Владимир Сунгоркин: «Вся система поддержки мотивирует на одно – как вовремя и похитрее выскочить из бизнеса»
Скачать передачу [mp3, 43.5 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Несмотря на все коронавирусы и на все угрозы, мы продолжаем выходит. Правда, уже из своих домов, из самоизоляции. Такая вот у нас новая история. Владимир Сунгоркин, главный редактор газеты "Комсомольская правда". Я – Роман Голованов. Владимир Николаевич, давайте сегодня поговорим о главное, что было сегодня – это обращение Путина к нации, к народу. То, что он сказал нам про нерабочий апрель. Это что-то такое невероятное. Я такого точно не видел. Мне кажется, родители мои только развал Советского Союза могут с этим сравнить. Целый месяц выходных. Как мы это все переживем? Может, сократят это все? Может, нас просто напугали заранее?
В. Сунгоркин:
- Я прожил на свете раза в два с половиной больше, чем ты. Мне сейчас 65 лет. Но я тоже не знаю, с чем сравнить в моей жизни. Я ничего подобного не видел, не помню. Тоже постоянное ощущение, что мы внутри какого-то голливудского фильма. Но третьей категории, который снят на живую нитку, ничего там у сценариста не сходится, какая-то ерунда. И хочется сценариста стукнуть по башке и сказать ему: ну вы чего такую халтуру гоните?
Я по-прежнему удивлен тому, что мы совершенно забыли об огромном количестве других угроз, в том числе болезней, которые сваливаются на человечество ежедневно, ежечасно, ежеминутно, ежесекундно. И зациклились на этом коронавирусе. Такой гениальный сюжет для учебника, потом, как мы кучу проблем бытия человеческого свели к одному коронавирусу и стали все с ним дружно бороться.
Мне очень нравится формулировка, которая в последние дни применяется широко, не я ее автор, но она достаточно афористична, она мне нравится. Что цена борьбы и цена победы гораздо выше, чем смысл этой борьбы и смысл этой победы. То есть мы приносим в жертву борьбе с коронавирусом экономику. Огромное количество человеческих жизней. Экономика – глуповато звучит. Ну подумаешь, экономика, да и черт с ней. Но я думаю, под словом «экономика» огромное количество профессиональных людей подразумевают саму цивилизацию.
Р. Голованов:
- Это, может быть, осознают в Кремле, в мэрии это услышат и поймут, что надо бы сократить этот карантин и выводить людей на работу ближе к Пасхе?
В. Сунгоркин:
- Сегодня какой-то проблеск я услышал. Но, к сожалению, не в выступлении президента он прозвучал так внятно. Хотя надо было бы, конечно, на мой взгляд, и в выступление президента этот тезис вложить. А тезис прозвучал из уст Татьяны Голиковой. Она сказала: давайте позаботимся о том, чтобы был некий баланс, некое равновесие между борьбой с коронавирусом и сохранением экономики.
Вот на самом деле у нас программа называется «Что будет», и я очень боюсь и считаю очень реальной такую перспективу, что нас ждет достаточно дурацкая ситуация, когда сейчас самыми главными людьми будут гаишники, полицейские разного рода, по югу это будут казаки с лампасами и с дубинками, которые будут усердно проверять и решать на уровне своего представления о прекрасном, кому можно передвигаться, кому нельзя передвигаться.
Мы на самом деле с сегодняшнего дня открыли в стране, в Москве и области точно, огромный промысел заработка. Вот смотри, 4 тысячи штраф, делим его смело на 2. Подходит к тебе и говорит: гони 4 тысячи. Ты говоришь: у меня нет. Давай хотя бы 2 тысячи. Или дай 1 тысячу. 1 тысячу тебе выгоднее отдать, чем четыре. Многие сейчас в сетях веселятся: где пропуска? Как – где? У тебя в кармане пропуск. Тысячерублевая бумажка. Для Москвы, наверное, 5 тысяч. Мой прогноз, что тариф на пропуск в ближайшие дни будет от 1 до 2 тысяч рублей. Они же тоже сканируют – от одежды, от обуви, от сытости твоей физиономии. Это главная примета грядущих дней.
