Проклятие Украины: поменяли веру и гибнут за Зеленского
Е. Афонина:
- Как всегда, по воскресеньям, с вами ведущие программы – Андрей Баранов…
А. Баранов:
- Здравствуйте. И Елена Афонина.
Е. Афонина:
- Сегодня, конечно же, день особенный, поэтому мы сегодня говорим друг другу «Христос воскресе».
А. Баранов:
- Воистину воскресе!
Е. Афонина:
- Да. И эти же слова мы хотим сейчас обратить и к нашему сегодняшнему гостю. Разговор сегодня будет серьезный, поэтому для того, чтобы нам всем стало понятнее, что происходит и здесь у нас в стране, и в кровоточащей для нас ране под названием «Украина», мы позвали для этого разговора депутата Законодательного собрания Ростовской области, пресс-секретаря Донской митрополии, с нами сегодня Игорь Петровский. Игорь Павлович, Христос воскресе!
И. Петровский:
- Воистину воскресе! Елена, Андрей, здравствуйте.
Е. Афонина:
- Здравствуйте. Ну, вы знаете, не случайно я сказала о том, что начинать мы все-таки будем не с территории Российской Федерации, хотя понятно, что для каждой страны есть два столпа – язык и вера – вот об этом мы обязательно поговорим. Но для начала, вы знаете, вот когда смотришь, а такие кадры есть и их, к сожалению, очень много – каким образом штурмуют храмы Украинской православной церкви…
А. Баранов:
- Как расправляются со священниками, с верующими – просто бьют их, выталкивают.
Е. Афонина:
- И как полиция делает все для того, чтобы этот захват произошел, вы знаете, становится страшно. Вот можете объяснить, как страна, православная христианская страна, колыбель, могла дойти до такого, ну, я не знаю… мракобесия, может быть.
А. Баранов:
- Даже слова-то не подберешь, действительно, адекватного тому, что там происходит. Страшные вещи.
И. Петровский:
- Вот тут как раз таки все объяснимо. Мы действительно буквально несколько дней назад проходили период так называемую Страстную седмицу, где очень многие ответы на этот вопрос были даны. Особенно в страстную среду, в день предательства Иуды. Если среди идеальной общины, каковой и была община апостолов, были такие проблемы, был ученик, который предал его за деньги, был тот, кто по малодушию трижды отрекся, были те, кто просто разбежались страха ради иудейска, то что уж нам удивляться, если в размерах государства или какого-нибудь народного образования происходит нечто подобное? Здесь как раз таки другой вопрос – насколько это масштабно, насколько то, что на Украине происходит, является волеизъявлением самого народа? Вот тут я очень сомневаюсь, потому что украинская православная церковь до сих пор оказывает сопротивление, несмотря на то, что она в лице некоторых иерархов и священников идет на какие-то компромиссы, пытались как-то договориться с этой безумной властью, которая захватила Киев. Тем не менее, для многих уже становится ясным, что это не просто вопрос политики или даже более сложной геополитики. Это вопрос именно духовного переформатирования целого народа. А почему это важно? Потому что, если существуют планы по так называемой проксивойне, по использованию этой территории исключительно как тарана против России, встает самый главный вопрос – как этот таран сделать максимально послушным? Экономические связи у нас прерваны, политические прерваны. Культурные, социальные, иногда даже семейные личностные, межличностные отношения между жителями Украины и России тоже удалось порвать, благодаря пропаганде и вот всему тому ушату грязи, который выливался все эти годы. Осталась единственная связь, самая прочная – связь религиозная. Потому что так или иначе украинская православная церковь состоит из людей, которые вот никак не будут кричать «Москаляку на гиляку», потому что это противно их внутренней культуре, тому контексту духовному, в котором они жили. Потому что в календаре украинской православной церкви те же святые, русские святые, которых почитаем и мы. И Александр Невский, и Дмитрий Донской, и Ксения Петербуржская, Серафим Саровский. И люди, которые устроили, на мой взгляд, всю эту историю, они прекрасно понимают – порви этот последний канат, эту последнюю жилу – все. Это два народа, которые живут не то что на разных планетах, вот в разных вообще галактиках. И эта жила оказалась самой прочной. Все порвано, все уничтожено, сожжено, оболгано, но церковь и духовное родство люди внутренним каким-то, очень глубоким чувством сохраняют. И это понимают те, кто работают против этой связи, кто уничтожает украинскую церковь. А самое, конечно, печальное в этой спецоперации по уничтожению духовной связи между Украиной и Россией заключается в том, что сторона Украины, точнее, те, кто стоят за ними, обратились за помощью к очень, ну, скажем так, важному для православного сообщества персонажу – Константинопольскому патриарху, который, исторически так сложилось, канонически сложилось, имеет определенное место, вес в семье православных церквей. И вот именно через него стали действовать эти товарищи. Началось это не сегодня и не с пресловутого патриарха Варфоломея. Об этом есть исследование, которое уже опубликовано, в интернете легко можно найти, про агента ЦРУ, патриарха Афинагора, про его заявление, когда он предлагал всех своих священников и каждого из своих епископов в услугу Центральному разведывательному управлению и говорил, что вы можете ими пользоваться в своих целях. Это все опубликовано, это публиковали сами греки в своих официальных церковных документах послевоенных. Поэтому это не конспирология, это открытые данные. И понимая, что порвать связь между украинской церковью, канонической, и русской можно только, используя вот такой сильный таран, и патриарх Варфоломей и был использован в этой игре. Это, конечно, огромная трагедия, потому что, решая, может быть, свои какие-то очень местечковые вопросы, территориальные, а вы знаете, что в самом Стамбуле община патриарха Варфоломея – это десятки, сотни людей – очень крохотная. И когда-то это была церковь имперская, с огромным имперским…
А. Баранов:
- Тем более, у него титул-то вселенского патриарха.
