Георгий Бовт: Нашей страной управляют люди, вышедшие из спецслужб. Поэтому предложение Минфина о сокращении силовиков не пройдет
И. Панкин:
- Иван Панкин и Георгий Бовт, известный российский журналист и политолог.
Г. Бовт:
- Здравствуйте.
И. Панкин:
- Давайте поговорим о том, стоит ли сократить армию на сто тысяч военнослужащих? Это предложение Минфина. Министерство финансов в середине октября направило в Совет Безопасности предложения по оптимизации расходов на вооруженные силы.
Г. Бовт:
- Мне кажется, это предложение не пройдет.
И. Панкин:
- Потому что армия – это наше все?
Г. Бовт:
- Да. Потому что нашей страной управляют люди, вышедшие из спецслужб, которые очень ценят силу в международных отношениях. И традиционно считалось, что для нашей страны с такими протяженными границами и такой огромной территорией, таким большим числом неоднозначных соседей лучше иметь большую армию.
И. Панкин:
- Речь идет о том, чтобы сократить штаты за счет свободных вакансий и перевода на гражданскую службу тех, кто не связан с выполнением боевых задач. Это медики, кадровики, юристы, финансисты, преподаватели и служащие тыла.
Г. Бовт:
- Это оговорка, которая призвана смягчить это предложение. Там речь о том, что всех этих людей, по сути, лишат многочисленных льгот. Они же ведь в армию пошли не только потому, что они Родину любят, но и потому что в армии предусмотрен выход на пенсию, определенные социальные преимущества, еще какие-то программы. А они, переведя их на гражданку, этих льгот их лишат. Это называется – кидалово. Потому что государство меняет не только планы людей, а оно меняет контракт для этих людей.
Когда они шли в армию, они рассчитывали и строили определенные планы, заключали контракт с государством о том, что они будут выполнять эти обязанности для того, чтобы выйти на пенсию в 50 лет, допустим. А теперь им говорят: мы играем в очко, но очко это назначаю я. Поэтому я передумал, поскольку денег, извини. Это в принципе характерно для нашего государства. Оно кидало граждан много раз, кинет и еще раз.
Но я надеюсь, не являясь большим милитаристом, что в данном случае все-таки это предложение будет отвергнуто. Потому что оно социально несправедливое. Не потому что я против сокращения армии в принципе. Я, может быть, и за сокращение армии на основе объективных оценок опасности. Но в данном случае сокращение идет не оттого, что у нас стало больше мира вокруг нас, а потому что денег нет. И хочется эти деньги у кого-то взять. Я против такого сокращения.
И. Панкин:
- Зачем они хотят деньги взять?
Г. Бовт:
- Потому что денег нету. Они как бы есть, но их как бы нету. Мы же не будем оценивать все наши грандиозные проекты по строительству трубопроводов, которые, может быть, можно было не строить. Качать газ по тем трубам, которые уже проложены. Мы же не будем рассуждать на тему, сколько там закопано и заложено на дне Балтийского моря, «Северный поток-2», который, может быть, никогда не будет достроен или будет достроен через пять лет.
И. Панкин:
- Хотя там уже 97 % сделано.
Г. Бовт:
- А потом, когда его достроят, подлые америкосы скажут: если вы начнете качать по нему газ, вернее, покупать прокачанный по нему газ, то вам мало не покажется. И мы перестанем по нему качать газ. И все.
И. Панкин:
- Я думал, что хотят взять тут, чтобы доложить туда.
Г. Бовт:
- Нет, доложат все в те же карманы, в которые и так кладут. Просто там мало стало. Надо доложить.
И. Панкин:
- Я думал, что возьмут у армии и положат в медицину.
Г. Бовт:
- Нет, в медицину положат те налоги, которые будут с повышенного НДФЛ поступать. 60 млрд. рублей – копейки.
И. Панкин:
- Это только на то, на что мы кидаем эсэмэски. Для детей с редкими заболеваниями.
Г. Бовт:
- Хотя у нас нет целевых налогов. И эти деньги сначала поступают в бюджет, а потом милостью божьей, вернее, милостью начальства они уже под их честное слово куда-то должны поступать еще. А так в принципе у нас нет, мы не Швейцария, чтобы у нас было прямое целевое налогообложение. Здесь вам не тут.
