«Успеть к 9 мая». Россия готовится к переговорам с Украиной?
Е. Афонина:
- Мы в прямом эфире, несмотря на то, что продолжаются каникулы, тем не менее, ведущие программы – Андрей Баранов…
А. Баранов:
- Здравствуйте, и Елена Афонина, мы всех вас поздравляем с наступившим новым годом, правда, он уже с первых дней не обещает быть совсем уж добрым.
Е. Афонина:
- Да. Именно об этом, в том числе, мы и поговорим. Поговорим об инициативе по защите русского языка, причем, на самом высоком уровне этим озаботились. И вопрос – не настала ли пора начинать русификацию России? – мы зададим нашему эксперту через полчаса. А начнем мы с тех прогнозов на текущий год, которые идут со всех сторон относительно того, как дальше будут развиваться события в зоне проведения специальной военной операции. И, самое главное – когда же Россия и Украина сядут за стол переговоров? И здесь очень интересно, какие предположения делает, например, «Скай ньюс».
А. Баранов:
- Да, такое предположение. Кремль будет надеяться завершить переговоры по Украине до 9 мая. Цель – двойное празднование, так как любой исход этой войны Россия представит как свою победу. Ну и вчера шороху наделал один из депутатов бундестага Родерих Кизеветтер из ХДС, которая должна по всем прогнозам прийти к власти в феврале. Он заявил, что нынешний канцлер ФРГ Олаф Шольц может посетить Россию до досрочных выборов, которые будут 23 февраля, по поводу Украины и какие-то провести переговоры с Путиным. Более того, якобы на март уже запланирована встреча президента Российской Федерации с Дональдом Трампом, сказал этот депутат. Правда, социал-демократическая партия Германии, которая формально пока еще у власти, опровергла это заявление, назвав его вымыслом. И вот только что вы слышали в новостях – пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сказал, что в графике президента России никаких встреч с Трампом пока нет.
Е. Афонина:
- Так все-таки вот это предположение – успеть до 9 мая – оно реально или это некий фейк и вымысел зарубежной прессы? Давайте попробуем оценить текущую ситуацию и немножечко спрогнозировать будущее. На связи с нами политолог, председатель Крымской региональной общественной организации «Цент политического просвещения» Иван Мезюхо.
Иван Александрович, вот после сегодняшних утренних событий, я думаю, у многих наших радиослушателей возникает вопрос – вообще о каких договоренностях может идти речь? Как вам кажется, в данной ситуации все-таки идут ли два параллельных процесса? Один на земле, другой где-то в политических кругах о том, чтобы решать украинский вопрос за столом переговоров?
И. Мезюхо:
- Ну, как бы там ни было, всегда, конечно, существует военный и дипломатический фронты. Я думаю, в случае Российской Федерации эти два направления работают сообща. И об этом можно говорить хотя бы исходя из последнего крупного выступления президента Российской Федерации, нашего Верховного главнокомандующего Владимира Путина на итогах года. Ведь президент четко заявил о том, что нам не нужно перемирия, нам нужен мир. А это абсолютно четкое заявление свидетельствует о том, что никаких договорняков не будет, что наша страна верна озвученным ранее целям и задачам специальной военной операции. А вот все эти публикации о том, что якобы мы стремимся завершить СВО к 9 мая, на мой взгляд, это очередная «утка». Потому что за все время проведения СВО Российская Федерация ни разу не обозначала сроков, когда спецоперация должна завершиться. И сразу наперед могу сказать о том, что даже никто не говорил про три дня. Вспомните, сколько было упреков – а почему не за три дня? – а потому, что мы не ведем себя, как Израиль в Палестине, мы не ведем себя как Израиль в секторе Газа. Мы не уничтожаем ни украинский народ, ни полностью ее инфраструктуру, не ведем борьбу с мирными жителями. Поэтому и речь идет не про три дня. Я думаю, что как бы там ни было, 2025 год должен быть успешен для России и в военном, и в дипломатическом отношении. Но это не значит, что он будет легким. Это будет год продолжения кризиса.
