Борис Рожин: Наш враг на Украине не нацики, заигравшиеся в каргокульт третьего рейха, а те, кто их спонсирует
В. Алфимов:
- Здравствуйте, дорогие друзья, приветствую вас в эфире Радио «Комсомольская правда». Меня зовут Валентин Алфимов. У нас в гостях сегодня Борис Рожин, эксперт Центра военно-политической журналистики, автор Telegram-канала Colonelcassad. Борис, здравствуйте.
Б. Рожин:
- Здравствуйте.
В. Алфимов:
- Давайте начнем с этого украинского наступления, которое произошло на харьковском направлении. Почему вдруг Украина так нагло пошла в наступление? Копила силы и накопила или они поставили себе задачу до морозов хоть что-нибудь сделать, и пошли, можно сказать, так безрассудно, сломя голову?
Б. Рожин:
- Ну, подготовка к контрнаступлению велась уже достаточно длительное время. Для этого использовались силы, которые обучались, в том числе странами НАТО, перевооружались странами НАТО, которые курировались на всех этапах странами НАТО. То есть наступление на Херсон у них не получилось, захлебнулись кровью, понесли очень большие потери в ходе попытки выйти к Днепру у Берислава. Попытались в Харькове, там не получилось, ну, вот под Балаклеей получилось прорвать фронт и ввести в прорыв накопленные резервы, собственно, что привело к необходимости проводить перегруппировку войск, отводить войска на рубеж реки Оскол и сейчас заниматься вопросами стабилизации фронта.
Наступление это в какой-то мере ожидалось, потому что Запад подгонял Украину, чтобы она предпринимала какие-то активные наступательные действия, вследствие того, что Запад хотел увидеть результаты поставок военной помощи, обучения, им нужно было показать Европе, что эти поставки дают какой-то практический результат. Сейчас они это получили, соответственно, будут пытаться продолжать дальше. Важно понимать, что Европа торопится, потому что зима, то есть важно достичь каких-то результатов. Также торопится администрация Байдена, потому что в ноябре будут промежуточные выборы, и там, по местным прогнозам, администрация Байдена может оказаться хромой уткой вследствие потери контроля над Конгрессом США. Соответственно сейчас им остро необходимы какие-то военно-политические успехи. Поэтому режим Зеленского сейчас, невзирая на какие-то потери, издержки, будет стараться гнать вперед, в ближайшие пару месяцев – точно.
В. Алфимов:
- Вот эта уверенность украинская – это больше бравада и подталкивание сзади, со спины?
Б. Рожин:
- Режим Зеленского – это инструмент в руках наших главных оппонентов. Мы же понимаем, что Россия воюет на Украине с США и НАТО, которые распоряжаются полностью контролируемым режимом Зеленского. Соответственно, они определяют курс идущей войны. То есть Зеленский может что-то говорить, что-то не говорить, это абсолютно непринципиально, потому что не он определяет ни ход, ни характер боевых действий, а совсем другие люди, и это не люди, которые проживают в Киеве.
В. Алфимов:
- Украинцы обучили за лето, по сути, целый корпус. Там цифры разные называются, от 20 до 40 тысяч человек. Вроде говорят, что 20 тысяч обучались в Польше, 20 тысяч обучались в Германии. И сейчас якобы обучается еще один корпус, который осенью будет готов. Получается, что эти люди пошли в атаку, обученные? Обученные, естественно, по натовским стандартам.
Б. Рожин:
- Известна номенклатура частей. Там действовали те бригады, которые действовали уже на Донбассе, в частности, 92-я, 93-я бригады 25-я. Это те части, которые уже действовали. Естественно, их пополняли, в том числе и обученными людьми, но там в наступление шли хорошо известные бригады. Да, усиленные иностранными наемниками, да, были переброшены дополнительные части резерва, но нельзя говорить, что это откуда-то внезапно нарисовались новые бригады, которых там никогда не было. Нет, это вполне знакомые части, просто усиленно накачанные техникой, пополненные, ну, и усиленные иностранной военной техникой и иностранными наемниками.
