Черная дыра Роснано. От чего удрал Чубайс и кому Путин послал сигналы на ВЭФ
И. Измайлов:
- Это радио «Комсомольская правда». Здесь Игорь Измайлов. Вечер среды, экономист, профессор Никита Кричевский вместе с нами о главном в экономике, бизнесе, финансах.
Н. Кричевский:
- Здравствуйте. То, что в ЕС не пускают на личных автомобилях с российскими номерами, это мы уже поняли. И что туда нельзя ввезти свои шампуни для личного пользования, мы тоже знаем. А также смартфоны, зубные щетки, бритвенные станки, трусы, таблетки. Я смотрю на все это со стороны. Возникает вопрос: а сколько русских людей за последний год посещало страны ЕС в совокупности? Ответ на этот вопрос знает наверняка пограничная служба. Я предполагаю, что это порядка 200-300 человек на весь ЕС. С чем связана шумиха? Что эти 200-300 тысяч человек не смогут ездить туда на личных автомобилях и проводить туда зубные щетки?
И. Измайлов:
- Речь о прецеденте, которого не было даже в холодную войну.
Н. Кричевский:
- Речь несколько о другом. Еще один комментарий касается господина Чекункова, министра по делам Дальнего Востока и Арктики. Не далее как на прошлой неделе господин Чекунков практически в открытую сказал, что указ Путина от 2018 года о том, что грузооборот по Северному морскому пути к 2024 году должен составить 80 млн. тонн, выполнен не будет. В настоящее время с начала года провезено через Севморпуть порядка 23-24 млн. тонн. По году очень позитивный сценарий – 36 млн. тонн. При этом господин Чекунков говорит: а ничего страшного не происходит. Зато к 2030 году мы будем перевозить 200 млн. тонн. И тут он выходит, как будто ничего не случилось, и говорит: а вот дальневосточная ипотека, а вот то, а вот се. При чем здесь мы? У вас была важнейшая задача, у вас был указ президента.
И. Измайлов:
- А что ж ему, застрелиться теперь?
Н. Кричевский:
- Не застрелиться, а, как минимум, прийти и сказать: да, я не выполнил ваш указ, Владимир Владимирович. Вот что хотите, то и делайте. Потому что даже половину от того, что запланировал президент в майском указе от 2018 года, не сделали. Даже 40 млн. тонн нет.
И. Измайлов:
- То, что вы вспомнили, это неочевидно. Стоило бы покопаться тому, кто обратил на это внимание.
Н. Кричевский:
- Я экономист, я имею полное право говорить без пруфов. Меня, по крайней мере, за более чем десять лет существования нашей передачи на радио «Комсомольская правда», никто и никогда не смог обвинить в том, что я лгу. Потому что этого не было. А что касается господина Чекункова, так я об этом писал по горячим следам у себя в Telegram-канале. Там все пруфы есть. И цитата его есть о том, что ничего страшного не происходит. А что касается первого комментария о том, что мы не можем в ЕС ввезти зубные пасты, зубные щетки, давайте по-честному. Себя надо уважать. Я бы в ответ, знаете, что сделал? Почему я не президент? А потому что я вам расскажу, что бы я сделал. Я бы оперативно издал указ о том, что с сегодняшнего дня все граждане ЕС, прибывающие в Российскую Федерацию, должны быть досмотрены не до трусов, а догола. Причем это должно происходить на видеокамеру, которая подключена к сайту соответствующего аэропорта.
И. Измайлов:
- Мы же не расисты.
Н. Кричевский:
- Мы не расисты. Я говорю про то, что я бы сделал этот указ. Нам запрещают провозить зубные щетки. Нет вопросов. Если вы, не дай бог, будете сюда соваться, помните о том, что вам придется раздеться догола. И показать все свои прелести. И сделать это под камеру. Это был бы адекватный ответ. А вот то, что мы сейчас говорим: а вот, оказывается, можно зубные пасты провозить. А вот автомобили в Германии сложно, а в других странах, в ту же Эстонию можно на автобусе.
И. Измайлов:
- На мотоцикле можно.
Н. Кричевский:
- Спасибо вам большое!
