говорят, что вот оно, вот тот самый чистый спорт, смотрите, он там, в Париже, радостно рассказывают о том, кто, где, что и как. А вот эти острые моменты, о которых мы с вами говорим, очень так, знаете, красиво и изящно обходят стороной. То есть, если здесь у нас внутри спортивного сообщества нет единодушия по поводу того, что там, в Париже, продемонстрировано, и какие Содом и Гоморра там были, то как мы тогда можем к спортсменам относиться, например, к тем, кто принял участие в этих странных Играх?
Светлана Сергеевна, тут наши радиослушатели спрашивают, не на тренировке ли вы, потому что у вас такое учащенное дыхание. Что происходит?
С. Журова:
- Да, можно сказать, что я на тренировке. Я делаю восхождение. Тут у нас на «Роза Хутор» есть много прекрасных мест, куда можно восходить. Мы сходили сегодня на Карниз, и прекрасно это у нас получилось. Купались в горных озерах, наблюдали с восхищением, честно скажу, какое количество молодых людей с детьми, с маленькими детьми идут в гору, попадались нам навстречу. Мы-то без палаток сегодня, а люди шли с палатками. И ты понимаешь, какие все большие молодцы.
А. Баранов:
- Кстати, это наследие олимпийского Сочи.
С. Журова:
- Да, вся спортивная инфраструктура. Я-то думала, что она для зимы. Конечно, мы надеялись, что это будет сезон четырех времен года, и так говорили членам МОК. Слушайте, они бы сейчас приехали сюда и посмотрели – вот какое наследие должна оставлять Олимпиада. Сколько молодежи, сколько детей этим воодушевилось. Ходя в эти горные походы, используя всю эту инфраструктуру, и летом в том числе, это как раз то, чего мы добивались, и то, что должно быть после окончания Олимпийских игр, а не обсуждение, какие там были скандалы, что там происходило, посвящать практически целую программу этому.
А. Баранов:
- Увы, приходится.
Е. Афонина:
- Светлана Сергеевна, а вы знаете, почему приходится? Потому что, вы абсолютно правы, спортсмены должны быть примером, образцом, как можно, преодолев, казалось бы, невозможное, сделать все, для того чтобы достичь вершин, добиться рекорда, показать, на что способен человек, какое мужество, сила, отвага. Давайте вспомним, наши ребята, допустим, фигуристы, ломаные-переломаные, занимают первые места, занимают ведущие подиумы. Ну, и что мы видим сейчас? Вот девочка хочет заниматься боксом. А дальше она видит, что рыдающая итальянка, которая говорит, что это несправедливо, побита по факту мужчиной. Что видит, допустим, ребенок в нашей стране, который не смотрит Олимпийские игры, но спрашивает: мама, а наши спортсмены там были? Ему говорят: знаешь, там 15 нейтралов было, но… Подожди, сейчас к тебе в школу приедет один из нейтралов, и там тебе расскажут, как надо родину представлять.
Светлана Сергеевна, это же, простите меня, неправильно, наверное.
С. Журова:
- Заметьте, спортивные федерации, кроме тенниса… Ну, они допустили всех теннисистов, кто прошел отбор, а вот остальные делали это очень выборочно. Они же тоже не позволили это сделать первым номерам. Они сразу же забанили, сразу их отстранили и, знаете, дали возможность, такой соблазн, искушение: мы оплатим вам всё, приезжайте, другие спортсмены. Хотя там были лидеры, несомненно, но, видите, без поддержки болельщиков, без этой энергетики, без поддержки страны, правда, крайне сложно выиграть. В этом случае точно ты один – не воин. Да, наши ребята завоевали…
А. Баранов:
- Одну медаль.
