Военный публицист Алексей Живов раскрыл, с чего начнется нападение НАТО на Россию
И. Панкин:
- Здравствуйте, друзья! В эфире радио «Комсомольская правда», программа «Диалоги», Иван Панкин в студии. Напротив меня Алексей Живов, в прошлом, наверное, военный волонтер, нынче публицист. Леша, я тебя приветствую.
А. Живов:
- Приветствую.
И. Панкин:
- Давай поговорим про фронт, но не детально, а глобально, конечно же. Есть у тебя некоторые опасения, которые, наверное, в эфире озвучивать не стоит, но в целом как нам уберечься от трагических последствий? Я, конечно, про глобальные вещи говорю. Все-таки идет прямое практически противостояние с НАТО, все идет к возможному столкновению с НАТО. В каком виде - непонятно, но к какому-то, скорее всего. Есть такие мысли и предпосылки. Что нужно делать, по твоему мнению?
А. Живов:
- Да, давай начнем с того, что, на мой взгляд, руководители нашего государства уже начали осознавать, что все-таки, возможно, такой крупный конфликт будет. Но еще до конца в это не верят и поэтому не предпринимают системных действий не к дипломатическому избеганию конфликта, а к подготовке к нему. А подготовка к крупному конфликту, когда крупные группировки иностранных государств могут начать в рамках какой-нибудь операции, как они любят называть, «Несокрушимая свобода», наступать на нашу территорию. Уже один такой был в 1941 году, он тоже в рамках типа оборонительной операции напал на Советский Союз. Надо уже себе потихонечку держать в голове, что такое вторжение возможно. И тогда вопрос: а кто-нибудь, например, пробовал летать на дроне над Балтикой, тренироваться? Там же совсем другой театр военных действий, другой климат, другое состояние воздуха.
И. Панкин:
- Мы сейчас разговариваем почти шепотом, как будто боимся, что нас услышат. Ты давай переходи к нормальной подаче.
А. Живов:
- Очевидно, что любые наземные войска, которые будут вторгаться, можно остановить различными дронами. Я бы уже начал потихонечку отрабатывать применение дронов на различных театрах военных действий за пределами специальной военной операции, чтобы выявить нюансы. Потому что всегда есть нюансы.
И. Панкин:
- А история с дронами в Польше, это что было тогда?
А. Живов:
- Я думаю, какая-то провокация украинская была, чтобы эту милитаристическую истерику раздуть. Я не думаю, что это российские дроны, честно тебе скажу. Потому что бессмыслица какая-то. Они прилетели, никуда не попали.
И. Панкин:
- Чтобы выявить минусы натовского ПВО.
А. Живов:
- Исходя из тех данных, которые я видел в открытых источниках, похоже, что это просто украинцы часть наших дронов, сбитых или перехваченных, подавленных, перезапустили.
И. Панкин:
- Зачем же тогда Европа на это ведется?
А. Живов:
- А почему Европа не сбивает дроны, который над ней летают? Какая проблема? У них что, ПВО нет?
И. Панкин:
- Я не знаю.
А. Живов:
- А они устраивают какие-то смешные истерики, ой, у нас опять дроны прилетели. Ой, там опять дроны. Ой, здесь были замеченные дроны. Вы чего их не сбиваете-то? Над Польшей почему-то сбивали. Самолеты подняли, все сбили, что смогли.
И. Панкин:
- Смогли пять штук сбить из 25.
А. Живов:
- А сейчас-то что? Какая проблема? Почему не сбивают дроны? Почему они об этом рассказывают и не сбивают их? Что происходит? Может быть, дроны жалко? Сами запустили, сами не сбивают. Знаешь, мне особенно нравятся дроны с проблесковыми маячками. Чтобы его точно было заметно, он показывает: я здесь, вы не думайте. Причем, чтобы ты понимал, эти большие дроны-разведчики летают на большой высоте - 500 метров, километр, два, у них мощная оптика, в которую все видно. Нафига оно там низом-то летает и с проблесковым маячком? Это какая-то постанова для организации провокации, милитаризации Европы, убеждения общественности в том, что русская угроза уже вот-вот. И я еще шутил у себя в канале, что, поскольку просто наличие дронов не до конца доказывает их принадлежность к России, на бортах в следующий раз нарисуют большие красные звезды и поставят матюгальникики, оттуда материться еще будут, чтобы было слышно, что это точно русские дроны. Мат русский из дронов звучит, знаете, дроны русские. Это провокация. Не вижу в этом проявления каких-то наших военных интересов. Да и зачем это нам нужно?
И. Панкин:
- А почему бы и нет?
А. Живов:
- Что касается возможного нападения НАТО на территорию России. На днях было сделано несколько заявлений бывшими и действующими должностными лицами войск НАТО. И все они сводятся к тому, что вы не думайте, что мы будем с вами воевать так же, как с вами воюет Украина. Мы будем с вами воевать совершенно иначе.
И. Панкин:
- Экономическое удушение?
