Борис Титов: Российское вино захватывает мировой рынок

И. Виттель:

- Дорогие друзья, на волнах «Комсомольской правды» программа «Диалоги» и я, Игорь Виттель. В гостях у меня человек, вам всем хорошо известный. Председатель российской части Российско-Китайского Комитета дружбы, мира и развития, владелец «Абрау-Дюрсо», специальный представитель президента Российской Федерации по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития Борис Юрьевич Титов. Борис Юрьевич, здравствуйте.

Б. Титов:

- Здравствуйте, Игорь. Очень рад вас видеть.

И. Виттель:

- Взаимно. Борис Юрьевич тут меня немножко подколол, назвал партайгеноссе, но это, правда, была партия…

Б. Титов:

- «Партия роста».

И. Виттель:

- Да, которую возглавлял Борис Юрьевич, а я от нее ходил на выборы. Ну, ладно, дело давнее. Борис Юрьевич, тут случилось событие, о котором долго говорили большевики и меньшевики, кто только не говорил. Немножко снизили процентную ставку.

Б. Титов:

- Ну, совсем чуть-чуть.

И. Виттель:

- К этому моменту, как мне кажется, малое и среднее предпринимательство, по которому вы большой специалист, уже было в таком вяловатом состоянии. Ну, понятно, что под такие проценты никто кредиты брать не будет. Это с одной стороны. А с другой стороны, те, кто работает на государство, кто работает в стратегически важных отраслях, получают кредиты напрямую и по другим ставкам. 3,5 года идет СВО, на часть экономики это действует хорошо, на часть – не очень. Возможно ли сейчас оживить это малое и среднее предпринимательство?

Б. Титов:

- Я должен сказать, хотя, как вы правильно сказали, я питаю особые чувства к малому и среднему бизнесу, но сейчас не градация по размеру сильно повлияла на экономику. Тут все предприятия, и большие, и малые, все попали в очень сложное положение. Ставка сегодня привела к очень негативным последствиям, которая, с одной стороны, практически убрала инвестиционную активность, потому что за счет заемных средств практически перестало финансироваться развитие. Кроме этого, спрос снизился. Потому что люди, которые имели деньги, они с удовольствием положили свои деньги на депозиты и перестали покупать что-либо, заморозили свои средства, потому что получали очень хорошую депозитную ставку. А люди, у кого не было такого рода средств, практически перестали покупать крупные вещи, потому что они всегда брали потребительские кредиты на их покупку, начиная от автомобильных, естественно, ипотечных, на крупную бытовую электронную технику. Практически спрос стал серьезно снижаться.

И. Виттель:

- Извините, я вас перебью. Вспоминая немножко основы экономики, основы инфляции, когда спрос больше, чем предложение, денежная масса давит на рынок. У нас появилось, что спрос снизился, предложений не увеличилось, значит, по идее, это положительно влиять на инфляцию.

Б. Титов:

- На самом деле мы сегодня видим, цифры инфляции снижаются. Сегодня появилась информация, что инфляционные ожидания по-прежнему высокие. По факту мы сегодня хорошо себя чувствуем, но будем готовиться к худшему, и давайте сегодня уже перестать покупать мороженое, хотя сегодня у нас все в порядке. Это приблизительно такая же позиция Центрального банка по учету инфляционных ожиданий. Но, с другой стороны, сама инфляция сегодня падает. Сегодня мы в районе 8%. Таргет, конечно, не выполнили, 4%, но этот таргет вообще возможно было выполнить? Это вопрос Центральному банку. Это зажать так экономику, чтобы она в принципе не дышала.

И. Виттель:

- Но при этом цены растут. То есть приходишь в магазин и видишь цены, выросшие в разы.