И. Петровский:
- Конечно. Имперский комплекс. А, представьте, с 15 века это стало сокращаться. Но потом османы очень хитро сделали – они дали ему власть над покоренными православными народами и он стал такой паша православия. Фактически папа над этими территориями. Но из-за событий начала 20 века, когда все эти народы – сербские, болгарские, румынские – стали обретать независимость, самостоятельные государства, независимые от Турции, то и власть уже вот этого православного паши над ними тоже прекратила свое действие.
А. Баранов:
- Ну, мы все прекрасно знаем, кто такой Варфоломей, которого на западе называют Бартоломео. Служил в турецкой армии, а так просто это не проходит, так что уж такая прямо совсем независимость от Турецкой республики не прослеживается. Его заявления говорят сами за себя. Мне, в бытность работы в Нью-Йорке на рубеже веков, приходилось видеть его визит в США и слышать, что он там говорил еще тогда, когда никакой Украины и кризиса в помине не было, по поводу русских и России. Это были достаточно нелицеприятные заявления. Поэтому обольщаться на его счет не стоит. И правильно, с точки зрения киевского режима, что они сделали ставки на него. Но у меня к вам вопрос. Вот вы говорите, что связь не рвется. А кто эти тетки, которые оголтело кричат «Геть московских попов»? Вот обычные женщины, толстые, в возрасте, исступленно кричат эти лозунги.
И. Петровский:
- Они представляют собой, я думаю, три пласта украинской церковной религиозной жизни. Во-первых, основа всех вот этих криков, воплей и призывов к уничтожению, к борьбе с Россией и Русью, это, конечно же, греко-католики, это униаты. Изначально в греко-католическую церковь вообще заложено вот это ядро, это основной движущий механизм – борьба с каноническим православием. Потому что это внутренний не изжитый комплекс этой церкви при ее рождении. Родовые такие травмы. Поэтому ставка на греко-католиков, что у фашистов очень хорошо сработала – все вот эти знаменитые фотографии в вышиванках и с фашистскими свастиками – это они. Все вот эти фотографии, когда капелланы в православной епитрахили с фуражкой эсэсовской – это тоже они, это греко-католики. Этот ресурс неисчерпаем на этой территории. Вы знаете, что Хрущев сказал – он вернул огромное количество всех вот этих недобитых или посаженных, наказанных людей, вернул обратно в строй. Они получили реабилитацию и вернулись. Поэтому тут, так сказать, дров было много, достаточно было зажечь.
Вторая категория – это так называемые ПЦУшники, это вот тот самый Иудин грех.
А. Баранов:
- Представители православной церкви Украины так называемой. Раскольнической.
И. Петровский:
- Да, то, что Варфоломей создал. Но ее честнее называть не православная церковь Украины, а политическая церковь Украины. Потому что другого предназначения у нее нету, кроме как быть таким политическим ресурсом. Так вот, это представители ПЦУ, это люди, которые не греко-католики, они по внешним признакам как бы православные, но только по внешним. А вообще это такие очень кондовые тоже нацисты, националисты, которые больше, скажем, замаскированы под овец стада православных.
Ну и третье. Я думаю, что это жертвы многочисленной и очень активной пропаганды среди уже и прихожан Украинской православной церкви. Вы должны понимать, что, когда с утра до вечера, не 24 на 7, а годами, десятилетиями тебе долбят мозг вот этим всем – что во всех бедах Украины виноват московский царь, московские попы, русские и все остальное – ну, слушайте, много было социальных экспериментов, когда за считанные какие-то минуты, часы и дни можно было полностью переформатировать человека и он на любое белое скажет черное и на лошадь скажет собака.