Р. Голованов:
- Это же в условиях, если нам улицы перекроют, если будет чрезвычайная ситуация введена. А нам введут этот режим, когда тут и товарищ сержант сможет тебя остановить, и какой-нибудь дружинник в лампасах тебя выловит и будет потрошить на тысячу-две рублей?
В. Сунгоркин:
- Вообще-то это можно вводить в любую минуту. В принципе, все зависит от художественного восприятия того, кого задерживают и кто задерживает. Человек идет по улице. К нему подходит наряд и говорит: вы что, не слышали? Вводится режим. Где что-нибудь? Вот мое что-нибудь. Вот мой пропуск. Вот мой паспорт. Так, хорошо. А у нас же половина прописаны, да и ты сам, я подозреваю, прописан, небось, в Тульской области, а живешь на улице Клары Цеткин в Москве. Вот ты готовенький уже. Хорошо, надеюсь, ты удостоверение не забудешь. Все в порядке, иди сюда, тысячу рублей приготовь. Вот это будет главным содержанием ближайших недель. Большая радость.
Они же там как? Они же тысячу взяли. Дальше надо делиться. Мы это все знаем из разоблачительных историй. А всем остальным будет очень невесело.
Р. Голованов:
- Хочется у вас спросить даже не как у главного редактора, а как у гендиректора Издательского дома "Комсомольская правда", как человека, который каждую чеканную монету знает. Какой урон будет для людей, которые могут остаться без работы? Можно посчитать, сколько человек лишится работы? Владимир Владимирович сказал, что зарплаты должны всем сохранить. Представьте, я ничего не делаю. Ложусь на диван и начинаю чесать разные места. И отдыхать целый месяц. Откуда вы возьмете деньги, чтобы мне заплатить зарплату?
В. Сунгоркин:
- У нас заначка есть небольшая. И мы, я надеюсь, с тобой договоримся, что если ты совсем на диване будешь лежать, чтобы ты согласился, что мы тебе не полную зарплату, а половину выплатили. Но я думаю, большинство примерно так же и будут хозяйствующих субъектов выкручиваться. Потому что президент сказал: зарплату всем платить. К счастью, президент сказал это в виде общего такого тезиса политического. А дальше я начну с тобой уже такую игру. Я же гендиректор. И вот любой мой коллега – гендиректор – будет вести с тобой такую игру. Рома, помнишь, мы с тобой заключили контракт, и там у тебя зарплата из трех частей: гонорар, зарплата и премия. Вот я тебе, Рома, давай буду платить только тариф. На тебе я сэкономлю. Я думаю, мои коллеги так же судорожно думают, как выкрутиться. Мироеды, эксплуататоры трудового народа.
Как ни выкручивайся, настанет точно день в большинстве контор, где платить уже не с чего. Платить надо из дохода. Если дохода нет, из чего платить? И тогда будут, наверное, банкротиться. Объявлять банкротство – и все. На самом деле та схема, которая реализуется сейчас, она очень, на мой взгляд, как директора, абсолютно неправильная. Я объясню, почему она абсолютно неправильная. Потому что свалить сейчас все эти проблемы на директоров, на работодателей – значит, замотивировать большинство работодателей мобилизовать юридические свои силы, чтобы посмотреть.
Там уже правительством принято: помощь там, помощь сям. Но если ты, Рома, пойдешь получать эту помощь, то ты на дальних подступах умрешь от поисков этой помощи. Под это нужны юристы, связи. Это мощнейшая коррупционная составляющая. Ты хочешь получить миллион, который положен, хорошо, отдашь полмиллиона – мы тебе поможем. Причем это на уровне даже… не надо будет торговаться. Тебе просто скажут: 30 %. Хорошо. Это мой прогноз. А почему не 30 процентов? Это же халявные деньги, государство дает за то, за сё.
