«Меня не смогли убить ни дроны, ни бетонная плита, ни 20 украинских гранат»
И. Емельянов:
- Здравствуйте. На радио «Комсомольская правда» мы представляем героев специальной военной операции. Сегодня у нас в эфире командир штурмовой роты 155-й отдельной гвардейской бригады морской пехоты, его позывной – «Артист». Так и будем к нему обращаться. Здравствуйте.
«Артист»:
- Здравствуйте.
И. Емельянов:
- Три ордена Мужества, медаль Ушакова, медаль «За храбрость» второй степени. Можно сказать, за что вы получили эти награды?
«Артист»:
- Да, конечно, я вам расскажу. Первую свою награду я получил – медаль Ушакова. Это непосредственно мой взвод (я еще был командиром взвода) принимал участие в отражении контрнаступления противника в августе прошлого года. Мы группой на технике (2 БТРа) заскакивали в населенный пункт Урожайное, где выстроили оборону на заданном нам рубеже, закрепились и ожидали подход основных сил, сдерживали натиск противника в течение трех суток.
И. Емельянов:
- Это Запорожский участок фронта?
«Артист»:
- Да, Запорожский участок фронта, Времевский выступ.
И. Емельянов:
- У них было численное превосходство?
«Артист»:
- Да, в тот момент, после поставок вооружения, у противника было большое количество снарядов, которыми они могли поражать цели, а также большое количество бронетехники. И численность личного состава, конечно, преобладала над нашей.
И. Емельянов:
- Вы сказали, что трое суток держали оборону. Потом вам поступил приказ отойти?
«Артист»:
- Да, после того, как была установлена большим начальником линия фронта, силы, с которыми мы взаимодействовали, организовали оборону, и противник не мог пройти дальше. Наша задача была – сдержать его, пока выстраивалась оборона. Мы со своей задачей справились, оборона была выстроена, и противник не смог пройти дальше.
И. Емельянов:
- Это была первая награда. Три ордена Мужества. Во время Великой Отечественной войны, если у человека было три ордена Славы, это считалось очень и очень серьезно, и все понимали, что этот человек совершил что-то очень серьезное.
«Артист»:
- Первый свой орден Мужества получил, так сказать, за все проведенные нами боевые задачи по сдерживанию натиска противника. Мы закреплялись в населенных пунктах Новодонецкое, Урожайное, Новомайорское, Старомлиновка. На протяжении 2-3 месяцев мое подразделение выстраивалось в оборону, и мы не дали противнику пройти дальше. Непосредственно я сам со своим подразделением находился на позициях, организовывал эту оборону, выставлял огневые средства. Можно сказать, за отражение контрнаступления на заданном участке был награжден первым своим орденом Мужества.
И. Емельянов:
- Верно ли, что именно ваш отряд первым прорвал оборону населенного пункта Новомихайловка, и вы первые зачищали западные окраины?
«Артист»:
- Восточные окраины.
И. Емельянов:
- Противник там организовал очень серьезную оборону. Проламывать его приходилось как?
«Артист»:
- Получается, мое подразделение тремя колоннами заскакивало в населенный пункт, я непосредственно тоже в одной из колонн со своим подразделением, там, где бойцы были менее подготовлены, то есть они еще не были в бою. Опору поставили так, что я буду работать с этим подразделением, поведу их вперед, если будет необходимость. Что и произошло. То есть моя колонна поехала, первые минные шлагбаумы мы перескочили, потом минный трал у нас повредился, и на втором минном шлагбауме уже наш танк подорвался. Второй танк у нас был уничтожен «Джавелином». И я принял решение спешиваться. Мы были на двух бронированных машинах. Мы десантировались и начали движение по полю приблизительно 350 метров до населенного пункта.
И. Емельянов:
- 350 метров под огнем.
«Артист»:
- Да, под огнем. Через поле, укрываясь по воронкам, двигались к населенному пункту, до ближайшего опорного пункта противника.
И. Емельянов:
- Это был февраль 2024 года.
«Артист»:
- Да, все верно.
И. Емельянов:
- Погода была отвратительная или было ясно, и все простреливалось насквозь?