И. Измайлов:
- Раз мы в этой теме оказались, с экономической точки зрения, мы лет пятьдесят занимались приблизительно тем, что шли в Европу. Мы тянули туда газопроводы, мы звали оттуда инвесторов – из Германии, из Европы. Много в нулевых пришло. И мы долбились головой в этот европейский дом. Потом там дверь захлопнули громко, снеся с петель, и указали нам на наше место. А мы теперь должны кричать: ой, а мы вас в нашу квартиру сами не пустим, вы раздевайтесь догола. Да они вроде как и не стремятся, здесь очередь не стоит. Но сам подход. Если мы выстраивали нашу экономику так, что она в плотной связи с западной, вплоть до интеграции – большая Европа от Лиссабона до Владивостока, то сегодня что мы делаем?
Н. Кричевский:
- Господин Измайлов, в вас кричит типичный либерал. Я к тому, что мы не ломились все последние пятьдесят лет в Европу. Сотрудничество было взаимовыгодным. На нашем дешевом сырье и на немецкой квалификации десятки лет росла и матерела немецкая экономическая модель. Вопрос: куда мы ломились? В Германию, в Австрию?
И. Измайлов:
- В Германию. А что, не ломились? А ГДР – это где?
Н. Кричевский:
- Мы не ломились. Не провоцируйте меня на грубость. Мы никуда не ломились. Да, они строили здесь газопроводы. Газ в обмен на трубы. Да, была такая программа. И тогда отдельные товарищи в Политбюро непублично говорили о том, что мы это делаем в своих интересах. Потому что, если вдруг ухудшение отношений, мы просто вентиль перекроем.
И. Измайлов:
- Перекрыли. А эти «Потоки» взорвали.
Н. Кричевский:
- А там еще Украина пока работает. Мы подождем еще годик, пока Украина закончится. Там контракт и договор о транспортировке газа через Украину до конца 2024 года. Мы не можем его в одностороннем порядке расторгнуть.
И. Измайлов:
- Транспортировка же не в Германию идет, а в Венгрию куда-то?
Н. Кричевский:
- И в Германию, и в Венгрию, и в Словакию, она много куда идет. Вот тогда и поговорим. А сегодня себя надо уважать. Я понимаю, что вы либерал, но против вас я и господин Путин.
И. Измайлов:
- Я либерал? Не я говорю фразу о большой Европе от Лиссабона до Владивостока. У вас есть пруфы, мы с вами знакомы больше десяти лет. Вы их не найдете.
Н. Кричевский:
- Я вас подвожу к ВЭФ.
И. Измайлов:
- Если не Лиссабон, то Владивосток. Экономический форум. В целом что скажете? Корректно ли сравнивать с Петербургским форумом? В чем стратегическая разница. Там были гости, много кого было. Здесь – Восточный, понятно, азиатский. Но про что этот форум в этом году был?
Н. Кричевский:
- Про бюрократический туризм. Так же, как это в прошлом году.
И. Измайлов:
- Наш бюрократический туда?
Н. Кричевский:
- Наш, конечно. Мы же должны посетить, у нас же бюджет. Мы же заранее заказываем билеты. Опять же, на форум съездил. На Питерский, раньше на Сочинский еще – на медведевский – можно было съездить. А теперь вот в сентябре – на Владивостокский. Я считаю, что это бюрократический туризм, в первую очередь. Никаких судьбоносных стратегических решений за десять последних лет я с этих форумов не припомню. Ни одного. Больше того, они и принимаются-то не в кулуарах или на пленарных заседаниях, а совсем в другой обстановке. Это такой междусобойчик. Встретились, спели вместе с Бутусовым «Гудбай, Америка!», выпили, сказали: ух, мы эту Америку! И поехали по своим делам.
И. Измайлов:
- Много заявлений было сделано на разные темы. Президент говорил и о Западе. Экономика и бизнес. Какие сигналы были? Что было сказано про экономику? Или это фиксация момента?
Н. Кричевский:
- Включите телевизор – вам там о сигналах расскажут. Давайте по конкретике. Какие сигналы? В дни форума пришло сообщение о том, что губернатору Хабаровского края Михаилу Дегтяреву присвоили орден Александра Невского. С чем лично я его горячо поздравляю.