В. Алфимов:
- А что же делать тогда с этими 40 тысячами обучившихся? Получается, они еще появятся?
Б. Рожин:
- Ну, в стране прошла мобилизация. То есть она, с одной стороны, набирает много пушечного мяса, с другой стороны, из этого пушечного мяса пытаются делать те соединения, которые можно использовать для наступательных действий. Это стоит учитывать сейчас, это стоит учитывать и в дальнейшем с точки зрения купирования этих вопросов заранее, чтобы потом не удивляться, что противник где-то сосредоточил силы, создал превосходство на участке прорыва 1 к 7. Если ты имеешь возможность вычленить достаточно крупные силы, нащупать участок относительно слабый, сосредоточить против него превосходящие силы пехоты с техникой и с артиллерией, ну, и бить в эту точку, именно добившись локального превосходства в силах, опять же, за счет правильной перегруппировки войск и подготовки новых частей и соединений.
В. Алфимов:
- Роль наемников, которые воюют сейчас за Украину, она важная или это просто сопутствующие люди, которые есть, но роли не играют?
Б. Рожин:
- Нет, роль наемников, безусловно, важна. С точки зрения того, что на фоне, прежде всего, территориальной обороны, пушечного мяса, которое плохо обучено, достаточно ограниченно боеспособно, наемники могут усиливать какие-то направления. Помимо того, что это просто какие-то наемники, воюющие, как обычная пехота, есть специалисты - операторы дронов, есть специалисты-снайперы, есть специалисты радиоэлектронной борьбы, есть специалисты киберборьбы, которые серьезно усиливают отдельные компоненты ВСУ на тех или иных направлениях. То есть они могут оказывать как консультативные услуги, так и непосредственно принимать участие в боевых действиях как в поле, так и в штабных командных структурах. Это в том числе наблюдалось и в ходе боев на Балаклейско-Изюмском участке фронта.
В. Алфимов:
- Сейчас как раз много видео появилось. Там такой здоровенный негр с седой бородой что-то рассказывает, плюс куча шевронов, плюс видео, которые снимаются то ли с БМП, то ли с БТР, где вообще речь на английском языке ведется. Соответственно, делаем вывод, что воюют там в том числе и иностранцы.
Б. Рожин:
- Естественно. Не является секретом, что существенное количество иностранных граждан воюет на территории Украины. Существенная часть из тех, кто приехал, были убиты или ранены, это также не секрет. Отсеялись, бежали с Украины те, кто изначально плохо себе представлял, что здесь происходит, какая здесь война идет. Но профессиональные наемники здесь участвуют. Важно понимать, что помимо обычных наемников, есть действующие офицеры различных стран НАТО, которые мимикрируют под наемников, фактически также принимают участие в боевых действиях. Это касается британской SAS, польских спецподразделений, спецподразделений из Прибалтики. То есть эти факты также отмечались в ходе боевых действий.
В. Алфимов:
- Я складываю одно с другим. Никто не скрывает, что цели и указания дает НАТО, их эксперты. Никто не скрывает, что готовятся украинцы на базах НАТО. Никто не скрывает уже, что воюют в том числе натовские или просто иностранные наемники. Когда же, наконец, у нас в стране на самом высшем уровне скажут, что против нас воюет НАТО?
Б. Рожин:
- Ну, это говорится прямо. Если посмотреть, допустим, вчерашнее заявление Патрушева, отнюдь не новое по содержанию, потому что именно за счет поставок вооружений и обучения ВСУ странами НАТО идет затягивание конфликта. То есть, собственно, это особо и не скрывается, и все всё прекрасно понимают. Оттого, что, допустим, соберется Госдума и скажет, что мы воюем с НАТО, это просто признание того, что и так происходит и озвучивается на уровне, допустим, Совбеза или Министерства иностранных дел. Вопрос не в том, что мы это признаём. Очевидно, что руководство всё это прекрасно понимает. А оттого, что где-то еще официальное выступление мы выпустим, это проблему не решит никак.
