Революционный подход: студентов будут учить языкам с помощью нейросетей

slide 1 of 1
Интервью в открытой студии Радио «Комсомольская правда» на ПМЭФ-2025 про искусственный интеллект, русский язык и образовательные альянсы будущего
00:00
Революционный подход: студентов будут учить языкам с помощью нейросетей
00:00
Интервью в открытой студии Радио «Комсомольская правда» на ПМЭФ-2025 про искусственный интеллект, русский язык и образовательные альянсы будущего

Антон Челышев:

С большим удовольствием приветствую наших гостей. Сегодня в нашей студии — первый проректор-проректор по образовательной деятельности Российского университета дружбы народов Юлия Эбзеева и генеральный директор компании Skyeng Рустам Айнетдинов. Повод для разговора у нас вполне конкретный и, без преувеличения, стратегический: в этой синей папке, лежащей передо мной, находится соглашение о сотрудничестве между РУДН и Skyeng. Мы обязательно обсудим, в чем его суть, каким будет практический эффект от этого партнёрства, а также поговорим о старте приёмной кампании, о роли английского языка в современном образовании и о том, каким мы видим будущее университетов. Юлия Николаевна, насколько я понимаю, приёмная кампания в РУДН началась именно сегодня?

Юлия Эбзеева:

Да, вы абсолютно правы — приём стартовал 20 июня.

Антон Челышев:

Какие направления подготовки, какие специальности в этом году вызывают наибольший интерес у абитуриентов? Речь, конечно, о количестве поданных заявлений.

Юлия Эбзеева:

Пока говорить о точных цифрах рано — приём только начался, ребята ещё получают результаты ЕГЭ. Но если ориентироваться на устойчивые тренды последних лет, можно уверенно выделить несколько направлений-лидеров. В первую очередь, это, конечно, медицина — лечебное дело, стоматология, биомедицинские технологии. Эти специальности неизменно остаются на пике интереса.

Высокий и, я бы сказала, стремительно растущий спрос мы видим на IT-направления. Особенно хочется отметить наш новый факультет искусственного интеллекта, который мы открыли в прошлом году. Уже первый набор подтвердил, насколько это было своевременное и востребованное решение.

Кроме того, сохраняется популярность социогуманитарных специальностей — таких как лингвистика, журналистика, юриспруденция. Интерес вызывает и аграрно-технологический блок. Например, направление ландшафтного дизайна и агрономии, что, возможно, звучит неожиданно, но абсолютно логично в свете современных вызовов. Ну и, конечно, инженерные специальности по-прежнему остаются важными и актуальными — будь то машиностроение, нефтегазовая отрасль или архитектура.

Антон Челышев:

Мне лично особенно запомнилась новость об открытии факультета искусственного интеллекта. Хотя, наверное, это уже не новость, учитывая, что прошёл первый год его работы. Вы упомянули, что уже есть первые результаты. А в чём уникальность этого факультета?

Юлия Эбзеева:

Да, действительно, факультет искусственного интеллекта был создан в 2024 году, и это не просто новый структурный элемент университета, а принципиально новая образовательная модель. Мы разработали его в партнёрстве с ключевыми игроками технологической отрасли — Альянсом искусственного интеллекта, а также компаниями Сбер, Яндекс и ВКонтакте.

Основная идея в том, чтобы готовить специалистов, которые не просто умеют разрабатывать и использовать ИИ, но понимают, где и как его внедрять, не боятся работать с новыми технологиями и умеют доступно объяснять обществу возможности и риски, связанные с искусственным интеллектом. Нам важно формировать не просто айтишников в узком смысле, а людей, обладающих широким кругозором.

Образование здесь построено на стыке нескольких дисциплин. Это и Data Science — наука о данных, и Big Data — умение работать с большими, разнородными массивами информации. Мы уделяем особое внимание юридическим аспектам применения ИИ — ведь сейчас крайне важно, чтобы выпускник понимал, как регулировать процессы, связанные с обработкой данных, автоматизацией, принятием решений.

И, конечно, мы делаем упор на высокий уровень владения иностранными языками, прежде всего английским, потому что именно на нём сегодня осуществляется научная и технологическая коммуникация на глобальном уровне. Наш выпускник — это человек, который одновременно может быть и разработчиком, и интегратором, и, если угодно, просветителем в сфере искусственного интеллекта.

Антон Челышев:

Если говорить об инженерных направлениях, то ощущение такое, что они снова становятся востребованными. Сейчас принято говорить о популяризации инженерных профессий — дескать, нужно делать их «модными», возвращать интерес школьников. Вопрос: а нужно ли? Я к тому, что востребованность таких специалистов колоссальная, их ждут во всех без исключения отраслях. Может, нужно просто сосредоточиться на том, чтобы всем желающим учиться хватило мест?