И. Измайлов:
- Не перевру, если скажу, что можно было, по большому счету, и не проводить Восточный экономический форум? Оставить только нашу с вами программу по средам.
Н. Кричевский:
- Мы могли бы ее на час больше проводить, еще по пятницам вечерком. Мне очень понравилось про Мойшу Израилевича.
И. Измайлов:
- Мойша Израилевич с огромной черной дырой.
Н. Кричевский:
- И мне очень понравились слова Путина об ученых и о клоунах. Это вообще. Я смотрел это в прямом эфире, прям так тепло стало. Спасибо тебе, отец родной!
И. Измайлов:
- От Мойши или от ученых?
Н. Кричевский:
- От ученых. Я без всякой иронии, без всякого сарказма. Говорю начистоту. Мы понимаем, о ком говорил Путин. Обо всех этих пророках, оракулах, предсказателях курса, печальной судьбы доллара, вообще Америки. Об этих людях он говорит: в цирке тоже можно много интересного увидеть. И услышать. Но надо же отличать науку от цирка. А потом пошел Мойша Израилевич.
И. Измайлов:
- Это вопрос был, почему Чубайс удрал? Или, скорее, констатация? И что с «Роснано»? Чубайс потом ответил, что, когда он уезжал, вопросов к нему никаких не было. И вообще он служил России десятилетиями.
Н. Кричевский:
- На самом деле он прав. Я вам сейчас объясню, почему. Когда он уезжал, вопросов к нему не было. По крайней мере, уголовных дел против него возбуждено не было. А почему это случилось?
И. Измайлов:
- Почему дел нет?
Н. Кричевский:
- Да, это вопрос к высшим слоям атмосферы. Он уехал совершенно спокойно. Естественно, он это дело парафировал, согласовал с кем надо. Просто так бы не уехал. Но почему не было уголовных дел, почему не было претензий? К «Роснано» - были. К нему конкретно, как к руководителю, не было. И он уехал абсолютно правильно, как он говорит. Вопросов не было – сел на самолет и улетел. И он все правильно говорит. Вопрос не к нему, а к нам. Точнее, к тем, кто стоит над нами. Почему так получилось?
Что касается вопроса про роснановскую дыру и про то, что он честно служил родине.
Я помню, 30 лет назад видел его супругу тогдашнюю. У нее сейчас, говорят, не очень хорошо со здоровьем, но, дай бог, поправится. А может, и нет, не знаю. Не мое это дело. Я ее видел на «Жигулях» «пятерке» в самом начале 90-х. Я говорю: «Мария, а почему вы на «пятерке»?» Она говорит: «А нам не положено. Нам, Чубайсам, не положено ездить на более дорогих машинах. Это неправильно, с нашей точки зрения». Это было в разгар чековых аукционов, той самой дикой, грабительской приватизации. Знаете, это я к чему? К тому, что, по отзывам тех людей, которые были во власти, при власти, у власти в те жуткие 90-е годы, Чубайс, Гайдар и прочие товарищи были действительно мальчиками в розовых штанишках. И был у них надзиратель, надсмотрщик, руководитель, пионервожатый, назовите как угодно. Его звали Евгений Григорьевич Ясин. Вот он был поставлен за ними смотреть, следить и корректировать. А что касается Чубайса, он выполнял то, что ему говорили. Это было обосновано, это было одобрено, все это проходило с чьего-то ведома. Это точка зрения не моя и не радио «КП», это от людей, которые в те годы были, еще раз повторяю, очень близко к власти. Некоторых из их коллег уже давным-давно нет в живых, кто-то своей смертью умер, кого-то убили, простите, отравили, может быть.
И. Измайлов:
- Эти заслуги перед государством, их не вычеркнешь.
Н. Кричевский:
- Вы о чем?
И. Измайлов:
- Ну, Чубайс переводил плановую экономику в рыночную. Сделать это за 5 лет по законам, которых не было, было невозможно. Он это делал, естественно, криминальным образом. Так он это и сделал.