Тут же вопрос стоит скорее в другой плоскости – как практически реагировать на такие действия стран НАТО. Да, есть глобальная стратегия, есть очевидные проблемы Европы, связанные с этим конфликтом. Очевидно, что при игре вдолгую Европа понесет тяжелейшие экономические издержки. Очевидно, этот момент тоже учитывается, что один из ударов России будет экономический ассиметричный удар, это все прекрасно понимают. Но понятное дело, что Европа это тоже понимает, и поэтому, накачивая Украину оружием, наемниками, она стремится достичь каких-то результатов на поле боя, чтобы вынудить Россию пойти на какие-то уступки, отказаться от этой стратегии, которую Россия реализует. Понятное дело, что США и НАТО ведут против России на Украине своеобразную прокси-войну руками Украины. То есть Украина здесь, с одной стороны, это просто площадка, театр военных действий. С другой стороны, с точки зрения государства это просто инструмент. Такие войны не новость, это всё было, допустим, Вьетнам, Афганистан, Корейская война. Поскольку мы живем в эпоху новой холодной войны, соответственно, это первая такая… Ну, как первая? В Сирии мы же наблюдали похожую ситуацию, где за сирийскими боевиками стояли также страны НАТО. Это просто еще одна война эпохи новой холодной войны, где мы будем сталкиваться со странами НАТО на поле боя не напрямую, а через каких-то посредников. Я думаю, эта война не последняя.
В. Алфимов:
- Борис Александрович, мы говорили, скажем так, про украинскую сторону, теперь давайте про нашу. Можно ли назвать эту перегруппировку (а многие Telegram-каналы так откровенно и говорят) российских войск провалом?
Б. Рожин:
- Опять же, вся официальная перегруппировка, которая… С моей точки зрения все это стало следствием прорыва под Балаклеей, в результате чего он смог к северу от города продвинуться к трассе Чугуев – Купянск, соответственно, создались предпосылки для окружения нашей группировки под Изюмом. Замысел противника заключался в том, чтобы выйти стремительным ударом к Осколу и вспомогательным ударом через Северский Донец из района, допустим, Красного Лимана выйти к Осколу и окружить всю Изюмскую группировку. Командование в этих условиях поступило единственно возможным и правильным способом, то есть оно начало вытягивать войска с изюмского выступа и отводить их на Оскол, чтобы избежать окружения всей Изюмской группировки.
Это удалось сделать, во многом благодаря защитникам Красного Лимана, Ямполя и ряда других населенных пунктов, а также из-за действий тех сил, которые прикрывали отвод войск на Оскол, к северу от того моста, который успели в августе навести через реку. И благодаря этому удалось основной части группировки отойти. Да, с потерями, с матчастью, но основная группировка смогла отойти, то есть главный замысел противника, который заключался именно в окружении группировки, они реализовать не смогли.
Тем не менее, вследствие отвода на Оскол пришлось оставить Балаклею, Изюм и еще целый ряд населенных пунктов на севере Харьковской области. С оперативной точки зрения это выглядит так. Потери обе стороны понесли там существенные в ходе боев, это все признают. То есть сейчас противник там закрепляется, и можно ждать продолжения боев именно на северо-востоке Харьковской области, а также попыток противника наступать на территорию северной части ДНР и ЛНР, используя временно захваченную оперативную инициативу.
В. Алфимов:
- Провалом это можно назвать?
Б. Рожин:
- С моей точки зрения, это что-то в духе потери Пальмиры, как в Сирии было. Сначала мы Пальмиру взяли, потом боевики ее отбили, потом мы ее опять отбили. В Сирии мы тоже не только от победы к победе шагали. Это надо стоически, по-мужски воспринимать, что да, пропустили удар, встали, отряхнулись, пошли дальше.
В. Алфимов:
- А почему так получилось? У нас людей не хватает, у нас вооружений не хватает?
