Кому 0%, а кому 35%. В России предлагают изменить налогообложение
М. Баченина:
- Всем здравствуйте. Это «Экономика с Никитой Кричевским». Доктор экономических наук, профессор Никита Кричевский, здравствуйте.
Н. Кричевский:
- Здравствуйте, господа. Я сегодня в своем Telegram-канале повесил два высказывания господина Мурашко, министра здравоохранения. Первое – от 30 августа, что риск повышения цен на жизненно важные лекарства исключается. А втрое – от 28 сентября, меньше, чем через месяц. С начала года цены на жизненно важные лекарства выросли на 1,9 %. И то и другое – неправда. Как это комментировать? Что я могу сказать моего слушателю? Что Мурашко был не в настроении, что у Мурашко была неверная информация, что Мурашко думал о чем-то большем, когда это говорил? Не знаю. Комментировать можно какие-то фактические события. А то, что кто-то что-то говорит, так это надо спрашивать у людей, которые это произносят.
М. Баченина:
- Это вы зачем себе сейчас соломку стелите? Не подготовились – так и скажите.
Н. Кричевский:
- Да, я пришел просто так. Давайте говорить о жизни, а не о том, что кто-то что-то сказал, кто-то кого-то чем удивил и дальше пошел.
М. Баченина:
- Я не против. Как говорит мой муж, когда я его прошу поговорить со мной, он отвечает: начитай.
Н. Кричевский:
- Он у вас глубокий человек. Я все больше и больше ему поражаюсь.
М. Баченина:
- Начинайте.
Н. Кричевский:
- Последнее время, глядя на нашу действительность, на нашу общественно-экономическую, политическую жизнь, я все больше и больше понимаю, что мы находимся в каком-то тупике. Причем тупик весьма жесткий. Все хотят что-то изменить, но никто не знает – как. Все говорят: давайте вот это, давайте вот то. Про курс рубля. Мне очень нравится, я в понедельник у себя в Telegram даже голосовалку объявил. Что нам делать с курсом рубля: повысить ключевую ставку; усилить контроль капитала; раскулачить одну из нефтяных компаний. И так далее. Это уже превращается в водевиль. При том, что говорилось это тогда, когда курс был нормальный, более-менее стоял недели две.
Потом он начал расти. И тут же появились новые глашатаи с той самой либеральной поляны, которых я называю начетчиками, которые объяснят вам абсолютно все, но в пределах своей поляны. Но как только ты их выбиваешь из привычных рамок, они тут же теряются. Сегодня имел контакт с одним из них. Он говорит: так ввели же запрет на экспорт нефтепродуктов, поэтому треть валюты не поступает на рынок. Из-за этого курс растет. Я ему тут же ответ: дорогой, так два дня он как вкопанный. Валюта не поступает, а курс не меняется. По идее, все должно быть только хуже. А оказывается – никак. Следовательно, версия неверна. И вот так во всем.
И тут я совершенно случайно прочитал стенограмму Третьей Государственной Думы 1908 года, выступление крестьянского депутата Госдумы Бакалеева. Третья Дума существовала недолго, до революции 1917 года. Потом пришли большевики и сказали: караул устал! Я считаю, что правильно сказали. Так вот, он сказал: русский человек как отдельная единица слаб. Если кто-то подумает, что речь идет исключительно об экономике, о налогах, о материальных вещах, он глубоко ошибется. Дальше: поддается всяческим влияниям. Особенно иностранным. Община же является спасением, вне ее русский человек как рыба без воды. А в ней он из слабого делается сильным, из малодушного – храбрым. Ни о налогах, ни о выкупных платежах, ни о чем. Речь идет о том, что русский человек в одиночку слаб.
Большевики очень хорошо понимали за русский характер. Они насаждали коллектив везде, где только можно. Артели, если говорить об экономике, бригады, в абсолюте – колхозы. Вся земля у колхозов не государственная – народная. А предприятия – государственные, промышленность государственная. И везде бригады, профсоюзы, собрания. И они понимали, что это нужно делать, потому что русский человек в одиночку, как единица, слаб. И только община делает его сильным.
