Военный эксперт: Русские танки на Крещатике - полный бред людей, которые не понимают, как ведет боевые действия Россия
С. Мардан:
- И снова здравствуйте! Я – Сергей Мардан. Я еще раз поздравляю. Всех, кто присоединился, со славным праздником – 23 февраля! День защитника Отечества. Для многих это по-прежнему День Советской армии и Военно-Морского флота. Вот у меня в голове он сидит так. Понимаю, что Советской армии давно нет, но я служил в Советской армии. И поэтому я его отмечаю как День Советской армии. И всех, кто носил те погоны, тех я особенно поздравляю! Это – наше. Это то, что с нами.
Мы продолжаем говорить про Донбасс, про Украину. И будем еще довольно долго говорить, наверное, только про Донбасс и про Украину, потому что все остальное на этом фоне как-то выглядит довольно мелко и неинтересно.
Итак, вчера российский президент получил право ввести войска в ДНР и ЛНР. Оговорился, что прямо вот сейчас, прямо вот завтра он этого делать не будет. Давайте обсудим: а когда будет? Когда в этом может возникнуть необходимость? И что за этим последует.
С нами на связи Владислав Шурыгин, военный эксперт, член «Изборского клуба». Владислав. Приветствуем!
В. Шурыгин:
- Приветствую!
С. Мардан:
- Поздравляю с праздником!
В. Шурыгин:
- Спасибо, взаимно.
С. Мардан:.
- Шурыгин – человек, который непосредственно имеет право сегодня отметить 23 февраля. Владислав, сколько ты отдал службе Родине?
В. Шурыгин:
- Получается сколько? 14 лет в строю, а потом всю жизнь, как это сказать, военный корреспондент.
С. Мардан:
- Понятно. А вопрос у меня следующий. Вчера Путин получил формальное право вводить войска. Тут довольно странная ситуация, потому что еще позавчера, когда после заседания Совбеза, когда все ждали выступления президента, уже, в общем, в сети получили какие-то странные неофициальные видео, как по темным улицам, дорогам движется какая-то тяжелая техника. Вроде бы как не украинская.
Официально это не признается, а неофициально – это факт. С твоей точки зрения, несмотря на все оговорки президента, будут введены части российской армии в ДНР и ЛНР в ближайшие пару дней? И что для этого должно стать причиной?
В. Шурыгин:
- На мой взгляд, ситуация выглядит следующая. Все видео, которые мы видели, определить, действительно, идентифицировать невозможно. Дело в том, что армии республик вооружены точно так же, как и наша армия. И не пообщавшись с военнослужащими, определить, что это войска идут? На мой взгляд, по видео просто невозможно. Поэтому я бы не стал доверять.
Второе условие для ввода. Главное, конечно, условие – это резкое обострение ситуации. Но, опять же, здесь нужно понимать, что ввод наших сил совершенно не означает, что мы должны оказаться на передке, что мы должны оказаться в передовом окопе. Надо понимать, что восемь лет республики не зря создавали свои корпуса, то есть, армии, которые сейчас называются корпусами. И большую часть боевой нагрузки в этом случае лежит и будет лежать на них.
Россия в этом случае, прежде всего, может помочь с точки зрения высокотехнологичной военной помощи. У нас есть то, чего нет у Украины – мощные военно-космические силы. У нас есть прекрасные средства огневого поражения большой дальности. У нас есть разведка, естественно, спецназы, у нас есть прекрасная артиллерия, которая дальнобойная. И в этом случае истории, которые себе представляют по уровню 80-х годов, вообще, 43-го года, я себе с трудом представляю. Для этого должен быть настолько крупномасштабный конфликт, который потребует сокрушения всей украинской военной инфраструктуры.
В таком случае, да, я могу себе представить вот эти движущиеся колонны, в остальных случаях я могу сказать, что, конечно, войска будут вводиться очень точечно, дозировано и именно в той форме, которая будет определена для решения самой задачи.