Б. Рожин:
- Да нет, вооружений много у нас, в принципе даже противник постоянно это говорит. С точки зрения людей на операцию, очевидно, что если ты воюешь в режиме добровольческой армии, а противник проводит тотальную мобилизацию фактически, то понятное дело, что противник имеет в людях превосходство. Это, соответственно, затрудняет достижение целей спецоперации. Об этом, собственно, и дискуссии в обществе – о том, надо ли проводить какую-нибудь ограниченную, частичную мобилизацию, чтобы набрать еще людей и насытить фронт людьми? Потому что темпы наполнения добровольцами, набором на контракт, набором в ЧВК, еще что-то, они представляются медленными многим. Соответственно, возникает эта дискуссия, надо ли проводить мобилизацию. Официального ответа нет. Даже от властных спикеров поступают разные сигналы, одни говорят, что надо, другие – что не надо, естественно, о том, какой потенциал мобилизации, какие сроки. Генштаб, наверное, имеет представление о том, как ее можно было бы провести. У меня таких данных о параметрах мобилизации или будет она проводиться, нет.
В. Алфимов:
- В Госдуме накануне заявили, что «в мобилизационный резерв смогут записываться многодетные мужчины». Это как раз предпосылки к мобилизации?
Б. Рожин:
- Не обязательно. Раньше же были различные меры вроде разрешения после 60 лет записываться. Были уже различные меры, которые позволяли добровольцам свыше определенного возраста записываться, заключать краткосрочные контракты – 3-6 месяцев или год. То есть такие меры проводились еще весной. Соответственно, в те же БАРСы (батальоны армейского резерва), которые набирают в регионах, там также есть различные послабления для людей, желающих отправиться на фронт. Это как мера, как замена мобилизации – вот эти БАРСы.
В. Алфимов:
- А где они? Они себя показали, они уже в дело вступили?
Б. Рожин:
- Тот же Красный Лиман, допустим, удерживал один из БАРСов. То есть мужики себя отлично там показали в обороне. Когда противник думал с наскока взять Лиман, они там встали, никуда не ушли, удержали свой участок, сейчас укрепляются. Красный Лиман держит, в том числе, один из БАРСов. Понятно, что там боевые качества могут различаться, как у любых частей, одни воюют лучше, другие хуже. Вот этот конкретный БАРС себя проявил хорошо. Это говорит о том, что при должном оснащении, при твердом руководстве они вполне себе могут стать (и уже стали, я думаю) хорошим дополнением для регулярных войск. Это как один позитивный пример, хотя говорят, что БАРСы ни на что не годны, но вот Красный Лиман все достаточно хорошо показал.
В. Алфимов:
- А вы знаете, кто конкретно там был?
Б. Рожин:
- Я не помню, то ли 10-й, то ли 13-й БАРС. Конкретно там были именно БАРСы. Там была еще Росгвардия, потом уже военные, артиллеристы подтянулись, которые занимались удержанием Красного Лимана. Сейчас там вроде обстановка стабилизировалась.
В. Алфимов:
- Вот эти БАРСы, их же набирают, обучают и потом отправляют в зону спецоперации?
Б. Рожин:
- Да. В регионах проводится набор, ищет обучение, где-то проводится потом боевое слаживание, и потом они отправляются на фронт. Есть отряды добровольцев, которые готовят на территории Чеченской Республики. Как сами добровольцы из Чечни, так и добровольцы из других регионов там также обучаются, в том же Гудермесе, в лагере подготовки, туда могут приезжать добровольцы, обучаться. Их там экипируют, проводят занятия, а потом отправляют в зону СВО.
В. Алфимов:
- У нас как вообще дела с добровольцами обстоят? Я имею в виду, в плане желания людей. Достаточно у нас их, хватает их или, скажем так, недобор?
Б. Рожин:
- С моей точки зрения, добровольцами никогда нельзя соблюдать те же темпы привлечения людей, как при мобилизации. Опять же, если мы берем в сравнении, то да, добровольцев будет меньше, чем мобилизованных, это очевидно.
В. Алфимов:
- Ходят слухи в Telegram-каналах, что готовится изменение статуса специальной военной операции. Что это означает, в какую сторону? Якобы будет она контртеррористической.
Б. Рожин:
- Да, я читал такие заявления, но какой-либо фактуры под этим я не видел.