Н. Кричевский:
- Ну, при всем нашем пафосном отношении к господину Чубайсу (а это действительно enfant terrible российской экономики 90-х), надо сказать, что человек-то он не очень умный, в некоторых местах откровенно, извините, глупый. Почему я так говорю? Потому что в нулевые он не скрывал о том, что их основная задача была не перевести экономику на рыночные рельсы, а удержать власть, выбить финансовую почву из-под красных директоров, погрузить страну и экономику страны в смуту. И они это успешно сделали. По чьему указанию они это делали? Чубайс был, еще раз говорю, исполнитель. За ним стоял Евгений Григорьевич Ясин. А вот кто стоял за Ясиным, я не знаю. Ясин в России, под Москвой, ему почти 90. У него надо спросить. Но у нас, видимо, такая преемственность дремучая в стране, что ему эти вопросы никто не задаст. А жаль.
И. Измайлов:
- Ну, Чубайс уехал, находится в Израиле. Дело будет в итоге? Вы говорите: надо понять, почему не завели дело.
Н. Кричевский:
- Я не говорю, я констатирую, что его нет.
И. Измайлов:
- И не будет?
Н. Кричевский:
- И он действительно прав, когда говорит о том, что когда я уезжал, ко мне никаких вопросов нет.
И. Измайлов:
- А что такое «Роснано» тогда вообще изначально? Эта история, когда мы проводим научную работу, да, это дорого, и не факт, что с результатом. Вот вложились, какая-то команда работала, светодиодные лампочки.
Н. Кричевский:
- Давайте не будем о конкретном «Роснано», вы уходите в детали. В головах многих это была черная дыра, в которую втюхивались десятки, сотни миллиардов бюджетных рублей.
И. Измайлов:
- Ну, и президент об этом сказал.
Н. Кричевский:
- Вы можете анонсировать отдельную программу про «Роснано», отдельно поговорим, потому что лично я знаю много информации о «Роснано», но у нас много тем сегодня.
И. Измайлов:
- В целом ситуация такова, согласен. Еще одно заявление. Президент сказал, что никакой деприватизации не будет. Ну, термин не очень. Про национализацию во всей этой истории вы хотели что-то сказать.
Н. Кричевский:
- Я ничего не хотел сказать. Я могу просто внести ясность, что деприватизация – это отказ от приватизационных актов. То есть аннулирование тех актов, на основании которых предприятия были переданы из госсобственности в частную собственность. Что касается национализации, то она бывает возмездной, безвозмездной, принудительной, добровольной, там столько вариантов. Путин говорит, что никакой деприватизации не будет. Слушайте, Путин – разведчик, он другим уже не будет. Разведчик – это человек, у которого, как вы понимаете, сразу несколько магистральных направлений и в голове, и в речах, и в действиях, и в поступках. Как можно говорить о том, что не будет, если она уже идет? Очевидно, это было сказано для тех, у которых уши, которые хотели услышать, что не будет. Что значит не будет? У вас уже отбирают те активы, которые вы нахрапом, с теми же убийствами, подкупом местных чиновников хапнули в 90-е годы.
И. Измайлов:
- Конкретно про 90-е, про те предприятия речь?
Н. Кричевский:
- Да и в нулевые та же история. И когда генпрокурор Краснов: давайте посмотрим друг другу в глаза, - он тоже отводит ответ на вопрос о том, будет дальше идти деприватизация или не будет. Будет. И вот в конце, возможно, возникнут вопросы к организаторам этой дикой приватизации. Я очень жду, когда дорожка приведет к залоговым аукционам. Я крайне надеюсь на то, что она приведет туда. Конечно, она будет продолжаться. Но если вы хотите услышать от меня, что если Путин сказал, что не будет, значит, не будет, тогда вам надо переключать программу.
И. Измайлов:
- Речь идет о возвращении в собственность государства или это промежуточный этап, после которого государство уже не за ноль и даже в долг, а по рыночной стоимости продает?