С. Мардан:
- Вчера появилась информация, во-первых, со стороны «Блумберга» ее подтвердили, опять-таки, ссылаюсь сейчас на информационные ленты, на Telegram-каналы. Ее подтвердили источники из администрации украинского президента, то есть, по информации «Блумберга» они по-прежнему рассматривают перспективы атаки, неважно, в случае обострения ситуации или нет, российской армии на три украинских города. В этом списке, само собой, Одесса, Харьков и поразительным образом Херсон. Как ты думаешь, список полон или нет? Почему там нет Киева, например? Чернигова? Ну, или еще ряда прекрасных городов, которые оказались бы не лишними.
В. Шурыгин:
- Знаешь, мне как-то не очень даже удобно говорить по отношению к такому вроде нашумевшему агентству, как «Блумберг», что за последние пару месяцев оно превратилось в полную помойку. И воевать по картам, особенно когда ты не компетентный журналист, это очень легко. Берется просто карта, выбираются города покрупнее, не очень далеко от российской границы – и вот тебе города, которые должны быть атакованы.
Ч позволю себе, как эксперт, утверждать, что ни один из городов не будет являться целью атаки. В этом случае России, упаси бог, входить в любой город или, знаешь, как мечтают в Киеве, там жечь русские танки на Крещатике, марш на Львов или, опять же, штурм Одессы. Это все полный бред людей, которые не понимают как ведет сегодня боевые действия Россия. Можно просто отмотать время, пусть вспомнят 2008 год, когда мы были в совершенно другом качестве и, тем не менее, даже тогда мы не захватили ни один грузинский город, не попытались его взять, штурмовать или еще что-то. Хотя 15 километров от границы у Южной Осетии город Гори, где находился фактически штаб группировки Грузии, тем не менее, ни один наш солдат в Гори не зашел в том смысле, что не было никаких боев. Мы просто прошли его мимо. И потом опять отдали обратно Грузии.
С. Мардан:
- Ну, потому что там не стояла задачей оккупация территории, то есть, там изначально, в общем, смысл той операции 2008 года сейчас, по прошествии почти 15 лет, если вспоминать, формулировавшаяся изначально очень четко, то есть, принуждение к миру, разгром грузинской армии, разгром военной инфраструктуры. И все, чтобы больше ничего – подобных глупостей там никому в голову не пришло совершить.
В. Шурыгин:
- Ты знаешь, я думаю, что, как раз, этот набор задач, он сейчас…
С. Мардан:
- Примерно такой же?
В. Шурыгин:
- Я думаю, что нам нет никакого смысла оккупировать или занимать территорию Украины. Зачем нам нужно брать на себя эту громадную территорию, в которой населения с промытыми мозгами, оно будет, безусловно, рассматривать нас как оккупантов. Нам это просто не надо. Это их проблемы. Пусть они их решают.
Наша задача в этом случае – обнулить военные возможности Украины на неопределенный срок. И иметь возможность всегда это повторять в связи с тем, что Украине придется создавать если не с нуля, то с очень низкого старта свои вооруженные силы. И обнулив вот эти вооруженные силы, то есть, обнулив эти возможности, мы этим самым провоцируем очень мощный внутренний кризис, потому что ничто так не разлагает общество…
С. Мардан:
- … как военное поражение.
Вопрос. А что касается артиллерийских складов, которые и так у них все тридцать лет периодически горели, что касается складов хранения тяжелой техники, да, я понимаю цели. А что еще в случае обострения ситуации должно быть разрущено? Разрушение военной инфраструктуры – это что?
В. Шурыгин:
- В первую очередь, в первой волне разрушаются все системы связанные с ПВО, с авиацией, с боевым управлением, то есть, уничтожаются возможности как-либо противодействовать нашей длинной руке, нашим ВКС.
С. Мардан:
- И центры управления.