В. Алфимов:
- Да, буквально одно предложение.
Б. Рожин:
- Да, никакой инсайдерской информации на этот счет у меня нет. Возможно, какие-то корректировки будут, но что это будут за корректировки, пока сказать нельзя, пока власти уже не просто какие-то заявления сделают, а будут какие-то действия. Пока это просто обсуждение каких-то слов в Telegram. То есть официальных заявлений или официальных действий, которые бы показали эти корректировки, я не видел.
В. Алфимов:
- Ну, и в какую сторону будет меняться, что это, объявление войны или, может быть, какой-то промежуточный этап, тоже пока говорить невозможно?
Б. Рожин:
- Нет предмета обсуждения. Есть только какие-то вбросы, что надо что-то менять, видоизменять, а какой-то конкретики, которая базировалась бы на официальных заявлениях ответственных лиц или на каких-то действиях, которые уже проявились, которые элементарно уже не скрыть, таких моментов пока не отмечается. Ну, а спекулировать на этом вопросе мне бы не хотелось.
В. Алфимов:
- Борис Александрович, наши партнеры могут ли нам чем-нибудь помочь? Белорусы, ОДКБ, «рисовые братья» – я имею в виду, конечно, Китай (прочитал сегодня такое определение).
Б. Рожин:
- Помощь определенная оказывается. Просто она по разным причинам не афишируется, но от ряда указанных стран помощь имеется. Официально ее вряд ли будут озвучивать, нежелание указывать те каналы помощи, чтобы тем странам избежать дополнительных экономических последствий. Важно понимать, что все они учитывают свои собственные экономические интересы. Они будут делать это, не слишком это афишируя, не желая давать противнику определенную информацию. Многие моменты остаются за кадром.
В. Алфимов:
- Это какая-то техническая помощь, разведка или еще что-то?
Б. Рожин:
- Различная техническая помощь, содействие в некоторых вопросах, которые немаловажны для действий РФ, допустим, Белоруссия не скрывает, что оказывала большую помощь в обеспечении логистики или лечения наших военных на своей территории. А то, что не озвучивалось, ну, как бы я не хотел лишний раз говорить на эту тему.
В. Алфимов:
- Чисто теоретически мы можем увидеть под Харьковом какую-нибудь дивизию «Красная звезда» китайскую?
Б. Рожин:
- Нет, я не думаю, что китайцы будут напрямую участвовать в военном отношении. Их помощь может быть оказана, у них своя война на носу, он к другим вещам готовится.
В. Алфимов:
- Условно помощь – беспилотники, да?
Б. Рожин:
- Есть тема иранских или китайских беспилотников. На фронт доставляются в существенных количествах именно китайские квадрокоптеры, которых у нас в таких количествах не производят. И вот конкретная помощь, которая ощутима каждым конкретным бойцом, который имеет возможность им пользоваться.
В. Алфимов:
- Про пропаганду хотелось поговорить. Как вы оцениваете нашу пропаганду?
Б. Рожин:
- Опять же, пропаганда чего? Если говорить внутри страны, уровень поддержки СВО в обществе очень высок, причем, если брать первые недели, то он даже вырос. Многие те, кто колебался или был против СВО в начале, многие потом «переобулись». Кто искренне, когда понял, против чего мы там сражаемся, а кто из чисто меркантильных соображений, когда надежда на то, что все это быстро закончится или схлопнется, не оправдались. А на Западе этих людей никто не ждал, они начали возвращаться, говорить, что мы не это имели ввиду, потому что поняли, что там они никому не нужны, там никаких хорошие русские с паспортами хороших русских не нужны. И мы сейчас видим как трусливые и побитые собаки возвращаются. И делают вид, что ничего не было. Но все помнят.
Пропаганда внутри страны достаточно уверенно контролирует процессы. Убеждает. И понятно, там даже ничего придумывать не надо, просто бери и показывай. Там никаких вопросов не будет.
