Сунгоркин: От революции нас спасает отсутствие такого количества молодежи, как в 1917-м
Скачать передачу [mp3, 43.0 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Возможна ли в России новая революция? Как события 100-летней давности влияют на нас до сих пор? 102 года назад произошел большевистский переворот (это называется Октябрьская революция).
Сегодня в нашей студии с главным редактором «Комсомольской правды» Владимиром Сунгоркиным мы поговорим о том, что может быть с нами сегодня, насколько возможен такой переворот.
Владимир Николаевич, для вас Октябрьская революция, что было тогда – это такой прорыв или трагедия?
В. Сунгоркин:
- Это не трагедия, это колоссальная трагедия. И бог бы с ней, с революцией, случившейся 102 года назад, ее у нас не особо кто-то вспоминает. Но есть маленький пустяк, небольшая такая проблема, что в связи с тем, что революция, произошедшая 102 года назад, установила в России некий общественно-политический строй, основанный на той базе случившегося, и этот строй рухнул… Будем говорить так, он продержался 75 лет. За эти 75 лет сформировалось несколько поколений с очень специфическими представлениями об устройстве жизни, о правилах жизни. И эти люди живы, я и себя, например, к ним отношу, я сформировался как комсомолец, пионер, октябренок при том, советском строе. 300 миллионов человек жило в Советском Союзе на момент «закрытия проекта». И эта инфицированность советским проектом, инфицированность революцией (мы все воспитывались, что революция – это прекрасно, буржуи – это ужасно, мы все строим коммунизм), на мой взгляд, влияет и сейчас на очень многих. Я шел в студию, а по каналу «Россия 24» на всю страну показывали Геннадия Зюганова…
Р. Голованов:
- Это день его славы.
В. Сунгоркин:
- Да. Он стоял в красной куртке, вокруг него стояли в ярко-красных куртках такие же, как он, суровые, беспощадные люди. И он говорил, что заветам Ленина верны, Ленин был прав, мы должны вернуться…
Р. Голованов:
- Это же все протухло уже.
В. Сунгоркин:
- Ничего не протухло. У них там есть молодежная организация и т.д. Даже бог бы с ним, с Зюгановым, хотя на каждом голосовании за него отдают голоса миллионы, миллионы и миллионы людей. И на федеральных голосованиях в Думу, на президентский пост всегда есть какой-то кандидат, символизирующий коммунизм, и на местных.
Р. Голованов:
- А за него или за свое прошлое, воспоминания, которые были тогда, в Советском Союзе?
В. Сунгоркин:
- Конечно, за свои воспоминания, конечно, за ностальгию, конечно, за молодость. Но волшебным образом те страны, которые… Интересный такой в итоге получился у нас компот, как когда-то сказал (по другому поводу) Медведев. Вроде голосуют за молодость, за то, за сё, а в итоге общество так инфицировано всеми этими идеями. Я считаю, что инфицированность такими террористическими идеями, которые были заложены, что государство превыше всего, человек – ничто, все должно быть государственное, частник это подозрительный тип, она до сих пор сильна.
Вообще это было очень похоже, если так сравнивать… Это не я сравниваю, есть историки, которые очень доказательно говорят: слушайте, то, что произошло в 17-м году… В чем тут современность? Мы говорим не о 17-м годе, мы говорим о сегодняшнем и завтрашнем годе. Оно же очень похоже, например, на ИГИЛ. ИГИЛ тоже такая террористическая организация, создавшая государство…
Р. Голованов:
- Организация, запрещенная в России.
В. Сунгоркин:
- Да. Организация, создавшая государство, с великолепными лозунгами. Смотрите, что с Лениным происходило. Это разговор про сегодняшний день, может быть, про Навального.
Р. Голованов:
- Навальный – Ленин?
В. Сунгоркин:
- А может быть, не Навальный, может быть, Ленин еще впереди у нас. Вот смотрите, 17-й год. В Петербурге большевиков сколько? Две тысячи всего-навсего. Приезжает Ленин – страстный, пассионарный, с набором (для образованных людей) абсолютно пошлых лозунгов, но для огромной массы российского населения… Между прочим, и сегодня тоже лозунги страшно завлекательные. Вот пишет товарищ: «Против действующей власти». И Ленин нашу страну действительно поднял на дыбы. Он сказал: нам царь нравится? Все говорят: нет, не нравится нам царь. Жена сомнительная – то ли немка, то ли шпионка…
Р. Голованов:
- Там еще и Распутин трется.