«Артист»:
- Ну, были небольшие заморозки, и была солнечная погода.
И. Емельянов:
- То есть противник вас видел хорошо.
«Артист»:
- Да, противник нас видел хорошо, но за счет того, что наше командование выставило дымы, организовало нам прикрытие за счет дыма, а также нанеся огневое воздействие тяжелой артиллерией по противнику, мы могли как-то двигаться.
И. Емельянов:
- В Новомихайловке при авиаударе по зданию вас оглушило рухнувшей плитой.
«Артист»:
- Это было в населенном пункте Глубокое уже, Харьковская область, в июне месяце.
И. Емельянов:
- Расскажите про эту историю.
«Артист»:
- Мы заходили подразделением, нам нужно было зачистить до конца населенный пункт Глубокое. Была определена точка, куда заходит наша группа, и куда непосредственно захожу я. Я зашел в это здание, это двухэтажная сталинка, можно сказать, двухэтажное кирпичное здание, многоквартирный дом. Спустился в подвальное помещение, организовал связь. И был нанесен авиаудар противником. Я почувствовал этот авиаудар, начал перемещение, меня немного там придавило плитой, но я смог выскочить. И после того как уже осела пыль, я начал искать свет, как выбраться из этого помещения.
И. Емельянов:
- То есть при авиаударе на вас рухнули остатки плиты, но вы остались живы.
«Артист»:
- Да, именно так.
И. Емельянов:
- Повезло?
«Артист»:
- Ну, можно сказать и так. Инстинкт самосохранения сработал, я начал движение. И та плита, которая упала, я из-под нее успел выскочить. Она чуть-чуть пробила мне голову, и я продвинулся дальше.
И. Емельянов:
- То есть вы были ранены.
«Артист»:
- Ну, легко ранен был.
И. Емельянов:
- Там еще и дрон-камикадзе был, и тоже работал по вам.
«Артист»:
- Он пытался настигнуть, уже когда я выбирался из-под завала. То есть он зафиксировал движение, хотел по мне отработать, но, видимо, наши системы РЭБ осуществляли прикрытие, и он не смог точно по мне отработать. Когда поднялась пыль, я понял, что это тот самый момент, когда надо перемещаться.
И. Емельянов:
- То есть, несмотря на то, что на вас рухнула плита, на то, что по вам работал дрон, вы все равно выбрались и пошли дальше отрабатывать задачу.
«Артист»:
- Да, конечно. У меня первая мысль сразу была в голове, что мои ребята сейчас находятся на самом передке, зачищают противника, что у них потеряна связь с командиром, и они начнут переживать. Я сразу выбрался, дошел до ближайшего укрытия, где были соседние подразделения, позаимствовал у них радиостанцию, вышел на своего начальника, также попросил у товарища автомат, мне дали автомат, бронезащиту. Я уже установил связь со своей группой, переместился, организовал себе командный пункт и продолжил работу со своим подразделением.
И. Емельянов:
- При этом вы были ранены.
«Артист»:
- Да, был легко ранен, сотрясение мозга было, а так нормально в принципе.
И. Емельянов:
- В итоге населенный пункт Глубокое вы взяли.
«Артист»:
- Да, населенный пункт мы взяли, зачистили, взяли под полный контроль.
И. Емельянов:
- Донецкое, Новомайорское, Урожайное, Старомлиновка, Глубокое. Где было сложнее, где было тяжелее всего?
«Артист»:
- Самый тяжелый участок, наверное, был – это все-таки Глубокое. Потому что, во-первых, и мы шли зачищать до конца населенный пункт, и противник, не считаясь с потерями, хотел нанести контрудар. И каждый день мы зачищали подвальные помещения, жилые дома, занимали новые позиции, но противник не прекращал никогда попыток, он каждый день по 2-3 раза отправлял штурмовые группы по 6 человек, нанеся нам контрудар, хотел выбить нас с этих позиций, но мы все равно выполняли свою задачу. И у противника было привлечено очень большое количество беспилотных летательных аппаратов.
И. Емельянов:
- Вы ощутили, что количество БПЛА у ВСУ нарастает от месяца к месяцу?