А. Живов:
- Нет, там не про это. Война будет другая. Я бы на самом деле к этим словам прислушался и насторожился бы. Как кто-то умный говорил: если вам говорят, что вас собираются убить, лучше к этому внимательно прислушаться и предпринять меры. Если они говорят, что мы будем с вами воевать, а они уже это говорят постоянно, про Севастополь, про Калининград, про Балтику, и они говорят, что мы будем с вами воевать не так, как вы воюете в СВО с Украиной, то, наверное, надо уже подумать, открыть американскую военную доктрину, военную доктрину НАТО, посмотреть, как они собираются с нами воевать. У них это, как ни странно, открытые вещи. Можно перечитать все и узнать, как они с нами будут воевать. Концепция обезоруживающего неядерного удара, то есть мощнейший налет, который произойдет за одну ночь, по всем инфраструктурным узлам – газ, нефть, электричество, связь, склады, пункты управления, одновременно ментальные диверсии, одновременно террористические акты. При помощи одноразовых террористов убиваются лидеры общественного мнения, убиваются ключевые политики, выявленные ключевые офицеры Вооруженных сил. И все это происходит единовременно. Если бы в XX веке такое делалось, этим было бы сложно управлять. Но сейчас есть системы цифрового управления, в бизнесе CRM-системами называется, с искусственным интеллектом, которые позволяют анализировать огромные массивы данных и единовременно следить за выполнением очень большого количества процессов. И это тоже часть военной американской доктрины, позволяющая одновременно в режиме реального времени вычислять множество целей, выбирать ранг их поражения, приоритетность и средства, и все это делать сразу, разом наносить удары. Плюс децентрализация.
О чем говорят классические военные доктрины? Надо скопить превосходящие противника силы и средства на наиболее уязвимом для него участке фронта и осуществить прорыв с выходом в тыл и во фланг противнику. Так воевали с незапамятных времен. Сейчас, благодаря спутниковой связи, СRМ-системам, цифровому управлению, каждый боец знает, где он находится относительно всей армии, и вся армия знает, где относительно нее находится каждый боец. Что позволяет растаскивать все эти ресурсы, дробить их максимально на меньшие узлы и просачиваться через линии фронта, проходить сквозь неплотную оборону, что нам неоднократно уже за СВО противник показывал. У них были такие военные эксперименты с разной долей успешности. И были провалы, когда у них спутниковый интернет отключался, они просто останавливались и не знали, что им дальше делать.
Я слышал от очень умных людей, что в случае, если они попрут на нас массово, то у нас, дескать, есть технологии, чтобы их ослепить, оглушить и отключить разум от всего. Но до начала СВО я думал, что у нас и лазеры есть.
И. Панкин:
- Которыми сбивать беспилотники?
А. Живов:
- Я питал какие-то иллюзии, что у нас есть боевые лазеры, поскольку Советский Союз не просто был пионером в военных и гражданских лазерах, но опережал весь мир на 25 лет по этим разработкам.
И. Панкин:
- Мы и в космосе первыми были.
А. Живов:
- Да. Единственный лазер, который я видел вживую, это китайский лазер, ПВО именно. Готовая, работающая ПВО лазерная - китайская. Российского пока не видел. Поэтому здорово, что кто-то говорит, что у нас есть очень крутые технологии. Возможно, они есть, но это не точно. Поэтому пока мы наверняка не знаем, что у нас нет такой вундерваффли, которая все выключит, надо исходить из понимания, как с нами хотят воевать, что они говорят нам, намекая, что воевать они будут не так, как на Украине. Это не будет два упершихся друг в друга фронта с килл-зоной в 50 километров в обе стороны - 25 в одну, 25 в другую. Это будет нечто другое. Справедливости ради, до появления фронтов, если ты помнишь, наша армия очень быстро. зашла в рамках операции по денацификации и денацификации Украины на территорию бывшей Украины и проскочила, большие-большие пространства заняла. В принципе, в начале СВО, как ты помнишь, Сумская и Черниговская области были без боя заняты нами и пройдены до Киева. Но там мы не закрепились. И потом, когда ушли из-под Киева, оставили эти области, которые сейчас мы снова создаем буферную зону. Пользуясь эффектом неожиданности, всегда можно очень быстро проскочить.
Почему тогда не получилось сделать больше? Потому что не было тех цифровых инструментов управления, координации, о которых я говорю. Их не было. Связь и координация имела аналоговые решения XX века, еще была затруднена определенными полевыми вопросами. Если противник будет использовать свои спутниковые интернет-системы навигации, то он может много шороху навести, в случае, если будет пробовать проводить интервенцию молниеносно, в неожиданный для нас момент. Поэтому я и говорю, что было бы неплохо накопать линий обороны, на всякий случай, мало ли чего. А если не хочется накапывать новые, есть старые колпаки еще с Великой Отечественной войны.
И. Панкин:
- Ты имеешь в виду «линию Суровикина2.0» прокопать? Я правильно мысль-то понял?
А. Живов:
- Я имею в виду, что всю границу северо-западной России надо срочно укреплять.