В. Сунгоркин:
- Да. Нет, не нравится. Будем свергать? Народ кричит: будем! Буржуи нам нравятся? Нет, не нравятся? Будем свергать? Давай, Ленин. Я пересказываю его апрельские тезисы. Война идет. Войну прекращаем? Народ говорит: прекращаем.
Шикарные тезисы, кто против. Все – за. Весь народ дружно рядами и колоннами за ним пошел. Воду - матросам, землю – крестьянам, фабрики – рабочим. И 25 октября 1917 года они совершают абсолютно циничный переворот. На следующий день Ленин говорит: мы создали первое в истории рабоче-крестьянское правительство. Народ кричит: ура!
В итоге в рабоче-крестьянском правительстве Ленина никаких рабочих и крестьян не было, народ просто обманули. Землю крестьянам не отдали, а ввели новое крепостное право, по сути. Рабочим никакие фабрики не отдали, а возник, по сути, государственный капитализм. И так далее. И мы отбросили страну по многим позициям довольно надолго. Кошек и собак всех в Петербурге съели к 19-му году. Там же «по желаниям трудящихся» еще и деньги отменили, банки закрыли.
Теперь наши добрые читатели пишут: «Что за больной в эфире? Мы против действующей власти». Слушайте, я тоже против действующей власти. Но я только за то, чтобы была не революция, а эволюция, тот путь, которым пошли после «бархатных революций» все европейские страны. И сегодня Эстонии, Польши и прочие Чехии, которые отказались, сбросили этот прах, они сегодня живут лучше, они сегодня развивают экономику лучше, а мы ругаемся, требуем Ленина…
Р. Голованов:
- А мы-то куда тогда идем, к революции, что ли?
В. Сунгоркин:
- Куда мы идем, это очень интересный вопрос. Судя по нашим добрым слушателям, сейчас историю страны рассказывает безграмотный дебил и т.д. Хотя вот Валерий из Ессентуков поддерживает меня: «Зюганов или глумится над народом, или притворяется». Он в принципе даже уже не притворяется, они уже втянулись в эти тезисы. Мне кажется, Геннадия Андреевича разбуди ночью… Он нормальный функционер, я не думаю, что он злой человек. Просто они поделили функции.
Р. Голованов:
- А Зюганов за Путина или нет?
В. Сунгоркин:
- Зюганов за себя. Он за коммунизм. Я, кстати, тоже за коммунизм.
Р. Голованов:
- А я думал, что вы либерал.
В. Сунгоркин:
- А мы этот коммунизм этими путями можем построить? Мы можем сюда завезти оратора-горлопана, который будет говорить: только революция, завтра свергаем власть. Что изменится?
Р. Голованов:
- Давайте послушаем Сергея из Курска.
Сергей:
- Роман, вы как журналист себя нейтрально позиционируете. И надо нашему обществу нейтрально…
Р. Голованов:
- Нет, я просто не начинаю кричать. У меня есть своя позиция по Советскому Союзу, по революции.
Сергей:
- Я вас уважаю. Вы молодой человек, у вас столько терпения.
Р. Голованов:
- А к революции вы как относитесь?
Сергей:
- Это уже прошло. Это наше прошлое.
Р. Голованов:
- Нам этой сдержанности и не хватает. Владимир Николаевич, мы с вами на чат ориентируемся. Они только здесь готовы такое писать? Если они встретят где-то на улице, не скажут же…
В. Сунгоркин:
- Не знаю. Это же проверяется экспериментом. Читая наш чат, который сейчас пышет негодованием, обзывается… «Октябрьская революция освободила народ России от векового рабства…»
Да, безусловно, Октябрьская революция так легко произошла, потому что примерно у 70% народа (что совпадает, кстати, и с сегодняшней ситуацией) накопилось большое количество обид. Как бы донести эту мысль, чтобы те, кто обзывается, чуть-чуть вдумались? Я ровно об одном. Что, соверши мы сейчас революцию (а, судя по нашим слушателям и писателям в этом чате, тут 90% вопят: давай революцию еще), любая революция отбросит страну. В нашем случае уже не отбросит, а расколет снова. Кстати, Гражданская война в России шла 5 лет. Почему-то те, кто воспевает революцию (а это 90%), они то ли не знают, то ли забывают, что перед революцией в России были самые высокие темпы роста. Повода для революции особого не было.
Р. Голованов:
- В 1913 году мы кормили зерном всех вокруг.
В. Сунгоркин:
- Мы были очень богатой, передовой страной. Да, к царю были претензии. Как и сейчас. Но при этом страна очень бурно развивалась. После чего было 5 лет гражданской войны, в ходе которой погибли миллионы людей, экономика была отброшена черт знает куда, и мы в ту эпоху не вернулись. Когда говорят, что были рабами все и так далее… Было очень много обид, безусловно, было сословное общество, был царь и дворяне.
