Мир на Украине по американским лекалам: как нам реагировать на требования Трампа
Е. Афонина:
- С вами ведущие программы – Андрей Баранов…
А. Баранов:
- … и Елена Афонина. Здравствуйте.
Е. Афонина:
- Сегодня мы хотели бы вновь обратиться к нашим радиослушателям и зрителям с призывом отвечать на те вопросы, которые мы будем обсуждать с нашими экспертами. Во второй части нашей программы мы обязательно поговорим о том, что будет после выборов в Белоруссии и рассчитывает ли запад оторвать все-таки страну от России после эпохи Лукашенко, и как этого не допустить. Тем более, что сейчас уже официально выборы в Белоруссии признаны состоявшимися и на 14 часов явка составила 66,41%. Это белорусский ЦИК заявил.
Но начнем мы с темы, которая достаточно активно в течение всей недели обсуждалась – как нам реагировать на требования Дональда Трампа и что такое мир на Украине по американским лекалам? И здесь нам поможет разобраться политолог, автор Telegram-канала «НЕКРУТАКОВ» Леонид Крутаков.
Л. Крутаков:
- Добрый день.
А. Баранов:
- Как мы помним, еще до того, как Дональд Трамп въехал в Белый дом, он обещал за сутки урегулировать конфликт на Украине. Потом, поняв, что это дело несбыточное, появился уже со ссылкой на назначенных им чиновников госдепартамента промежуток времени в 100 дней. И вот сегодня буквально вдруг в сетях завирусился очень подробный план якобы исходящий из Вашингтона, который и предусматривает поэтапно, понедельно достижение мирной договоренности.
Итак, как утверждается, Трамп должен провести телефонный разговор с Владимиром Путиным либо в конце января, либо в начале следующего месяца, чтобы обсудить план урегулирования. Два возможных исхода. Либо не находятся точки соприкосновения, тогда все остается как есть и Трамп, наверное, вводит режим санкций против России, как он и обещал, тарифы повышать будет и т.д. Или, если находятся точки соприкосновения у двух глав государств, то начинается следующий вариант действий.
Первое. Зеленский отменяет указ, которым запрещал самому себе и всем остальным вести переговоры с Путиным. Дальше. В течение февраля или первой половины марта предлагается провести встречу Трампа с Зеленским и Путиным, либо встречу Трампа с Зеленским и встречу Трампа с Путиным – двое надвое, либо в трехстороннем формате (как договорятся) и утвердить основные параметры мирного плана. Пока идут переговоры и продолжаются боевые действия, Трамп не блокирует поставку военной помощи Украине, так как это было еще одобрено предыдущей администрацией Байдена.
С 20 апреля 2025 года – это день Пасхи, который опять-таки в этом году отмечается всеми христианскими концессиями, по всей линии фронта в этот день предлагается объявить перемирие, при этом Украина должна вывести все войска полностью с территории Курской области.
В конце апреля 2025 года должна начать работу некая международная мирная конференция, которая зафиксирует соглашение между Украиной и Российской Федерацией о завершении войны при посредничестве США, Китая и ряда стран Европы, а так же представителей глобального юга. В конце апреля начнется обмен пленными по формуле «все на всех» и до 9 мая предусмотрена декларация этой международной конференции о завершении войны на основе согласованных параметров.
После 9 мая Украине предлагают не продлевать действия режима военного положения и мобилизацию. В конце августа в Украине проводятся президентские выборы, а в конце октября парламентские выборы.
Что предлагается? Украина не будет членом НАТО и декларирует нейтралитет. Причем, это решение о запрете принимать Украину в НАТО должно быть официально зафиксировано на саммите НАТО. Украина станет членом Евросоюза до 2030 года, а ЕС берет на себя часть обязательств по восстановлению Украины после войны. Украина не сокращает численность армии, а США обязуются продолжить поддержку и модернизацию Вооруженных сил Украины. Киев отказывается от военных и дипломатических попыток вернуть территории, утраченные в ходе конфликта и перешедшие в ходе голосования референдумов их граждан под юрисдикцию Российской Федерации.
Часть санкций против Российской Федерации будет отменена сразу после заключения мирного соглашения, остальная часть – в зависимости от того, как себя будет вести Россия. К участию выборах в Украине должны быть допущены партии, отвечающие за дружбу с Россией, за отстаивание интересов русскоязычного населения и русского языка.