А. Баранов:
- Согласен. Я бы хотел еще напомнить, что с начала СВО по всем телепрограммам украинским, в формате действительно 24х7 идет один и тот же телемарафон, где долбают одно и то же. Никакой развлекаловки или еще чего-то, а идет сплошная индоктринация населения. И до чего доходит? В Киеве решили проверить, а те ли мощи лежат в катакомбах? Это же надо дойти до полнейшего непонимания религиозной составляющей… А давайте проверим, а вдруг там пластмасса, а вдруг там не те кости? Давайте их выкинем оттуда. Вот это как вообще? Я помню, что буквально два года назад был гигантский крестный ход – более сотни тысяч человек было под эгидой Русской православной церкви. Куда все это испарилось? Люди боятся?
И. Петровский:
- Да. Андрей, позволю себе с вами не согласиться в плане тезиса, что это полное непонимание. Это очень хорошее понимание того, как устроена церковь и как устроена вообще жизнь православия. Дело в том, что, какие ведь проблемы стоят перед людьми, которые пытаются переформатировать население православное? Главная проблема – это огромное, многостолетнее наследие, общее наследие церковное. С ним что-то нужно делать. И они вот из серии – тут вижу, тут не вижу, тут рыбу заворачиваю… ну, допустим, те же самые ПЦУшники, даже греко-католики при всей ненависти к русским священникам, к духовенству, к русской церкви, они до сих пор почему-то, избавляясь от московского имперского наследия, почему-то до сих пор не сняли кресты со своих шей. А ведь крест на шее любого священника – это дар императора Павла Первого. Павел Первый, русский император Павел Алексеевич, первый, кто ввел белый крест. Золотой крест, с которыми все ходят вот эти русофобы, которые кричат «москаляку на гиляку», «геть московского попа» - они все носят золотой крест, который был учрежден государем Николаем Вторым. А митры, с которыми ходи нынешнее духовенство этих всех раскольников, огромное количество других одежд – белый клобук раскольнических митрополитов, которые спят и видят жизнь бес Москвы и русского наследия, белый клобук родом из Новгорода, где он впервые и появился. И они понимают, что что-то с этим нужно делать, но почему-то начинают не с себя – ну, снимите с себя все эти церковные украшения, если они так вам чужды по своему происхождению – нет. Они начинают снимать это все с народа. Смотрите, что они первое сделали. Перешли с юлианского календаря на григорианский. Отказались от столетнего календаря своего. Дальше господин Думенко, который называет себя главой этой ПЦУшной церкви, он стал из календаря исключать святых, неблагонадежных русских святых. Запретили Александра Невского. Запретили Дмитрия Донского, Ксению Петербуржскую. Запретили целый ряд святых, у которых неправильное происхождение. Рекомендовали при крещении, если ты Ксения, брать какого-то другого, более греческого святого, но не Петербуржскую блаженную Ксению. Это идет трансформация, переделка, переплавка народа. И мощи Киево-Печерской лавры – это лишь один из этапов в этом процессе. Им важно выбить это все, обсмеять, показать глупость. Для чего? Для того, чтобы новую какую-то культуру, новое какое-то течение вдохнуть в старые меха. Так это все устроено. Ну а что они сейчас проповедуют, посмотрите. Гей-пропаганда, легализация наркотиков и так далее и тому подобное. Вот те ценности современной Европы, которые должны прийти на смену тому тысячелетнему православному наследию.
Е. Афонина:
- Да, и, кстати, Игорь Павлович, в подтверждение ваших слов, я просто напомню, что ЛГБТ – террористическое экстремистское движение, запрещенное в нашей стране – вот как раз сегодня, в день святого праздника, самого великого праздника, в день Пасхи, воскрешения Господа нашего, устраивается кинофестиваль в Киеве, ЛГБТ-кинофестиваль. Вот что это, как ни издевательство, как ни плевок? Но при этом, вот объясните, что это за дуализм сознания? При этом в тех же самых соцсетах, на украинском телевидении крутятся ролики, мотивирующие украинских граждан вступать в ВСУ. Мы смотрели один из мотивирующих роликов, там, кстати, очень красиво снято, вот чувствуется, что прямо Голливуд снимал – там православие, красивая девушка, крест, крестятся, духовность. То есть, мотивируют идти защищать веру, которую сами же и попирают.
А. Баранов:
- Если вспомнить еще, что в храмах сатанисты устраивают шабаши, вместо икон там портреты олигархов и бандеровцев выставляют, как это согласуется-то между собой?