Р. Голованов:
- В итоге взяли лучших крестьян, их высылают…
В. Сунгоркин:
- Конечно. Это раскулачивание, уничтожение справных крестьян и т.д.
Р. Голованов:
- В итоге зерно стали закупать.
В. Сунгоркин:
- Конечно. Как бы донести до наших слушателей, говоря о революции, что кроме варианта «давайте совершим революцию и развесим всех на фонарях», есть еще какие-то варианты все-таки эволюционного развития.
Р. Голованов:
- А какие?
В. Сунгоркин:
- Мне тут пишут: «Эволюционное развитие – это не тот путь, нам революция нужна».
Какие? То, что сейчас происходит. Осторожно идет улучшение жизни. Сказать, что оно совсем остановилось, что оно пошло назад, нельзя.
Р. Голованов:
- Но медленно идет. Мне кажется, люди не ощущают его.
В. Сунгоркин:
- Хорошо, даешь революцию. Завтра всех повесить, возможно, включая и вас, и меня. Для революционеров мы – ерунда, а не люди. Дальше будут развешивать на фонарях всех, кто революцию не принял. Дальше выгонят всех, кто что-то хорошо производил. Я пересказываю сюжет из 1917-1937 года. Там волна за волной же шла. Сказать, что нам это не угрожает? Да угрожает. Обиженных очень много. Знаете, что нас спасает? У нас сейчас нет столько молодого населения, которое было тогда, в 1917 году. Дальше была война. И во время войны огромное количество именно крестьян были с оружием. Они не хотели воевать, они радовались любой идее заключить мир. Большевики заключили мир, хотя до конца войны уже оставалось немного. Немцы, с которыми мы тогда воевали, были явно обречены на поражение. И в 1918 году все страны, кроме России, получили плюсы от того, что была капитуляция Германии.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, вы сейчас сказали про молодых людей. В «Вестях недели с Дмитрием Киселевым» Дмитрий Киселев говорил, что наше образование плодит недовольных, что нет социальных лифтов, потом выходят молодые люди, они недовольны, выходят с Навальным на митинги и т.д. Насколько это опасно, что молодежь можно взбудоражить? Ведь они не пуганы ни 90-ми годами, ни майданом.
В. Сунгоркин:
- Знаете, у нас продолжается, я бы сказал, такой митинг на нашем чате, который все равно сводится к тому, что «давай революцию», «революция освободила, дала надежды», «да, в Армении люди смогли культурно сделать революцию». Слушайте, вы же видели Армению. Совсем небольшая страна. Кстати, я в Армении регулярно бываю. Знаете, у нас культурная революция вряд ли получится. Из Армении за последние 20 лет выехало огромное количество пассионарных людей. Где живут пассионарные армяне? Они живут в Москве, в России, в Сочи, в Америке. Они уехали. Кстати, если говорить об армянской революции, каждый второй армянин, живущий в Армении, вам скажет, что эта революция ничего хорошего не дала. Вообще я не припомню реальную революцию, которая в итоге к чему-то хорошему привела.
Р. Голованов:
- Нам дозвонилась Ольга из Твери.
Ольга:
- Мне 58 лет, я пенсионерка. Я против революции, но теоретически за то, чтобы «развешать их всех на столбах». Но есть еще один вариант. Мы их можем посадить на наши пенсии, на наши зарплаты, пусть они живут наравне с нами.
У меня вопрос к ведущему. Зачем власть провоцирует всю Россию на это возмущение? Это же провокация – вот такое уничтожение народа всякими способами. Вопрос – зачем эта провокация?
В. Сунгоркин:
- Революция по-русски – это все-таки не культурная революция. Вот, пожалуйста, пенсионерка говорит – «развешать на столбах». Я говорю, что опасность революции существует. Понимаем ли мы, что произошло все-таки в 1917 году на самом деле и после 17-го, какие потери понесла наша страна, насколько она генетически даже изменилась? И мы сейчас эти проблемы имеем. Когда нам пишут в чате в поддержку «развешивания на столбах» всех, они понимают, что когда начнут «развешивать» (как и случилось в революцию), исчезает государственный аппарат, исчезает полиция, возникает беззаконие? Если вы помните, в красивых советских фильмах обязательно ездят туда-сюда белые, зеленые, батька Махно, кто-то топит печку-буржуйку, кто-то идет за пайком, кто-то с карточками. Они на это готовы? Кстати, пенсия, которую наша слушательница получает, и которой она недовольна, в революцию не положена. Извините, дорогие друзья, но революция не предполагает пенсий. Ленин все банки закрыл – они же буржуазные. Банкиров-то тоже «развесят».