В связи с этим вопрос. Мы постоянно нарываемся на экзерсисы, упражнения наших штатных пропагандистов. А не проще ли не тратить сумасшедшие деньги на содержание этих топчиков, а подумать о том, что, может быть, нам стоит возродить некую общинность, некую социальную общность? Это может быть трудовой коллектив, это может быть прочая общественная ячейка, не государственная, не партийная. Это могут быть профсоюзы на каждом предприятии. Мы говорим: зарплаты маленькие, кадровый голод. А может быть, собрать коллективом и спросить у собственника: почему вдруг у нас такие зарплаты маленькие? Всегда же спрашивали. В Советском Союзе не спрашивали, потому что там были другие блага – нематериального характера. А все понимали, что они работают за квартиру. А сейчас уже тридцать лет другие времена. Но почему-то коллектив воссоздавать никто не хочет, вот эту общинность.
М. Баченина:
- А это возможно с нынешним народом?
Н. Кричевский:
- Вы считаете, что народ за сто лет изменился? Я так не считаю. Характер остался прежний. Внешние условия – да, изменились.
М. Баченина:
- Внешние условия и формируют личность, не только гены. Это уже научный факт.
Н. Кричевский:
- Это не научный факт, это гипотеза.
М. Баченина:
- Нет, это научный факт.
Н. Кричевский:
- В такой науке фактов быть не может.
М. Баченина:
- Мы говорим, видимо, о разных науках. Я считаю, что человек изменился.
Н. Кричевский:
- Следующий момент.
М. Баченина:
- Без примеров хотите? Ладно. Я хотела пример привести в доказательство своей полемики.
Н. Кричевский:
- Сейчас я закончу, вы выступите со своими примерами. Следующий момент. Для русского человека – общинника, не общинника, но вообще 85 % крестьян были общинниками, а мы-то все из них, вот что интересно. У меня прадед мельником был, зажиточным, стало быть. Собственность определялась не количеством капитала и не возможностью наилучшего использования, как сейчас говорят: он же ее использует лучше. Поэтому надо ее отдать. Он же эффективный собственник. Помните, такие фразы были, особенно в 90-е. Так вот, для русского собственность всегда определялась не капиталом, а трудом. И нередки случаи, когда человек, возвращавшийся из армии после 25 лет службы, рекрутский набор, он не получал доли наследства. Доходило до такого. И волостной суд вставал на сторону родственников, которые говорили: он не вложил свой труд. Но он же служил, он же выполнял свой долг! Да, мы все понимаем, но равную долю мы ему дать не можем. Потому что вложенного труда не было.
И тут я вспоминаю буквально первое определение собственности на Руси: куда топор и соха ходили. Кто начал разрабатывать эту делянку, того эта делянка есть. А второе – социалистическое: от каждого по способностям – каждому по труду.
М. Баченина:
- По поводу, как изменился народ. Когда я была еще возраста детского сада, я могла зайти практически к любому соседу в своем пятиэтажном подъезде, и меня бы накормили, приютили, по необходимости. А сейчас мы имен соседей не знаем. Вот ярчайший пример антиколлектива.
Н. Кричевский:
- Если бы была коллективность, то никаких пропагандистских усилий не понадобилось бы.
М. Баченина:
- Никита Александрович, помните, Черномырдин говорил: «Никогда не было – и вот опять»?
Н. Кричевский:
- Да. Вы к чему это?
М. Баченина:
- К тому, что в Госдуму внесен проект о прогрессивной шкале налогообложения для физлиц.
Н. Кричевский:
- Кто внес?
М. Баченина:
- ЛДПР. Ярослав Нилов, в частности.
Н. Кричевский:
- Хайпанул.
М. Баченина:
- Да, что-то новенькое, мы такого не слышали.
Н. Кричевский:
- Да, давненько не бывало…
М. Баченина:
- Мы сегодня с коллегами вспоминали – так это ж было! Да, было. Лет 7-8 назад уже разговоры шли. А давайте напомним слушателям, что это такое. Кстати, я столкнулась с тем, что многие путают, что такое прогрессивная шкала и налог на богатство.
Н. Кричевский:
- Ну, не налог на богатство, а налог на имущество.
М. Баченина:
- Да, давайте.
