Алиса Вокс: На стриминге зарабатывают те, кого слушают школьники, а серьезные артисты зарабатывают на корпоративах
М. Антонов:
- Радио «Комсомольская правда»! Друзья, у нас сегодня Алиса Вокс в прямом эфире!
А. Вокс:
- Привет!
М. Антонов:
- Привет! С днем рождения!
А. Вокс:
- Спасибо!
М. Антонов:
- 35!
А. Вокс:
- Да!
М. Антонов:
- 35 – и у меня все впереди!
А. Вокс:
- Да! Я тоже так считаю.
- Какой хороший стишок получился!
А. Вокс:
- Главное – в рифму.
М. Антонов:
- Как отметила?
А. Вокс:
- Отметила, на самом деле, очень круто. В очень узком маленьком семейном кругу. Специально радио этого поехала в Санкт-Петербург. Как всегда, никто не смог, у одних дети, у других дачи, у третьих там какие-то кошки, собаки, что-то у них там произошло, попугай рожает, поэтому получилось так: я, две подруги – они очень веселые, у меня реально все подруги классные, это не бабсовет, который гусеницы сидят и судачат, а это реально все – очень классные девочки. Прямо топ – перетоп. И папа. И муж. Ну, он еще пока жених, но скоро будет муж.
- Почему ты завис, Миша?
М. Антонов:
- Полгода назад, да…
А. Вокс:
- Нет, там просто все документарные дела мы уладили, вот. Да.
М. Антонов:
- То есть, в этом году?
А. Вокс:
- Вот, в июле!
М. Антонов:
- Букет будем ловить?
А. Вокс:
- Ну, вот мы не знаем, устраивать ли свадьбу? Мы пока склоняемся к тому, чтобы просто поехать куда-нибудь в свадебное путешествие.
- Какая-то бюрократия, нет?
М. Антонов:
- Нет, нормально.
А. Вокс:
- Наоборот, мы как это? Расписываться будем, просто в джинсах придет, а потом улетим. Хочется так.
М. Антонов:
- Как же? А платье свадебное? Вот это – фата, Мендельсон!
- А консервные банки, привязанные к машине?
А. Вокс:
- Выкуп невесты, прыжки в мешках, перетягивание канатов, перекатывание яйца из одной штанины в другую.
М. Антонов:
- А выпить из туфельки еще обязательно!
А. Вокс:
- Да. И вот эти…
- И украсть, наконец-то, невесту!
А. Вокс:
- И вот эти фотки, где невеста на ладошке!
М. Антонов:
- Хотим!
А. Вокс:
- Ну, это да, у меня есть, кстати, у нас с подругами есть такой чат, куда мы пишем наши идеи для самой отвратной свадьбы на свете. Там есть фотографии костюмов, фотографии обуви, фотографии отвратительнейших платьев.
М. Антонов:
- Ты же знаешь, что бросать надо не букет невесты, а кактус?
А. Вокс:
- Да, конечно.
М. Антонов:
- Чтобы ловил уже так, кто действительно хочет замуж выйти.
А. Вокс:
- Да!
- А что же тогда надо бросать вместо подвязки?
М. Антонов:
- А подвязку, по-моему, зубами надо стягивать.
- Ну, это уже не твоя забота. Алиса, а вот, в общем, я не знаю, что вы там намутите, конечно, но я хочу увидеть этот репортаж!
М. Антонов:
- Ну, 35 и, действительно, все впереди. Творчество продолжается. Давай так. Клип на песню «Сиськи».
А. Вокс:
- Да, да.
- Ты сказал слово «сиськи»?
М. Антонов:
- Я сказал слово «сиськи»!
- Нельзя говорить слово «сиськи»!
А. Вокс:
- Почему?
- Ну, хорошо, клип на трек «Сиськи».
А. Вокс:
- Я могу сказать слово «сиськи» - сиськи!
- Сиськи есть, а слова нет.
А. Вокс:
- Скорее, наоборот.
М. Антонов:
- Скажи, пожалуйста, кастинг ведь был какой-то?
А. Вокс:
- Он и продолжается, потому что нам пришлось перенести съемку из-за плохой погоды. Мы будем снимать в Сочи. Вот сейчас будем снимать 11.12 числа.
- Ассистенты на кастинге нужны? Просто мы с Мишей как раз в Сочи собираемся.
А. Вокс:
- У нас фотокастинг, самопробы, поэтому я просто могу вас подключить к этому чату.
М. Антонов:
- А! А кастинг в Сочи проходит?
А. Вокс:
- Да, конечно.
М. Антонов:
- А надо лицо или…
А. Вокс:
- Надо сиськи. В основном сиськи. На лице можно нарисовать что угодно, а если сисек нет, то их не нарисуешь.
М. Антонов:
- Хорошо, что пока нет песни «Дикпик» у тебя… Иначе бы завалили!
А. Вокс:
- Есть песня «Дикпик» у моей любимейшей группы. Называется она «Кискотека». Там есть припев: ты не мужик, если не присылал дикпик! Это Тимофей Копылов, это «Рекорд Оркестр». И Сережа Мезенцев, который Огурцов, который «Реутов ТВ». Они создали такую шикарнейшую группу, они пишут буквально за пять минут на коленке какие-то шедевры. И я от них просто тащусь.
- То есть, это все в традициях «you touch my tralala»?
А. Вокс:
- Да.
- О’кей.
М. Антонов:
- Клип, отбор понятно, по каким параметрам происходит, мы это все увидим в клипе, он будет 18+.
А. Вокс:
- Он будет… Вообще, дети… Знаете, сиськи, они созданы для детей, но пользуются ими папы, как железные дороги и детские игрушки.
М. Антонов:
- Это фантомные просто воспоминания наши. Из детства.
А. Вокс:
- Не, на самом деле, клип будет, наверное, не 18+, там ничего такого не будет. А песня 18+, но мы хотим чуть-чуть там в двух местах написать другие слова. И…
- Чистую версию.
А. Вокс:
- Да.
М. Антонов:
- А сама ты участвуешь?
А. Вокс:
- Конечно. Нет, сисек нет.
- В смысле нет?! Они есть!
М. Антонов:
- Они есть.
А. Вокс:
- Но их никто не видел.
- А, в этом смысле!
А. Вокс:
- Я буду в образе русалки. У меня уже есть заказанный совершенно огромный шикарный русалочий хвост, причем, с моноластой, так что я могу в нем плавать.
