Никита Кричевский: Цены на газ в Европе взлетели из-за того, что они решили покупать газ только через биржу. А виноватым назначат «Газпром»
А. Иванов:
- «Если вы покупаете вещи, которые вам не нужны, то скоро вам придется продавать вещи, которые вам необходимы» (Уоррен Баффет). Начинаем нашу программу с мотивационной цитаты от великого экономиста, инвест-гуру. Никита Александрович Кричевский, народный экономист, в нашей студии.
Н. Кричевский:
- Здравствуйте, дорогие слушатели. Я что-то опять не понял ничего.
А. Иванов:
- Повторяю…
Н. Кричевский:
- Зачем покупать то, что не нужно?
А. Иванов:
- Ну, есть такие люди, которые покупают то, что не нужно. Есть такие страны, которые покупают то, что им не нужно.
Н. Кричевский:
- И далеко не всегда они продают потом то, что необходимо.
А. Иванов:
- Они потом продают последние трусы.
Н. Кричевский:
- Бывает и такое. Бывает и не такое. Бывает, знаете, покупают то, что не нужно, и остается ненужным. Ну, и нормально.
А. Иванов:
- Это, знаете, что-то из Матроскина уже: «Чтобы продать что-нибудь ненужно, нужно сначала купить что-нибудь ненужное».
Н. Кричевский:
- Пожалуйста, огласите весь список, что есть ненужное.
А. Иванов:
- Смотрите, например, ненужными для Европы оказались ветряки, которые в этом году выработали недостаточно электроэнергии.
Н. Кричевский:
- Почему же ненужные? Это в рамках их декарбонизации.
А. Иванов:
- Солнечные электростанции. Теперь все пытаются расконсервировать угольные…
Н. Кричевский:
- Алексей Валерьевич, никто не пытается, потому что это невозможно. Швеция, если мне не изменяет память, два года назад закрыла последнюю угольную станцию.
А. Иванов:
- Вот сейчас откроют.
Н. Кричевский:
- Нет, это невозможно сделать.
А. Иванов:
- Как говорится, хочешь жить – умей вертеться.
Н. Кричевский:
- Слушайте, мы с вами находимся на территории бывшего завода «Станколит», который когда-то был, естественно, закрыт. А давайте мы теперь реанимируем завод «Станколит». Простите, а как? Для этого нужно снести высотку, офисные здания и снова запустить станки с оборудованием. Но ведь все это вывезено и утилизировано. Знаете, это только в фильмах-комиксах, сериалах, которые активно сегодня снимаются и распространяются недорого. А в обычной жизни такого, естественно, нет. И я вам должен сказать, что в Европе угольные станции уже находятся в той стадии, которую обратно не запустишь. Это первый вопрос. А второй вопрос – то, что те генерирующие активы, которые в Европе есть, они просто не в состоянии тянуть тот объем электроэнергии, и вообще энергии, на которую они рассчитаны, по тем ценам, которые им предлагаются.
Ну, в качестве примера. Вы договаривались с какой-нибудь энергетической компанией, что будете покупать у них электроэнергию, предположим, за 100 единиц. Они вам говорят: вот за 100 единиц мы никак не можем, а можем за 300. На что мы говорим: а у нас же с вами долгосрочный контракт. А они вам говорят: ну, раз долгосрочный контракт, тогда мы не можем его выполнять, поэтому мы его разрываем. А мы его разрываем – это значит, плати неустойку. А плати неустойку – это значит, нет денег. А нет денег – это банкротство.
А. Иванов:
- Бывает. Вы знаете, у меня по поводу ситуации с газом в Европе одна реплика есть. Есть такая поговорка: назло маме уши отморожу. Мне кажется, в этом году европейцы решили ее буквально понять и отморозить уши в прямом смысле этого слова. Зима еще даже не началась, еще целых два месяца до холодов, а на газовом рынке уже истерика. Так сказал Владимир Путин. Кстати, сейчас мы можем послушать еще одну цитату нашего президента.
Владимир ПутинПрезидент Российской Федерации- Практика наших европейских партнеров, эта практика еще раз подтвердила, что, собственно говоря, они допустили ошибки. Мы говорили еще с Еврокомиссией прошлого состава, и вся ее деятельность была направлена на сворачивание так называемых долгосрочных контрактов, была направлена на переход к биржевой торговле газом. И оказалось (это сегодня стало абсолютно очевидным), что эта политика является ошибочной, так как не учитывает специфики газового рынка из-за большого числа факторов неопределенности. И у потребителей, в том числе, например, у производителей удобрений, пропадают вообще ценовые ориентиры. Все это приводит к сбоям и, как я уже сказал, дисбалансу. А в результате сейчас цена на газ побила все исторические рекорды, и сегодня она стремится уже к 2 тысячам долларов за тысячу кубометров. Это более чем в 10 раз больше средней цены прошлого года.