А. Баранов:
- Да, Иван Александрович, мы не ставили сроков, но мы ставили цели, выполнение которых никто не отменял. Напомню – это нейтральный статус Украины, денацификация и демилитаризация этой страны.
И. Мезюхо:
- И к этим целям прибавились новые цели. Теперь – восстановление территориальной целостности Российской Федерации.
Е. Афонина:
- И плюс к этому еще и статус русского языка. Вот здесь мы видим, последние решения, которые были приняты на Украине, они полностью обнуляют вообще статус русского языка как такового – он даже не попал в список тех, которые подлежат то ли защите, то ли чему-то еще, не суть важно. Главное – русский там практически обнулен. Мы видим, какой флэшмоб они устраивали на новый год, когда из салатов там выкладывали националистические лозунги и выказывали свое отношение к русским. Но при этом, согласно опросам, вдруг неожиданно выясняется, что часть украинцев от всей этой ситуации не просто начинает уставать, а уже конкретно устала.
А. Баранов:
- Да. Доля опрошенных украинцев, готовых терпеть бремя конфликта столько, сколько потребуется, в декабре минувшего года снизилась до 57% с 63% в октябре. А начиналось-то все с 70 с лишним процентов «будем терпеть, сколько надо». Сейчас уже 57%. При этом особенно снижение началось после провалившегося в 2023 году разрекламированного контрнаступа Украины. И выравнивание между регионами наблюдается, что тоже очень показательно. То есть, были западенцы, которые говорили, что до конца будем стоять, и восток, который на себе испытывает все тяготы войны… Так вот, на западе с 71 до 57 процентов сократилось число тех, которые готовы воевать до победного конца. В центре – с 70 до 59 процентов. Ну и на востоке – до 51 процента. То есть, мы видим, что люди уже устают на Украине от этого и вовсе не горят желанием погибать и дальше неизвестно за что.
Е. Афонина:
- Иван Александрович, в данной ситуации можно ли говорить, что действительно есть определенное осознание реальности, или эти цифры такие же лукавые, как и эти самые 90% поддержки Зеленского или сколько там у него было… Можете сказать, вот с украинской стороны посмотреть на эту ситуацию давайте попробуем.
И. Мезюхо:
- Украинской НКО еще до нового года были опубликованы эти данные, я заходил на их сайт, смотрел публичные пресс-релизы и – чего я не увидел в этом пресс-релизе? Я не увидел четких вопросов. Например – а поддерживаете ли вы в принципе продолжение боевых действий или нет? Такого открытого вопроса не было. Потому что наверняка цифры были бы не в пользу офиса нелегитимного президента Украины. Но даже несмотря на то, что сам опросник был составлен манипуляционным способом, даже несмотря на то, что в принципе на Украине сегодня исключена честная публичная социология, даже эти цифры свидетельствуют о колоссальной усталости весомой части украинского общества от военных действий. То есть, ситуация такова, что офис Зеленского уже даже не в состоянии скрывать эту историю. А это значит, что тот стратегический перелом на линии соприкосновения, о котором говорил наш президент, в конце концов серьезно ударит и по обороноспособности Украины, и по моральному духу украинского общества. Мы уже с вами видим вот эти алармистские заявления, комментарии и вопли украинской стороны о том, что как-то Трамп может не сильно помочь, а, если и поможет, то слишком поздно, что у них нет времени. В общем, уже вот эта внутренняя эмоциональная качеля внутри системы украинской власти или псевдовласти, она уж слишком раскачивается.