М. Антонов:
- Знаете, друзья, тогда получается, что не только сисек нет, если в образе русалки, то и…
- Всего остального?
М. Антонов:
- Получается, так.
- А русалка будет такая, как мы любим? На коврах изображали. Большая, китчевая. Нет?
А. Вокс:
- Ну, она будет ярко-розовая.
М. Антонов:
- Ярко-розовая.
- Ну, понятно. И искриться.
А. Вокс:
- И у меня ногти будут такие длинные.
- А прическа продумана?
А. Вокс:
- Да, конечно. Там такой будет парик, он тоже весь такой, ну русалочьего цвета, господи, что я рассказываю, все же знают, что такое русалочий цвет.
- Кто же не знает, как должна выглядеть настоящая русалки?
М. Антонов:
- Напомню, что во время нашей последней встречи в нашей студии под Новый год у нас и в хит-параде участвовала песня про (мы же цензурно?) про Луи, и спела она ее в прямом эфире про Луи. Песня, на самом деле, называется по-другому, просто букву «л» на букву «х» поменяйте. Будет ли клип на эту песню?
- Что же получится тогда?..
М. Антонов:
- И тут же кастинг, опять же.
А. Вокс:
- Я не планирую, потому что у меня есть видео. Во-первых, наше видео про Луи набрало уже полмиллиона просмотров, это, на самом деле, я вот только что об этом узнала от Миши. И для меня это прям приятно. Очень. Это для меня позитивный шок. Потому что без никакого продвижения просто чисто органика – полмиллиона набежало.
- Представляете, если бы еще и продвинули?
А. Вокс:
- Не представляю. На самом деле, песня пользуется огромной популярностью на всех праздниках, корпоративах, банкетах, свадьбах и торжествах. Меня просят ее спеть по два, по три раза, потому что песня идет всего минуту двенадцать секунд, я ее задумывала как шутку-минутку для Instagram – запрещенная сеть в Российской Федерации, нельзя говорить это слово!
- Ай-яй-яй!
А. Вокс:
- Я задумывала ее как шутку-минутку для социальных сетей. И поэтому я пыталась упихать всю сущность, все, что я хочу сказать вот в эту минуту. Получилось все равно плюс двенадцать секунд, потому что в конце от libitum я не могла отказаться ну, никак. И пришлось оставить минуту двенадцать секунд. Зато я теперь пою по три-четыре раза.
М. Антонов:
- Слушай, у тебя горят глаза.
А. Вокс:
- Это я кофе дерябнула.
М. Антонов:
- Это здорово, да.
- Это освещение в студии.
М. Антонов:
- Кофейку мурлюкну, и все будет норм. Но, тем не менее, 35 лет – у тебя глаза горят. И обрати внимание, мы начали с того, что ты говоришь: у меня не такие подруги, да, хотя многие не смогли поехать в Ленинград: дети, попугай рожает и так далее.
А ты никогда не скучаешь по такой жизни? Вот посидеть…
- Посплетничать.
М. Антонов:
- Где-то рожает попугай где-то в соседней комнате, тут два котика ходят.
А. Вокс:
- Ну, нет. Люди на низшем уровне обсуждают людей, на среднем события, на высшем – идеи. Я как бы…
М. Антонов:
- Сережка появляется, как грудничков носят? На груди, да?
А. Вокс:
- Слинг с котом. Да.
М. Антонов:
- Дорогая, мы готовы, да. Пойдем, значит, бутылочку взял. И так далее. А ты говоришь, сцеживаться сейчас закончу и тут же… Ну, красота!
А. Вокс:
- Всему свое время.
М. Антонов:
- То есть, пока рано?
А. Вокс:
- Ну, да. Я пока не ощущаю себя на 35.
М. Антонов:
- А усталость? Но ведь можно себя не ощущать на 35, но иногда ведь хочется поднять руку и сказать, да пошли вы все, дайте отдохнуть! Уже.
А. Вокс:
- Слушайте, я после дня рождения спала два часа. Мы не пили. Мы пили кока-колу и кофе. После дня рождения я спала два часа, а после этого мы поспали еще шесть часов. И еще отрулили семь часов. И вот мы вот только что из Санкт-Петербурга приехали. У меня нет такого пункта как усталость. В меню у меня его нет. Есть слово «надо». Есть слово «хочу».
- Это повышенная ответственность.
А. Вокс:
- Ну, да, это, на самом деле, большая проблема. Мне как бы и терапевт всегда говорил, что…
- Перфекционизм что ли?
А. Вокс:
- Да.
- А, это я знаю.
А. Вокс:
- Мне терапевт всегда говорил, что ата-та, сдохнешь!
М. Антонов:
- А ты говоришь: нет!
А. Вокс:
- Не дождетесь! Говорю я как старый Рабинович.
М. Антонов:
- Я еще к вам на могилку цветочки принесу, товарищ терапевт.
А. Вокс:
- Не дождетесь, говорю я.
- А вообще, 35 – это так немного, если честно. Какая усталость! 24 на 7 – вот эти цифры – это наш формат, а 35?!
А. Вокс:
- Там фанаты ваши стучатся в стекло!
М. Антонов:
- Альбом Алисы из «Ленинграде» вышел сколько? Год назад?
А. Вокс:
- Ну, в сентября – девять месяцев.
М. Антонов:
- Да, мы снова возвращаемся к этой теме. Девять месяцев. Успешно ли? Хорошо ли?
А. Вокс:
- Да. Это мой самый коммерчески успешный альбом, он окупился в первые две недели. Что еще могу сказать?
М. Антонов:
- Ну, давай мы вспомним, что девять месяцев назад были там Spotify, стриминговые сервисы.
А. Вокс:
- На стриминге зарабатывают только те, кого слушает ander 18, а как бы серьезные артисты зарабатывают на корпоративках. \
М. Антонов:
- Как говорит один артист, знаешь, старичок, вот эти вот ваши стриминги все…
Так окупился, все-таки, это по продажам?
А. Вокс:
- По корпоративкам.
М. Антонов:
- То есть, именно так сейчас зарабатывает музыкант? Выпускает альбом, дальше начинается раскрутка…
А. Вокс:
- Лично я да.
М. Антонов:
- И концерты в поддержку – корпоративы. А кто приглашает на корпоративы Алису Вокс?