С точки зрения конкуренции на Западе, там просто выключают, тоталитарная цензура, там ведут такую партизанскую борьбу в условиях, когда все рассказы про свободу слова, мнений, если кто-то в это верил, ну, понятно, это все оказалось тотальной фикцией. Никакой свободы слова и свободы мнений там не существует.
В. Алфимов:
- А тот факт, что у нас Минобороны крайне мало и дозировано выдает информацию, в том числе, и о прорыве вот по Балаклеей на Изюмском направлении. Только через три дня дали, и то как перегруппировка. Так должно быть?
Б. Рожин:
- Нет, у военных свои, почему они могут дозировать информацию, собственно, они не потому, что про Балаклею власти как бы скрывают, а такой подход у Минобороны господствует с начала СВО. Обратите внимание, крайне редко озвучивали вопросы продвижения войск, перемещения, иногда карта мелькнет какая-то.
В. Алфимов:
- За спиной Конашенкова, да.
Б. Рожин:
- Да. Опять же, был выбран подход. Всех причин, почему выдана именно такая информационная стратегия, я всех причин не знаю. С другой стороны, есть масса военных каналов, есть военкоры. У обычного человека, если он интересуется ходом боевых действий, нет особых проблем получить доступ. Есть официальная информация, есть государственные и военные эксперты, которые выступают по телевизору, есть официальные каналы военных в Telegram, в других соцсетях. При желании любой человек может получить всю полноту информации по различным аспектам: по потерям, по видеофиксации наших или потерь противника, по передвижению фронта, подтверждению контроля тех населенных пунктов.
Информации вагонами можно разгружать. Есть официальная, есть журналистская информация. У нас достаточно свободно по сравнению с Украиной, тут просто разгул свободы и демократии с точки зрения освещения СВО. Конашенков за журналистами с палкой не бегает, что типа пишите только так, не иначе.
В. Алфимов:
- Подтверждаем.
Б. Рожин:
- И скепсис, что Россия якобы не свободная страна, мы видим, что Россия очень свободная. Некоторые считают, что слишком свободная, да, у нас плюрализм процветает.
В. Алфимов:
- Подтверждаю как человек, который работает в одном отделе с Коцем и Стешиным.
Борис Александрович, а давайте о будущем? Как будут развиваться события? Давайте начнем с фронта.
Б. Рожин:
- Противник, очевидно, будет пытаться использовать свое продвижение под Изюмом и Балаклеей для атак на фронте, который Минобороны выстраивает на реке Оскол. Они, возможно, будут пытаться вытеснить нашу армию из восточной части Купянска, пытаться обойти к северу от Купянска, будут продолжать давление в направлении Красного Лимана, Святогорска, там тоже вчера пехота противника просачивалась через Северский Донец. Плюс возможны какие-то атаки на Николаевском направлении, на Запорожском или на Донецком, то есть, они попытаются попробовать еще одну, как минимум, серьезную попытку атаки с оперативными целями. И задача командования эту попытку выявить и своевременно купировать. И после стабилизации фронта вести необходимые работы по пополнению частей, необходимые перегруппировки осуществлять и увеличивать размер действующей группировки на зоне СВО.
В. Алфимов:
- А вот после того, как так произошло на Балаклейском направлении, сможет ли наше командование выявить зону атаку и купировать ее?
Б. Рожин:
- Сейчас, очевидно, противник и не скрывает желания наступать. Очевидно, что сейчас задачи разведки очень ответственные, нужно выявить… Противник осуществляет активные дезинформационные мероприятия, распуская слухи о том, что он там или там будет наступать. Опять же, это делается для того, чтобы запутать. И их главная задача : ввести в заблуждение Минобороны, чтобы оно где-то допустило ошибку. Я думаю, что у нас это понимают. Поэтому отсюда сигналы от властей ДНР, чтобы люди меньше клевали на дезинформацию, слушали, что официальные военные источники говорят, где есть реальная угроза.