И. Панкин:
- Хороший посыл, кстати говоря. Мы с тобой в рамках разговора про демографию, с которой у нас все сложно, начали говорить про нарративы - правильные и неправильные. Запрет на алкоголь и курение - это тоже про нарративы, правда? На Алтае вводят практически те же запреты, что были на Вологодчине введены. Ограничивают продажу алкоголя. По крайней мере, там есть такие идеи. Я, насколько понимаю, сейчас они постепенно будут их вводить. А тут, смотри, глава якутской общественной палаты и бывший зам. министра по молодежной политике и спорту Якутии Матвей Лыткин заявил, что Волк из «Ну, погоди!» и Крокодил Гена – агенты Запада: «В «Ну, погоди!» Волк курит! А в реальности он не курит. Волк никогда не курил. Крокодила Гену возьмите. Почему у него эта трубка? Это все идет подсознательное программирование нашего населения. Видимо, коллективному Западу не спится, чтобы недра России захватить». Вот тебе тоже про нарративы. Или все-таки есть где-то граница, выходя за которую чтобы вдруг не поймать себя на мысль, что мы сходим с ума. Не вышли ли мы за эту границу уже?
А. Живов:
- Мы подходим к ней.
И. Панкин:
- Подходим все-таки? Или стоим на ней?
А. Живов:
- Подходим к границе легкой общественной шизофрении, когда начинаем цепляться уже к вещам, к которым, в принципе, цепляться нет смысла. Только недавно мы обсуждали, делали легкую лингвистическую экспертизу одного поста, где автор чуть некорректно сформулировал заслуги человека, как заслуги человека сильного, и сказал, что с точки зрения силы теперь этот человек… Он неправильно сформулировал, сказал, что с точки зрения силы этот человек будет разговаривать с властью. И что началось: как вы смеете с точки зрения силы с властью! Это просто пост неправильно, некорректно сформулировал. Там вообще суть была про то, что власть уважает людей, которые исповедуют инициативный патриотизм. И что, дескать, человек, доказавший, что он является внутренне сильным и действующим человеком, может с этой позиции разговаривать. Но какая там началась скандальная история вокруг. Мне кажется, мы близко уже подходим к нездравости в этих вопросах, ища проблемы. Не нравится Волк и Заяц - не показывайте его своим детям. Доступ к любому видеоконтенту любой родитель может ограничить и выставить такой, какой ему нравится. Я своим детям включаю «Пин-код», «Смешарики» и «Фиксики». Во-первых, детям нравятся эти мультики. Во-вторых, они очень здорово развивают детей даже в возрасте 5-6 лет. Я могу уже с семилетним ребенком разговаривать об устройстве атома. И со своим же семилетним ребенком об устройстве бензинового мотора могу разговаривать. Мне пришлось до восьмого класса ждать, чтобы я наконец-то увидел в учебнике, как он устроен. У меня не было энциклопедии, информации. Сейчас на самом деле детям такое раздолье и столько крутых мультиков, столько крутых вшитых в мультики образовательных программ. Если просто хочешь похихикать, есть мировой супербестселлер «Маша и Медведь». Его тоже можно переинтерпретировать так, что придется запретить. Какая-то девочка, живущая без родителей.
И. Панкин:
- Со взрослым дядей.
А. Живов:
- Со взрослым дядей Медведем. Давайте остановим эту шизу, честное слово. Нам это не нужно. Нам нужно думать над какими-то более важными вещами. Например, как в нашей стране перераспределить национальный продукт так, чтобы не повышать налоги на обычных людей, работяг, не снижать уровень взимания НДС, а при этом финансировать те национальные цели и задачи, которые стоят перед нашей страной. Об этом надо думать.
У нас на самом деле, еще раз повторюсь, благодаря тому, что появились соцсети, благодаря тому, что появились цифровые кинотеатры, у всех планшеты и смартфоны, ребенку можно показывать ровно то, что ты считаешь возможным показывать, и не показывать все остальное. Уже нет никакого телевизора, как, помнишь, в 90-х годах в субботу утром показывали мультики, и мы их на видеокассеты записывали, чтобы пересматривать.
И. Панкин:
- И футбол записывали.
А. Живов:
- Такого дефицита нет. Футбол – хотите, смотрите в любое время, мультики – в любое время. Отстаньте от детских нарративов. Их полно, есть и вредоносные, есть и полезные, это уже каждый родитель может выбирать сам. Но при чем тут мультики и недра, тут вообще ничего непонятно, если честно, и тут я совсем связи не увидел.
И. Панкин:
- Тем не менее, видишь, кто-то увидел. И у этого человека есть, так или иначе, какая-то государственная позиция, он задействован государством в решении каких-то вопросов. Я про этого якута сейчас.
А. Живов:
- Ну, дай бог ему здоровья.
И. Панкин:
- Конечно. Он не курит и не пьет… Насчет «пить или не пить». Скажи, запреты, связанные с продажей алкоголя, они точно на пользу?
А. Живов:
- Может, и на пользу.
И. Панкин:
- А ты сам употребляешь?
А. Живов:
- Вообще у нас в «Эспаньоле» пить было запрещено, поэтому, считай, полтора года не употреблял.
И. Панкин:
- В «Эспаньоле», может быть, на фронте запрещено. Или вообще брали только непьющих исключительно?
А. Живов:
- Нет.
И. Панкин:
- «Эспаньола», она уже в каком-то смысле немного расформирована…
А. Живов:
- Нет, она не расформирована. Проходит реструктуризация.
И. Панкин:
- Состояла (или состоит) из ультрас.
А. Живов:
- Из разных людей.
И. Панкин:
- Но в основном, костяк.
А. Живов:
- Костяк – это околофутбольные болельщики, большое количество просто русских патриотов, большое количество профессиональных военных, офицеров и бывших бойцов ЧВК «Вагнер».