И. Петровский:
- С точки зрения политтехнологи это все объяснимо. Та рыба, которая клюет на хлебный мякиш, будет поймана на него, а та, которая на червей или на блесну, соответственно, ей будет предоставлен именно крючок с данной снедью. Поэтому, если есть возможность отправить на мясной штурм или на убой во имя активов Зеленского и его товарищей, людей по православной линии, а чего ж их не использовать? Конвейер-то в одну сторону идет. А кто в него попадает, с какого трека, их особо не волнует. Главное в эту сосиску заполнить как можно больше всякого суррогата и продать его как единый продукт. Поэтому я не удивлюсь, если там и сатанинское, и ведьмовское, и православное, и оккультное, и кабалистическое – любое содержание пойдет ради того, чтобы осуществлять вот этот проект анти-Россия. Им наплевать абсолютно, это люди без принципов. Их главная религия – американский доллар. И более ничего у них нет. Поэтому удивление из серии как же нынешний киевский режим может столь бесстыдно и беспринципно себя вести, это удивление уже позавчерашнего дня.
А. Баранов:
- Хорошо, но люди-то не могут не чувствовать? Вот я говорил – буквально несколько лет назад стотысячный или двухсоттысячный крестный ход был под эгидой Русской православной церкви. Куда это все делось-то?
И. Петровский:
- Вы не представляете, что можно сделать с человеком, когда вокруг него нет никакой альтернативной информации, когда с утра до вечера трубят один и тот же сигнал, когда включается то, что мы называем когнитивные войны, которые пробивают тебя по всем параметрам и на всех контурах твоей жизни от разговора на кухне до того, что ты читаешь в интернете, что ты видишь по телевизору, то, чем ты делишься с женой. Вот когда все это вокруг вибрирует в правильно настроенном виде, вы не представляете, что можно сделать с человеком. Он действительно белое назовет черным. Он действительно скажет: мир – это война, а смерть – это жизнь.
Е. Афонина:
- Тогда, позвольте, Игорь Павлович, давайте мы перенесемся на наши родные просторы. Вот сейчас говорите, что, если жить в определенном инфополе, то можно переплавить что угодно. Вот с 2014-го до 2022-го были люди, которые в инфополе участия не принимали. Темы Донбасса, издевательств, которые учинила Украина над Донбассом, как будто и не было… Но посмотрите, какой пласт людей вышел вперед, когда начались события 2022 года! Выяснилось, насколько их много, насколько они сплоченные, как мы активны. Мы понимаем, что делаем, мы видим, что делаем, мы это осознаем. В таком случае, можно ли надеяться, что на Украине под вот этим слоем, о котором мы сейчас говорим, все-таки есть те, кто понимает, что происходит и смогут защитить веру и отстоять ее?
И. Петровский:
- Ну, душа по природе христианка, у каждого есть, безусловно, надежда на то, что свет христов пробьется через ту тьму, которую тебе навяливают. Обратите внимание на маленькую статистику, которую военные некоторые озвучивают. В тех областях, где прекращается вот эта украинская пропаганда, где отключают рубильники всех этих марафонов, через полгода впервые родственники начинают звонить своим родным в Россию и без мата спокойно начинают восстанавливать отношения. Поэтому, когда это безумие прекратится, постепенно, мне кажется, ну, даже на территории Хиросимы и Нагасаки стала расти трава, - все поменяется. Но для этого очень огромная работа должна быть с нашей стороны. Работа по разъяснению, по предложению альтернативной точки зрения. Чтобы у человека просто был выбор. Просто выбор – подумай об этом, подумай о том и сделай правильный выбор - между жизнью и смертью выбери жизнь. Это простая библейская истина.
А. Баранов:
- Здорово. Но у нас-то, на нашей территории, тоже не все с этим гладко.
Е. Афонина:
- Игорь Павлович, вот мы, собственно, и подошли к довольно болезненной для нас теме. Буквально несколько минут назад вы сказали о том, что даже в самых сложных условиях надо сохранять веру, мы говорили об Украине, ну, немножечко вскользь Андрей Михайлович сказал о том, что происходит в Эстонии, но ведь посмотрите, насколько больно сейчас воспринимать ту ситуацию, которая периодически в инфополе возникает, когда то там, то тут звучит просто сигнал тревоги и показывают изображение православных храмов, будь то логотипы или какая-то реклама, или какие-то даже государственные организации, которые показывают эти храмы без крестов. Где-то просто палочка, шпиль торчит над куполом, где-то какая-то пумпочка, где-то ромбик. Изгаляются кто как может. И, к сожалению, эти случаи не единичны.