А. Иванов:
- Вот Владимир Путин сказал, что к 2 тысячам долларов стремится, но сегодня был такой необычный день на спотовых рынках Европы, когда с утра цена на газ за тысячу кубометров подскочила на 550 долларов сразу, а потом упала на 700 долларов. То есть американские горки настоящие.
Н. Кричевский:
- Слушайте, когда я сегодня с утра делал отложенный пост у себя в Телеграм-канале «Антискрепа», я отметил там цену в 1450 долларов. Через два часа я понял, что надо отложенный пост менять, и надо писать 1600. Я написал 1600, а там оказалось 1900. И я подумал, что так не смогу опубликовать свой пост. Так и вышло, по 1600, я оказался недалек от истины, потому что…
А. Иванов:
- …снова начало снижаться.
Н. Кричевский:
- Да. Доходило до 1900, а потом в итоге оказалось, что уже на 700 долларов упали. Это классическая спекуляция, классический пузырь, это не первый, не последний в жизни…
А. Иванов:
- Это чем-то напоминает ситуацию прошлого года с нефтью, когда она в отрицательные значения ушла.
Н. Кричевский:
- Нет, это был разовый контракт, это было в конце отчетного периода. И это, конечно, никак не связано с тем, что происходит сегодня. Это больше напоминает тюльпановую лихорадку в Голландии XVIII века. Там была история такая, что приблизительно так же росли цены на луковицы тюльпанов, люди чуть ли не дома продавали, для того чтобы поспекулировать, для того чтобы поднять денег на этих спекуляциях. В итоге это кончилось тем, что луковицы оказались по цене такими, какими они и должны были быть, и народ потерял очень много.
Здесь приблизительно то же самое. Слава тебе, господи, что в этой газовой лихорадке не участвуют простые граждане, простые зрители, слушатели (называйте их как хотите), то есть те самые неквалифицированные инвесторы. Почему? Потому что они могли бы действительно потерять, особенно если бы они зашли на этот рынок сегодня с утра и купили бы по 1900. Кстати, это к вопросу о том, что если вы не ориентируетесь и не посвящаете свою жизнь игре на фондовом рынке, то не подходите к нему близко.
А. Иванов:
- Вообще спекуляции это плохо.
Н. Кричевский:
- Спекуляции это хорошо.
А. Иванов:
- Нет, это плохо. 99% спекулянтов, в конце концов, оказываются наказаны.
Н. Кричевский:
- Алексей Валерьевич, вы купили за одну цену, продали за другую цену, и у вас оказался избыток.
А. Иванов:
- Есть торговля, а есть спекуляции.
Н. Кричевский:
- Это называется коммерческой деятельностью. Вернемся к газу. Путин, конечно, правильно сказал, что история с биржевой торговлей газом показала всю изнанку рыночной системы, те самые провалы рынка, о которых почему-то никто сейчас не вспоминает. Это классический, типичный провал рынка. Та вакханалия, которая происходит с газом, и те социальные последствия, которые сегодня начинают проявляться в тех странах, которые кричат буквально о том, что необходимо провести расследование, почему так резко выросли цены, это показывает то, что налицо классический провал. Каким образом он появился? Он появился таким образом, что просвещенная Европа, придерживающаяся либеральных ценностей, решила, что все эти долгосрочные контракты это чушь собачья, это пережитки прошлого, это крючок, на котором Россия и прочие Катары держат воздушно-одухотворенную Европу, которая является светочем в мировом экономическом, социальном, культурном, мировоззренческом развитии (называйте это как хотите). В итоге они сказали: мы будем покупать и продавать газ только через биржу, только через биржевую торговлю. Что, конечно, делать было нельзя. Не зря же в свое время, 50 лет назад, образовалась ОПЕК. Ведь она образовалась только потому, что нужно было навести какой-то порядок, для того чтобы не скакали цены в той же, кстати говоря, Европе. Случилась ОПЕК, более-менее ситуация оказалась под контролем. Потом ОПЕК постепенно утратила свою роль с определяющей до… Ну, как это сказать, когда у тебя треть влияния на рынок? До основного, но не ключевого значения. Потом случился ОПЕК+. И сегодня рынок нефти каким-то образом контролируется, регулируется, направляется в нужном для всей мировой экономики русле.
