Чубайс снова на острие борьбы с Россией. Как нам к этому относиться?
Е. Афонина:
- В студии ведущие программы Андрей Баранов…
А. Баранов:
- И Елена Афонина.
Е. Афонина:
- Темы, которые мы выбрали, будут связаны сегодня с тем, какой мы хотим видеть нашу страну, и какой хотят видеть Россию там, за рубежами нашей Родины, те, кто пытается найти единственно возможный ковчег на планете, для того чтобы избежать страшных и уродливых явлений, которые зачастую становятся реальностью жизни в некоторых странах.
А. Баранов:
- Поговорим о тех, кто хотел бы видеть нашу Россию совсем другой, нежели будущее ее представляем мы. И среди них человек, который ненавидим, наверное, 99,9% нашего населения. Речь, конечно, идет об Анатолии Борисовиче Чубайсе. В 90-е годы видный политик, куратор экономического блока, который разрабатывал новые экономические концепции, как он тогда говорил, для страны, повернуть и к рынку собирался, проводил приватизацию. Все это для того, чтобы, так сказать, развернуть вектор в нужном направлении. А сейчас он снова нарисовался, теперь уже в Израиле, где он имеет гражданство, и заделался, извините, научным сотрудником, видным политологом.
Е. Афонина:
- Он стал организатором группы спонсоров Центра российских исследований на факультете социальных наук Тель-Авивского университета. Это официальное сообщение на сайте этого вуза. И вот этот самый центр займется изучением истории России после распада СССР.
А. Баранов:
- Кстати, Чубайс привлек туда и часть финансирования, то есть на его собственные деньги этот центр в немалой степени создается.
Е. Афонина:
- И плюс там еще парочка иноагентов и примкнувших к ним «очень серьезных» сбежавших из России людей.
На связи с нашей студией политический советник Сергей Маркелов. Сергей Николаевич, давайте попробуем понять, что же Анатолий Борисович вдруг неожиданно решил переосмыслить то, в чем он не просто замешан, а принимал самое непосредственное участие, замаран по самую макушку, сбежал из России… Причем давайте вспомним, что президент нашей страны говорил о том, что я не очень понимаю, чего он сбежал. В сентябре прошлого года Путин сказал: «Чубайс удрал из России и зачем-то прячется за границей». Теперь он будет «переосмыслять историю России». Вы можете объяснить, что это за переосмысление?
А. Баранов:
- Смотрите, Сергей Николаевич, что сказал Чубайс: «Россия во второй раз за последние 35 лет меняет вектор своего развития на противоположный. Очень важно сейчас встать над эмоциями, личными судьбами и политическими предпочтениями и попытаться заново понять нашу новейшую историю, чтобы не повторять сделанных ошибок. Только так можно получить уроки, которые будут по-настоящему востребованы в будущем». О какой перемене вектора он говорит, и что, собственно, собирается делать, занимаясь этим изучением? Давать какие-то рекомендации, и если, то кому?
С. Маркелов:
- Я, готовясь к эфиру, посмотрел. Сегодня в мире, по самым скромным подсчетам, где-то до сотни набирается (я сейчас иронизировать буду) великих и могучих центров изучения России. Во всех ключевых американских университетах такие центры есть, в Японии, в Европе. То есть центров много. Там, естественно, как вы догадываетесь, процентов 30-40 этих всех исследователей, они, конечно, выходцы из России. А иначе кто там будет что исследовать, хотя бы русские носители?
И вот появляется центр Чубайса. Соответственно, вопрос. В этой массовке большой «великих центров изучения России» что может предложить Анатолий Борисович? Что бы ни делал Чубайс, но мы обязательно должны добавить к его поступкам минимум три слова. Слово первое – это абсолютная политика. Хотя мы помним, что все ссылаются на сайт Тель-Авивского университета, где написано: «Мы с удивлением обнаружили, - пишет заведующая кафедрой социологии Тель-Авивского университета, - что это проект абсолютно аполитичный». Слушайте, Чубайс - и аполитичный. Все центры мира смеются над этой историей. Создается центр аполитичный, первый в мире. Это первое.
