Олег Кашин: Мы проходим путь, когда дети гангстеров заканчивают Гарвард и превращаются в сенаторов
О. Кашин:
- Всем привет! Я – Олег Кашин где-то в глубинной Великобритании, причем, меня на YouTube плохо видно, я в классической телефонной будке на темной улице. В такой красной. Эдвард, здравствуйте!
Э. Чесноков:
- Здравствуйте, Олег Владимирович! Это был такой детский мультик, как два друга через телефонную будку путешествовали во времени. Я вас прекрасно понимаю. Вы, наверное, в 1877 году каком-нибудь, да?
О. Кашин:
- Судя по качеству связи, наверное, в 16-каком-то. Но давайте начнем с британских новостей. Я знаю, у вас для меня есть сюрприз.
Э. Чесноков:
- Олег Владимирович, я просто в шоке! До чего вы, а, может, мы довели Британию! Была и, собственно, есть Елена Лужкова, дочь Юрия Михайловича Лужкова и Елены Батуриной. У нее было, именно было, вегетарианское кафе под названием «Еда» где-то в престижном районе Лондона. И в октябре неожиданно выяснилось, что у ее юрлица введен конкурсный управляющий, то есть, вегетарианское кафе, которое прекрасно существовало, обанкротилось. И дочь Лужкова оказалась должна кредит в размере 600 тысяч фунтов стерлингов, которые она взяла на развитие бизнеса. Но позвольте! Это же национальное достояние России мы теряем! А что дальше? «Челси» - футбольный клуб, который принадлежит нашему всему Абрамовичу, обанкротится? Что у вас там происходит?
О. Кашин:
- Знаете, когда я был маленький, по телевизору шел сериал, по постсоветскому телевизору, «Богатые тоже плачут». И вот люди, которые переживали гайдаровские реформы, они реально сопереживали мексиканским богачам, у которых были тоже какие-то проблемы, жемчуг был мелок. Я бы не стал на вашем месте переживать за Елену Батурину-младшую – Елену Лужкову. Думаю, все у нее будет хорошо.
Ну, а лондонский общепит – дело такое. Мы иногда говорим про пресловутый «Жан Жак»…
Э. Чесноков:
- Средоточие зла…
О. Кашин:
- Кому – зла, кому нет, но когда я переехал в Лондон, гуляя по Сохо, престижному и слегка гомосексуальному району этого города, удивился, увидев свой родной московский «Жан Жак». И зашел. Там было все, как в Москве, все удивительно. Но где-то через полгода он обанкротился, потому что кому нужно в Лондоне французское кафе российского происхождения?
Что касается таких поисков реальных владельцев всяких учреждений, тоже такие поиски – соринки в чужом глазу. Буквально вчера знаменитый Иван Голунов с помощью моднейшего приложения «Социальный мониторинг» вдруг обнаружил, что знаменитое заведение, что наш Денис Симачев открывает в Москве взамен своего закрытого бара, на самом деле, принадлежит той самой загадочной сестре одного там премьер-министра российского и Аркадию Новикову, по-моему. И вот он об этом написал в социальных сетях. И буквально тем же вечером внесли коррективы в приложение с Q-кодами, чтобы никто уже не мог расшифровать юрлицо, которому принадлежит то или иной заведение.
Забавная история. И поскольку я в телефонной будке, у нас путешествие во времени, перенесемся в выборгский гриль-бар 1985 года. Вы знаете, что там случилось, да?
Э. Чесноков:
- Там есть поселок с каким-то таким глубинно-российским названием – Великое. Это почти как станция Дно, где нашел свой последний день в качестве царя Николай Второй. Что там случилось?
О. Кашин:
- Конкретно в поселке Великое не знаю, хотя, может, вы его имеете в виду.
Э. Чесноков:
- Его, где все произошло. Тот самый загородный дом…
О. Кашин:
- Зайдем совсем издалека. Давайте поинтригуем. Вот наш давний разговор про переименование улиц в Тарусе, а Таруса – интеллигентский город, диссидентский город. В советское время это был 101 километр от Москвы. И все диссиденты, подпольные писатели и так далее, кто не имел права селиться в Москве, селились в Тарусе. Относительно Ленинграда 101, на самом деле, 115-й или 120-1 километр – это город Выборг. И там тоже селились те, кто не мог селиться в Ленинграде, но почему-то это были не писатели и не художники, а обычно какая-то гопота и уголовники, урки. И вот в 85-м году в этом гриль-баре эти урки, если верить Евгению Вышенкову, легендарному петербургскому криминальному репортеру, забили до смерти ногами 17-летнего парня. Но где-то там работал скромным электриком в отеле, которые он годы спустя купит, простой боксер по фамилии Петров. Имя его, если честно, я не помню…
Э. Чесноков:
- Похож на карикатурного русского бандита из американских боевиков, понимаете?