А. Баранов:
- Причем, началось-то это не вот что… я с огромным удивлением недавно для себя обнаружил, как москвич коренной, что на станции московского метро «Трубная» великолепные витражи с конкретными русскими городами, с конкретными православными храмами, их символизирующими, все храмы без крестов. Это был 1990 год. Автор – Церетели. Витражи красивые, но крестов нет. Люди стали приклеивать маленькие крестики туда, где должны быть кресты. Но служащие метрополитена их сдирают… ну, у них свои инструкции, понятно. Но началось это еще, оказывается, в 1990 году. Это что, какой-то реальный смысл за этим стоит? Или скрытый умысел, которого мы не знаем?
Е. Афонина:
- Я могу вас поправить. Станция «Трубная» была открыта в 2007 году.
А. Баранов:
- Правильно, в 1990 году она только начала строиться. И тогда был утвержден макет витражей. Вот это я имел в виду…
Е. Афонина:
- Игорь Павлович, вот что это за страшное явление, которое теперь уже, по-моему, всем видно?
И. Петровский:
- Да, вот это хорошая на самом деле концовка в вашем вопросе – теперь уже всем видно. В нашем обществе много было вопросов, с которыми мы спокойно так жили какое-то время, пока они не стали очень острыми. И это нормальное развитие любого социума. Мы принимаем законы, когда появляются определенные вызовы. Ну, разве не было у нас проблемы с мигрантами? Да была. Но когда она уже дошла до определенного контура, медийного, социального, появился закон о высылке нелегальных мигрантов. То же самое было с треш-стримами. Помните? В 2024 году был принят закон, который это регулирует. Иноагенты. Ну, 30 лет жили мы с людьми, которые ходили в иностранные посольства как на работу, за зарплатой. При шла пора и был принят этот закон. С крестами такая же история. Я вам честно скажу – долгое время просто рисовали вот эти купола, на кресты никто не обращал внимания. Мы ведь десятилетиями проходили мимо и только в последние год, два, три стали обращать внимание. И если эта проблема столь назрела, нужно радикально ее решать. Не надо из этого делать никакого, на мой взгляд, скандала или какого-то супермеганапряжения, а нужно просто законодательно, как те предыдущие вопросы были решены, решить и этот вопрос. Вопрос же о том, почему это происходило, очень просто решается. По причине трех очень важных слоев, временных, исторических, эпохальных слоев, наследниками которых мы являемся.
Первый слой он такой более мистический для нас, для православных, для христиан - крест это абсолютная красота церкви, бесов устрашение. Это украшение всей нашей жизни, это символ нашего спасения. Для человека более светского или далекого крест – это пугающий знак. Это знак, который мы видим на кладбищах, это знак страдания, это знак боли, это голгофа, это очень тяжелые каннотации. Поэтому использовать его на легкомысленной рекламе ну не каждый дизайнер согласится, в том числе, и по этим, скажем так, символико-эстетическим смыслам. Допустим, в мусульманском мире нет такого отношения к полумесяцу и звезде. В эпоху пророка Мухаммеда никакого полумесяца и звезды в помине не было, в коране о нем ни слова не сказано. Эта вся традиция появилась, когда османская империя, победив Византию, оттуда вот этот самый полумесяц со звездой и приняла. Долгое время это был символ византийских императоров, знак Константинополя. И только в 20 веке Узбекистан, Турция, Азербайджан стали воспринимать этот знак на свои знамена. То есть, это новодел, это не символ веры. А крест для православных – это основа всего. Поэтому тут первый момент – я бы на самом деле поберегся кресты везде использовать. Знаете, когда он фантиках, которые ты выбросишь в ведро, когда он на каких-то пасхальных яйцах или изображениях Спасителя и Божьей Матери, которые разбивают и в шелуху превращают. Это тоже не очень хорошо. Это вот первый слой, это вот вопрос, как воспринимать крест.
Второй очень важный момент – это советское время. Это все-таки вот то, что мы унаследовали оттуда, с той поры.
Ну и третий момент, как вы правильно сказали, Церетели, 90-е или начало нулевых – это вот светскость такая, это вот культура многонационала, много там всего остального, которое всегда идет в ущерб коренному населению, вере большинству людей, потому что почему-то считается, что православные русские потерпят. Подавятся, подавятся и успокоятся.
А. Баранов:
- Ну, тут мы повторяем печальный путь западной Европы, когда там отменяли Рождество, елки…
И. Петровский:
- Совершенно верно. Это то, что спедалировало и стриггерило как раз таки эту проблему у нас сейчас.
А. Баранов:
- Вот смотрите, вышла детская развивающая игра. На обложке собор, в котором угадывается Покровский собор, Храм Василия Блаженного в Москве, без крестов. Рядом мечеть с полумесяцем. Я не знаю, новодел или нет, я не специалист по исламу, как и подавляющее большинство наших граждан, да и детей тем более. Но все видят, что ислам представлен, а крестов нету. Как-то это уже переходит в идеологическую, в политическую плоскость-то из подсознательной.