Н. Кричевский:
- А что касается прогрессивной шкалы налогообложения, то она во всех странах мира – нормальных, вменяемых странах – Россия в данном случае не вменяемая страна, говорю со всей ответственностью. Потому что этот налог о справедливости. Налог не о пополнении бюджета, а налог о справедливости. А у нас считается, что у нас и так все справедливо.
М. Баченина:
- Прогрессивную шкалу вы имеете в виду?
Н. Кричевский:
- Что представляет из себя прогрессивная шкала? До определенного момента получения доходов, ну, скажем, до 10-15-20 тысяч рублей – 0. Потом идет самая большая, как правило, самая большая когорта доходов – это, скажем, 13-15%, 10-20 – неважно. А по превышению этой величины ставка повышается. Скажем, с 13 до 20%. Потом ставка повышается до 30%. Потом, если говорить о сверхдоходах, она повышается, может быть, до 50%. Где-то в европейских странах это 57% по максимуму, особенно в северной протестантской Европе, где-то это меньше. В каких-то странах это фиксинг. Например, в Болгарии, в Черногории, в Казахстане. В России. И до поры до времени всех это устраивало, не знаю, многих и сейчас, наверное, устраивает. Но суть прогрессивной шкалы именно в этом.
М. Баченина:
- А вот то, что у нас сейчас существует, что там у кого большие доходы, тоже платят больше налог – это как называется?
Н. Кричевский:
- Нет.
М. Баченина:
- Разве такого нет?
Н. Кричевский:
- Это своего рода бутафория. У нас общая ставка 13%, но, если ты зарабатываешь больше 5 миллионов рублей, то платишь 15%.
М. Баченина:
- Я про это.
Н. Кричевский:
- И все. На самом деле, цифра должна быть несколько больше. Я имею в виду цифра налога. Не 15%, а, скажем, 20-25%. И шкала должна быть дифференцированной. Например, 15%, 25%, там 35% - не суть.
М. Баченина:
- Почему?
Н. Кричевский:
- Потому что народ должен чувствовать, что некая справедливость государства существует. Объясню.
М. Баченина:
- Нет, я все время рискую показаться наивной. Но серьезно. Я всегда думала – если ты зарабатываешь 10 рублей, а твой сосед 100, то при чем тут он? Вот при чем тут он? Значит, у него ума хватило, возможностей, ну, справедливость такая высшая, что он родился, может, в такой семье? Он-то тут при чем? Почему он должен платить больше, чем ты? Этот вопрос меня мучил всегда. Я где-то нутром чувствую, что правы, наверное, вы. Но хотелось бы разъяснений.
Н. Кричевский:
- Вот именно по этой схеме получается, что, если вы учитель или врач, или работник культуры, то вы – лох. Полный просто, конченный. Потому что вместо того, что вы довольствуетесь 10 рублями, а сосед получает 100 и у него в жизни все шоколадно. Вот ваша логика.
М. Баченина:
- Нет, это не моя логика.
Н. Кричевский:
- Как это не ваша, если вы говорите, что вы зарабатываете 10…
М. Баченина:
- Так государство почему учителям и медикам платит столько, а бизнесменам…
Н. Кричевский:
- Подождите, не надо в два голоса. Вы получаете 10, а сосед получает 100. У меня у самого вопрос – а почему? Почему на западе, опять на западе, а он недружественный нам, запомните это, почему на западе полицейский получает в несколько раз больше средней зарплаты по Америке? Почему так происходит? Потому что его работа нужна стране, нужна государству. Только поэтому.
Н. Кричевский:
- Да. И сборщики мусора тоже получают большущие деньги. Те, кто вывозят.
Н. Кричевский:
- И это престижная работа. А у нас считается, что, если ты получаешь эти 10 рублей, о которых вы говорите, значит, вы неудачник по жизни. И это продолжается уже 30 лет. Ну, что ж ты, батенька, надо ж было подсуетиться, как урвать или пойти, например, куда-то работать… Почему у нас и в судах взятки, почему у нас не подмажешь – не поедешь абсолютно нигде? Мы с вами о прогрессивной шкале говорим ведь, а не о рассказах на лужайке.
М. Баченина:
- Да.