Что касается газа, с газом, конечно, ничего такого не произошло, хотя Россия (Путин почему-то об этом не говорил) еще в середине нулевых предлагала сделать газовую ОПЕК, и даже собирались люди в Петербурге, для того чтобы учредить эту историю. Но тогда как-то не нашли общего языка, и в результате эта тема похерилась на неопределенный срок. И вот сегодня совершенно очевидно, что нужно каким-то образом не то, что наводить порядок в этой сфере, но возвращаться к картелю, который мог бы регулировать ценовую политику. Получится это или нет, я не знаю, но это единственный вариант, никакой рынок здесь никого не спасет. И еще один негативный аспект, следствие из того, что мы сегодня видим, это то, что расследование, безусловно, будет инициировано, оно будет проводиться, выберут, как всегда, самый простой вариант. А самый простой вариант называется «Газпром».
А. Иванов:
- Виновата Россия.
Н. Кричевский:
- Естественно. А кто же еще?
А. Иванов:
- Что бы ни случилось, виноваты русские.
Н. Кричевский:
- А в конечном итоге некто Иванов и еще более некто – господин Кричевский.
А. Иванов:
- До этого дойдут?
Н. Кричевский:
- Да 100 процентов. Они уже сейчас начали говорить о том, что нужно определять справедливую себестоимость производимой энергии. А что есть себестоимость энергии? Это себестоимость сырья, из которого электроэнергия производится. А себестоимость электроэнергии это цена газа, по которой эта история покупается.
Нам все говорили, что есть сырьевое проклятье, что мы сидим на игле, что у нас треть дохода бюджета, а то и 40 % - это нефтегазовые доходы. Я еще раз вам напоминаю, что помимо сырьевого проклятья, есть еще одна дефиниция, категория, термин – называйте это как хотите, но называется эта дефиниция – сырьевое благословение. Когда ваша страна обеспечена тем или иным видом сырьевых ресурсов. В нашем случае это нефть с газом. В случае Чили, например, это медь. В случае Ботсваны – бокситы. В случае Австралии – уголь и железная руда. Иными словами, мы всегда имеем какую-то подпорку. Но я считаю, что в нынешней ситуации мы оказались в наиболее выигрышном положении, по сравнению со всем миром. Потому что нам тепло, нам хорошо, нам светло. У нас есть проблемы с ценообразованием в сфере производства удобрений, но они текущие, не катастрофические, они решаются посредством, как мне кажется, эффективных действий правительств.
Поэтому говорить о том, что в Европе надвигается коллапс, и этот коллапс каким-то образом затронет и нас, я имею в виду коллапс не в плане продуктов питания или нехватки шмоток – джинсов или автомобилей, а коллапс самый натуральный, когда вы будете замерзать, - вот такого в России нет и не будет. Если, конечно, мы только сами не постараемся.
А. Иванов:
- Я представляю себе сейчас жителей Ижевска, которые смотрят телерепортажи и говорят: ага, лондонцы, вот вам, стоите теперь в очередях за бензином и завидуете нам, ижевчанам.
Н. Кричевский:
- Я считаю, что нам не надо заниматься педалированием и практикованием злорадств по отношению к Европе или другим странам. Я считаю, нам надо жить, как мы жили, тихо, спокойно. Развиваться, безусловно. И иметь в виду, что вот эта история с сырьевым благословением – это то, что нам во благо. И то, что мы должны наконец-то научиться использоваться. Мы умеем это использовать, просто нам надо начать это делать.
В свое время бесспорное достижение господина Путина заключалось в том, что до половины федерального бюджета обеспечивало всего лишь 47 российских компаний. Налоги от менее чем 50 наших компаний составляли половину российского бюджета. Иными словами, при любой погоде, какая бы хорошая или плохая экономика ни была, половина бюджета у нас будет всегда.
Вот, говорят: малый бизнес, еще чего-то. Слушайте, это, конечно, важно. Но малый бизнес – это функция не столько экономическая, сколько социальная. Потому что это удобство, это качество жизни, это рабочие места, это близость работы к дому. Это много всего. Это вообще способ для того, чтобы реализовывать инициативу людей. Предпринимательскую инициативу. Чтобы они занимались своим делом, чтобы они открывали кафешки, швейные мастерские. Не принципиально в данном случае что. Пусть люди этим занимаются.