Прогноз такой, что большинство предпринимателей, все, кто смогут, они постараются что-то добыть от государства, опираясь на коррупцию, на знакомства.
Р. Голованов:
- Продолжаем наши карантинные вечера. Есть не только плюсы, когда ты сидишь дома. Как мне кажется, тут даже больше минусов для людей. Мы говорим про экономику. Про обычных людей, которые могут содержать свои кафешки, доставки, газеты. Но у нас есть отрасль, где в основном работают в серую. То есть зарплату получают в конверте. А для них вообще любая возможность заработать накроется на месяц. Фрилансеры всякие.
В. Сунгоркин:
- Я бы как раз о них не сильно переживал. Во всяком случае, в эфире нашего радио. Потому что вот эти оставшиеся с серыми конвертами люди, да и бог с ними, они нарушали законодательство. У нас было создано довольно много абсолютно законодательных режимов, чтобы люди платили 4-6 % государству, которое должно защищать и помогать, решать общие проблемы. Но они их не платили. Бог с ними, я не хочу говорить о всей этой публике. У нас ее, кстати, не так уж и много оставалось. В основном люди за последние годы стали законопослушными. Когда случилось то, что случилось, они рассчитывали на то, что будет более умное реагирование.
Я тебе объясню, что на самом деле сейчас происходит. Все предприниматели, которые могут выскочить после этой происходящей передряги из бизнеса, они все настроены выскочить. Просто выскочить и забыть как кошмарный сон. По сути, их государство очень сильно бросило. Не просто бросило один на один сейчас с происходящим, а сказало: ребята, вы должны сидеть в отпуске, платить своим людям зарплату. А если вы не заплатите… Я общаюсь со многими коллегами, они все в ужасе. Потому что им еще сказали: если вы не заплатите, вас посадят. Придет прокурор. Вы же нарушители. Мы весь слой предпринимателей сделали заложниками ситуации.
Есть решение проблемы. Все более-менее здравые экономисты знают, как ее решить, чтобы народ не разбежался, не впал в прострацию, в уныние и думал о светлом будущем. Первое, какой ужас есть на плечах работодателей, то есть тех, кто создает огромное количество рабочих мест. Это очень высокий НДС – 20 с лишним процентов. Вот если на период кризиса нынешнего отменить НДС, отменить максимально различные выплаты в соцстрахи, мы спасем страну. Почему этого не делается? Потому что у нас есть давняя традиция в России, она, на мой взгляд, завязана на смеси идеализма коммунистического с циничной коррупционной составляющей.
Мы вместо того, чтобы снижать налоги в этой ситуации, у нас есть возможность, у нас огромные золотовалютные резервы, мы уже 20 лет строим такую интересную экономику в стране, когда надо помочь малому бизнесу, вместо того, чтобы снять с него налоги, мы создаем Фонд поддержки малого бизнеса. Надо помочь тем-то – мы создаем еще какие-то фонды, корпорации, агентства. У нас в стране дикое количество корпораций и агентств по помощи бедным. Они с утра до вечера делят что-то, пилят что-то, кому-то якобы помогают.
Есть такой циничный человек, я его очень люблю, Олег Сирота, он сыровар. Он большой прагматик. Он молодец, и сыр у него прекрасный. Он понял, что он годится как вывеска для отчетности всем этим чертовым фондам, ассоциациям и прочим бюджетополучателям и грантораздавателям. Сирота для этого идеально годится. А на самом деле они половину денег тратят на собственное проедание. Эта традиция идея в России и никак не может остановиться. Ее ничего не берет, даже коронавирус.
