Курск окончательно закрыл тему переговоров. Что дальше?
Е. Афонина:
- Приветствуем всех, кто слушает радиостанцию «Комсомольская правда» и в Москве, и в других городах вещания, с вами в прямом эфире ведущие программы «Национальный вопрос Андрей Баранов…
А. Баранов:
- …и Елена Афонина. Здравствуйте.
Е. Афонина:
- Сегодня у нас будет одна главная тема для обсуждения с нашими экспертами и с вами, наши дорогие радиослушатели. На этой неделе очень активно опять начало всплывать слово «переговоры». И мы решили спросить вас и наших экспертов – на наш взгляд, вторжение Украины в Курскую область окончательно закрыло тему переговоров, а что дальше? И здесь как не вспомнить то, о чем на этой неделе сказал первый заместитель постпреда России при ООН Дмитрий Полянский на неформальном заседании Совета Безопасности ООН по преступлениям Киева. «Учитывая плачевное положение Украины на линии фронта, в июне наша страна сделала ей очень щедрое предложение о переговорах. В ответ на наше предложение режим Зеленского выбрал эскалацию и войну через вторжения в мирный российский регион. Поэтому прежние инициативы утратили силу, следующие предложения будут еще хуже для Украины, и не говорите нам, что мы вас не предупреждали», - сказал Полянский.
А. Баранов:
- Да, достаточно серьезное, жесткое заявление. И вот газета «Вашингтон пост», одна из ведущих американских газет, со ссылкой на свои источники, сообщила, что якобы атака ВСУ на Курскую область сорвала переговоры с Россией. Делегации Москвы и Киева должны были встретиться в Дохе (Катар), чтобы договориться не атаковать энергообъекты друг друга в течение двух месяцев. Тут сразу все обозреватели стали говорить, что стало понятно, к чему относились слова Владимира Путина про то, что не о чем с ними разговаривать. Но, оказалось, что поторопились наши американские коллеги.
Е. Афонина:
- Сегодня официальный представитель МИДа нашей страны Мария Захарова как раз на это утверждение «Вашингтон пост» отреагировала, сказав, что никто ничего не срывал, потому что срывать было нечего. Никаких прямых или непрямых переговоров между Россией и киевским режимом по безопасности гражданских объектов критической инфраструктуры не велось и не ведется. Тогда вопрос – откуда постоянно всплывает эта тема? Давайте мы попробуем понять, что это? Психологическая атака? Или некие закулисные договоренности, о которых раньше времени не стоит сигнализировать?
Политолог, председатель Крымской региональной общественной организации «Центр политического просвещения» Иван Мезюхо с нами. Здравствуйте, Иван.
И. Мезюхо:
- Добрый вечер.
Е. Афонина:
- Ну, давайте политическим просвещением и займемся. Что это за постоянный крючок, на который нас ловят? А вот переговоры, а вот переговоры…
И. Мезюхо:
- Давайте тогда обратимся к недавней истории. В бОльшей степени тему переговоров будировали западные СМИ перед так называемой швейцарской конференцией, которую проводила Украина. На мой взгляд, будирование темы переговоров со стороны западных массмедиа – это политика по понуждению Киева к тому, чтобы он начал разговаривать с официальными властями Российской Федерации , так как весь этот коллективный запад осознает, что сегодняшняя Украина победить Россию на поле боя не может и, если нынешнее положение дел сохранится, то в дальнейшем киевский режим будет только терять территории. И сегодня вкидывание темы переговоров происходит именно со стороны западных массмедиа и стратегически запад все еще подвигает Украину к ведению переговоров. Просто Украина хотела бы войти в этот переговорный процесс с позиции силы. Поэтому она нанесла террористический удар по мирным жителям Курской области. Украина полагает, что нанесение существенного урона не только военной, но и гражданской инфраструктуре Российской Федерации позволит ей вступить в переговоры с Кремлем на выгодных для нее условиях. Эта наивность бандеровского режима.
А. Баранов:
- Вообще наивность и бандеровский режим – странное сочетание слов. Потому что жестокость, хитрость, расчеловеченность этого режима очевидна. И цинизм запредельный. Все-таки на что они рассчитывали, начав этот рейд в Курской области, понимая, что всякая возможность для переговоров будет сорвана. Вот даже «Файнэншл таймс» написала, что переговоры об обмене пленными Курской области, которые едва-едва должны были начаться, и то были сорваны после того, как ВСУ предприняли попытку прорыва через населенный пункт Колотиловка. Именно там проходили обмены пленными и этот участок границы специально поддерживали в спокойствии, и этим поступком Зеленский и компания показали, как они относятся ко всем мирным инициативам. Здесь возникает какой-то дуализм непонятный.