То, что их прессуют, то, что у нас возникают перегибы, они давно возникают, раньше были бандосы, теперь у нас люди в погонах и в сапогах, это, конечно, проблемы очень серьезные. И мы с ними, безусловно, боремся. Но пока мы проигрываем. Но скоро мы победим окончательно. Или они нас. Не знаю. Я думаю, что мы.
Но главное в том, что половина бюджета, а сейчас уже больше наверняка, это всего лишь 50 российских компаний, таких как «Роснефть», «Газпром», «Сбербанк» и прочие структуры, которые вроде бы кажутся вот такими огромными, неповоротливыми, они создают путы на ногах развития России будущего, гири такие, которые, кажется, тянут вниз. А с другой стороны, они обеспечивают нам нормальную, спокойную, хорошую жизнь. Поэтому спасибо им большое. И спасибо Путину за то, что в свое время это случилось.
А. Иванов:
- Меня тут осаживают сразу жители Ижевска, говорят, что ни в коем случае они не злорадствуют над жителями Лондона. И, будь такая возможность, наверное, переехали бы в Лондон, несмотря на то, что бензина там нет.
Н. Кричевский:
- Переехать туда можно на неделю. Ну, на две недели. Пожить, а потом вернуться.
А. Иванов:
- В наш бензиновый рай.
Н. Кричевский:
- Потому что там другой менталитет, другая культура, другие условия жизни. Там нет социальной атмосферы, которая нас окружает в наших местах обитания. Там, в конце концов, нет отеческих гробов, которые мы не отпустим. А с собой не потащим. С собой не пустят .
А. Иванов:
- Профессор, у меня еще один вопрос по поводу вашей недавней реплики. По поводу того, что рынок себя дискредитировал. Сергей из Ростовской области спрашивает: «Как же рынок? … Такая же фигня будет у нас, если не вернемся к социалистической модели».
Н. Кричевский:
- Дорогой Сергей, что есть социализм и в чем его отличие от капитализма? Есть три признака. Я их называл. Назову еще раз. Первое – это общественная собственность на средства производства. Второе – централизованное планирование. То есть мы в Москве планируем, сколько гвоздей какого-то диаметра и размера нужно будет во Владивостоке через два года. Третье – это директивное ценообразование. По какой цене эти гвозди будут продаваться во Владивостоке в конце следующего года.
При капитализме – многообразие форм собственности. В лучшем случае – индикативное планирование. То есть, есть некие ориентиры, к которым мы идем, скажем, не в деньгах, а в штуках. Например, такое количество мотороллеров или мобильных телефонов мы должны произвести к такому-то сроки. И третье – рыночное ценообразование, то есть отношение спроса к предложению.
Вы говорите: мы вернемся к социализму. У меня тут же возникает вопрос: в какой части того определения, которое я только что дал? В плане централизованного планирования? Было уже. Чем кончилось – все знают. Директивное ценообразование? Где-то оно нужно, если мы говорим о монополиях. Но что касается государственной собственной на средства производства, ну, чего будем национализировать и деприватизировать?
А. Иванов:
- Жилье обратно.
Н. Кричевский:
- Зачем?
А. Иванов:
- Это я так, чтобы люди поняли.
Н. Кричевский:
- А жилье – это не экономика. Жилье – это то, что мы потребляем. То есть квартиры – это не актив. Если, конечно, у вас эта квартира не первая, а вторая, третья, пятая, десятая. И вы являетесь профессиональным спекулянтом. Тогда квартира – это средство потребления, не более чем. Вы там живете. Вы с таким же успехом можете к активам относить макароны, которые вы только что купили.
А. Иванов:
- Я продолжу тот комментарий. Вы обрушились на рынок, который, дескать, все похерил, все неправильно. А что происходит в Китае, где жестко административная система? Там практически то же самое, они в таком же тупике сейчас, как и Европа, находятся. Причем как раз благодаря такому директивному стилю управления, когда фабрикам сказали сокращать выбросы СО2, директивно их закрыли. И сейчас они же просят у нас закупать электроэнергию, в два раза увеличивать поставки газа, СПГ по любым ценам покупают. Чем тогда лучше административно-командная система, чем рынок?
Н. Кричевский:
- Объясню. Что у нас будет в Китае в начале 2022 года?
А. Иванов:
- Олимпиада в Пекине.
Н. Кричевский:
- А в Пекине у нас что висит над городом?
А. Иванов:
- Смог.
Н. Кричевский:
- А что надо сделать, чтобы смог не висел?
А. Иванов:
- Наверное, фабрики остановить, да?