И. Панкин:
- Минфин также предложил увеличить сроки носки вещей или заменить их выдачу денежной компенсацией.
Г. Бовт:
- Я ношу десятилетиями вещи.
И. Панкин:
- Вы и в армии нашей не служите уже давно.
Г. Бовт:
- Не служу.
И. Панкин:
- Обеспечить питанием контрактников только в полевых выходах и на боевом посту. Убрать ежегодную индексацию военной пенсии на 2 % сверх уровня инфляции. Увеличить до 25 лет срок выслуги, необходимой для ее получения. Увеличить срок службы, необходимой для получения военной ипотеки. Офицерам – до 5 лет после окончания вуза, а не сразу после учебы. Солдатам или сержантам-контрактникам – до 8 лет службы, а не до 3 лет.
Г. Бовт:
- Понятно. Это не про экономику, это про деньги отнять.
И. Панкин:
- Ранее Минфин для оптимизации расходов предлагал объединить МВД с ФСИН.
Г. Бовт:
- А можно его объединить с ФСБ заодно. И со Службой внешней разведки. И сделать одну большую спецслужбу.
И. Панкин:
- У нас большие структуры плохо работают.
Г. Бовт:
- НКВД как хорошо работал! Сколько людей почикали. Эффективная была контора. И все туда сходилось. И там тебе и ГУЛАГ, и погранслужба, все было в одном месте.
И. Панкин:
- Логичный это шаг – объединить МВД и ФСИН?
Г. Бовт:
- Да можно объединить.
И. Панкин:
- А практическая польза от этого будет?
Г. Бовт:
- А польза будет не от этого. Просто будет меньше генеральских званий, и они будут менее толстые – все эти люди, которые сидят наверху. Больше никакой пользы не будет. Может быть, придут свежие люди из МВД и закроют те колл-центры, которые звонят все время и говорят, что они из службы безопасности Сбербанка. Это известная история. Это же во ФСИН происходит.
И. Панкин:
- Да, если реорганизовать ФСИН, то все это прекратится?
Г. Бовт:
- Я вообще за то, чтобы все спецслужбы объединить в одну большую контору и назвать ее так – Контора глубокого бурения.
И. Панкин:
- В Госдуме допустили возможность десантной операции России в Нагорном Карабахе. Депутат Константин Затулин заявил, что именно Азербайджан и Турция нарушили мир в Нагорном Карабахе.
Г. Бовт:
- Это отдельное мнение одного депутата.
И. Панкин:
- Но он же сидит в Госдуме.
Г. Бовт:
- Мало ли кто где сидит. Люди могут высказывать свои частные политические мнения. В данном случае вопрос этот не ставился на голосование, даже резолюция не была принята. Затулин высказал такое мнение. Имеет на это право. Если в Карабахе станет совсем горячо, может быть, надо и вмешаться. А может, не надо вмешиваться.
Завтра два министра иностранных дел – Армении и Азербайджана – отправятся в гости к Госсекретарю Помпео. Он их вызвал к себе на ковер. Я думаю, что он с ними поговорит достаточно строго для того, чтобы выполнить обещание, которое я дал на Радио «Комсомольская правда», и прекратить эту байду к выборам американским 3 ноября. У Помпео есть аргументы подлиннее, чем даже у Лаврова.
И. Панкин:
- С другой стороны, Азербайджан и Армения – два достаточно горячих народа. Так просто одними словами Помпео это не остановить.
Г. Бовт:
- Поэтому он покажет им то, что у него длиннее, чем у Лаврова, и они могут остановиться к 3 ноября.
И. Панкин:
- Я в этом сомневаюсь. Хотя это было бы хорошо, если я ошибусь. Будет остановлена война. В чем я сомневаюсь. Войну просто так не остановить. Тут нужно, чтобы кто-то пошел на уступки. Никто не пойдет.
Г. Бовт:
- Я согласен. Тем более, что попытки Москвы их как-то замирить пока ни к чему хорошему не привели. И два соглашения о прекращении огня даже в гуманитарных целях были сорваны тут же, как только они из Москвы отправились обратно.