Н. Кричевский:
- Знаю такие, не скажу, что измышления, а предположения, версии. Очень сильно не уверен, что будет именно по такой схеме, о которой вы сказали, что вот сейчас мы заберем, а потом абстрактным Ротенбергам это дело продадим задорого. Вот отдать в доверительное управление – это другой разговор. Но не для того переводили в казну акции этих компаний, чтобы потом их отдать.
И. Измайлов:
- Мы выяснили, что деприватизация идет. Как она идет, где? Это такая повсеместная история или точечно, это какие-то стратегические предприятия?
Н. Кричевский:
- Игорь, если вы сидите на ленте, вы постоянно сталкиваетесь с новостями о том, что одно предприятие национализировали или деприватизировали, то другое. Пресловутый Калининградский морской торговый порт, который принадлежал нынешнему депутату Госдумы Колеснику, в 90-е известному в калининградских кругах как Кинг-Конг. Ну, у него погоняло такое было – Кинг-Конг.
И. Измайлов:
- Ну, это раньше было.
Н. Кричевский:
- Конечно, раньше. Сотни, тысячи людей строили это предприятие, и вдруг оказалось, что Кинг-Конг оказался его владельцем. Одна из топливных энергетических компаний у бывшего сенатора Лебедева была изъята. На той неделе в Пермском крае, в Губахе забрали предприятие по производству… Не помню чего, но такое же, стратегическое, которое было хапнуто за копейки, а потом перепродано американцам. Это только те три примера, которые, что называется, вот сейчас из головы. На самом деле их, конечно, гораздо больше, в десятки раз больше. И все чаще возникает вопрос по поводу других предприятий. Если мы не остановимся, то доедем, как каток, до залоговых аукционов. Я повторю, я это очень жду.
И. Измайлов:
- То есть, когда президент говорит, что деприватизации не будет, имеется в виду, что не будет издан указ, что все предприятия теперь принадлежат государству, а каждое предприятие, если по нему работает следствие, через суд, еще как-то, но оно будет процессуально возвращено. Наверное, это имеется в виду?
Н. Кричевский:
- Я имею в виду другое. Я имею в виду то, что в 90-е и нулевые было приватизировано очень много госсобственности, включая квартиры. Если объявлять деприватизацию, то надо деприватизировать квартиры, дачные участки, земли.
И. Измайлов:
- То есть в этот термин просто всё входит.
Н. Кричевский:
- Да. Этого делать никто не будет. А если вы приватизировали, что называется, честно и по закону, к вам тоже вопросов и претензий никаких нет. Но если вы это сделали с нарушениями, приходит генпрокурор Краснов и предлагает посмотреть друг другу в глаза. А вот тотальной, повальной, обвальной деприватизации, вне всякого сомнения, не будет. Но если ты нарушил закон, и ты знаешь о том, что ты его нарушил, чего же ты делаешь вид, что ты белый и пушистый?
И. Измайлов:
- Я просто не понимаю, как можно было не нарушить закон вообще в истории с приватизацией 90-х? Она же сама по себе тогда и есть нарушение закона.
Н. Кричевский:
- Это демагогия. Мы сейчас говорим о крупных стратегических объектах. В Коми забрали несколько предприятий, на северо-западе несколько предприятий ушло в казну. Казна – это абстрактное понятие государства. Повторюсь еще раз. Конечно, никакой повальной деприватизации не будет, здесь Путин абсолютно прав. Но если нарушил – будь добр. Вы говорите: а там невозможно было не нарушить. А я вам отвечу, господин Измайлов. Вот я, например, когда приватизировал вместе с мамой квартиру, я ничего не нарушал.
И. Измайлов:
- Ну, мы же не про квартиры с вами говорим.
Н. Кричевский:
- А те, которые нарушили, извините, приходит господин Краснов. Вы говорите: ну, тогда невозможно было. А я вам привел в пример себя. Мы-то ничего не нарушили. Как издали указ или закон, так мы и сделали.
И. Измайлов:
- Ну да, одним - квартиры, другим – нефть.
Н. Кричевский:
- Вы аккуратнее с выражениями.