Н. Кричевский:
- Электростанции на угле! Там остановились электростанции угольные, чтобы смог развеялся над городом. Потому что через несколько месяцев туда приедет весь мир, и они скажут: слушайте, как вы вообще живете? Вы друг друга-то видите? Хорошо, не на расстоянии вытянутой руки, но хотя бы метров трех, пяти, десяти? Нет. И тут китайцы говорят: для того, чтобы был чистый воздух, мы на время прекращаем угольную генерацию и задвигаем приобретение угля в Австралии. Там причина не экономическая.
А. Иванов:
- Но это нормально, что ради какой-то показухи закрыли сотни фабрик?
Н. Кричевский:
- Не фабрики, а генерации.
А. Иванов:
- По талонам электричество выдают.
Н. Кричевский:
- Вопрос нужно адресовать не ко мне. Пригласить сюда хваленого китайца и сказать: мужик, вы чего творите? Давайте олимпиаду к нам в Сочи, нормально будет.
А. Иванов:
- В Китае плохо, в Европе плохо, а в России хорошо. Это главная мысль, которую мы сегодня высказали.
Н. Кричевский:
- В хранимой Богом России!
А. Иванов:
- Зачитаю сообщение. «Имея огромные деньги, государство не создает рабочие места. Где заработать людям?» - Дима из Челябинской области спрашивает. Где 25 миллионов высокотехнологичных рабочих мест.
Н. Кричевский:
- Какой ужас вообще, государство не создает рабочие места.
А. Иванов:
- Ну, в конце концов, вы сказали, 50 компаний, которые генерируют прибыль для бюджета.
Н. Кричевский:
- Не создают в Челябинске рабочие места. Знаете, я вам страшную вещь скажу. Оно и не должно ничего создавать, у него другие функции.
А. Иванов:
- Какие же?
Н. Кричевский:
- Вы же путаете развитой социализм…
А. Иванов:
- …брежневского типа?
Н. Кричевский:
- Конечно. Когда государство создавало рабочие места. 30 лет уже не создает ничего. Больше того, 35. И слава богу, что не создает. Потому что когда оно создавало, ничего хорошего не было. У нас было очень много танков и кузнечных прессов, но не было штанов, а джинсы «Верея» - это была жалкая пародия на американские джинсы. Надо, чтобы государство создавало рабочие места? Ну, создаст оно рабочие места. Ну и будем ходить в джинсах «Верея» и стоять в очереди за джинсами, как сейчас помню, за 70 рублей, в магазине «Ганг» в Гольяново.
Почему это не создается? Потому что не создаются условия. Почему не создаются условия? Потому что как-то фиолетово было государству все эти 30 лет, потому что есть рынок, он все разрулит, все расставит. Вот не расставил. В этом году начали потихонечку выстраивать всех этих гребаных олигархов. В итоге экспортные пошлины получили, акцизы получили и в следующем году получат налог на прибыль, в том случае, если дивиденды будут выше, чем инвестиции.
Я бы пошел дальше. Я бы сказал: это, конечно, все хорошо – акцизы, экспортные пошлины, налоги на прибыль, дивиденды и так далее. Они скажут: а давайте пошлины на экспорт отменим, потому что цены уже успокоились, все вроде хорошо, сверхприбылей у нас уже нет, вы у нас их потихонечку начинаете отбирать. А я бы сказал: вообще не вопрос, но при одном условии – зарплату работягам повышай на 20%.
Ну, они будут в бюджет перечислять какие-то дополнительные деньги. Это здорово, классно, супер. А людям-то что с того, тем, кто там работает? Повышай зарплаты. Есть отдельные олигархи, которые, может быть, не так сильно, не на 10, а на 5% повышают зарплату своим работникам уже в этом году, причем делают это раз в несколько месяцев. А в основном как они работали, им хватит на тот же самый «Доширак», и нормально.
А. Иванов:
- Не могу не зачитать сообщение, оно мне очень нравится. Из Саратовской области пишет человек, видимо, вахтовик: «Работаю на месторождении в Якутии. Туалет – дырка в полу, зато в туалет надо ходить в маске. Люди для капиталистов – пыль».
Н. Кричевский:
- Да. Я бы на месте правительства в следующем году…
А. Иванов:
- …проверял туалеты, перед тем как отменять пошлины.
Н. Кричевский:
- Я бы поступил так, как я только что говорил. Я бы сказал: мы отменяем пошлины, но зарплату вы повышаете, и через год мы посмотрим, насколько вы повысите.
