Предложения России с каждым разом всё хуже для Украины

И. Измайлов:

- Здравствуйте, это Радио «Комсомольская правда», Игорь Измайлов. Александр Коц,«Аналитика с именем» здесь сегодня и прямо сейчас. Саша, как всегда, последние дни и недели уже работает у приграничья. Саша, приветствуем.

А. Коц:

- Да, приветствую.

И. Измайлов:

- Обычно мы как-то начинаем с обсуждения или последних новостей, или того, что происходит в Курской области. Но тут как-то на сегодня много всего собралось, что хотелось бы обсудить. Во-первых, конечно, это комментарии президента, связанные и с применением дальнобойных вооружений по территории России. Пока это не то, чтобы сильно вглубь, но это уже серьезно. И некие комментарии Запада на этот счет. И Генштаб, который выбирает цели для применения «Орешника». И массированный удар по энергетике Украины. Но и, к сожалению, видимо, разворачивающаяся история в Сирии, которая, по всей видимости, будет тоже привлекать к себе внимание наше в предстоящем время, в ближайшие дни. И, к счастью, сохраняющаяся динамика продвижения наших военных, освобождение все новых населенных пунктов в Донбассе, рядышком – в Запорожской области. Что главное на твой взгляд? С чего начнем сегодня?

А. Коц:

- Ты знаешь, меня на этой неделе удивило заявление Министерства обороны, которое подтвердило удары по нашим объектам дальнобойным западным вооружением. Мы особо никогда не признавали какие-то успехи противника. Тут успехи условные. Да, разбили РЛС у С-400, да, попали по аэродрому в Курске. Но, мне кажется, мы никогда раньше так не отчитывались об ударах противника по нашей территории. А здесь прямо признаем, что противник метил и противник попал по нашим военным объектам. Потому что аэродром – это все-таки военный объект, как ни крути. Хотя на нем, конечно, никакой авиации сейчас не базируется, потому что вся она выведена за зону досягаемости этих новых вооружений ATACMS, Storm Shadow SCALP. Но, тем не менее, все-таки и по позициям С-400 попали, и по аэродрому, уж не знаю, куда они там метили. Я, кстати, отметил, что фотографии с обломками ракет, которые опубликовало Министерство обороны, одна из фотографий, я не знаю, это случайность или нет, я не верю в такие случайности, но один обломок сфотографирован на фоне нашего «Панциря», который стоит прямо на возвышении. Мне кажется, так случайно не выкладывают фотографии. Министерство обороны Российской Федерации, видимо, хотело показать, что удар по аэродрому не достиг своей цели. И, собственно, этот «Панцирь», видимо, и отражал эту атаку ATACMS. Мы здесь все в Курске слышали эту атаку, некоторые даже видели. У меня коллеги-телевизионщики живут в высоком доме, и было видно, как эти кассетные боеприпасы разрывались после сбития в районе аэропорта.

И в этой связи, конечно, очень важно заявление Путина, который говорит, что мы продолжим бить по территории Украины своими новыми типами вооружений, как-то «Орешник». А что у нас там еще в рукаве есть, какие козыри? Мы пока их, видимо, не засвечиваем, но я не удивлюсь, если на территории Украины будет испытано что-то еще. Ноет Зеленский, ноет, что Россия считает Украину полигоном. Предыдущий украинский министр обороны Резников, если кто помнит, был такой, он-то как раз и говорил, что Украина для Запада – это прекрасный полигон для испытания новых вооружений. Если кто-то хочет что-то опробовать, милости просим. Вы звали - мы пришли, как говорится. И да, это, наверное, можно считать ответом на…

И. Измайлов:

- Саша, а сколько там опробовано? Там уже несколько абзацев, наверное, техники, вооружений, припасов, сколько Запад там оставил, похоронил, и еще тоже не вечер. Поэтому уж действительно, кто бы говорил.