Е. Афонина:
- Ну и самое главное, что речь идет именно о детских играх, пособиях, школьных пособиях, которые в принципе и формируют человека и его сознание – вот то, о чем мы с вами говорили. Что это? Диверсия?
И. Петровский:
- Нет, я повторяю – это наследие того, чем мы жили десятилетиями. Обратите внимание, год выпуска тех крестов, на которые вы смотрите в метрополитене – этим крестам по 20-25 лет. Но мы сейчас в новом контексте – меняется жизнь, меняется ситуация, принимаются законы по поводу тех субъектов, которых раньше не замечали, не обращали внимания, и вот сейчас на повестку дня вышел именно такой идеологический баттл и мы должны в нем показать себя. Мне кажется, что тут особо рубиться и не стоит, просто нужно законодательно, на уровне, может быть, поправок в закон о свободе совести или на уровне поправок в закон о рекламе внести совершенно четкое определение, что, если вы используете изображение культовых памятников, на которых предполагаются исторические культовые знаки, нельзя их замарывать, пикселить, превращать их в какие-то иглы Кощея и т.д. Не используйте их. Ну, возьмите березки нарисуйте, матрешки пресловутые, ну, что угодно, хоть слона и Моську. Не трогайте купола, которые всегда увенчаны крестом. Это так же глупо, как у танка срезать башню и объявлять это символом тракторостроения.
А. Баранов:
- Вот тут министр спорта и глава Олимпийского комитета Российской Федерации Михаил Дегтярев заявил, что начал изучать символику своего родного министерства и обнаружил отсутствие крестов на логотипе. И вот он сказал – когда это появилось, кто это сделал, кто это просмотрел, не могу сказать, но мы сейчас приводим в соответствие и кресты возвращаются, это безобразие, что их нет.
И. Петровский:
- Очень грамотное и быстрое решение. Вот так нужно все решить и прекратить этот спор и разделение общества .Никаких крестов, никаких куполов без крестов, никаких крестов исковерканных быть в нашем обществе не должно, потому что это разделяет наше общество и это вопрос очень серьезный, символьной, идеологической войны, у которой масштабы не Российской даже Федерации, а масштабы вообще мирового. И мы должны, как мы сказали свое слово в вопросе по запрещенной экстремистской организации сообществу ЛГБТ, по чайлд-фри, которая тоже запрещена и признана деструктивной, точно на такой же вопрос мы должны дать свой ответ и по этой теме.
Е. Афонина:
- Ну ладно, если речь идет о каких-то коммерческих проектах, каких-то организациях не первого ряда и числа, но когда такая же ситуация возникает на логотипе Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры – а это буквально несколько недель назад было – потом поднимается волна, заходишь к ним на сайт и там написано «Сайт Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры находится на реставрации, мы работаем над улучшением его функциональности и дизайна. И ты начинаешь понимать – ага, сработало. Вот сейчас была попытка предпринята словесно зампредседателя синодального отдела московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтангом Кипшидзе, который сказал, что нужно на законодательном уровне ввести запрет на стирание крестов, затем депутаты Заксобрания Санкт-Петербурга предложили закрепить это на федеральном уровне. У меня вопрос – мы будем ждать, когда это произойдет? Сидеть на берегу и смотреть очередные творения? Или все-таки в данной ситуации есть уже понимание, что так делать нельзя? Вот как вы считаете?
И. Петровский:
- Поскольку в обществе уже перегрета эта тема, естественно, понимание-то есть. Если о ней говорят даже профильные министры, которые обнаруживают подобные дизайнерские сочинительства у себя на официальных сайтах, то, естественно, уже есть не только вызов, но и ответ на него. Это безобразие нужно прекратить. Повторяю, что на самом деле с крестом нужно очень аккуратно быть. Это не полумесяц. Вот я знаю эту тему очень досконально. Полумесяц со звездой в ислам пришел после того, как Османская империя стала заместителем Византийской империи. Это был особый проект для них. Поэтому многие символы государственной власти… А уже из Османской империи это перешло и на другие в 19-м, 20-м веке мусульманские народы и государства. Тут ничего такого нету. Исламский мир долгое время, столетия, жил без всякого полумесяца и звезды. А вот христианство испокон веков, с самых первых минут своего существования, у Голгофы Христовой, жило всегда вокруг креста. Вокруг креста церковь сложилась. Поэтому это разнокалиберные вещи. Поэтому понимание есть, вопрос назрел и тут очень важно – плохо, если мы перебдим, если мы перессоримся все. Но преступно, если мы недобдим. Соблюдать нужно какую-то золотую середину и все у нас будет хорошо.