Б. Титов:

- Это другая инфляция. Она должна учитываться в общей статистике, которую сегодня мы видим, эти 8%, но дело в том, что от инфляции спроса… Действительно, у Центрального банка был как бы повод повысить ставку, потому что на рынок выбрасывалось огромное количество денежной массы, потому что стали платить реально большие зарплаты. Это связано с нашим оборонным комплексом, с СВО, появились огромные денежные ресурсы, которые оказывали инфляционное давление на рынок. Надо было с этим бороться, завязать их на депозитах. Но дело в том, что в результате, поскольку резко выросла кредитная банковская ставка, себестоимость товаров начала сильно расти. Кроме этого, еще и росли по цепочке все комплектующие, которые тоже должны были брать кредиты, соответственно, увеличивали свою цену. Поэтому сегодня от инфляции спроса стала во многом инфляцией предложения. То есть мы сегодня не можем продавать (я имею в виду, предприниматели) по той цене, как раньше, потому что у нас себестоимость резко выросла. Сегодня все балансируют на грани рентабельности, и очень много компаний ушло в минус. Поэтому они вынуждены или просто закрываться, или повышать цены на свою продукцию. И это, соответственно, тоже инфляция, но другая.

И. Виттель:

- Тут возникает вопрос. Это как бы не очень хорошо, и вроде как мы импортозамещаемся, у нас и отечественные вина есть (пить вредно, не могу это не сказать)…

Б. Титов:

- Прошу прощения, но я должен сказать, что потребление вина в ограниченных количествах никак не влияет на ваше здоровье.

И. Виттель:

-Я с удовольствием, просто Роскомнадзор может не понять. С одной стороны, импортозаместили, ушли очень многие зарубежные производители во многих сегментах. Это не только про вино, но и в продуктах, и даже в IT потихонечку. Мы с вашим сыном записывали как-то эфир. Сразу, как началась СВО, я стал делать серию передач, которая называлась «Не безнадежно». Я ему говорю: «Паша, а как так получается, что, например, даже мюзле, проволочка эта, делается не в России? У нас что, проволочку сделать нельзя?» Я со многими нашими общими знакомыми крупными бизнесменами говорил: «Вот ты – владелец мебельного магазина. А алюминиевый профиль ты где закупаешь?» - «В Китае». – «А почему? Что, в России алюминиевый профиль нельзя сделать?»

Б. Титов:

- Это не по вине предпринимателей так происходит.

И. Виттель:

- Борис Юрьевич, поспорю. Он мне отвечает: «А нам невыгодно вкладываться в большое строительство».

Б. Титов:

- Хороший сын у меня, правильно отвечает.

И. Виттель:

- Это не он ответил, это другой мой приятель, который мебелью занимается. Он говорит: «Невыгодно вкладываться в строительство». Как раз Павел ответил, что пытались делать…

Б. Титов:

- Ну, с мюзле особая, специальная история.

И. Виттель:

- Ну, дело не в этом. Все равно импортная составляющая.

Б. Титов:

- Есть хороший пример – гвозди. Мы закупаем (это информация где-то годовалой давности) 80% гвоздей. А почему? Потому что у нас невыгодно производить гвозди. Налоги, тарифы. Мы неконкурентны с китайцами. Себестоимость выше.

И. Виттель:

- Тогда возникает естественный вопрос. Я на протяжении многих лет (более 30) кричал: дебилы, зачем вы это ломаете? Они говорят: а зачем нам это нужно, мы всё продадим. Помните, любимую мантру Егора Тимуровича? Продадим нефть и газ и всё, что нам надо, мы на эти деньги купим. Я тогда говорил: а если нам не продадут? На меня смотрели, как на дебила, и говорили: чувак, да ты чего, кто же нам не продаст-то, и почему нам не продадут? Я говорил: ну вот, представьте себе, война. На меня смотрели совсем как на умалишенного и говорили: ты что, с ума сошел? Я говорил: ну, представьте себе.

И кто оказался прав? Вопрос с гвоздями. Предпринимателей не убедишь. Предпринимателю невыгодно. Но есть государство, в конце концов, есть стратегические отрасли. Я думаю, гвозди тоже в них входят. Почему государство не выделит стратегические отрасли и не скажет: ребята, для вас другие правила игры?