И. Панкин:
- Нельзя же сказать, что футбольные фанаты не употребляют алкоголь.
А. Живов:
- Футбольные фанаты, наверное, какие-то употребляют алкоголь, но конкретно в «Эспаньоле» был сухой закон, и он неукоснительно соблюдался.
И. Панкин:
- То есть вообще, даже за пределами, если в отпуск человек ушел?
А. Живов:
- Стас («Испанец») требовал, чтобы, даже не находясь в зоне СВО, если человек выехал в командировку, в отпуск, он тоже не употреблял, пока находится на контракте, спиртное. Потому что можно в страсти впасть. Ну, то есть не пьешь, потом поехал отдыхать, одна, вторая, третья – и ты уже в запой убежал радостно.
И. Панкин:
- И с кем-то подрался.
А. Живов:
- Да. Или навредил кому-то по глупости.
И. Панкин:
- Тень на бригаду упала.
А. Живов:
- Да. Поэтому «Испанец» всем рекомендовал, находясь на контракте, вообще спиртное не употреблять. Что, в общем, все и соблюдали. А так в целом я иногда пью. За пределами контракта.
И. Панкин:
- Иногда ты можешь себе позволить. Ну, как и я. Вообще я не пью и никогда не курил. Но я совсем не против, чтобы люди курили на ходу. А было и такое предложение – запретить курение на ходу. Я совсем не против вообще курящих, и не против людей употребляющих, если это в рамках приличия. Ну, иногда некоторые перебарщивают, но это тоже, что называется, в рамках общей ситуации, ничего страшного, если закон не нарушал. Поэтому мне эти ограничения непонятны.
А. Живов:
- Я одно могу сказать. Я знаю, что с каждого литра горячительных напитков сейчас взимаются очень существенные налоги в казну и с каждой сигареты. По сути, с учетом тех акцизов, которые введены, люди, которые курят, они в буквальном смысле тянут на себе бюджет Российской Федерации. Потому что сигареты стали очень дороги, и львиная доля этих денег уходит в бюджет. А так курить, конечно, вредно, и не стоит этого делать, чтобы прожить долгую жизнь, счастливую, без проблем с легкими.
И. Панкин:
- Но, с другой стороны, если человек курит, у него возникают какие-то заболевания, а это всё нагрузка на нашу медицину, а она, ты знаешь, дорогая. И обслуживание нашей медицины аппаратурой иностранной и т.д.
А. Живов:
- Считали, вроде на человека получается 15 тысяч в год ОМС. Не то чтобы очень много.
И. Панкин:
- Звучит предложение взимать деньги с неработающих россиян (это по линии ОМС). Потому что получается, что какая-то несправедливость вырисовывается, человек не работает, а нагрузка на медицину есть.
А. Живов:
- Эту тему много раз поднимали уже, еще до СВО она поднималась.
И. Панкин:
- Но сейчас активно об этом говорят. Валентина Ивановна Матвиенко, глава Совета Федерации, мэр Москвы Собянин тоже об этом говорят: как-то несправедливо, работодатель платит, а люди неработающие тоже как бы пользуются, но не работают.
А. Живов:
- Ну, не очень справедливо. А почему их так озаботило именно ОМС? А почему их не заботит, например, что дети многодетных родителей в силу специфики нашего Пенсионного фонда и того, что у нас когда-то был большой провал, теперь накопленные тогда деньги у пенсионеров куда-то делись, и теперь, условно говоря, я или ты платишь пенсии тем, у кого не было детей в советское время? Они не родили детей, а ты за них платишь пенсию. Не ты их пенсионные деньги в 1991 году забрал, но ты за них теперь платишь, чтобы государство им отдавало. По идее, это должны быть накопленные деньги прошлых периодов, твои личные, но твои личные деньги кто-то забрал когда-то по стечению обстоятельств, и почему-то их закрывают сейчас работающие люди. А об этом почему никто не говорит? Я считаю, что надо вводить пенсионные семейные фонды. Я не хочу, чтобы мои дети платили за Васю, который всю свою жизнь прожил в клубешниках, не родил ни одного ребенка, гонял по Таиландам, кайфовал по жизни, когда я тянул свою семью. Мои дети сейчас вырастут и будут за этого Васю платить деньги. Я не хочу так.
А что только про ОМС говорить? Если про финансовую справедливость, давайте обо всей финансовой справедливости поговорим, а не только локально, где вам тут нужно немножко опять денег взять, как с утильсбором и т.д. Женщина-домохозяйка считается неработающей? Вот она сидит дома с детьми, она что, считается неработающей? У меня принципиальный вопрос именно по женщинам-домохозяйкам. Если человек вообще нигде не работает и ничего не платит, может, действительно, это несправедливо, может быть, он должен платить ОМС. У ИПэшников забирают эти налоги. То есть раз в год ты отдаешь. У самозанятых, по-моему, нет. Это вопрос широкой общественной дискуссии. Я считаю, если речь не касается женщин, воспитывающих детей дома, не работающих по этой причине, то, наверное, можно даже и рассмотреть. Ну, действительно, человек находится абсолютно в серой зоне, все его доходы идут к нему, и тут вдруг он заболел и пошел в поликлинику. Получается, ты за него заплатил или я. Потому что у меня есть ИП, допустим, я плачу налоги каждый год. А если не плачу, мне счета блокируют, и вообще работать невозможно. А человек из серой зоны пришел, говорит: у меня грипп, полечите меня. И его начинают лечить за твой счет. Я согласен, наверное, в этом есть какая-то…
И. Панкин:
- Но в Конституции есть нормы, обязывающие все-таки лечить всех.