А. Иванов:
- И теплые туалеты стройте во всех своих подразделениях.
Н. Кричевский:
- Слушайте, теплые туалеты это…
А. Иванов:
- Это уже вершина социальной политики.
Н. Кричевский:
- Это не вершина, но это должно быть, просто потому, что должно быть.
А. Иванов:
- Кстати, вы тут вспоминали свою юность в Гольяново, где охотились за джинсами негодного качества.
Н. Кричевский:
- Почему же негодного? Нормальные были джинсы.
А. Иванов:
- Вот смотрите, у нас с тех пор, как вы верно отметили, 30 лет, как нет развитого социализма, а ситуация с российскими товарами, видимо, не очень улучшается. Потому что Институт Гайдара провел опрос. Спрашивали, правда, не простых людей, а представителей промышленных предприятий. Спрашивали: почему же вы покупаете импортное оборудование, почему не российское оборудование? 81% ответили, что просто нет российских аналогов импортных товаров (никакого качества, ни плохих, ни хороших, вообще нет, приходится покупать импортные). И если есть российские аналоги, более 50% сообщили, что качество настолько низкое, что мы уж лучше на импортное потратимся. Причем этот процент вырос. Шесть лет назад только треть людей говорили, что российские аналоги по качеству не проходят.
Вот и все, что нужно знать о российском производстве – что товаров широкого потребления, что промышленного производства. Почему так, Никита Александрович?
Н. Кричевский:
- Вы сейчас специально…
А. Иванов:
- Да, я обещал восхвалять Россию, а вот почему-то…
Н. Кричевский:
- Да я не про Россию, я про Путина хотел вам напомнить. Что мы только что говорили ему спасибо большое за наше счастливое детство, а теперь вы говорите: вы же нам говорили про импортозамещение. И где? Владимир Владимирович, с импортозамещением как? Алексей Валерьевич по простоте душевной не понимает, куда оно делось.
А. Иванов:
- Ну, мы пармезан импортозаместили.
Н. Кричевский:
- Я бы не сказал, что мы его импортозаместили. Его просто нет, если говорить об импортном пармезане.
А. Иванов:
- Хамон импортозаместили, игристое шампанское.
Н. Кричевский:
- А что касается сыров, скажем, французских сыров нет, ну и швейцарские сыры мы не каждый день кушаем, поэтому иногда можем себе позволить, это нормально абсолютно. Что касается оборудования, то здесь я с вами абсолютно согласен. Сейчас закончится эфир, мы с вами письмо Путину напишем, потребуем объяснений.
А. Иванов:
- Подмётное?
Н. Кричевский:
- Почему? Мы подпишемся под этим письмом. Мы скажем: Владимир Владимирович, мы за вас голосовали, поэтому у нас вопрос – куда оно делось? По помидорам у нас ничего не получилось, мы это знаем, 27% всего лишь наша доля помидор. А что касается импортного оборудования, то тут у нас с Алексеем Валерьевичем вопрос. Может, мы чего-то не знаем, может быть, Институт Гайдара гадит, а на самом деле все по-другому?
А. Иванов:
- Вообще-то, такая страна, как Россия, может быть, и не может импортозаместить всё, но какой же бред – каждый станок, каждую ленту поточную импортозамещать. Мы все-таки в глобальную экономику встроены как-никак.
Н. Кричевский:
- Я к тому, что если серьезно, меня импортозамещение в плане конечных потребительских продуктов больше всего напрягает. Потому что этого как не было, так и нет. А все остальное… Ну да, оборудование, еще что-то импортное.
А. Иванов:
- Одежды нет российской.
Н. Кричевский:
- Слушайте, на прошлой неделе было сообщение о том, что наши бренды в одежде и обуви испытывают затруднения с поставками своей, как было написано, продукции из Китая. То есть бренды наши, а шьется в Китае.
А. Иванов:
- Ну, айфоны так же делаются.
Н. Кричевский:
- Да не в этом дело. Я про конечные потребительские продукты. В Австралии, в Норвегии тоже нет своих айфонов, и ничего, как-то там живут. В Европе точно так же нет. А что касается одежды, приводились даже наименования наших брендов, которые испытывают сложности в связи с тем, что фуры из Китая застряли на границе с Россией. Фуры с нашей одеждой. Я так и не понял, наша эта одежда или китайская. Потому что налепить можно хоть черта лысого – лейбл, бренд, марка, этикетка, называйте как угодно.
