Космонавт-испытатель Антон Шкаплеров: Космос становится доступнее
А. Милкус:
- У нас в гостях известный космонавт, я думаю, что многие знают его по роли самого себя в фильме «Вызов», Антон Николаевич Шкаплеров. Говорим мы о сегодняшнем дне космонавтики и будущем этой замечательной отрасли.
Антон Николаевич, рады вас приветствовать на радио «Комсомольская правда». Так как у нас эфир привязан и связан с Днем космонавтики, естественно, первый вопрос – сейчас идет новый набор молодых космонавтов в отряд. Ваше впечатление? Эти ребята – они лучше, хуже, сложнее с ними, чем предыдущие три набора? Или уже есть понятие, что это мотивированные ребята?
А. Шкаплеров:
- Я думаю, что это мотивированные, потому что это четвертый открытый набор. В первом открытом наборе все желающие просто, кто слышал о космосе, ничего не понимая, писали нам заявления и мы пытались создать какой-то документ, согласно которому мы сейчас отбираем претендентов в отряд космонавтов. Поэтому сейчас количество приезжающих к нам уменьшилось, хотя в принципе, я считаю, что по набору мы так же отбираем довольно хороших, качественных, мотивированных, здоровых, умных ребят. То есть, то необходимое количество космонавтов, которые нам нужны для будущей программы, мы набираем, несмотря ни на что.
А. Милкус:
- Я так понимаю, что сейчас идет «ловля большой сетью». Анна Кикина, последнее место работы, если я не ошибаюсь, радиоведущая. Петр Дубров – айтишник, специалист по безопасности. Как из этих людей становятся космонавтами? Обычно в советской практике командиры – это летчики, истребители в основном, бортинженеры, представители предприятий «Энергия», «Лавочкина»… ну, несколько человек было в отряде, но они, по-моему, не слетали, кроме Полякова – институт медико-биологических проблем - врачи. Сейчас разброс гораздо больше по специальностям.
А. Шкаплеров:
- Да, так как этот набор открытый, поэтому и специальностей больше, чем вы назвали. И с каждым открытым набором мы увеличиваем количество этих специальностей. Они все есть на сайте Роскосмоса и сайте Центра подготовки космонавтов. Даже сейчас, произведя набор и видя, кто нам присылал заявления с документами, мы видим, что эти люди бы нам тоже подошли, но по закону мы их не могли взять. Но мы их заверили, что будет следующий набор и чтобы они подавали заявления. Мы берем с расчетом на будущие полеты под наши космические программы. Естественно, если мы полетим, и будем высаживаться на Луну и дальше осваивать другие планеты, ну, ближайшая это Марс. И нам и геологи нужны будут, и ученые, и наша новая российская орбитальная станция, она, в отличие от МКС, это будет не большая летающая лаборатория, а здесь в основном будут уже применяться те заделы, которые были произведены во время экспериментов на МКС. То есть, кое-что или уже большинство будет делаться в промышленном производстве – те или иные вещи – уже в космосе. То есть, мы поняли, что многое можно делать в космосе с очень высоким качеством по сравнению с землей, где гравитация очень сильно влияет… конечно, она будет делать эксперименты, но это уже больше будет не большая летающая лаборатория, как МКС, а все-таки это уже будет более прикладной космический объект.
А. Милкус:
- Нужно ли понимать, что мы в своей стратегической идеологии все-таки остаемся на околоземной орбите и приспосабливаем станцию, как некий производственный объект, как промышленный объект и научный? Потому что изначально, когда была программа орбитальных станций «Салют», «Мир», все-таки говорили о том, что отрабатываются технологии для создания марсианского корабля. То есть, это возможность воспроизведения воды, кислорода, оранжереи, питания и тому подобное. По-моему, даже на МКС нет таких экспериментов, которые бы позволили длительно обеспечивать экипаж без подвоза грузов с земли.