Н. Кричевский:
- Конечно, это все очень здорово. Я сам был поборником на протяжении 15 лет прогрессивной шкалы налогообложения. Я в деталях знаю, как она работает, например, в Германии. Какие там шкалы, какие там градации и как все это фунциклирует. Но в наших условиях, когда у вас есть самозанятые, а их 8 миллионов, когда у вас есть индивидуальные предприниматели – а их 6 миллионов, когда у вас есть работники по ГПХ, когда у вас есть просто неформально занятые, эта история теряет всяческую привлекательность. Почему? Потому что ИП платит 4-6% налога. Он подоходный. НДФЛ. Все. Тот же человек, который уходит из ИП и поступает по трудовому договору на службу, получает, скажем, 200 или 300 тысяч в месяц, он должен платить не как ИП 6%, а как хочет товарищ Нилов – совсем другие проценты. В несколько раз больше. У меня возникает вопрос? Почему? И что мешает этому человеку, который вдруг устроился на хорошую работу, зарегистрироваться как ИП, оформиться как ИП, заключить договор и получать деньги, которые ему платили бы через кассу, получать как ИП?
М. Баченина:
- То есть, это уже устаревшее предложение?
Н. Кричевский:
- Это вообще уже ни о чем. И самое главное – вот нам говорят – вы услышите это только на радио «КП» - у нас 72 миллиона экономически активного населения.
М. Баченина:
- Это что значит?
Н. Кричевский:
- Это значит, что 72 миллиона тех, кому от 15 до 72. То есть, те, которые потенциально могут копать. Но количество замещенных рабочих мест в экономике – это конкретный показатель, сколько работает в национальном хозяйстве – составляет порядка 35 миллионов.
М. Баченина:
- А где все остальные?
Н. Кричевский:
- А все остальные учатся, все остальные на пенсии, все остальные инвалиды, все остальные заняты другими делами, все остальные в школу ходят. Представляете, вот нам говорят – да у нас 72 миллиона, да мы сейчас горы свернем! Ребята, сколько конкретно работают в экономике? Потому что демографический показатель экономически активного населения мы с вами знаем. 72. Ну, хорошо, 70. А реально сколько работают? А реально работают - сейчас не знаю, а несколько лет назад было 33 миллиона. И в связи с этим я напоминаю еще раз, что самозанятых у нас 8, ИП у нас 6, договора ГПХ – 1. 15. Занятых в экономике 35, по договорам и по вольным хлебам у нас 15.
М. Баченина:
- Но никто из них не получает от 50 до 100 миллионов. Речь ведь об этом, все в это упирается. И в то, что в условиях дефицита бюджета…
Н. Кричевский:
- Стоп. НДФЛ не федеральный налог – региональный. Возникает вопрос – надо увеличивать налогообложение ИПшника и самозанятых. И тут вы говорите – не надо!
М. Баченина:
- Ну, это обычные люди, трудяги честные.
Н. Кричевский:
- А те, кто работает по трудовым договорам – их надо?
М. Баченина:
- Нет, их тоже не надо. Большинство по нулям будут. А за счет тех, которые от 5 миллионов – все.
Н. Кричевский:
- Вот теперь вы понимаете, что этот законопроект устарел?
М. Баченина:
- У вас есть какие-то предложения? А то вы критикуете.
Н. Кричевский:
- Я не критикую, я говорю о том, что надо прекращать заниматься хайпажорством. Ты депутат Госдумы, ты наследник великого Жириновского! Ты приходишь и говоришь – а давайте прогрессивную шкалу! Какую? Кто посчитал, как посчитал? Они в технико-экономическом обосновании написали, и это посчитать невозможно. Кто не может посчитать? ФНС не может посчитать? Или вы не можете посчитать? Вот сейчас обидно было. Поэтому если уж говорить о справедливости, то справедливость в нынешних условиях это не перераспределение, а что-то другое.
Справедливость – это не только и не столько перераспределение национального дохода от более успешных к более нужным.
М. Баченина:
- А что это?
Н. Кричевский:
- Справедливость, это, в первую очередь, неисключаемость и несоперничество в потреблении общественных благ.
М. Баченина:
- Как загнул!
Н. Кричевский:
- Профессор, извините.