Е. Афонина:
- Это раз. Во-вторых, вот сейчас есть информация, что эту террористическую операцию с заходом на территорию России готовили не месяц и не два. Что это не спонтанное решение. Что это не так – а давайте-ка мы сейчас на Курскую область попрем! Ничего подобного. И силы там были весьма серьезно подготовлены. И это была операция, которую разрабатывала отнюдь не Украина.
А. Баранов:
- Это пять западные газеты пишут, что, якобы, с прошлого года в атмосфере величайшей секретности, когда даже командиры среднего звена не знали, куда их пошлют воевать. Не говоря уж о рядовых.
Е. Афонина:
- Тогда вопрос. Где же тут наивность? В каком паззле этой картины проявляется эта бандеровская наивность?
И. Мезюхо:
- То, что стратегически Киев поставил для себя цель попытаться если не победить Россию, то отбить у России как можно больше территорий путем влияния на внутриполитическую ситуацию внутри Российской Федерации. Ударами по Курской области, по Брянской, по Белгородской области, по пляжу Учкуевка в Севастополе Украина пытается повлиять на внутриполитическую стабильность в нашей стране. Осознавая, что либеральный майдан в Российской Федерации невозможен, вот этот бандеровский режим считает, что в нашей стране можно спровоцировать так называемый «патриотический майдан». И в этом и состоит наивность киевского режима. И, знаете, я удивляюсь этому. Почему? Мы столько лет, как бы там ни было, жили в едином информационном и культурном поле. То есть, по идее, мы должны понимать друг друга. Но с каких пор вот наши соседи перестали нас понимать и не осознавать того факта, что то, что они делают, только сплачивает народ Российской Федерации вокруг легитимной власти, вокруг президента и правительства. Возможно, они судят по себе. Потому что, если бы мы проводили какие-то такие операции, там бы уже был майдан. В этом наивность киевского режима. Но стратегически они, на мой взгляд, я не хочу совсем негативные прогнозы давать, они и дальше будут осуществлять подобные налеты по мирным регионам Российской Федерации. Они их и осуществляют, просто ПВО отбивают бОльшую часть этих налетов. Каждый день мы с вами читаем новости о беспилотных летательных аппаратов над Крымом и Севастополем и над другими регионами нашей страны.
А. Баранов:
- Ну, почему так произошло, когда рухнула единая культурная и историческая общность? Во-первых, 30 лет перепрошивали их сознание, а потом они просто делают то, что им говорят из-за океана или с Британских островов.
Е. Афонина:
- Нет, Андрей Михайлович, позвольте я тут с вами не соглашусь. Давайте вспомним вот эти издевательства бандеровцев в форме нацистской над мужчиной беженцем из Макеевки, как выяснилось, вот этим 74-летним дедушкой. Это уже не просто перепрошивка, это уже совершено другое восприятие мира…
А. Баранов:
- Почему? Их именно перепрошили. А вы забыли, когда «Азов» сдавался в Мариуполе, все эти татуировки – свастика, лик Адольфа Алоизовича, всякие эсэсовские молнии и другие фашистские символы…
Е. Афонина:
- «Азов» - террористическая организация, запрещенная на территории нашей страны.
И. Мезюхо:
- Коллеги, когда они выставляют видео, где они издеваются над дедушкой, они рассчитывают на то, что мы, русские люди, в первую очередь, начнем возмущаться в сторону наших властей и выражать свое недовольство в адрес наших властей. Но результат другой. Мы выражаем свое недовольство и ненависть в отношении этих дегуманизированных ублюдков, которые издеваются над этим пожилым человеком. Поэтому не просто так же эти видео снимаются. Я с вами соглашусь, Елена, эта провокация готовилась долго, достаточно лишь проанализировать серию фейков, связанных с налетом на Курскую область. Чего стоит вот эта табличка «Льгов»…
А. Баранов:
- Ну да, кустарно изготовленная, с ошибками очевидными…
И. Мезюхо:
- Ну, это же явно снималось для того, чтобы посеять панику внутри нашего общества, хотя этот Льгов они не контролировали в полной мере, не было такого никогда. Но, к сожалению, вот тут я должен признать – некоторые наши лидеры общественного мнения подхватили украинские фейки…
А. Баранов:
- Иван, вы сказали, что часть нашего общества поддалась на украинскую провокацию, вы что имеете в виду?
И. Мезюхо:
- Я говорил о части лидеров общественного мнения, которые стали ради хайпа постить вот эти видеозаписи или репостить Telegram-каналы, якобы, Курской области, созданные бандеровским режимом. И это в очередной раз, конечно, заставляет нас задуматься о том, правильная ли у нас информационная политика в условиях боевых действий? Я не знаю, как можно достучаться до вроде бы патриотически настроенных граждан, у которых большое количество подписчиков, что надо тысячу раз подумать, прежде чем о чем-то писать. Вот в чем опасность. Я надеюсь, что мы какие-то выводы из этой ситуации сделаем.