А. Живов:
- Обязывающие всех лечить бесплатно?
И. Панкин:
- Конечно, по ОМС. Выходит, это антиконституционно.
А. Живов:
- Подожди. Во-первых, это не я, а Валентина Ивановна…
И. Панкин:
- Звучало предложение от Валентины Ивановны Матвиенко, главы Совета Федерации, от мэра Москвы Сергея Собянина тоже что-то такое звучало. Соответственно, все это как бы намекает нам на то, что, скорее всего, некоторые люди, которые не хотят работать, не работают, безработные, может быть, будут платить за оказание медпомощи сами, никто их бесплатно лечить и обследовать не будет. Насчет того, что лечить, конечно, совсем уж дискуссионная история, мне кажется, что скорая помощь будет помогать всем в любом случае, а в том, что касается похода по поликлиникам, если ты не оформлен по ОМС, то, скорее всего, медицинскую помощь бесплатно ты не дождешься. Скорее всего, так и будет. Но это противоречит нашей Конституции.
А. Живов:
- Давайте начнем, во-первых, с мигрантов, перестанем их бесплатно лечить. Потому что они регулярно получают помощь, не платя никаких налогов в Российской Федерации.
И. Панкин:
- Скорая помощь точно приезжает, оказывает помощь.
А. Живов:
- Они вообще граждане других государств, но они получают эту помощь, рожают за государственный счет и т.д. Вот перед тем, как мы перейдем к организации социальной справедливости, как Валентина Ивановна Матвиенко считает, внутри нашего общества, давайте сначала у мигрантов уберем такую возможность, там высвободятся очень большие миллиарды, десятки миллиардов рублей, а потом посмотрим, если всё еще не хватает, тогда можно еще дальше.
Ты правильно сказал, что чуть-чуть противоречит установкам социального государства, которые записаны в Конституции. Но хочу сказать, что в последнее время Конституция чуть-чуть начинает отдаляться, ее орбита, от реальной практики правовой. У нас, с одной стороны, вроде бы конституционные тезисы – это законы прямого действия, а с другой стороны, мы смотрим, тут по закону все должны лечиться бесплатно, но есть нюансы. У нас правовое регулирование часто сильно запаздывает за реальной жизнью. Дело в том, что жизнь иногда диктует необходимость брать деньги на ОМС с неработающих и многие другие вещи, но бюджет – это и есть бюджет, а право не поспевает, в том числе и конституционное. Вообще Конституцию менять сложно, и это такой длительный процесс, целая эпопея с этим голосованием. Ты помнишь, мы недавно переживали изменения в Конституции, там большой пакет поправок был. Но у нас и в законах в принципе… Я, кстати, по специальной военной операции это видел и много раз об этом писал, что право не поспевает за реальными практиками, а должно поспевать. Во время Великой Отечественной войны была введена смертная казнь, она была правовой. И если человек совершал на войне проступок, он в очень простой процедуре… Там тройка решала, его выводили, расстреливали. Но, я подчеркиваю, велся протокол, соблюдался регламент, и это был правовой акт. Это лучше, чем когда у тебя с точки зрения права нагорожена целая правовая конструкция, но все на него плюют и проводят внеправовые действия на свое усмотрение. Понимаешь, когда право отрывается от реальных практик жизни, складывается ситуация, что у нас появляется две параллельных вселенных – параллельная вселенная «как по закону», и параллельная вселенная «как на самом деле происходит». Поэтому я большой сторонник того, чтобы право максимально быстро реагировало на изменения. И если жизнь диктует другие условия, значит, надо менять право. Но нельзя позволять ситуации выходить из правовых рамок, ее надо всегда подкорректировать, чтобы это все равно было в пределах права. Вот это самый важный момент, который мы обсуждаем.
То есть, если по праву у нас должны всех лечить бесплатно, но фактическая система требует дофинансирования, не хватает денег, и надо изыскивать новые источники, надо искать правовые основания и всю вертикаль правовых постановлений, от Конституции до подзаконных актов, корректировать в соответствии с потребностями жизни. И тогда это будет нормально. Это, по крайней мере, будет честно с точки зрения закона. А когда у нас возникает ситуация, когда у нас в конституционном законе одно написано, а на практике происходит совсем другое, это плохая история. И она, в том числе, плодит оппозиционные мнения, различные митинги, шествия, это всё недовольство, потому что написано одно, а делается другое.
И. Панкин:
- Что касается налога на бездетность. Периодически разные люди, в том числе известные, поднимают эту тему и говорят, что налог на бездетность – это необратимость. Я про то, что ты сказал, почему, допустим, мои дети должны за кого-то платить. Это из той же оперы.
А. Живов:
- Ну, налог на бездетность – это, знаешь, по принципу: нет такой вещи, которую мы вас не заставим делать налогами и штрафами.
И. Панкин:
- Это правда, что-нибудь придумаем.