М. Баченина:
- Да, съела.
Н. Кричевский:
- Что имеется в виду? Образование общее, доступное всем. Медицина общая, доступная всем. Далее по списку. Потом – перераспределение национальных доходов. Тут я согласен. Но надо брать во внимание не доходный, а имущественный ценз. Это тот самый налог на богатство, который вы неосмотрительно назвали таковым. Это может быть налог на роскошь, это может быть налог на все. Но в наших условиях, когда ты зарабатываешь 100 рублей, а квартиру имеешь на миллион и дачу на миллиард, ты можешь зарабатывать сто рублей и дальше, но заплати, будь добр, с квартиры, с дачи и с автомобиля столько, сколько говорит товарищ Нилов.
И, наконец, третье. Это свободная, обеспеченная государством горизонтальная кооперация между членами общества, как в коммерческом плане, мы имеем в виду те самые ООО, АО, ИП и прочее.
М. Баченина:
- А что это?
Н. Кричевский:
- Это когда люди спокойно и свободно могут контактировать, взаимодействовать между собой, с целью либо получения выгоды, либо удовлетворения нематериальных интересов, например, волонтерство.
М. Баченина:
- А сейчас так нет?
Н. Кричевский:
- По поводу волонтерства ничего говорить не буду. А по поводу коммерции, вы сами знаете, что пригласи любого из нашего списка бизнесменов, они вам тут же расскажут, как им тяжело, как их шпыняют проверяющие организации, как им не дают участвовать в госзакупках. Формально-то сейчас из правительства позвонят и скажут, что вы можете участвовать в любых госзакупках, ради бога. Хоть вы малое предприятие, хоть большое – без разницы. Но по факту вы там ничего не получите. Я говорю это на собственном опыте. Потому что я имел неосторожность летом подать заявку на получение гранта. Мне было отказано.
М. Баченина:
- А что хотели конкретно?
Н. Кричевский:
- Грант на издание книги, на ее распространение. Мне было отказано. Я не знаю, по формальным это было причинам или нет, понятия не имею. Видимо, как мне сказал директор фонда, там что-то я не прикрепил, недоделал. У меня все стопроцентные по анкетам заполненные сведения. Там везде у меня стоит 100 %. Я даже прикрепил бумажную копию, как того требовалось. Я несколько дней писал, записывал эту историю. А потом, когда надо было отправлять заявку, я отсканировал эту историю, перевел ее в цифровой формат и отправил еще прикрепленную заявку. И мне сказали, что, видимо, не соответствует формату. Хотя как нельзя более соответствовал.
М. Баченина:
- Может, там конкурсная основа была? Был бестселлер посильнее?
Н. Кричевский:
- Ничего там не было. Я отправил в самом начале заявочной кампании, в первые дни. Заявочная кампания закончится в конце декабря. Мне было быстро отказано: Никита Александрович, давайте вы чего-нибудь спляшите, что ли, или чтобы по Первому каналу показали.
М. Баченина:
- Потому что в вас хотят открыть новые таланты. А вы выпендриваетесь со своими книжками.
Н. Кричевский:
- Я говорю: может, про трудовую теорию собственности написать? Может, про…
М. Баченина:
- А они вам: пап, ты сейчас с кем разговариваешь?
Н. Кричевский:
- Или о русском характере, о русском человеке, о том, почему у нас не складывается. Это же надо систематизировать. На радио это хорошо звучит, но в книжках интереснее, хотя их прочитает минимум. На этом по справедливости – всё.
М. Баченина:
- Еще не всё. Очень животрепещущая тема про оценку рождаемости в России и про ее динамику аж до 2026 года. Всего три года, три раза можно родить. Власти России оценили динамику рождаемости до 2026 года, согласно прогнозу, в материалах к проекту бюджета Социального фонда, уже в 2024 году темпы снизятся на 5,8 %. Это пишет РБК. Предположительно в 2026 году снизится на 0,9 % рождаемость. Исходя из прогноза, в 2024 году в России родится 1172 тысячи человек.
Н. Кричевский:
- Вы к чему это все?
М. Баченина:
- К тому, что это минимум с начала 90-х годов.