Так и сейчас. Все меры поддержки очень нетехнологичные. Ты попробуй что-то получить по этим мерам поддержки. Они генерируют коррупцию точно так же, как этот коронавирус генерирует нездоровье у нас. И никто с этим ничего не делает. Вот сейчас банки, ты посмотри, какие там меры. А это мы задержим, а тут у нас каникулы, а вот тут не будем банкротить, а там еще что-то. Они все связаны с огромным количеством бюрократической канители. Чтобы хоть одну льготу получить, нужна безумная работа юристов, пятнадцать килограммов бумаг, связи, откатные схемы и прочее. И это все никакого отношения к бедолаге, который чего-то там производит, не имеет.
Р. Голованов:
- А вот эти кредиты под 0 %, которые анонсировали, их что, не дадут никому?
В. Сунгоркин:
- Я надеюсь, ты надо мной издеваешься. Я сейчас сижу – за мной деревянный потолок. Я сижу в деревне на границе трех областей. У меня здесь дом. И я наблюдаю из этого дома жизнь Смоленской области, жизнь в Тверской области и жизнь в Московской области. Я построил дом в деревушке на стыке трех областей. Я тебя уверяю, чтобы получить кредит, хоть процентный, хоть беспроцентный, надо примерно три месяца хождений и килограммов восемь бумаг. Вообще любое решение получить – это очень много бумаг, хождений, связей и так далее. Никто ничего никому не дает. Поэтому, скорее всего, большинство кредитов получит большая группа мошенников и примкнувший к ним и знающий это дело Олег Сирота, который нужен им для отчетности. Олег Сирота – не мошенник, он молодец. Просто он использует вот эту созданную систему. Он такой бравый солдат Швейк.
В этой системе крутится огромное количество мошенников и коррупционеров. И несколько честных людей, которые нужны просто для отчетности. Ты про кредиты правильно сказал, хорошо бы увидеть живых людей, которые смогут их получить.
Р. Голованов:
- Нам прямо сейчас пишут предприниматели. «У меня парикмахерская. Мастера получают 50 % с услуги. Клиент платит нам зарплату, а не руководитель. Откуда ему платить аренду или мастерам?»
В. Сунгоркин:
- Ответ: ниоткуда! Я про это и говорю, что ситуация очень трагичная. На самом деле надо сделать две вещи. Надо отменить налоги и ввести не отсрочку по налогам, а каникулы и социальные выплаты. Это может спасти нашу экономику. Наши золотовалютные резервы позволяют примерно на три-четыре месяца ввести эти каникулы. То есть отменить эти налоги, эти социальные выплаты, чтобы люди могли пройти этот период, после чего снова начать работать.
У нас сегодня отсрочки. Вы там подержитесь, а потом на вас придут огромные счеты. Вся эта система мотивирует ровно одно – как вовремя и похитрее выскочить из бизнеса. Потому что дамокловым мечом над бизнесом висит условный октябрь, когда отсрочка закончится. И к тебе придет прокурор с мечом Немезиды, возмездия, и скажет: а ты чего не платишь? Все, с коронавирусом все покончено. Забудьте. Вот куда мы вляпались а эту минуту.
Р. Голованов:
- Совет всем молодым людям. Вам повезло, если вы сейчас открыли не свой бизнес, а возможность на своих погонах получать звездочки. То есть пошли учиться на полицейских, прокуроров.
В. Сунгоркин:
- Работа в правоохранительных органах – это мечта. Потому что сейчас будут наводить порядок, будут ловить этих бедолаг, которые пытаются проскочить на работу. Есть много чудес, которые сейчас происходят. У меня тут деревенская местность. Вот у меня фермер тут есть. Он говорит: я должен завозить ряд кормов, семян и так далее из Смоленской области в Тверскую. Везде на дорогах появляются кордоны правоохранителей. Они формально правы, они выполняют поручения. Мы же сейчас еще феодализируем страну нечаянно. Потому что в каждой области сейчас будет создаваться свое законодательство.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, а «Комсомольская правда» будет выходить?