И. Панкин:
- Тут нужно честно поделить территорию. Но заново. Как это сделать – большой вопрос.
Г. Бовт:
- Боюсь, что решение может быть навязано только силой и только извне, но не изнутри конфликта.
И. Панкин:
- Американцы силу не пришлют.
Г. Бовт:
- Но они строго скажут, что вот так и так будет. Хотите санкций – вы их получите.
И. Панкин:
- Константин Затулин предлагает отправить российский десант в Нагорный Карабах.
Г. Бовт:
- Если ситуация будет обостряться дальше, я в будущем такую возможность не исключаю.
И. Панкин:
- Там полноценные боевые действия. Куда дальше обостряться?
Г. Бовт:
- Если я проигрываю пари про 3 ноября, война затягивается, многочисленные жертвы, азербайджанцы пока наступают, откусывают одно село за другим. В крайнем случае можно представить, что они возьмут под контроль весь Нагорный Карабах и все те семь оккупированных районов, которые они потеряли в 1994 году. Возникнет новая линия разграничения. В этот момент эту ситуацию можно будет зафиксировать отправкой миротворцев на эту линию разграничения, которая пройдет по международно признанной азербайджано-армянской границе. Такая ситуация гипотетически может быть.
Но азербайджанской армии еще очень далеко до такой победы. Они продвигаются с трудом, неся значительные потери. Пока у них есть тактическое преимущество над армянскими и карабахскими вооруженными силами. Но вопрос, хватит ли их для того, чтобы решающим образом изменить карту этого региона. Если возникнет прямая угроза вмешательства Турции…
И. Панкин:
- Мы отправляем туда десантников, турки отправляют туда своих десантников.
Г. Бовт:
- Надо успеть до турок.
И. Панкин:
- Некоторые говорят, что турки уже там.
Г. Бовт:
- Турок самих там еще нет. Я думаю, что какие-то советники есть, а из числа вояк там, мне кажется, могут быть какие-то люди из числа исламистов то ли из Сирии, то ли из Ливии. Но это спорный вопрос. Поскольку достоверных доказательств того, что эти наемники там воюют, я не видел.
И. Панкин:
- Помните, когда в Белоруссии только началась заваруха, вы уже тогда говорили, что нам стоит отправить миротворцев в Беларусь, в Минск.
Г. Бовт:
- А их отправили туда. ЧВК Вагнер отправили, но их поймали.
И. Панкин:
- Это было до заварухи. А вы предлагали, когда началась эта полноценная в каком-то смысле революция.
Г. Бовт:
- Фактически Путин услышал нас и обещал, что если станет совсем горячо, то Росгвардия подъедет.
И. Панкин:
-Почему это так просто было в случае с Белоруссией? И почему так непросто в случае с Карабахом? Договор есть. По армянской территории удар от азербайджанских вооруженных сил уже нанесен.
Г. Бовт:
- Единичный удар, это не систематическое нарушение границы, не переход ее, не перенос военных действий на территорию Армении. Пока. Если военные действия будут перенесены, тогда да, мы должны будем вмешаться по договору ОДКБ. А с Белоруссией – это Союзное государство. Потеря белорусского режима, дружественного нам, рассматривается в Москве как угроза нашей национальной безопасности. НАТО будет у ворот буквально завтра, думают в Кремле, наверное.
И. Панкин:
- А оно будет?
Г. Бовт:
- Если режим изменится на тех людей, которые вокруг Тихановской, то они будут к этому стремиться, но не факт, что у них получится. Порошенко тоже стремился, но у него пока ничего не получилось. И у Зеленского тоже не получается пока ничего. Потому что у нас есть средства этому противодействовать. Я думаю, что в случае с Белоруссией мы бы противодействовали еще более решительно.
И. Панкин:
- Тихановская выдвинула ультиматум Лукашенко две недели назад. И срок ультиматума истекает 25 октября. Три дня осталось. Она угрожала всеобщей забастовкой.
Г. Бовт:
- И бойкотом государственных магазинов.