Юлия Эбзеева:

Вы правы — интерес к инженерным специальностям действительно возвращается, и государство реагирует на это вполне конкретными мерами. Мы видим, как растёт объём контрольных цифр приёма, особенно по направлениям, связанным с высокими технологиями, энергетикой, машиностроением, строительством.

Но одной только популяризации или увеличения количества мест недостаточно. Есть целый ряд барьеров, с которыми мы сталкиваемся. Во-первых, это специфика экзаменов. Чтобы поступить на инженерное направление, нужно сдавать профильную математику, а иногда и физику. Это требует от школьника серьёзной подготовки, и далеко не все на это решаются.

Во-вторых, у многих до сих пор сохраняется представление, что инженер — это не самая высокооплачиваемая и престижная профессия. Но на самом деле реальность иная. Сегодня наши студенты технических направлений уже на четвёртом курсе получают предложения от компаний, причём не просто предложения пройти практику, а конкретные офферы с понятными условиями, зарплатой и возможностью дальнейшего трудоустройства.

И, наконец, третья история — это техническая база. Если мы хотим готовить инженеров, соответствующих требованиям времени, то обучение должно идти не по принципу «мел и доска». Мы активно обновляем лаборатории, внедряем работу с цифровыми двойниками, используем современные CAD-системы (программное обеспечение для компьютерного моделирования). Мы стремимся к тому, чтобы всё, что изучается в теории, имело практическое воплощение.

Важно отметить и ещё один факт: в 2024 году РУДН вошёл в топ-100 мирового рейтинга QS по математике, заняв 76-е место. Это серьёзный результат, отражающий качество фундаментальной подготовки, которая является основой и для инженерного образования.

Антон Челышев:

Рустам, давайте перейдём к теме соглашения. В чём его суть, каких целей вы хотите достичь вместе?

Рустам Айнетдинов:

Это соглашение — результат долгих и очень содержательных обсуждений. Мы подошли к нему осознанно и с пониманием, что объединив усилия, сможем сделать гораздо больше, чем поодиночке. У нас две ключевые задачи.

Первая — это обмен образовательной экспертизой. У РУДН невероятно интересная и, я бы даже сказал, уникальная международная среда: более 44 тысяч студентов из 160 стран мира. Это по сути живая, пульсирующая модель глобального образовательного пространства.

С другой стороны, у нас в Skyeng — 12 лет опыта работы в сфере онлайн-образования, серьёзная методологическая база и подход AI-first. Что это значит? Мы всегда сначала смотрим, какую задачу можно решить с помощью искусственного интеллекта, и только потом привлекаем преподавателя. Такой подход позволяет значительно повышать эффективность обучения, адаптировать контент, масштабировать лучшие практики.

Вторая цель — продвижение русского языка как иностранного. Сегодня по разным оценкам на русском говорят от 255 до 260 миллионов человек в мире. И это число можно увеличивать. Но для этого нужно снижать порог входа. Мы хотим, чтобы изучение русского стало доступным, понятным и удобным для людей вне зависимости от их родного языка и предыдущего образовательного опыта.

В рамках сотрудничества с РУДН мы будем использовать наши нейросетевые технологии для создания адаптивных курсов русского языка. Эти курсы будут автоматически подстраиваться под уровень конкретного студента, его темп восприятия, мотивацию и цели. Это абсолютно новый уровень персонализации.

И если говорить глобально — да, у нас есть мечта: мы хотим, чтобы в перспективе на русском языке говорили не сотни миллионов, а миллиард человек.

Антон Челышев:

А есть ли реальный интерес к русскому языку в странах «глобального Юга» — в Африке, Латинской Америке, в странах БРИКС? Или это всё же пока локальные инициативы?

Рустам Айнетдинов:

Интерес есть, и он постепенно растёт. Конечно, русский пока не может конкурировать с английским или, скажем, с китайским языком как глобальными средствами коммуникации. Но у него есть своя ниша — особенно в профессиональных сообществах: медики, инженеры, преподаватели, дипломаты.

Нужно понимать, что в РУДН сегодня учатся студенты более чем из 160 стран. Эти люди после окончания университета возвращаются домой, становятся представителями своей страны в самых разных сферах — и они несут с собой знание языка, понимание российской культуры, привычку к определённой логике мышления. По сути, это и есть «живые носители» русского языка за рубежом, и таких становится всё больше.