А. Вокс:
- Очень разные люди. Таможенники, юристы, алкогольщики, строители. Очень много строителей.
- Продолжай. Адреса, телефоны?
А. Вокс:
- Очень много из Центральной России – это Алтай, это Урал. Очень много Челябинск, Екатеринбург, Новосибирск – это прямо мои любимые города.
- Ты называешь города, где умеют повеселиться.
А. Вокс:
- Вот сейчас у меня в сентябре будет два или три концерта на Дальнем Востоке. Два во Владивостоке уже подтвердили и третий в Хабаровске, возможно, будет.
- А Комсомольск-на-Амуре?
А. Вокс:
- Не знаю, пока не звали. Смотрите, мы начинаем формировать сейчас тур. Он начнется с Дальнего Востока и тык, тык, тык – кто подсуетиться, всех охватим.
- То есть, движение с востока на запад.
А. Вокс:
- Ну, конечно.
- Вместе со всей планетой.
А. Вокс:
- Вместе с солнцем!
- Да!
М. Антонов:
- А когда ты приходишь, Алис, на корпоратив, ты видишь: люди в костюмах, да, достаточно серьезные…
А. Вокс:
- Нет, они уже не серьезные.
М. Антонов:
- Уже не серьезные.
А. Вокс:
- И, потом, люди, которые заказывают Алису Вокс, они, все-таки, уже… Они понимают, к чему приведет их корпоративка. И именно ради этого они меня вызывают.
- Ты когда-нибудь видел корпоратив, который заканчивается так же серьезно, как и начинается? По-моему, это невозможно.
А. Вокс:
- Ой, сейчас есть такой классный челлендж в незапрещенной соцсети TikTok. Там снимают на свадьбе оператор первый бокал гостя и последний бокал. И он говорит, это мой первый бокал на свадьбе. В конце: это мой… Последний бокал. Это так смешно! Ты видишь за секунду эту эволюцию!
- А она и происходит почти за секунду!
А. Вокс:
- Ну, вообще, да.
- В реальном времени, да?
М. Антонов:
- А продолжаешь отбиваться от хейта?
А. Вокс:
- Я бы не сказала, что его так много.
М. Антонов:
- Но зато уже по классике идет: «Да что она представляет без Шнура?».
А. Вокс:
- Да. Это вот… Я уже настолько привыкла к этой сентенции, там их три-четыре, старая, страшная, жирная и без Шнура ты – ноль. Две сентенции. Вот. Поэтому я уже спокойно к этому отношусь.
М. Антонов:
- Сердечко не ранит, нет?
А. Вокс:
- Я знаю только одного человека, которому, действительно, есть дело до того, что там… Вот эйджизм, этот лукизм и так далее, тому подобное. Этот человек не я.
М. Антонов:
- Мы назовем этого человека? Нет?
- Мы бы хотели знать!
А. Вокс:
- Мой бывший начальник1
М. Антонов:
- А, Сергей Владимирович!
А. Вокс:
- Конечно.
М. Антонов:
- А вот так вот, если честно, ты за творчеством следишь? Ну, что он сейчас делает.
А. Вокс:
- Я не подписана ни на какую страницу.
- А там не надо быть подписанным, все равно это творчество повсюду.
А. Вокс:
- Оно иногда просачивается через какие-то Telegram-каналы из разряда там: «Сергей Шнуров высмеял там своей очередной песней…» что-то там.
М. Антонов:
- Ну, Невзорова, например.
А. Вокс:
- Ну, то что утром в газете – вечером в куплете.
М. Антонов:
- И это вот такая фишка тоже, да?
А. Вокс:
- Ну, это не фишка, этим давно еще Орлуша промышлял, еще на заре моей туманной юности. Это было, действительно, остро и актуально. И смешно. У Шнурова, на мой взгляд, это оценочное суждение, чтобы сразу мне иски никакие там не выдвигали, мое оценочное суждение, что очень зло это получается. То есть, можно, конечно, поиронизировать, да, возьмем те же мои песни. Да, там ирония, там ничего злого. И я понимаю, там и у меня бывают такие, там у тебя, у тебя. У Васи, у Пети бывают такие ситуации. А самоирония – самое важное. «Пускай капризен успех, он выбирает лишь тех, кто может первым посмеяться над собой!». Посмеяться над собой – это такая, наверное, ключевая фишка, когда ты работаешь в жанре развлекательной попсы. Ну, будем называть вещи своими именами. Поэтому, мне кажется, что самое страшное, на мой оценочный взгляд, что потеряло творчество Шнурова – это способность к незлобной иронии и к самоиронии. Очень много зла появилось. На мой взгляд. Может, мне кажется.
- Может, время такое? Сатира жесткая.
А. Вокс:
- Это не сатира. Это какое-то… Такое… Желчеплевание.
М. Антонов:
- Но ты же тоже можешь записать там…
А. Вокс:
- Не могу.
М. Антонов:
- … трек «Яжмать» и высмеять вот этих вот…
А. Вокс:
- Зачем? Матери бывают разные. И очень часто проявление «яжематеринство», которое всех раздражает, оно продиктовано внутренними страхами, какой-то неуверенностью в себе или, например, очень сильным инстинктом материнским. Не всегда женщина такая, ха, пойду сейчас поругаюсь с кем-нибудь в очереди! Потому что я с коляской, а меня не пускают. Может, она уже задолбалась, может, у нее постродовая депрессия? Как бы я не думаю, что нужно зло в этот мир нести. Мне кажется, в этом мире и так очень много зла.
- А так – выпустить пар? Покусаться?
А. Вокс:
- А во мне… Понимаешь, каждый делится с этим миром тем, чего у нег в избытке. У меня в избытке позитива. Я всегда… У меня стакан наполовину полон, а еще там он полностью полон, потому что там еще кислород есть. То есть, я мега-оптимист!
- То есть, котлы не переполнены, пар выпускать не надо.
А. Вокс:
- Нет.
М. Антонов:
- Подожди, все равно накапливается иногда? Ты можешь закрыться, поорать, не знаю, разбить посуду?
А. Вокс:
- Нет.
- Ну, что-то тебя достает?