«Артист»:
- Можно сказать, на этом участке, да, беспилотников было, наверное, в 2-3 раза больше, чем в Новомихайловке.
И. Емельянов:
- У вас позывной – «Артист». Почему такой позывной?
«Артист»:
- Ну, позывной мне придумали товарищи, когда я после выпуска попал в разведпункт на остров Русский, город Владивосток.
И. Емельянов:
- Это после Черноморского высшего военно-морского училища Нахимова?
«Артист»:
- Да, после училища. Когда я закончил, по распределению попал сначала в одно подразделение, где находился за штатом, но также привлекался к занятиям, со многими младшими офицерами подружился. Видимо, из-за моего характера, из-за моей такой натуры харизматичной придумали мне такой позывной – «Артист».
И. Емельянов:
- Натура артистичная?
«Артист»:
- Ну, можно сказать, что да. В любой момент - трудный, не трудный, работаем так, что грустно никому не бывает.
И. Емельянов:
- Ну, артист - это творческий подход к выполнению своей работы. У вас боевая работа подразумевает, в том числе, и смекалку, конечно же, чтобы остаться в живых и чтобы остались в живых ваши бойцы, которые выполняют поставленную перед вами задачу. Приходилось какие-то неожиданные приемы использовать при штурмовых действиях, а может быть, при обороне?
«Артист»:
- Да, конечно, мы каждый раз пытаемся придумывать что-то новое. Выставляем дымовые заграждения так, что противник вообще не понимает, что происходит. То есть используем такое количество дыма, чтобы полностью ввести противника в заблуждение. А также за счет этого дыма дроны-камикадзе и обычные маленькие, которые летают со сбросами, они уже теряются, не так видят нас. А противник сам по себе очень мало подготовлен, то есть его пехота, она не готова сражаться с нами. Они за счет технических средств могут какое-то противодействие нам оказывать. А за счет дыма мы нейтрализовали просто дроны противника, сблизились с противником и начали непосредственно с ним контакт.
И. Емельянов:
- То есть стрелковый бой вы всегда выигрываете?
«Артист»:
- Да.
И. Емельянов:
- Не только когда один к одному соотношение сил, но и когда противника больше?
«Артист»:
- Когда противника больше, наши малочисленные, можно сказать, штурмовые группы, которые заходят, работают двойками либо четверками, наверное, за счет подготовки к стрелковому бою, которую мы осуществляем на наших занятиях, противник может отстреливаться первые 5-10 минут, дальше он пытается уже просто сбежать.
И. Емельянов:
- То есть не выдерживает?
«Артист»:
- Нет, они не выдерживают натиска.
И. Емельянов:
- Когда в районе Новомихайловки вы вели бои, вы один за другим взяли четыре опорных пункта ВСУ. Сколько людей было в вашей группе? Я так понимаю, что там очень по-разному складывалась ситуация. Можно об этом рассказать поподробнее?
«Артист»:
- Ну, ранен я уже был при штурме самого населенного пункта Новомихайловка. Четыре опорных пункта непосредственно мы с группой брали. Это лесополоса, которая была немножко северо-восточнее населенного пункта Новомихайловка.
И. Емельянов:
- В чем там была специфика взять эти пункты?
«Артист»:
- Там лесополка была. Одна лесополка и перпендикулярно к ней примыкала другая лесополка. И эти две лесополки, получается, были заняты противником. Мы закрепились на одной из лесополок, на первом ее квадрате, на перекрестке этих двух лесополок. То есть при движении по лесополке по нам также велся перекрестный огонь с другой лесополки. У нас состав группы был 6 человек. Несмотря на это, мы двинулись…
И. Емельянов:
- То есть вас не видели, вас слышали? Или все-таки огонь был уже прицельный?
«Артист»:
- Лесополка, которую мы защищали…
И. Емельянов:
- Вас прикрывала.
«Артист»:
- Оттуда велся прицельный огонь. Потому что там контакт с противником был 20-30 метров, мы зачищали непосредственно эту лесополку. А которая была перпендикулярна, просто проводились прострелы из пулеметов и из различного стрелкового оружия, чтобы не давать нам быстро перемещаться, отрываться от земли.
И. Емельянов:
- Вы говорили, что во втором опорнике был иностранный наемник. Поляк?