О. Кашин:
- Но заметьте, это был не бандит. Это был спортсмЭн. И эти спортсмЭны – он и его друзья, выгнали урок из Выборга и сами стали хозяевами города, как пишет тот же Вышенков. Тогда еще, 35 лет назад. И в этом поселке Великое, действительно, его на днях снайпер с другого берега реки застрелил.
У меня выборгские знакомые говорят, что это ощущение в городе Выборге, в том городе, за который шли бои с 40-39-м году с Финляндией, ощущение, будто бы путешествие во времени. Будто бы 53-й год – умер Сталин. Умер хозяин. Даже продавщицы в магазинах шепотом говорят, вот беда случилась, беда пришла.
У меня есть знакомые в Выборге. Они прямо просили передать, Олег, пожалуйста, не говори в эфире, что у нас там была будто бы Кущевка, нет. Выборг – это Европа. И даже выборгские авторитетные бизнесмены – это не совсем те безумные какие-то поликриминальные…
Э. Чесноков:
- Европеизированные такие.
О. Кашин:
- Насколько был близок убитый Петров и депутат заксобрания местного… И папа нашего гонщика легендарного, тоже вот, странное сближение. Он должен был быть судьей на нынешнем забеге «Формулы-1». И был скандал, потому что до этого Петров не встал на колени. И когда объявили, что он будет судьей, его и организаторов «Формулы» ругали за расизм. В итоге он не будет судьей по трагической и уважительной причине, потому что папу убили.
Второй сын у этого папы тоже не последний человек. Такой новый современный модный академический композитор.
Э. Чесноков:
- Он же венскую консерваторию окончил.
О. Кашин:
- Понимаете, я пытаюсь как-то деликатно, потому что даже за высказывание «хозяин Выборга» Петров однажды засудил журналистов, поэтому мы не будем называть, хоть он и погиб, называть его хозяином Выборга. Но все же.
Вот есть стереотип, что нам предстоит или мы уже проходим этот путь, когда дети гангстеров заканчивают Гарвард и превращаются в сенаторов Кеннеди, да? Здесь что-то такое, на самом деле. И мы видим, что новое поколение тех боксеров 85-го года из выборгского гриль-бара, оно уже более цивилизованное, культурное. И прогресс. Но при этом насколько я понимаю, в этом нашем Выборге, хоть и европейском, но с элементами вечной российской византийщины, был довольно неустойчивый, но долгий баланс интересов между бандитами, бизнесом и людьми в погонах. И теперь этот баланс нарушен. Более того, такое прямо кино не американское, а российское в стиле «Бригады», когда с другого берега реки снайпер стреляет. Это прямо, знаете… Поделюсь таким интимным. Я же тщеславный человек. Думаю, вы тоже. Есть такой жанр, когда ищешь себя по фамилии. И вот каждый раз на протяжении многих лет мне попадал в выдаче поисковика какой-то сериал про генерала Кашина, который руководил по сериалу «Белой стрелой». Помните, что такое «Белая стрела»?
Э. Чесноков:
- Это такое мифическое образование, которое уничтожало всякую нечисть. С ОПГ боролась методами ОПГ, по сути.
О. Кашин:
- Якобы да, тоже нигде не было подтверждено, но якобы с начала 90-хэ какие-то кагэбэшники с помощью наемных киллеров отстреливали криминальных бизнесменов.
Естественно, такое прямо кинематографическое убийство Петрова похоже на «Белую стрелу».
Мы часто говорим транзит, транзит, имея в виду, что какие-то движения в высших эшелонах именно номенклатуры, именно чиновничества к очередному избирательному циклу или переформатированию власти и так далее. А ведь, на самом деле, транзит касается всех сфер, в том числе и таких, когда есть человек, которого называют хозяином города.
Э. Чесноков:
- Мы изучаем этот кейс, но почему именно все сводить к каким-то бригадно-белострельным элементам? Человек был совладельцем выборгского судостроительного завода, выборгской топливной компании, других важнейших активов с огромными оборотами чуть ли не до миллиарда. Может, это просто бизнес-разборки какие-то?