А. Живов:
- Налог на бездетность и в советское время существовал, и не то чтобы он прям стимулировал.
И. Панкин:
- Копеечка в казну.
А. Живов:
- Ну, у нас отовсюду эти копеечки в казну текут. По факту уже сейчас начнет получаться, что от 50 до 80 копеек с каждого заработанного рубля в казну попадает. Уже многовато, тяжеловато тянуть эту историю. Мне не нравится идея с налогом на бездетность. Ее вводили в разных странах в разное время, и нигде она не давала такого вау-эффекта. Это какой должен быть налог, 50%?
И. Панкин:
- Цифра звучала от депутата Федорова («Национально-освободительное движение»). Он говорил о том, что тысяч 20-25. Знаешь, мне в эфир звонили разные люди. Позвонил врач из какого-то провинциального города врач, он многодетный, у него порядка 5 детей. И он сказал: до половины зарплаты должны отдавать люди.
А. Живов:
- Мнение многодетного отца мы уважаем.
И. Панкин:
- Да, мы уважаем. Он говорит: после 30 пусть все платят. Я привел себя в пример. Кстати, мой пример не сходится с тем, который ты в начале эфира озвучил: 35 лет - жены нет, значит, и не будет. Я женился как раз в 35, и ребенок у меня появился чуть меньше года назад.
А. Живов:
- Ты считаешь, этот порог надо поднять немножко?
И. Панкин:
- А мне 38-й. Знаешь, я жил для себя долгое время. Если мы вспомним мои 30 лет, не то чтобы я не был состоявшимся человеком, но у меня не было бы квартиры, соответственно, не было бы сейчас жены с ребенком.
А. Живов:
- Не факт.
И. Панкин:
- А я сначала на квартиру заработал, как это полагается (ну, на ипотеку), потом, соответственно, на жену заработал.
А. Живов:
- Ты сейчас ретранслируешь очень меркантильный подход. То есть, ты как будто бы купил себе семью. Семья, семейная любовь, дети не являются объектом купли-продажи. Безусловно, без денег это все сложно.
И. Панкин:
- Когда нет денег, нет любви – помнишь песню?
А. Живов:
- Да, но это все-таки не объект купли-продажи. И это в том числе надо как раз воспитывать у подрастающего поколения, что вот есть такая поговорка – хочешь быть женой генерала, выходи замуж за лейтенанта. И когда девушка выходит за молодого, красивого, бедного лейтенанта, живущего где-то очень далеко в служебной квартире, она в каком-то смысле рискует. Но и лейтенант рискует. Все мы рискуем. Но любовь не должна быть предметом такого меркантильного торга, на мой взгляд. Ну, хорошо, а если человек занимается деятельностью, которую Российская Федерация плохо оплачивает? Например, научная деятельность очень плохо у нас оплачивается. Или педагог в региональной школе. Он может быть блестящим педагогом. Может быть, из-под пера его обучения выйдет будущий Менделеев, но вот у него зарплата 45 тысяч. Потому что вот так. Все. Он, что, не должен тогда иметь жену и детей? Если он не заработал на квартиру и на машину, у него не должно быть жены и детей? Тогда у нас жены и дети будут у очень ограниченного количества людей, а все остальные будут бездетными, и мы так не выкарабкаемся. Мне кажется, нельзя все к деньгам сводить, друг мой.
И. Панкин:
- Хорошо. А только лишь к чувствам и эмоциям разве можно? Напоминаю, мы живем сейчас в мире денег, Леша.
А. Живов:
- Не всегда же в мире денег.
И. Панкин:
- Неправда. Сейчас соблазнов слишком много. Деньги утекают ручейком. Деньги это нечто эфемерное. Они как бы есть и в то же время их нет.
А. Живов:
- Давай вернемся к налогу на бездетность.
И. Панкин:
- Давай.
А. Живов:
- 50% изымать у человека, который бездетный.
И. Панкин:
- Да хоть бы сколько. Хоть бы 20 и 25 тысяч, как предложил один депутат.
А. Живов:
- На мой взгляд, пока можно и другими методами попробовать. Во-вторых, если вы хотите брать налог на бездетность, начните родителям побольше помогать. Например, сейчас безумный этот утильсбор хотят ввести, который сделает каждую машину…
И. Панкин:
- Его отложили.
А. Живов:
- На месяц. Ну, видимо, какой-то из дилеров забыл завезти большую партию и ждут, когда завезет. Послушай, если вы вводите конский налог на утильсбор, так хотя бы предусмотрите… вот к Антону Алиханову обращаюсь – хотя бы уберите этот утильсбор для многодетных родителей. Чтобы многодетные родители могли себе купить нормальную машину. Хоть так помогите многодетным. У тебя двое детей? У тебя скидка с этого утильсбора. Трое детей? Не платишь. Ветеран СВО, ногу потерял на войне – тоже пусть не платит утильсбор. Ну, сделайте вы скидки для людей, которых вы хотите продвигать.
И. Панкин:
- Тогда уж для участников СВО.