«Артист»:
- Да.
И. Емельянов:
- Вы взяли его в плен или он был убит?
«Артист»:
- Он был убит.
И. Емельянов:
- При нем были документы или нашивки? Как вы определили, что он из Польши?
«Артист»:
- При нем были документы. И его снаряжение говорило о том же. И соответствующие нашивки на нем были, и вооружение, которое он хотел использовать.
И. Емельянов:
- Можно было предположить, что он старший той группы, которая обороняла этот опорник?
«Артист»:
- Да, я так понимаю, что он как наставник был, как старший опорного пункта находился там, чтобы контролировать ситуацию.
И. Емельянов:
- Вы и какие-то стимулирующие препараты, какие-то наркотики тогда нашли в каком-то из опорников?
«Артист»:
- Ну, непосредственно у этого поляка, когда мы осматривали его рюкзак на наличие документов и т.д., у него нашли обширную аптечку, я так понимаю, там были какие-то наркотические вещества. Как называют сами украинцы, пилпак.
И. Емельянов:
- А что это значит?
«Артист»:
- Ну, видимо, какой-то у них… Там пакетик, в нем лежат две таблетки. И когда противнику очень плохо, ему старший начальник всегда говорит: пейте пилпак, и все у вас будет в порядке, пойдете вперед.
И. Емельянов:
- Часто есть ощущение, что против вас воюют люди под наркотиками?
«Артист»:
- Ну, я бы не сказал, что часто, но встречается.
И. Емельянов:
- Но у них реакция людей, которые ничего не боятся.
«Артист»:
- Все верно, ничего не боятся и не чувствуют боли. То есть вне зависимости от характера ранения он все равно продолжает вести бой и готов идти вперед.
И. Емельянов:
- То есть такие терминаторы со знаком минус.
«Артист»:
- Да. Пока не получат ранения и травмы, несовместимые с жизнью.
И. Емельянов:
- При том штурме на третьем опорнике вас фактически забросали гранатами, то есть там несколько десятков гранат было, плюс еще и дроны-камикадзе. Как вы тогда смогли выжить, как удалось пройти дальше?
«Артист»:
- Наша штурмовая группа двигалась по двоечкам. То есть крайняя двоечка, которая была немножко на удалении, она следила за небом во время передвижения штурмовой группы. И она уничтожила, получается, дроны-камикадзе и 3 Mavic со сбросами.
И. Емельянов:
- То есть те ребята, которые вас прикрывали, они фактически вас защитили с неба.
«Артист»:
- Да, они прикрывали. Их основная задача была – чтобы противник нас с флангов не обошел, и непосредственно осуществляли прикрытие неба.
И. Емельянов:
- Ну, 20 гранат, тяжело увернуться, укрыться. Тут надо очень хорошей реакцией обладать, чтобы куда-то в сторону уйти, когда в тебя бросают гранату.
«Артист»:
- Ну, это противник уже из-за своей безысходности, находясь еще в опорном пункте, хотел нам отпор дать, я так понимаю. Он просто сам боялся, поэтому откидывал хаотично в нашу сторону гранаты, надеясь напугать нас. Он думал, что в конечном итоге мы отступим.
И. Емельянов:
- Вы взяли четыре опорника. Я так понял, что по вам начали лупить из всего, что только возможно.
«Артист»:
- Да. Противник всегда так делает. Когда мы занимаем опорные пункты, он начинает уничтожать. То есть он даже не знает, погибли военнослужащие Украины или не погибли. Как только потерялась с ними связь, они уже начинают массированные артиллерийские обстрелы и применение дронов-камикадзе, чтобы уничтожить эту позицию.
И. Емельянов:
- У вас в специальности обозначено «командир разведгруппы, водолазный специалист». То есть, вы мореплавающий?
«Артист»:
- Вообще да, по специальности я закончил Черноморское военно-морское училище, г. Севастополь. По специальности подводно-технические работы специального назначения.
И. Емельянов:
- То есть, в СВО вы могли бы применить свою специальность впрямую, например, в низовьях Днепра, где-то в районе Херсона?
«Артист»:
- Если будут такие задачи, то мы там применим.