Ну и вот особо важный пункт, по которому до сих пор нет договоренностей – это о миротворческом контингенте на линии разделения после окончания конфликта. Украина хочет, чтобы там были западные войска, Россия категорически против.
Вот такой вброс. Как к нему относиться?
Л. Крутаков:
- Все выглядит вполне реалистично с точки зрения западных элит и их интересов. То есть, как бы по пунктам ни одного возражения, вплоть до того, что – хорошо, мы в НАТО не принимаем, но военную инфраструктуру продолжаем наращивать и русофобское… То есть, понятно, что в нынешней Украине, в нынешнем ее состоянии допуск партий, которые выступают за дружбу с Россией и за русский язык, это фактически показать пальцем – вот они, враги Украины, бейте их. То есть, в нынешнем режиме ни победа, ин приход к власти невозможен таких партий. То, что на Украине будет сформирован, если план вступит в действие, абсолютно русофобский режим и то, что эта территория международной неопределенности или гуляй-поле, как я ее называю, которая выступает драйвером международной европейской как бы ситуации волатильности политической, это безусловно. И в нынешнем состоянии сохранение Украины не решит стратегические проблемы, которые есть. Да, посылки в адрес России сделаны в виде того, что она не вступает в НАТО, но она вступает в ЕС и часть средств союз… А кто будет платить за оставшуюся часть потерь и военных долгов Украины? Украина? Чем будет платить? Как решать вопрос с собственностью западных компаний, которые окажутся на территории России? То есть, как корпоративные правила будут совмещаться прежнего мира с нынешней политической конфигурацией? Тут вопросов для меня настолько много…
Вот как я вижу ситуацию? Мир корпоративного контракта, который удерживал рамку международных отношений, он умер. То есть, авуары Ливии, Ирака, золотовалютные резервы России, пейджеры Израиля, которые по контракту поставлены и взорвались, это же назад не отмотать. Санкции. Нельзя же сказать, что мы сейчас вам ЗВР вернем, но это был прецедент, это была ошибка… но эта ошибка повторяемая и повторяющаяся, ее можно в любой момент в старом формате отношений заново врубить. Это рычаг, это угроза. То есть, понятно, что вот этот мир корпоратива умирает и мы вступили по факту в мир права силы. В мир империй, когда право утверждается с помощью войны. Твое право на субъектность, да. И это так просто не вычеркнешь. Мы назад не можем вернуться.
А. Баранов:
- Понятно, с помощью войны. Но война заканчивается либо победой одного и капитуляцией другого, либо все-таки миром каким-то. Мы сейчас, если вот экстраполировать на Великую Отечественную войну, где-то так в середине 1943 года. То есть, еще не сломлен германский рейх, они еще на нашей территории – и вот давайте мир заключим? Ясно было, что этого не будет. Наверное, и здесь вообще невозможно? Или как-то можно будет все-таки действовать? Вот этот вариант реален все-таки для нас, как вы думаете? Нет, вернее, приемлем ли он для нас?
Л. Крутаков:
- С точки зрения интересов России, как исторического субъекта и некоей цивилизационной матрицы, конечно, неприемлем. Еще раз повторюсь, что наличие вот этого образования, исторический прецедент украинский возник, как некое самостоятельное государство, причем, как русофобское. Мы же знаем, что проект Украины как независимого королевства появился еще в документах пангерманского союза как часть срединной Европы…
А. Баранов:
- Ну, это история. А сейчас, в 2025 году как?
Л. Крутаков:
- Так это ничего не меняет в отношениях. Я говорю про то, что, если мы соглашаемся с этой формулой, мы соглашаемся, что «Дранг нах Остен» придвинулся к нашим границам на территории Украины.
А. Баранов:
- Значит, альтернатива – мы продолжаем войну…
Л. Крутаков:
- Я хочу сказать, что это не значит, что это не будет принято. Проблема в том, что вот как я формулировал, как я вижу вот это разрушение корпоративного мира и вступление мира в выработку новых правил – поиск большой сделки новой. Ведь для многих в нашей элиты это не так. Для многих в нашей элиты прекращение войны – это возвращение в мир дач на Сардинии, дворцов на Темзе, регулярных выездов на запад, счетов на западе, красивой жизни. Количество людей, заинтересованных в таком ментальном поражении России через некий условный мир, очень велико внутри страны. Не все через Верхний или Нижний Ларс уехали.