А. Шкаплеров:
- Почему? На МКС все это есть. Как раз разработки, которые были на «Мире», то есть, то же самое воспроизводство…
А. Милкус:
- …в промышленных масштабах? Ну, для того, чтобы прокормить минимум четырех человек экипажа…
А. Шкаплеров:
- Это все есть. И я скажу больше. Что те системы, которые были по переработке воды, воспроизводства воды, плюс из воды делать кислород, просто сейчас новые технологии, поэтому новый эксперимент ставят, новое оборудование, которое будет, видимо, уже работать на российской орбитальной станции. Все продолжается, все усовершенствуется.
А. Милкус:
- В принципе, теоретически, не слушая Маска, который, конечно, большой фантазер, мы сейчас, человечество – Россия, Америка, Китай – можем создать марсианский корабль, который обеспечивает экипаж – вот 500 суток долететь, вернуться, без подвоза грузов, топлива и т.п.
А. Шкаплеров:
- Я думаю, все это возможно, но в любом случае, первый шаг будет – это все-таки будет возврат на Луну, так же высадка людей на Луне. Сейчас у нас идет проработка, что мы будем осваивать Луну с Китайским космическим агентством. И дальше уже, после Луны, как отработают наши системы посадки, жизни, работы на Луне, следующий шаг будет, конечно, Марс. Это очень дорого. Дороже, чем полет на Луну, но на месте человечество стоять не будет. Поэтому мы будем строить корабль, будем строить буксиры, которые будут летать от Марса до Земли и т.д.
А. Милкус:
- Вы говорите - следующий шаг. Вот в 1969 году американцы были на Луне – шесть экспедиций. Зачем нам опять туда и тратить колоссальные деньги? Американцы попытались, у них не получилось ничего.
А. Шкаплеров:
- Нет, у них есть корабль, который уже облетел, новый корабль. Поменялась технология. То есть, те машины, которые были раньше, и современные компьютеры – это две большие разницы. Плюс системы защиты. И сейчас главная задача не просто высадиться на Луне, как это было в той программе «Аполло», сейчас главная задача – высадиться и создать базу на Луне. И первое, что нужно сделать, конечно, найти воду. Вот кто первый найдет воду, тот будет держать флаг первенства на Луне. Пока все это догадки, что вода в той или иной форме есть где-то в недрах, либо в тех местах, о которых мы еще не знаем, ученые разные предположения делают, но пока мы не подержим эту воду или не переработаем ее в обычную воду, в кислород, пока рано говорить. Но все настроены найти в той или иной части Луны воду. Если будет вода, значит, можно строить базу. Еще раз повторюсь, что на Луне будут отработаны все те необходимые системы, корабли, луноходы, в которых в будущем человек будет работать на Марсе.
А. Милкус:
- Извините, но мне придется задать вопрос по поводу фильма «Вызов». Вот сейчас как вы ощущаете, вот этот опыт что вам дал, опыт работы с киношниками?
А. Шкаплеров:
- Самое главное, по задачам Госкосмоса, подготовка впервые за три с половиной месяца и сразу двух непрофессионалов. Мы, конечно, готовили наших туристов, и наша страна была первая, первые семь туристов свозил Роскосмос. 1 турист даже дважды слетал, ему даже понравилось. Но они готовились примерно 9 месяцев. Конечно, для бизнесмена, который всю жизнь в бизнесе, девять месяцев оторваться от работы, тяжеловато. Некоторые приходили, скажем так, с деньгами, думали, что человек заплатит огромные деньги и завтра полетит – нет, у нас примерно 9 месяцев подготовки, и многие разворачивались и уходили. Сейчас мы довели до трех с половиной месяцев подготовку. И уже те, которые летели за киногруппой – два японских туриста – они готовились тоже по короткой программе и нормально слетали. То есть, эта программа уже отработана.