Антон Челышев:

Правильно ли я понимаю, что в рамках подписанного соглашения курсы Skyeng могут быть интегрированы непосредственно в учебный процесс РУДН, в том числе и на факультете искусственного интеллекта?

Юлия Эбзеева:

Вы понимаете всё абсолютно верно — интеграция уже происходит. Мы начали сотрудничество с Skyeng с конкретных проектов, и один из них был особенно важен: Skyeng стал официальным партнёром заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников по английскому и испанскому языкам. Это позволило нам совместно обкатать формат, где цифровая образовательная платформа не просто дополняет традиционную педагогику, а становится полноценным элементом образовательной экосистемы.

В университете у нас действует программа «Переводчик», в рамках которой студенты всех направлений, в том числе технических, получают серьёзную языковую подготовку. Мы убеждены, что вне зависимости от специализации — будь то медицина, инженерия, право или, тем более, искусственный интеллект — человек должен владеть английским языком. Он остаётся языком международной научной и профессиональной коммуникации.

Skyeng здесь логично и органично встраивается в нашу философию. Мы планируем использовать их ресурсы как в рамках общеуниверситетских языковых курсов, так и в междисциплинарных модулях, особенно на AI-направлениях, где необходимы терминологическая точность, беглость и способность к коммуникации на уровне международных команд.

Антон Челышев:

То есть английский язык для студента — не факультатив, а реальный инструмент профессионального роста?

Юлия Эбзеева:

Именно. Более того, мы говорим о языке не просто как о средстве общения, а как о базовом навыке, без которого невозможно полноценно включаться в глобальные процессы. На английском языке сегодня создаются и публикуются практически все научные статьи в ведущих международных журналах, большинство препринтов, научных платформ, документации к программному обеспечению.

Важно понимать: английский — это полинациональный язык. На нём говорят в десятках стран, и он используется как нейтральная платформа для диалога между культурами и науками. Например, китайский язык, при всей своей значимости, остаётся преимущественно мононациональным. Русский мы, конечно, активно развиваем как язык научного мышления и профессионального общения, но для глобального обмена, для участия в международных консорциумах, конференциях, грантовых конкурсах без английского языка никуда.

Рустам Айнетдинов:

Я добавлю: мы в Skyeng видим, как меняется сама мотивация людей к изучению английского. Если раньше это была просто необходимость для сдачи экзамена, то сейчас запрос — на освоение английского как рабочего языка. Это особенно важно для IT-специалистов, инженеров, учёных. Мы видим, как растёт спрос на курсы «английский для аналитика», «английский для разработчика», «английский для переговоров».

И это, кстати, одно из направлений нашего партнёрства с РУДН — мы создаём специализированные языковые модули, адаптированные под профессиональные траектории студентов, будь то медицина, экономика, инженерия или право. Не просто «учим язык», а даём навык профессиональной коммуникации на нём.

Антон Челышев:

Говоря о будущем: за последние два года темпы появления новых моделей искусственного интеллекта, новых технологий в сфере образования стали просто головокружительными. Как это изменит школы и университеты? Какими вы их видите через пять лет? Что изменится принципиально?

Рустам Айнетдинов:

Хороший вопрос. Прогнозировать в точных формулировках сложно, потому что всё меняется буквально на глазах. Но можно выделить три ключевых тренда.

Во-первых, образование станет гибридным. Это уже происходит: сочетание онлайн-обучения с оффлайн-практиками позволяет масштабировать лучшие методики и преподавателей, делая качественное образование доступным вне зависимости от географии. Особенно это важно для регионов.

Во-вторых — персонализация. Мы движемся в сторону систем, которые подстраиваются под конкретного студента. Это и адаптивные траектории, и микродипломы, и использование предиктивной аналитики. Уже сейчас ИИ может предсказать вероятность отчисления студента за несколько месяцев до сессии — и вовремя дать сигнал тьютору или куратору. Это совершенно другой уровень взаимодействия.

И, в-третьих, усиливается связка между образованием и индустрией. Государство всё активнее требует от компаний, особенно в IT-секторе, вкладываться в вузы. Это не просто история про наставничество или практику, а про полноценное совместное создание образовательных программ. Бизнесу нужны специалисты, которые будут эффективны с первого рабочего дня, и вузы — лучшие партнёры для их подготовки.

Юлия Эбзеева:

Мне особенно близка мысль о балансе между человеком и машиной. Мы не противопоставляем искусственный интеллект преподавателю, наоборот — рассматриваем ИИ как инструмент, снимающий рутину, освобождающий время для творчества, для живого взаимодействия. Проверка тестов, сбор данных, поиск информации — всё это можно и нужно отдавать машине.