А. Коц:

- Ну да, там сейчас идут разговоры о том, чтобы передать Украине ракеты средней дальности. Украина просит «Томагавки», которые, извиняюсь, летают, в том числе, и на 5 тысяч километров. С «Томагавками» есть один маленький нюанс. «Томагавк» – это все-таки, в первую очередь, ракеты морского базирования, это корабельные ракеты, которые запускаются с соответствующих кораблей, которых у Украины нет, и, естественно, никто их Украине передавать не будет. И по конвенции Монтре, переправлять такие корабли в Черное море на долгое время просто невозможно. Турция не пропустит через Босфор и Дарданеллы такие корабли. Есть у американцев наземные «Томагавки», система «Тайфун», но она, по-моему, в прошлом году была принята только на вооружение. Вряд ли такую новинку американцы с радостью передадут Украине, чтобы испытать на этом украинском полигоне. Я думаю, что все-таки эти «Томагавки» больше с прицелом куда-нибудь на Тайвань будут думать о передаче, ввиду склонности Трампа больше противостоять Китаю, а не России. И то я думаю, что это будет очень долго обсуждаться в Соединенных Штатах Америки.

И то, что говорит Владимир Путин о том, что подбираются новые цели под «Орешник», что мы будем и дальше отвечать на удары ракетным вооружением, говорит о том, наверное, что мы пока не рассматриваем для себя опцию применения ядерного оружия. Хотя повод для него, формальный повод, по нашей новой ядерной доктрине, уже есть. Это атака неядерным оружием неядерной державы при содействии ядерных держав. Собственно, SCALP, ATACMS - это вооружение ядерных держав. Поэтому мы в принципе вправе уже применить ядерное оружие, но пока этого не делаем. Потому что все-таки это серьезное повышение эскалации на поле боя. Но, как мне кажется, мы будем исходить все-таки из ущерба, который наносится нам этими ударами. Пока серьезного ущерба не нанесено. Первый удар, я напомню, был нанесен ракетами Storm Shadow по одному из наших командных пунктов на территории Курской области. Об этом говорил президент. Президент говорил, что да, у нас были потери в связи с этими ударами. Тут украинская пресса вовсю говорит, что во время удара поэтому КП погиб наш генерал. Не погиб. Я прекрасно знаю его состояние, он даже не ранен, жив этот генерал, которого называют. Говорят, что там погибло 500 корейских солдат. Слушайте, ну вы определитесь - вы бьете по командному пункту или по корейской казарме.

Я в принципе с военными работаю более двадцати лет и я ни разу в жизни не видел командный пункт, на котором бы собралось 500 человек. Зачем на командном пункте собирать 500 солдат? Я не очень понимаю. Там, конечно, какая-то комендантская служба должна быть, охранение должно быть, но это далеко не 500 человек, в разы меньше присутствует людей на командном пункте. Иначе там было бы такое столпотворение, что это была бы лакомая цель, которой, естественно, не было. Там не было этих 500 человек. Ну да, какие-то определенные потери мы там понесли, но далеко не такие, какие сейчас называются на Украине.

Ну и, естественно, эти ответы последовали. «Орешник», вообще ответов было много. Если мы будем брать с самого начала, с 25 ноября, ударами баллистических ракет «Искандер» в Сумской области были уничтожены пять пусковых установок реактивных систем залпового дня, которые запускают, в том числе, ATACMS. Это HIMARS или MLRS. Там, по-моему, было две MLRS, транспортно-заряжающая машина и три пусковые установки РСЗО HIMARS. Можно посмотреть у меня в Telegram-канале, я вчера публиковал кадры удара наших ракет по HIMARS. Четыре ракеты - минус три HIMARS.

25-26 ноября тоже, опять же, ударами «Искандеров» были уничтожены две пусковые установки в Одесской области. Две пусковые установки с опытными украинскими баллистическими ракетами «Гром-2» и также пусковая установка и заряжающая машина украинского противокорабельного комплекса «Нептун». Они обычно бьют по территории Крымского полуострова. И в эти же дни были нанесены удары по пунктам дислокации в том числе иностранных специалистов, которые обеспечивают обслуживание систем западного дальнобойного вооружения.

25 ноября ракетным ударом был поражен штаб подразделения ГУР «Кракен». Это националистическое подразделение, наверняка оно запрещено в России, наверняка это террористическая организация, это было в Харькове. Там до 40 человек иностранных специалистов было уничтожено, причем преимущественно из Соединенных Штатов Америки. Тогда же, 25 ноября, опять же «Искандером» был нанесен удар по дислокации отряда Центра сил специальных операций ВСУ в Одессе. Там было уничтожено что-то больше 70 человек. Там в основном был личный состав, который обслуживает эти безэкипажные катера, которые запускаются по Крымскому полуострову, по объектам Черноморского флота. По подтвержденным данным нашей разведки, было уничтожено, в том числе, среди этих 70 человек, 9 французских инструкторов и технических специалистов. 28 ноября - комбинированный удар по объектам оборонно-промышленного комплекса Украины и по энергетической инфраструктуре, которая, собственно, и обеспечивает функционирование.