В. Сунгоркин:
- «Комсомольская правда» будет выходить. Она будет выходить в более редком режиме, не каждый день, а раз в два дня. Читайте нас на сайте, слушайте нас по радио. Это тоже связано с той хаотизацией жизни, которая происходит. У нас на сегодня в половине областей признано возможным газету продавать. У нас идет феодализация на глазах. Половина областей решила, что газету продавать можно. Это Саратовская область, Самарская, Челябинская, Ростовская. А половина областей решила, что газету продавать нельзя. Это, кстати, очень многих вещей касается. В каждой области сейчас решают в меру своего представления о прекрасном.
Р. Голованов:
- Я об этом тоже хотел поговорить. Мы всегда привыкли думать: вот есть центр в Москве, есть Путин, как он скажет, так в любой точке России и сделают. А теперь я слышу что-то невероятное. Я 20 лет живу при Путине, и тут нам говорят: вы можете решить сами, вы можете сделать, как хотите.
В. Сунгоркин:
- Да. Первые два дня от этого «вы можете решать все сами» было полное оцепенение, потом губернии начали приходить в себя и что-то решать. Но там же кадровый подбор тоже очень забавный. Если ты посмотришь на эти молодые и дерзкие лица, там большинство… Я недавно у кого-то прочел очень смешной термин – соскучились по старому ламповому администратору. То есть эпохи ламповых приемников. Потому что большинство новых и дерзких губернаторов, насколько я понимаю, впервые вообще обнаружили, что где-то какая-то сраная (извините за выражение) посевная у каких-то аграриев, им нужны какие-то семена, а еще им нужен какой-то мазут. 35-летние ребята знают слово «гаджет», очень много знают из области пиара, но то, что хлеб не растет на деревьях, очень многие молодые, дерзкие реформаторы смутно это подозревают.
Р. Голованов:
- А я думал, хлеб с дерева достают.
В. Сунгоркин:
- Хлеб растет в поле, ему нужны семена, удобрения. Удобрения тоже ни в какие списки не попали. Ему нужны горюче-смазочные материалы, ему нужны запчасти. И все это должно быть одновременно. И работать сейчас они должны по 12 часов в день. Ничего этого нет. Сейчас позакрывают все границы, и будет наведен такой порядок. Такое впечатление, что никаких директив по этому поводу нет.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, можно сказать, что дальше будет, как в СССР? На митингах мы слышим, что Россия – полицейское государство. И теперь мы точно будем страной «товарища майора»?
В. Сунгоркин:
- Ты смеешься, я смеюсь, но сегодня федерация профсоюзов страны внесла предложение скорее все национализировать. И это будет правильно, потому что тогда все будет бюджетироваться из бюджета государства, будут всех поддерживать, и у нас будет все, как при бабушке. Есть такие идеи, они все более завораживающие. Но опыт показывает, что если этот сценарий реализовывать, нам надо пройти период гражданской войны, скушать кошек, собак, воробьев, голубей, укокошить миллионов 20. Ты помнишь, с чего все начиналось? Это мы так боролись с коронавирусом, которым сейчас на территории страны заражено 3500 человек. Если мы возьмем, сколько болеет ангиной, сколько от онкологии страдает, это несопоставимые вещи. Еще скажу интересную вещь. У нас на днях начнут распускаться почки, сережки выбрасываться. Начнется дикая массовая аллергия, которая часто переходит в астму. И цифры по аллергии и по астме у нас несопоставимы ни с каким коронавирусом. Если провести пиар-кампанию, мы можем сейчас с тобой запугать население страны, что надо что-то делать с пыльцой. Я знаю, что надо сделать – вырубить все березы в страны, включая леса. Это будет примерно сопоставимо по борьбе с коронавирусом.
Р. Голованов:
- А о чем же тогда Расторгуев и Безруков будут петь?