А. Вокс:
- Нет! Я клянусь! Я за свою жизнь не разбила ни одной чашки, ни одной тарелки, ни одного телефона, ни одного пульта, ни одной компьютерной мышки не швырнула в стену. Я настолько спокойный человек, я спокойный до… Вот у меня прямо дзен такой. Я спокойный и позитивный до неприятности ужасный человек. Все вокруг: боже, какой кошмар происходит! Максимум, что со мной может произойти, я могу закрыться в себе и какое-то время побыть в коконе в таком.
М. Антонов:
- Подожди! А как совмещается вся эта доброта или спокойствие с перфекционизмом? Когда ты приезжаешь, площадка не подготовлена, музыкант вдруг налажал!
- Райдер не выполнен.
М. Антонов:
- Девочка-зайчик забыла костюм зайчика. Подтанцовка потрясающая…
- А во время корпоратива тебе говорят, эй, это же эта, как ее…
А. Вокс:
- Эй ты!
- Вот эту нормально сделай!
М. Антонов:
- Иди с фоткаемся! Сиськи покажи!
А. Вокс:
- Во! Я хотела сказать: сиськи покажи.
М. Антонов:
- Ну?
А. Вокс:
- Ну, во-первых, я как бы отношусь к гостям как бы с пониманием и добром. Они как дети, знаете, особенно когда они подбухнут основательно, они как дети: что на уме, то на языке.
Я не них не обижаюсь. Но как бы это не говорит что-то обо мне, это говорит больше о них, как бы, опять, к вопросу, кто чем делится с миром?
Когда зайчик там, если вдруг забудет костюм, деталь экстерьера, я всегда думаю ускоренно, как это можно решить. У нас было, когда девчонки пришли без туфлей. Без туфель… Как правильно, Миша?
М. Антонов:
- Без обуви.
- Босиком.
А. Вокс:
- Босиком они пришли, да.
Мы как-то выкручивались из этого положения. И я никогда не срываюсь на ком-то. У меня был один-единственный раз, за который мне до сих пор стыдно. У нас был концерт в «Сохо». И из-за того, что я неправильно сформулировала задачу, у нас были проблемы с подложками, как это, досос называется, подложка под музыкантов. Там есть какие-то спецэффекты пиу-пиу, какие-то там эти…
- Понятно, досос – кто же не знает!
А. Вокс:
- Бэк-вокалы, да. И мы должны играть в досос, но как бы из-за того, что я поздновато и хреновато сформулировала задачу, у нас досос не звучал так, как мне было нужно. И я подсорвалась на звуковика, даже на звукоинженера на Вову. Потому что типа «что ж ты, чудило грешное, не подготовил, ты же работал!».
- И ты его назвала редиской!
А. Вокс:
- Я нет…Кстати, не оскорбляла. Я никогда не опускаюсь до оскорблений. Я всегда выражаю как бы по существу. И даже если я на репетиции ругаюсь матом, я это всегда делаю весело. И всегда делаю так, чтобы никто не обиделся.
М. Антонов:
- Этот Василий Алибабаевич, этот нехороший человек мне батарею на ногу уронил, падла!
А. Вокс:
- Да. Типа того. Все посмеялись, все поняли, что, действительно, претензия обоснована, я никогда…
- Все аргументировано.
А. Вокс:
- Все аргументировано. Причем, железобетонно аргументировано. И я никогда не позволяю эмоциям взять надо мной верх.
- Может, она достигла совершенства уже? Может, этот дзен уже здесь?
М. Антонов:
- Мы сейчас это проверим. Я не зря сказал, что вышел альбом девять месяцев назад «Алисы из Ленинграда». Мы посмотрим сейчас, полный дзен или нет? Сыграли ли те песни, на которые ты делала ставки? Или вдруг выстрелила с альбома вещь, которая, ну, не то, чтобы проходной была, но ты не думала, что это будет хитом.
А. Вокс:
- Во-первых, я все свои песни люблю, они как дети. Они для меня одинаковые. Я понимаю, как и у разных детей, у них разные возможности, скажем так. И разные секторы захождения: что-то там для девочек, что-то для мальчиков, что-то постарше, что-то помладше, что-то для корпоративной сферы, что-то там для сферы, не знаю, услуг, грубо говоря.
Знаете, как мне однажды сказал Владимир Матецкий, если тебе кто-то скажет, что это или та песня – это стопроцентный хит, то этот человек либо мошенник, либо дурак. Поэтому я никогда не делаю на что-то прям ставку, у меня всегда есть такая как фокус-группа, я рассылаю им черновики, например, или драфты, премиксы перед сведением. И спрашиваю мнения, какая вам песня больше всех зашла. Чаще всего там есть три лидирующие позиции, две-три. И на эти песни я делаю ставку. Снимаю клипы там, как-то их промоутирую эти песни, как-то подогреваю их.
По факту, ну, вот зашли три песни – это «Супермен», как я и предполагала, это «Корпоратив», но «Корпоратив» залетел гораздо сильнее, чем я думала.
- А, вообще, совпало твое предчувствие с результатами опроса?
А. Вокс:
- Мое предчувствие совпало. А вот факт не совпал. «Корпоратив» зашел гораздо большему количеству людей, чем «Супермен».
- Практика выстрелила больше, чем теория.
А. Вокс:
- Да.
- Так бывает.
А. Вокс:
- И песня про Луи третья. Ну, не третья, они как-то вот в зависимости от аудитории они у меня вот как-то вот три песни…
- У тебя свой хит-парад?
А. Вокс:
- Да.
М. Антонов:
- Мы недавно показывали фрагмент твоей репетиции, твой начальник…
А. Вокс:
- Долбодруг…
М. Антонов:
- Долбодруг. Там был очень интересный момент, когда ты забыла слова.
А. Вокс:
- Да.
М. Антонов:
- Про новые песни. Они готовятся?
А. Вокс:
- Да, конечно.
М. Антонов:
- Я однажды интервьюировал, дайте похвастаюсь, Тинто Брасса.
А. Вокс:
- Я знаю, кто это.
М. Антонов:
- Известного итальянского эротического ржеиссера.
- Кто же в свое время под Тинто Брасса не… наслаждался искусством.
М. Антонов:
- Не плавал брассом. Назовем это так. Так вот, я спросил: Тинто, я фильм без обнаженных женщин вы можете снять? Он сказал: а зачем?
А. Вокс:
- Да, но зачем? Я только хотела сказать.
М. Антонов:
- А зачем? То есть я могу снять, но зачем? То есть я специализируюсь на этом кино. вопрос такой. Новые песни, «Начальник-долбодруг», как вы понимаете, песня совершенно по-другому называется. И многие подтвердят, что у многих начальник именно долбодруг. Алиса без мата?