Н. Кричевский:
- И хорошо.
М. Баченина:
- Вы чего говорите?
Н. Кричевский:
- По-другому быть не может.
М. Баченина:
- Это не в дополнение друг другу. По-другому, может, быть и не может, но это не хорошо.
Н. Кричевский:
- Я сказал «хорошо» по поводу того, что вы спич закончили.
М. Баченина:
- Как только я закрываю рот, вы радуетесь.
Н. Кричевский:
- Я сделал комплимент. И что? Да, это все знают.
М. Баченина:
- Даже вице-премьер выступила по этому поводу.
Н. Кричевский:
- Обалдеть!
М. Баченина:
- И сказала, что все снизилось.
Н. Кричевский:
- Это поняли. А делать-то чего?
М. Баченина:
- Рожать.
Н. Кричевский:
- Кроме того, что опылять.
М. Баченина:
- Никто ничего не предложил.
Н. Кричевский:
- Я видел эту новость. Увеличение маткапитала, прочие программы на 3 трлн. рублей.
М. Баченина:
- Это уже другая новость. Будет увеличение маткапитала, пенсий. И что?
Н. Кричевский:
- Маткапитал дается один раз, не важно, сколько у тебя детей, первый, второй, третий. На второго мы получили маткапитал, отправили его в негосударственный пенсионный фонд. Потому что ипотеки у нас нет. А на образование детей этого не хватит. И до образования еще ехать и ехать.
М. Баченина:
- Детсад тоже образованием считается.
Н. Кричевский:
- Мы многодетные, нам бесплатно. Вот маткапитал. Он выдается один раз. Но у нас вроде как падение рождаемости. А нам говорят: в бюджете денег нет. Государство не просило вас рожать. Это первый момент.
Второй момент – про триллионы. Вы бы согласились родить, если бы вам предложили кучу денег?
М. Баченина:
- Куча – это сколько?
Н. Кричевский:
- Много.
М. Баченина:
- Со мной такие номера не проходят. Много – это сколько?
Н. Кричевский:
- 300-400 тысяч.
М. Баченина:
- Это немного.
Н. Кричевский:
- А это маткапитал.
М. Баченина:
- Второго я рожала не за маткапитал. А вот сейчас: Маша, есть вариант третьего родить. Сколько? Почем?
Н. Кричевский:
- А русский человек по-другому создан. Он рожает не для получения денег и не для страны тоже. Вот сегодня, последние тридцать лет. Он исключительно для себя это делает. Причем без особой надежды на то, что дети вырастут и будут помогать в старости. Просто такой долг.
М. Баченина:
- Я всегда говорила в эфире, что если бы давали квартиру…
Н. Кричевский:
- И вот здесь возникает вопрос: почему при рождении третьего ребенка не прощать бы ипотеку?
М. Баченина:
- Это было несправедливо. Вот у меня ипотеки нет, а я третьего родила, и чего?
Н. Кричевский:
- Мы же говорим о конкретном направлении – об ипотеке. Мы не говорим о том, что есть другие направления, которые вас устроили бы. Вот у меня была ипотека. У нас двойняшки получились. Мне Виталий Леонтьевич Мутко выдал 450 тысяч рублей от ДОМ.РФ оперативно, как многодетным. И мы погасили часть ипотеки. Но вопрос в том, почему нельзя полностью ее списать за счет государства? У нас же проблемы с рождаемостью.
М. Баченина:
- Там есть более несправедливая мера, что все ништяки молодым семьям. А если ты старая семья, то все.
Н. Кричевский:
- Я вам много раз рассказывал, что медаль ордена «Родительская слава» мне не светит. А почему? Мне не нужны деньги от родного государства. Но если ты хочешь меня отметить, мою семью, будь добр. Следующий нюанс. Собянин дает мне право бесплатной парковки до 2036 года, когда дети будут совершеннолетними.
М. Баченина:
- «Добрый день. Хотел бы задать вопрос-боль Никите Александровичу Кричевскому. Простите за мое дилетанство, на мой взгляд, все, что делает Центробанк, это – население нищает, обваливая курс, так как цены на потребительские товары растут…»
Н. Кричевский:
- Это мы все знаем…
М. Баченина:
- «Так кто из нас побеждает в экономическом противостоянии? И зарплаты растут не пропорционально инфляции. Пенсии будут увеличены, но какой смысл, если все равно непропорционально реальному изменению цен. Сам вопрос – согласны ли вы с тезисами и что делать, и почему это до сих пор не сделано?»