Б. Титов:

- Государство – сложный механизм, очень трудно проворачивающийся, требующий постоянно какого-то усилия, для того чтобы это все провернулось. Надо сказать, что за последние годы они сделали много именно в той парадигме, как вы сказали, специальные решения по специальным направлениям. То есть они сегодня дали субсидирование процентной ставки по отдельным отраслям – IT-отрасль (особые условия), туризм (там тоже ставка субсидируется, хотя сейчас практически остановились все туристические проекты, потому что даже субсидированная не дает окупаемости по гостиницам и туристическим объектам).

И. Виттель:

- По внутреннему туризму.

Б. Титов:

- Да. Поэтому они все-таки настраивали этот механизм. Особенно, конечно, сильно настроили механизм после 2022 года, потому что нужны были срочные решения. И надо сказать, что, настроив практически в ручном режиме, бизнес сделал все возможное, для того чтобы отработать. Это еще раз подтверждение того, что все зависит от государства. Создашь условия, при которых будет выгодно работать, бизнес сделает возможное и невозможное, то, что ему выгодно. После начала СВО бизнес сделал невозможное. Это касается и специальных отраслей, где за какие-то месяцы мы наладили производство самой новейшей техники. Это касается и импортозамещения. Потому что резко прекратилась поставка импортных гражданских товаров. Ехали в Китай, покупали, провозили, чего только не делали, налаживали систему расчетов, потому что вообще платить было невозможно.

И. Виттель:

- Борис Юрьевич, тогда возникает вот какой вопрос. Если говорить про бизнес-климат в России, президент много раз говорил: не кошмарьте бизнес, давайте не будем по 159-й держать до суда в СИЗО, давайте то, давайте это. Каждый день (при том, что я не омбудсмен) ко мне приходит каждый день знакомые люди, знакомые знакомых и рассказывают одну и ту же историю. Я одним глазом вижу как гражданин и радуюсь борьбе с коррупцией, а другим глазом я вижу совсем другую картину, когда бизнесменов подтаскивают по каким-то бредовым абсолютно делам. И вообще, насколько сейчас бизнес-климат в стране оптимален, как-то пригоден для развития бизнеса?

Б. Титов:

- Я уже какое-то время не занимаюсь этими вопросами, последней информации у меня нет, и обращения уже я не вижу. Я бы так сказал. За последние годы (я еще был омбудсменом, поэтому отслеживал эти процессы), конечно, мы сильно продвинулись в административном регулировании. Когда я начинал, компании специально у себя держали отдельные комнаты на предприятиях, заводах, в офисах, потому что постоянно находились инспектирующие организации. То есть они одна за другой приходили, и для этого даже специальные комнаты были. Эти проверки были постоянно, и с какими-то неприятными двойными последствиями. Практически правительство решило этот вопрос. Эта административная гильотина, кроме этого, изменение законодательства, в общем, привело к тому, что с этим более-менее нормализовали историю. Сейчас любой предприниматель скажет, что обстановка совсем другая.

Вопрос уголовного преследования. Не могу вам сейчас сказать, потому что не имею статистики, но таких историй по уголовному преследованию в последнее время я не вижу очень много. Вопрос собственности. Это в основном крупные предприятия. Сегодня прокуратура отменяет решения по приватизации или предъявляет иски на возврат в государственную собственность отдельных компаний. Я бы так сказал, что сейчас идет период восстановления тех ошибок, несправедливостей, которые были в 90-е годы. В основном это связано с людьми, которые тем или иным образом, может быть, не явно, но нарушали какие-то общие принципы тогда, в 90-е годы. Ну, и потом, может быть, кто-то еще успевал. Ну, объединение, то, что он государственный чиновник и депутат, а в то же время наращивает огромные активы в экономике. Это тоже восстановление с точки зрения людей, населения (соответственно, государство выражает их идеи) справедливого отношения к собственности. Я считаю, что право и справедливость – разные вещи, но все должно быть в соответствии с правом. Потому что справедливость сегодня одна, завтра другая, для кого-то что-то справедливо, для кого-то что-то несправедливо. Все должно быть на законодательной, правовой основе. Вот если соблюдается правовая основа, тогда все нормально, если нет, то это нарушение.