И. Измайлов:

- Мы упомянули ядерный удар. Но было сказано о том, что в принципе несколько «Орешников» произведут эффект куда более серьезный, уж точно не менее серьезный, чем ядерный. Температура там 4000 градусов Цельсия, на солнце не сильно больше, и там все просто расщепляется на атомы, как рассказал президент, отметив, что при этом прямо сейчас Генштаб выбирает цели для ответа на территории Украины. Этими целями могут стать центры принятия решений в Киеве. Мы как-то много об этом все это время говорили. С одной стороны, возмущались с февраля 2022 года, почему же нет удара по Банковой, даже символического. Потому что там, может, и не центр принятия решений, но уж какой-то флаг этого режима стоит. Этих ударов нет. С другой стороны, мы говорили, что это ничего не изменит, потому что, по большому счету, все будет продолжаться. Зеленский, Рада и весь режим спокойно могут переехать во Львов, в Польшу, где угодно могут находиться. В этой ситуации что может быть впереди, какие цели могут быть?

А. Коц:

- Я вообще сторонник второго подхода. Я немножко закончу. В предыдущем кусочке мы говорили об объектах. И, конечно, этот крайний комбинированный удар - сто ракет различного вида базирования, и воздушные, и наземные, и морские. И 466 бесплотных летательных аппаратов «Герань-2». Это колоссальное количество за один удар. Я не помню, чтобы мы в таких масштабах наносили удары по Украине.

И. Измайлов:

- А там прицельно было именно по энергетике и по объектам ВПК.

А. Коц:

- Да, энергетика и объекты ВПК – это кровь войны. Собственно, их мы сейчас и пытаемся обнулять. Что касается выбора целей, мне кажется, заявление президента такое несколько политическое. Я думаю, было бы странно, если бы у Генштаба уже не было этого списка. Я думаю, список целей известен. Просто выбирают, по какой из этих целей наносить следующий удар тем же «Орешником». Что касается здания на Банковой, очень расточительно такое дорогое и мощное оружие бросать просто на кирпич. Зачем нам разбирать «Орешником» здание Офиса президента? Если мы знаем, что центр принятия находится не там, а в каком-то укрепленном глубоком бункере в Киеве, есть запасные командные пункты вокруг Киева в серьезных подземных сооружениях.

И. Измайлов:

- Так в советское время строились, координаты все есть.

А. Коц:

- Совершенно верно. Один из таких ЗКП - запасных командных пунктов мы взяли в свое время, когда заходили в 2022 году в Киевскую область. Я был на нем, это очень серьезное сооружение. И по таким центрам принятия решений, безусловно, надо бить. Особенно если мы знаем, что в момент удара там будет находиться украинский генералитет плюс какие-нибудь американские, британские, французские и немецкие офицеры, которые, собственно, стоят за украинским генералитетом, конечно, по таким центрам принятия решений надо бить. А по зданию на Банковой, по зданию СБУ или по зданию Главного управления разведки, мне кажется, бить совершенно бессмысленно. Потому что, конечно, командные пункты, ситуационные центры не находятся в зданиях, которые легко поразить ракетами. Безусловно, они все под землей и в довольно серьезных подземных бункерах, которые обычным вооружением, наверное, пробить крайне сложно.

Конечно, надо продолжать бить и по энергетике, продолжать бить и по ВПК, продолжать искать средствами разведки, как агентурной, так и спутниковой, те самые настоящие центры принятия решений, в которых находятся и генералы, и западные кураторы. Их надо искать. И продолжать, конечно, нашу наступательную операцию в тех местах, на тех участках фронта, где мы это успешно делаем. Тот же Покровск. По факту, потеря Покровска лишит Украину как минимум 60% ее металлургии. Металлургия – это тоже ВПК. Почему? Потому что в окрестностях Покровска добывают редкий коксующийся уголь марки «К», который, собственно, необходим для производства на крупнейших металлургических комбинатах страны. Чтобы перестроить всю логистику на импортное сырье, потребуется, по самым скромным оценкам, около полутора лет.

И. Измайлов:

- А там по-прежнему работает, идет вывоз, подвоз оттуда?