Второе слово – это удивительная чувствительность к конъюнктуре. То есть к чему присоседиться, к чему прилипнуть, на чем можно: а) как следствие, заработать; б) можно хорошо продать. Ну, поменяем местами – хорошо продать, в смысле, заработать.
И третье – это великолепное чутье на конъюнктуру. Вот это три ключевых параметра, что бы, повторяю, ни делал Анатолий Борисович, какого бы волка в овечьей шкуре он из себя ни изображал. В какую бы великую задачу он ни укладывал и упаковывал свои действия, это всегда будет, к сожалению… Может быть, это мы такие все наивные – журналисты «КП», медийное пространство России, президент России Путин, и все такие думают: да нет, неужели исправился? Нет, конечно, не исправился. Все эти слова по-прежнему работают. Потому что сегодня все эти 100 с лишним центров мировых ничего не могут понять, что же с Россией происходит. Должен появиться центр, который начнет распихивать все эти центры и говорить: вот, мы понимаем, что с Россией происходит.
И поэтому там появились всякие иноагенты. И мы с вами понимаем, что другие-то люди там появиться не могут от слова совсем. Соответственно, мы понимаем, что Анатолий Борисович придумал идею, как всегда он это делает, как он придумал «Роснано» на 1,5 триллиона, как он придумал до этого миллион всяких ваучеризаций и прочего. Удивительно конъюнктурный. Кто-то критично может относиться к конъюнктуре, кто-то может относиться так: сволочь, скотина и т.д. Неважно. Важно: конъюнктура, чувствительность к деньгам, чувствительность к тому, что можно где продать и передвинуть. На сегодняшний день мы с вами имеем эту историю.
Понятно, что в этом центре не будет, как заявляется, «гениальных исследователей». Слушайте, Вахштайн (Шанинка)…
Е. Афонина:
- Иноагент.
С. Маркелов:
- Да, одни иноагенты. Баунов, Архангельский. Слушайте, один гений другого перебивает. Просто центр гениальных исследователей и гениальных мыслителей современности – о России, обо всем. Я сейчас немножко иронизирую, но можно не иронизировать. Слушайте, а кто будет делать? Обиженные либералы, убежавшие, струсившие или не понимающие, что происходит в России, или понимающие, но сознательно убежавшие. Эти люди будут создавать и будут углубленно изучать. Я представляю себе, как приходят эти люди, приходит Бутрин из «Коммерсанта». Приходят, садятся за стол и начинают думать о будущем России, подразумевая, что они абсолютно точно понимают, что происходило с Россией за последние 30 лет. Каждое слово, каждая мысль об этом центре, она вызывает, к сожалению, внутреннее сопротивление у меня как эксперта, который 40 лет изучает политику России. У меня как человека, который внутри кампаний был, начиная с 1996 года, Ельцина. Не снаружи смотрел и гипотезы строил, а внутри сидел этих кампаний, штабов и понимал, что происходит. И мне будут сейчас эти ребята гипотетически рассказывать о том, почему Россия за 35 лет два раза поменяла… Почему два? Может быть, три или четыре раза поменяла вектор.
А в чем придирка? Нормальная страна меняет вектора, это нормальная история. И президент Путин спокойно относится к тому, что было задумано в 2000 году, потом поменялось в 2008-м, потом поменялось позже. Это нормально – менять концепцию. Мне всегда хочется сказать: ребята, вы определитесь, вам шашечки или ехать. У нас в России авторитарный режим или у нас меняются концепции постоянно? Потому что в авторитарных режимах концепции не меняются, это очевидная вещь, любой политолог это скажет. Концепция авторитарного режима не меняется десятилетиями, если не столетиями. А Чингисхан и 300 лет не менял свою концепцию. Ну и что? Так вы определитесь, мы авторитарные, мы тоталитарные или мы какие? Или мы меняем концепции, когда видим, что мир меняется?