А. Баранов:
- Хорошо. Но есть люди, которые просто не хотят, чтобы гибли их родственники – мужья, отцы, дети, братья…
Л. Крутаков:
- Вопрос важный и очень серьезный, потому что это тогда надо объяснить – почему они гибли, да? А если вы сейчас заключаете сделку с западом, то значит это признание того, что это было – ну, погорячились и те, и другие, а давайте вернемся к старым отношениям.
Е. Афонина:
- А теперь вопрос нашим радиослушателям. Возможен ли лично для вас мир, подписанный на таких условиях?
А теперь мы возвращаемся к комментарию по этому поводу. Леонид Викторович, вы сказали, что очень сложно будет здесь внутри России объяснить такой сценарий, если он будет реализован, в первую очередь, тем, чьи близкие принимали участие в специальной военной операции.
Л. Крутаков:
- Да. А можно маленькую ремарку. Что юридически не признаются территории, отторгнутые и вошедшие в Россию, потому что это значит? Это значит, что это всего лишь откладывание решение проблемы на потом. Проблема остается. То есть, никто не фиксирует в международном законодательстве, что Крым, Луганск, Донецк, Херсон, Запорожье – это территории России. Значит, претензии будут оставаться. Это значит, что мы всего лишь получим римейк Минск-1, 2 и Стамбула. Потому что, если нас обманули там и признались в этом, почему мы будем должны верить сейчас? Когда я говорил про мир империй и право силы, я говорил о том, что как раз право той или иной страны утверждается силой и большой сделкой. А здесь предлагают всего лишь заморозку конфликта. А большая сделка подразумевает, как, условно, в Ялте – выработку новых форматов и параметров международных отношений.
Теперь к стране. Действительно, внутренняя гомогенность, которая определяет политическую мобильность страны, способность ее достигать результатов. Это понимание общих целей, общих задач, единство внутри народа, да. Вот если мы соглашаемся на сделку, и это будет признанием как некой, условно, ошибкой или там взбрык и вот сейчас заново договорились, что на самом деле погорячились и те, и другие, как объяснить действительно людям, которые гибли, что это была ошибка? А это значит, что Галкины, Пугачевы, вот все, кто уехали, они были правы? Значит, они могут вернуться в страну? А как можно совместить в одной стране два таких представления о ее будущем и о самой стране? Насколько это укрепит страну внутри? Насколько мы станем едины, насколько мы сможем достигать каких-то целей? Ведь понятно, что это уже пятая колонна внутри страны, мы, что, ее возвращаем или признаем, что они были правы? Как это соединить? Честно говоря, для меня это большая задача. Это тоже исторически ослабление России, если мы согласимся с этим, если мы это примем. Этот вопрос очень глубокий, серьезный и его поднимают на разном уровне – там единый учебник истории, идеология, которой нет в России. Идеологическое разоружение это ведь страшно, это значит отказ от исторической цели. Это значит признание, что мы всего лишь территория, проект, один из цехов западного мира большого, да, корпоративного. Это катастрофа, которую Россия пережила в 90-х годах и которую мы до сих пор еще проживаем, от которой мы не избавились, когда говорили про разное представление в конфликте. Кто-то это воспринимает как историческое восстановление России и возвращение ее в историю. А кто-то это воспринимает как идиотизм и ватничество.
Е. Афонина:
- Леонид Викторович, вот вы очень правильно объяснили эту сумятицу, которая нас ждет, но такое ощущение, что мы мнемся, топчемся – признавать, не признавать… Приходит Трамп и всю повестку нашей страны он берет. Значит, так, два пола – мужской и женский. Значит, так – все эти инклюзивности вне закона, все сносим. Жестко, решительно. Все присели. Где эти волнения? Где эти толпы, миллионы, выходящие на улицу с воплями?! У меня возникает вопрос – вот так перехватить повестку нашей страны – это надо уметь. Мы же говорили, что люди, которые не согласны с тем, что им предлагают сто пятьсот полов, в Россию приезжайте, у нас здесь традиционно все, у нас здесь мама и папа, у нас семьи, мы – ковчег. И вдруг выясняется, что и не мы вовсе. Трамп рубанул с плеча и все так радостно – ой, да, ну, ладно, хорошо! Смотрите, Америка и с мигрантами борется… Можете объяснить, почему у нас этот процесс занимает перетаптывание с ноги на ногу и переминание, а там как-то все иначе получилось. Почему?