Р. Голованов:
- Нужна ли России новая революция? Владимир Николаевич, люди ощущают себя вообще какими-то забытыми. Мне кажется, в этом вся причина, что на фоне каких-то глобальных проблем – в Африке, в Сирии, в Украине – простой человек потерялся.
В. Сунгоркин:
- Да, я с тобой абсолютно согласен. Понимаешь, можно любую болезнь лечить таблетками, небольшими операциями, а можно сказать – да чего лечить-то, давай голову оттяпаем и все. Мне кажется, вот те, кто сейчас бурно выступил так в защиту Великой Октябрьской социалистической революции, они почему-то тоже вот… Вот у нас была пенсионерка из Твери, которая считает, что неплохо развешивать всех, кто обижает народ на фонарях… ну, давайте вот последствия российской революции, о которой мы мечтаем… мы же банкиров тоже развесим, да? Банки закроются, сберкассы закроются. Революция – это не обязательно вооруженное восстание… но мы же говорим о том, что у нас есть опыт двух революций, кстати, и вторая революция не была вооруженным восстанием. Первая революция 1917 года, которую называют вооруженным восстанием, а была революция 1991 года, когда ликвидировали Советский Союз… Ни один лейтенант не вышел с пистолетом против этого, но потеря от мирной революции 1991 года колоссальная. Тогда было тоже множество прекрасных намерений и народ каждой республики нашей, входящей в СССР, говорил – мы проживем, у нас будет все очень хорошо, а Россия нам не нужна. А в России говорили – нам тоже никто не нужен, нам тоже будет хорошо. Что произошло дальше? Мы до сих пор по многим параметрам жизненного уровня, подчеркиваю, в России добираемся еще до советского уровня. Это тоже привет тем, кто мечтал о революции и сейчас мечтает…
Р. Голованов:
- Предварительные итоги 60 на 40. 60 – за, против – 40. По ходу мы будем следить, как это все будет меняться… вопрос из чата – таблетка в вашем понимании – перестановка с места на место Чубайсов и Сердюковых?
В. Сунгоркин:
- Претензий к власти, как и в 1917 году, сейчас очень много. «Комсомольская правда» пишет с утра до вечера об этих претензиях. Кстати, у нас завтра в номере выйдет шикарный, на мой взгляд, материал Георгия Бовта, который называется «Правительство копит деньги, как старая бабка на похороны». Но при этом, мы отлично понимаем, публикуя все эти статьи, всю эту критику, что между революцией и эволюционным путем развития есть много еще вариантов, так скажем, более парламентских. «Готовность к революции зависит от уровня жизни», - пишет нам Олег. Вы знаете, спорный тезис, потому что так называемые бархатные революции в Европе проводились при довольно высоком уровне жизни… Вот сейчас тут говорят, что русский народ вырвался из рабства, из нищеты… Вы знаете, огромное количество крестьян и рабочего класса в нищете не жили. Есть достаточно много информации по этому поводу. Если уж тут обзываться олигархами и т.д…. вы знаете, мой отец 1915 года рождения, а мой дедушка был при царе столяром в Иркутске и очень хорошо семья жила. Моя мама родилась в 1919 году, они жили в г. Сретенск Читинской области, они были простыми рабочими, они очень хорошо жили по меркам советского времени… Есть же разное советское время. Поздний Советский Союз уже создал нормальный достойный уровень жизни – это где-то начиная с 1961-62 года. А если брать 50-е годы, а я, кстати, родился в 1954 году… вот начало 60-х годов, когда я учился в школе, мы жили очень бедно. Мое детство прошло в бараке 1906 года постройки. Поэтому, когда вот тут рассказывают, я могу ссылаться на свою жизнь, на жизнь моих бабушек, дедушек и т.д.
Р. Голованов:
- Вот даже у нас на радио «КП» какие самые популярные авторы? Максим Шевченко. Платошкин. У него что ни слово – Советский Союз.