Е. Афонина:
- Там история гораздо интереснее. Ведь не только Чубайс, понятно, уехал из России. Из нашей страны уехало такое количество претендующих на то, что именно они станут светлыми головами современности, что они там все перегрызлись.
А. Баранов:
- Из Владимира нам пишут: «Чудит Чубайс. Забывать о нем стали, вот и заволновался, не привык к забвению».
Сергей Николаевич, что касается ваших слов. Что бы ни делал Чубайс, это политика, я бы сказал, политиканство. В доказательство я предлагаю послушать его цитату, которую он, находясь в довольно возбужденном состоянии, дал на борту личного самолета, уже много лет назад, но был очень откровенен.
А. Чубайс:
- Не Западу судить. Мало что понимает в этом Запад. Мы занимались не сбором денег, а уничтожением коммунизма. Это разные задачи с разной ценой. Мало кто на Западе понимает, что такое коммунизм на самом деле, и какую цену заплатила наша страна за это. Что такое приватизация для нормального западного профессора, какого-нибудь Джеффри Сакса, который пять раз менял свою позицию по этому поводу и докатился в итоге до того, что нужно отменить приватизацию и начать все заново? Для него, в соответствии с западными учебниками, это классический экономический процесс, в ходе которого оптимизируются затраты на то, чтобы в максимальной степени эффективно разместить активы, переданные от государства в частные руки. А мы знали, что каждый проданный завод – это гвоздь в крышку гроба коммунистов. Дорого, дешево, бесплатно, с приплатой – двадцатый вопрос. А первый вопрос один. Каждый появившийся честный собственник в России – это необратимость. Точно так же, как 1 сентября 1992 года первым выданным ваучером выхватили буквально из рук у красных решений об остановке приватизации в России, точно так же каждым следующим шагом мы двигались ровно в том же самом направлении. Приватизация в России до 1997 года вообще не была экономическим процессом, она решала совершенно другого масштаба задачи, что мало кто понимал тогда, а тем более на Западе. Она решала главную задачу – остановить коммунизм. Эту задачу мы решили. Мы решили ее полностью.
А. Баранов:
- Ну, про ваучеры молчал бы уж, Анатолий Борисович, как он миллионы собственников создал в России. Слова «ваучер» и «Чубайс» одинаково ругательные в народе до сих пор.
Е. Афонина:
- Давайте не будем трогать экономическую составляющую, гораздо интереснее политическая. Смотрите, какая интересная ситуация получается. Человек, который в принципе и сделал все, для того чтобы миллионы ввергнуть в нищету, сейчас пытается осмысливать те процессы, которые происходили на протяжении этих 35 лет. Хочется понять, в этой ситуации есть хоть один здравомыслящий человек там, за рубежом, который на него посмотрит и скажет: а вы, собственно, кто, вы чего хотите? Или, может быть, деньги, которые он собирает под свою программу, они перекроют все вопросы? Хочется понять цели и, собственно, значимость всех этих исследований, которые Чубайс будет проводить.
С. Маркелов:
- Нужно понимать не цели, потому что цели порождаются смыслом, то есть, зачем он это делает. Мне всегда важно понять: первородная мысль, которая порождает. Я ездил, летал, в шлепанцах стоял перед банкоматами в Израиле, в Греции и на Кипре, и вдруг меня осенило: нужно создать центр. Анатолий Борисович как бы ходит в шлепанцах и думает: так, создать центр. Зачем этот центр? Совершенно очевидно, что он как абсолютно циничный человек, то есть человек, который, когда нужно принять то или иное решение, эмоции отключает, главное – реализовать свое намерение, он, естественно, понимает, что никакой центр, какой бы он ни создал – всемирный, всегалактический, центр, который будет собирать всех экстрасенсов вселенной, Илона Маска подключит, кого угодно, и они спрогнозируют будущее России на основе анализа ошибок, которые были сделаны… Конечно, он понимает, что это чушь собачья. Этот центр никогда не займет место среди 100 центров мира, где сидят кондовые ученые, где роются в архивах, где разбирают царские всякие дела, где смотрят логики российского развития, эволюцию России и т.д., научные теории и т.д. Здесь не будет никаких научных теорий. Здесь будет что? Здесь будет, еще раз говорю, конъюнктура, сбор разных субъективных оценочных суждений, которые будут, безусловно, приправлены личными обидами на строй, на власть, на нереализуемость и т.д. исследователей. Почему? Потому что я абсолютно уверен, что никакие бывшие работники «Коммерсанта» или Фонда Карнеги обладают некой научной парадигмой, то есть умеют строить научные теории, научный анализ. Нет, это будут, возможно, какие-то инсайды, вот туда все пойдет.