А. Коц:

- Пока еще работает, потому что к Покровску мы пока еще не подошли. Там есть, конечно, участки, где мы довольно близко, в нескольких километрах от Покровска, но сама операция по его освобождению пока не началась. Поэтому потеря этого города, безусловно, пошатнет и без того не самое устойчивое экономическое положение Украины. Потому что не секрет, что с Западом Киев расплачивается, в том числе, и своими природными ресурсами. За первое полугодие 2024 года, если не ошибаюсь, экспорт стали составил три с чем-то миллиона тонн изделий, а за 2023 год, за аналогичный период, было почти в два раза меньше такой продукции. Это серьезно пошатнет украинские возможности.

То, что я перечислял в предыдущем кусочке, в начале этого кусочка, я не люблю этих формулировок «в ответ на что-то». Все-таки, когда у нас идет такая тяжелая война, это не должно быть ответом. Украина же бьет SCALP и ATACMS не в ответ на что-то, а просто им дали разрешение - они бьют. У них нет каких-то ограничений, за исключением ограничений со стороны их стран-поставщиков этого вооружения. Ограничения сняли, пожалуйста, они будут бить не в ответ на удар по Одессе, по Харькову или по Киеву, а просто потому, что у них есть возможность, у них есть разведанные цели, и они совершенно спокойно по ним бьют. У нас тоже это не должно быть ответом, это должна быть системная работа. Насколько нам позволяет наша оборонка восстанавливать эти затраченные ресурсы, настолько и надо постоянно бить. Не в качестве акта возмездия и еще чего-то, а в качестве плановой, системной работы по уничтожению противника.

И, конечно, я думаю, в нашей линейке системной работы должны быть опции ударов по каскаду плотин на Днепре с катастрофическими для Украины последствиями. Это тоже надо иметь в виду. Если мы все-таки рассматриваем какие-то ответные меры на что-то, если нам будет нанесен какой-то ущерб, который еще недостаточен для ядерного удара, но уже требует чего-то более серьезного, нежели просто удар по цехам «Орешником», нам надо иметь и эту опцию - сносить к чертям собачьим плотины на Днепре. Мы должны рассматривать, если уж мы бьем по энергетике, такую опцию, как уничтожение подстанций атомных электростанций на Украине. Это не удар по самим АЭС, это объекты, которые распределяют мощности с атомных электростанций, которые находятся не на территории самих АЭС. И, безусловно, это обрушит всю энергетику Украины. Это просто выключит свет. И переброска мощностей с соседних – западноукраинских - не решит колоссальную проблему, которая появится у Украины.

Естественно, если уж мы говорим о том, что мы начали применять новое какое-то ракетное вооружение, мы должны рассматривать и удары по мостам через Днепр. Мы должны рассматривать удары по железнодорожным тоннелям, которые ведут из западных стран в Западную Украину или в Одесскую область. Есть такие тоннели. У нас широкая линейка ответов, раз уж мы говорим об ответной реакции, которую мы пока не задействовали. Но то, что Министерство обороны сегодня официально сообщает об ударах по нашим военным объектам, мне кажется, это переход нашего оборонного ведомства в некую боевую стадию, когда мы отменяем какие-то свои ограничения, красные линии и оставляем за собой право на очень серьезную ответную реакцию, которая будет идти по нарастающей.

Мы видим, что противник не останавливается, что его не пугают удары «Орешником», его не пугают налеты по сто ракет и четыреста дронов. Мы с тобой в прошлой программе это обсуждали, что их это может только раззадорить. И пока у них будут поставки таких систем вооружения, которые бьют до 300 километров по нашей территории, они будут продолжать это делать, как минимум, до 20 января следующего года, когда состоится инаугурация Трампа, с которой многие эксперты почему-то связывают грядущие глобальные изменения на театре военных действий на территории Украины.

И. Измайлов:

- Но уже директор Федеральной службы безопасности Бортников сказал аккуратно, что не стоит питать иллюзий относительно Трампа и ждать каких-то серьезных изменений в зоне СВО.

А. Коц:

- Но, тем не менее, они могут последовать. Сегодня были заявления Службы в внешней разведки.