И. Панкин:
- И предприятий, за которые так держится белорусский лидер.
Г. Бовт:
- Я пока невысоко оцениваю шансы белорусской оппозиции организовать масштабные действия по гражданскому неповиновению. Речь идет именно об этом. Стачку надо организовывать. Для этого должны быть стачечные комитеты, организаторы, нужна связь, сеть, ячейки. Для этого мало писать в Телеграм-канале. Я пока не видел в белорусской оппозиции такой высокого уровня организации, которая позволила бы это сделать. Может быть, им там помогут и как-то то наладят. Наверное, у них там советники появились хорошие. Но пока я не видел у них блестящей организационной работы.
Что касается бойкота и других форм гражданского неповиновения, то это было у негров в Америке в 60-х годах, это было у индусов периода Махатмы Ганди и борьбы против британского колониализма. Среди наших людей, братских нам славянских народов, я такой солидарности в последние десятилетия не наблюдал.
И. Панкин:
- Можно ли говорить о том, что этот гражданский порыв затихает в Белоруссии?
Г. Бовт:
- Мы об этом говорили. Протесты, которые не имеют логики развития, не имеют наступательной логики, они рано или поздно будут затухать и обречены на поражение.
И. Панкин:
- Вроде как люди продолжают выходить. И их много.
Г. Бовт:
- Они выходят в меньшем количестве. Их стали более решительно разгонять. И они не добились никакого раскола среди силовиков. Они не представляют собой в настоящий момент непосредственной угрозы режиму, как это казалось еще в августе.
И. Панкин:
- К тому же главный рупор белорусской оппозиции, революции – Телеграм-канал Nexta признали экстремистским.
Г. Бовт:
- Ну и что?
И. Панкин:
- Это как-то повлияет на то, что этот протест будет затухать?
Г. Бовт:
- Да никак не повлияет. Можно его отлучить от церкви, проклясть, наложить на него епитимью. Это все ритуальные танцы спецслужб, которые одинаковы что у нас, что у них. Ну, экстремистский. Ну и что?
И. Панкин:
- Белорусская оппозиция получила Премию Сахарова. Эта награда присуждается каждый год тем, кто внес весомый вклад в борьбу за права человека. Премию имени Андрея Сахарова за свободу мысли в 2020 году получила белорусская позиция. Имена победителей объявил председатель Европарламента Давид Сассоли. Лауреатами премии стали кандидат в президенты Светлана Тихановская, писатель и нобелевский лауреат Светлана Алексиевич и несколько активистов – Мария Колесникова, Ольга Ковалькова, Вероника Цепкало, Сергей Тихановский, Алесь Беляцкий. Заслужили?
Г. Бовт:
- Премия политическая. Они произвели много шума. С точки зрения тех, кто присуждает премию, это логичное решение.
И. Панкин:
- Это как-то повлияет на дальнейшее развитие событий?
Г. Бовт:
- Вовсе не обязательно. Она вообще никак не повлияет на развитие событий. Потому что события развиваются по собственной логике, вне зависимости от того, дали премию Алексиевич или нет.
И. Панкин:
- Сноудена помните? В начале десятых наделал много шума. Стал известен во всем мире. Сотрудник американских спецслужб, АНБ. Он там был обычным программистом.
Г. Бовт:
- И стырил оттуда секреты.
И. Панкин:
- У него есть адвокат Анатолий Кучерена. Он сообщил, что этот экс-сотрудник спецслужб США Эдвард Сноуден получил бессрочный вид на жительство в России. Я и забыл, что он живет в России. Любопытно будет поговорить, чем он заслужил бессрочный вид на жительство в России.
Г. Бовт:
- А чего с ним делать? Каждый год продлять, что ли? Выдавать его не будут.
И. Панкин:
- Он вроде как является критиком российского режима.
Г. Бовт:
- Он такой мягкий критик режима. Еще мягче не знаю даже кого.
И. Панкин:
- Хотя чего ему в Америку не слетать? Там Дональд Трамп заявил, что собирается серьезно рассмотреть возможность его помилования.
Г. Бовт:
- Его там посадят на много лет.