А. Баранов:
- Член комитета по безопасности Госдумы, депутат от Башкирии Динар Гильмутдинов предложил ввести жесткую военную цензуру. «Вынужден констатировать, что большая часть информации от так называемых военкоров и блогеров не соответствует действительности и представляет собой набор предположений и вымыслов». Но ему тут же ответили – если мы сейчас закрутим гайки, то итогом станет подаренное западу информполе, и в итоге сам депутат отказался от своего предложения о введении жесткой военной цензуры. Вот где здесь правильный выбор, правильный баланс?
И. Мезюхо:
- Ну, если и надо было бы вводить военную цензуру, то с самого начала. Потому что действительно, если ее ввести сегодня, топорно, то мы подарим…
А. Баранов:
- А вам тогда скажут – а у нас нет ни войны, ни военного положения, у нас СВО.
И. Мезюхо:
- Я допускаю, что в условиях проведения специальной военной операции ограниченная военная цензура приемлема для нашей страны. Ограниченная цензура может выражаться в том, что, если человек был замечен в систематическом распространении фейков, то он просто лишается возможности публичной коммуникации с миром через глобальную сеть интернет и средства массовой информации на определенный временной промежуток. Если он орошает это положение, то последует административное, а потом и уголовное наказание. Это возможно сделать, было бы желание. Надо превентивные какие-то меры, чтобы не сразу человек попадал в тюрьму за репост очень странных и страшных фейков, а чтобы превентивно его сначала бы ограничивали. Мне кажется, это возможно сделать. В том числе, этим мог бы заняться и указанный вами депутат Госдумы.
Е. Афонина:
- Иван, по поводу некоторых Telegram-каналов, давайте вспомним, что буквально на этой неделе их список пополнился, Telegram-каналов-иноагентов, причем, весьма популярных, с очень большим количеством подписчиков. Это уже маркер определенный…
И. Мезюхо:
- Елена, эти Telegram-каналы называли «башнями Кремля»… меня это так рассмешило, когда я увидел новость именно об этих Telegram-каналах, что они признаны иноагентами.
Е. Афонина:
- Ну, что есть, то есть. Иван, смотрите, мы постоянно приводим этот пример, потому что, мне кажется, он наиболее показательный. Трагедия по захвату заложников в культурном центре в Дубровке научила журналистов не вести репортаж, что называется, в прямом эфире, рассказывая о том, куда перемещаются наши силовики, которые должны были купировать этот теракт. В данной ситуации мы видим, что спецоперация протяженностью уже не один год, наверное, чему-то научила. Но дальше мы видим журналиста, стоящего на фоне стелы городской, радостно рассказывающего о том, как идут колонны нашей техники.
А. Баранов:
- Но это не прямой репортаж был, а запись.
Е. Афонина:
- Вот! Репортаж был не прямой. То есть, отсматривали его заранее, понимали, о чем идет речь. Канал был, так скажем, телевизионный не левый, не занимающийся рыбками и птичками, а специализированный. Что это? Вот можете объяснить, почему не выработаны определенные нормы поведения на линии боевого соприкосновения, к сожалению, теперь уже и на территории России?
И. Мезюхо:
- А потому что опять-таки речь идет о конституционных правах и, если кто-то, допустим, как я, а я в самом начале спецоперации выступал за определенную военную цензуру, не стесняясь этого, понимая, что я, как публичный человек, каждый день выступающий на каких-то телеканалах, тоже могу быть подвержен этому цензурированию. И меня это нисколько не пугает. Так как есть Конституция, то все упирается в эту Конституцию. Но в Конституции есть замечательный пункт, о котором я постоянно говорю нашей либеральной публике. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены для защиты законных интересов других граждан. Вот в чем дело. Это тоже прямая норма нашей Конституции. На мой взгляд, сегодня не очень налажена коммуникация в плане информационного взаимодействия между министерством обороны и военкорами. Возможно, у министерства обороны должны быть кадры, которые бы отдельно работали с военными корреспондентами по части подачи материала.
Но тут другой момент. Я понимаю, что, если мы оперативно с вами, коллеги, и наши военкоры патриотические не дают информацию, то наши граждане начинают черпать эту информацию от бандеровских пропагандистов и псевдожурналистов. И вот это проблема. Значит, все-таки, может быть, при министерстве обороны должен быть создан какой-то орган, который бы напрямую взаимодействовал с военными корреспондентами? Сейчас во главе Минобороны гражданский человек, экономист и в принципе все возможно. Кстати, мы с вами видим, что определенные реформы не то что начались, а они уже в действии. Вот вы сказали о Курске, а я сразу вспоминаю новость о том, как похоронили Поддубного. Ну, это вообще просто безобразие! Это должностные лица в своих Telegram-каналах размещали эту информацию и как они потом жили после этого?
А. Баранов:
- Ну, потом это лицо извинилось на следующее утро довольно помятым видом – мы знаем, о ком идет речь, но вот он получил информацию от сотрудников группы Поддубного, которые посчитали, что он погиб, и вот он решил первым об этом сообщить, хайпануть, как сейчас принято говорить, на этой информации. Получилось некрасиво.