В. Сунгоркин:
- Не знаю. В парке оставим два дерева. Это очень серьезно. Аллергия переходит в астму, а от астмы люди реально умирают, особенно если не будет лекарств. Обычно как спасались? Огромное количество детей и взрослых уезжали, кто в Сочи, кто в Геленджик, кто в Анапу на сезон аллергии. Но там тоже бодро отрапортовали, все закрыто, сейчас выгоняют тех, кто засел в этих санаториях. В общем, я глубоко убежден, что размах борьбы с коронавирусом гораздо более разрушительный для здоровья населения Российской Федерации, чем мы пытаемся спасти. Это подтверждают любые цифры.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, а зачем же тогда все это было нужно? Я видел пост по цифрам смертности, что в Италии они даже сейчас ниже, чем год назад. Тут разгар коронавируса, а в 18-м году 70 тысяч умирало (сейчас – меньше 60 тысяч за месяц). Это что, какой-то массовый заговор против всех нас? Зачем он был нужен? Или это какой-то такой массовый теракт?
В. Сунгоркин:
- Массовый заговор? Я думаю, что общество реагирует очень грубо, скажем так, военно-бюрократическим путем на все вызовы времени. Давай возьмем Южную Корею. Они выходят из кризиса без всякого этого… Кстати, мы не одиноки, мы идем таким торным путем со многими другими государствами. Притом, что у нас в стране до сих пор есть 6 областей, где нет вообще ни одного случая коронавируса. Конечно, корейский путь гораздо более правильный – отлавливать всех, ставить диагнозы, тестировать и т.д. Но мы же не смогли отмобилизоваться на кампанию. У нас создана очень бюрократизированная система. У нас тесты до последнего времени делала одна лаборатория с таким смутным подчинением, фактически она полувоенная, насколько я могу догадываться. И одна лаборатория в Новосибирске делает тесты. Недавно разрешили частникам делать это. Они начали тесты завозить из других стран. Почему масок марлевых нет? Потому что изготавливать этот драный кусочек ткани ты должен, только имея лицензию, иначе тебя просто посадят. А лицензия у кого? У нескольких предприятий в стране.
Р. Голованов:
- Теперь пошли по другому пути. Мне позвонил вчера мой друг и говорит: «Боюсь, что в Москве введут режим ЧС». – «А что ты боишься, тебе какая разница, ты же дома работаешь». Он говорит: «Я нашел поставщика, он делает маски, но не медицинские, а черные, как намордники». Они ни фига не спасают. Он говорит: «Но разбирают влет».
В. Сунгоркин:
- Сейчас народ начал соображать, маски стали появляться в интернете. Они очень дорогие. А вот та копеечная маска, которая могла бы как минимум психиатрически оздоровить ситуацию, эту маску твой дружок не может делать – только лицензия.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, вы сказали про психов. А ведь сейчас люди на месяц окажутся закрытыми в своих квартирах. Я вечером включил Владимира Соловьева. Очень сложно слушать экспертов, которые кричат. И по всем каналам в политических шоу примерно так и идет. С другой стороны, я с батюшками общаюсь, они рассказывают, что им люди пишут. И в основном сейчас пошли жалобы на страшные сны. Люди не могут заснуть, а потом, когда засыпают, получают этот ужас и кошмар. Как вы думаете, мы к этому массовому психозу не придем?
В. Сунгоркин:
- Вопрос вообще не ко мне – что я думаю или что ты думаешь. Мои представления о прекрасном, как должно быть. Те же врачи, не только вирусологи, а вообще какой-то синклит медицинских академиков должен сейчас собраться и обсудить: ребята, а какие последствия для здоровья населения произойдут при сценарии «жесткий карантин», при сценарии «мягкий карантин», при сценарии «свободу всем, что хотите, то и делайте». Скорее всего, они могут уже сегодня по разделу «что будет» прогнозировать – психические заболевания, всякие соматические заболевания, у какого количества людей обострятся все болячки, какие были, и каких не было. Говорят же, что все болезни от нервов. И то, что этого не происходит, меня, честно говоря, поражает. Нет какого-то аналитического и в то же время универсального центра, где взвешивают все последствия. Потому что последствия того, что сейчас происходит, это ухудшение питания населения, потому что жизненный уровень упадет. Это на здоровье скажется? Скажется. Безработица скажется? Скажется. Как это скажется? Это все можно просчитать. То, что ничего этого не происходит, очень тревожно, горько и обидно.