И. Панкин:
- Мы говорили про Эдварда Сноудена. Это бывший сотрудник спецслужб США, а если быть точнее, то АНБ. Он там служил программистом. Потом стырил секреты и об этих самых американских секретах, не очень приятных для многих стран мира (например, о прослушке и слежке за многими политическими лидерами, в том числе лидером Германии Ангелой Меркель), общественность узнала. И Эдвард Сноуден прилетел в Россию. Сейчас мы узнали о том, что Сноуден получил бессрочный вид на жительство в России. Как вы считаете, он где живет? И на что он живет? Россия деньги дает?
Г. Бовт:
- Я думаю, его пристроили к какой-то кормушке. Это, кстати, интересный вопрос. Нигде об этом не было информации. Я думаю, что ему дают деньги на жизнь, и довольно сносную, ценя его как источник довольно важной информации. Хотя он отрицает, что что-либо говорил спецслужбам, но было бы странно не подумать о том, что с ним занимались, расспрашивали его, как там все устроено, в АНБ.
И. Панкин:
- Вы считаете, что ему в США возвращаться ни в коем случае нельзя? Хотя Дональд Трамп говорил, что собирается рассмотреть возможность помилования Эдварда Сноудена.
Г. Бовт:
- Во-первых, я видел эту информацию, она была прокомментирована, по-моему, кем-то из демократов, что это решение может быть обжаловано, поскольку речь идет о серьезном преступлении, о госизмене. Но для этого надо сначала прилететь и пойти на сделку со следствием. И уже потом получить какое-то смягченное или вовсе быть освобожденным от наказания. Я так понимаю, что у Сноудена нет таких гарантий. И потом, чтобы у него не было даже и мысли о том, чтобы пойти просить о помиловании, вот, пожалуйста, перспектива жить в России до скончания века.
И. Панкин:
- Как вы считаете, он патриот или предатель? Он же не мог не знать, когда шел на службу в АНБ, что АНБ, равно как и другие спецслужбы, других стран мира в частности, занимаются не очень хорошими, но важными делами в целях безопасности своей страны.
Г. Бовт:
- Он утверждает, что не знал. Его версия такая, что он пришел в АНБ и ужаснулся тем масштабам нарушения прав человека, которые там творятся.
И. Панкин:
- И решил обнародовать эту информацию.
Г. Бовт:
- А Сахаров был патриот своей страны или предатель? А Солженицын?
И. Панкин:
- Солженицын, по крайней мере, не стучал на свою страну. Начнем с этого.
Г. Бовт:
- Но он многое делал того, что тогда было поперек властей очень сильно.
И. Панкин:
- Но он сам стал жертвой этой власти и написал дельное произведение, и не одно.
Г. Бовт:
- Но когда речь идет о военных (в данном случае он и не был военным), то измена присяге считается предательством. Это зависит от того, как вы относитесь к режиму. Если вы боретесь с режимом и из-за этого убегаете в чужую страну, но говорите, что вы хотите для своей страны лучшего будущего, то, наверное, вы все-таки патриот. В данном случае Сноуден поступал, исходя из каких-то принципов. То есть он не был завербован российской разведкой, судя по всему, ему просто в голову моча ударила, и он взял и сбежал. Причем он мог сбежать не только в Россию, он летел куда-то еще, но его не посадили на рейс.
Я бы вообще не стал так вопрос – патриот он или предатель? Мне кажется, что он патриот в том смысле, что любит свою страну Америку и хотел бы туда вернуться. Потому что, я думаю, в России ему все чуждо, и он хотел бы, я думаю, жить у себя на родине. В этом смысле он патриот. А в том смысле, что он изменил системе, в этом смысле он предатель этой системы.
И. Панкин:
- Я сформулировал ответ про Сахарова и Солженицына. Сахаров создал водородную бомбу, которая до сих пор нас обеспечивает паритетом. А Солженицын вообще-то фронтовик. Так что ему, я думаю, можно говорить что-то такое, не очень приятное для власти, потому что он войну прошел.
Г. Бовт:
- Конечно, это сравнение со Сноуденом некорректное, ни того, ни другого. Они оба имели определенные заслуги перед родиной. Просто их потом тоже называли предателями. И буквально весь советский народ, представители творческой интеллигенции писали коллективные письма, и их называли именно предателями, хотя они предателями не были.