О. Кашин:
- Я легко это представляю, но скажите, а кто в наше время, начиная с дела «Юкоса», обычно ведет бизнес-разборки с такими бизнесменами? Другие бизнесмены или…
Э. Чесноков:
- Меня напрягает, что до сих пор стрелка не нашли. Уж не скрылся ли он в Финляндии, если он скрылся в Финляндии, значит, что рука западных спецслужб?
О. Кашин:
- А если…
Э. Чесноков:
- Человек патриотом был, видно, что с понятиями.
О. Кашин:
- Мы начнем перебирать граждан в Финляндии, мы вообще можем далеко зайти. Давайте надеяться, что он уехал в Москву. Может, и на Кавказ…
Э. Чесноков:
- Мы ходим, как Шкловский, по тонкому ледку Финского залива.
О. Кашин:
- Да.
Э. Чесноков:
- Шкловский по этому льду ушел в эмиграцию из Петрограда в 21-м году.
О. Кашин:
- Продолжаем наши беседы. Последний бой Хабиба Нурмагомедова, выигранный им, потому что поражения у него не было. Верим ли мы ему, что это последний бой?
Э. Чесноков:
- Не знаю. Навальный тоже сказал, что вернется в Россию, но вот пока отбыл на воды.
Кстати Гэтжи побил в Абу-Даби… И мы бы не стали посвящать ему нашего драгоценное время, но он сам дал нам повод. Давайте послушаем речь:
- Для моих болельщиков сейчас я скажу. Для болельщиков из России. Просто скажем для всех русскоговорящих. Большое вам спасибо! В 2008 году, когда я начинал, когда в 12-м году я первый раз дрался, очень многие не верили, очень многим это было невозможным… Я простой парнишка из обычного горного села Дагестана. Приехал сюда. Вчера мне даже брат говорит, сказал, что ты самый обсуждаемый человек на планете. Я просто не мог в это поверить, потому что вы сами представляете, да, у меня даже в голове этого всего не было. Я просто хотел, вместе с отцом мы решили, я просто хотел стать чемпионом. У меня даже в мыслях не было, что вот так все может на мои плечи обрушиться. Если у вас есть родители, будьте рядом с ними и все. У меня один остался родитель – это моя мама. Я хотел побольше времени ей уделить.
Э. Чесноков:
- По второй части вопросов нет. Действительно, человек лишился отца из-за коронавируса. Человек вот вышел в люди из маленького дагестанского села. Официально, кстати, наверное, даже налоги платит. Получает 16 с половиной миллионов долларов. Ему там автомобили дарят руководители некоторых не самых богатых регионов.
Хорошо. Но, тем не менее, есть некий моральный релятивизм, вы его не чувствуете?
О. Кашин:
- Эдвард, я пытаюсь быть осторожным. У меня был эпизод на радио «Комсомольская правда», когда я довольно резко отозвался о Хабибе. И подвергся атакам, слава богу, вербальным его поклонников. Тем не менее. Помимо того, о чем вы говорите, есть еще эпизод, когда после этого боя ему звонит и поздравляет Владимир Путин, который не каждому звонил и не в каждом виде спорта. Хабиба можно назвать российским глубинным государством, что ли, потому что, действительно, не многие спортсмены, тем более молодые, из аулов могут себе позволить прямой контакт с Владимиром Путиным.
Я не знаю, о каком релятивизме вы говорите, но помимо общечеловеческой понятной истории про маму и папу, да, я не очень могу состыковать со своими какими-то человеческими ценностями, гражданскими и культурными, какими угодно всю эту историю. И родоплеменную дагестанскую, кавказскую, горную и архаичную. И, собственно, сам этот вид спорта, который не есть самый добрый и самый гуманный. Более того, мы говорили в первом блоке про боксеров, которые стали потом серьезными воротилами. Наверное, в ближайшие годы тоже капитанами российского бизнеса полукриминального и полугосударственного, очевидно, будут ветераны боев без правил, те люди, которые ничего не умеют, кроме того, чтобы драться. Но дерутся при этом очень хорошо. И представить себе, что Хабиб уйдет…
Э. Чесноков:
- Непобежденным.
О. Кашин:
- Давайте не будем относиться к нему, как к Пугачевой. И помню, когда не был снесен концертный зал «Россия», там висела мраморная доска мемориальная «Здесь в 97-м году прошел последний концерт Иосифа Кобзона». Кобзон умер пару лет назад. И он с тех пор еще двадцать лет пел и пел.