Ну а насчет радикализма – вот вы вспоминали сейчас салаты – они прислали такое видео с подписью одного Telegram-канала «В дурке все стабильно». Что было на этом видео? Православный храм, захваченный у Московского патриархата, и там сценка. В бандеровской традиции этот спектакль называется «Изгнание еврея из храма»… знаете, когда я впервые увидел такое изгнание? В 2013 году в храме Киевского патриархата в Симферополе, когда был евромайдан. Они тогда настолько обалдели и офонарели, что вышли на улицу и тоже показали эту сценку…
Вот представьте себе, если в 2013 году, после того, что они сделали тогда в пророссийском Крыму, они переживали потом за свою безопасность, общество просто негодовало, то в 2024-м, в 2-25-м такие представления – изгнание еврея из храма – стали обыденностью и нормальным явлением. Причем, у них еврей нелегитимный президент Украины, да, поэтому радикализм в украинском обществе на фоне пораженческих настроений будет нарастать, ненависть в отношении других этносов, не только русских, будет нарастать. И о каком тогда договорняке может идти речь, если одна из целей – денацификация Украины? Представьте себе, вот как работать с людьми, которые устраивают в православных храмах изгнание человека другой национальности? Из храма делается вертеп – там какие-то танцы, естественно, человек другой этнической группы показывается жадным, плохим, а бандеровцы – это хорошие рыцари и прочее… Вот как нам работать и жить с этими людьми, если мы не достигнем целей специальной военной операции по денацификации Украины?
Е. Афонина:
- Иван Александрович, тут вопрос вообще как в принципе с ними жить, даже если мы этих целей и достигнем? Вы же в голову каждому человеку не залезете, это же понятно. Что может отрезвить? Вот буквально несколько дней назад появилась информация от службы внешней разведки нашей страны, которая в какой-то степени служит таким отрезвляющим фактором.
А. Баранов:
- Да, пресс-бюро СВР сообщило, что на днях Вашингтон потребовал от Зеленского срочно снизить возраст призыва по мобилизации до 18 лет и соответствующее решение в Киеве уже подготовлено и будет принято в ближайшее время.
И. Мезюхо:
- Даже нет никаких сомнений.
А. Баранов:
- Вчера подтверждение пришло из Киева. Вышел приказ министерства обороны Украины – ограниченно годные мужчины в возрасте 18-60 лет обязаны повторно пройти медкомиссию до 4 февраля 2025 года. Это значит, что те, кто по каким-то причинам были от военной службы освобождены, сейчас этими медкомиссиями практически на 90% будут забриты в солдаты и отправлены на фронт.
И. Мезюхо:
- Тут надо пояснить, наверное, нашим зрителям. Действительно, на Украине долгое время была такая категория «ограниченно годный» и в эту категорию попадало действительно весомая часть общества, потому что какие-то хронические заболевания, начиная от вегето-сосудистой дистонии, заканчивая плоскостопием, они были основанием для того, чтобы призывник в 16 лет еще получил этот статус – ограниченно годный. Но я все-таки считаю, что решение в принципе о снижении мобилизационного возраста до 18 лет без всяких вот этих уловок «ограниченно годный» или нет, оно уже готово. Загвоздка вся заключается в том, что призвать-то можно, но надо же всех одеть, обуть, обучить. С этим уже начинаются проблемы. И второй момент – все-таки украинская власть до конца не знает истинное количество населения, проживающего непосредственно на территории, который контролирует киевский режим. Этой статистики, я уверен, нет. Да, можно считать по хлебу, по покупкам и т.д., есть такие хитрости. Почему нет четкой статистики на эту тему? Во-первых, потому, что многие годы на Украине специально не проводилась перепись населения. Во-вторых, в первые недели спецоперации граница была как решето со странами ЕС, поэтому не фиксировалось вообще, сколько выезжало – толком это не фиксировалось. В-третьих, коррупция расплодилась в этих ТЦК до такого уровня, что уже столько людей получили так называемые официальное «видрядження», по которому они выехали, что тоже уже сосчитать невозможно. Поэтому чтобы этот вопрос реализовать, Украине надо как-то попытаться сосчитать тех, кто есть. В том числе, для этого была введена вот эта Вовина тысяча. Но, видите, не получилось, не все решили ее получать, потому что, если ты получатель этой Вовиной тысячи, ты регистрируешься в системе – и привет ТЦК. Значит, дальше что-нибудь придумают на эту тему, чтобы человек оставил свои данные.
А. Баранов:
- Что касается тех, кто сейчас выехал и получил статус беженца в Европе, то Зеленский на днях хитрый ход придумал. Дайте мне побольше ПВО и я верну всех украинцев домой, сказал он европейцам. «Я им говорю – смотрите, давайте так – немного больше ПВО и я скажу: возвращайтесь все. Но я буду возвращать всех, а не только тех, кто у вас не работает. А они говорят – нет, те, что у нас работают, пусть работают. А неработающие пусть возвращаются. А я возвращу всех». Я думаю, после таких слов не только никто не вернется, но и побегут те, кто сейчас подпадает под эту вилку 18-60 – те, кто еще ограниченно годные или те, кому 18 исполнится в этом году.