В. Алфимов:
- Это то, что мы видели – атака на Херсонском направлении и потом…
Б. Рожин:
- Некоторые считают, что это был отвлекающий как бы удар, но, на самом деле, как бы нет, потому что противник использовал очень большие силы, реально он понес очень тяжелые потери, это не отвлекающая атака была. У него была конкретная цель – прорвать нашу линию обороны, и выйти к Днепру. И это не является секретом, план этой операции был слит еще в середине августа. Наши примерно знали, где противник будет наступать, атаки противника, которые сразу осуществлялись на нескольких направлениях, они ограничились занятием нескольких разрушенных сел ценой огромных потерь. Соотношение потерь было даже по американским заниженным данным - один к пяти в нашу пользу. Там эти действия у них не получились. Под Балаклеей получилось.
В. Алфимов:
- Тут Владимир Рогов, член военно-гражданской администрации Запорожской области, председатель движения «Мы вместе с Россией» говорит, что якобы следующий удар будет на Запорожском направлении, потому что там Украина собирает очень большие силы. У них сил-то хватит еще?
Б. Рожин:
- Они стянули в район Балаклеи тогда, бросили, но, опять же, за счет действия по внутренним операционным линиям попытаться часть сил спешно перебросить на усиление либо на Запорожское, либо на Донецкое направление. И попытаться усилить удар где-то на другом участке. Такой ход мысли вполне можно себе предположить.
В. Алфимов:
- Вы, кстати, сказали хорошо, что задача купировать атаки Украины и удерживать направление. А наши в атаку пойдут дальше? Люди у нас в России требуют новых занятых территорий!
Б. Рожин:
- Официальная-то цель какая? Сейчас официальная цель второго этапа СВО – это освобождение территорий ДНР. И наступление, собственно, идет в районе Соледара и Артемовска. Противник неоднократно контратаковал, всячески держался за село Кодема, поселок потерял. И сейчас там будут бои за Зайцево, часть оборонительного обвода Артемовска, идут бои в промзоне самого Артемовска. Продолжаются уличные бои в Соледаре. Постепенно и медленно идет апрдвижение, а быстро не обещают ничего. Недавно Пески, да, важный оборонительный и символический пункт, потому что украинская пропаганда раздула там миф о нерушимом форпосте в Песках, за который они восемь лет держались. Их оттуда выгнали. И они последние несколько раз контратаковали с применением бронетехники, понесли там тяжелые потери. И у них какая задача? Ворваться в Пески снова, занять там хотя бы кусок поселка и объявить, что они снова в Песках. Это понятно, что стратегически важный поселок, но это больше из символизма, чем оперативного значения. А там Марьино и Угледар, по сути, позиционный фронт.
В. Алфимов:
- Тут глава СНБО Данилов сказал, что они не успокоятся (после того, как у них получилось прорваться на Харьковском направлении, занять Балаклею), они начали говорить, что послезавтра будут в Белгороде, послезавтра в Курске, а через неделю и в Москве. Так вот, Данилов сказал, что они не успокоятся, пока Россия будет существовать в нынешнем виде (буквальная цитата). Это вот что – про ту самую деколонизацию, про которую говорит Запад и собирает целые форумы каких-то там свободных или освобожденных народов России в Праге.
Б. Рожин:
- Ну, это обычное такое гавканье марионеток. Важно понимать, что люди, которые развязывали войну на Украине, наиболее радикальные круги, они в свои цели со времен ультиматума Обамы не изменяли. Их задача – ликвидация России как субъекта международной политики. Мы прекрасно помним, когда Россию еще в 2014 году приравняли к ИГИЛ, к вирусу Эбола. Это все продолжение того же курса, это те же люди, связанные с руководством Демократической партии США. И то, что их марионетки открыто это озвучивают, показывают, что борьба идет открыто, какие ставки на кону. Почему Россия не может и не должна проиграть, потому что эти люди не скрывают, что они хотят уничтожить и расчленить Российскую Федерацию в ее текущих границах, в том числе, за это идут боевые действия на Украине. И враги наши, конечно, основные не вот эти нацики заигравшиеся, а те, кто их спонсирует, потому что в Сирии мы воевали с ними, когда они стояли за спиной ИГИЛ и Аль-Каиды, здесь мы воюем, когда они стоят на спиной украинских нацистов. Это их ресурс, этот расход для них не существенный, это те издержки, которые просто калькулируются и списываются еще на этапе планирования.