Здесь давайте не будем иронизировать, будем считать, что его выступление последнее. И что потом? Наверное, Госдуму он себе легко обеспечит, если захочет. Может, главой региона станет.
Э. Чесноков:
- Почему бы и нет, кстати?
О. Кашин:
- Поскольку под рукой нет ни одной шпаргалки, а имена у них трудные для русского уха. Помните, как звали папу покойного?
Э. Чесноков:
- Я не силен в хибибоведении. Поскольку его отчество Абдулманапович…
О. Кашин:
- И смысл в том, что я слышал, есть такая идея. В Дагестане есть райцентр, названный в честь Сергея Кирова, причем, названный на пустом месте, советское название, построили советский поселок. И вот его предлагают переименовать в честь Абдулманапа. И здесь я, наверное, поддержу. Прямо скажем, республика Дагестан за эти годы не так много снабжала Российскую Федерацию заметными персонажами, которыми можно было бы каким-то образом восхищаться.
Но все же вздохнет еще раз моя русская душа, которая как бы относит героя в нашей стране, в нашей нации, не знаю, писателей, художников, ученых, здесь немного более приземленная история. Здесь люди, готовые в трусах избивать друг друга до крови, до потери сознания. Наверное, это герои нашего времени. Не могу сказать, что это приводит меня в какой-то колоссальный восторг, но когда я вижу многих, в том числе, и симпатичных мне людей, испытывающих радость по поводу победы Хабиба, ну что же… Я только вздохну и разведу руками.
Э. Чесноков:
- Не знаю… Может, руководствуясь этим тарусским трендом, когда возвращаются исторические имена, окей, у города-селения Киров в республике Дагестан… Помилуйте, а Махачкала? Петровск до 21-го года. Может, нам и дальше пойти.
О. Кашин:
- Знаете, я сам об этом мечтаю. И о Белоцарске, ныне Кызыл – столица Тувы. Представляю хотя бы одно такое переименование. И как взвоют даже совсем формально не просоветские люди в нашем обществе, причем, не только нацмены: как же так? Это же наша история! Это русский фашизм – переименовывать Махачкалу в Порт-Петровск! Даже по Тарусе. Вот несчастная Таруса! Сегодня Зюганов выступил, что переименование…
Э. Чесноков:
- Ровно, как мы и предсказывали! Помните?
О. Кашин:
- Да.
Э. Чесноков:
- Таруса! Посмели переименовать! Куда их? На Соловки!
О. Кашин:
- Господи, на Соловки, которые были на пятисотрублевой купюре раньше. Без куполов, это была фотография лагеря, а не монастыря, а потом немножко скорректировали.
Грустная эклектика российская, причем, и культурная, и политическая. И этническая, какая угодно. Наверное, ее символизирует Хабиб Нурмагомедов, потому что как бы других героев у путинской России для нас нет. Хотя есть Никита Михалков, которому дали Звезду Героя, но тоже его не все любят. Никто никого не любит в нашей России!
Э. Чесноков:
- Понимаете, многие Хабиба осуждают, а я это сделать не готов. По сути, для мальчика, не входящего в правящие кланы наподобие каких-то условных арашуковых, когда ты такой молодой и красивый, вот тебя в сенаторы ставят. Просто за то, что ты из клана. Когда и для тебя, по сути, если ты хочешь расти, развиваться, уехать из этого села, остается лишь два пути: или вот радикальный исламизм, весь этот зеленый активизм – это одно. Или второй – идти в эти махачи.
О. Кашин:
- Махач – звали хозяина кинжального завода, который перешел на сторону большевиков и стал носителем имени для города Махачкалы. Вы забыли третье направление, причем, вы напоминали мне про этого парня, который сказал: работайте, братья. Естественно, дагестанский парень из аула. Естественно, можно пойти в силовики, хотя вот вы правильно забыли об этом.
Э. Чесноков:
- У меня есть тяжелое подозрение, чтобы тебя устроили хотя бы милиционером, а я был бы рад ошибаться, ну, нужно занести хотя бы десятимесячную зарплату этого милиционера. Мы же с вами взрослые люди!
О. Кашин:
- Ровно с этим боролся генерал-губернатор Васильев, которого дагестанская практика съела. Он не справился, его убрали на пенсию или на какую-то должность. В общем, там у них теперь генерал Росгвардии Меликов.