И. Измайлов:
- Возвращаясь к теме экономики. Можно говорить о том, что мы доживем, может быть, до момента, когда крупные стратегические ресурсные компании природные, заводы стратегические будут в руках государства, а шашлычные, вязка носочков, сфера услуг - это останется на усмотрение бизнеса, который пусть все развивает, как хочет?
Н. Кричевский:
- Такая история была в период так называемого НЭПа. То есть вся тяжелая, крупная промышленность была сосредоточена вместе с инфраструктурой в руках государства, а сфера обслуживания, торговля, общепит и пр. были отданы на откуп частным лицам. Ну, это приносило свои плоды определенные. Кстати говоря, в той или иной форме она просуществовала до хрущевских времен. И Сталин совершенно не собирался ее изводить под корень. Почему Хрущев это сделал, мне сложно ответить. Опять же, повторюсь, это тема минимум на час.
И. Измайлов:
- Но зато интересно. Обратите внимание, ушла фраза о неэффективном государстве, которую не без участия Ясина все выучили. И мы можем посмотреть на крупнейшие стратегические предприятия, тот же самый метрополитен Москвы, огромное предприятие, еще какие-то транспортные, которые остались в руках государства. И что, неэффективны?
Н. Кричевский:
- Я вам могу сказать - «Роснефть». И тут же вопрос по поводу деприватизации. Она идет уже больше 20 лет в той или иной форме. Кстати говоря, давайте вспомним «ЮКОС». Если вы считаете, что этот процесс, то есть переход обратно в казну, начался только сейчас, с приходом Краснова, вы ошибаетесь. Это было еще 20 лет назад.
Что касается «Газпрома», то, когда Путин пришел к власти, тогда у государства было 38%. Они умудрились распродать даже «Газпром».
И. Измайлов:
- Тогда даже никто не понимал, в чьих руках оставшиеся кто там, не видно было собственников.
Н. Кричевский:
- Ну, вот это преступная, я считаю, недоработка Соединенных Штатов и их друзей в Европе. Они могли бы своими долларами закидать просто владельцев акций «Газпрома». Хорошо, они тогда были не в открытом доступе, и просто скупить эти акции. И тогда у нас никакого «Газпрома» с вами не было бы. Да, он плохой, да, он безобразно работает. Но это зависит не от формы собственности, а от менеджмента. И это было очевидно еще 50 лет назад. Это все басни, которые вешали, лапша, которую вешали на уши как раз в те самые 90-е, что государство плохой собственник. Я вам приведу множество примеров, где государство хороший собственник. И множество – где государство плохой собственник. И еще больше примеров, где частные собственники привели свои предприятия к банкротству. Вот этих действительно несть числа. А что касается государства как собственника, вот они где-то там чего-то в Москве… слушайте, хватит вам по поводу чиновников, которые якобы там раз в квартал смотрят отчетность. Государство назначает менеджеров, как правило, эти менеджеры как были на этом предприятии, так и продолжают работать. Просто они теперь назначаются государством. Государство получает дивиденды или не получает эти дивиденды. Какая разница? Главное, что гипотетически не возникнет того момента, когда по щелчку мы можем оказаться без света, отопления и по горло в мусоре. Вместе с крысами. Вот вы об этом не задумались? А это разумная альтернатива. Потому что хорошо, что в Москве это все в региональной московской собственности, в федеральной собственности. Это очень хорошо. Потому что при всей нашей нелюбви к Собянину, вот то, о чем я сейчас вам говорил, эта ситуация в Москве абсолютно исключена. В регионах – не могу поручиться на сто процентов, потому что значительная часть, например, теплового оборудования приватизирована и переведена на оффшоры. Котельная, которая отапливает весь городок, она принадлежит оффшорам.
И. Измайлов:
- И это никого не удивляет.
Н. Кричевский:
- Да. А вы сейчас о каких-то вещах говорите… Да вы посмотрите на свой населенный пункт и спросите – эта котельная, которая нас отапливает и которая дерет с нас три шкуры, она чья? И вы очень удивитесь, когда узнаете о том, что, например, в Красноярске энергосистема принадлежит двум частным лицам.
И. Измайлов:
- Будем надеяться, что прокурор Краснов дойдет. Потому что это странно, когда коммунальная инфраструктура частнику вообще и оффшорам тем более.