А. Баранов:
- Да, в чем эта золотая середина-то? Где нужно найти тот путь, который пройдет между сугубо теологическим, культовым и светским, с тем, чтобы не перессорить тех и других?
И. Петровский:
- Мне кажется, здесь очень многое зависит не столько от содержания, сколько от формы. Вот форма в любой дискуссии – это залог успеха либо полного поражения. Поэтому перебдеть очень легко, если мы начнем это все превращать в какие-то конспирологические заговоры, в какие-то специальные программы, в какие-то такие вещи, доказательств которых нет, но которые немножко поднимают градус.
А. Баранов:
- Молва как раз этим и занимается.
Е. Афонина:
- Вы знаете, Игорь Павлович, сейчас мы, к сожалению, видим, если говорить о тех, кто приезжает в нашу страну с определенными целями, которые декларируются как цели трудовой миграции, а потом все это превращается несколько в иную реальность…
А. Баранов:
- В радикальный экстремизм, воинствующий исламизм, чего там, называй обычными именами, Лен.
Е. Афонина:
- Да. И вот мы видим, насколько агрессивно идет пропаганда, как себя ведут люди, которые устраивают публичный намаз в метрополитене, на транспорте, на улицах. Вот эта агрессия привлекает, люди достойного отпора на свои действия не получают, а это значит, что другие думают – ага, так можно. Вот мы сейчас говорили о золотой середине, как наше с вами общее дело - православную религию, христианство подавать для детей и для подростков – здесь все очень просто. Пришел. Увидел. Победил. Вот с этим мы что будем делать?
И. Петровский:
- Золотая середина должна быть внутри нас. В союзе. Среди тех людей, которые строят единое государство, многонациональное, многорелигиозное, какое угодно, но единое, которое зиждется на одних основаниях и идет к одной цели. У которого есть государствообразующий народ и группа других народов, которые под зонтиком великого русского народа сформировались, выросли, обрели свободу, культуру и многое другие, и живут теперь в союзе. Вот для этого всего должна быть золотая середина. Мы должны очень внимательно выбирать те или иные движения внутри. Всем же на внешнем контуре нужно давать по зубам. Люди, которые совершают все эти намазы, которые приходят в храм и стелют коврики, которые задувают свечи, которые хамят или убивают, стреляют в священников, они никакого отношения не имеют к религиозной жизни. Это люди, которые у себя в стране абсолютно законно всего этого лишены. Они приезжают из стран, где запрещены все эти мусульманские арабские одежды, все эти покрытия так называемые. Они приезжают к нам из стран, где даже наличие бороды ваххабитской и ты будешь остановлен полицией на улице и тебя либо побреют, либо дадут срок на несколько дней.
А. Баранов:
- Это Таджикистан, откуда наибольшее количество мигрантов у нас сейчас.
И. Петровский:
- Совершенно верно. Конечно. Практически весь цивилизованный исламский мир давно борется с тем, что они позволяют себе у нас на территории, поэтому это никакого отношения – ни одежда, ни мусульманские бородка, ни такое поведение – к исламу не имеет. Это исключительно провокация нацистов, которые используют религиозные ковры, знаки, цвета и т.д. точно так же, как режим Зеленского пытается использовать украинскую православную церковь и православную рекламу, чтобы конфликт военный никогда не прекращался. Это одного поля ягоды, это одна и та же технология манипуляции. Поэтому вот этим товарищам по зубам и в каталажку. Точно так же, как они это получают у себя на родине, где столетиями мусульманская культура в естественных условиях жила и сформировала все те рефлексы вот на эти социальные явления, которые и позволяют тем странам более-менее спокойно жить. А они приезжают к нам со всеми вот этими не вылеченными болезнями, заражают нас вокруг и говорят, что это их религия, это их право. Вот один депутат Госдумы поехал в русский традиционный регион, по мозгам там ездить местному руководству, властям, которые запретили вот эти все закрывания, вот эти все никабы, все эти одежды в школе.
Е. Афонина:
- Это в Туле, по-моему, да, запретили?