Е. Афонина:
- Давайте вспомним, что вы начали говорить о другой стране, получать информацию из другой страны, но здесь-то вообще уже вопиющая ситуация, когда иностранные журналисты на БТРах украинских заезжают на территорию Курской области, снимают репортажи, выдают их в эфир и дальше начинается… С Украины их высылают срочно в Италию, да? Да. Отзывают срочно, боясь, что кто-то им может там навредить….
А. Баранов:
- Это не только итальянцы, а и немцы заезжали, и Си-Эн-Эн… причем, все это проукраинское. Они упиваются перемогами украинскими. Значит, ни одного убитого мирного жителя, вообще не упоминается об их зверствах. О том, как обращаются с похищенными фактически мирными жителями, мы видели у пленного украинского разведчика недавно, который снимал, как ведут срочников пленных троих и троих мирных жителей, как их забрасывают буквально в кузов и там бьют прикладами. Ни за что ни про что. Об этом ни слова. О том, что военные комендатуры вводит господин Сырский на оккупированных аудиториях – так, как фашисты это делали. Кстати, российская армия никаких военных комендатур в новых регионах не вводила. Потому что там очень много лояльных, дружески настроенных к нам людей, которые создали органы самоуправления и в них работают. Никакой военной комендатуры не надо. А здесь по гитлеровскому образцу вводятся военные комендатуры.
И. Мезюхо:
- Это как раз и есть та информационно-психологическая операция с военной компонентой, о которой я говорю. Потому что в сознании российского народа комендатура – это сразу воспоминание о великой Отечественной войне, поэтому Сырский делает это из заявления, чтобы мы с вами здесь паниковали, чтобы мы возмущались, чтобы мы выражали недовольство – вот для этого все это делается! А создается эта комендатура на самом деле или не создается – это вопрос десятый. Подоляк кричит о том, что они гуманитарку раздают. Но мы-то с вами видим видео, где они грабят эту «Пятерочку» несчастную… Потому что они не видели этих продуктов. Кстати, это к вопросу об обеспеченности украинских вооруженных формирований…
Е. Афонина:
- Слушайте, ну, халява – она всегда халява. Даже если тебя обеспечивают по самую маковку.
А. Баранов:
- Причем, кричат «Это вам за унитазы, москали». То есть, им вбили вот эту дурацкую идею, что русские унитазы крали, вот они в это и верят.
И. Мезюхо:
- Людям, которые носили кастрюли на головы, можно вбить чего угодно. И это не фигура речи. Я, как крымчанин, просто это помню. Я это помню. И мне тоже казалось тогда, что это полнейшее дно. Что люди, с которыми я общался, с которыми мы дружили, они были эксперты, которые понимали суть политики, ну, они должны понимать, что какая-то чушь происходит. Но они ходили туда, они ходили на майдан, они одевали эти кастрюли и считали, что это смешно и интересно. Они ополоумели и обезумели! И это было 10 лет назад! И потом, эти же коллеги писали на меня доносы в СБУ и т.д.
Е. Афонина:
- Вот норвежский политолог Гленн Дизен упрекнул запад в поддержке нацистских батальонов – вот как раз из-за того видео, о котором мы говорили, где издеваются над русским пожилым мужчиной. По словам норвежского политолога, западу нужно оценить возможные последствия поддержки украинских нацистских батальонов после вторжения в Курскую область, в противном случае, как отмечает Дизен, это может плохо кончиться. Вопрос – для кого и когда это может плохо кончиться?
На связи с нами политолог, автор Telegram-канала Геостратег Андрей Школьников. Андрей Юрьевич, здравствуйте.
А. Школьников:
- День добрый.
А. Баранов:
- Вдобавок к тому, о чем сказала Елена, что нам пишут. Вот Дмитрий из Ессентуков: «Никаких переговоров с этими зверями быть не может, только уничтожение».
Мы говорили о работе иностранных корреспондентов незаконной в Курской области, да, но и наши предатели тут сразу же подсуетились и показали всю гнилость своей сущности. Марат Гельман, объявленный в розыск МВД, как иноагент, бывший галерист, работавший в структурах государственных в свое время, заявил, что готов сформировать новые органы власти в Курской области. Сейчас, кстати, этот мошенник выдает себя за молдаванина, живущего в Черногории. Ему вторит Геннадий Гудков, бывший депутат Госдумы, работавший в свое время в Коломенском горкоме ВЛКСМ, потом служивший в КГБ, где получил звание майора – он был у нас на радио несколько лет назад, я сказал ему пару ласковых слов, он взбеленился и сказал: «Вы что, считаете меня предателем?». Я сказал – да. Он зыркнул глазами, ничего не сказал, встал и ушел из студии. Ну, вот свою предательскую сущность он, как тогда выказывал, так и сейчас продолжает.