Е. Афонина:
- По-моему, буквально за несколько недель до нового года была зафиксирован какой-то резкий всплеск выезда с территории Украины молодых ребят, школьников, причем, даже без родителей. Иван Александрович, что вам известно про это?
И. Мезюхо:
- Совершенно верно. Это тоже официальная статистика. Кстати, это официальная статистика киевского режима, его пограничной службы, это скрыть было невозможно. Действительно, перед новогодними праздниками, а они сейчас отмечают Рождество по католическому обычаю, произошел такой отток. И понятно, что большинство людей не вернутся. И опять-таки, украинская статистика пыталась представить эту историю таким образом, что люди просто едут к своим родственникам, которые за границей. Давайте представим себе, что да, что это люди, которые приедут назад. Но, получается, такое количество их сограждан находится за границей, что такое количество едет к ним на новогодние праздники? Вот даже так! Я уверен в том, что часть людей просто не вернется. И это тоже очевидно. Дело в том, что ужесточения по последним изменениям в закон о мобилизации коснулись частично и женщин военнообязанных – медиков и т.д. Ведь тогда же наблюдался отток не только мужчин, но и женщин, которые попадали под призыв вооруженных сил Украины. Поэтому следующим этапом, я думаю, надо ожидать отмены различных броней. Вот сейчас у человека есть бронь, грубо говоря, он работает в каком-нибудь западном Макдональдсе, а вот какая-нибудь бургерная действительно имеет бронь, потому что это западная компания, а завтра этой брони эти сотрудники лишатся. И вот тебе живое мясо, вот тебе готовая информация. Потому что каждый человек, который обладает бронью, зарегистрирован в системе. То есть, данные на этого человека есть. Более того, как я понимаю, сейчас используются таксисты. Мужчина садится в такси и его отвозят в ТЦК. Если таксист этого не будет делать, то его самого отправят на фронт.
А. Баранов:
- Вообще, конечно, хоть фильм снимай…
Е. Афонина:
- Слушайте, мы понимаем, что можно в таких промежуточных фазах обсуждать текущий момент, но все-таки хочется понять – на данном этапе Украина перед чем оказалась? Какой следующий шаг, по вашему мнению, будет? Вот что Украина сделает?
И. Мезюхо:
- К сожалению, это можно предсказать с высокой долей вероятности. Как минимум, до 20 января запад держит курс на эскалацию конфликта на Украине и киевский режим будет делать все для того, чтобы произвести как можно больше провокаций на территории Российской Федерации, на линии соприкосновения в отношении гражданских лиц, в отношении собственного населения. Идет повышение ставок. Поэтому в ближайшее врем я мы будем наблюдать эскалацию украинского кризиса. После 20 января стратегия Соединенных Штатов Америки по Украине будет изменена. Когда я говорю об изменении стратегии, я не говорю о том, что Трамп – это президент мира. Давайте зафиксируем: Трамп – это президент войны, вы можете со мной спорить, но я убежден, что я окажусь в этом смысле правым. Трамп – президент войны другими средствами.
Е. Афонина:
- Иван Александрович, не будем спорить, думаем абсолютно так же. Иван Мезюхо, политолог, председатель Крымской регионально-общественной организации «Центр политического просвещения» был с нами. Спасибо огромное.
А вот у нас есть вопрос – угрожает ли иностранщина русскому языку?
А. Баранов:
- Действительно, посмотрите, куда ни пройдешь по Москве, особенно в центре, на вывесках сплошная латиница, иностранные названия. И ладно бы просто названия фирм, но иногда первое слово русское, а потом добавляют зачем английское – «хоум склад», например. Вот для чего это делается? На кого это рассчитано? Словари, которые внесли новые слова за 2024 год, показывают, что большинство из них – это переделка из английского. Даже самое популярное слово «вайб» (настроение), «вайбануть» (извините за созвучие), как сейчас говорят… почему именно англицизмы засоряют наш язык и делают его совершенно не похожим на тот, который мы читаем у Пушкина?