И. Виттель:

- Вам легче стало с уходом некоторых зарубежных производителей в вашем сегменте?

Б. Титов:

- Я не могу сказать, что мы как-то сильно конкурировали. Конечно, то, что в последние годы приняли решение о том, чтобы ограничить импорт… Ну, не то что ограничить квотами или физически, просто ввести такое регулирование, которое создало бы льготы для отечественных производителей, это помогает. Это касается акцизной политики, таможенно-тарифной политики, когда подняли тарифы, причем очень правильно подняли тарифы. Но здесь была совместная работа нас как винодельческой отрасли с Министерством финансов. Потому что они установили высокие пошлины, а она не имеет большого значения для дорогих вин. Но то, что минимальная пошлина, 1,5 доллара, то есть физическая цифра, это убирает практически дешевое вино с рынка. То есть непонятного происхождения вина, они, кстати, были и из Италии, Испании, потом выяснялось, что это вообще не вино. Тем не менее, то, которое стоит очень дешево и по каким-то причинам продается на российском рынке по таким низким ценам, но иностранного производства. Практически государство нам помогло убрать эти вина с полки. Все самые лучшие вина – Бордо, Бургундия и итальянское Кьянти, они остались на полке. И, конечно, на них чуть больше пошлины, чем раньше, но, тем не менее, при общей их цене это не имеет для них большого значения. Это не наш сегмент пока, хотя российские вина есть уже очень дорогие.

И. Виттель:

- Кстати, я видел очень дорогие на каком-то винном «Экспо». Я с удивлением узнал, сколько стоят некоторые наши вина.

Б. Титов:

- На внешнем рынке мы, конечно, больше пока с этим, то есть пока мы с высоким сегментом, это как бы наше лицо…

И. Виттель:

- Ну, скорее пиар-история, чем деньги.

Б. Титов:

- Я вам должен сказать, что вообще кардинальные изменения происходят на алкогольном рынке. Если российский рынок взять, то у нас бум, революция вин. Когда я начинал (в 2006 году мы начинали Ассоциацию винодельческую России), там было 20-25 производителей, которые составляли всю нашу отрасль. Сегодня это больше 300. За эти годы развиваются и крупные, и средние, очень дизайнерские, красивые винодельни, и совсем маленькие, «гаражные», которые сегодня имеют 3-4 гектара и производят вино. У нас бум вина, а во всем мире падение.

И. Виттель:

- Ну, во-первых, у нас эффект низкой базы, у нас: а) только распробовали хорошие вина, б) поняли, что Россия может быть не хуже, а то и лучше знаменитых каких-то производителей.

Б. Титов:

- Да, у нас сегодня есть все институты, качество, терруар, школа, для того чтобы быть далеко не последними, а, наоборот, одним из лидеров мирового виноделия. И мы единственная страна из крупных винодельческих, которая растет.

И. Виттель:

- Вы упомянули «гаражные». Я смотрю на своих друзей. Среди моих друзей полно фанатов российских производителей, которые ездят, водят экскурсии. Они фанаты, это не про деньги, это про фанатство. Я не прошу точных цифр, не спрашиваю количество нулей у вас на счетах, но мне просто интересно понять, насколько для страны это стало бизнесом. Потому что все замечательно, но и стране хочется получать налоги. А так-то гордость абсолютная. Конечно, я не хочу хвалить ваших конкурентов, но я знаю, что очень богатые люди ездят в Дагестан с этой целью (и к вам ездят, конечно же)... Про развитие внутреннего туризма хотелось бы тоже поговорить. Борис Юрьевич, так это бизнес или не бизнес? Или это любовь?