Е. Афонина:
- Он внесен в список террористов и экстремистов в нашей стране. Андрей Юрьевич, можете объяснить, вот эти полярные высказывания, с одной стороны, полная поддержка того, что творит Украина на территории России, с другой стороны, вот эти робкие слова о том, что там же, смотрите, они же нацисты, Европа, одумайся! Сейчас эти слова могут привести к каким-то реальным последствиям для Украины или для России?
А. Школьников:
- Давайте понимать, что все, что происходит на сопредельной территории, на территории бывшей Украины, то, что они пытаются выплеснуть за ее пределы, это всего лишь оперативный уровень нашего противостояния с западом. Мы противостоим США, мы противостоим странам, которые стоят за США. То есть, условно говоря, стратегический уровень там. И до тех пор, пока они не будут готовы зафиксировать противостояние, прекратить противостояние этого уровня, все, что происходит здесь на территориях, не имеет принципиального значения. Это оперативный уровень. Собственно говоря, СВО – не просто так у нас называется операцией. Мы противостоим в логике экономических торговых войн США. Пока там не готовы сесть за стол переговоров в целом, все, что здесь будет происходить, для них неважно, это информационный шум. Мы должны смотреть те цели, которые есть у нас общие. Общие цели там даже близко, грубо говоря, до весны 2025 года они не готовы к нормальным переговорам, значит, никаких переговоров быть физически не может. Не о чем договариваться. Мы не пойдем на корейский сценарий, они не готовы фиксировать полностью разделение всех отношений – то есть, закрывать противостояние с западом.
А. Баранов:
- Тем не менее, сейчас на западе от кураторов Киева все больше и больше идет вбросов о том, что этим своим рейдом в Курскую область Киев пытается добиться для себя лучших позиций на переговорах. На западе говорят – давайте. Вот Лендси Грэм, внесенный в реестр террористов и экстремистов, сенатор-республиканец, на встрече с Зеленским порадовался тому, что ВСУ зашли на нашу территорию и убивают там мирных жителей. Вот что он сказал. «Что я думаю о Курске? Смело, блестяще, красиво, продолжайте в том же духе. Нужно разрешить людям воевать. Дайте им оружие, чтобы они показывали себя на войне, которую они не могут позволить себе проиграть. Ф-16 слишком долго ждут, давайте их использовать, давайте тренировать украинских пилотов». И так далее.
Е. Афонина:
- Борис Джонсон вот статью выкатил…
А. Баранов:
- Да, Борис Джонсон в совершенно отвратительных выражениях призвал дальше продолжать эту атаку на нашу территорию Для чего? Для того, чтобы склонить, как они надеются, Россию к переговорам на условиях Украины. Типа того, что вот не ожидали, Украина оказалась сильнее, чем думали и теперь у нее на руках козыри, она банкует. Вот как нам к этому относиться?
А. Школьников:
- Давайте не будем весь этот информационный мусор и людей, которые абсолютно неадекватны, которые не принимают решения, которые говорят просто то, что им надо сказать, они несубъектны. Абсолютно несубъектны. У нас бОльшая часть , которая сейчас в политике, это шоу-бизнес классический. Ну, у нас тоже есть целая фракция чудных людей, которая, посмотрите их высказывания, их сообщения. У нас куча таких же клоунов разных. Зачем мы будем перебирать. Давайте смотреть цели запада.
Где-то с осени 2022 года по осень 2023-го у них была четкая цель – уничтожить Россию, низвести ее до уровня Африки. Вот просто полное уничтожение. Дальше стало понятно, что не получается. Плюс у них проблемы, у них 2024-2026-й год начинаются сейчас принятие решений, что делать с Китаем. Им нужно переключаться туда, закрывая тему вообще европейских всех конфликтов. Там проблема в разы больше. Соответственно, где-то до осени 2024-го они еще чуть-чуть будут надеяться, что можно закрыть это все корейским сценарием. Давайте сделаем паузу, зафиксируем границу, а потом через несколько лет вернемся на новых условиях и усилив. Они поймут, что мы на это не готовы, у нас идет война за независимость. И сейчас они начинают наконец понимать, что это ненормально и начинают подготовку к следующему варианту. А вот следующий вариант будет – признание независимость от запада, очерчивание ее зоны влияния и у них будет задача сделать так, чтобы мы не сильно помогали Китаю, когда они начнут на него давить, плюс чтобы мы со своими инициативами не выходили сильно вперед, чтобы мы не ломали их глобальный мир рассказами про многополярность, про мир панрегионов. Но это будет только в будущем. Они к этому еще не готовы. Они готовы будут, когда пересменка в Белом доме произойдет, поделят кабинеты, сядут и тогда мы несколько месяцев будем наблюдать некоторые всплески реальных переговоров. То есть, раньше весны 2025 года вообще не нужно ни на что обращать внимания. Там не с кем договариваться. На западе не с кем. Украина вообще несубъектная территория. И мы начинаем сейчас разбирать, кто и что сказал… Они два с половиной года это все говорят, не меняясь в принципе.