И. Панкин:
- Нет, ни в коем случае.
Г. Бовт:
- Поэтому надо осторожнее с этим термином про предательство. Вот если бы Сноуден, скажем, сотрудничал с российской разведкой и выдал бы секреты изначально, то, наверное, он бы был формально предателем. А так даже непонятно, он из принципов каких-то своих, достаточно идеалистических, так поступил? Он просто не туда пошел работать.
И. Панкин:
- В общем, да, это не то место, не для таких ранимых.
Г. Бовт:
- Ему надо было какие-нибудь гуманитарные науки преподавать в университете.
И. Панкин:
- Тем временем, ФСБ предотвратила теракт в Москве на прошлой неделе. Мы с вами обсуждали предотвращение теракта в Волгограде. Судя по тем сообщениям, которые были в инфосреде, там собирались подорвать монумент «Родина-мать зовет». В этот раз в столице задержали 21-летнего уроженца Центральной Азии по подозрению в подготовке теракта в административном здании.
Г. Бовт:
- В каком?
И. Панкин:
- Не уточняется. Силовики не уточнили, где задержали злоумышленника. В его телефоне нашли переписку с боевиками с Ближнего Востока, которым он принес присягу. Георгий Георгиевич, что происходит? Мы с вами не так часто о таких новостях говорим, а то вдруг они посыпались, как из рога изобилия.
Г. Бовт:
- Они не так, чтобы посыпались.
И. Панкин:
- Две недели – две новости.
Г. Бовт:
- На каждой коллегии ФСБ или перед ней обычно Бортников докладывает Путину о том, сколько они разоблачили террористов. И этот счет ведется каждый раз на десятки. Поэтому, если в году 52 недели, то каждую неделю можно ловить по террористу.
И. Панкин:
- Кто эти террористы?
Г. Бовт:
- Судя по всему, речь идет о каком-то исламистском террористе, если с Ближнего Востока и так далее. К сожалению, наши спецслужбы не выдают особых подробностей о том, кого они разоблачили, и что конкретно готовил тот или иной человек. Исходя из каких-то своих соображений. С одной стороны, общество надо предупредить о том, что полно таких уродов, а с другой стороны, есть всегда подозрение, особенно у скептиков и циников, что, может быть, это все придумано.
И. Панкин:
- Зачем, ради какой цели?
Г. Бовт:
- Ради того, чтобы показать, как ты замечательно работаешь.
И. Панкин:
- То есть ФСБ говорит о том, что вот здесь поймали, там поймали…
Г. Бовт:
- Скажем так, опасность данного конкретного человека, быть может, несколько преувеличена. Я в данном случае думаю, что, наверное, нет, но основания для такого подозрения, эта сверхсекретность по поводу конкретных обстоятельств каждого дела, она дает основания.
И. Панкин:
- Почему дает? Где тот момент, во время которого вы заподозрили?
Г. Бовт:
- Потому что недавно мы видели дело «Нового величия». Если бы это всё секретно рассказали, их бы секретно раскрыли, без подробностей, сказать, что там такое, они собирались…
И. Панкин:
- Но там были русские ребята, не выходцы из Центральной Азии.
Г. Бовт:
- Принцип ровно тот же самый. Там свержение конституционного строя, там вообще такие страшные вещи говорились. А потом все кончилось какими-то приговорами, для таких серьезных обвинений – пшик полный.
И. Панкин:
- Либеральные журналисты с вами не согласятся.
Г. Бовт:
- И когда общество узнало о том, что собирались на практике делать, и что делали на практике эти люди из «Нового величия», все сразу тыкать пальцами и говорить, что дело раздуто. А почему так не может быть с людьми мусульманской веры? Очень даже может быть. Просто нам об этом не рассказывают. Вот у него там переписка. Может быть, у него брат живет, например, в Сирии. Переписка с Ближним Востоком. И что? Мы не знаем подробностей. Может быть, террорист. Давайте будем верить. Но сверхсекретность таких дел, когда нам не рассказывают, что там конкретно происходило, наводит некоторых на подозрение о том, что такие дела просто искусственно раздуваются для отчетности.