И. Измайлов:

- Мы рассматривали удары дальнобойными ракетами вглубь территории России, ATACMS, в частности. И то, с чего мы начали программу, что Минобороны официально подтвердило и про С-400, и про аэродром. После наших заявлений, после ядерной доктрины они как будто, как ты говоришь, раззадориваются больше. Если даже каких-то действий не производят, то уж на уровне заявлений все время что-то произносится там. То давайте дадим ядерное оружие Киеву, то еще что-то.

А. Коц:

- То давайте снизим призывной возраст до 18 лет.

И. Измайлов:

- Сколько сразу это позволит привлечь тысяч?

А. Коц:

- 160 тысяч.

И. Измайлов:

- Да, развернуть целые лагеря инструкторов по всей Украине. Кстати, интересно, Предлагают этим ТЦКшникам дать оружие, чтобы могли стрелять, переодевать их, чтобы не узнавал народ. Что такое происходит? Мы упомянули директора Федеральной службы безопасности касательно Трампа. На этой неделе и Служба внешней разведки сделала несколько важных заявлений, о которых ты начал говорить, связанных с ситуацией на Украине и ее потенциальной оккупацией западным режимом под видом миротворцев или еще как-то.

А. Коц:

- Да, по факту это оккупация. Потому что, по данным службы внешней разведки, у Запада есть план ввода миротворческой миссии на территорию Украины. Контингент порядка 100 тысяч человек. Это серьезный контингент. И там даже поделено уже территориально, кому что отойдет. Черноморское побережье отходит Румынии, западные области отходят Польше, центр и восток Украины отходят Германии. Хотя о каком востоке они говорят? Кто им сказал, что мы им отдадим восток Украины? Северные области, включая столичный регион, перейдут под контроль Великобритании. И в этом плане нет одного - нет Соединенных Штатов Америки. Мы же говорили, что ждут каких-то изменений. Мне кажется, что США, действительно, будут немножко дистанцироваться от Украины, но это не значит, что нам станет проще. Просто США больше взвалят на Европу, поскольку Украина находится в Восточной Европе. Соответственно, пусть европейцы сами разбираются. Трамп перенацелится на Иран, Израиль и, естественно, Китай. А европейцы пусть разбираются. Такие планы вынашиваются на Западе.

Не знаю, под каким соусом и под эгидой чего можно ввести такой миротворческий контингент. Потому что на него должна быть, по международному законодательству, санкция Совета безопасности ООН. В санкции Совета безопасности, пока нас оттуда не выкинули, мы, естественно, имеем право вето и такое решение вряд ли поддержим. Но, тем не менее, такое будущее уготовано для Украины, которая считает себя самостийным государством. Но повторюсь, пока идет наша наступательная операция, пока мы двигаемся на территории Донецкой Народной Республики, пока у Украины есть угроза окружения, захода ее группировки в Запорожье с тыла, конечно, такие миротворческие операции вряд ли возможны. Но это не значит, что они не будут обсуждаться в будущем.

А то, что сейчас происходит на Южно-Донецком фронте, то, что сейчас происходит на Времевском выступе, конечно, вызывает у Украины большую тревогу. Сырский в пятницу, если не ошибаюсь, отчитался о том, что он усиливает Кураховское направление, усиливает Покровское направление. Потому что все у них там не очень хорошо. Две параллельные реальности существуют на Украине. Сначала Сырский говорит, что вообще у нас за минувшую неделю все прекрасно на этом участке фронта. И украинский же ресурс Deep State UA говорит, что за последнюю неделю Россия отвоевала на этом участке какое-то рекордное количество квадратных километров. Не знаю, как у них это все укладывается в одной голове.

Украинцы в последнее время бьют тревогу, что с падением Великой Новоселки, а судя по всему, это не очень далекая перспектива, я думаю, до нового года мы по факту имеем возможность выходить в тыл Запорожской группировке противника. И, если поджать еще и с юга, это может получить интересное развитие. Я не знаю и не могу знать, конечно, о наших ресурсах и резервах, я имею в виду, в первую очередь, конечно, людские резервы, потому что на такую большую операцию нужны серьезные силы, в первую очередь пехотные. Но, тем не менее, такое развитие событий, конечно, может стать для Украины катастрофическим. Когда у тебя, с одной стороны, рушится все в Донбассе, потому что мы уже видим, как вырисовываются очередные клещи вокруг Покровска, мы снова не практикуем эти штурмы в лоб, как у нас это было в 2022 году в сторону Угледара. Сегодня мы делаем такие охваты, в том числе из запада. И эти юго-западные клещи уже прорисовываются вокруг Покровска. Мы будем этот финт с ушами проворачивать, когда противнику не оставляют рабочих логистических цепочек, и он вынужден либо героически погибать в ожидании приказа на отход, либо все-таки выходить какими-то полевыми тропами из этих населенных пунктов и оставлять их. А, собственно, когда мы берем Покровск, это уже, считай, юго-западные клещи Славянско-Краматорской агломерации.