В общем, понятно, Дагестан – это такой больной человек России, назовем его так. И в организме этого больного человека не самая злокачественная клетка типа парня, который занимается смешанными единоборствами. Это правда.
Э. Чесноков:
- Согласен. При этом в 98-м году в Махачкале 335 тысяч жителей, ну, отлично, маленький такой город. В нынешнем году 603 тысячи жителей. То есть, практически в два раза. Скорее всего, там цифра до миллиона. Ни один из российских мегаполисов такой динамики роста не продемонстрировал. Вы видели? Там же адский самострой. Там нет никакого плана, это настолько печально, не знаю… Мне грустно.
О. Кашин:
- Глядя на Россию трудно не загрустить. Может, это и есть ее смысл существования, по крайней мере, сейчас.
Э. Чесноков:
- В Ельцин-центре продают кружки с цитатами из конституции о том, что цензура воспрещается, но это же хорошо!
О. Кашин:
- Безусловно, хорошо. Ельцин-центр – интересная сущность.
Э. Чесноков:
- Учитывая, что у них там в какой-то год осталось почти 2 миллиарда рублей невостребованных на счетах, а дефицит Екатеринбурга, по-моему, составлял в районе 2 миллиардов. Такая забавная рифма.
О. Кашин:
- Итак, мы говорим о новостях России, но я бы расширил пределы русского мира до максимума.
Э. Чесноков:
- Давайте. Вот Хорватия. История головотяпная в духе Ильфа и Петрова. В первые годы советской власти посольство России в Хорватии, да, МИД легко критиковать и мы это периодически делаем. Когда МИД что-то делает хорошо, мы молчим. А молчать не надо. Есть Леван Джагарян, человек, который владеет шестью или семью языками – посол России в Ираке, когда год назад Юлию Юзик там закрыли…
О. Кашин:
- Ваш любимый пример.
Э. Чесноков:
- Потому что других примеров нет, честно. И после вот этой обязательной пятиминутки второго мнения, что не все так плохо, перейдем к тому, что все так плохо.
Если вы зайдете на сайт посольства России в Хорватии, то увидите на странице под названием «посол» имя посла Анвар Сарварович Азимов. 14 октября там новый посол, который уже вручил свои верительные грамоты. И самое забавное, что на сайте посольства имя посла до сих пор старое! Возможно, потому что это был очень крутой посол, все признавали, что он абсолютно перезагрузил отношения, он там издал сборник стихов Высоцкого, переведенный на хорватский, в общем, молодец. Да.
Что же произошло?
О. Кашин:
- Маленькая ремарка. Про хорватский язык. У меня был эпизод. Однажды мою книгу перевели на хорватский язык, и я об этом где-то написал в соцсетях. Что после этого началось!
Э. Чесноков:
- Думаю, что к вам пришли люди и сказали, что хорватского языка не существует.
О. Кашин:
- Разумеется! Потому что ты, говорит хорватский язык, предаешь наших братушек. Потому что язык сербско-хорватский.
Э. Чесноков:
- Учитывая, что я, опасаясь угодить в кагэбэшную тюрьму подобно трем журналистам «Regnum», мягко скажу, что с точки зрения русской академической науки начала двадцатого века, белорусское наречение, западно-русское было, собственно, диалектизмом. Сейчас другая точка зрения особенно у минской академии наук. Ну, вы все понимаете. Грамотная работа нескольких опытных филологов. И вот был сербо-хорватский, стал хорватский.
Плавно перехожу. Новый посол Андрей Нестеренко, ему 65 лет, он 14 октября, причем, это на сайте посольства написано, что после вручения нынешнему президенту Хорватии верительных грамот, он поехал возлагать цветы на могилу первого президента Хорватии Франьо Туджмана. Поскольку вам эта фамилия ничего не говорит…
О. Кашин:
- Мне говорит. Я понимаю, о чем вы. Он был почти военным преступником, конечно же.
Э. Чесноков:
- Почему почти? Есть решение Гаагского трибунала от 13-го года, что…
О. Кашин:
- В отношении Туджмана?
Э. Чесноков:
- Нет, он там упомянут. Поскольку он был умершим, то формально какого-то судебного приговора нет, просто есть там решение как бы, что он участвовал в военных преступлениях этнических.