С. Журова:
- Получилось, поехали только ради участия. Да, одна серебряная медаль. Причем удивительно даже, насколько все это всё используют. Я поздравила девчонок, сказала, что, да, они молодцы, они выиграли. Но при этом они выиграли эту медаль для себя, не для страны. Какой хайп начался! Оказывается, я их не поздравила. Я думаю: как же так, подождите, я их поздравила, читайте. По-русски люди перестали читать. Знаете, нас сталкивают друг с другом даже на этой теме. Вы сказали про то, какой осадок, и кто придет. Понимаете, дошло до того, что они не пригласили наших фигуристов на награждение. Потому что, я так понимаю, для них было непонятно, как это награждение будет проходить. Потому что когда наши ребята в Пекине выиграли эту медаль, они же были нейтральными спортсменами из России, с флагом, там была символика Российской Федерации. Вот сейчас они почему их не вызвали? Да не потому, что, типа, это логистически сложно или еще что-то, а потому что они не могут флаг поднять. Потому что они же сейчас дали нашим спортсменам совсем другой флаг, там какие-то буковки, а тут надо было бы поднимать на церемонии награждения наш флаг Олимпийского комитета, который поднимался бы в Пекине, если бы они выиграли там, и медаль эту им дали там.
Е. Афонина:
- Светлана Сергеевна, простите, я не знаю, до какого позора и унижения готовы дойти спортсмены. Если они понимают изначально все то, о чем вы сейчас сказали, если у них отнимают завоеванные на предыдущих Олимпиадах медали, если говорят о том, что вы – грязные, допинговые и пр., а потом выясняется, что, оказывается, допинг-то…
С. Журова:
- В Америке вовсю.
Е. Афонина:
- Да, что это по сравнению с трансгендерами… Светлана Сергеевна, ради чего?
С. Журова:
- Поэтому наши лидеры и не настаивали, и многие федерации, кто-то сразу отказался, кто-то все-таки оставлял на тот случай, если вдруг что-то произойдет, и нам разрешат флаг и гимн, и тогда бы они поехали. Но мы видим, что этого не произошло, и понятно, что даже те лидеры, которым было позволено (минимальному количеству) приехать, они тоже сказали «не хотим». Знаете, они понимали. Потому что жить им здесь, в стране. Да, им компенсировали, поэтому они, может быть, не так сильно напрягались, что нет этой Олимпиады, им финансово немножко помогли. Наша задача – просто создать условия здесь. Мы ведь жили уже в таких реалиях до 1952 года. И в этот момент мы развили наш спорт до высочайшего уровня, что нас уже стали умолять приехать на Олимпийские игры.
А. Баранов:
- А сейчас будут умолять на следующие Игры приехать?
Е. Афонина:
- На зимние, через два года.
С. Журова:
- Смотрите, если мы внутри страны будем демонстрировать реальные высокие результаты… Болельщик, он же в отличие от политиков или спортсменов хочет, чтобы были все, чтобы была яркая борьба и эмоции. Вот как раз болельщику неважно… Спортсмен скажет: не приехали русские – ладно, мне медаль досталась. В общекомандном зачете каким-то странам нападало больше медалей. Так же подумают организаторы: меньше проблем, от русских была бы сложность в безопасности, еще что-то, а тут несколько человек, и там их никто не заметил в общей толпе спортсменов. А вот болельщикам нужны эмоции, им нужна конкурентная борьба.
А. Баранов:
- А болельщиков будут слушать? Решают ведь всё организаторы.
Е. Афонина:
- Светлана Сергеевна, сейчас в Париже были летние Олимпийские игры. А где же синхронное плавание, а где же гимнастика? Болельщики скушали то, что было, и пошли дальше. Фигурное катание через два года без наших ребят. Ну, ничего, скушают, дальше пойдут.