Н. Кричевский:
- Да.
И. Измайлов:
- А они в шесть вечера многие с работы не уходят. И в выходные на связи многие… и во внеурочное время. Не знаю, критерий это эффективности или нет, но, по крайней мере, отношение поменялось.
Н. Кричевский:
- Абсолютно правы, я согласен.
И. Измайлов:
- Я к чему вспомнил про пятницу, ставки и все остальное, и президент на Восточном экономическом форуме говорил и о курсе, и о действиях Центробанка, и т.д. Потому что за несколько дней до этого нам сказали о том, что экономика перегрета. И настолько мощно она развивалась в последние месяцы, что просто не остановить, и все под этой мощью просто полегли, что теперь она будет не так сильно и не ждите.
Н. Кричевский:
- То есть, будут изымать из карманов деньги. Слушайте, я предлагаю сегодня и ежедневно не упоминать Центробанк вообще. В прошлом месяце, когда ставку внезапно подняли до 12%, тогда это объяснялось…
И. Измайлов:
- …борьбой с инфляцией. Это всегда объясняется только этим.
Н. Кричевский:
- Нет, тогда это объяснялось борьбой с ослаблением рубля. А рублю наплевать. Потому что там причины другие. Потом пошла инфляция. Вот тут вы правы. Мы, оказывается, это сделали для того, чтобы погасить инфляцию. Погасили? Ну, вроде как да. А на самом деле мы-то ведь живем в материи, данной нам в ощущениях, а не в сказках и россказнях.
И. Измайлов:
- Как это интересно, неожиданно…
Н. Кричевский:
- Не перебивайте, у меня нет времени. Мы понимаем, что это, мягко говоря, не так. Потому что мы при той же зарплате вынуждены либо экономить, либо занимать, либо просто брать меньше на рынок или урезать свой рацион. А теперь нам вдруг, когда с инфляцией тоже оказалось все не так, инфляция как была так и осталась, а она не может быть другой, потому что минимум половина наших полуфабрикатов и ингредиентов, комплектующих и прочее – это импорт. Параллельный, легальный – какая разница, он все равно за валюту покупается. Теперь нам начали говорить о перегреве. И тут уже я вам первый говорю – хватит про Центробанк. С таким же наслаждением можно обсуждать то, что происходит в дурдоме. Извините уж за такое некорректное сравнение. Поэтому давайте без ставки, давайте без этого, потому что эта ставка на нашу с вами жизнь просто никак не влияет. При том, что на этом форуме в открытую говорили о том, что даже нынешняя ставка уже ограничивает экономический рост. Но нас экономический рост не сильно волнует, нас волнуют деньги в наших карманах. И так, чтобы цены не росли. С этим проблема.
И. Измайлов:
- Да, и непонятно, в чем идея. Потому что, если хаотично регулируется все ставкой, а это как волшебная палочка от инфляции, а потом вдруг бензин с дизелем взлетают до каких-то странных показателей и продукты, которые едут в магазин, оплачивают…
Н. Кричевский:
- И вообще исчезают.
И. Измайлов:
- Ну да. Вот нам, как покупателям, какая разница, по какой причине растут цены или ставка, или что-то. Мы видим, что они растут. А нам говорят, что инфляция – 5%.
Н. Кричевский:
- Я же вам не зря говорил про министра развития Дальнего Востока, арктической зоны, который сказал – ну, не выполнили указ президента, ничего страшного. Для них главное – вот эта мутотень, процесс. А вот зато у нас ипотека. Ну а при чем здесь ты? Ипотека – это вообще с тобой явно никак не связана… Вот такой же бюрократический пинг-понг у нас на уровне Центрального банка и Минфина. Потому что же показывать свою значимость, свою системность, свою вовлеченность, свое упорство, свою дурость в конце концов. За месяц нам предложили три разные версии одного и того же повышения ставки. Плюс еще Задорнов это дело в промежутке влез и сказал, что рубль ослабел и за рупии. А потом приходит посол Индии в Россию и говорит – да мы вообще не покупали за рупии… Почему я вам говорю – не обсуждаем всуе. Попросите какого-нибудь, как их Путин навал, из цирка, и пусть они вам рассказывают, какая будет ставка, как это будет хорошо, плохо и вообще отлично.