А. Баранов:
-Пока не получилось, пока продекларировали, чем это обернется, никто не знает.
Е. Афонина:
- Ну, у нас попробуйте продекларировать так же, тут же моментально эта пятая колонна повылазит так изо всех щелей, что мало не покажется.
А. Баранов:
- Жириновский декларировал это, по-моему, через день.
Е. Афонина:
- И как на него смотрели?
А. Баранов:
- А так и на Трампа сейчас смотрят. Как на чудика.
Л. Крутаков:
- Ну, вопрос абсолютно правильный. Для меня здесь все очень просто. Для меня тот мир, который существовал, единственной стороной, которая задавала стандарты поведения и формы, и нормы поведенческие, была США, поэтому они и могут себе позволить. Поэтому наша элита во многом ориентировалась на те нормы, стандарты и воспринимала их, как вот мы идем против течения большого, вся Европа, все это рождалось оттуда, потому что мы признали в 90-х, что та модель отношений - доминантная, справедливая и лучшая в мире, и мы будем жить, как они. Вы отказались от своей исторической роли. Я вот встречался с казахскими ребятами, своими коллегами, разговаривал, у них абсолютно четкая позиция. Не они нас предали, это мы их предали. Мы отказались от идеи, за которой надо следовать. Мы сказали – Америка светоч всего, так чего казахи должны с нами договариваться? Конечно, они побежали к тем, кто светоч, договариваться. Кто стандарты задает, с тем и надо решать вопросы. А то, что Трамп развернул ситуацию, ну, вы правы тоже, Елена. Во-первых, настроения традиционные сильны в обществе тысячу лет, две тысячи лет. Историю не убьешь за двести лет, за тридцать лет вот этими гей-парадами, не уничтожишь семью, не уничтожишь патриархальные отношения. Трамп – это команда-ликвидатор. Это люди, которые понимают… которые должны снести прежний проект вот тот самый.
А. Баранов:
- Да, и по Украине он так же… так, оперативная новость – глава офиса президента Украина Андрей Ермак отреагировал на этот план. Он заявил, что никаких мирных планов за 100 дней не существует в реальности. Точка.
Е. Афонина:
- А что, он должен говорить, что – да, все правильно?
А. Баранов:
- Ну, мог бы и промолчать. Ну, по крайней мере, вот такая реакция есть и я ее озвучил. Кстати, напоминаю, что 4 февраля будет 80 лет с начала Ялтинской конференции. Тоже большое событие. Может, под это дело Трамп чего-то планирует? Может, нам Си Цзиньпина пригласить и втроем встретиться – Владимиру Путину, Си Цзиньпину и Трампу? Сделать такую нью-Ялту и посмотреть в глобальном плане, как избежать таких конфликтов и как покончить с нынешними?
Е. Афонина:
- Кстати, про нью-Ялту многие говорят. Леонид Викторович, вообще в принципе возможна ли такая переговорная площадка сейчас и в каком составе?
Л. Крутаков:
- Когда я говорил про большую сделку, я говорил именно про это. Но проблема в том, что Ялта была что? Это раздел мира на сферы влияния, да. А сейчас надо не о сферах влияния думать. Надо сейчас договориться о формах взаимодействия, потому что втроем, как Андрей говорит, уже не получится. Есть Турция, есть Иран, есть Индия. Их нельзя вычеркнуть из повестки. Япония, Германия, которые до сих пор находятся в статусе побежденных стран и поражены в политических правах, они могут войти в Совет безопасности. Это же тоже проблема, да. Сталин говорил, что без единой Германии Европа не существует. То есть, раздел же Германии – это был англосаксонский проект. То есть, возникает много вопросов того старого мира Ялтинского, который рухнул, который надо сейчас решить. Втроем за стол не сядешь теперь, это гораздо больше стран. Это Бразилия, это БРИКС образовавшийся, да. Вот когда мы говорили про украинскую историю, ведь это еще и ослабление исторической роли России. Историческая роль России всегда стопилизатор евразийского пространства была. Большая сделка с Англией – это же все там находится. Если мы проигрываем на Украине, значит, мы уже не имеем того статуса регулятора, значит, ЕврАзЭс падает, значит, БРИКС и ШОС, значит, Китай главный на этой территории. Как он будет договариваться с Америкой, с Европой? Мы уже в этой сделке второстепенны. И это в плане, который мы видим и который озвучен, да, вот сначала Россия соглашается, а потом мы уже выносим на общий режим. Я, Трамп, это сделал, где будет и Китай, и Индия, и глобальный юг, и будем обсуждать, как мы тут с Россией и с Украиной поступим. Мы же там уже объект договоренности, а не субъект, если мы согласимся. Тут вопросов очень много.