Е. Афонина:
- Давайте мы попробуем разобраться в этой теме, тем более, что и президент нашей страны поручил к 1 июня разработать проект «Основ государственной языковой политики Российской Федерации», ну и председатель Госдумы Вячеслав Володин пообещал, что Государственная Дума рассмотрит законопроект о защите русского языка в приоритетном порядке. Так от чего и от кого защищаем? Главный редактор «Русской народной линии», председатель Русского собрания, член Союза писателей Анатолий Степанов с нами.
А. Степанов:
- Здравствуйте. С новым годом вас и грядущим Рождеством!
Е. Афонина:
- Дай Бог нам всем здоровья и хорошего русского языка! Что, действительно настало время русифицировать Россию? Слишком глубоко мы увязли в англицизмах? Помните, как президент рассказывал о том, что в Германии…
А. Баранов:
- Да, да, да, был на дне рождения у Шредера и там все, даже хор девочек, пели по-английски.
Е. Афонина:
- Да, а вот здесь я хотела бы сказать – Владимир Владимирович, а посмотрите «Голос. Дети» от 2023-го, 2022-го, 2021-го и далее… там были одни сплошные иностранные песни. В этом году да, что-то поменялось. «Голос. Дети» - выходит на центральном канале – все поют по-английски. Так что нам тоже, мягко говоря, есть куда стремиться… Собственно, вот такая, что называется, картинка с выставки. Пожалуйста, ваши размышления – почему такое пристальное внимание и президент, и Госдума уделяют русскому языку?
А. Степанов:
- Да это надо было делать еще позавчера, можно сказать. Потому что действительно в языковой политике у нас все запущено. Точнее, у нас не было никогда языковой политики. Вот во Франции языковая политика есть. Там следят внимательно государственные органы, в отличие от Германии, наверное, и от России, но Германия-то она завоеванная страна, а Россия-то страна не завоеванная…
А. Баранов:
- Во Франции строгая совершенно пропорция фильмов французских – 70% должно быть, и иностранных – 30%.
А. Степанов:
- Да. И языковая политика… вот такой простой пример можно привести. Слово «компьютер» ведь не у всех стран, не везде англоязычное. У нас – да, в Германии – да. А даже в Финляндии оно на своем языке.
А. Баранов:
- Ну, финны вообще отличаются тем, что все они переделывают на свой язык.
А. Степанов:
- Абсолютно. Дело в том, что, во-первых, эта проблема не новая, конечно, для нашей страны. Вспомним Льва Толстого «Война и мир», как вся элита говорила на французском. И реакцией на это стала, можно сказать, проповедь выступления тогдашнего министра народного просвещения Шишкова, над которым потом потешались, издевались, но он создал великое произведение – Корнеслов…
А. Баранов:
- Ну да, это знаменитое, значит, близкое про «мокроступы» - так он просил именовать калоши. И над ним смеялись. Я всегда спрашиваю – а босоножки вас не смущают? Или самосвал? Или вертолет?
А. Степанов:
- Совершенно верно…
А. Баранов:
- Он говорил, допустим – франт идет по бульвару. Хорошилище идет по гульбищу из ристалища. Это действительно странно смотрелось бы. Но прижилось бы. По-чешски например, дивадло будет театр – и ничего.
А. Степанов:
- Да, по-сербски актер – глумац, а театр – позоришко. И ничего, сербы живут себе и свои слова сохраняют. Но сегодня ситуация куда более катастрофическая. Потому что у нас ведь что происходило в 90-е годы? У нас государство ушло. Мы это все принимали, что государство должно уйти, потому что они слишком держит в ежовых рукавицах, загоняет в какое-то прокрустово ложе общество, не дает развернуться обществу, инициативу не проявляет. И государство ушло под вот это улюлюканье прозападной нашей интеллигенции, государство ушло из всех сфер. Вот сейчас государство возвращается. Государство вернулось в экономику, государство вернулось в военное строительство, прежде всего. Государство вернулось в правоохранительную деятельность и сейчас там как бы порядок наводится. Государство сейчас возвращается в сферу образования, наконец, посчитали, что воспитание в школе нужно, а не только семья должна заниматься. И государство сейчас очень робко, очень медленно возвращается в сферу культуры, в том числе, в сферу языковой политики. Потому что здесь-то государство должно было вернуться, потому что язык засорен, катастрофически засорен. Мы еще, люди старого поколения, стараемся говорить на русском языке, на котором нас учили. А ведь посмотрите – молодое поколение это ужас! И они не виноваты в этом.