Б. Титов:

- В России растет производство вина, и мы в позитиве, действительно, революция. Весь мир падает. И сегодня идет очень серьезный тренд на изменение продуктовой линейки. То есть сегодня молодое поколение пьет или совсем безалкогольное, или слабоалкогольное. Запомните, что в ближайшее время весь мир будет развиваться в эту сторону.

И. Виттель:

- Меня это пугает.

Б. Титов:

- Меня тоже.

И. Виттель:

- Я ни в коем случае не рекламирую алкоголь, мы с вами плюс-минус представители одного поколения, и мы культуру хорошего пития знаем. У моих знакомых был юбилей компании, и я смотрю, у них на столе только все безалкогольное. Михаила Сергеевича Горбачева с Лигачевым начинаешь вспоминать, только это добровольно все происходит. Тем не менее, как бизнес это развивается сейчас?

Б. Титов:

- Мы недавно получили очередной, второй уже, рейтинг А+, насколько у нас финансово устойчивое состояние. В прошлом году выросли, по основным показателям прибыль – больше 25%, все основные показатели выросли серьезно. Этот год сложнее, первый квартал был непростой, но сейчас уже ситуация стабилизировалась. Мы говорили о сложной экономической ситуации в стране, спрос падает. Спрос падает в основном на крупные вещи. И это тенденция в таких полукризисных ситуациях - спрос падает сначала на крупные вещи. А выпить бутылочку вина, даже если уже нет денег на покупку машины, прийти домой и с радости или с горя выпить бокал вина – это все равно остается в покупательской корзине. В этом смысле мы сегодня в стабильной ситуации.

Недавно мы, скажем так, для пробы пера вышли с эмиссией облигаций. Это было еще до понижения ставки. Мы уже получили 15,5 купон. То есть в тот момент это было меньше на 3%, чем даже ставка. В нас верят, мы стабильны. Для нас это бизнес. Мы вначале очень сильно сомневались, потому что считается, что вино – это passion, такое внутреннее стремление, культура, с другой стороны, это игрушка, престижность. И очень серьезно никто не верит, что это возможность еще и зарабатывать. Крупные компании, как наша, мы сумели этот тренд перебороть, и мы действительно сегодня зарабатываем деньги. Не могу сказать, что вытащили все инвестиции из тех, которые мы сделали в предприятие, потому что мы все время вкладываем в развитие.

И. Виттель:

- Да, вы все время развиваетесь. Рабочие руки – это большая проблема. И плюс сейчас идет усиленная борьба с мигрантами. С точки зрения государства это, наверное, правильно. С точки зрения бизнеса… Даже самые патриотичные бизнесмены в кулуарах говорят совсем другие вещи. Что им проще брать мигрантов, это обходится дешевле, и вообще, по ряду причин им лучше так.

Б. Титов:

- Вопрос не в том, что обходятся дешевле. Вопрос в том, что вообще нет. Ну, на стройку вы не затащите наших людей, никто просто не будет работать. То же самое, в сельском хозяйстве очень сложная ситуация. У нас же сезонная занятость. У нас есть профессиональные дагестанские бригады, которые собирают виноград из года в год. И мы очень рады, что у нас такие долгосрочные с ними отношения, они нас никогда не подводят. Поэтому такой проблемы для нас нет. Зато есть проблема в других областях, в офисе, например. Там могут быть юристы, экономисты, IT-сектор. Это все сегодня стало намного сложнее найти на рынке, чем раньше. Винодел у нас француз.

И. Виттель:

- Это понятно, энологи в основном зарубежные.

Б. Титов:

- Если говорить в целом об экономике, это очень большая проблема.

И. Виттель:

- Я в Грузии был в очередной раз, и был на одном крупном, известном винодельческом хозяйстве. Казалось бы, Грузия. Говорят, энолог сначала был француз, сейчас – немец. Это не проблема, это просто…

Б. Титов:

- Они родились в этой технологии. Естественно, когда он был в Moët & Chandon главным виноделом, сегодня у нас, то он знает, что делает. Поэтому у нас такие вина.