А. Баранов:
- Тем не менее, переговоры, если они будут, будет вести Москва и Киев, а не Москва и Вашингтон?
А. Школьников:
- Нет. Не будет Москва-Вашингтон только…
А. Баранов:
- …как воюющие субъекты, да…
А. Школьников:
- Нет воюющих субъектов. Есть НАТО, есть прокси-силы, которые на Украине. Есть НАТО, которое вооружает, поставляет и прочее. Мы воюем с НАТО, мы воюем с западом. Мы не воюем с тем, с кем нельзя воевать. Ну, нельзя воевать с отдельным подразделением, полком или еще что-то такое. Война экономическими законами через блокаду идет полностью с западом. Уходите на стратегический уровень. На оперативном уровне вообще ничего этого не происходит. Нельзя договориться о мире на одном участке фронта. У нас общий большой фронт с западом.
А. Баранов:
- Но делая предложение Украине, мы рассчитываем на то, что эти предложения будут рассмотрены и приняты западом.
А. Школьников:
- Мы поставили свои минимальные условия. Причем, эти минимальные условия – это конец 2021 года, декабрь – демилитаризация восточной Европы. И дальше начинается денацификация и прочее-прочее. Эти требования никто не снимал. Это требования к западу. Территории украинские – это в принципе уже никого не интересует. Там вообще уже ничего не будет.
А. Баранов:
- Но украинцев-то все-таки интересуют – они там живут.
А. Школьников:
- Это их проблемы. После того, как они за 30 лет из по сути страны, которая была 10-12-я по экономике в мире с кучей вообще всего, что было, превратились в то, что есть… Ну, друзья, вы отказались от своей независимости, от своей субъектности, многократно, как вы можете призывать к тому, от чего вы сами отказались? О чем можно разговаривать с людьми, которые несубъектны? Которые даже за себя решения не принимают.
А. Баранов:
- Хорошо. Тогда давайте объявим Украину террористической страной, раз у нас контртеррористический режим введен в трех областях. Запретим ее флаг, герб, гимн, прокачку газа, сделки. Переговоры разные, переводы.
А. Школьников:
- То, что на какой-то конкретной территории люди пытаются поднимать гимн, герб и прочее, и говорят об этом, на большой… никак не влияет. Мы хотим устроить истерику или мы результат хотим? Нам шашечки или ехать? Давайте мы будем во всем винить их… Вот когда началась история по поводу того, что трубопроводы «Северный поток» подорвали три непонятных дайвера, любой человек, занимающийся дайвингом, будет долго и весело смеяться. Для чего это делается? Чтобы, когда начнутся серьезные разговоры, а это 2025 год, и на стол начали класться аргументы… на наши аргументы – ребята, прямые убытки от «Северных потоков», они сказали – нет, это не прямые, это косвенные убытки, потому что у нас есть решение, вот мы ищем людей, а, может, мы еще и суд провести успеем к этому времени… вот на западе скажут, что они провели суд и в этом суде будет признано, что виноваты три этих чудика и дальше киевский режим. Это уже подготовка пошла к этим разговорам. Но это длинный процесс будет. И переговоры там будут длинные. И это будет не украинская тема, это будут вопросы ЗВР, это будут вопросы собственности…
Е. Афонина:
- Андрей Юрьевич, вы сказали о том, что переговоры будут, будут в 2025 году, скажите, пожалуйста, кто что будет кому предлагать? В частности, России? Какие пироги, какие плюшки? И за что мы должны будем отдавать?