И. Емельянов:
- До сих пор, я так понимаю, что погружаться под воду во время боевых действий не приходилось? Или уже приходилось?
«Артист»:
- Нет, не приходилось. Потому что я же отучился на эту специальность, а в зону СВО уже попал непосредственно в подразделение морской пехоты. Это больше штурмовые действия.
И. Емельянов:
- 155-ая всегда выполняла самые сложные, самые тяжелые задачи. Когда вы говорили, что наиболее тяжело было в Глубоком, а для вас, как для командира штурмовой роты, что сложнее – обороняться или наступать?
«Артист»:
- В принципе, можно сказать, что наступать немного сложнее. Исходя из того, что необходимо производить разведку, доразведку этой местности и возможны какие-то при начальном штурме ошибки. Но потом эти ошибки уже исправляются и начинаем работать в нужном русле. Вычисляем, как работает противник, как он пытается дать нам отпор. Исходя из этого, мы уже начинаем иногда подстраиваться под него, а иногда делаем так, что противник подстроился под нас. Меняем русло реки в нужное нам русло, можно сказать.
И. Емельянов:
- Вы всегда знаете, какое именно подразделение вам противостоит? То есть, разведка все доносит точно? Или иногда бывает так, что идете и не имеете полной информации, кто именно против вас?
«Артист»:
- В основе мы уже знаем, какое подразделение там находится, которое нам противостоят. Но чаще всего бывает так, что через какой-то промежуток времени ресурс этого подразделения заканчивается и противник начинает вводить резервы. И тогда уже либо нам, если разведка об этом узнает, она нам доводит, либо мы уже, когда непосредственно уничтожим противника, найдем его шевроны, документы, определим, откуда он, либо, если возьмем в плен противника, выясняем эту информацию.
И. Емельянов:
- В том же самом Глубоком противостояла вам 92-я бригада ВСУ. Вы после боев говорили, что боеспособное подразделение. А какой противник вам показался самым жестким, самым неуступчивым и самым хорошо подготовленным? Вот именно 92-я или кто-то еще? И вам приходилось пересекаться с морпехами с той стороны? Понятно, что 36-я и 35-я бригады раньше стояли как раз в низовьях Днепра, под Херсоном, тем не менее, морпехи украинские вам противостояли?
«Артист»:
- Нет, непосредственно я с морпехами не встречался, в основном это были десантники. 79-я в Новомихайловке, 92-я в Глубоком. И подразделения территориальной обороны.
И. Емельянов:
- Вы говорили, что в стрелковом бою они нам уступают. А кто по подготовке оказался таким крепким орешком?
«Артист»:
- Надо отдать должное, в населенном пункте Новомихайловка 79-я бригада, которая нам противостояла, ее бойцы до последнего не хотели там сдаваться в плен. Приходилось иногда просто уничтожить эту позицию вместе с противником. То есть, позиция была укреплена так, что мы не могли туда ни подойти, ни зайти. Мы работаем так – зайти, зачистить позицию, закрепиться и с этой позиции уже развивать дальше свой успех. Но иногда приходилось уничтожать полностью позицию непосредственно с этим противником.
И. Емельянов:
- Это говорит о том, что у них не только хорошая боевая подготовка была, но и им прокачивали мозги довольно прилично?
«Артист»:
- Я думаю, так очень жестокая мотивация была у противника.
И. Емельянов:
- То есть, не сдаваться?
«Артист»:
- Да, не сдаваться. Я думаю, запуганные люди, у которых просто нету выбора.
И. Емельянов:
- По сравнению с прошлым годом, с летом, осенью, зимой прошлого года вы видите изменения в качественном составе подразделений, которые вам противостоят на тех позициях, которые вы штурмуете? То есть, состав противника? Там стало больше людей старших возрастов? Там стало меньше мотивированных людей? Как вы оцениваете обстановку на позиции противника?
«Артист»:
- Если раньше у противника были еще какие-то штурмовые группы, хорошо подготовленные и занимающие опорные пункты, и там входили контрактники, то сейчас можно сказать, что у них контрактник только один, который является старшим на позиции. Остальной весь личный состав мобилизованные, которые прошли подготовку 2-3 месяца назад и оказались уже у нас в плену, либо уничтожены.