И. Виттель:

- А не боятся иностранцы со всей этой антироссийской, русофобской пропагандой…

Б. Титов:

- Ну, я не могу говорить за всех, но с кем я общаюсь и здесь, и там (два раза в Нью-Йорке был в этом году, был в Испании), знаете, это всё для прессы и для политиков.

И. Виттель:

- Я тоже так думаю.

Б. Титов:

- А когда мы говорим на уровне людей и бизнеса, знаете, все эти вещи играют большую роль. Во-первых, есть понимание того, что произошло, большее, чем чисто политическое, осознание всего этого процесса. А во-вторых, есть прагматические вещи, которые говорят о том, что надо продолжать бизнес. Ну, а третье – это то, что просто человеческие отношения остаются, и их так просто сломить невозможно.

И. Виттель:

- То есть на бизнес это не влияет?

Б. Титов:

- Я не могу сказать про весь бизнес, особенно крупные компании. Конечно, влияет. Во-первых, они на фондовом рынке, там могут быть проблемы. А во-вторых, они под влиянием своих государств, на них давят. В 2022 году давление такое было, чтобы они прекратили бизнес, и если не со стороны государства (хотя со стороны государства было всегда сильное давление)… Хотя многие компании остались в результате, выдержав это давление. С другой стороны, было давление со стороны общественников, которые устраивали манифестации, митинги около офисов компаний. Конечно, многие компании дрогнули. Некоторые ушли из-за твердых убеждений, были и такие, а некоторые дрогнули, они вынуждены были согласиться с этим и уйти. А некоторые остались. Сегодня много компаний работает, даже больше, чем раньше.

И. Виттель:

- На фоне переговоров, на фоне постоянных визитов Кирилла Дмитриева в Америку и Уиткоффа к нам все время идут разговоры о возможном снятии санкций, о возможном восстановлении экономических отношений хотя бы с Америкой. А нам оно надо, как говорят в Одессе?

Б. Титов:

- Ну, в меньшей степени, чем раньше. Раньше казалось, что это ужас-ужас. Сегодня мы скажем «ужас», но не «ужас-ужас».

И. Виттель:

- А разве не помогло?

Б. Титов:

- В какой-то степени помогло.

И. Виттель:

- В начале СВО я радовался, ну, естественно, не трагедии, не тому, что в нашей стране тяжелые времена начались, понимая всю справедливость того, что мы делаем, но мне хотелось, чтобы это привело к некой, простите за выражение, сталинизации экономики - экономика на военных рельсах, импортозамещение ускоренными темпами. Но прошло 3,5 года и я вижу, что этого не произошло.

Б. Титов:

- Я с вами не согласен. Это реально происходит. То есть мы сегодня наращиваем производство таких продуктов, которые раньше никогда не производили. Это машиностроение, станкостроение. Мы сегодня видим динамику. IT-сектор, цифровой сектор – мы видим динамику. Конечно, мы не смогли импортозаместить процессоры, чипы.

И. Виттель:

- Борис Юрьевич, что нам нужно делать в экономике, чтобы мы из СВО вышли обновленными, более крепкими, более мощными, с пониманием того, что нужно делать дальше?

Б. Титов:

- Ну, наверное, прежде всего надо сказать… Вот мы завтра проводим большой Столыпинский клуб очередной, где будем обсуждать ситуацию в экономике с экономистами, российскими и не российскими. Вопрос в том, что даже сегодня несколько процентов снижения ключевой ставки Центрального банка, и даже большое снижение, даже до прежних уровней, не приведет к быстрому восстановлению экономики, это надо понимать. Мы сегодня прошли черту, где инвестиционный процесс замедлился, и сегодня его восстановить будет намного сложнее и потребует серьезного времени. Кроме снижения ставки, это должно сопровождаться еще целым рядом мер, которые необходимы со стороны государства для восстановления экономики. Потому что сейчас произошло сжатие. Слово «сжатие» - это как раз тот термин, который хорошо характеризует ситуацию. Это должно быть стимулирование инвестиций различными способами государственных гарантий. Это и вопрос, который сегодня должен быть по обеспечению трудовыми ресурсами. Это вопрос, который должен быть по стимулированию отдельных отраслей, которые имеют первостепенное значение для развития всех других отраслей, так называемый наибольший мультипликативный эффект в экономике. В общем, это должна быть выверенная, взвешенная, очень системная и очень правильная, может быть, даже с использованием ИИ, стратегия экономического развития дальнейшего.