А. Школьников:
- Я не совсем политолог, я все-таки геостратег… То, что мы говорим 2025-2026 год – это не закончится быстро. Поскольку есть внешний контекст и внешний контекст происходящего – это противостояние грядущее Китая и США, в которое надо окунаться, и продолжение распада глобального мира. Где-то года до 2027-го еще будет иллюзия, что его можно сохранить, а дальше станет понятно, что все. Или многополярный мир, или мир панрегионов. И в этот временной промежуток ии нужно закрыть вопросы с Россией, сделать так, чтобы Россия не вмешивалась в другие расклады, поскольку мы для них не сильно опасны. Мы не претендуем на господство в мире. Мы не хотим стать гегемоном. А Китай хочет. Китаю это нужно для выживания. И Америка понимает, что там борьба много более важная именно для них. Она для них экзистенциальная. Борьба с нами для них – это одна из частей зависимых территорий вдруг объявила о независимости и давайте ее попробуем задавить. Два с половиной года не получается. Значит, нужно закрывать вопрос, как в свое время Лондон закрыл вопрос с Соединенными Штатами, признав независимость. Вот чего мы хотим. Поэтому разговор будет идти с Соединенными Штатами, разговор будет идти с транснациональными корпорациями и представителями их по множеству вопросов, какими-то отдельными представителями запада, но именно в таком роде. Нам нужна территория, которая становится нашей зоной влияния. Просто вот здесь мы определяем правила. Вот здесь они, например, выводят войска. То есть, то, что НАТО в текущем виде им не нужно и основные силы будут перекинуты на Дальний Восток, в юго-восточную Азию, в восточную Азию – это понятно уже. Но, если США уходят, соответственно, НАТО исчезает. Вопрос, соответственно, будущего ЕС. То есть, как будут эти законы? Не в том смысле, что мы отдаем это, вы получили это, мы очертили границы и все. Нет. Дальше возникают вопросы. Международный порядок – подо что мы соглашаемся, а что нет. Мы прекрасно помним 2020-2021 год, когда вот вся эта глобалистская повестка с глобальным потеплением, с инклюзивным капитализмом и прочее, мы тоже присутствовали там. То есть, были, видно, договоренности, что мы не противимся этому. Соответственно, вот что-то будет лежать на эту тему. Не обязательно материальное. Возможно, мы договоримся, например, что мы не сильно активно поддерживаем Китай. То есть, мы поддерживаем его, как они сейчас нас. То есть, положительный союз, не более. Но после того, как мы подписали с Северной Кореей договор, мы не знаем подробно, что было заключено с Вьетнамом, мы уже их сильно ограничиваем. То есть, там вариантов много. И это будут не территории. Это будет не из серии сто миллиардов сюда, а сто миллиардов обратно. Там будет именно разграничение более серьезное, более глобальное и на будущее…
А. Баранов:
- Вообще-то такие конфигурации делаются после войн.
Е. Афонина:
- Андрей Юрьевич, а на каком уровне эти решения принимаются? Это же долгая стратегия. То есть, в Америке меняется один президент, второй президент… на каком уровне это формирование идет этого нового миропорядка?
А. Баранов:
- Ну, Камала Харрис приходит к власти и я не вижу ее как субъект, которая будет новые идеи давать.
Е. Афонина:
- Кто это? Теневое правительство?
А. Школьников:
- То, о чем мы говорим, оно не мирный договор, это на самом деле пакт о ненападении. Классический пакт о ненападении 19 – начала 20 века. Который подписывали везде и всюду.
А. Баранов:
- А потом рвали их, ничтоже сумняшеся.
А. Школьников:
- Вопрос времени. Есть те, которые не рвали. Есть те, которые работали. Вопрос – будет ли война и будет ли потом необходимость? Такие пакты замечательно перерастают в мирные договоры и в долгосрочные конфигурации, если есть для этого желание. Когда мы говорим об интересантах с той стороны, не надо называть фамилии вроде Камалы Харрис и прочих. Это шоу-бизнес.
А. Баранов:
- А чью же называть фамилию-то? Ну, назовите мне фамилию, с кем надо говорить? Или укажите, в какую сторону нужно вести взор, чтобы понять, кто будет нашим собеседником.
А. Школьников:
- Когда мы говорим о масонских элитах, нужно четко понимать, у них нет жесткой иерархии, нет единого человека, с которым говорить. У них горизонтальные связи. Это несколько тысяч человек, в которых есть первый среди равных, но не более. Которые учились, работали и прочее вместе. Этот круг сейчас тысяч шесть примерно. Это те, кто в активном движении. Еще куча людей, которые неактивны – это родственники, друзья – они видны. И у них есть собственные механизмы формирования того, кому они доверяют разговор. Это могут быть выборы, это могут быть представители от каких-то ассоциаций, в конце концов, это может приехать на выборы человек от какой-нибудь ассоциации…
А. Баранов:
- Слушайте, но пакты и мирные договоры подписывают главы государств.
А. Школьников:
- Это понятики(?). Никто не будет составлять красиво договор из 14 пунктов, в котором это все будет. Это будет понятика, на которой будет зафиксировано, что кому и чего…
А. Баранов:
- Ну, понятику потом легко будет изменить… знаете, вы нас не так поняли. И все.
А. Школьников:
- Под это создается четкое понимание…
А. Баранов:
- Бумажка должна быть хотя бы, чего мы и требовали. Дайте нам письменные обязательства не расширения НАТО, еще чего-то… а так, устно… нет, никаких джентльменских соглашений с западом нет и быть не может. Они мерзавцы, которые обманывают.
А. Школьников:
- Искусство сделать очередность выполнения, чтобы, когда вы начинаете выполнять, вы не можете отступить. Мы четко уже дали понять – мы не будем делать первые шаги. Да, мы готовы дать порядок действий, но первые шаги делайте теперь вы. И они должны быть такими, что, если в любой момент та сторона прекращает исполнение, мы все равно остаемся в плюсе. Это четко понятно.