А. Баранов:
- Так вот, может быть, это все приходит-то… нововведения-то идут с запада. И компьютер оттуда, и вот технические новинки все идут оттуда, и мы вынуждены вслед за ними говорить…
А. Степанов:
- Отчасти это так.
А. Баранов:
- Кстати, вот спутник они не называли спутником, они называют спутником только вот запущенный 4 октября аппарат. Чтобы, не дай бог, это слово русское не закрепилось во всех словарях человечества.
А. Степанов:
- Да.
А. Баранов:
- А мы бездумно повторяем.
А. Степанов:
- Да, как у нас придумали, что русские слова – спутник и погром, а остальных русских слов нет.
А. Баранов:
- Нет, тройка еще, дача, и перестройка еще.
А. Степанов:
- Да, еще и перестройка.
А. Баранов:
- И гласность. Но гласность уже забыли.
А. Степанов:
- Да. Пора и перестройку забыть. И сегодня вот государство возвращается и, слава богу, что хотя бы лучше поздно, чем никогда, потому что нужны радикальные меры сегодня уже. Для того, чтобы языковая политика стала реальностью, потому что все эти декларации о защите русского языка без этого ничего не будут стоить. Вот вы говорили о самых вопиющих примерах, когда мы видим в рекламе, в названиях каких-то фирм эти вот новоделы, а ведь посмотрите, даже в книге… когда переводили в огромном количестве иностранную литературу, у нас что было? Тогда переводчики просто издевались над русским языком. Они не искали никакого аналога, потому что им надо было заработать, наверное, и добавляли там русские суффиксы и окончания, и появлялись слова, которые уже стали русскими. А вот это пресловутое «о кей»? Ну, везде же. Я вот пытаюсь всех своих знакомых сейчас править, что надо вместо ок писать тт(так точно) – может быть, это русское…
А. Баранов:
- Ну, вообще отличное слово – добро. Отлично. Все хорошо.
А. Степанов:
- Да. Ну или хотя бы хорошо.
Е. Афонина:
- Возникает вопрос – о каких жестких мерах вы говорите? Потому что ведь сейчас существуют две реальности. Одна, если мы говорим о подрастающем поколении, это школьная реальность, учебная программа – да, там можно навести порядок, включить туда правильную литературу, правильные языковые основы. Вторая реальность к этой не имеет никакого отношения. Это реальность перемен школьных, реальность Telegram-каналов, реальность игр компьютерных и прочее. Вот они между собой не пересекаются – это два пласта, которые не смешиваются. И наведя порядок, как собирается сделать Госдума, в одном слое, во второй мы никогда с вами не полезем, не дотянемся, и там ничего мы сделать не сможем. Мы это понимаем? Или это не так?
А. Степанов:
- Я думаю, что это не совсем так. Я понимаю, что это нельзя так просто решить и что вот эту создававшуюся десятилетиями проблему не решишь даже самым прекрасным законом Государственной думы. Но помимо того, о чем вы сказали, есть еще улица, есть те самые названия фирм, названия кафе, где можно навести порядок. Это сфера рекламы, где можно навести порядок. Но самое главное – конечно, нужно сейчас создавать орган языковой политики.
А. Баранов:
- Совершенно верно. Ну, вот уже и ответы пошли. Вот Дмитрий из Челябинской области нам пишет: «Это проблема. Молодежь уже часто не может подобрать русский перевод».