А. Баранов:
- Сергей Николаевич, смотря кто ему деньги дал. Видимо, деньги идут не из его собственного кармана, а откуда-то от спонсоров. Так спонсоры поставят ему задачу – сделать доклад, выступить там-то, произнести то-то. И, возможно, подхватить оборванное и обгаженное знамя российской оппозиции, которое сейчас выпало из ослабевших рук предыдущих его товарищей.
Е. Афонина:
- Давайте вспомним, иноагент Ходорковский, когда ему дали возможность уехать из России, было условие – не заниматься политикой.
А. Баранов:
- Да, он написал прошение о помиловании, и ему поставили условие.
Е. Афонина:
- Что мы сейчас имеем? То, что эта фамилия уже замарана настолько. Он проспонсировал уже такую подрывную деятельность против России, что не просто иноагентом, его нужно террористом и экстремистом признавать. При этом сейчас что мы видим? Вот есть иноагент Певчих, она выпускает фильм «Предатели». И про кого же там рассказывают? Рассказывают там, между прочим, про Ельцина, Чубайса, Березовского и прочих. Вся эта камарилья, которых обвиняют в том, что произошло в 90-е.
У нас начинается какой-то когнитивный диссонанс, одни иноагенты против других иноагентов фильмы клепают и начинают друг друга поливать грязью. У них там что происходит, Сергей Николаевич, можете объяснить?
С. Маркелов:
- Анатолий Борисович прощупал слабиночку у релокантов в голове. Слабиночка выглядит следующим образом. Мы легко и просто создаем продукты (я сейчас говорю мозгами релокантов), которые отражают наш ресентимент, то есть вот эту злопамятность на Россию. И Чубайс понял, когда у одного одна злопамятность, другого там обидели, Ходорковского тут на 10 лет обидели, Кох успел убежать, обидели в другом, всех этих бывших «юкосовцев» в другом месте обидели, и вот эти обиженные ходят со своими обидами. И мы с вами видим, куда они платят, куда инвестируют свои деньги? Давайте я вам публично расскажу о своих обидах. А обиды все вместе не совмещаются, потому что люди были, извините, из разных классов. Одни были, как Певчих, студентка МГУ, потом пыталась какие-то коррупционные расследования делать. Одни убежали туда со своими обидами, третьи туда. То есть обиды вместе не собрать в одну большую обиду.
Что понял Анатолий Борисович Чубайс? Он понял: о, блин, ребята, так вы со своими обидами никуда вообще не пойдете, сегодня миру, если хотят Россию, нужно хотя бы чуть-чуть без обид, без инструментария, без ваших личных соплей, нужно единую идеологию сделать какую-то, с чем мы, релоканты, все вместе не согласны идеологически. Потому что вы все мяукаете, вы все придумываете сериал - один предатель, а другие не предатели, третьи полупредатели, четвертые мегапредатели. То есть вы все ходите во все стороны. Знаете, как детский сад распустили, и вот он пошел по всей детской площадке. Один наткнулся на гвоздь, другой песка наелся, и все обижены, все плачут. Воспитательница говорит: ребята, чем бы вас объединить? А, мы все в детском саду.