А. Баранов:
- Каким образом? Если они отказываются от своих обязательств, какой у нас плюс?
А. Школьников:
- Мы уже получили столько, что, если в этой точке они прекращают выполнять, мы все равно остаемся в плюсе.
А. Баранов:
- А что мы получили?
А. Школьников:
- Например, решаются вопросы по доступу к технологиям, которые нам нужны. К валютным механизмам, к банковским механизмам. И многое еще чего. Что положить на стол и с нашей стороны…
А. Баранов:
- Так это мы делаем вопреки им, а не благодаря.
А. Школьников:
- Нет, это во многом может оказаться именно благодаря, просто потому, что… они не начинали полноценной войны на уничтожение нас, например, технологически. Недавно у нас было мероприятие в рамках «Армии», где выступала Наталья Касперская. И она четко сказала – друзья, если бы ввели полноценное технологическое разрушение, это было бы очень плохо, это всему миру было бы очень плохо, это была бы катастрофа технологическая, с разрушением всего.
А. Баранов:
- Видимо, у них просто нет механизмов введения таких ограничений.
А. Школьников:
- Есть механизмы. Как человек, по первому образованию информационной безопасности, могу сказать вам – у них более чем все есть. Еще в 90-е годы, когда я учился, все эти закладки отлавливали и находили. Сейчас там меньше не стало.
А. Баранов:
- Ну, если они говорят о стратегическом поражении России на поле боя, почему тогда они оставляют нам технологический зазор?
А. Школьников:
- Они могут о чем угодно говорить, не надо слушать слова – смотрите на действия. У них проблема в том, что ..
А. Баранов:
- Смотрим на действия. Начали с касок и бронежилетов, а сейчас уже авиация появилась.
А. Школьников:
- Именно идет война НАТО против нас.
А. Баранов:
- Ну так они и ведут войну, а не думают о пактах о ненападении.
А. Школьников:
- По итогам мы можем заключить пакт о ненападении. Разграничение.
А. Баранов:
- Для того, чтобы были итоги и чтобы заключить пакт о ненападении, надо выигрывать на поле боя и подписывать капитуляцию Киева.
А. Школьников:
- Вообще не связанные вещи. Два с половиной года мы противостоим всему западу, который на порядок нас больше экономически. На порядок – то есть, в десять раз и больше суммарно. Мы им противостоим и они ничего не могут с нами сделать. Повышение ставок они сделать не могут. Потому что они понимают, что у нас тоже есть повышение ставок. Это повышение ставок зовется гиперзвук, «Сармат» и прочее по списку. Они это понимают. И у нас, грубо говоря, равновесие, которое не сдвинуть. Блицкриги все уже экономических войн прошли. То есть, это теперь или на долгие годы, или понимая, что нет движения, фиксировать. В экономической войне. Победа на поле боя над Киевом и взятие его ничего не решит. Они точно так же будут поставлять и пакостить. Они, например, могут взять сейчас и перекрыть проливы. Датский или Босфор.
А. Баранов:
- Ну, Босфор вряд ли…
А. Школьников:
- Турция – член НАТО. Давайте понимать, что Эрдоган, как бы ни крутился, взять его и заставить действовать в нужном направлении, с учетом того, какие проблемы в экономике и во внутренней политике у Турции, это вопрос – надо или не надо. Они могут ударить по нам очень сильно. Но и мы можем ударить на уничтожение. Не просто так Владимир Владимирович говорил в свое время, и повторял потом, что мир без России нам неинтересен. И мы показали, что мы, если что, будем уничтожать всех. Да, это будет очень тяжело. Ну, через несколько столетий человечество как бы обратно восстановится, это будут другие народы и системы. Но, ребята, вы думайте, понимайте это и не трогайте, не переходите черту, не испытывайте чашу терпения. Вот о чем мы говорим.
А. Баранов:
- А они испытывают. Либо они не понимают ничего, либо решили играть ва-банк.
А. Школьников:
- Это их логика. Они прощупывают границы. Это логика англосаксов. У англосаксов своя специфика, свой менталитет. Условно говоря, они могут говорить все, что угодно, но, пока это не под присягой, вы ничего с этим не сделаете. Это особенности этнокультурной политики и их надо учитывать. Дипломаты не просто так общаются, это очень на самом деле сложный момент. Мы не можем их воспринимать так, как себя – вот мы это сказали, значит, мы за свои слова отвечаем. У них – нет. Не под присягой – свободны. И таких элементов полно.
А. Баранов:
- Ну, в Ялте как-то договорились все-таки. Потому что сила была.
Е. Афонина:
- Ну, время наше заканчивается, Андрей Юрьевич, спасибо вам огромное. Хочется так немножечко подняться, как вот сделали это вы, над полем реальной битвы и посмотреть на эту картину чуть-чуть свысока. С нами был автор Telegram-канала «Геостратег» Андрей Школьников. Спасибо огромное. Всего доброго.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