Но я хотел еще сказать об одной вещи. Мы, вообще-то, живем на сломе эпох. Та экономика, которую мы последние десятилетия развивали, она инвестиционная, экономика предложений прежде всего, главный человек в экономике – предприниматель, который должен иметь наилучшие условия. Сегодня она переходит в другую фазу. И причина этому – новейшие технологии. Я бы из всех технологий, которых сегодня много, сегодня идет революция по очень многим направлениям, но две главные технологии, которые сегодня будут иметь основное значение. Это, конечно же, искусственный интеллект и квантовые вычисления. Сочетание этих двух вещей, когда квантовые вычисления позволят ускорить вычисления в миллиарды раз, даст возможность вообще изменить всю экономику. Потому что, если раньше в рынке главный вопрос – конкуренция между компаниями за счет производства товаров, при этом всегда был риск перепроизводства, эти периодические кризисы перепроизводства, которые с нами были многие годы, все это будет больше уходить в прогностическую экономику. Сегодня с помощью анализа больших данных и квантовых вычислений можно будет намного точнее определять спрос и работать под конкретный спрос.

И сегодня переход к тому, кто главный – спрос или предложение, оба этих важных элемента, но все-таки было предложение. Сегодня вся экономическая политика государства будет переходить в спрос. Спрос будет создавать заказ на предложение.

И. Виттель:

- Я бы все-таки не противопоставлял одно другому. А во-вторых, когда у нас за денежно-кредитную политику отвечает одна организация, а за экономическую политику другая, то, если помните, при Горбачеве очень любили шутить, что плюрализм мнений в одной голове – это шизофрения. Мне кажется, проблемы у нас в экономике из-за того, что одни люди, не советуясь с другими, пытаются регулировать предложение, а другие зажимают инфляцию, регулируя спрос.

Б. Титов:

- Естественно, одно без другого не бывает, это два элемента одной системы. Другой вопрос, кто из них на этих весах начинает превалировать. Конечно, новая экономика будет работать, скажем так, на спрогнозированный спрос. Даже в «Абрау-Дюрсо» мы сегодня занимаемся тем, что с помощью искусственного интеллекта пытаемся прогнозировать спрос на будущее. Искусственный интеллект анализирует огромное количество данных из экономики. Поэтому мы уже знаем, что, допустим, вот этот товар не будет пользоваться спросом через два года или, по крайней мере, предполагаем это вместе с искусственном интеллектом.

И. Виттель:

- И вы выводите его из матрицы.

Б. Титов:

- Выводим и переориентируемся на другое. Еще раз. Вот это - кардинальное изменение того, что будет в новой экономике. Она будет другая. И нашей стране надо подстраиваться именно под эту экономику. Мы сейчас делаем работу, которая называется «Московский консенсус». Ну, в отличие от «Вашингтонского консенсуса» (еще был «Пекинский консенсус»), это консенсус внутренний. Не внешний, с другими странами, а внутренний, между различными частями российского общества, государством, бизнесом и людьми, народом. В том, что мы должны выстроить новую программу. И программу тоже будем обсуждать, она пока в стадии разработки, но общие черты уже видны.

И. Виттель:

- Борис Юрьевич, для меня опыт «Партии роста» показал, что в стране не слышат бизнесменов и относятся к ним… Я и сам к крупному капиталу отношусь, как и любой социалист, крайне негативно, но тем не менее. Все-таки малый и средний бизнес движет экономику страны (хотелось бы, по крайней мере, чтобы это было так). А нас вообще не слышат. Почему?