А. Живов:
- Президент сказал – демография в приоритете. Он сказал: две задачи в стране – победа в СВО и демография. Ну, демографии как-то надо помогать. Ну, хотя бы скидками. У нас пытаются сейчас раздавать какие-то копеечки, да, все эти копеечки надо администрировать. Огромный аппарат сидит и получает зарплату, чтобы эти социальные копеечки администрировать. Зачем, если можно просто. Вот ты стал многодетным отцом, у тебя карта Сбербанка или любого другого бунка – раз, бензин со скидкой, потому что у тебя все привязано. Ты не платишь акциз, у тебя не по 80 рублей 95-й, а 40. Очень здорово. Ты не покупаешь машину за пять миллионов из-за утильсбора, а на тебе за 2.5 достается, по себестоимости. И вот так сначала сделаем жизнь многодетных людей лучше, легче в финансовом плане, а потом уже давайте вводить налоги на бездетность.
И. Панкин:
- Смотри, есть гениальное рассуждение от одного из депутатов Государственной Думы. Это не инициатива. Это даже не предложение какое-то. Это просто озвучено вслух. А звучит оно следующим образом. «Тотальная нищета заставит россиян рожать детей. Чем лучше люди живут, тем меньше они рожают. Самая большая рождаемость в тех странах, которые бедные. А самая плохая там, где богатые. Соответственно, повышение пособий и качество жизни для роста рождаемости это лукавство, а настоящим стимулом должно быть отсутствие финансового комфорта». Так и было сказано. Как ты считаешь, повышение уровня жизни нам, получается, не нужно, раз мы хотим, чтобы граждан страны было больше?
А. Живов:
- Есть такой мем «русским деньги не нужны». На самом деле, конечно, нужны, мы все это прекрасно понимаем. Единственный смысл, ради которого должно существовать наше государство, чтобы у нас у всех был достаток, дом – полная чаша и, конечно же, много детишек. Интересная логика некоего депутата, только немножечко извращенная. Как будто бы он играет с фактами, искажая суть.
И. Панкин:
- С одной стороны, как бы посыл верен, хоть и неприятен.
А. Живов:
- Он из правильных предпосылок делает максимально некорректные выводы. Наивысшая рождаемость сейчас у тех народов, которые, находясь на уровне научного развития 21 века, имея антибиотики, прививки, роддома, какую никакую медицину – то есть, весь список вещей, которые могут купировать и раннюю детскую смертность и травматичность, и т.д., при этом находятся культурно на уровне бронзового века, скажем так. То есть, одномоментно совпадает технологический уровень развития современный и культурно-национальный уровень развития эпохи раннего средневековья. Когда патриархальная семья крупная и несколько поколений, когда религиозные доктрины давлеют и этнические доктрины давлеют над семьей. И вот на этом стыке те народы, которые находятся, они могут жить отдельно в отдельных государствах, могут находиться в других государствах. А они действительно имеют очень высокую рождаемость. Сейчас ряд религиозных учений испытывают очень серьезный ренессанс. Например, ислам испытывает очень серьезный ренессанс, как политико-религиозное учение. То есть, у нее и религиозная составляющая есть, и политическая. И как политическая составляющая многодетность в общем пропагандируется, люди принимают ислам и создают многодетные семьи. Потому что это основа их нормальности. Если у тебя нет многодетной семьи… ну, справедливости ради могу сказать, что, пребывая в разных церквях и приходах Русской православной церкви, если люди воцерковленные и у них обычно тоже многодетные семьи. Помню, отец Дмитрий Смирнов такой был знаменитый батюшка очень жесткий и резкий…
И. Панкин:
- Сейчас его резкость, так скажем, перетащил Ткачев, протоиерей.
А. Живов:
- Не получается так хорошо у Ткачева, как у отца Дмитрия Смирнова получалось. Отец Дмитрий был очень умен, он очень много читал и бОльшая часть вещей, которую мы воспринимали фронтально, были его таким очень глубоким сарказмом. Так вот, я бывал у него в церкви и хочу тебе сказать, что это выглядело как секта многодетных. Ты приходишь, у него молодые люди, не старые, это не старики, это взрослые мужчины и женщины и у всех огромные семьи – 3, 4, 5 детей. Итого. Бедность просто сама по себе, безусловно, не способствует высокой рождаемости. И если мы сейчас обратно погрузим широкие народные массы в бедность, рождаемость от этого точно не вырастет. 90-е годы тому прекрасное свидетельство. Бедность не способствовала рождаемости. Что способствует рождаемости? В каком-то смысле примитивизация культурных стереотипов и их локализация вокруг определенных консервативных и религиозно-этических установок, при соблюдении текущего уровня научно-технического развития, медицины и т.д., это позволит. Ну и, конечно, уровень стандарта потребления у человека есть. Допустим, семья людей, которые, условно, находятся в «бронзовом веке», она считает приемлемым и нормальным, что дети с родителями живут в двухкомнатной квартире. Вшестером. Я жил с сестрой и ее детьми – шесть человек нас было – в двухкомнатной квартире. Жить можно, но очень тесно.
И. Панкин:
- Но очень грустно.