И. Петровский:
- Да, это в некоторых областях было, да, такие запреты. Вы посмотрите на фотографии наших традиционных мусульман начала 20-го и конца 19 века. Есть фотографии, которые были сделаны на Кавказе – вы там не увидите никаких арабских вот этих варварских одежд, которые унижают женщину. Красивые одежды, национальные костюмы, какие-то кокошники, удивительные бусы, открытые лица. Вот всего того, что мы видим - варварство пустынное, которое якобы называется исламом, мы там не встретим. Это наш традиционный русский ислам, точно такой же, как существует ислам палестинский, восточный, китайский, какой угодно, он же заражается этими всеми ваххабитскими тенденциями, их подают как подлинные, и все. И мы получаем социальный взрыв. Так что нет, этих всех товарищей нужно точно так же, как у них на родине, применять такие же способы. Пускай там у себя в своих странах попробуют походить в таких одеждах и с такими бородами. Их очень быстро обреют и снимут с них все эти тряпки. Поэтому золотая середина внутри нашего сообщества. С тем мусульманским сообществом, с теми имамами, которые с нами заодно, мы столетия, плечом к плечу победу ковали во многих войнах – это наши люди. А вот это все – это, простите, натоптали.
Е. Афонина:
- Игорь Павлович, скажите, а почему в таком случае, ну, вот мы же видим опыт других стран, близких к нам территориально, о которых вы сказали, чуть дальше, во что превращается, например, та же Британия, Франция и другие европейские страны, почему, смотря на все это, мы не учимся? Можете объяснить? Ведь это же прямо видно. И прогнозы такие, что через 10, максимум 15 лет, в некоторых европейских странах белых людей будет меньшинство. Это уже официально вот сейчас спрогнозировали буквально на 10 лет перспективу и в ужас пришли. Ну и что, мы по-прежнему вот так с улыбкой на это смотрим и говорим – ну, нас это точно не коснется.
И. Петровский:
- Ну, да, но у этого вопроса столько же слоев ответа, сколько слоев у пирожного. Это не ответишь очень быстро. Как тяжело одного человека воспитывать… вот мама дочь – ну, не ходи ты по лужам, простынешь… походила – простыла. Ну, казалось бы, ну, ты ж видела, что твоя подруга точно так же ходила и лежит с ангиной, ну, почему? А тут, представляете, в размерах страны, где разные люди разного социального положения, экономического, культурного, образовательного – ну, это очень сложно. Поэтому, с одной стороны, мы видим этот опыт, учитываем его, но по взмаху волшебной палочки, как говорится, это не решить. Это очень вдолгую такая программа, программа обучения… Ломать не строить. Мы сейчас очень много, мы столетия ломали. Вот с 1917 года вся наша национальная внутренняя жизнь претерпевала огромную переплавку. Вы представляете, насколько искалечен этот организм… у нас везде гипсы. И мы хотим, чтобы сейчас этот гипс – раз, и сразу все срослось. Срастется. Главное не тревожить те направления, которые мы наметили и которые мы уже срастили.
А. Баранов:
- А я считаю, Игорь Павлович, что государство должно взять эту волшебную палочку, превратить ее в меч и в данном случае воспользоваться тем советским опытом, который есть – запретить и карать, и немедленно искоренить вот это все дело. А не убеждать. Запретить и искоренить! Наказать! Публично наказать тех, кто нарушает законодательство. Глядишь, поможет. Вот помогло в свое время. Только палку, конечно, не перегнуть.
И. Петровский:
- Абсолютно с вами согласен. Кроме того, у нас очень мало времени для того, чтобы очень долго дискутировать и болтать на эту тему. Повторяю, Россия сейчас на таком опасном повороте, после которого у нас либо развилка, которая ведет к жизни, либо к смерти. И если мы сейчас будем продолжать вот это бла-бла-бла, а давайте выслушаем вторую сторону, а как у них, а, может, не так все будет, а будет по-другому – мы просто не соберем костей уже завтра. Это касается и демографической проблемы, национальной проблемы, проблемы нашего технического и промышленного сектора. Если мы сейчас не используем вот этот лаг, вот этот период, эту маленькую эпоху СВО, которая открыла очень многим глаза и многих, к счастью, из России выдавила, если мы это не используем, я боюсь, что это будет от Евангелия, где из одного бесноватого вышла бесы, а потом долго ходили-бродили и вернулись обратно в него, и для него последнее было хуже первого, как сказал Христос. Вот это самое страшное, когда те же бесы возвращаются в вычищенный и новый дом. Это страшнее, чем то, что было до этого.
Е. Афонина:
- Но завершать наш эфир мы все-таки будем словами великого Суворова. «Мы – русские, с нами Бог».
И. Петровский:
- Если позволите, давайте закончим этот эфир теми словами, которые Суворов сам цитировал. «Христос воскресе!».
Е. Афонина:
- Воистину воскресе!
А. Баранов:
- Воистину воскресе!
Е. Афонина:
- Спасибо вам огромное за этот разговор, вот такой праздничный, но при этом серьезный эфир у нас получился. Но тема такая – сохранение себя в этом мире, сохранение русского языка, русской культуры и русской веры. С нами был депутат Законодательного собрания Ростовской области, пресс-секретарь Донской митрополии Игорь Петровский. Спасибо.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