Я впервые летел один, без бортинженера, то есть, был один профессионал на борту, это тоже было впервые сделано, после меня уже нормально сейчас летают – это было тоже большое продвижение. Вижу в глазах людей, особенно мальчишек и девчонок, что появился интерес к космосу. То есть, популяризация очень сильная была при снятии фильма. Во время подготовки к полету все это транслировалось, выходили документальные фильмы, которые рассказывали не только о подготовке киногруппы, но и о предприятиях Роскосмоса и вообще, что такое Роскосмос. Потому что многие, живя в такой огромной стране, думали, что у нас все в перестройку обвалилось, у нас ничего нет, никто никуда не летает, об МКС никто ничего не слышал, а здесь доводилось до людей, что у нас есть Роскосмос, огромное предприятие, и что оно делает не только космические ракеты, на которых летают космонавты… а что и все остальное делает. То есть, открылись глаза, что такое Роскосмос, что мы опять же лидеры в космосе – и это та вещь, которой надо гордиться. И как раз для мальчишек и девчонок, это та госкорпорация, куда мы призываем идти работать, посвятить, может, свою жизнь этому. Не обязательно летать в космос, а можно просто работать в Роскосмосе.
А. Милкус:
- А нет ли у вас впечатления, что как раз то, что можно человека подготовить для полета в космос, ну, понятно, чтобы он не нажимал лишние кнопочки и знал, как пользоваться ассенизационным устройством, но это девальвирует профессию космонавта, что, оказывается, такой полет доступен практически любому. У Чарльз Симони, насколько я помню, был тремор – ничего, он два раза слетал. Сейчас вот слетали два киношника, которых вы подготовили за три с половиной месяца. Может, не такая уж сложная профессия теперь космонавт?
А. Шкаплеров:
- Нет, сложная – это в плане освоения космоса. А вообще космос становится более доступным. Очень много бизнеса приходит в космос, то есть, частный космос так называемый. К примеру, 120 лет назад авиация только зарождалась. И как раз первые самолеты, на которых летали люди, они были, конечно, тяжелее воздуха, и люди, которые смотрели на эти самолеты, они думали, что на их самолетах могут летать какие-то небожители, какие-то супермены – как Чкалов, Громов. А сейчас, пожалуйста, закажите билет через интернет – и летите, куда хотите. То есть, это все доступно. Профессия летчика никак не иссякла, это действительно хорошая, романтическая профессия, я сам военный летчик, поэтому… Да нет, просто больше людей будет летать в космос и мы будем осваивать космос, это надо. Но все равно будет командир космического корабля, будет еще какой-нибудь специалист – космонавигатор и т.д., которые будут обеспечивать полеты. Один из примеров – ну, количество людей на Земле, что бы ни происходило, все равно растет из года в год и рано или поздно нас будет столько на Земле, что физически Земля не сможет нас прокормить. Поэтому нам придется колонизировать другие планеты. И это как раз за счет того, что будут более свободные полеты в космос. Поэтому я всегда за частный бизнес в космосе, внедрение инвестиций, денег. Полеты все равно шаг за шагом расширяют наши границы, конечно.
А. Милкус:
- Если я не путаю, сейчас уже 71-я основная экспедиция работает на Международной космической станции. Если считать, что основная экспедиция обычно находится на борту полгода, то получается, что уже больше 70 раз были смены, а несколько космонавтов и астронавтов работали по году. Вот что нового нам дает эта вахтовая смена на самом дорогом объекте, созданном человеком? Зачем нам дальше продолжать эти исследования? Что там такого, что не делалось на «Мире», не делалось на «Салюте»?
А. Шкаплеров:
- Всегда космос развивается. Я сделал четыре космических полета вот за 10 лет – почти два года проработал в космосе. Каждый полет отличался. Конечно, малая часть экспериментов, которые долгое время ведутся, статистика набирается, но в основном все время новые эксперименты. Космонавт – это человек, который все время учится. Для того, чтобы качественно выполнить эксперимент, а область огромная, из которой приходят нам эти эксперименты, необходимо внедриться, то есть, стать специалистом биологом, специалистом металловедения, в электричестве разбираться космическом и т.д. То есть, необходимо пройти какой-то курс, углубиться в этот эксперимент, понять его, потому что бывает, что эксперимент в ходе того, как он проходит, идет не по тому направлению, как задумали разработчики, ученые на земле. У космонавта задача не просто зафиксировать, что происходит, но и, может быть, он может повернуть в нужное русло. А если уж не получилось, тогда, конечно, по крайней мере, понять, что происходит. Поэтому надо становиться специалистами в той или иной области, поэтому все-таки «Мир» - мы делали там эксперименты, но по сравнению с тем, что делается на МКС, это, конечно, небо и земля. То есть, база уже больше и мы понимаем, что нам уже нужен будет не просто космонавт, летчик и инженер, а нам нужен будет именно ученый, который качественно сделает тот или иной эксперимент. Человек, который всю жизнь работает в этой отрасли, конечно, лучше сделает, чем командир экипажа, летчик – это понятно.