В. Шурыгин:
- Да. И за этим начинается уничтожение военной инфраструктуры, то есть, наносятся удары по складам вооружений, по основным системам управления, таким, как крупные узлы связи, радиолокационные различные центры. Естественно, склады вооружений и склады боеприпасов. Затем уже непосредственно в полосе боевых действий начинает уничтожаться инфраструктура, без которой боевые действия не могут быть успешными, например, те же самые мосты, так делается фактически во всех войнах. Особенно тех, которые позволяют подбрасывать подкрепление или, наоборот, отступать.
Это целая наука, когда волнами проводятся удары по группам объектов, потом идет разведка.
С. Мардан:
- Мы остановились на том, что мосты, для того чтобы не было возможности маневрировать, перебрасывать подкрепление и т.д.
В. Шурыгин:
- Сергей, перечислять то, что можно разрушить, это очень неблагодарное дело.
С. Мардан:
- То, что нужно разрушить, а не то, что можно. Можно всё разрушить на самом деле.
В. Шурыгин:
- В этом случае нужно идти немножко с другой стороны. Из чего состоят такие крупные, масштабные войсковые операции? Первое, как я уже сказал, определение ключевых целей и нанесение по ним мощного, концентрированного удара, когда работают все средства поражения, на всю глубину, стремясь нанести максимальное поражение и не дать в это время возможности перемещаться, двигаться. Обычно такой удар занимает несколько часов. Затем идет обычная разведка результатов. То есть разведчики, дроны выясняют, что уцелело, что можно считать уничтоженным. И идет вторая волна ударов, уже по доразведанным целям. И обычно после этой второй волны дальше начинается такое методичное выбивание различных, уже выбранных для таких точечных ударов, объектов. Они уже не будут в полосе обороны только, которые нужно сокрушать, а они уже дальше идут, на полной глубине. То есть тогда, когда уничтожена ПВО, когда уничтожены, и, если не уничтожены, то, по крайней мере, поражены и ограничены в возможностях системы боевого управления, системы связи, дальше начинается вот такое поражение. Обычно такой этап может занимать вплоть до нескольких недель. Мы можем вспомнить Югославию, когда три месяца они этим занимались, не зайдя ни одним сапогом на территорию Югославии.
Поэтому здесь нужно понимать, конечно, в этом случае в наши планы сложно заглядывать, просто потому, что пока неясно, какого уровня задача будет ставиться. По крайней мере, главная задача для меня лично видится, и вчера президент, на мой взгляд, это подчеркнул, потому что для меня это вообще вопрос ключевой – границы, в которых будет остановлено все это противостояние. И в этом случае эти границы совпадают с границами республик, следовательно, на эти границы ВСУ должны быть выброшены. Если в этом случае они начнут какие-то перемещения и попытки подтягивать к этому району какие-то свои резервы, то, конечно, их будут в этом случае уничтожать в ходе этих перемещений, обнаруживать и уничтожать.
С. Мардан:
- Вчера в тех предложениях, с позволения сказать, Украине, которые Путин озвучил, это фактически ультиматум был предъявлен, там прозвучало следующее. Украина должна взять на себя обязательства оставаться нейтральным государством, отказаться от вступления в НАТО, то есть внести изменения в Конституцию, и провести демилитаризацию. Вообще в новейшей истории, в последние 150 лет демилитаризация проводилась в результате военного поражения, других вариантов не могу я навскидку вспомнить. Соответственно, в случае обострения ситуации, что остается крайне вероятным, этот сценарий, его же, так или иначе, придется осуществлять. Демилитаризация Украины по какие границы должна происходить? То есть понятно, что расположение частей ВСУ, оно ведь не только по линии соприкосновения, там крупнейшая база подготовки, этот Яворовский полигон в Львовской области, плюс центры подготовки, которые им строили англичане на причерноморском побережье. Плюс демилитаризация – это в том числе военное производство, это военные заводы. Это возвращаясь к тому же Харькову. То есть ремонтируют танки они по-прежнему в Харькове, как советская власть построила, так, в общем, все и остается. С этим-то как быть?