И. Панкин:
- А ведь кто-то может проверить. Есть же, думаю, какая-то палата, которая занимается проверками.
Г. Бовт:
- А кто проверит: Уж не парламент ли вы имеете в виду?
И. Панкин:
- Слушайте, тогда можно каждую неделю реально сообщать, что что-то расследовали, кого-то поймали.
Г. Бовт:
- А практически так и происходит.
И. Панкин:
- То есть вы думаете, что это все не по-настоящему? Тогда страшно жить буквально.
Г. Бовт:
- В каких-то случаях по-настоящему, а в каких-то случаях я допускаю, что это было так же, как было с делом «Нового величия», то есть высосано из пальца.
И. Панкин:
- Тем временем, Сергей Нарышкин, директор Службы внешней разведки, съездил к Лукашенко. Как вы считаете, зачем?
Г. Бовт:
- Это как раз накануне истечения срока ультиматума. Обменяться мнениями. Я думаю, что закрыть гештальт.
И. Панкин:
- Чтобы не дуло?
Г. Бовт:
- Закрыть гештальт с этими ЧВКшными «вагнеровцами». Этот инцидент, мне кажется, проистекал из того, что кое-кто в белорусских спецслужбах решил поиграть в эту игру. И это мягко можно назвать отсутствием должного взаимодействия между спецслужбами России и Белоруссии.
И. Панкин:
- В рамках Союзного государства.
Г. Бовт:
- Да. Лукашенко же сменил руководство КГБ, кажется.
И. Панкин:
- Да он там много кого поменял.
Г. Бовт:
- Мне кажется, некоторые из тех, кого он поменял, они…
И. Панкин:
- Обиделись?
Г. Бовт:
- Нет, они перед выборами затеяли такую сложную игру, доложив Батьке, пытаясь угадать его настроения, что, мол, Россия собирается здесь устроить беспорядки. И он тогда это все…
И. Панкин:
- …схавал.
Г. Бовт:
- Да. Он излагал открыто.
И. Панкин:
- Когда задержали «вагнеровцев».
Г. Бовт:
- Да. Он в эту игру втянулся. Игра была довольно грязные, и отношения были весьма напряжены. И потом, когда у него под пятой точкой запахло жареным резко после 9 августа, он сразу переметнулся. Я думаю, что Нарышкин приехал закрыть этот вопрос, сказать: давайте, ребята, сделаем так, что больше такой ерунды у нас не повторится, и мы не будем потом выдвигать версий по поводу того, что их хохлы выманили, для того чтобы с помощью Америки, еще что-то… Такая зубодробительная версия, которая потом была для спасения лица обеих сторон опубликована.
И. Панкин:
- То есть, чтобы Лукашенко больше на нас такого не подумал.
Г. Бовт:
- Не надо такого с нами больше делать, товарищ Лукашенко, и надо как-то теснее работать. Потому что у вас там враги, у нас враги, надо теснее работать, обмениваться информацией, мы вам будем стучать на ваших оппозиционеров, а взамен мы хотим тоже дружбы и взаимопонимания.
И. Панкин:
- Новость, которую я не понимаю, равно как и большинство граждан России. И я прошу вас нам растолковать ее. Госдума одобрила продление заморозки накопительной пенсии. Законопроект, продлевающий мораторий на формирование накопительной части пенсии еще на год, одобрен Госдумой в первом чтении. Проект предусматривает, что мораторий будет действовать до конца 23-го года. Меры, изначально введенные как временные, действуют с 14-го года…
Г. Бовт:
- С 15-го.
И. Панкин:
- «Коммерсант» пишет, что с 14-го.
Г. Бовт:
- С 14-го приняли, а начиная с 15-го, поскольку все налоговые и подобные дела действуют на следующий год после принятия решения, то с 15-го она заработала.