А. Баранов:
- Резонно. Да. Действительно, нашу судьбу будут решать за нас, получается. Якобы помогая этот конфликт привести к миру.
Е. Афонина:
- Спасибо вам, Леонид Викторович, за участие в нашем эфире.
А. Баранов:
- Сейчас я быстренько зачитаю ответы на вопрос, который мы задали в начале нашей передачи. Итак, общий лейтмотив – нет, ни в коем случае. Москва и Московская область: «Нет, невозможно». Ставропольский край: «Такой мир – это значит предательство тысяч погибших на специальной военной операции. Я против такого мира». Пермский край: «Не вступившую в НАТО Украину снова могут накачать оружием и проблема остается». Республика Татарстан: «На таких условиях нет, но, боюсь, что наши власти могут это принять». Волгоградская область: «Ну, вот, опять американец этот говорит, как поступить, а мы молчим в тряпочку. Где наш план, озвученный на весь мир?»
Е. Афонина:
- Как это где наш план? А Стамбул?
А. Баранов:
- Конечно, во-первых, этот план был изложен Владимиром Путиным, я лишь читаю то, что пишут наши слушатели. Москва и МО: «Только наша победа и капитуляция нацистов». Новосибирская область: «Нет». В общем, общее негативное отношение к возможности такой сделки, которую якобы приписывают Трампу, которую он нам очень хочет предложить.
Е. Афонина:
- Но сегодня президент Белоруссии Александр Григорьевич Лукашенко, он же один из пяти кандидатов, его кандидатуру так же сегодня представили на выборах, которые очно начались сегодня, он, общаясь с журналистами, сказал, отвечая на вопрос «возможен ли мир?» - «Мир возможен, но у меня 50 на 50».
А. Баранов:
- Осторожная оценка. Тем не менее, да, сегодня в Беларуси выборы президента, на седьмой срок, наверное, уже можно сказать, что обеспечил себе его Александр Григорьевич Лукашенко – бессменный президент республики Беларусь в последние 30 лет. Было заочное голосование, где примерно 40% голосов было отдано уже ему… И вот, не дожидаясь окончательного поведения итогов, Александр Григорьевич уже дал и пресс-конференцию большую, и там очень хлестко, в его стиле, высказался по многим вопросам.
Е. Афонина:
- И сейчас на связи с нами политолог, депутат белорусского парламента, публицист, кандидат исторических наук Вадим Гигин.
В. Гигин:
- Добрый день.
Е. Афонина:
- Вадим Францевич, у нас сразу вопрос возникает – разве так можно, чтобы один из кандидатов давал большую, но по факту пресс-конференцию с участием зарубежных, в том числе, журналистов, отвечал на многие вопросы и внутренней, и внешней политики? Мы не припомним, чтобы так было где-то еще?
В. Гигин:
- Да, я чуть поправлю вас. Вы сказали, что у нас голосовали дистанционно, но у нас дистанционно не голосуют. У нас с 22-го числа шло досрочное голосование. А сейчас основной день голосования. В принципе, здесь ничего нового нет и это традиционная пресс-конференция президента Республики Беларусь, она всегда на избирательном участке, которую он давал, такое развернутое интервью журналистам. Единственное, что сейчас интерес к выборам настолько большой, для этого выделили отдельную аудиторию, зал, где собрались все журналисты – было много иностранцев. Я помню, в разных странах в день голосования еще до завершения кандидаты давали пресс-конференцию, просто есть разные традиции в этом плане…
Так вот, у нас это традиционно такая пресс-конференция президента, общение с журналистами, и в этом нет ничего удивительного. Просто на этот раз такой был интерес иностранных журналистов, что для этого выделили отдельный большой зал. Но я видел, что и другие кандидаты сегодня общались активно с журналистами и с наблюдателями. Вот и лидер компартии, и Олег Гайдукевич, они так же отвечали на вопросы журналистов. В нашей практике это присутствует, собственно, и раньше, на предыдущих компаниях особых вопросов даже у крайне предвзятых западных наблюдателей по данной теме не возникало.