У кого есть 6 соток, удирайте туда. Вот я сижу в деревенском доме. Все, у кого есть такая возможность, убегайте в деревню. Там можно прогуляться, там нет полицейского рядом, который будет вас ловить и вымогать у вас деньги. Прячьтесь на дачах. Дачи, хоть плохонькие, но есть у большей половины населения.
Р. Голованов:
- У многих там ни интернета нет, ни телевизора.
В. Сунгоркин:
- Книжку возьмите. Вот тут пишут: «У тебя, гадина, дача есть, а мы тут последний … без соли доедаем». Слушайте, у каждого сталевара и токаря пятого разряда всегда какая-то дачка была в советское время. Наверное, у ваших родителей осталась. Что вы с ней сделали – сожгли, развалили, забросили? Давайте восстанавливать.
Р. Голованов:
- Слушатель пишет: «Главный редактор «КП» - паникер. Вы не понимаете, нам представился шанс менять страну к лучшему. Не надо панику разводить. Деньги – просто бумага. Все будет хорошо».
В. Сунгоркин:
- Почему я паникер? Я как раз записной оптимист. Я тоже с ним согласен, что все будет хорошо, но чуть позже.
Р. Голованов:
- Следующий вопрос. «У подруги мелкий бизнес, арендатор требует арендную плату. Она говорит: «Так все закрыто». Как быть? Должно быть принято решение правительства. В Италии всем было сказано: так как бизнес не работает, никто никому не платит. Что вы скажете?»
В. Сунгоркин:
- Если прочесть все решения в поддержку бизнеса, которые уже оглашены, мы наверняка там что-то найдем и про арендаторов. Там же сказано: заплатим все зарплаты. Единственное – непонятен механизм. Откуда она должна зарплату взять? А почему арендатор должен снизить плату? Там про аренду помещений тоже есть. Но есть реальная жизнь, с которой все эти декларации пока абсолютно не совпадают. Кто-то должен компенсировать. Вообще механизмы компенсации этих аренд, помощи малоимущим, безработным, пенсионерам очень нетехнологичны на эту минуту. Надо идти теми путями, которые предлагают ведущие российские и мировые экономисты, по упрощению всех этих процедур. Но Россия никогда не искала легких путей. Это такой сложный ответ – что делать с арендодателем. С арендодателем надо договариваться: давай я тебе дам 5 рублей вместо 10, а потом, может быть, верну; давай переоформим договора и т.д. Вот единственный путь. Потому что арендодатель тоже человек, у него тоже были какие-то планы на твои деньги.
Р. Голованов:
- Андрей пишет: «Если сорвется посевная, то голод, революция и смена строя».
В. Сунгоркин:
- Посевная не сорвется, к счастью. Просто она будет плохой, хуже обычной, и будет просто удорожание всего и вся. Но голода при нынешнем проклинаемым народом общественно-политическом устройстве не будет. А вот если народ победит, тогда голод будет. Это диалектика такая. А проклинаемый «антинародный режим» голода не допустит, просто потому что он замотивирован на торговлю, на товарно-денежные отношения.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, мы-то продержимся эти сложные дни?
В. Сунгоркин:
- Конечно, мы продержимся, мы останемся живы. Но очень большую тревогу вызывает, скажем так, линия поведения правительства в эти дни. Такое ощущение, что никак не могут сообразить, что нынче – уже не давеча.