И. Измайлов:

- И на Запорожье туда.

А. Коц:

- И на Запорожье туда, и в Днепропетровскую область. Они не могут не реагировать на это. Конечно, он сейчас там усиливает. И я думаю, что это какие-то последние резервы он усиливает. Потому что отсюда, где я нахожусь, с Курского направления пока противник уходить не собирается. Он продолжает подбрасывать сюда в топку человеческие ресурсы и несет, конечно, катастрофические потери. Самые катастрофические потери не здесь, в Курской области. Все-таки в большей степени эти потери относятся как раз к Донбасскому фронту. И в пятницу, например, состоялся очередной обмен телами. Украинцам отдали 502 тела погибших, из них, по-моему, 300 на Донбассе погибли. Нам вернули 52 человека. Это соотношение потерь тоже говорит, да, практически почти в десять раз больше потери Украины. И это, в принципе, логично, потому что мы наступаем, они обороняются. Тем не менее, все-таки по военной науке у наступающих потерь должно быть больше. Но за счет этого превосходства в авиации, в артиллерии, в дронах, у нас с дронами все намного лучше стало. Я тут буквально вчера вечером вернулся, почти двое суток находился на позициях в Суджанском районе, южнее Суджи, на позициях наших дроноводов. Это что-то с чем-то, это просто непрекращающийся конвейер, взлет - удар, взлет - удар, взлет - удар. В иные дни одно только подразделение, один расчет имеет расход 30 FPV-дронов, а таких расчетов там сотни. Можно представить себе колоссальное давление на противника. Тем не менее, он держится.

За минувшую неделю, что мы не виделись, не сказать, что у нас были какие-то серьезные успехи на Курском фронте. Мы продолжаем пытаться перерезать логистику Северной группировки с переменным успехом. Чуть лучше юго-восточный фланг у нас, в районе Плехово зацепились за восточные окраины, начинаем зачистку населенного пункта. Взяли Дарьино и ведем за Николаево-Дарьино, это юго-западный фланг. Конечно, там надо рваться на Свердликово, надо отрезать Суджу от границы. Эта работа ведется. Но, повторюсь, противник из Курской области не хочет уходить. Во что бы то ни стало Сырский и Зеленский хотят этот плацдарм сохранить до 20 января, чтобы иметь какую-то переговорную карту на руках, с помощью которой они смогут, по мнению Украины, давить на российское руководство.

Российское руководство, насколько я его знаю, не разговаривает ультиматумами, ультиматумы выдвигать можем только мы. И эти ультиматумы для нашей переговорной позиции были в июне, по-моему, высказаны президентом совершенно четко. Переговорная позиция - это не «мы вам, Курск, а вы нам что-то еще». Переговорная позиция - это вы выводите с наших территорий свои войска, вы заявляете о своем внеблоковом статусе. Только тогда можно вести речь о прекращении огня и о каких-то договоренностях на основе тех же Стамбульских соглашений. Это не оставление нами Херсона и Запорожья, а это сокращение украинской армии, вывод всех западных вооружений, это денацификацияи прочее.

И. Измайлов:

- В любой последовательности можно, но в итоге все равно все цели.

А. Коц:

- Да, но враг у нас упертый, враг на это не пойдет. Поэтому будем надеяться, что все просто потихонечку будет идти к полному демонтажу украинской государственности.

И. Измайлов:

- Еще один вопрос по Сырскому. Он тут анонсировал какой-то контрнаступ. Что могло иметься в виду? С одной стороны, вроде действительно неоткуда было перебрасывать. С другой стороны, на границе Донецкой Народной Республики и Запорожской области вроде там какое-то шевеление идет. И, говорят, что может быть, это он имел в виду.