А. Вокс:
- Было.
М. Антонов:
- Не зашло?
А. Вокс:
- Не зашло. Тут играет роль синдром Никулина. Я про него часто рассказываю. Это когда, у меня просто папа, ему 65 лет вот сейчас будет в августе, и он ходил на премьеру «Двадцать дней без войны». И он говорит: я сижу в зрительном…
М. Антонов:
- Фильм Алексея Германа с Людмилой Гурченко и Юрием Никулиным в главных ролях.
А. Вокс:
- Верно. И он говорит: я сижу в зрительном зале, идет фильм, появляется на экране Никулин. Зал начинает хихикать или даже переходя в ржач. Потому что Никулин – это всегда ассоциация с каким-то вот юмором…
- Ну да, Семен Семенович, вот это.
А. Вокс:
- Да. Почему Вицин отказался в свое время от роли Гамлета? По-моему, Смоктуновский же его потом сиграл.
М. Антонов:
- Да.
А. Вокс:
- Потому что ему предложили: давай ты сыграешь Гамлета. На самом деле Вицин – крутейший драматический актер. Он играл до этих комедий всех, он играл Гамлета…
М. Антонов:
- Гоголя.
А. Вокс:
- Гоголя, да.
М. Антонов:
- В двух фильмах.
А. Вокс:
- И шикарно играл совершенно. Но никто об этом не знает. Ему предложили роль Гамлета. Он сказал: я, конечно, сыграю, и это будет хорошо. Но зритель не поймет. Потому что вот они влюбились в этот образ Труса, который там… Между двумя – между Балбесом и Бывалым на шоссе там мечется.
- Ну, или Бальзаминова.
М. Антонов:
- Или озвучка мультиков – зайцы: «Четыре сыночка и лапочка дочка».
А. Вокс:
- Вот, и поэтому он добровольно отказался. Хотя, конечно, любой комедийный артист хочет сыграть Гамлета. Это даже шутка такая есть.
М. Антонов:
- Ассоциация абсолютно понятна. А ты не загнала себя в рамки сама?
А. Вокс:
- Нет, нет. Я сейчас думаю, вот я сходила к Стасу Ярушину в «МузЛофт», у него есть такая передача чудесная.
М. Антонов:
- Видео можно посмотреть. Ты начала: я сейчас сходила к психологу, и все хорошо…
- Приходит Алиса. Стас Ярушин: Ложитесь. И ты рассказываешь свою историю.
М. Антонов:
- Кстати, посмотрите. Почему я сейчас остановлюсь на вот этом вот видеопроекте Стаса. Потому что там Алиса поет. И поет не характерные для себя песни. Вот именно про это т хотела.
А. Вокс:
- Самое смешное то, что те как раз песни, они для меня характернее, чем то, что я сейчас пою. То есть это… я настоящая. Вот увидеть меня настоящую можно у Стаса. Это прям… И у вас. Я сходила к Стасу. И очень много комментариев, ну, я там говорю о том, что это никому не надо. То есть то, что без мата, да, как Тинто Брасс говорит: а зачем? Я могу писать без мата. Я могу петь без мата. У меня были там три или четыре альбома без мата. Никому не надо. Как бы я смотрю, как это – кассовый аппарат лучший судья, да, самый беспристрастный судья, скажем так. Может, не лучший, но самый беспристрастный. Я смотрю по коммерциализации проекта, что пошло, что не пошло. Соответственно, как бы и на корпоративках тоже, что просят, значит, то и зашло.
- По кассет матерок лучше заходит.
А. Вокс:
- Угу. Но очень много комментариев у Стаса о том, что, нет, все-таки вот надо вот это, и у вас это круто получается. И там, типа, мало такого на эстраде, мало там голосистых певиц. Но я не считаю, что у меня там какие-то жутко страшно крутые вокальные данные. Я спокойно, очень спокойно к себе отношусь. Очень критично, к вопросу о перфекционизме. Он, в первую очередь, у меня направлен на себя саму. То есть сама начни соответствовать своим же стандартам, а потом спрашивай с окружающих.
- Правильно. Требование к себе.
А. Вокс:
- Да. Вот, и люди так убедили меня в том, что это надо, что я решила запустить сайд-проект, и даже мы с подписчиками накидали какие-то варианты названий для этого…
М. Антонов:
- А, это мы выбирали название групп, да?
А. Вокс:
- Да, да, сайд-проекта.
М. Антонов:
- Это там больше мата будет еще?
А. Вокс:
- Нет, там не будет его. Там как раз.
- Не надейся. Там его не будет вовсе.
А. Вокс:
- Там какие-то блюзики, какие-то соулы, какие-то там, как я их называю, оральные песни. Это когда орать надо. Как Бейонсе…
М. Антонов:
- Сайд-проект будет запущен тоже в этом году?
А. Вокс:
- Я думаю, да.
- А он будет совсем секретный?
М. Антонов:
- Нет, Алиса Вокс и плюс сайд-проект, это уже будет группа, это будет название какое-то. Остановилась на каком-нибудь?
А. Вокс:
- Нет, нет.
- Мы вообще будем знать, что это ты? Или ты прям засекретишь?
А. Вокс:
- Да, конечно, конечно, будете знать, что это я. Потому что вот, смотрите, есть Баста, есть Ноггано, есть N1NT3ND0, верно. И это все один человек. И на больших концертах…
- Серьезно?
А. Вокс:
- И на больших концертах он поет песни из каждого репертуара, самые заходибельные, скажем так. Вот как бы…
М. Антонов:
- И кстати говоря, я не знаю, вот, ну, для меня там, например, да, Баста – это «Доченьки мои, доченьки любимые».
- Это же Вертинский.
М. Антонов:
- А потом вдруг N1NT3ND0, а потом вдруг N1NT3ND0 – «День прошел, и… с ним». И… получается легкий диссонанс такой.
А. Вокс:
- «Жора, где ты был?»
М. Антонов:
- Хочется сказать: а где настоящий-то? Вайс, ты какой настоящий?
А. Вокс:
- Ну, смотрите, в каждом человеке, да, есть, ну, нельзя же сказать: я только хороший, я читаю только Цветаеву, там, не знаю, какаю только радугой, ем только там бутерброды с красной икной, да. Мы все в своей… в определенные этапы жизни, не этапы даже, моменты, маленькие моментики мы все хотим то лобстеров, до доширака, то, не знаю, чая с бутербродами с вареной колбасой.