В. Сунгоркин:
- Безусловно. Они отражают чаяния широких народных масс. И мы это отлично знаем. А придет какой-нибудь Чубайс, не приведу господи… хотя вот у Игоря Чубайса сегодня в «МК» вышла статья, где он аргументированно рассказывает, что двигало то самое «рабоче-крестьянское правительство»… там не было никаких ни рабочих, ни крестьян в этом правительстве. И потом долго не было. И потом их не было никогда, рабочих и крестьян, в правительстве. Как и рабочие и крестьяне ничего не получили. Вот когда тут пишут – мы вырвались из рабства… Из какого рабства вырвались тогда крестьяне? Ну, они вырвались ненадолго, на период нэпа, потом их загнали в совхозы, колхозы и всем привет горячий. А миллионы кулаков выселили…
Р. Голованов:
- Вот у меня бабушка рассказывала, чтобы в город уехать, там какими-то окольными путями паспорт вырывали, чтобы уехать из колхоза…
В. Сунгоркин:
- Да. Мы же вспоминаем фильм «Кубанские казаки» с большим интересом, чем то, что там происходило тогда…
Р. Голованов:
- «Пусть Сбербанк отдаст вклады, иначе на что жить в период эволюции?»
В. Сунгоркин:
- Не возражаю. Чьи вклады? Условно говоря, мы с вами внесли вклады, а Сбербанк отдаст их тем, кому не на что жить в период эволюции? Так?
Р. Голованов:
- Ну, те деньги, которые были там, которые потом обнулились…
В. Сунгоркин:
- Да, да, поддерживаю. Согласен. Потому что мой вклад тоже сгорел…
Р. Голованов:
- А у нас на связи Ольга из Москвы.
В. Сунгоркин:
- Ольга, смотрите, вы журналист, я журналист, вы меня обозвали манкуртом… А что такого я сказал, что вас больше всего зацепило?
Ольга:
- Неправда, я отношусь к вам по-прежнему с большим пиететом.
В. Сунгоркин:
- Ну вот, началось. Так хорошо написали, а теперь – с большим пиететом.
Ольга:
- Тем не менее, это так. Я написала о своем недоумении. Я отказалась верить своему слуху, потому что в моем представлении вы были классическим представителем той самой четвертой власти, которая, пережив очень многое, по-настоящему трудных период и в настоящем пришла к выводу, что сегодняшняя в определенной степени безусловный позитив. Но наш любимый президент говорит о консолидации общества, а о том, как поставлены эти вопросы, это абсолютная противоположность. И вы наблюдаете это в эфире.
В. Сунгоркин:
- Какие вопросы-то? Что вас так… какой тезис…
Ольга:
- Просто вы прекрасно знаете, что русский народ никогда не был народом культуры, который основан на рациональных началах. А вы предлагаете ему нечто иное, противоположное его сути. Он, конечно, не за ту революцию, которая вешает на фонарях. Разумеется, нет. Он за то позитивное составляющее, которое строило Днепрогэс, которое БАМ строило…
В. Сунгоркин:
- То есть, я оскорбил память об этих всех замечательных… То есть, вы всерьез считаете, что, если бы не было вот этой революции, в ходе которой истребили лучших ученых, лучших производителей наших, лучших экономистов, мы бы не строили Днепрогэс? Может быть, вы не в курсе, но все энергетические программы – план ГОЭЛРО знаменитый – они же были дореволюционными. Это же царские планы. Кстати, если уж говорить о моей любимой Байкало-Амурской магистрали, это проект царский…
Ольга:
- Я в курсе.
В. Сунгоркин:
- БАМ – это царский проект, безусловно, был такой полковник генштаба Волошинов, который его разрабатывал. Темпы строительства дорог в царской России были таковы до 1917 года, что мы на эти темпы прокладки не вышли. Мы не смогли до 1974 года достичь темпов прокладки железных дорог, которые были в царской России. И только с 1976 года мы догнали темпы царской России по строительству дорог. Ну, в связи с началом БАМа. И так – многие вещи. Революция отбросила страну очень сильно, на десятилетия. Мы были самая бурно развивающаяся страна в 1917 году. Я всем советую нашим слушателям, чем ругаться, поднять все-таки, как случилась революция. Это же тоже было очень интересно, - в феврале – какие причины были революции. Это было вовсе не про рабский народ.
Р. Голованов:
- Давайте про сегодня. Итоги голосования у нас какие? За революцию – 64%, против революции – 36%. Что будет-то в итоге?
В. Сунгоркин:
- Ну, я думаю, революции не будет, потому что у нас все-таки люди немножко подумают... Вот к нам завтра придет Валерий Федоров – глава Всероссийского центра изучения общественного мнения и я очень прошу, коль скоро у нас такой был зажигательный разговор, вот эту нашу искрометную переписку на чате надо Валерию показать, чтобы с социологом крупнейшего в стране центра общественного мнения поговорить, а что все-таки с настроениями в России, а как с этим быть?..