А. Иванов:
- А потом Дима из Челябинска у вас спрашивает, где рабочие места. Они в Китае.
Н. Кричевский:
- Да. А потом Дима из Челябинска говорит: вот я в рубашке сижу, а рубашка вроде как и наша, и не наша. И не поймешь.
А. Иванов:
- Ну, а что делать? Можно и в китайской походить, в конце концов.
Н. Кричевский:
- Да можно, конечно. Но ходить-то надо в той рубашке, которая произведена в твоей стране. А если война? Что, голыми останемся?
А. Иванов:
- Знаете, что меня еще поражает? Индустрия детских игрушек, например, в России отсутствует начисто. В любой «Детский мир» зайдешь – там все китайское или в лучшем случае какие-нибудь европейские куклы. Зато у нас сырьевое…
Н. Кричевский:
- …благословение. Которое мы используем не поймешь на что.
А. Иванов:
- Меня все не оставляет Дима из Челябинска, который нам написал: где рабочие места? Я подумал, что ведь можно самому создать себе рабочее место, стать самозанятым. Это очень модно сейчас. Три миллиона у нас уже самозанятых в стране.
Н. Кричевский:
- Да.
А. Иванов:
- Дмитрий, что вам мешает самому себе создать рабочее место?
Н. Кричевский:
- Не рабочее место, а найти себе занятие, которое бы приносило вам доход.
А. Иванов:
- Насколько я знаю, Никита Александрович, у вас есть опыт самозанятости.
Н. Кричевский:
- У супруги.
А. Иванов:
- У вас есть опыт индивидуального предпринимательства.
Н. Кричевский:
- Да.
А. Иванов:
- ФНС – Налоговая служба на этой неделе выпустила очередные директивы по поводу того, как отличать настоящих самозанятых от фиктивных.
Н. Кричевский:
- Там не совсем так. Там письмо о том, как выявлять уход от налогов, уход от уплаты НДФЛ и соцвзносов для бизнесменов, которые вчера имели сотрудников в штате, платили за них налоги и взносы, а сегодня они их перевели на самозанятость. По сути, они платят 4 % в бюджет и чувствуют себя припеваючи.
Что касается конкретных признаков, которые ФНС отмечает, то это организационная зависимость самозанятого от заказчика. То есть заказчик предоставляет вам рабочее место, определяет режим работы, контролирует рабочее время, время отдыха. Продолжение инфраструктурной зависимости, когда не только рабочее место, но и материалы, и прочие необходимые инструменты для работы предоставляются заказчиком. И основной пункт – это порядок оплаты тех, кто оформлен на условиях самозанятости, аналогичный тому, что было прописано в трудовом кодексе до момента перехода штатного сотрудника в режим налога на профдоход, на самозанятость.
По большому счету, я вам скажу, как человек, который плотно занимается этой проблемой с момента начала дискуссии, с момента внедрения института самозанятости, то есть с конца 2018 года, так вот, я вам должен сказать, что ничего нового в этом письме нет. Это было практически на заре этого движения. И уже тогда вводились определенные коррективы в законодательство для того, чтобы бизнесмены как раз не переводили своих штатных сотрудников в режим самозанятости, а продолжали работать в том режиме, в котором это было. Но сегодня ФНС уточняет, что есть отличия штатного сотрудника от самозанятого.
При этом те предприятия, организации, компании, где наличествует значительное количество самозанятых, а это очень несложно выявляется, потому что вы подаете численность своих работников в органы статистики и Федеральную налоговую службу, так вот, там, где присутствует большое количество самозанятых, по всей вероятности, скорее всего и наиболее вероятна выездная налоговая проверка.
То есть мы говорим о том, что есть не санитарная гигиена, а фискальная гигиена. То есть вы должны следовать каким-то общепринятым установкам. Например, как вы зубы чистите с утра, точно так же вы должны понимать, что вот то, о чем я только что говорил, когда вы переводите человека и одновременно оставляете объем работы, режим его занятости, порядок оплаты, аналогичный тому, что был раньше, при этом он раньше был у вас штатным сотрудником или по договору гражданско-правового характера, а сегодня он внезапно стал самозанятым, хотя ничего не изменилось, это тот же самый человек, так вот, этих вещей просто быть не должно.
И это, возможно, самый главный практический совет, который мы сегодня даем в нашей программе. Учтите, что такое письмо ФНС есть. Учтите, что если у вас большое количество самозанятых, а до этого у вас было большое количество штатных работников, которые работали по стандартной схеме уплаты налогов и взносов, то к вам с большой долей вероятности в скором времени пожалуют налоговые инспектора. Следуйте правилам. Канаву копать от забора до дороги самозанятый может. А вот от забора до обеда – нет. Потому что обед определяет заказчик.