Б. Титов:

- Может быть, можно и к себе предъявить определенные претензии. Потому что одно дело – идеи, с которыми ты выходишь, а другое дело – как ты политтехнологически… Чтобы тебя услышали и поддержали. Это другая немножко наука. Может быть, мы не до конца доработали. С другой стороны, конечно, люди думают о другом. Люди живут каждодневными своими проблемами, их волнуют сегодняшние истории, не очень они думают о том, как надо развивать экономику в будущем. Мы видим эту тенденцию во всем миру. Завоевывают голоса в основном популистские партии. Поэтому, конечно, демократия в этом смысле сегодня тоже испытывает на себе большое давление. Поскольку большинство должно решать, то, которое близкое к политике, науке или к другим вопросам, которые влияют на изменения цивилизационного характера. А голосуют люди, которые больше ориентируются на яркие выступления, яркие лозунги, яркие обещания, которые никогда не будут выполнены. Поэтому в этом смысле тоже эта проблема существует, и она будет в ближайшее время каким-то образом очень сильно влиять на мировое развитие, я думаю, и на нас тоже.

И. Виттель:

- Мне кажется, что в нашей стране не настолько развит популизм, скорее, другие проблемы в политическом поле.

Б. Титов:

- Ну, тогда, когда мы работали, там было много конкурентов с популистскими такими… Не будем называть партии, но они завоевывали больше голосов, чем мы.

И. Виттель:

- Как вы считаете, в первую очередь что надо сейчас сделать, что исправить в экономике прямо сейчас?

Б. Титов:

- Еще раз. Конечно, ставка имеет большое значение. Доступ к трудовым ресурсам. То есть трудовой рынок должен быть более открытым. Мы в своей стратегии видим два основных направления, два сектора экономики, которые должны быть базовыми для выхода. Во-первых, это малый и средний бизнес. Но его надо менять, структуру, и стимулировать те компании, которые производят что-то. Сегодня у нас нет проблем с торговыми компаниями. Они тоже нужны. Сегодня немного проблем даже с транспортными компаниями, платформами (такси и пр.). У нас проблема с теми малыми компаниями, которые что-то производят, высокотехнологичными малыми компаниями. Вся работа государства в этом секторе должна быть направлена именно на поддержку таких малых компаний.

Второй сектор – это локомотивы. Без них не обойдешься. И, конечно, здесь нужно выделять приоритеты. Разные компании, но главное, что государственная экономическая политика должна быть направлена на поддержку тех, кто уже что-то сделал, показал свою конкурентоспособность, а главное, может доказать свою конкурентоспособность на внешних рынках. У нас есть отрасли, которые могут стать локомотивами роста, компании в этих отраслях, которые уже доказали свою правильную управленческую структуру, свои низкие издержки и могут двигать это вперед. Мы говорим, допустим, о кибербезопасности. У нас сегодня частные компании, не хакеры, а антихакеры, которые обеспечивают… Не только на государственные идут атаки в интернет-пространстве, сегодня все компании от этого страдают, частные компании. Мы видели за последние несколько месяцев, сколько было атак на частные компании. Это бизнес, и потом эти компании заставляют платить за то, чтобы решить проблему.

Сегодня мы сильно продвинулись, например, в таких вопросах, как стройматериалы, вообще, строительство за рубежом мы можем осуществлять. Есть те отрасли, которые еще не до конца реализовались, и компании не до конца реализовались, но имеют потенциал. Например, органическое сельское хозяйство. Потенциал в Китае огромный. Мы до сих пор пока его до конца не реализовали, но мы можем стать чистой сельскохозяйственной страной.

И. Виттель:

- Спасибо большое.

Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью.

➤ Слушать прямой эфир: https://radiokp.ru

➤ Читать эксклюзивные новости: https://www.kp.ru

➤ Подписаться на наш телеграм: https://t.me/truekpru

➤ Самое интересное из эфира: https://t.me/radiokp