О. Кашин:
- Я, конечно, вас хотел деликатно и нежно подловить в паутину политических противоречий, потому что мы можем тыкать пальцем, называть его фашистом, каким он, собственно, и был. А маленькая ремарка, почему я вспомнил про перевод своей книги? Когда я ездил ее презентовать в Хорватию, мне хорваты рассказывали он Туджмане с такой же ненавистью. Не потому, что он убивал сербов. А потому что он был упущенным шансом постюгославской Хорватии в первые годы, когда она могла расцвести, а он, по сути, был символом номенклатурного реванша.
Э. Чесноков:
- Учитывая, что там проходила интенсивная приватизация…
О. Кашин:
- Он был хорватским Борисом Николаевичем. Абсолютно.
Э. Чесноков:
- Человек до того, как стать диссидентом, чуть ли не научным коммунизмом занимался. Погорел на том, что его поймали на плагиате собственной диссертации. И вот он с тех пор подался в диссиденты.
О. Кашин:
- Есть же такая российская мидовская присказка, которую сейчас применительно к Карабаху можно говорить, что мы не можем быть большими армянами, чем армяне. И не можем быть большими сербами, чем сербы.
Конечно, мы можем тыкать пальцем в Туджмана, что фашист и негодяй, но скажите, Эдвард, в те годы в России были дипотношения с Хорватией? Были. Туджмана Россия признавала? Да. Дружила? Ну, не дружила, но, по крайней мере…
Э. Чесноков:
- Россия в те годы и будапештский меморандум подписала.
О. Кашин:
- Но не ратифицировала.
Э. Чесноков:
- 94-й год, по-моему.
О. Кашин:
- Естественно. Мы можем долго говорить про Козырева, про ту эпоху дипломатии, но эпоха была. И теперь задним числом ее отрицать, говорить, что мы всегда были за хорватом, более того, я не знаю, может ли сербский президент, тот же Вучич пойти и возложить веночек на могилу Туджмана? Наверное, нет. Но когда российский посол туда идет, ну, да, не знаю, украинский посол при желании, если бы он был сегодня в России, может пойти и возложить венок на могилу Бориса Николаевича буквально. А что такого? У нас первый президент такой, у них такой.
Э. Чесноков:
- Борис Николаевич Ельцин при всех своих недостатках не отрицал Холокост, в чем был замечен Туджман.
О. Кашин:
- Ой, да. В книге Малапарте «Капут» гениальная сцена, когда герой, какой-то хорватский генерал в знак уважения показывает корзину гигантскую, полную глазных яблок сербов. Ну, да, нравы были суровые. Действительно, и на войну 91-95 годов эти нравы тоже перекинулись.
Вы знаете, у меня есть масса знакомых московских, про которых понимаешь, что с ними что-то не так, когда они вдруг с горящими глазами начинают описывать карту Балканского полуострова, рассказывать про полевого командира Аркана. И весь этот набор.
Э. Чесноков:
- С которым они вместе там сливовицу…
О. Кашин:
- Да. Просто военные в 90-е, когда Российская Федерация была не той страной, которую. хотелось любить и под знаменем которой хотелось воевать, действительно, для многих была такая сублимация: а вот мы братья сербов. И даже когда ты не едешь воевать, ты переставляешь флажки на карте, болеешь за сербов, за республику, особый какой-то фетиш нашего поколения. И в вас, наверное, этот остаточный фетишизм 90-х годов сегодня говорит: ну, сходил и сходил. Боже мой!
Есть такая теория у Дмитрия Галковского, что рано или поздно и Гитлер займет свое место в европейском пантеоне. И, конечно, я сейчас немного сползаю в закон Годвина, но я тоже не стал исключать, когда сменится два-три поколения и уже не будет тех людей, которые со ссылками на друзей, бабушек, дедушек будут говорить, да, был культ, но была и личность, почему бы и нет?
Э. Чесноков:
- Не знаю, учитывая, что есть исследования, которые проводили институциональные параллели между кайзеровской Германией, гитлеровской Германией, нынешним Евросоюзом, рассматривая все это как проекты с единой валютой, с уницифированным законодательством и так далее, да, в вашей риторике есть свои пять пфеннингов.
О. Кашин:
- Еще проживем лет двадцать, тридцать, сколько угодно. И всякое меняется. Промн7ю, меня принимали в пионеры под портретом Ленина. И где теперь тот Ленин?
Э. Чесноков:
- В Мавзолее, где… Вполне себе лежит.