В. Шурыгин:
- Первое. Давай все-таки поймем, что термин «демилитаризация», он очень широкий, трактовать его как полное уничтожение всей военной инфраструктуры просто невозможно. Демилитаризация Украины - в этом случае потребуется не одна неделя, и не две, и, возможно, даже не один месяц, если, скажем, последовательно, полностью обнулять любую ее военную инфраструктуру и возможности производить технику и вооружения. Поэтому здесь скорее речь идет о демилитаризации как о смене внутреннего курса. Условно говоря, коррекция украинской… Ну, где у них там записано, не в Конституции, а, допустим, в документах, которые определяют их военное строительство и изъятие из него любого упоминания России как об основном противнике. В этом случае, естественно, оттеснение от границ республик военной украинской инфраструктуры на безопасное расстояние. То есть это целый блок мероприятий, который точно так же может называться демилитаризацией, не являясь, условно говоря, разоружением, как это было, допустим, в 1945 году, после разгрома Германии или в аналогичных ситуациях.
С. Мардан:
- Ну, или как в 18-м году. В этом смысле даже разоружение Германии после Первой мировой войны, оно еще более характерно.
В. Шурыгин:
- В общем, да.
С. Мардан:
- Для того чтобы подвести итог. У меня возникает ощущение, что я в глазах, в ушах слушателей, как такой кровожадный пропагандист войны, а ты пытаешься меня привести в чувство. Но на самом деле мы исходим из того, что вчера сказал Путин.
В. Шурыгин:
- Да нет, я в этом случае скорее пытаюсь твоим словам придать ту форму, в какой эти слова могут выглядеть.
С. Мардан:
- Да, абсолютно верно. Я к тому, что мы исходим из того, что президент вчера на пресс-конференции все, в общем, сказал: будем действовать по ситуации на земле. Жизнь все покажет, в каком виде будет демилитаризация, в каком виде может быть операция по принуждению к миру. А может быть, на самом деле вообще все будет хорошо. Вот сейчас в Киеве придет отрезвление в головы всех людей (в чем я, правда, сильно сомневаюсь, но будем надеяться), и все пойдет по такому лайтовому формату.
Владислав Шурыгин был с нами, военный эксперт, член Изборского клуба.
Вчера мне прислали в Телеграм-канал очень забавную ссылку. Это что касается демилитаризации и что касается степени безумия, которое на Украине у многих действительно есть. Что обещают бесплатные занятия в городе-герое Львове? В программе запланированы занятия по парамедицине, тактике и медицинской помощи, помощи людям в чрезвычайных ситуациях, по ножевому бою. В общем, рекомендуют всем желающим прийти на заседание штаба обороны Львовщины, оперативно зарегистрироваться, потому что количество мест ограничено, пишут организаторы. С собой можно взять перекус и чай в термосе. Я зашел в комментарии. Их не то, чтобы тут много. Элегантные молодые девушки тоже спрашивают: «Как же так, за 5 минут закончились места, мы не можем зарегистрироваться».
Так что, в общем, рассчитывать на то, что… То, с чего начали, что все рассосется, - нет, ничего не рассосется. Даже не надо надеяться на это. И когда некоторые, с позволения сказать, эксперты с совершенно поразительным каким-то, параноидальным воодушевлением начинают вопить, особенно на телевизионных каналах, что хохлы – трусы, хохлы тут же сдадутся, я хочу напомнить этим чокнутым людям. Вот эти самые люди, кого они продолжают называть хохлами, вообще-то, это те же самые русские люди, у которых в какой-то момент может в голове перемкнуть, и их вообще нельзя сковырнуть с того места, которое они решили занять. И на передовой находятся радикалы, упоротые совершенно радикалы, и управляют этими радикалами тоже очень мотивированные люди. Поэтому ежедневная, еженощная стрельба, она сама собой не остановится, ее, так или иначе, придется организационными методами прекратить. Я так думаю.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отклики!