Что придумал Чубайс? Он придумал эту воспитательную позицию – давайте я сделаю центр, где будет единый детский сад, мы все в детском саду под названием «мы не любим Россию», и вам всем надо сказать, за что мы ее не любим. Я вам сейчас создам центр, в котором я вам расскажу, за что надо не любить Россию.
А. Баранов:
- Нам пишут из Латвии: «Не обращайте внимания, ни Чубайсы, ни Ходоры вам не нужны». Константин с Урала: «Да наплевать на этого предателя Чубайса. Жулик и вор, удрал к врагам и спрятался за врагами. Попадется нашим – вытрясти из него все украденное». «Частная собственность нам нужна, - пишут из Свердловской области, - но не таким воровским способом». Из Москвы: «Это настоящий враг и предатель». А вот задают вопрос: «Почему ему дали уйти?» Это тема для отдельного разговора.
Сергей Николаевич, большое спасибо.
Е. Афонина:
- Сегодня, поздравляя со светлым праздником – Пасхой, мы, конечно, обращаем внимание и на то, как, собственно, нашу страну воспринимают, какими глазами смотрят на Россию те, кто сейчас пытается понять, почему наша страна делает то, что делает. Сегодня президент, поздравляя с праздником, в том числе, сказал и следующие слова. Что нужно сохранять историческое, культурное и духовное наследие России, укреплять институт семьи, воспитывать молодежь. И церковь служит распространению таких добродетелей, как забота о ближнем, милосердие и сострадание. А вот здесь мы вернемся к первой части нашей сегодняшней программы. Мы обсуждали «гения мысли» Анатолия Борисовича, который решил заняться изучением истории России. А почему? «Россия, - сказал он, - во второй раз за последние 35 лет меняет вектор своего развития на противоположный». Он к этому относится отрицательно. А что происходит в нашей стране? Давайте об этом поговорим подробнее.
А. Баранов:
- И в качестве отправной точки мы возьмем недавнее интервью, которое наш выдающийся философ Александр Дугин дал американскому журналисту Такеру Карлсону в Москве. Оно было не таким большим, как с президентом Путиным, но очень концептуальным. Дугин считает, что причина ненависти США к России заключается в том, что президент Путин, придя к власти, стал выводить нашу страну из-под западного влияния и возрождать традиционные ценности. Изначально это не было так заметно и очевидно, но когда Путин стал все больше настаивать на традиционной повестке, на том, что российская цивилизация имеет свои особенности и специфику, обладая своим особым видением мира, именно тогда стало понятно, кем же он является. Он, считают многие на Западе, тот политический лидер, который защищает традиционные ценности.
Поэтому, кстати, около года назад он издал указ о политике сохранения традиционных ценностей. Дугин считает, что этот момент стал поворотным. А почему Запад так ненавидит эту нашу политику? Потому что, если главная задача и главная цель Запада, считает Александр Гельевич, разрушить традиционные ценности, традиционную семью, традиционные государства, традиционные отношения, верования, и кто-то, кто обладает ядерным оружием, этому противится, встает на защиту традиционных ценностей, то его надо отменить. Вот в этом корень их русофобии и ненависти к Путину. Это вкратце содержание интервью Дугина Такеру Карлсону.
Е. Афонина:
- На связи с нами депутат Государственной Думы Виталий Милонов. Виталий Валентинович, Христос воскресе!
В. Милонов:
- Воистину воскресе.
Е. Афонина:
- Журналисты смотрели, как это интервью будет освещено в зарубежной прессе. Понятно, когда Карлсон общался с Путиным, не заметить это было невозможно. В тот же день, когда Такер Карлсон общался с Владимиром Путиным, он записывал интервью и с Александром Гельевичем Дугиным, но вышло оно в последних числах апреля. И, как это ни удивительно, зарубежная пресса сделала вид, что интервью и не было. А почему?