О. Кашин:
- Пока. Я все-таки верю, что Владимир Путин услышит меня и похоронит его.
Э. Чесноков:
- Понимаете, прошлая кампания президентская 18-го года, выборы проводились 18 марта. И такая референдумная крымская история, а что если там выборы 2024 года или какого, может, они тоже под такой референдумной кампанией? Ленин – не Ленин.
О. Кашин:
- Ну, да. Если коммунист займет не второе место, а пятое, тогда можно будет сказать, ну, все, друзья, уже никакой угрозы нет.
Э. Чесноков:
- После Ксении Собчак, например. А Ксения Собчак второе займет. Я более чем в этом уверен.
О. Кашин:
- Я думаю…
Э. Чесноков:
- Наша Марин Лн Пен.
О. Кашин:
- Нам покажут еще людей, которые могут выдвигаться. Сегодня Захар Прилепин объявил, что его партия «За правду» в каждом округе намерена выставлять по кандидату. Может, там будут выборы во второй тур. Путин – Прилепин. Кого же выбрать, интересно?
Э. Чесноков:
- А вы верите, что «Единая Россия» пойдет на альянс с «Новыми людьми»?
О. Кашин:
- Ой, я не сомневаюсь в этом. «Единая Россия» пойдет на альянс с кем угодно, потому что любое имя вместо «Единой России», как уже показали выборы, в которых она не участвовало, но выдвигала самовыдвиженцев, любые выборы такого рода не нуждаются в бренде «Единой России». И просто не поднимается рука у высших партийных органов, у Медведева, у центрального комитета этой партии распустить ее, потому что она себя давно изжила.
Э. Чесноков:
- Я бы хотел с вами поспорить все-таки. Ну, не надо реабилитировать Гитлера, понимаете? Ну, деды воевали! Человек осуществлял геноцид славян, цыган и евреев. Нашу Москву хотел затопить, построив водохранилище.
О. Кашин:
- Я тоже против Гитлера.
Э. Чесноков:
- Я рад, что мы с вами объяснились.
О. Кашин:
- И поговорим о полетах. Эдвард, куда стали летать?
Э. Чесноков:
- Никуда не стали, вроде как в Белград решили. Визит Путина в Белград отменен. Я думаю, что из-за того, что Вучич как-то слишком не здорово общается с НАТО. Но одна авиакомпания известная прогнозирует возобновление полетов в страны Европы в феврале-марте 2021 года, притом, что там везде продлевают режим ЧП.
Когда я летал в Руанду, со мной сидел китаец в салоне. И он был полностью в СИЗе, в этом костюме, зрелище было страшное.
О. Кашин:
- Представляю, как Путин в «Коммурарке».
Эта дата: февраль-март, на самом деле…
Э. Чесноков:
- Мне кажется, это приближение коммунизма. 80-й год, потом 88-й.
О. Кашин:
- Вспомним 91-й год. То ли в 89-м, то ли в 90-м в СССР приняли закон и въезде и выезде. И анонсировали…
Э. Чесноков:
- И валютой торговать разрешили, страшно сказать.
О. Кашин:
- Вначале закон и въезде и выезде, вегетарианские времена, полусоветские. И анонсировали отмену выездных виз на 93-й год. Понятно, что все случилось немного раньше, но были разговоры, что вот наступит 93-й год, тогда все уедут! Не все могли уехать, в 90-м году ходили слухи о скорых еврейских погромах, которые устроит общество «Память». Помню, как предъявляли какие-то крестики, нарисованные на дверях мелом…
Э. Чесноков:
- Подождите, какие крестики?
О. Кашин:
- Общество «Память» помечает крестиками…
Э. Чесноков:
- Что-то более погромное, с шестью концами.
О. Кашин:
- Не знаю, у меня запали в память крестики.
Э. Чесноков:
- И к чему вы это?
О. Кашин:
- Не знаю. Мы так ждем февраль 21-го года. Когда начнут рваться атомные бомбы над головой, уже никто не подумает летать.
Э. Чесноков:
- Высадка инопланетян. Логичное завершение 2020 года, где-то 12 декабря под День конституции, высадка инопланетян. И мы не удивимся!
О. Кашин:
- Я вдруг сообразил! Мы так бодро говорим на отвлеченные темы, а где Белоруссия? Там ведь сегодня забастовка!
Э. Чесноков:
- А где забастовка?