Важно понимать, с чем мы именно воюем. А это все… Это надо принимать к сведению о том, что говорят эти марионетки, да, но важно понимать, чьи мысли они озвучивают. И где основные центры принятия подобных решений.
В. Алфимов:
- А наша экономика выдержит? В первую очередь, военная промышленность. У нас запас прочности есть?
Б. Рожин:
- Это вопрос признан сейчас даже на Западе, что российская экономика была очень серьезно недооценена. Явно был расчет на то, что экономика вследствие серьезных санкций схлопнется еще в феврале-марте. И это вызовет масштабные митинги против войны, против Путина и это приведет к военно-политическому коллапсу уже весной. Как оказалось, что все надежды про доллар за двести, а мы видим, что проблема Центробанка сейчас – это не доллар за двести, а как бы доллар к семидесяти открутить, потому что со стабилизацией слишком перегнули. И доллар по пятьдесят оказался не комфортным. Это к вопросу о том, насколько сильно они недооценивали российскую экономику. И все рассказывали, что российская экономика – это 3% от мировой экономики. И если ее отрезать, ничего страшного не произойдет. И вот мы видим, когда при попытках отрезать российскую экономику, опять же, они находились в плену определенных фантазий относительно Российской Федерации. Экономически да, страна вполне справляется. Понятно, что будет спад в этому году, будет и в следующем, но не такой большой, как даже у нас многие ожидали. Да, будет медленной снижение, будет определенное падение уровня жизни, сокращение ВВП, но даже по сравнению с Европой оказалось, что у нас снижение идет контролируемое, а на Западе в некоторых моментах не снижение, а просто падение, когда на некоторую коммуналку цены повышаются в 10 раз, у нас такое видели где-то в 90-х. Не берем США, хотя там тоже ударило по бензину, но они за счет печатания доллара могут купировать этот процесс, но в Европе с этим гораздо сложнее. Сейчас и евро стоит меньше доллара, а раньше было наоборот. И митинги с требованием отставки различных правительств. Если мы сделали ставку на длительное противостояние, естественно, задачи помимо действий на фронте, именно разыгрывать свои экономические карты. И на текущий момент они разыгрываются достаточно успешно, на мой взгляд.
В. Алфимов:
- А промышленность справится? «Калибров» наклепают?
Б. Рожин:
- Нам рассказывали, что российская промышленность не справится. И «Калибры» закончатся в марте, но, как мы знаем, они не закончились ни в апреле, ни ну… Понятно дело, что есть запасы, которые расходуются. И создать ракету – это время занимает. И тут основная проблема, скорее, это необходимое наращивание текущих оборонных заводов. По моей информации такая работа ведется, трехсменное производство. Главное, что использование импортных комплектующих, естественно, там могут быть перебои, связанные с необходимостью налаживания каналов параллельного импорта, импорта через третьи страны. Но по большинству эти вопросы решаемы. В каких-то моментах могут быть затыки, допустим, там, где мы свое производство похерили, а теперь надо будет заниматься по некоторым моментам с нуля созданием предприятий, компетенций. Я понимаю, для чего СССР создавал такую самодостаточную оборонную промышленность, раньше это не ценили, сейчас все понимают. И, как говорится, что имеем – не ценим, потеряв – плачем. Слава богу, что в 90-е существенную часть смогли сохранить благодаря отдельным лицам, и сейчас все прекрасно теперь поняли, зачем все это делалось, против кого это копилось. И сейчас мы используем против тех, для кого это и готовилось. И это лишний вопрос, что надо укреплять текущую промышленность, строить и развивать собственные линии производства, собственные компетенции. И надеяться, что мы купим на Западе, как любили рассуждать в 90-е, теперь все, время все расставило по своим местам. И этот подход оказался исторически тупиковым.
В. Алфимов:
- Спасибо, Борис Александрович! Борис Рожин был у нас в гостях, эксперт Центра военно-политической журналистики.