А. Иванов:
- Александр Самолетов пишет: «Вы хвалите государство, а денег собираем эсэмэсками деткам. Правительство не может спланировать работу, не дожали сытых котов».
Н. Кричевский:
- Да. Полностью согласен.
А. Иванов:
- Вообще-то у нас создан фонд, который называется «Круг добра».
Н. Кричевский:
- Да у нас много чего создано. Прав наш зритель. В такой большой стране, в такой великой стране, в такой богатой стране, там, где газ стоит 1900 или сколько, собирать деньги эсэмэсками… Да продай ты тысячу кубов – и нормально все. Не щемись.
А. Иванов:
- В прошлом году поднимали НДФЛ для богатых людей как раз для того, чтобы с этих денег перечислять детям, болеющим орфанными заболеваниями.
Н. Кричевский:
- И ведь отчитаются за каждую копейку. Только выхлоп не видно. Поскольку я значительную часть времени провожу в сетях, в силу необходимости, я постоянно вижу эти сборы. То спинально-мышечная атрофия, то еще какая-то болезнь, то необходимо операцию в Германии, в Израиле сделать. А почему там? Почему не у нас? И вроде как импортозамещение, а лекарства все равно импортные.
А. Иванов:
- Слушатель Юрий из Финляндии сегодня много сообщений написал нам. И уже обижается, что я не зачитываю. Он говорит: «Как вы можете сравнивать с Китаем? Где развитие высоких технологий в России, элементной базы, где развитие железнодорожного транспорта? Какая средняя скорость железных дорог в России?»
Н. Кричевский:
- Да!
А. Иванов:
- Вы сегодня на все «да» отвечаете. Вы согласны?
Н. Кричевский:
- И чего? Ну, мы все это знаем. И?
А. Иванов:
- Значит, не смейте Россию ставить выше Китая. Правда, тут же Юрий пишет, что и в Советском Союзе было лучше, чем сейчас.
Н. Кричевский:
- Да ладно?
А. Иванов:
- «Потому что в советские годы Япония не скупала советские танки на переплавку».
Н. Кричевский:
- И что?
А. Иванов:
- «Не нужно только о еде думать», - говорит наш слушатель.
Н. Кричевский:
- Безусловно. И о деньгах тоже не нужно думать слушателю Юрию из Финляндии. Нужно думать обо всем. Нужно думать об интеллекте, о развитии, о детях, о внуках, о родителях. О работе своей, в конце концов. О судьбах родины, вне всякого сомнения, забывать нельзя, тем более в Финляндии, Юрий!
А. Иванов:
- Республика Татарстан: «Единственный российский производитель электроинструмента, имевший производство в Российской Федерации, точнее, в свободной экономической зоне Алабуга, «Интерскол» обанкротил свой завод и оставил производство в Китае. Почему в Китае выгоднее?». Так у нас же там особая экономическая зона.
Н. Кричевский:
- Потому что там себестоимость меньше. Дешевый труд. А квалификация, компетенция выше.
А. Иванов:
- А у нас дешевый труд – только граждане из Средней Азии приезжают. Но они не способны…
Н. Кричевский:
- Он давно уже не дешевый.
А. Иванов:
- Они уже иногда зарабатывают побольше нас с вами.
Н. Кричевский:
- Это точно. Но это если брать почасовую оплату. Что касается их большого количества, то они просто легче организуются.
А. Иванов:
- Менталитет азиатский?
Н. Кричевский:
- Не менталитет. Они организуются легче, проще. Их набирать проще и легче. И контролировать проще и легче. Их расселять и депортировать, если что, легче и проще. Потому что работа с диаспорами у нас отлажена. Только из-за этого. Что касается их оплаты, ну, она на уровне с нашей.
А. Иванов:
- Это рынок труда. Из Белгородской области пишут реплику: «Дым отечества нам, конечно, сладок и приятен, но только до первых матюгов и мордобоя».
Н. Кричевский:
- А после матюгов и мордобоя нам дым отечества не так приятен? Белгородская область, возьмите себя в руки. Нам дым отечества сладок и приятен всегда. и вообще, мне понравилось, что у нас сегодня какая-то одухотворенная, патриотическая программа получилась.
А. Иванов:
- До следующей недели прощаемся! На той же оптимистической ноте.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts и Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