М. Антонов:
- Беляш какой-нибудь жирный.
А. Вокс:
- То беляш какой-нибудь жирный, отвратительный.
- То пиво, то сгущенки.
А. Вокс:
- То пива, то сгущенки.
- Причем вместе.
А. Вокс:
- Да, взболтать, но не перемешивать. И поэтому нельзя сказать…
М. Антонов:
- И после этого клубнику можно не мыть уже, да.
А. Вокс:
- Нельзя сказать, что я такая… Я не такая, я жду трамвая, я вся такая правильная, там, и читаю только поэзию Серебряного века, увлекаюсь историей, и вообще все там ниже пояса мне неинтересно. Да нет, я живой человек. Мне покуражиться на сцене как бы, заряжаясь от зрителей вот этим вот позитивом, который они получают от меня, для меня это тоже кайф. Ну, то есть как бы я не буду говорить, что там… Я вот раньше так, кстати, говорила, что, нет, это все не мое. И вот чем дальше я от этого отстранялась, тем больше оно ко мне липло.
- А сейчас такая: а вот представь себе, я разная! Ну, правильно.
А. Вокс:
- Все люди разные.
- Выросла девушка, понимаете.
А. Вокс:
- Ну, коммон, мы дома с семьей отмечаем Новый год, мы такие мальчики-зайчики все, мы там: бабушка, я с тобой там рюмочку выпью, но вот половиночку. Или там понюхать чуть-чуть ликерчик там.
М. Антонов:
- Лафетничек.
А. Вокс:
- Лизну там – и все. А с друзьями – э… Рыбалка – совсем другая история. Там, не знаю, корпоратив – третья история. У нас даже язык меняется. То есть я прихожу, не знаю, там в эфир, я разговариваю одним языком. Я прихожу на какую-нибудь там… на панель, хотела сказать, на какой-нибудь деск-борд к какому-то там, как это, клуба полемизирующего о правах женщин, например, я говорю совершенно другим языком. Я поднимаю другую проблематику. Я еду за рулем, меня кто-то подрезал, проблематика у меня совершенно определенная.
- Тут хватает словаря на все случаи?
М. Антонов:
- Тут уже Игорь Северянин приходит…
А. Вокс:
- Вот я только хотела сказать – словаря Серебряного века хватает вот так вот, особенно там…
- Я сразу былины вспоминаю: доколе? И дальше по тексту.
М. Антонов:
- Ой ты, гой еси…
- Добрый молодец.
М. Антонов:
- Только слово «гой» на слово «гей» меняешь.
- Да откуда ж ты такой взялся, расписной?
А. Вокс:
- И «еси» тоже на другое слово.
М. Антонов:
- Ну и, собственно, да, и получается та самая древнерусская фраза. Алис, я просто… я обязан это спросить. Если набрать в Яндексе «голая Алиса Вокс», будет много фотографий, но голой Алисы не будет.
А. Вокс:
- Нет, будет тоже.
М. Антонов:
- Ну, собственно, все будет в рамках приличия. Нет, на самом деле все будет в рамках такого… приличия, прикрыто бикини и так далее, и тому подобное. Но при этом самое популярное видео – Алиса Вокс раздевается на концертах.
А. Вокс:
- Да, есть такое.
М. Антонов:
- Что это было?
А. Вокс:
- Ох, это очень тяжелая история в моей жизни. Но я ее пережила. Я ее переварила, я ее проанализировала. И теперь как бы я могу спокойно об этом говорить. Вот для начала…
- Я вообще не в курсе, мне страшно интересно, что случилось? Была нетрезва?
А. Вокс:
- Нет, я не пью. Мне и нельзя, мне и не хочется.
- Кто-то принудил?
А. Вокс:
- Типа того. Сейчас я подойду к этой, сейчас я начну ее чуть-чуть издали, чуть-чуть. Начнем с того, что я в принципе, ну, есть девушки, которые чувствуют потребность в обнажении. Вот им нравится, что ими там восхищаются, там повышенное внимание. Ну, мы открываем запрещенную сеть и видим, как бы кто из певиц там все время показывает там попочку, сисечки там, какую-нибудь там еще, какую-нибудь…
- Некоторые только этим и занимаются.
А. Вокс:
- Вот я о чем и говорю. И…
М. Антонов:
- Бритни, привет!
А. Вокс:
- Изгибчики какие-нибудь там. Да не только Бритни. У нас в России тоже хватает. Если посмотрите мою запрещенную сеть, мои фотографии, у меня за последние года, наверное, два даже ни одного намека ни на купальник, ни на нижнее белье. У меня нет в этом потребности.
- Все в шубках?
А. Вокс:
- Все в шубках, каких-то платьишках. Мне очень нравится фэшн, мне очень нравится как бы стильно одеваться. Но причем не то что модно, типа там Batman или Balenciaga, да. Я это, наверное, не сильно разделяю. А вот мне нравится классика, мне нравится там приталенные платьица какие-то, какие-то женственные силуэты, какие-то яркие акценты. Я, наверное, больше строю какую-то свою политику именно на какой-то интеллектуальной повестке, как бы странно это ни звучало из уст Алисы Вокс, да.
Все равно, как бы, чтобы понять глубинный смысл моих песен там, где я вкладывала, по крайней мере, глубину через поверхностность, надо как бы понимать, что я немножко не такой человек как бы, каким является моя лирическая героиня. Вот. И никогда у меня этой потребности обнажаться не было.
Что произошло на том концерте? Значит, за некоторое время до этого Станислав Говорухин оживился с проектом по запрету мата. И было первое чтение какое-то не очень удачное, потом об этом законопроекте как-то подзабыли. Прошло несколько месяцев или там полгода. И вот Станислав Говорухин оживился и такой: ой, а был же такой законопроект. А давайте второе и третье слушание сделаем. И во втором чтении его приняли.
У Сергея Владимировича случился на этом фоне нервный, вот как вот мне вот… Тоже мое оценочное суждение, я скажу так. Мое оценочное суждение, у него случился нервный срыв. Он был подавлен, я сейчас буду выбирать выражения, он был подавлен, он был дезориентирован, по моему оценочному суждению. Он был дезавуирован…
М. Антонов:
- В общем, в раздрае находился человек.