И. Емельянов:
- Сейчас стало больше сдаваться в плен на ваших участках фронта или примерно так же, как и было раньше?
«Артист»:
- На нашем участке фронта, когда мы брали позицию под огневой контроль, они сдавались сами. Начинают сдаваться, я бы сказал.
И. Емельянов:
- То есть, трещины пошли, да?
«Артист»:
- Да.
И. Емельянов:
- Вы рассказали про то, за что получили медаль Ушакова, один из Орденов Мужества, ну, давайте еще про два расскажем.
«Артист»:
- Второй Орден Мужества я получил непосредственно за зачистку четырех опорных пунктов.
И. Емельянов:
- Это Новомихайловка?
«Артист»:
- Да, это то, что я был в составе непосредственно штурмовой группы из шести человек, за ее зачистку. Третий Орден Мужества я получил непосредственно за прорыв обороны противника в Новомихайловке, когда мы зашли колонной. И непосредственно из-за того, что бойцы были первый раз в бою, пришлось возглавить их и пойти одним из первых в опорный пункт противника. Артиллерийский обстрел начался, противник начал нас встречать, начался стрелковый контакт с противником, а пули прижимают людей к земле, морально давят, пришлось взять инициативу в свои руки и повести людей за собой. То есть, я одним из первых двигался к этому опорному пункту, заскочил в него, уничтожил противника и уже начал подтягивать группы, которые были со мной, в этот опорный пункт и рассредотачивать их для дальнейшего продвижения и закрепления на восточных окраинах Новомихайловки.
И. Емельянов:
- В отпуске были?
«Артист»:
- Да, был в отпуске в мае.
И. Емельянов:
- Вы почувствовали изменение отношения к тому, что происходит на СВО, когда приезжали домой?
«Артист»:
- Мне показалось, что люди поддерживают. Везде висят баннеры, как я понимаю, о том, что участники специальной военной операции герои. Ну, это очень приятно и я бы сказал, что и молодежь, и возрастная категория граждан нашей страны все поддерживают и желают только успеха.
И. Емельянов:
- В общении со знакомыми, с близкими, с родными наверняка вас спрашивают, когда закончится СВО? Когда мы победим? Спрашивают?
«Артист»:
- Да, бывает, спрашивают.
И. Емельянов:
- У вас есть ответ?
«Артист»:
- Когда цели специальной военной операции будут достигнуты, тогда она и закончится. Когда наши граждане будут полностью в безопасности и новые присоединенные территории уже непосредственно перестанут находиться под воздействием противника. Когда мы сможем обезопасить их, тогда специальная военная операция закончится.
И. Емельянов:
- У тех людей, которые воюют с вами, в вашем подразделении, в вашей штурмовой роте, вы чувствуете серьезную усталость от войны?
«Артист»:
- Ну, я бы так не сказал, что появляется у них усталость от войны, потому что регулярно отпускаем личный состав в отпуск, люди отдыхают, возвращаются обратно, все возвращаются с хорошим настроением, с пониманием относятся к своему делу.
И. Емельянов:
- Вы сказали, что в одном из штурмов вам пришлось показывать пример, потому что пополнение пришло, которое еще не обстреляно. То есть, это морпехи, которые имели подготовку морской пехоты в условиях полигонов, но не были непосредственно под огнем, про это речь шла?
«Артист»:
- Да, то есть, приходит пополнение к нам и мы уже в тыловых районах непосредственно в зоне СВО организовываем занятия с личным составом. Проводим занятия, подготавливаем их, разбираем различные виды вариантов штурма жилых помещений, окопов, блиндажей, развертывание группы. Разбираем все эти моменты и потом уже только после пройденной подготовки личный состав может привлекаться к выполнению непосредственно боевой задачи. И в тот момент как раз я непосредственно заезжал на колонне с теми группами, которые еще не были в бою. То есть, прошли уже полностью подготовку и были готовы к выполнению задачи.
И. Емельянов:
- Сколько проходит времени у ваших морпехов, когда они уже начинают действовать, может быть, не так, как вы, но более уверенно, и не падают от каждого разрыва?