Из Иркутской области нам пишут: «С чего-нибудь начинать надо – хотя бы все вывески, плакаты в городах и на дорогах с иностранного на русский заменили». Из Швеции наш постоянный слушатель пишет: «Например, слова «базар», «тюрьма», «арбуз», «деньги» - тоже иностранные». Ну да. Но эти слова уже устоялись. Кстати, они не англоязычные, они пришли из тюркского языка и носители этого тюркского языка присутствовали на Руси довольно долго – оттуда все и пришло. Вот не согласен с нами слушатель из Саратовской области: «Не надо в одну кучу смешивать все. Голос. Дети. Вывески. Пусть дети поют на всех языках, они поют песни исполнителей». Ну, мы не об этом говорим-то. Они поют песни исполнителей, но есть очень много знаменитых и замечательных русских, советских, российских исполнителей – выбирай на вкус, пожалуйста! И эти песни были любимыми.
Е. Афонина:
- Кстати, этот сезон этого шоу, между прочим, был как раз отмечен тем, что звучали замечательные русские песни, на русском языке, и, по-моему, шоу от этого только выиграло. Поэтому отталкиваясь от рассказала Владимира Владимировича о том, что он видел в Германии, я и привела этот пример, что в нашей стране ситуация ничуть не лучше была. А дети, которые поют песни на английском языке, не понимая порой их содержание, а содержание порой может быть такое, что и взрослому-то петь стыдно, как-то воспринимается, мне кажется, несколько… Так, давайте вернемся к нашей теме по поводу обещания Госдумы рассмотреть законопроект о защите русского языка в приоритетном порядке. И что там предлагается. Вот как раз данная инициатива и хочет защитить русский язык, использование англицизмов существенно ограничить, и прежде всего вот то, о чем, Анатолий Дмитриевич, вы и говорили – в публичном пространстве. Это вывески, это надписи, это информация о товаре, информация об акциях – все это должно быть на русском языке. В частности, переименовать названия жилых комплексов, поселков и микрорайонов. А вот здесь у меня и возникает вопрос. Ну, вы знаете, что у нас с этого года прогрессивная шкала налогообложения, НДФЛ у нас теперь до 22%... Вот они согласятся, чтобы их всякие Шервуды и прочие вдруг неожиданно попросили переименовать на русский лад?
А. Баранов:
- Ребрендинг-то ведь недешево стоит, да, они вообще пойдут на это? Помните, при Лужкове еще, если говорить о Москве, была компания – сменить все выставки на английском языке на русский. Пшик! Все это кончилось очень быстро, едва начавшись. А сейчас как?
А. Степанов:
- Да пусть они живут в своих Шервудах, которые они там создали. По крайней мере, народ будет знать, кто там живет. Мне кажется, что мы должны озаботиться, прежде всего, проблемами основной массы народа и, прежде всего, молодежи. И здесь, конечно, то, о чем я сказал перед перерывом – о том, что нужен орган, который бы проводил языковую политику государства, который бы следил за проведением этой политики в интересах русского языка и в интересах государства в сфере культуры, в сфере переводческого дела, например. Это очень важно, чтобы не изобретали, не отдавать это на откуп переводчикам, которые не будут особо заморачиваться, а будут просто кальку делать с англоязычных терминов. И необходимо провести такую вот проверку того, что уже используется. И, конечно, есть целый ряд слов, которые уже вошли прочно в язык, конечно, сейчас уже вряд ли мы сможем придумывать какое-то русское название компьютеру или тому же пресловутому кешбеку. Эти слова уже, может быть, вошли в язык, но те, которые еще не утвердились, не укоренились в языке, им вполне можно найти какой-то аналог и строго за этим следить.
А. Баранов:
- А вы не боитесь, что мы в украинский такой сценарий свалимся? На языковую полицию, значит, только мова, а все остальное – под запретом? И будем карать тех, кто будет нарушать…
А. Степанов:
- Нет, там все-таки немножко другое. Там пытаются изгнать русский язык из разговора, у нас ведь, слава богу, на английском языке никто не говорит на улицах…
Е. Афонина:
- Ну, смотрите, вывесил магазин плакат – СЕЙЛ! Мы понимаем – распродажа. И что, приходят и говорят – нет, нельзя «сейл», пиши «распродажа». Ну и что дальше? Наказывать? Штраф какой-то платить? Или на сознательность давить?