Н. Кричевский:
- Следующий вопрос.
М. Баченина:
- Прогрессивный налог… кто получает доходы от процентов акций, которые получил даром.
Н. Кричевский:
- Вот, отличная мысль в продолжении банкета. Дивиденды, акции, которые перешли по наследству, вообще наследство как таковое – его же, я имею в виду налог на наследство отметил Владимир Владимирович. Но это было 15 лет назад. Да больше уже. То есть, пошел процесс передачи наворованного от старших к младшим. Ну – молодцы! И мы чего-то про прогрессивный подоходный налог начинает говорить? Да тут миллиарды передаются, ребята, вы чего? Все хорошо. Не будет никакой справедливости до тех пор, пока одной рукой вы вносите законопроект, а другой рукой миллиарды долларов летают над вашей головой.
М. Баченина:
- «Добрый вечер. Кричевский прав сто процентов по госзакупкам. Боролись с коррупцией, а остались все куплены в итоге. Деньги так же воруют. Ненужных отклоняют, даже если выиграешь. Занимаюсь этим пять лет. Из ста закупок можно урвать максимум от 2 до 3».
Н. Кричевский:
- Зачем подтверждение очевидного? Это я не вам, а нашему слушателю.
М. Баченина:
- «Поможет ли снизить курс или просто будут доходы в бюджет, если ниже 80 рублей пошлин нет, растет ставка…» - я запуталась… Сейчас я открою нашу трансляцию. «Слушаю, смотрю с интересом и с удовольствием. Так держать». «Кричевский, создавать общность в трудовых предприятиях частного капиталист-работодатель наподобие профсоюза, который уже предъявляет претензии по условиям, не соответствующим нормальной жизнедеятельности каждого работника и в каждом предприятии – это утопия. Частный капиталист после таких претензий начнет увольнять с работы недовольных».
Н. Кричевский:
- Есть трудинспекция – пусть попробует уволить. И так кадровый голод. Помните, была приватизация квартир 30 лет назад? Но спросите любого, кто приватизировал свою квартиру. Я ее заработал. Я ее не получил – я ее заработал. Вот все говорили, как один, что ты получил от государства, что ты построил кооператив – я ее заработал. Или отработал. Это был главный мотив, главная оценка простого человека, когда ему перепала кое-какая минимальная собственность. То есть, вокруг воровали промышленными активами огромными – комбинатами, заводами и прочими нефтескважинами – а тут выдавали квартиры, чтобы отвлечь внимание. Но люди-то говорили – я это заработал. То есть, я к чему? К тому, что собственность у нас определяется трудом, а не капиталом. В нашем подсознательном, если хотите, бессознательном. А по поводу профсоюзов, по поводу предприятий – это не те профсоюзы, которые нужны. Вот у нас сейчас другие профсоюзы. Это коммерческие корпорации. Все это знают. Ни для кого это не секрет. Ходит товарищ Шмаков и рассказывает, как все здорово, как он борется за интересы трудящихся – но вы же понимаете, что это не те профсоюзы. Эти профсоюзы заняты тем, что они реализуют, приватизируют, продают многочисленные активы по всей стране, а потом Генпрокуратура их оспаривает и возвращает их государству. Но это не те профсоюзы, ребята. Мы говорим о профсоюзах точечных на каждом предприятии. Называйте их как угодно. Но это должна быть некая общественная ячейка, которая отстаивает интересы занятых. И должен быть, естественно, какой-то старший в любой ячейке, какой-то человек, который имеет право выходить с какими-то более-менее обоснованными требованиями. У нас же почему мы не можем поднять зарплаты? Потому что потребовать-то некому. Путин говорит. А что такое Путин? Вот я сижу у себя в Иркутской области и мне Путин говорит – надо повышать зарплаты. Ну, надо, конечно. А вот когда его трудовой коллектив за жабры возьмет, а он скажет – а я сейчас уволю, а тут трудинспекция придет с правоохранительными органами, там он задумается – стоит это делать или нет. И не проще ли повысить зарплату? Потому что почему-то недопустимо мало нам говорят о ползучей национализации. Вот то, что задело Генпрокуратуру и ФАС.