А. Коц:

- Мне кажется, все-таки здесь вопрос восприятия его слов. Мы не видели точную цитату Сырского. Это было сказано на встрече с какими-то журналистами и военными блогерами, и переданы его слова были теми самыми блогерами. И у одного из них я прочитал, что Сырский говорит, что «победа не выигрывается в обороне. Для того, чтобы победить, нам нужно проводить и контрнаступательные действия». Вот, собственно, и весь анонс контрнаступления. Там не было проговорено, что Украина готовит какое-то контрнаступление. Да, у них идет подготовка, по-моему, в тылу шести бригад. Да, у них идет подготовка еще каких-то подразделений за границей. Для полномасштабной контрнаступательной операции уровня прошлого года в Запорожье у Украины сил нет сейчас. Тогда это была группировка порядка ста тысяч человек, вооруженных до зубов, «Леопарды», «Брэдли», все это западное богачество натовское. У них нет сегодня таких ресурсов, нет таких возможностей. И у Запада нет таких мощностей, чтобы это нарастить.

И. Измайлов:

- А снижение призывного возраста?

А. Коц:

- Снижение возраста, может быть, да, но все равно нужна подготовка, этих людей, у которых возраст снизит, их надо чем-то вооружить, под них надо создать штатное расписание с бронетехникой, с артиллерией, с боеприпасами под эту артиллерию. Они пытались сейчас эти вопросы решить в Южной Корее. Южная Корея им пока отказала. Южная Корея, там, конечно, может быть и хитрый ход конем, как они это уже делали, продавая свои 155-миллиметровые снаряды, по-моему, около 300 тысяч штук, американцам, а американцы уже передавали Украине. Такое тоже возможно. Но на этом этапе пока Южная Корея им отказала, несмотря на то, что Украина якобы передала какие-то сведения по северокорейцам в Курской области. В общем, пока ничего не срастается. Людей-то набрать можно, и даже худо-бедно обучить их можно, но вооружить и создать им условия для наступления на сегодняшний день Украина не может.

Может быть, если ей не понадобится эти резервы постоянно расходовать, они смогут за год что-то подготовить. Но мы же видим, что им за счет чего-то надо укреплять, как сейчас говорит Сырский, Покровское и Кураховское направление. Это все оттуда будет, если мы начнем жать, а мы жмем сейчас и на Ореховском направлении, это Запорожье, и на Гуляйпольском направлении, это тоже Запорожье, и Великая Новоселка. Если сейчас мы начнем потихонечку двигаться туда, в сторону Запорожья, им придется там укреплять. Мы поддавливаем сейчас на островах на Днепре, чтобы противник оттуда ничего не снял и никуда не перекинул. Все равно приходится из кубышки резервов постоянно что-то дергать. Если бы в одномоментно у них появилась 160 тысяч человек, две бригады «Леопардов», сразу куча артиллерии, сразу куча HIMARS, сразу куча ракет, ну, конечно, да. Но поскольку поставки эти растянуты во времени, это все будет тонким слоем масла на краюшку намазываться и будет размазываться по тем участкам фронта, где у них наиболее острая ситуация на сегодняшний день.

И. Измайлов:

- Интересно, зато у них тут теперь звучит уже не граница 1991 года, а по состоянию на февраль 2022 года.

А. Коц:

- Я не думаю, что это центральная линия партии. Просто есть несколько спикеров, которые провозглашают взаимоисключающие цели и задачи этого противостояния. Ермак говорит одно, Зеленский говорит другое, Сырский говорит третье. И пойди угадай, какая у них центральная линия партии. Я не исключаю, что никакой центральной линии партии нет. Они прекрасно осознают свое положение, прекрасно осознают бесперспективность выхода что на границы 1991 года, что на границы 2014 года, что на границы 2022 года. Каждое следующее предложение, которое делает Россия им, оно все-таки для Украины все хуже и хуже. Если мы посмотрим с 2014 года, сначала просто признайте Крым, потом просто признайте Донбасс, потом просто признайте Донбасс, Херсон и Запорожье. Следующее предложение будет еще хуже.

И. Измайлов:

- Но интересно, что параллельно начала развиваться ситуация в Сирии. И здесь, во-первых, как-то чудесным образом звучит тема Украины, которая с боевиками там в плотной связи была все лето, и что-то начало происходить. Связано ли это с нашим успехом сейчас как раз на полях СВО и на линии боевого соприкосновения, с этой динамикой? Ситуация, насколько мы понимаем, тревожная, да?