В. Милонов:
- Вы правильно сказали, не заметить интервью президента России Такеру Карлсону невозможно. Оно некомфортное было для западной публицистики, для западной журналистики. Оно было крайне сдержанным, поскольку Владимир Владимирович – президент страны, он крайне сдержанно и дипломатично, по-научному объяснял Такеру Карлсону некоторые принципы построения нашей политики. Ну, хотели бы сделать незаметным, но не получилось.
Что касается Дугина, тут вообще положение было цугцванг. Дугин – это не такой вот, как иногда некоторые глупые либералы воспринимают его, такой мужичонка с бородой, вышедший из избушки, сруба, со мхом на лаптях и т.д. Дугин – человек крайне европейского воспитания. Дугин – это человек, который знаком и общался со многими современными европейскими политиками и философами. И сказать, что Дугин не умеет разговаривать с европейцами, невозможно. Поэтому Дугин выбирал некую стратегию, которая, к сожалению, безальтернативна в качестве российской такой логики. И парировать этой логике с точки зрения российских национальных интересов крайне тяжело, практически невозможно.
Нет, понятно, можно вытащить из какого-нибудь очередного борделя проститутку британскую Певчих, она, естественно, скажет, что все не так и т.д., но если мы говорим о каких-то интеллектуально сохранных людях, то, конечно, парировать Дугину… Не то что Дугину, но парировать той мысли, той концепции, той стратегии, которая избрана Россией в ее таком нашем понимании и прочтении, крайне неудобно. Потому что отвечать на те аргументы, которые мы приводим, некомфортно. Именно поэтому я хочу заметить, практически вы не увидите никогда в прямом эфире какого-то диспута или какой-то полемики безкупюрной между условным представителем современного Запада и России. Они так не могут.
Я, например, принципиально не даю интервью ВВС, потому что просто надоело. Ты им можешь с каким угодно акцентом давать, на лондонском диалекте, на кокни будешь им говорить, они все равно из твоего интервью оставят пару слов: да, мы плохие. И всё. Именно поэтому спорить с Дугиным, спорить с современным русским политиком, если он владеет языком понимания европейца, крайне тяжело, вот в чем беда.
Е. Афонина:
- Тогда объясните, почему именно такие акценты были расставлены. Андрей Михайлович сказал, что 20-минутное интервью. Понятно, что Александр Гельевич не умеет в формате 20 минут разговаривать, поэтому интервью было гораздо дольше, но Карлсон выбрал именно эти 20 минут.
А. Баранов:
- Кстати, в американских соцсетях очень много откликов было. И вот один из них: «Почему только 20 минут? Дугина хочется слушать часами».
Е. Афонина:
- Виталий Валентинович, можете объяснить, почему вот эти три, если можно так сказать, реперные точки были выбраны, для того чтобы пообщаться с западной аудиторией? Какие посылы сейчас отправляет вовне Россия голосом этого интервью?
В. Милонов:
- Наверное, здесь очень важно, что мы пытаемся сформулировать нашу философию, объяснить наши ценностные ориентиры применительно к специальной военной операции. Ведь сейчас давать какой-то широкий веер информации крайне сложно, потому что будет искажено, будет взято под таким углом, что можно как-то опровергнуть, так сказать, обрушить. Поэтому сейчас пока мы говорим о неких базовых принципах, которые есть в нашей стране, применительно к специальной военной операции и применительно к нашему пониманию развития нашей страны.
Карлсон взял несколько фраз, которые можно было бы, исходя из американского менталитета, сделать такой выжимкой, главными мыслями этого интервью. И эти мысли являются таким приглашением для парирования, приглашением для оспаривания, для контраргументов. Дугин, безусловно, умеет хорошо формулировать мысли и может достаточно емко упаковать какие-то ценностные вещи в лаконичную форму, если это надо, конечно. Поэтому Карлсон взял то, что будет понятно американцам. Поймите, большинство американцев… Такер, он же не журналист для узкой прослойки политологов, он достаточно известный парень, его знают, и его знает средний американец. Поймите, средний американец, если взять интервью Дугина, как он может дать, часа на 2,5-3, не поймет ничего. Потому что он не знает, что такое философия, он не знает, что такое мысль. То есть им надо давать такой адаптированный текст. Вот мои дети в детском садике учат какие-то тексты по специальным адаптированным программам, попроще, большими буквами, чтобы можно было понять малышу 5-летнему. Сейчас такой адаптированный текст выдал и Такер Карлсон.