Е. Афонина:
- Тогда у нас вопрос. Мы смотрели некоторые отрывки, которые касались знаковых тем, и вот одна из них – ответ на вопрос, собственно, что дальше и почему Александр Григорьевич пошел на эти выборы. Он сказал, что я не хотел – меня уговорили… Мы сейчас как раз и пытаемся понять, на что рассчитывает запад? Он же внимательно следит за этими выборами. Уже было анонсировано сегодня некое протестное движение, которое должно выйти на улицы Варшавы. Уже Тихановская заявила о том, что чуть ли не силовой захват будет после того, как будут оглашены итоги выборов… Вот что это за политическое шоу? И насколько оно серьезно, если говорить о раскачке Беларуси изнутри или извне?
В. Гигин:
- Конечно, западники, особенно Польша, Литва, те члены НАТО, которые сопредельны Беларуси, они не могли просто сидеть и наблюдать. Они как бы должны отбыть номер, что-то предпринять, ровно так же, как и те зарубежные центры эмиграции или у нас их называют «беглые», которые находятся в Варшаве и в Литве. Но степень их влияния на ситуацию в Беларуси не просто минимальна, она ничтожна. Никаким образом они повлиять не могут, и они сами это признают. Более того, стратегическая и политическая информационная инициатива находится в руках белорусских властей. Чтобы не быть голословным, вот смотрите – они заявляют о каких-то манифестациях в Варшаве, для того, чтобы повлиять на ситуацию в Беларуси, да. Но у нас накануне, 17 сентября, Дня народного единства, и вот до этого момента по всей стране, по всем регионам прошел марафон единства. Ну, кому интересно, могут посмотреть – абсолютно потрясающая акция, которая включала в себя и митинги, и концерты, и выставки, и общение – как у нас говорят, диалоговые площадки – и абсолютно все категории – студенты, рабочие, это было и в заводских цехах… Ну, по сравнению с этим и по длительности, и по масштабу охвата, и по реальному влиянию на ситуацию, по сравнению с этим любые какие-то единомоментные манифестации в Варшаве ничего не значат. И Тихановская та же она поставлена в такое довольно глупое и сложное положение. Они ведь сейчас борются не за влияние на ситуацию внутри Беларуси, а за собственное политическое выживание. И не столько сама Тихановская, у меня вообще складывается ощущение, что она очень сильно подустала от всего этого, она абсолютно не политик, - а именно ее команда, то окружение, комарилья, которая и является этим собирательным образом Тихановской. Они борются за свое выживание, потому что в рядах самих беглых стоит вопрос их легитимности, даже вот условной, надуманной, которая существует. Она исчезнет и целый ряд довольно влиятельных там группировок в оппозиции, ну, скажем, это такие давние националисты вроде Зинона Позняка, это некоторые вновь появившиеся группировки, они говорят, что не будут признавать больше Тихановскую после 26 января этого года.
А. Баранов:
- Да, пусть грызутся. Но, Вадим Францевич, вот что мы наблюдаем сейчас по внешнему контуру Беларуси? На юге у границ с Гомельской областью пресловутый этот полк имени Кастуся Калиновского – кстати, неплохо экипированный, судя по видеокадрам. Зачем-то его сейчас показали, зачем-то он там формируется. На западе проводятся учения натовские, причем, не по обороне, а отрабатывающие наступательную операцию в сторону Брестской и Гродненской областей. Для чего это делается? Это приурочено к выборам было? Или это уже новый совершенно сценарий, который прорабатывает запад? Хотя тут же мы видим, что госдепартамент удалил заявление Блинкена, прежнего госсекретаря, о непризнании выборов в Беларуси.
Е. Афонина:
- Да, плюс к этому сегодня Александр Григорьевич сказал – мы вот сейчас «Орешник» будем размещать поближе к Смоленску, я так считаю, сказал он, а там посмотрим. Пожалуйста.