А. Милкус:
- По сути дела, МКС - это, наверное, последний крупный проект, по которому мы сотрудничаем с американцами. Если прекратится работа на МКС, это значит, что и сотрудничество с НАСА полностью прекратится?
А. Шкаплеров:
- Тяжело сказать. Как видите, все зависит от геополитики. Первый пример совместной работы это был «Союз-Аполлон», это было давно, 1973 год. Потом мы начали сотрудничество на «Мир» - это когда «Шаттлы» пристыковывались к станции «Мир». Продолжили на МКС уже как партнеры. Сейчас для полетов на Луну нас не захотели брать, как партнеров, но появились китайцы, которые сказали – давайте будем партнерами. И сейчас мы собираемся вместе осваивать Луну с китайцами. Почему бы и нет? Я думаю, что пройдет время и мы опять начнем так же нормально работать, как и работали. Это мое мнение. Потому что я знаю много астронавтов американских, специалистов, инженеров, инструкторов, которые нормально все адекватно воспринимают. Они не думают о геополитике, ходят на работу, грубо говоря, ударенные в свою работу, в космос, и мы продолжаем сейчас работать и, я думаю, что и потом то же самое будет.
А. Милкус:
- Какие у вас сейчас взаимоотношения со съемочной группой, которая с вами работала? Вы созваниваетесь? Или каждый занимается своим делом?
А. Шкаплеров:
- Конечно, каждый занимается своим делом, но, конечно, переписываемся. У нас общий чат остался и мы знаем, кто чем занимается, кто какой фильм снимает, либо делает под будущее какой-то фильм. Вот Юлия буквально на днях приезжала в Звездный городок, давала целый концерт своей музыкальной группы – там количество огромное собралось людей, мест не хватало людям, которые хотели ее послушать, увидеть, взять автограф. Конечно, общаемся. Скоро будет официальная встреча экипажа. То есть, в Звездном городке будут чествовать наш экипаж. Соберутся уважаемые люди, мы им расскажем, как мы летали, всех будем благодарить, а они нас тоже будут благодарить за успешный полет.
А. Милкус:
- А сколько времени проходит с момента возвращения до официальной встречи? Несколько месяцев? Год?
А. Шкаплеров:
- Конечно, несколько месяцев. Все это зависит от того, какие были мероприятия…
А. Милкус:
- Но вы же приехали, уже премьера фильма была, а теперь вас надо встречать?
А. Шкаплеров:
- Во-первых, у нас был ковид и на этом остановилось у нас все, да. Вот на ковиде мы прекратили… то есть, обычно это поездки и в НАСА, когда едешь отчитываешься, в Европейское космическое агентство. Ну и у нас в России, как в заключение. Но в ковид все прекратилось. Потом какую-то группу сделали и сейчас хотят возобновить, как было раньше. Учитывая, что ребята вообще 12 дней летали, а я-то остался на станции еще дальше. Все-таки полгода я свои долетал. Потом мы приземлились, полгода реабилитации – обычно вот уже в период реабилитации или позже. Ну, еще нас тяжело собрать. Если бы все были космонавты, было бы проще. А так у всех свои проекты, каждый ударен в своем, но при этом вроде нашли время и в ближайшие дни буквально мы соберемся.
А. Милкус:
- Спасибо. Удачного вам возвращения в Звездный городок!
А. Шкаплеров:
- Спасибо за хорошие вопросы. Еще раз хочу поздравить всех с Днем космонавтики – это, конечно, международный день, но надо гордиться тем, что именно мы живем в той стране, которая запустила первого человека Земли в космос!
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