И. Измайлов:
- Нет, наверное, не поспоришь, что вообще не хотелось бы ничего про это слышать…
Значит, в целом нам пишут про вопросы, сводящиеся к приватизации, к Чубайсам, к Ельциным. Юрген пишет: «Это же Чубайс обещал нам ваучеры и обманул всех?».
Н. Кричевский:
- Да. Две «Волги». Я вам скажу другую вещь. Я написал, что за последние 25 лет все социологические опросы показывают, что главным негативным элементом в отвратительном деловом климате в России являются итоги приватизации. 25 лет люди говорят одно и то же. Потому что, если ты или бандит, или коррупционер, то у тебя прав больше. А вот у меня, у которого ничего этого нет, у меня прав вообще не существует… Все это так. И мы тут говорим – но бизнесу нужна понятная перспектива… А теперь ты хочешь, чтобы тебе сказали – все хорошо, браток, мы тебя трогать не будем, мы простим тебе то, что ты спер и еще кого-то там грохнул по дороге. Игорь, я в конце 80-х работал в московской 429-й школе. И там в мою бытность произошло страшное преступление. Мальчика, восьмиклассника, убили в своей квартире за видеомагнитофон. Бабушка ушла в 10 утра в магазин, в 12 пришла, а ребенок уже мертвый. И сперли как раз вот этот видеомагнитофон. А портрет, который на днях показывали по всем телеканалам, висел в классе, где учился этот несчастный. Прошло 34 года и этого упыря поймали. И его показывали, как он в Измайловском суде сидит в клетке. 34 года! Вы скажете, что приватизация никого не убивает, во-первых, это спорный вопрос, как минимум. Во-вторых, Кожинов Вадим в свое время писал о том, что погибло 18 миллионов человек. Не родилось, погибло, уехало, спилось просто порядка 18 миллионов русских. Я могу сказать еще более предметные цифры. 1993-1995 года – провал по численности населения по полтора миллиона в год. Где все эти люди? А мы сейчас говорим о том, что у нас демографическая яма и нет у нас кадров. А эти вот гаврики говорят – а как же мы теперь в Европу без зубной щетки не поедешь? Представляете? Несправедливость лютая! Дикая!
И. Измайлов:
- Ну да. Нефть, газ, металлы можно вернуть, а кучи предприятий, а их тысячи, их не вернешь – их уже просто нет.
Н. Кричевский:
- Просто у людей исчезла вера в справедливость. И вы хотите, чтобы страна развивалась без этой веры? Да для русского национальная идея – это не патриотизм и не семейные ценности. А это справедливость. Хотя те ценности тоже важны. Но главное – справедливость. И очень хорошо, что она сейчас потихонечку и помаленечку восстанавливается. И, дай бог, если этот процесс не остановится. Будет ли деприватизация? Нет, конечно, не будет, сказал Владимир Владимирович, а сам на них посмотрел и сказал – я вам в начале 2012 года предлагал уплатить… вы тогда с гневом меня послали…. Была такая история перед его избранием в 2012 году. Об этом в «Ведомостях» писали… Да мы и так все платим, да мы создаем рабочие места, да как вы посмели, да что вы о нас подумали? Вот так все было…
И. Измайлов:
- Никита Александрович, вы обратили внимание на самолет, чудом приземлившийся и я вас спросил, какая связь с экономикой?
Н. Кричевский:
- Мы не успеваем об этом поговорить. Как бывший член совета Аэрофлота, я могу сказать, что опасений за полеты нет никаких.
И. Измайлов:
- С запчастями нормально все?
Н. Кричевский:
- Вам об этом никто не скажет. Потому что никто не будет палить свои схемы. Но безопасность на первом месте. Хотя бы просто потому, что собственник и директорат сядет в тюрьму, если, не дай бог, что-то случится.
Подписывайтесь на новые подкасты об экономике с Никитой Кричевским на любой удобной платформе, чтобы не пропустить новые выпуски!