В. Гигин:
- Да, я сразу скажу, что он пошутил, что это будет 10 установок. Ну, знаете, это специальная такая, я думаю, стратегическая неопределенность, как раз рассчитанная на западников – пусть волнуются. Я напомню, что, когда размещались советские комплексы в начале 80-х годов средней и меньшей дальности, они размещались как раз не возле Смоленска, а возле Брестской области. Это сокращает подлетное время к основным натовским центрам.
По поводу активности западников. Ну, она всегда была, просто сейчас мы наблюдаем шантаж, конечно же, попытки давления на Беларусь накануне и в ходе президентских выборов, и я хочу сказать, что в риторике и пропагандистских ресурсов украинского режима резко активизировалась белорусская тема. Экстремистский лозунг белорусских националистов выкрикнул Зеленский в новогоднем обращении, затем он понес какую-то несусветную чушь по поводу своих разговоров с Александром Лукашенко в 2022 году – сегодня президент комментировал это. Мы видим, что возрос такой интерес. Они периодически выдвигают к нашей границе такие диверсионные группы, за эти операции отвечает ГУРМО Кирилла Буданова. В основном это Русский добровольческий корпус – это власовцы. Там есть не только русские, там есть грузины, чеченоговорящие шайтаны, в том числе. Ну и наши изменники. Их немного, вот одного из них КГБ сумело задержать во Вьетнаме – там интересная судьба у этого предателя – сейчас он находится в Беларуси и активно дает показания, недавно давал интервью. Вот у них на пике, как он сказал, было 330 человек, он сказал, всего через этот полк Калиновского, а он никогда как полк не был развернут, прошло около тысячи человек. Любопытное формирование. Там есть военизированная структура, максимально их использовали в таком составе – это до 100 человек, они тогда понесли большие потери на Луганском направлении. Кстати, я в то время был в Луганской народной республики и вот тогда они понесли большие потери и с тех пор их используют такими отдельными подразделениями на некоторых направлениях. И есть еще разные политизированные структуры, которые зарабатывают на этом деньги. Там разгорелись очередные скандалы, обвинения в коррупции, даже зашла речь о том, что может быть возбуждено уголовное дело на Украине. Это пиаровские акции. Но мы все равно относимся к этому серьезно. И относимся серьезно к действиям киевского режима. Натовцы развернули сейчас группировку на двух основных угрожаемых направлениях – это со стороны Польши и со стороны Литвы. Это западное и северо-западное оперативное направление, как у нас они называются, там численность натовской группировки кратно превышает численность вооруженных сил республики Беларусь, но я хочу сказать, что за этот год мы серьезно их утихомирили. Несмотря на то, что Польза закупает корейские танки, у них уже, по-моему, где-то планы развертывания и практически они добились установок «Хаймерс» только порядка 486 штук. Они разворачивают новую дополнительную дивизию и еще одна у них в планах, и развернули тяжелую фактически танковую бригаду немецкую на территории Литвы. Чтобы вы понимали, это буквально на белорусской границе…
А. Баранов:
- Вот я и говорю про это.
В. Гигин:
- Да, но размещение тактического ядерного оружия у нас, плюс комплексы «Искандер», которые могут нести ядерное оружие, плюс у нас есть свои комплексы очень мощные – это «Полонез», РСЗО, они бьют на 200-300 километров. Ну и в перспективе в этом году размещение ракет средней дальности «Орешник». Это очень серьезный сдерживающий фактор. Я вам хочу сказать, что благодаря Союзному государству, мы получили такую ударную триаду, которой не обладает ни одно государство в регионе сравнимое с этой территорией и по населению. Я убежден, что для натовцев это весьма и весьма авторитетный сдерживающий элемент, но, конечно, киевский режим здесь чреват разными неожиданностями, связанными с нарастающим внутриполитическим кризисом на фоне поражений на фронте и падением легитимности, в том числе, в глазах собственных граждан. Поэтому они могут пойти на какие-то провокации, хотя крупных сил для проведения наступательной какой-либо операции они не располагают, но, к сожалению, какие-то диверсии и террористические вылазки от них ожидать можно, поэтому сейчас предпринимаются все действия, чтобы этого не допустить.