О. Кашин:
- Я сейчас не знаю, где забастовка, этого никто не знает. Меня вчера впечатлили эти кадры с избиениями, упаковыванием в наручники. И как ОМОН врывался в квартиры, где прячутся протестующие. В общем, идет эскалация.
Действительно, я хочу плюнуть в кипу тем людям, что миренные протесты – это эффективные…
Э. Чесноков:
- Без погромных настроений! Или вы на Каца намекаете?
О. Кашин:
- А Кац не носит кипу. Я не имел в виду Каца.
Э. Чесноков:
- Он же говорит, что мирный протест… Главный белорусский блогер – Максим Евгеньевич Кац из Москвы.
О. Кашин:
- Максим Кац, который бывший муниципальный депутат, который популярен в YouTube и который обрел популярность в Белоруссии, доказывая белорусам, что все нормально и молодцы, вы идете и дарите цветочки омоновцам. И вы правы.
Э. Чесноков:
- Вот это очень забавная такая духовная эволюция. Я помню в 12-м году он вел блог про урбанистику, рассказывал, что такое активные фасады и зачем нужны парковочные карманы.
Страшная новость! Во въезде в Белоруссию из Украины и Литвы отказано 595 иностранцам. «Крепкие молодые люди не смогли объяснить цели визита». Это говорят источники, близкие к КГБ.
О. Кашин:
- Удивительный момент. Когда была Болотная, мой родной губернатор калиниградский тогда тоже рассказывал, что именно из Польши в Калининград едут какие-то накачанные парни, чтобы устраивать революцию. Видимо, та старая методичка, а я знаю, кто были политтехнологами Цуканова – губернатора тогда, не исключаю, что они переехали в Минск.
Э. Чесноков:
- Нет, 595 иностранцев откуда-то взялись! Понимаете, если бы 600, я бы не поверил, но 595!
О. Кашин:
- Эдвард! Это же родина Мака и Ника, откуда они взялись? Из головы, из пальца белорусских ветеранов госбезопасности. Мы не верим белорусским властям абсолютно!
Где печатается КП-Беларусь? В России по-прежнему.
Э. Чесноков:
- В Смоленске, наверное.
Но при этом отец наш родной Майк Помпео, ветеран американских спецслужб, а ныне глава того самого страшного Госдепа, позвонил Лукашенко. И не наоборот. И наша теория, что весь западный мир – это криптоколония Белоруссии, она оправдывается снова.
О. Кашин:
- Сейчас я просто объясню, потому что знаю кучу людей, которые тоже с такими глазами: что? Америка встала на сторону Лукашенко?
Пресс-релиз этих переговоров очень хорошо читается. Там много пунктов, они все обсудили. Безопасность в Европе.
Э. Чесноков:
- Они полчаса, между прочим, разговаривали!
О. Кашин:
- Да. Но там есть пункт, про который все понятно. Речь шла об одном арестованном, который одновременно гражданин Белоруссии и гражданин США – это Виталий Шкляров. И зная отношение Америки к своим гражданам, можно с абсолютной уверенностью сказать, что преодолев и брезгливость, и презрение, Помпео ему позвонил только ради Шклярова.
Э. Чесноков:
- Поскольку шестой флот США в минском море всплыть не может, понятно, остается телефонный звонок.
О. Кашин:
- Вы знаете, не будем, что там всплывет, тем более, что интересный момент в этом разговоре с белорусской стороны, что Лукашенко пожелал Трампу удачи на выборах. Конечно, мы с вами тоже болеем за Трампа, но мы помним, как Порошенко ставил на демократов всегда…
Э. Чесноков:
- Но учитывая, что у Байдена некоторые провалы в памяти, то даже если он выиграет, то он уже забудет, что Лукашенко кому-то чего-то желал,
О. Кашин:
- А мы ему напомним. Нашу программу, думаю, слушают и в Белом доме, как иначе?
Э. Чесноков:
- На седьмом этаже Госдепа, на седьмом этаже, может, и слушают? Кто знает… Привет, эй, привет!
Э. Чесноков:
- И привет центру Гамалеи и «Вектору», где разрабатывают ту самую вакцину.
Э. Чесноков:
- Говорят, что в декабре будет массовое вакцинирование, потому что надо накопить запасы на логистических точках.
О. Кашин:
- И запасы антител всем, кто переболел. Всем желаем здоровья, добра и счастья!
Э. Чесноков:
- И все будет хорошо!
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отзывы!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
Выведем Кашина на первое место в топе!