А. Вокс:
- Да. Выпивал несколько дней подряд. То, что я видела, да. И в итоге у него психическое состояние стало очень нестабильным. Он то плакал, то смеялся…
М. Антонов:
- То щетинился как еж.
А. Вокс:
- То щетинился. То говорил: все кончено. То говорил: нет, мы еще повоюем. Почему я это знаю? Потому что он меня на 17 часов запер в своем номере гостиничном и не выпускал из него, потому что ему вот надо было поговорить. Случилось это все то ли в Екатеринбурге, то ли в Новосибирске, поэтому шансов к эвакуации у меня не было абсолютно. Вот. Мы 17 часов разговаривали. И суть этого разговора сводилась к тому, что жизнь всей группы, вся финансовая их стабильность, все там выплаты их женам, любовницам, детям жен, детям любовниц, детям бывших жен, любовниц бывших жен, все это, все их стройки, дома, проекты, - все это теперь вот висит вот на одном медном гвозде. И этот медный гвоздь – я. И вот если я разденусь на концерте, это будет нашим манифестом группы «Ленинград» против принятия закона о запрете мата на сцене.
Но к этому надо было либретто писать, конечно. Потому что выглядело это все со стороны, и в итоге это все было подано так, что…
М. Антонов:
- Вообще то, что ты рассказала, - я бы разделся. То есть вот ради мира на земле просто, вот, знаешь.
А. Вокс:
- А мне тогда было как бы поменьше лет. я была сама еще в, скажем так, такого дзена, как сейчас, у меня не было. Такой осознанности у меня не было. У меня у самой были… такая подвижная очень психика, я была очень ведомым человеком. Я была… А Сергей Владимирович был для меня непререкаемым авторитетом. То есть что тебе говорит твой генерал, если тебе генерал говорит обернуться чайкой, и ты не обернулся чайкой, то в данном конкретном случае это твоя проблема, а не его.
- То есть финал вашего разговора был какой? А, раздеться, что ли? Так бы и сказал сразу. Чего ты там 17 часов предисловия.
А. Вокс:
- Да нет, я была в довольно подавленном состоянии, ходила, знаете, я потом, мне было интересно в какой-то момент моей жизни, как сделаны секты и за счет чего они держатся, почему люди туда приходят.
- Секты?
А. Вокс:
- секты, да.
М. Антонов:
- НЛП.
А. Вокс:
- НЛП, эмоциональные качельки, потом, значит, я смотрела фильм Луи Теру, называется «Мой фильм о саентологии». Сейчас не хочу обидеть саентологов, но я смотрела, я сейчас буду говорить только об этом фильме, да, чтобы, опять же, не было никаких проблем, мое оценочное суждение об этом фильме. Александр Анатольевич закатил глаза.
- Я просто когда-то видел книги по саетологии. Они в принципе величиной с дом. Поэтому разговор наш продолжается.
А. Вокс:
- Так вот, глава саентологической церкви, вот который после смерти…
М. Антонов:
- Рон Хаббард.
А. Вокс:
- Рона Хаббарда, да, там встал во главе Дэвид Мицкевич. И у Дэвида Мицкевича, у них там такая военизированная структура, у них есть генералы, майоры, капитаны, капралы, and so on, и рядовые. Вот, и он, значит, там у него 12 генералов, по-моему, или что-то такое, каждый там по своему подразделению ответственный, и он, значит, когда у них были, как это, брифинги, не знаю, как это называлось, не помню, точнее, он собирал генералов в одной комнате, которая была, ну, размером с эту студию, только вот по сих пор. Посередине такой вот овальный стол, стульчики и этот, клип-борд, доска рисовальная.
- Ну, как офис, короче.
А. Вокс:
- Офис, и есть офис.
- Потому что они все немножко managers.
А. Вокс:
- Managers, они же generals, соответственно, они managers. Вот, они все в белых рубашечках, черных брючках. Вот они приходят на этот брифинг, и двое суток он их не выпускает из этой комнаты даже пописать, простите, и покакать.
- Они там это? Ладно, не хочу знать.
А. Вокс:
- Он устраивает им эмоциональные качели. Он то плачет и говорит, что все меня не цените, вы все меня используете, я для вас все, я для вас открыл тайны мироздания, а вы, значит, не можете ради меня там постараться и сделать большую кассу, например, да. Потом он говорит: да нет, ребята, мы с вами молодцы, мы с вами достигли крутых результатов. Потом он заставляет их ползать на коленях и целовать его ноги. Потом он убегает в истерике, оставляя их одних там на несколько часов. Потом… Он не дает им спать, он на них орет, он шепчет.
То есть как бы на самом деле вот такая психологическая обработка она способна загнуть каждого. И неспроста в секты попадают люди с двумя высшими образованиями, там какие-то суперинтеллектуалы с высоченным IQ, это совершенно не показатель, скажем так, ведомости и подверженности психическому воздействию.
М. Антонов:
- То есть ты подверглась… Ты стала…
А. Вокс:
- На тот момент я была жутко ведомая.
М. Антонов:
- А после этого концерта уже зародилось такое: чего-то с этим надо заканчивать?
А. Вокс:
- Да. Именно после того концерта и зародилось. И потом мой мозг уже начал такой: о, а это тоже не в порядке, и вот это не в порядке, и вот то не в порядке. И вот это не в порядке, это, это, это, это. И в конце концов как снежный ком все это накопилось. И я благополучно ушла.
- Я смотрю, подкована так в саентологии, в генералах, вот в этих менеджерах, клипбордах и деск-бордах. А не пользуешься вот этими знаниями сама в жизни уже сейчас?
А. Вокс:
- Ну, слушай, каждый руководитель он должен быть манипулятором. Он должен быть сектоводом, но отчасти, да. Соответственно, конечно, как бы все эти командные какие-то там чаты, да, и там когда мы все друг друга подбадриваем, когда там мы держимся за руки перед выходом на сцену, - это все, конечно, элементы, как это называется, тимбилдинги все эти.
- Тимбилдинг, тимспирит…
А. Вокс:
- Да, да, да, это все элементы управления сознанием, конечно же.
- Накачка.
А. Вокс:
- Накачка, да. Но пока от этого никто не страдает, моя совесть чиста.