А. Баранов:
- Понятно. Действительно, благодаря Союзному государству, триада есть, но подводные лодки мы вам не дадим все-таки…
Так, что нам пишут. Вот из Латвии пишут: «Добрый день. Не обращать внимания – пусть бесы танцуют у ворот дальше». Пермский край. «Как не допустить оторвать Беларусь от России после эпохи Лукашенко? Ответ как простой так и сложный. Готовить достойного преемника Александра Григорьевича, человека, который будет продолжать политику Батьки».
Е. Афонина:
- Да, про преемника, наверное, не успеем поговорить, но вот вопрос, который многих интересует. На него, в частности, ответила и секретарь ЦИК Беларуси Елена Болдовская, и глава ЦИК России Элла Памфилова – почему не открыты участки за рубежом? Почему их нет? Сказали, что все правильно, так и нужно, это решение взвешенное, сказала Елена Болдовская. Элла Памфилова примерно то же самое сказала…
А. Баранов:
- Правда, скептики похихикивают – мол, там все против Батьки и не хотели портить результат, так сказать.
Е. Афонина:
- Ну, понятно, на что намекают…
А. Баранов:
- Хотя в России белорусские граждане проголосовали бы за.
Е. Афонина:
- Безусловно. Но Майя Санду стала президентом, как мы понимаем…
А. Баранов:
- …благодаря западным согражданам, да.
Е. Афонина:
- Здесь возможна ли обратная ситуация, когда голосуют на не открытых зарубежных участках специально против Александра Григорьевича? Вот в принципе саму эту интригу можете нам объяснить – почему не открыли за рубежом участки?
В. Гигин:
- Кстати, по поводу участков на территории Российской Федерации. Ко мне обращались белорусы, которые живут на территории России, что можно было бы сделать исключение для территории Союзного государства. Я думаю, это мы можем обсуждать и я буду об этом говорить и с нашим Центризбиркомом – это интересная тематика.
Что касается западных и других участков, ну да, это феномен Молдовы. Да и в Грузии пытались это сделать, когда так называемая диаспора фактически определяет судьбу страны, из которой они уехали давным-давно, а многие потеряли связь с ней. А с какого перепуга мы будем отдавать возможность определять нашу судьбу людям, которые живут, работают, зарабатывают, платят налоги в Польше, в Германии, в Литве? С чего это вдруг? Мы их ограничили не только в возможности голосовать за рубежом, но и в возможности оформлять имущественные документы, целый ряд других юридических вопросов решать. Пусть приезжают сюда. Они, кстати, имеют право проголосовать. У нас есть специальные участки, они могут приехать сюда, на этих участках проголосовать, если для них так реально важна судьба родины. Но ничего страшного, если бы они раз в пять лет приехали на свою родную землю, в эти январские дни, да и проголосовали бы. Если им нечего бояться. А если они совершили преступление, я член комиссии по работе с такими гражданами, они могут направить нам запрос, мы им ответим – есть ли на них уголовные или административные дела или нет. Какая мера пресечения, или они абсолютно чисты и могут приезжать. Мы не позволим из-за границы зарубежным центрам манипулировать будущим страны. Кроме того, на предыдущих выборах неоднократно бывали случаи открытого давления на наши дипломатические представительства, мы это видели и на примере выборов президента Российской Федерации – что творилось, какие провокации пытались организовывать за рубежом против вашей дипмиссии во время избирательной кампании. У нас были случаи нападения на наших дипломатов. Мы не собираемся рисковать нашими дипломатами ради того, чтобы дать организованным центрам за рубежом, прежде всего, в Польше и Литве, устроить вакханалию во время выборов. Нет, мы их проведем спокойно, в интересах нашего народа, без участия каких-то зарубежных сил.
Е. Афонина:
- Кстати, по поводу реально желающих проголосовать. Мы вспоминаем, что, когда выбирали президента Молдавии, в Москве всего лишь было открыто два избирательных участка и люди из Владивостока прилетали в Москву, для того, чтобы проголосовать. То есть, реально те, кто хочет это сделать, они это сделать смогут. Я к тому, что белорусы, которые живут в Москве, вполне могут потратить семь часов своей жизни, для того, чтобы на скоростной электричке за 3.5 тысячи рублей добраться до Минска. Это несложно.
Спасибо огромное. Мы следим за итогами выборов в Беларуси. С нами был политолог, депутат белорусского парламента, публицист, кандидат исторических наук Вадим Гигин.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