И. Панкин:
- Все взносы, которые с тех пор работодатель переводит за сотрудника в Пенсионный фонд, направляются в страховую часть. Действующее законодательство предусматривает заморозку накопительной части до 22-го года. Проект закона об очередном продлении был внесен правительством 30 сентября. В финансово-экономическом обосновании было указано, что мера позволит в 23-м году уменьшить сумму трансферта на обязательное пенсионное страхование на сумму почти 670 млрд. рублей.
Это просто набор каких-то сложных слов. Пожалуйста, объясните человеческим языком, что значит эта новость.
Г. Бовт:
- Мы сегодня уже упоминали карточную игру в очко. И наше государство играет на нескольких столах с нами сразу в эту самую игру. Причем очко это переменное. Потому что зависит от того, сколько карт и какие карты на руках у государства. В зависимости от этого оно назначает это очко. В данном случае в начале 2000-х годов была проведена духоподъемная пенсионная реформа, где сказали, что пенсионные отчисления делятся на две части. Причем это не вы платите, а ваш работодатель. 16% идет в страховую часть, а 6% - это накопительная, где вы можете накапливать, играть с какими-то пенсионными фондами, распоряжаться, профукать ее в ВЭБе, еще в каком-нибудь банке (что было сделано большинством людей), поскольку там были накопления ниже инфляции. Потому что это важный государственный банк, и он тратит деньги так, как ему государство скажет, а не накапливать их для каких-то пенсионеров.
Люди думали, что будут эти 6% начислять и накапливать, играя с пенсионными фондами. И накопят себе такую офигительную пенсию, что вообще будут плевать в потолок, ездить на Гавайи, начиная с 65 лет.
И. Панкин:
- Хотя ведь действительно накапливают.
Г. Бовт:
- Да, некоторые накапливают. И некоторые действительно удачно вкладывались, в том числе и в пенсионные фонды. Но теперь эту часть заморозили, и они уже больше ничего не накапливают. Она не накапливается, она заморожена. А тогда была реклама: выбери пенсионный фонд, накопи, распорядись своей пенсией. Пенсионный фонд потратил, наверное, немалую часть денег на то, чтобы нам разъяснить, как это выгодно. Но очко переменилось за этим столом. Потому что Крым наш стал в 14-м году, и санкции тоже стали наши в ответ на этот Крым. И очко сложилось другое, чем рассчитывали те люди, которые копили свои жалкие 6%. Поэтому я думаю, что они их никогда не получат. То, как у нас распоряжается деньгами Пенсионный фонд, никто не знает.
И. Панкин:
- Это и правда тайна за семью печатями.
Г. Бовт:
- Никто не знает, как он их приумножает.
И. Панкин:
- Как вообще она высчитывается, эта пенсия. Никто не может ответить на этот вопрос.
Г. Бовт:
- Как высчитывается пенсия, тоже никто не знает.
И. Панкин:
- Причем если ты людям, которые работают в Пенсионном фонде, даже в кулуарах задаешь этот вопрос, они не могут ответить.
Г. Бовт:
- Это тайна за семью печатями. Единственное, видно, что здания, в которых сидит Пенсионный фонд, они очень хорошие, богатые и хорошо отделанные. А начальник этого Пенсионного фонда тоже очень хороший, достойный джентльмен, у которого что-то такое тоже нашли, где он может скоротать свою пенсию в более благоприятном климате.
И. Панкин:
- Свою нескучную жизнь.
Г. Бовт:
- Наш Пенсионный фонд не может вкладывать деньги, например, в доходные ценные бумаги, кроме очень ограниченного числа этих бумаг. Но не Пенсионный фонд, а пенсионные фонды, вернее, эти программы, которые все равно существуют, накопительные, можно копить в индивидуальном порядке. Ну, и так далее.
И. Панкин:
- Глава госкорпорации Роснано Анатолий Чубайс обратился к президенту Путину с просьбой отправить его на пенсию. Пока только источники об этом сообщают, официального сообщения пока нет. Ему, по-моему, уже 65 лет. Действительно пора. Я думаю, он на пенсии будет себя неплохо чувствовать.
Г. Бовт:
- Он хорошо поработал и хорошо должен отдохнуть.
И. Панкин:
- Иван Панкин и Георгий Бовт были здесь. Остались довольны. Всего доброго. До свидания.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts и Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