А. Степанов:
- В этом вопросе, я думаю, не нужна никакая сознательность. Должны быть меры запретительные. Ведь никто же не рисует какие-нибудь матерные слова, хотя, может быть, кому-то очень и хотелось бы их написать. Потому что знают, что за это будет штраф. Вот точно такой же должен быть штраф и в этой сфере. Просто не надо ударяться в крайности и пытаться вводить какие-то языковые патрули, ловить подростков, которые говорят неправильным русским языком. Это глупость. Этого, конечно, быть не может и не должно. И это не в сфере государства, это должен сделать учитель. А вот чтобы учитель говорил на правильном русском языке, чтобы в школах, в учебниках, в книгах это был хороший русский язык – вот за этим следить государство может и должно.
Е. Афонина:
- Хорошо. Тогда мы выходим на еще одну очень важную тему. Вы сами сказали – учитель должен говорить на хорошем русском языке. А теперь давайте посмотрим на тех, кто преподает русский язык и литературу в наших школах. Есть педагоги, которые, мягко говоря, в силу своего происхождения, не очень хорошо говорят на русском языке, потому что приехали к нам из других государств. А преподают русский язык.
А. Степанов:
- Это вопиющая ситуация, конечно! Ну, как можно не знать русский язык?!
А. Баранов:
- Лен, я с тобой не соглашусь. Если они с акцентом говорят, но говорят на хорошем русском, ну, что такого-то?
А. Степанов:
- Да, акцент это другая вещь совершенно.
Е. Афонина:
- Не об акценте речь, Андрей Михайлович, отнюдь не об акценте идет речь. Когда учитель, не очень хорошо владеющий русским языком, проверяет домашнее задание…
А. Баранов:
- Ну, тогда я не понимаю, как он диплом получил учителя русского языка?
Е. Афонина:
- А он его у себя получал на родине.
А. Баранов:
- Я думаю, что все-таки пока это не стало массовым.
Е. Афонина:
- Пока да. Потому что в том поручении президента – разработать и внести в Госдуму до 1 мая проект закона о языках народов Российской Федерации – предусмотрено создание и введение государственного реестра языков народов России. Тут некоторые Telegram-каналы уже написали – скажите, а языки тех народов, которые массово приезжают к нам поработать, они тоже будут в этом реестре? Ведь там речь идет не о сотнях тысяч, там речь о миллионах идет, а это уже серьезно.
А. Степанов:
- Ну, это вот тоже вопрос языковой политики, которую должно решать государство. Потому что этих народов, которые к нам сейчас приезжают в роли мигрантов, нет среди народов Российской Федерации. Значит, не должно этого быть, не должно государство тратить средства, финансы, в том числе, для того, чтобы издавать литературу на узбекском, на таджикском, на азербайджанском языке. Это не задача государства. Потому что у этих людей, если они приезжают сюда, то они должны становиться русскими, с азербайджанскими корнями, с узбекскими корнями… только таков путь естественной русификации, который был веками. Ведь наша история знает огромное количество людей не русских этнически, но которых мы считаем русскими святыми, русскими полководцами, русскими деятелями культуры. Ну, в основном, это, конечно, представители европейских народов, тем не менее, Россия всегда это все впитывала и это все переваривала. И это происходило безболезненно. И это делал русский язык и русская культура. Вот сейчас мы должны защитить русский язык и русскую культуру от варварства, которое было допущено в 90-е и в нулевые годы. Вот я так понимаю.
Е. Афонина:
- Согласны, согласны, под каждым словом вашим подпишемся, потому что действительно то, что происходит порой с русским языком, вызывает оторопь и ужас. И будем надеяться, что 2025 год станет в этом смысле годом, когда русский язык получит свой статус.
А. Баранов:
- Ой, всегда мы в первые дни года надеемся на лучшее. И сейчас тоже.
Е. Афонина:
- Надеемся, конечно. Главный редактор «Русской народной линии», председатель Русского собрания, член Союза писателей Анатолий Степанов был на связи с нашей студией. А с вами были Андрей Баранов и Елена Афонина. Всего доброго.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