Е. Афонина:
- Виталий Валентинович, вы будете свою идею чистки депутатских рядов, выявления там содомитов проводить или как?
В. Милонов:
- Понимаете, в чем дело. Эти люди… Не содомиты, а есть люди, которые являются потенциально уязвимыми для воздействия на них всяких незаконных формирований – и террористов, и бандитов, и ОПГ, и иностранных спецслужб. Поэтому, кроме людей с такими болезненными психическими расстройствами, также надо посмотреть и про тех, кто пристрастен к наркотикам. Им тоже не место в органах госвласти.
Е. Афонина:
- К нам присоединяется политолог, автор Telegram-канала «Чадаев» Алексей Чадаев.
А. Баранов:
- Я хочу зачитать некоторые выдержки из поста в американских соцсетях армейского американского ветерана, он сейчас писатель, Ноктис Дрейвен. Вот что он пишет: «Россия не может пасть, она не может прекратить свое существование. Возможно, Россия одна из последних сверхдержав на Земле, которая не поддалась безумию Запада. Неважно, русский вы, американец или откуда еще родом, Россию нужно защищать. Почему? Потому что бежать больше некуда. Нам больше некуда идти, это конец пути. В России думают, что они борются только с Западом и НАТО, они не имеют понятия, что они борются с самим сатаной, они не понимают, что Украина – это только начало, они не понимают, что Украина – это детская игра. Запад намерен обрушить на них весь мир. Мы ни в коем случае не можем позволить России проиграть». Вот что пишет американский гражданин, бывший военнослужащий, ныне писатель.
Е. Афонина:
- Алексей Викторович, почему, если извне осознаётся то, о чем сказал гражданин Америки, почему гражданка… Вот тут я делаю заминку, потому что не очень понятно, какой у нее сейчас паспорт, статус и прочее.
А. Баранов:
- Ну, российский-то есть уже среди других.
Е. Афонина:
- Российский есть, израильский тоже. Собчак пишет: «А мне не зашло», имея в виду интервью Дугина Карлсону. Можете объяснить, почему не зашло?
А. Чадаев:
- В случае с Собчак надо понимать, что она довольно профессиональный блогер, и когда она что-то пишет, важно анализировать не то, почему она это пишет, а то, зачем она это пишет. И эту разницу важно понимать. До сих пор в отношении всей этой темы традиционных ценностей у Собчак и таких, как она (а их таких много), все-таки была тема, что это маргиналы, это какие-то смешные фрики с капустой в бороде, которые хотят нас заставить поститься, молиться, слушать радио «Радонеж», не надо обращать на них внимания, их никто всерьез не воспринимает, в Кремле над ними ржут, для Запада они проходят по разряду русская экзотика.
И вдруг топовый, абсолютно мейнстримный, несмотря на всю свою оппозиционность, Такер Карлсон берет интервью у Дугина, которое набирает 7 миллионов просмотров, и от которого так просто не отмахнешься, что это какая-то аборигенская экзотика. Соответственно, в лоб спорить с теми тезисами… А тут надо понимать, как это смотрится американскими, вообще западными глазами, и Собчак это понимает. Они не видят Распутина, они не видят a la russe, они видят вполне форматного западного консерватора, который на английском, достаточно грамотно и явно владея материалом, объясняет, по сути, философскую подоплеку вот этого конфликта. Причем так (ну, это можно посмотреть по комментариям даже под постом Такера), что у консервативной части американского общества это находит самый живой и понятный отклик.