А. Коц:

- Да, ситуация аховая, прямо будем говорить. Потому что сейчас идет наступление на Алеппо, это второй крупнейший город в стране. Это когда-то это была экономическая столица. После войны, которая закончилась в 2020 году прекращением огня, все-таки не восстановлен экономический потенциал не то что города, а страны в целом. Экономическая ситуация там просто катастрофическая. Есть такие простые блага. Ты сел в свою машину, поехал на заправку, заправился. Там невозможно заправиться на заправках. Там нет топлива в стране просто. Там хлеб возят в Дамаск из Бейрута - из соседней страны, из Ливана. И то, я думаю, сейчас уже не возят, потому что и в Бейруте ситуация аховая. И, конечно, эти кадры уже появляются, когда противник заходит в район Хамидия, это уже район Алеппо, они уже заходят в город с западной стороны. И это катастрофа.

Я тут вижу, мне кажется, одну причину, я бы ее назвал армянской, наверное. Армяне после того, как выиграли в 1992 году Карабах, многие годы почивали на лаврах победителя. Так же и официальный Дамаск, они не сделали никаких выводов из войны, которая продолжалась много-много лет. Они не стали усиливать свою армию, они не стали перенимать передовой опыт ведения боевых действий. То же самое с Арменией происходило, пока их противник Азербайджан накапливал ресурсы, изучал различные поля сражений по планете, закупал дроны, тренировал солдат.

И. Измайлов:

- В целом развивался.

А. Коц:

- Развивался, да. Здесь все было пущено на самотек. Что в Армении, что в Сирии. Не было сделано никаких политических выводов, с чего вдруг все это началось в 2011 году. Победил Асад, и все решили, что, значит, мы действовали правильно, значит, мы правильно щемили несчастных селян, значит, мы правильно держали армию на голодном пайке. Она же победила ведь в итоге. И никто не стал ни закупать дронов, ни тренировать, создавать новые подразделения. Армия на голодном пайке занималась чем хотела, но только не подготовкой к будущим боевым действиям. После того, как в Идлиб свезли все эти группировки со всей страны, было понятно, что рано или поздно все-таки этот гнилой нарыв все равно прорвет. А он прорвал.

И. Измайлов:

- Они пишут, с беспилотниками зашли, с FPV.

А. Коц:

- С беспилотниками, с FPV, со всеми передовыми технологиями, которые сегодня применяются в зоне СВО. И я не удивлюсь, что действительно там присутствуют какие-то украинские инструкторы, которые обучают этим новым боевым методикам. Украинцы же не только там присутствуют, гуровцы были замечены и в Судане том же, и в других африканских странах, где можно противостоять России. У них это системная работа, пусть не какими-то серьезными подразделениями, но в качестве инструкторов, обучения операторов FPV, все это есть. И, конечно, открыть для России второй фронт им бы очень хотелось. Западу очень бы хотелось открыть второй фронт, такой серьезный, и для Ирана, в преддверии ужесточения их конфликта с Израилем. Там наших наземных подразделений в силу объективных причин сейчас нет. Там в основном шиитские, прокси иранские, которые пытаются там что-то сдержать. Перебрасывают, конечно, сейчас подразделения того же Сухейля, 25-я, что ли, бригада.

Но то, что я наблюдаю, конечно, вызывает большую тревогу, мягко говоря. Потому что падением Алеппо, я думаю, противник не ограничится. Аппетиты растут во время еды, и, если будет развернуто наступление на юг страны, на центр, конечно, это все очень и очень чревато. Учитывая неспокойную обстановку в Заевфратье, откуда также может пойти какое-то наступление, а если еще подключится американцы…

И. Измайлов:

- А нам придется туда сейчас включаться?

А. Коц:

- Я надеюсь, что нет. Мне не хочется туда, как простому гражданину России мне не хочется туда отвлекаться, потому что у нас своя тяжелейшая война, нам надо решать свои цели и задачи. Как минимум, авиация наша там уже работает. У нас есть различные подразделения типа африканского корпуса, «Вагнера». Может быть, им придется там в чем-то поучаствовать.

И. Измайлов:

- Да, просто говорят, что как бы вся эта публика в Закавказье к нам не пришла, и нам бы не пришлось отвлекаться на нее там, чего бы тоже очень не хотелось. Спасибо, Саша.

Подписывайтесь на наш подкаст на любой удобной площадке, чтобы не пропустить новые выпуски с Александром Коцем!