А. Живов:
- Грустно, некомфортно, тесно, да. Но жить можно, особенно если дружно жить. Но мы понимаем, что у большинства наших соотечественников в силу того, что мы вообще первая нация по??, чуть более высокие стандарты потребления и более высокие требования к жизни. Кстати говоря, они и в государственных правовых актах закреплены – количество квадратных метров на человека. Если не ошибаюсь, 20 с чем-то должно быть квадратных метров на одного человека по закону. То есть, наши взгляды на количество квадратных метров на человека закреплены законодательно. А в силу рыночных обстоятельств, конечно, большинство наших соотечественников не могут себе позволить иметь стометровую квартиру сейчас даже в любом более-менее большом городе или дом, чтобы обеспечить всех детей необходимыми квадратными метрами. А вот люди, которые приезжают к нам из других стран, и люди, которые проживают в некоторых регионах России, где другие культурно-этнические установки, они могут себе такое позволить. Поэтому для них вполне комфортно, что у них там трое-четверо детей могут жить с ними на небольшом пространстве. Могу тебе еще привести интересный пример с крымскими татарами, которые я имею честь наблюдать, проживая в Крыму. Народ этот не похож на народы Кавказа или Средней Азии. Это хоть и исламский народ, и азиатский в каком-то смысле, но не похож на наших. Это такие турки в России. Они культурно развиты, они хорошо учат детей своих в русских школах, читают классическую русскую литературу – то есть, стандартно воспринимают образование, как и все мы, как базу. При этом, у них очень развита общинность и семейственность. То есть, находясь с нами на одном экономическом, культурном уровне развития, даже далеко не все из них сильно исламизированы – то есть, мечети стоят, но не то чтобы все прямо ходили туда молиться, да. Скорее, в культурном плане соблюдают. При этом у них в народе распространено понимание стандарта нормальности жизни. Нормальность жизни для крымского татарина это обязательно свой дом, это обязательно работа среди соплеменников или в каком-то частном секторе. И обязательно частный дом и дети. Я могу тебе сказать, что за многие годы проживания в Крыму, я не видел крымских татар, чтобы в 30 лет у мужчины уже не было семьи и минимум двух детей. Мешает ли это им жить, делает ли это их менее свободными? Да нет. Конечно, у них чуть другие приоритеты. Чуть меньше клубов, чуть меньше пьянок, чуть больше работы, но это абсолютно такие же, как и мы, люди, при этом у них у каждого есть дом, есть двое-трое детей к 30 годам, и это считается нормальным у них. У нас не считается нормальным, когда в 30 лет у тебя трое детей. Я недавно только собирался с соратниками и мы обсуждали вопрос абортов, и я говорю – так, парни, все, у кого нет детей, сразу отходите, я с вами даже разговаривать не буду.
И. Панкин:
- Логично.
А. Живов:
- Принимаю мнение женщины, родившей двух детей и мужчины, который содержит женщину и двух своих детей.
И. Панкин:
- Нет, я бы рассматривал всех, у кого есть дети. Один или более, потому что меняется все равно восприятие. Отношение к теме точно меняется.
А. Живов:
- Вопрос тогда задаем мы вот на примере крымских татар. Бедность ли помогает им рожать больше детей? Нет.
И. Панкин:
- А там уровень жизни какой?
А. Живов:
- Уровень жизни среднероссийский, как и у нас. Никаких излишек, никаких дорогих машин, это не Северный Кавказ, где у нас от н вых Мерседесов в глазах рябит. Абсолютно стандартный уровень жизни, люди живут своим трудом, интеллектом, каким-то малым бизнесом преимущественно. Просто этнокультурные установки этого народа регулирует их детность и когда кто-то из этой детности выпадает, возникают вопросы от соседей, от родственников, от мамы с папой – где ваши детишечки? То есть, понимаешь, есть нечто коллективное, не высказанное в общей интеллектуальной среди, которое регулирует процесс деторождения. И это не про деньги. И даже не про жилую площадь. Просто стандарт нормальности. У нас, помнишь, лет 20 назад, тоже был стандарт нормальности, когда человеку к 30 годам уже начинали настойчиво задавать вопросы – где твоя семья и дети? Сейчас такие вопросы задавать перестали.
И. Панкин:
- Это считается неприличным вопросом.
А. Живов:
- Теперь уже абсолютно нормально, что мужчина в 35 лет не имеет детей и не имеет жены. Но у меня вопрос. Если ты к 35 годам не смог взять ответственность за женщину и сделать хотя бы одну женщину счастливой, ты точно стопроцентно мужчина в понимании того, как человек, который берет ответственность, защищает, создает свое пространство, отгороженное от остального мира, свою маленькую крепость со своими потомками. То есть, я думаю, что ключ к росту российской демографии, кроме экономических факторов я вообще ни в коем случае не отрицаю. И по своему кошельку знаю, что тяжеловато немножко, откровенно, в последние годы стало тяжеловато. Но все-таки ключ именно в нарративах, то есть, в рассказах, в которые мы верим все, и надо работать в первую очередь для повышения демографии не над тем, чтобы говорить – вы будете бедные, тогда вы будете рожать. Нет. Надо говорить о том, что рожать и брать ответственность, и иметь семью – это нормально и хорошо. А не делать этого – плохо.
И. Панкин:
- И правильно. Иван Панкин, Алексей Живов, публицист, Telegram-канал «Живов Z», были здесь, остались довольны. Всего вам самого наилучшего, друзья. Все будет хорошо.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
➤ Слушать прямой эфир: https://radiokp.ru
➤ Читать эксклюзивные новости: https://www.kp.ru
➤ Подписаться на наш телеграм: https://t.me/truekpru
➤ Самое интересное из эфира: https://t.me/radiokp