«Артист»:
- По опыту говоря, наверное, один-два дня находясь под артиллерийским обстрелом, под воздействием противника, ты уже понимаешь, куда прилетают снаряды, как от них укрыться, где найти это укрытие, как перемещаться, когда перемещаться, и тогда уже можешь нормально действовать.
И. Емельянов:
- Что изменилось за год и два месяца, когда вы находитесь в зоне СВО? Насколько изменилась ситуация на фронте? Насколько изменился противник с июня прошлого года по август нынешнего, когда мы с вами говорим?
«Артист»:
- В наших подразделениях появляется все больше разных огневых средств. Увеличилось оснащение артиллерийскими боеприпасами, то есть, нет таких проблем, чтобы у нас не было боеприпасов для нанесения огневого воздействия по противнику…
И. Емельянов:
- То есть, вы запрашиваете – ведут огонь? Или даже без запроса?
«Артист»:
- Ну, как и всегда, артиллерийские подразделения отрабатывают и дежурные цели, кто-то занимается контрбатарейной борьбой, и так же непосредственно по нашему запросу, если нам необходимо, мы запрашиваем, передаем координаты и наша артиллерия наносит артиллерийский удар уже по противнику.
И. Емельянов:
- А поддержка авиации?
«Артист»:
- Поддержка авиации – да, за текущий год стала значительно больше, значительно шире и глубже стали применять те же самые ФАБы.
И. Емельянов:
- То есть, это истребители бомбардировщиков, планирующие бомбы. А «вертушки»?
«Артист»:
- Армейская авиация тоже работает по запросу старшего начальника, если есть необходимость, отрабатывается по целям.
И. Емельянов:
- Когда говорят об армейском быте на фронте, первое дело, чтобы кашевар был правильный, второе дело – чтобы блиндаж был верный. А что у вас с кашеварами, с блиндажами?
«Артист»:
- Блиндажи мы строим, то есть, укрепляемся самостоятельно. Кашевар так же назначается, кто-нибудь из личного состава.
И. Емельянов:
- То есть, у вас нет постоянного повара?
«Артист»:
- Нет, нам выдают продукты все необходимые для приготовления любой пищи, и непосредственно уже каждый командир группы, либо командир взвода организовывает питание в своем подразделении.
И. Емельянов:
- Министр обороны, который был недавно на полигоне в Ленинградской области, где организуют учебный центр для тех, кто отправится в зону СВО, говорил о том, что надо больше и шире использовать такие средства, как мотоциклы, багги, а вам приходится их использовать или нет?
«Артист»:
- У нас в подразделении тоже есть и мотоциклы, и квадроциклы. Квадроциклы с прицепами. Квадроциклы очень хорошо и обширно используются для подвоза боеприпасов, продовольствия, для эвакуации раненых. На мотоциклах так же можно заскочить в наиболее сложную точку – то есть, куда человек будет передвигаться 8-10 километров в течение нескольких суток из-за обширного загрязненного неба, так сказать, дронов противника. А мотоцикл, оснащенный средствами РЭБ, сможет проскочить этот путь за пять минут, скинуть рюкзак с необходимым и вернуться обратно. Так же тяжелораненого, который самостоятельно не может передвигаться, водитель может посадить к себе, подвязать его каким-нибудь ремнем и эвакуировать в тыл.
И. Емельянов:
- Снайперы всегда на каждой войне вели и ведут счет противника. Вы свой счет ведете?
«Артист»:
- Нет, свой счет не веду. Но приблизительную цифру знаю. Сколько было там, сколько там…
И. Емельянов:
- Где вы хотите встретить новый 2025 год?
«Артист»:
- Новый год планирую встретить в отпуске. Как раз подойдет срок. Если, конечно, не будет какой-то боевой задачи, то, я думаю, по плану поеду в отпуск домой.
И. Емельянов:
- Спасибо. На радио «Комсомольская правда» мы говорили с командиром штурмовой роты 155-й отдельной гвардейской бригады морской пехоты с позывным «Артист». С июня прошлого года он воюет в зоне СВО. Спасибо большое. Удачи.
«Артист»:
- Вам спасибо.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью