Как будут выполнять поручение президента о том, чтобы разгрузить школьников
М. Баченина:
- Здравствуйте, друзья! В эфире «Родительский вопрос», у микрофона Мария Баченина и Александр Милкус. Саша, приветствуем!
А. Милкус:
- Здравствуйте, всем привет!
М. Баченина:
- В гостях у нас сегодня автор учебников и образовательных программ в области школьной информатики, доктор педагогических наук, заслуженный учитель России, академик-секретарь отделения общего среднего образования Российской академии образования Людмила Босова. Людмила Леонидовна, здравствуйте!
Л. Босова:
- Добрый день!
М. Баченина:
- Почему вам пришла идея позвать учителя информатики? У вас какие-то проблемы были в школе?
А. Милкус:
- Так, спокойно. Нет. Я позвал в данном случае не учителя информатики, а человека, который занимается образовательной политикой, и человека, который член-корреспондент Российской академии образования.
М. Баченина:
- Еще хуже, Саш.
А. Милкус:
- Почему хуже? Это очень важно. Потому что я хотел обсудить вот такую вещь. Относительно недавно, буквально вот в этом месяце, было озвучено поручение президента Российской Федерации о том, что надо разгрузить школьников, что нужно сократить школьную программу. Я занимаюсь образованием, образовательной политикой и вообще историей образования с 1998 года. То есть уже все-таки порядочный срок. И вот этих призывов я слышал очень-очень много. Ну, практически каждый новый министр образования, который приходит в руководство системы образования, начинает разбираться, что происходит, и дает такое распоряжение. В результате у нас все наоборот. Программа все более-более сложная, все более-более интенсивная. Дети, если они выполняют все домашние задания, естественно, никакие санитарные нормы Роспотребнадзора не соблюдают, сидят по 3-4 часа и так далее. Я хотел выяснить и, может быть, обсудить с Людмилой Леонидовной, когда мы действительно выполним уже, наконец, поручение президента и разгрузим школьную программу. Потому что, насколько я помню, основа нашей школьной программы, по которой учатся дети, разработана еще в 40-х годах прошлого века. И потом к ней все больше и больше добавлялись новые знания, новые темы и так далее. Я общаюсь с молодыми, прогрессивными учителями, они, конечно, говорят, что надо выстраивать уже программу, исходя из новых реалий.
Л. Босова:
- Вы знаете, вот такие слова, это же не совсем так было сказано, что «разгрузить» – это не значит снизить нагрузку, как-то что-то оптимизировать. Это же не значит «разгрузить», например, убрать половину содержания, часть содержания. Я просто убеждена, что даже если мы просто возьмем и чисто механически из наших программ уберем половину материала, то точно так же точно такое же количество школьников будет все усваивать полностью, точно такая же часть учеников - наполовину и точно такая же часть учеников и родителей будут ворчать, что они не успевают, не усваивают. Это первый тезис.
Дальше. Посмотрите. Вы говорите, что основы заложены в 40-е годы. После этого было несколько реформ образования, и, конечно же, наши учебные программы менялись. Во-первых, в 2022-2023 году были обновлены Федеральные государственные образовательные стандарты, на основе которых в прошлом году и в этом начале года были созданы Федеральные рабочие программы. И вот там уже определенная оптимизация произошла. То, что программы становятся более информационно насыщенными, это нормально. Ведь задача школьного образования - передать ученикам накопленное знание об окружающем мире. Мир меняется, мир становится более сложным. Ну действительно, ни для кого не секрет, если раньше жутко образованным был человек, который мог складывать, вычитать, умножать, делить, и там еще какими-то формулами оперировал, то сейчас с таким уровнем знаний ты никуда. Мир усложняется, все становится сложнее, человек становится умнее, наши дети способны уже к другим каким-то вещам. Это естественное развитие. Поэтому тут надо быть очень аккуратным, очень осторожным.
Что касается оптимизации программ, то, конечно, ресурсы у нас здесь есть. Мы можем еще раз посмотреть на наши Федеральные рабочие программы по учебным предметам. Мы можем постараться синхронизировать элементы содержания, дидактические единицы с разными предметами. Например, не секрет, что в курсе школьной географии про координаты говорят чуть раньше, чем об этом говорят по математике. А в курсе школьной физики функциями начинают заниматься раньше, чем об этом говорят на той же самой математике. В информатике, например, мы активно пользуемся графами, которые интуитивно вводятся и в математике в 5-6 классе, но только в 9 классе по математике до них доходит дело. Поэтому у нас такой внутренний резерв - это синхронизация. Попытаться сделать хотя бы между частью дисциплин, чтобы одна дисциплина помогала другой, чтобы основная дисциплина, которая раскрывает этот вопрос, выходила вперед, а другие бы этим пользовались. Это первый момент.
И, посмотрите, второй момент. Самые большие сложности у учеников, как правило, возникают с естественно-математическими дисциплинами. Математика, информатика, физика очень сложная, химия, биология. Но сейчас в новых программах в образовательной организации могут выбрать изучение дисциплины на базовом или на углубленном уровне уже в основной школе. Задача базового уровня, а это еще до конца не поняли наши учителя на самом деле, которые привыкли во всем доходить до самой сути и требовать от учеников как можно больше. Так вот, базовый уровень в основной школе, основная школа – это пятый-девятый класс, то есть в седьмом-девятом классе возникают эти дисциплины в обязательном порядке, он предполагает общее знакомство, формирование общих представлений, изучение отдельных алгоритмов, методов, способов. То есть то, что доступно всем, расширяет, развивает кругозор ученика.
А вот на углубленный уровень отводится побольше времени. Вот там уже более глубокое изучение, связь между этими понятиями, решение большого количества задач. Поэтому тут надо определяться. С одной стороны, ведь наши родители чего хотят? Они хотят, чтобы обучение было для ученика комфортным и приятным, чтобы он желательно получал четверки и пятерки, а кроме того, чтобы он успешно сдавал ОГЭ-ЕГЭ и поступал в тот вуз, который им захотелось. Тут сразу работа родителя - определить мотивацию. Сформируй мотивацию в какой-то области у своего ребенка. Постарайся понять, какая склонность у твоего ребенка к чему. И вот уже выбирай маршрут, уходи в класс, где углубленно изучаются те или иные предметы.
А. Милкус:
- Людмила Леонидовна, апелляция учительская к родителям не проходит. Давайте все-таки поговорим про синхронизацию. Про нее я слышу тоже уже лет 25. И я еще пример могу привести очень показательный. Когда у нас не синхронизирована литература и история, когда роман «Война и мир» про Отечественную войну 1812 года проходят совсем в другое время, когда ее проходит по истории, причем через несколько лет. Что мешает? Вот эта проблема синхронизации, когда предметы друг друга поддерживают, и ученикам понятно, как они связаны в жизни, а не раздроблены по предметам, эта история очень давняя. Что нужно, чтобы специалисты, которые разрабатывают учебные программы, наконец, сели и договорились: давай вот в этом году мы для этого класса сделаем вот это, для этого класса вот так. И у детей, у людей сложится целостная картина мира. Что им надо? Посадить в одно помещение, закрыть надолго? Что нужно делать? Все знают. Но на деле мы прекрасно знаем, что побеждает предметное лобби. То есть люди, которые разрабатывают конкретную программу, они считают, что вот по математике они должны знать это, меня другие предметы не волнуют, по истории - это.
Вот вы упомянули географию. Дети географию не знают. Вот я готов доказать это на любом примере.
М. Баченина:
- Я географию, к сожалению, не знаю. Я знаю биологию отлично, математику, литературу, а географию – нет.
А. Милкус:
- Я хотел бы все-таки поговорить про нынешних школьников, а не выпускников советской школы. Я уверен, что в советской школе достаточно много было успешных ребят, знающих предмет география.
Совсем недавно была история, когда по телевизору некий человек, который думает, что он певец, рассказывал, что земля плоская. Показали аудиторию, которая слушала вот это шоу внутри в студии, и они ему рукоплескали. Что мы еще можем говорить? О каком школьном образовании?
Л. Босова:
- Я надеюсь, что там не наши школьники сидели в этой аудитории, которые рукоплескали.
М. Баченина:
- Там был фан-клуб Юрия Лозы. Плоскоземельщиков не так уж и много, но они очень яркие.
Л. Босова:
- Да, я надеюсь, что они просто невнимательно слушали докладчика. Если это были наши дети, то это нормально. Они просто невнимательно слушали и в нужные моменты хлопали. Будем надеяться, что и такая часть преобладала. Смотрите, с одной стороны, у каждого предмета есть своя логика. Мы знаем, как история выстраивается, хронологическая последовательность. Литература выстраивается по другим канонам. Это если к вашему примеру обратиться. И, возможно, при изучении истории есть смысл установить эту связь, сказать, что есть такое произведение, вы его будете изучать, обратите на это внимание. При изучении литературы есть смысл напомнить, чтобы это как-то глубже, что в истории вы это проходили чуточку раньше, потому что «Война и мир» - это очень взрослое произведение на самом деле. Эти события начала XIX века происходят у нас несколько раньше по истории.
Проще, на мой взгляд, установить связь между физикой, математикой, информатикой, химией, биологией, между этими дисциплинами. Сейчас у нас, во-первых, разрабатывается по поручению Министерства просвещения концепция изучения вот этих дисциплин, чтобы там уже были установлены связи внутри. Кажется, Московский государственный университет этим занимается. А у нас в Российской академии образования мы создали, понимая эту проблему, научный совет как раз по естественно-математическому образованию. Мы сюда и географов включили, и все. И первая задача, над которой мы сейчас начали работать, - закрыть специалистов в одном помещении, и чтобы они между этими естественно-математическими дисциплинами постарались установить, прочертить эти междисциплинарные связи. То есть мы перешли от слов. Вот эти межпредметные связи, о них кто только ни говорил, но устанавливаются они с большим трудом. Это очень тяжелая на самом деле задача. Мы сейчас непосредственно приступили к решению вот этой задачи. Я думаю, что что-то получится, в том числе и усилиями нашего отделения общего среднего образования. Мы за эту задачу взялись. Это первое.
Теперь второе, про мой второй тезис. Я все-таки к нему вернусь, я просто его не довела до конца. Когда есть базовый и углубленный уровень изучения информатики, то надо очень четко понять, какие требования мы предъявляем, как мы будем оценивать достижения вот этих запланированных результатов на базовом уровне и на уровне углубленном. И вот здесь, возможно, есть смысл пройтись по нашим федеральным рабочим программам, чтобы не выбросить из них часть материала, а часть материала мы практиковали уже это, курсивом показать. То, что прямым шрифтом, вот это обязательно. А вот здесь, если вы чувствуете, что дети у вас пошли, что есть такая возможность, а вот с этим просто познакомьте, сформируйте самое общее представление. Не оставляйте детей без этого знания, потому что оно важное, но не упирайтесь так, чтобы они стопроцентно все усвоили и разобрались. Сформировали общие представления - и хорошо. Пересмотреть программы еще и в таком направлении, выделив в них то, что усваивается от и до, и то, с чем осуществляется хотя бы первое знакомство, формирование первых представлений. Мне кажется, тогда освоить содержание будет значительно проще.
А. Милкус:
- Но ведь предмет и учебники по естественнонаучным дисциплинам уже написаны. И школы раньше, я не знаю, как сейчас с введением нового ФГОСа, но курс естественнонаучный был и есть, и он создан. И есть школы, которые его выбирают и преподают. И мне кажется, что это очень важно, потому нет уже сейчас чистой химии, чистой физики, чистой информатики. А информатика - это уже практически и лингвистика, если мы говорим про искусственный интеллект, про нейросети. Это такая очень большая связка биологии, химии, физики и тому подобное. И мне кажется, что предмет естественной науки как раз и отвечает времени. Но он есть. А зачем мы опять мы собираем, закрываем и заставляем делать новую программу. Л. Босова:
- Нет, я вовсе не призываю к этому. Я так поняла, вы имеете в виду курс естествознания, общий курс.
А. Милкус:
- Да.
Л. Босова:
- На самом деле в настоящее время в Федеральном перечне есть курс естествознания для пятых-шестых классов, как пропедевтика, как предварительное изучение той же самой физики, химии, биологии, астрономии - всего этого богатства. В пятых-шестых классах есть такой курс. Больше в Федеральном перечне вы этого курса не увидите. То есть 5-6 – это основа пропедевтика, дальше все пошло. И причем я бы не сказала, что в пятом-шестом классе такая благостная ситуация, как вы говорите, - все со всем связано. Оно связано фактически на 90%, но только лишь обложкой этого учебника одного. А дальше там идут разделы. Вот тебе физика, вот тебе химия, вот тебе биология. Определенные связи, 10% на это там установлены. Но вот не более того.
То есть я не могу сказать, что мы вот с этим курсом просто в такую сказку попали. Тем более, мы не можем уходить на этот один курс. Пятый-шестой класс - шаг разумный. Но дальше этого мы уходить на этот курс не можем, потому что нельзя себе представить педагога, который бы владел на нужном уровне и всеми естественнонаучными дисциплинами. Просто учителя такого нет. Мы не готовим такого учителя. Я даже не представляю такого человека, у которого биология и физика были на достаточно высоком уровне, чтобы он мог обучать этому детей. Тем более, какой у нас сейчас интерес к этому естественнонаучному образованию. Нам нужны хорошие выпускники, надо, чтобы они шли в соответствующие вузы, чтобы у нас были и биологи, и химики, и вообще.
Естествознание у нас в пятом-шестом классе, я подчеркну, и одно время, по предыдущему поколению ФГОСа, мы несколько лет как перешли на обновленные ФГОСы, там был курс естествознания для 10-11 классов, для детей, которые для себя уже выбрали гуманитарный профиль. То есть они уже решили, что им, кроме общих представлений, ничего не надо, они не пойдут в соответствующий вуз. Вот поэтому для них существовал там вот этот курс естествознания. А что касается 7-9, то тут нужны отдельные дисциплины, чтобы ребенок мог определиться, что ему выбрать, куда ему двигаться дальше.
М. Баченина:
- А зачем тогда сделали чуть ли не самым сдаваемым обществознание, а теперь его резко убирают? Вот у меня ребенок начал изучать в шестом классе обществознания. Ему оно ужасно нравится. В силу того, что современные дети сидят дома, не выходят, он благодаря обществознанию начинает понимать общество. Теория происхождения людей, взаимоотношения, темпераменты и так далее. То есть то, что специально сесть рассказать, ну, очень скучно будет. А тут раз и говорят: нет, теперь будем на историю делать упор, новый учебник написали, будем его продвигать, чтобы ЕГЭ по нему сдавали. А в историю слишком долго надо вкладываться, я имею в виду, нашей школе в целом, чтобы ее полюбили, потому что с историей у нас не так просто, как с обществознанием. Не умеют ее хорошо и интересно преподавать, к сожалению. Вот чаще всего отталкивают.
А. Милкус:
- Замечательные историки, есть куча народу.
М. Баченина:
- Мне они не попались.
А. Милкус:
- Ты на примере своего сына говоришь. Мне кажется, что как раз история очень интересная.
М. Баченина:
- У нас в программе сконцентрированы самые талантливые, самые яркие специалисты. Но их правда не хватает на всю огромную страну. И это правда жизни, я никого не оскорбляю.
Л. Босова:
- Коллеги, давайте скажем так, что учителя бывают разные. И среди учителей истории, математики, обществознания масса талантливых людей, горящих. Есть и другие примеры. Да, какому ребенку с каким учителем повезет. Что же касается обществознания и истории, то это, особенно когда мы говорим об истории уже нашего времени, то это очень тесно связано с обществознанием. История страны, как и обществознание, она ключевой предмет, то есть надо знать историю своей страны, своего государства, надо ценить, любить и уважать. И это плавно переходящие друг в друга вещи. Кстати, и с той же географией есть связи, и со всем.
И я бы не сказала, что принципиально увеличивается вес истории. У нас 24 часа в сутках, 25 часа нам не дает никто. Чтобы чуточку где-то прибавить, в другом месте надо отнять немножечко. Но, тем не менее и ресурс, который отводится на обществознание, принципиально не уменьшается. Он тоже остается на достаточно хорошем уровне. Вот другое дело, что при сдаче ЕГЭ по ряду направлений уменьшается роль обществознания. У нас, чтобы поступить на учителя той же самой информатики, ЕГЭ по информатике сдавать не надо, надо сдать ЕГЭ по обществознанию. И это тоже, извините, да, надо знать все, и любить свою страну, и все, но если ты идешь на информатику, то, наверное, ты должен сдать ЕГЭ по информатике, чтобы мы знали, что это такое. И таких перекосов много. Вот в этом плане идет корректировка. И поэтому я не считаю, что здесь происходит что-то страшное и непоправимое.
А. Милкус:
- Если система в этой корректировке, не идет ли опять латание? Вот здесь мы знаем, что мы не дотягиваем, - мы здесь подлатаем. Вот здесь давайте мы разберем вот эту часть. Допустим, сократили немножко часы по обществознанию, увеличили по истории, но я тоже считаю, что это не трагедия, история - мировоззренческий предмет, интересный. Вы сейчас затронули и экзамены, которые необходимы для поступления в вуз. Это система, которая не только касается школы, но и высшего образования. Недавно у нас в программе был ректор Социального университета. Он говорит, что на 1-2 курсе для всех студентов, поступивших в университет, они дают гуманитарные предметы, потому что дети приходят пустые, в голове пусто. И литература, и философия - какие-то основы, и так далее.
Вот как бы эту всю линейку обустроить, чтобы это было понятно как система современного образования?
Л. Босова:
- Понимаете, безусловно, работают специалисты, принимается какое-то решение. Стало понятно, что что-то не работает - вносятся какие-то исправления. Это не то что латание дыр, но сразу систему, которая бы работала безупречно, особенно в такой сфере как образование, гдк так динамично все меняется, мне кажется, придумать невозможно. То, что студенты не знают философии, так в школе этого и не была. К этому и надо готовить в вузе. Ну, если студент пришел на математическую специальность и не знает литературы, так надо ли вспоминать? Я просто тут не совсем четко поняла проблемы. Если проблемы этого вуза, если человек пришел на профильную специальность и он чего-то не знает, то я бы подумала, как мы ставим вопросы.
Приведу другой пример. Вы делаете ремонт в квартире, к вам приходят строители, они вам делают все замечательно. После этого вы вызываете другого специалиста на ту же самую тему. И что он вам говорит? Кто это вам тут так все некрасиво сделал? Это все не так и все надо переделать. Мне кажется, надо просто разбираться конкретно. Не вообще - у них нет этих представлений. Может, вы вопросы так ставите, что студенты вас не понимают. Может, еще что-то. Может, надо как-то внутри попробовать разобраться. Не бывает такого, если студент по профилю, у нас сейчас все вузы стараются высокобалльников набирать. Вы набрали этих ребят, и они ничего не знают. Давайте попробуем взять те вопросы, которые были на ЕГЭ, переформулировать их в другой плоскости, подать по-другому, и тогда уже говорить, есть у детей какие-то остаточные знания или их нет. Ну не выветривается это все за два месяца летних каникул. Что-то все-таки остается.
Поэтому я всегда говорю, что мне очень важен заказ профильных вузов, а дальше заказ работодателей на то, что они хотели бы видеть у своих абитуриентов и специалистов, когда я готовлю их в школе. Вы скажите, что вам надо, и мы посмотрим, как наши программы на это устроены. То есть должен быть диалог. Не надо констатировать, что у вас там все с этим плохо. А вы скажите, конструктивный диалог - что плохо. И давайте пробовать. Люди, которые занимаются школьными программами, безусловно, должны взаимодействовать с людьми, которые занимаются высшим образованием, как минимум. По-другому это не получится никак.
М. Баченина:
- А что означает вот эта фраза президента о том, что «разгрузите школьников»? Слишком глубоко изучают предметы, слишком много предметов, слишком много задают?
Л. Босова:
- Одна из проблем, которую видит семья, которую видят родители, которая слабо управляется именно со стороны учителя, это, наверное, все-таки проблема домашних заданий. Вот тут ощущается перегруз. В образовании у нас есть участники образовательных отношений. Мы выстраиваем образовательные отношения. И это ученик, учитель, родитель. И если в школе это учитель и ученик, то когда задается домашнее задание, а не задавать домашнее задание нельзя категорически, хотя бы потому, что у психологов есть такие кривые забывания. Так вот, если через 6 дней вернуться к тому, что ты усвоил, даже замечательно усвоил, то ты будешь знать только 20% от усвоенного. Если выкинуть домашнее задание из этой цепочки - вот урок и следующий урок. А другие психологи сказали, что адекватно человек воспринимает только 30% от услышанного. Но если взять 20% от 30%, то я всегда говорю учителю: хорошо, что он помнит, что у него информатика, и хорошо, что он помнит, как вас зовут. А если припоминают то, что было на прошлом уроке, то вы просто талантливый учитель, и у вас гениальные ученики. Вот такая система.
Поэтому домашнее задание, мы сейчас не обсуждаем вопрос, надо оно или не надо. Ну вот есть, конечно, с этим проблемы. Проблема в чем? Когда мы ушли на дистант в связи с ковидом, то очень многие учителя быстро перестроились, хорошо продвинулись в области ИКТ, начали задавать детям не просто цифровые задания, тестирование, еще что-то. Но начали давать задания, чтобы дети делали рефераты, доклады. Если ты хочешь сделать серьезно, и не просто попросить, как сегодня дети делают, искусственный интеллект написать, какой-то доклад на ту или иную тему, подобрать источники, то на это уходит очень много времени. И иногда родители просто были в шоке, что вот на завтра ему надо доклад по истории, реферат по биологии и еще что-то. Ковид ушел, дистант ушел, а вот эта форма работы на самом деле осталась. Это одна из проблем.
То, что делать это надо, это однозначно. Я сама более 30 лет отработала в школе подмосковной обычной. И вот только первый учебный год, когда я уже не пошла в школу. И, собственно, я учила и своего собственного ребенка. Сейчас наблюдаю за тем, что происходит с моим внуком. Он семиклассник. Я общаюсь с учителями. И я приведу один пример. В школе у моего внука учитель литературы в начале учебного года выдала им такой список. Вы должны прочитать эти произведения по триместрам и вы должны в читательском дневнике, к концу первого семестра у вас должно появиться описание вот этих произведений, к концу второго триместра - вот это, и так далее. Когда вы будете это делать? В день последний, в ночь последнюю, или за первую неделю вы все прочитаете, - это ваше дело. Вот точки, в которые я буду это проверять. Она это сделала рассредоточенно.
Но вот задача третьего участника отношений. Это ученики делают дома. Познакомьтесь с этим материалом и организуйте работу своего ребенка, чтобы вы в ночь перед сдачей не писали этот дневник всей семьей и не кричали, как много задают, потому что на этот день у вас еще может быть и контрольная, и самостоятельная, и так далее.
Если учителя планируют длительные задания, проекты, мини-проекты, то надо об этом оповещать учеников заблаговременно, чтобы они могли перестроиться. Что касается заданий по русскому языку, по математике, мы же понимаем, что их не может не быть. И чем лучше ты хочешь отработать навык свой, тем больше ты должен прорешать и написать. Нету другого способа.
Вы меня представили как автора учебников по информатике. Я в методических пособиях к этим учебникам для учителей пишу, что это обязательное задание для всех. Но можете предложить детям еще вот это, и вот это, и вот это. И вот это все у вас делают за дополнительную оценку. И тогда уже, когда дети понимают, что у них может быть дополнительная оценка, они вам не задают вопрос, когда мне это делать, и не ропщут, что у меня на это времени нету. Они находят для этого времени. Им надо. Поэтому здесь способов, конечно, много.
Сейчас по заказу Министерства просвещения дано поручение, Институты стратегии развития образования, они там сейчас активно над этим работают, что надо какие-то рамки установить. Давайте еще раз вернемся к СанПиНам, давайте проверять, чтобы наши обязательные задания не превышали такое-то время. Вероятно, это можно будет сделать на уровне методических рекомендаций, тем более, что мы сейчас переходим к единому учебнику по всем предметам. Не к единственному, а к единому на каждый предмет. И поэтому, наверное, появление таких методических рекомендаций и учителю поможет прийти в чувство и не перегружать учеников своим любимым предметом, а как-то в разумных пределах. Для мотивированных учеников это выход - еще и предлагать дополнительное задание, но не обязательное, по желанию учащегося. Хочешь ты? Пожалуйста, сделай это.
А. Милкус:
- Вы знаете, мне кажется, что мы все время крутимся вокруг одного и того же. Это не методические распоряжения, санитарные нормы и все остальные требования, которые выполняют или не выполняют, но делают вид, что выполняют. Мы упускаем очень важный разговор о договороспособности или готовности к общению учителей разных предметов. Есть замечательный педагог Алихан Динаев, победитель конкурса «Учитель года России». И он на заключительном этапе конкурса рассказал очень простую вещь о том, что, когда он пришел в школу, он был вузовским преподавателем, его пригласили в одну из школ Грозного, и он начал разбираться с домашними заданиями и понял, что учителя не синхронизированы абсолютно. В один день ребенок может получить большое количество заданий по математике, физике, истории, а в другой день у него дневник достаточно пустой. Он собрал этих учителей, и они договорились, в какой день они загружают этот класс вот этим предметом, какое задание будет посложнее или побольше по другому предмету, и так далее. Это банальная вещь. Я вообще думал, что это в учительской решается очень просто и легко. Но зал учителей, которые слушали вот этот конкурс, участников этого конкурса, он Алихану рукоплескал. Он нашел потрясающий выход, хотя он напрашивается. То есть тут вопрос ведь все-таки и про единые стандарты, про единый учебник, про единый курс. Это тоже вопрос договоренности. А у меня ощущение, что ее нет.
Л. Босова:
- Я с вами и согласна в основном, но хочу обратить ваше внимание, что такие договоренности – это действительно договоренности на уровне школы. Вот как сейчас помню, в моей школе, в которой я еще год назад работала, у нас на стенде всегда висело: запланируйте. Там было планирование, например, контрольных работ, потому что подготовка к контрольной работе - это великое дело, это ученику забудь про все и весь вечер вспоминай, готовься к этой контрольной работе, если ты хочешь ее написать. То есть у нас там был график, как пример такой договоренности, чтобы мы распределяли, с одной стороны, и логика изучения предмета свое диктует, в какие моменты я провожу контрольные работы, но чтобы мы старались сделать так, чтобы не перегружать ученика в один день большим количеством проверочных и контрольных работ.
Я думаю, что следующий шаг, и тем более что в школах существуют разные локальные документы, локальные системы свои, следующий шаг – это говорить о том, что, если у тебя уже такое великое домашнее задание, все-таки я считаю, что надо как-то рассредоточенное домашнее задание задавать. Мне не совсем понятно, что такое это огромное домашнее задание, которое дается на следующий день. Но если такое есть, можно и об этом договариваться. Вы меня, пожалуйста, услышьте. Не может быть у тебя урок в математике сегодня, и на завтра ты ему задаешь 40 примеров прорешать, такого не бывает. Если у тебя между уроками хотя бы есть какой-то промежуток, то вот тут родитель, увидев это большое домашнее задание, должен проконтролировать, чтобы его ребенок не в один день все это делал, не перед уроком все это делал, в ночь. А если у него есть такой пустой день, чтобы он это выполнил.
Я прекрасно наблюдаю это в своей семье. Седьмой класс – это еще не совсем взрослый человек, но у ребенка есть родители, которые видят это расписание, которые понимают, что вот этот день у него пустой, и вот в этот день, пожалуй, надо сделать те большие домашние задания, хотя бы начать их работу. А что учителя четко планируют, поэтому можно рукоплескать и можно стараться двигаться в эту сторону. Но самое главное - надо стараться избегать таких громоздких заданий, которые надо выполнить буквально за один день. Вот я бы этот тезис поставила бы вперед, а потом, конечно, надо обсуждать эти вопросы на педсоветах, на школьных методических объединениях это обсуждать. Если уже неизбежно такое большое задание, хотя я даже не могу представить, вот такое гигантское задание.
А. Милкус:
- Нет, я ж не про гигантское задание говорю, я говорю о том, чтобы не на собраниях, а в учительской подошел учитель физики к учителю химии или к учителю математики, или наоборот. Сказал: сейчас все домашние задания в электронном виде. Давайте посмотрим. Ты задал на следующий урок столько-то, а я вот столько-то. И это занимает достаточно большое время. Давай договоримся. Сегодня мой день, сегодня я задаю вот это, а ты завтра задаешь. Это не решается на собраниях педагогического коллектива. Это решается личными отношениями. Хотя я понимаю, что каждый учитель считает, что его предмет самый главный, и он должен задавать столько, сколько нужно для того, чтобы получить результат. Но мы-то говорим как раз о результате общем.
Л. Босова:
- Я встану на сторону обычного учителя, у которого очень большая нагрузка, и который вряд ли он на переменке будет... У него этих параллельных классов незнамо сколько, и вряд ли он на переменке подойдет с этим вопросом к своему коллеге. Может быть, в единичных случаях подойдет. Это первое. Второе. Надо посмотреть сейчас на электронные журналы. Насколько я поняла, электронный журнал, мы сейчас переходим на Федеральную государственную информационную систему «Моя школа», так вот там электронный журнал такой, что я, как предметник, не увижу домашнее задание, которое задано другим учителям вот этому классу на этот день.
М. Баченина:
- А почему такая неудобная штука?
Л. Босова:
- Это вопрос не ко мне. Это вопрос к разработчикам. На данный момент такой возможности у учителя нет. Я, кстати, сама это посмотрела недавно, потому что мы же обсуждаем. Если вы думаете, что мы как-то отвлечены, не знаем, что происходит в школе - мы все эти вопросы обсуждаем. Когда мы заглянули в этот электронный журнал, в его новую версию сейчас, вот в этот год, я, как предметник, захожу под логином, паролем учителя, я не вижу тех домашних заданий, которые этому классу назначены на какой-то день другими. А по современной школе, когда это тысячи учеников, у тебя огромная нагрузка, одних учителей, может быть, несколько сотен, бегать к тому, к другому, к третьему - это такое ручное управление, это могло быть несколько лет назад в школе, в которой хотя бы до тысячи учеников. Домашнее задание должно быть разумным. Оно не может быть гипербольшим.
М. Баченина:
- Спасибо вам большое.
Подписывайтесь на новые выпуски и слушайте, когда удобно.