М. Антонов:
- Если мы слово «секта» возьмем в кавычки, «секта» Алисы Вокс – это кто? Из кого она состоит?
А. Вокс:
- Секта Алисы Вокс – это я, главарь секты. Значит, потом…
М. Антонов:
- Что творится, мать-царица… Так.
А. Вокс:
- Слушайте, женщины на самом деле очень крутые управленцы, если уж они, если им удается взять под контроль свои эмоции и свое вот это, женщины более инстинктивно действуют. Мужчины более действуют как бы разумно. Поэтому женщины больше чувствуют именно там…
М. Антонов:
- Как Чехов писал: у вас ум врожденный, а у нас приобретенный.
А. Вокс:
- Типа того. Поэтому, если женщине удается взять под контроль именно свою эмоциональную сферу и взвешивать то, что она говорит, и двести тысяч раз думать о последствиях своих действий, то она получается очень крутым руководителем. Значит, во главе секты стоит Алиса Кондратьева. В скором времени – Свитавская. Это другой человек, это не Алиса Вокс, это совершенно другой персонаж абсолютно. Значит, у меня, как это, мой генерал – мой муж. Он такой серый кардинал. Он не занимает никаких официальных должностей, но он мой главный советник, он моя главная фокус-группа, он мое главное вдохновение.
М. Антонов:
- Причем он Серый в буквальном смысле.
А. Вокс:
- Ну, почему? А, ну да!
М. Антонов:
- Потому что Сережа.
А. Вокс:
- Сережа, да. Ну, да, Серый – кардинал. Серый кардинал. Потом, значит, у нас есть генерал звука, повелитель звука Саша наш саунд…
- У вас солдаты-то есть?
А. Вокс:
- нет.
- Только генералы?
А. Вокс:
- Конечно.
- То есть у них генштаб какой-то прям, высочайший состав.
А. Вокс:
- Генштаб. У нас план по захвату мира без привлечения внимания санитаров.
- Ну вот, еще одни скромняги. Ну секта, а что ты хотел. Секта.
А. Вокс:
- Секта, конечно.
М. Антонов:
- Причем второй том, издание дополненное и исправленное. Захват мира этим летом откладывается? Или все-таки…
А. Вокс:
- Я извиняюсь, мне сейчас серый кардинал подсказывает с заднего плана еще, что два зайца. Но подожди, два зайца – это мое орудие влияния на мужчин в зале.
М. Антонов:
- Это политруки.
А. Вокс:
- Да, формами они, у них пушки, у них гаубицы, и…
М. Антонов:
- Я рассказывал тебе шутку, как правильно осанку держать, да?
А. Вокс:
- Нет.
М. Антонов:
- Такое ощущение, что ты грудью расстреливаешь, стреляешь по головам проходящих людей.
А. Вокс:
- Я сейчас вспомнила фильм «Остин Пауэрс», помните, там были роботы, которые…
М. Антонов:
- Да, да. А что этим летом? Этим летом все-таки…
- Yeah Baby Yeah.
М. Антонов:
- Клип «Сиськи». Что еще? Концерты. Но концерты – это ты про осенние сказали, Дальний Восток. Когда тур начинается?
А. Вокс:
- Вот 9-10 сентября.
М. Антонов:
- То есть это уже не корпоративы, это именно концерты?
А. Вокс:
- Это открытые концерты, да. Летом сейчас пока корпоративки, свадьбы. День строителя в августе.
М. Антонов:
- Кстати, мне всегда интересно, вот если бы была возможность в качестве приглашенной звезды на твою свадьбу пригласить любого человека, и даже Шнурова, кого бы ты позвала в качестве вот приглашенного музыканта из отечественных исполнителей?
А. Вокс:
- Ну, на самом деле приглашать бывших – это такая как раз его прерогатива. Он приглашал на день рождения одного из музыкантов Юлю Коган, когда она уже была уволена.
М. Антонов:
- И Юля согласилась, кстати.
А. Вокс:
- Да. Но это не моя немножечко история. Мне это не близко. Я не понимаю, зачем это делать. Поиздеваться? Типа сказать: я могу тебя купить. Ну, это такое. Ну, это, правда, не про меня. Хотя я могу купить Шнурова, ну, в смысле – группу «Ленинград», вообще easy. Вот. Кого бы я позвала на свою свадьбу?
- Ну, ведущие – понятно, кто будет.
М. Антонов:
- И Михаил Михайлович.
М. Антонов:
- Вообще без вариантов просто, да.
А. Вокс:
- Ты можешь вслух сказать… А, господи, Майли Сайрус? Да нет. Она перетянет на себя все внимание. Сейчас я подумаю.
М. Антонов:
- Аллегрову?
А. Вокс:
- Группу «Воровайки».
М. Антонов:
- Вот: «Хоп, мусорок! Не шей мне срок Машинка «Зингера» иголочку сломала».
А. Вокс:
- Вот. На самом деле я была сейчас на их концерте. Мы даже спели одну песню вместе, собственно говоря, «Хоп, мусоро!». Я обогатила свой плейлист огромным количеством песен, которые я не слышала. Девчонки просто потрясные.
М. Антонов:
- Та самая закулисная история, что у каждой музыкальное образование такое, что некоторым завидовать и завидовать.
А. Вокс:
- Да, да.
М. Антонов:
- И то, что мы видим на сцене. Алис, давай так. Все, что мы увидим на сцене, это будет Алиса Вокс. Да, конечно. И ждем новых песен. Мы ждем и клипы на «Сиськи» и песню.
А. Вокс:
- Еще будет песня про иллюминатов.
М. Антонов:
- Вот я жду от тебя песню про Чаушеску. Мы стали забывать румынского диктатора.
А. Вокс:
- За что убили Чаушеску? Ведь он ни в чем не виноват. С ним поступили слишком резко, в живот направив автомат.
М. Антонов:
- Северянин, Чехов, Гамлет, Вицин, Рон Хаббард – это лишь несколько людей, которые были упомянуты в сегодняшнем интервью.
А. Вокс:
- Чаушеску.
М. Антонов:
- И Чаушеску, да. Никола Чаушеску.
- Какая – хотел сказать «мешанина». Какая эклектика.
М. Антонов:
- Абсолютная. Алиса Вокс была у нас в эфире. Алис, до новых встреч.
А. Вокс:
- До новых встреч, ребята.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, Google Podcasts и CastBox, ставьте оценки и пишите комментарии!