Но остаются области, где ИИ пока бессилен: это юмор, эмпатия, кросс-культурные нюансы, которые особенно важны в международном университете. Нейросети пока не могут полноценно распознавать и учитывать такие тонкие вещи. Именно поэтому в наших образовательных программах мы акцентируем внимание на гуманитарной составляющей, на этике, на правовых аспектах. Потому что в конечном итоге технологии — это лишь инструменты. А главный фактор успеха — это человек, способный эти инструменты применять ответственно и осознанно.

Антон Челышев:

Рустам, вы упомянули об образовательных технологиях, которые развиваются буквально на стыке реальности и виртуальности. Какие конкретные цифровые инструменты вы планируете разрабатывать совместно с РУДН? Можно ли говорить о чём-то принципиально новом?

Рустам Айнетдинов:

Да, и мы как раз на стадии проработки нескольких технологических направлений, которые, на наш взгляд, могут серьёзно изменить ландшафт образования. Конечно, реализация таких проектов требует серьёзных инвестиций, в том числе и интеллектуальных. Поэтому мы видим в РУДН ключевого партнёра, с которым можем создавать не просто EdTech-продукты, а настоящие образовательные экосистемы.

Первое направление — это XR-технологии: дополненная и виртуальная реальность. Мы считаем, что они особенно актуальны для прикладных специальностей. Представьте себе: сварка, мехатроника, медицинские манипуляции — всё это можно отрабатывать в иммерсивной цифровой среде. Такая практика безопасна, повторяема и, главное, полностью контролируема. Это выводит профессиональное образование на качественно иной уровень.

Второе — создание интеллектуальных аватаров-преподавателей. Речь идёт не просто о чат-ботах, а о цифровых собеседниках, способных поддерживать разговор, задавать вопросы, комментировать ошибки студента. Это особенно важно при изучении языков. В идеале студент сможет тренироваться в языковой среде, максимально приближенной к живому общению, но доступной 24/7.

Третье направление — это умные симуляторы с ИИ-оценкой навыков. Сегодня в корпоративном обучении уже применяются такие модели, где нейросеть в режиме реального времени анализирует, насколько точно, быстро и корректно человек выполняет то или иное задание. Мы хотим перенести этот подход в университетскую среду: от лабораторных до ситуационных кейсов в экономике, юриспруденции или медицине.

Юлия Эбзеева:

И самое главное здесь — это не просто технологичность, а смысл, с которым мы подходим к цифровым форматам. Мы не хотим подменять живое образование виртуальным. Мы хотим усилить его. Именно поэтому так важна связка между университетом и технологической платформой. Skyeng даёт нам возможность выйти на другой уровень масштабируемости, в то время как университет даёт академическую основу, научную экспертизу и глубокую содержательную повестку.

Для нас принципиально, чтобы в этом тандеме сохранялось главное: человек остаётся в центре образовательного процесса. Технологии помогают, но не подменяют мышление, эмпатию, мотивацию и культурную чувствительность. ИИ может многое, но пока не способен заменить личное общение преподавателя и студента — особенно в такой уникальной среде, как РУДН, где учатся представители более чем 160 стран.

Антон Челышев:

Получается, речь идёт о полноценной цифровой образовательной среде, где человек и машина работают в едином ритме, усиливая друг друга?

Рустам Айнетдинов:

Именно так. Мы видим будущее не как цифровую альтернативу человеку, а как союз: человек + ИИ, преподаватель + алгоритм. Это не конкуренты, а партнёры. Технология — это усилитель, не замена. И когда мы проектируем курсы или платформы, мы в первую очередь думаем о том, как сохранить человеческое измерение: внимание, живой отклик, поддерживающую среду.

Юлия Эбзеева:

Для нас особенно важно, чтобы и студенты, и преподаватели чувствовали себя в этой среде не объектами цифровизации, а её соавторами. И партнёрство с такими технологическими лидерами, как Skyeng, позволяет нам не просто внедрять готовые решения, а участвовать в их разработке, адаптируя под конкретные цели, аудиторию, специфику международного университета.

Антон Челышев:

Благодарю вас за этот очень содержательный и вдохновляющий разговор. Желаю, чтобы ваше партнёрство стало не только моделью для других, но и настоящим двигателем перемен — в образовании, в языковом пространстве, в технологической культуре. Уверен, что синяя папка, с которой мы начали, откроет множество новых дорог.

Юлия Эбзеева:

Спасибо, для нас это тоже важный шаг.

Рустам Айнетдинов:

Спасибо, будем работать!