М. Баченина:
- Она еще не так активно ползет, чтобы…
Н. Кричевский:
- Нет, она ползет очень активно.
М. Баченина:
- Я что-то упустила, видимо.
Н. Кричевский:
- Потому что нам об этом не сообщают. А почему? Еще один пункт по поводу деторождения, по поводу рождаемости. У нас не демографическая яма – это все отговорки для вас, дорогие наши слушатели. Это отговорки. У вас коэффициент рождаемости для одной женщины репродуктивного возраста составляет 1,42. На конкретную женщину. У вас демографическая яма! Но это статистические показатели. Почему у вас бабы не рожают конкретно – вы об этом поговорите. Вы скажите, что вы предлагаете сделать, чтобы она рожала. Не 1.42, а хотя бы чтобы было 2.17, как это требует простое воспроизводство, говоря экономическими терминами.
М. Баченина:
- Вам тут же из Томска прилетело…
Н. Кричевский:
- Если я не отвечаю на этот вопрос, значит, он по сути верный, но отвечать на него слишком долго. А вы в Томске не один. Извините нас, ради бога.
М. Баченина:
- Но мы с вами согласны. «Добрый вечер, мы бы тоже пошли за третьим и четвертым, если бы ипотеку обнулили».
Н. Кричевский:
- А это было на протяжении многих лет в странах бывшего соцлагеря. И там все нормально с демографией. Конкретный пример – Чехословакия. Там списывали. Там-то все более-менее. А у нас-то провал. У нас бабы не рожают! Владимир Владимирович, 1.42 коэффициент рождаемости! Вы говорите демографическая яма, а почему конкретно человек не хочет? Потому что фильм «Однажды 20 лет спустя» появился в 1980 году и с тех пор была тишина. А всякие квазигосструктуры наподобие института развития интернета и прочего снимают сериалы про то, как приезжает школьный учитель, всех обманывает в школе, получает миллион, потом начинает крутить роман с директрисой и с училкой иностранного языка одновременно, а потом оказывается, что он приехал, чтобы родительский дом продать, но потом он передумал… И это считается актуальным социальным сериалом.
М. Баченина:
- К вопросу о профсоюзах, видимо. «Кто у него работать будет? Сейчас сотрудника, умеющего работать, не найти».
Н. Кричевский:
- Это две разные вещи. Мы говорим о заработной плате, об ущемлении прав людей, занятых на конкретном предприятии, а вы говорите о кадровом дефиците. Кто будет работать? Это отдельный вопрос, который нужно задать человеку, который руководит или владеет предприятием в конкретной Томской области, например. Иван Иванович, а что ты сделал для того, чтобы повысить квалификацию своего персонала? Не на курсы отправить в РАНХиГС или еще куда-нибудь, то есть, деньги потратить и частично отмыть, а конкретно? Вот у тебя есть станок с ЧПУ, ты не можешь найти человека, а почему из мальчика, ученика, не сделать за несколько лет хорошего специалиста? Кто мешает?
М. Баченина:
- А он скажет – а кто будет идти несколько лет работать?
Н. Кричевский:
- Тот, кто будет передавать свой опыт.
М. Баченина:
- В общем, да.
Н. Кричевский:
- А другого пути нет.
М. Баченина:
- А как они выходят из этой ситуации тогда сейчас?
Н. Кричевский:
- Это надо спрашивать у тех, кто выходит из этой ситуации.
М. Баченина:
- У нас есть в стране те же самые WorldSkillsы всякие, кто обучает…
Н. Кричевский:
- У нас много, чего в стране есть. Но если мы будем перечислять, нам никакой программы не хватит. Закругляемся.
М. Баченина:
- Друзья мои, спасибо вам большое за вопросы, как говорится, шалость удалась. До следующей среды.
Подписывайтесь на новые подкасты об экономике с Никитой Кричевским на любой удобной платформе, чтобы не пропустить новые выпуски!