Конечно, спорить с этим по существу ей не по силам, у нее для этого не хватит оснастки интеллектуальной, она меньше в жизни прочитала книг, чем Дугин написал. Поэтому все, что ей остается, это кэнсилить его (это именно cancel culture классический, то, как она написала) по стилистическим основаниям. Ну, типа и английский у Симоньян получше в плане произношения, и идеи какие-то скучноватые – ну, опять Запад плохой, мы хорошие. То есть это, по сути, в подтексте там управляющий сигнал армии своих подражательниц, этих Эллочек-людоедок: игнорируем, проходим дальше.
Е. Афонина:
- Виталий Валентинович, вы согласны с Алексеем Викторовичем? Действительно ли Ксения Анатольевна вот такой посыл давала своей братии?
А. Баранов:
- Или это попытка контратаки?
В. Милонов:
- Я с большим уважением отношусь к Алексею Викторовичу. Могу сказать, что Ксения Анатольевна закончила очень приличные петербургские учебные заведения, поэтому ситуация, к сожалению, немножко хуже. Она читала книги, но, к сожалению, не поняла ничего из этих книг. Это еще хуже, чем не читала. Когда человек не читал, есть надежда, что прочтет и поумнеет.
С другой стороны, это такой первый сигнал, как относиться к этому явлению. То есть Ксения Анатольевна, она действительно транслирует некую модель отношения к этому интервью. То есть не вдаемся в детали, как бы делаем игнор такой, типа, слабенько. Почему? Потому что углубляться в спор с Дугиным сложновато. Тем более, это не идеи Дугина, вот что самое интересное. Дугин просто изложил некую новую русскую философию, новый русский подход, который сейчас есть в нашей стране. И он взвешенный, достаточно аргументированный, поэтому спорить Ксения Анатольевна и ее, будем так говорить, череда сторонников, вернее, представителей того же бомонда, что и сама она, не могут с Дугиным, поэтому вот так вот. Про английский. Ну, здесь Ксения Анатольевна демонстрирует вопиющую неграмотность. Английский язык Ксении Анатольевны похуже, чем у Дугина. Но надо помнить, что Дугин много общался с французами. Я бы посмотрел на его лингвистические способности, если бы мог так же, как он, объясняться на французском языке. Поэтому это уж точно нельзя ни в коем случае списывать. К тому же, поверьте, множество известнейших философов по-английски говорили с акцентом. Ничего страшного в этом нет.
Е. Афонина:
- Давайте немножко о смыслах. А в чем важность-то, что прочитали, что увидели, какая Россия сейчас для тех, кто действительно смотрит на нашу страну с надеждой? В чем надежда, что люди хотят увидеть?
А. Чадаев:
- Очень просто. Глобалистский и леволиберальный истеблишмент решил отменить человека, освободить его от всего, что вообще свойственно человеку. Отменить пол, отменить семью, отменить веру, отменить, естественно, государство, отменить этническую принадлежность, то есть полностью его стереть. Вот есть термин «геноцид», это когда убивают, то тут это такой сапиоцид. Это когда лишают разума, когда лишают своего Я. И любой, для кого все эти перечисленные вещи что-то значат, считывает эту угрозу и понимает ее, в общем-то, даже безотносительно России. По сути, сейчас они в результате того, о чем сказал Дугин, в России увидели возможный флаг, возможную точку сборки, точку кристаллизации вот этого сопротивления, сопротивления вот этому расчеловечиванию глобалистскому, которое идет уже не первый десяток лет.
Е. Афонина:
- Виталий Валентинович, что добавите?
В. Милонов:
- Я думаю, что также для них очень важно было, что они осознали не только то, что Россия остается верной своим принципам общечеловеческим, но, как это ни парадоксально, сейчас Россия транслирует принципы исторической христианской цивилизации Европы. То есть она транслирует те принципы, на которых Европа, собственно говоря, и создана. И вот этот левомарксистский вызов, который сейчас есть для всех нас, он как раз не приемлет ничего того, что ценно для нормального человека, ни веры, ни царя, ни Отечества.
Е. Афонина:
- Спасибо.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