С. Журова:
- Здесь как раз я и говорила про создание лиг. Почему у нас только наша КХЛ и футбол? Ну, и баскетбол сейчас достаточно популярен. А почему нет лиги по синхронному плаванию? Приглашать тех, кто к нам захочет приехать и показывать фантастические программы. Фигурному катанию сделать лигу, по гимнастике сделать лигу. Такую же, чтобы все к нам приезжали. Американцам же позволили НХЛ сделать или баскетбольная лига, которая лучшая в мире. Они пренебрегут поехать на Олимпийские игры, но зато обязательно поедут туда. И если им поставят условие: выбирай – Олимпиада или НХЛ, - поверьте, они выберут НХЛ и не поедут ни на какую Олимпиаду. Или футболисты, они что, ездят на Олимпийские игры? Ну, потому что есть те соревнования, где круче, чем Олимпийские игры. Вот наша задача – создать как можно больше таких соревнований. И тогда болельщики будут говорить: «Посмотрите, у русских есть Саша Трусова, которая прыгает пять четверных, и больше в мире никто не прыгает. Почему мы это не видим? Мы тоже хотим это видеть. Пусть она приезжает на чемпионат мира. Почему вы русских забанили и не пускаете?»
Е. Афонина:
- Светлана Сергеевна, по вашему мнению, этот миф о единственно возможном, самом главном достижении – Олимпиаде, он должен быть развенчан или все-таки нужно стучаться в эту дверь, продолжать добиваться, доказывать и т.д.? Какой путь выбрать? Потому что вот эта невнятность, в том числе и в оценке и позиции, она и вызывает то, о чем вы говорили, вот эти споры, дальше начинается стенка на стенку, дальше пошли эмоции, дальше все разругались, а про спорт уже забыли. Как, по вашему мнению, по мнению спортсменки, правильно сейчас двигаться, когда мы видим, во что может превратиться спорт, на примере Олимпийских игр в Париже?
С. Журова:
- Наверное, все-таки хочется подождать. Потому что Олимпийским играм значительно больше лет, чем Томасу Баху и всем остальным политикам, которые сейчас закручивают на этом новый виток олимпийского движения. Все-таки Игры эти древние, и у них есть история, и они переживали разные периоды. Кстати, заметьте, они же тоже в свое время перестали существовать, когда все эти распри привели к тому, что спорта не стало, а их стали использовать в других целях (я имею в виду еще Древнюю Грецию). Сейчас, наверное, они дойдут до какого-то пика, когда это будет возмущать большее количество людей, не одна итальянка будет возмущаться, а все-таки больше людей. И когда они пройдут вот эту точку возмущения, тогда, наверное, что-то надо будет менять. Должны ли мы в этом участвовать? Ну, если нас в таком виде, непонятно как, и не зовут, а мы и не готовы к такому, я думаю, многие ребята сейчас сказали: и слава богу, что мы не поехали, - потому что пришлось бы это все комментировать, обсуждать, думать, что ты имеешь к этому отношение… А получается, что они отношения к этому в данный момент времени как раз не имели. Возможно, за два года до зимней Олимпиаде как-то подумает МОК, за четыре года до следующей Олимпиады тоже что-то подумает. Но все равно, давайте говорить честно, для спортсменов это был праздник. Вот вы заговорили про комментаторов, которые говорили, что там мировые рекорды. Это правда, для спортсменов… Они не обращали внимания на все, о чем мы сейчас с вами говорим. Они не смотрели, что нет России, что там есть какие-то трансгендеры, пока лично их самих это не коснулось, они просто наслаждались праздником. Они спортсмены, они тренировались, чтобы победить, всю жизнь посвятили этому. Я про иностранцев сейчас говорю. И они этот праздник получили, для них он был.
Е. Афонина:
- Ну да. А потом, когда вернутся русские спортсмены, тот же самый комментатор, который сейчас восхищается чистотой Олимпиады, будет комментировать, как нашу спортсменку избивает на ринге мужчина, который считает себя женщиной. Интересно, что он тогда скажет. А пока – да, это можно смотреть со стороны и красиво комментировать.
А. Баранов:
- Ну, ты пессимистка. Может быть, еще наши покажут себя.
Е. Афонина:
- Да, кстати, наша вызвала на бой этого победившего, теперь с золотой медалью, алжирца. Ну, это уже совсем другая история. Светлана Сергеевна, огромное спасибо.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
