"Пошли вон, твари!": Болельщики освистали группу Би-2 во время выступления на матче за Суперкубок в Санкт-Петербурге
С. Мардан:
- К нам присоединяется легендарный Владлен Татарский. Владлен, привет!
В. Татарский:
- Здорово!
С. Мардан:
- Я в начале эфире запустил голосование в Telegram-канале у себя: 15 июля Госдума должна собраться на внеочередное заседание для решения «вопросов, требующих неотложного решения». Три варианта у меня этих самых неотложных решений. Первое – официальное объявление войны, введение военного положения. И то, и другое вводится федеральным законом. Кадровые перестановки в российском правительстве – то же самое – федеральным законом.
В. Татарский:
- Я проголосовал за это…
С. Мардан:
- Подожди! Я еще третий пункт не сказал – это замораживание всей торговли, приостановка всего экспорта в недружественные страны, включая газовый.
Так, твой голос куда поставить? В первый пункт? Ты - за войну?
В. Татарский:
- Нет, я не за войну. Я почему-то не думаю, что будет, ну, прямо так вот войну… Я думаю, что будут кадровые перестановки.
С. Мардан:
- Вот ты скептик! А я-то думал!
В. Татарский:
- Нет, я просто…
С. Мардан:
- У нас прервалась связь.
В. Татарский:
- … И я вижу, что оно делает какие-то постепенные осторожные шаги. Давайте сначала СВО, мы просто заведем много-много войск, все четыре километра колонну заведем. И украинцы напугаются. И там, может быть, у них не будут тогда разрушены дома, инфраструктура, они сами сдадутся. Такая гибридная война. Но, как мы поняли, гибридная война действует до тех пор, пока… Что такое гибридная война? Это ты когда напрягаешь мышцы, используешь какие-то суровые слова, знаете, как вот во дворе было, да, был парень всегда, он вроде бы и худой, но такое дерзкий и наглый, что все думали, блин, он, наверное, какой-то очень серьезный тип, кто-то за ним стоит, потому что он так себя ведет. Пока кто-то его просто не бил. И понимали, что ничего за ним не стоит. Вот гибридная война чем-то напоминает. Мы думали, так, мы сейчас мышцами, мы сейчас заведем войска, все испугались и вот – спецоперация. Потом раз, оказывается, не испугались. Трудности. Хорошо. У нас будут новые задачи, у нас следующий этап спецоперации. Мы теперь можем кое-куда стрелять, куда обычно раньше не стреляли. Да? По казармам, например, с украинскими военными. До этого же не стреляли, начали стрелять. То есть, все вводится постепенно. То есть, нет такого, что… Вот даже для меня, если для кого-то спецоперация была как гром среди ясного неба почему-то, то я видел эти плановые подготовки за год до всего этого, раскачка, когда были учения, когда какие-то слухи, когда там все оставлялось – техника, а солдаты возвращались. Я это видел. И тогда для меня уже это не было вот как гром среди ясного неба – вот эти события, которые происходили.
Я вижу, что идет какой-то план. Резких каких-то вот шагов о том, что сейчас, так, мы объявляем войну, перекрываем газ, объявляем мобилизацию. Такого, мне кажется, ну, не будет.
С. Мардан:
- Понял. Хорошо. Ты полон скепсиса. Но вот я хотел еще один вопрос проговорить. Мы в субботу с Димой Стешиным говорили и Сладков коротко высказался, Коц высказался. Появилась идея. Казалось бы, частность, но прозвучала довольно громко о том, что пора бы как-то… Насчет объявления войны непонятно, да, ты прав, но вот ввести военную цензуру желающие появились. И, соответственно, приструнить, призвать к порядку тех, кто изрядно болтает языками. Вот военкоры пресловутые. Ты в этом списке, в топ-10 точно входишь. Во всех рейтингах. Вот ты чувствуешь как-то свою внутреннюю вину за то, что там политические хохлы в курсе наших военных секретов, каких-то объективных слабостей. Может, ты недостаточно патриотический дух там в людях возбуждаешь? И, действительно, надо тебе какие-то методички прислать.
В. Татарский:
- Слушайте, ну, хорошо. Если у нас централизованно хотят ввести информационную войну, пусть присылают методички. Я же нигде не учился информационной войне. Пусть кто-то, кто учился в институте, получает за это бабки, звания, пенсии, награды, он скажет: пацаны, я знаю, как надо воевать. Вот, смотрите, классная методичка. Сейчас мы по ней поднимем патриотический дух и все сейчас мы сделаем.
Но таких методичек нет. Нас постоянно в комментариях кто-то обвиняет, ха-ха, вам пристали новые методички! То с Минобороны, то с ЦИПсО, ну, сам факт. Пусть присылают методички, которые будут эффективны. Если мне пришлют методичку, где будет какой-то бред типа как жест доброй воли и все остальное, это понятно любому человеку. Может, что-то толковое кто-то разработает, толковую методичку.
А я за военную цензуру! Пусть БИ-2 не выступает у нас, пусть они будут арестованы за свои высказывания, пусть Иван Ургант поплатится за свои высказывания, пусть все, короче, те, кто против публично высказывался против присоединения Крыма, против Донбасса, против спецоперации, кто говорил о том, что она нам не нужна, давайте жить мирно во всем мире. Пусть их привлекут. Я за военную цензуру. Пора начинать. Хорошее предложение. Пусть вот тех, пятую колонну, которая вполне себе спокойно собирает бабки и отправляет на Украину якобы беженцам, как они это, вообще, контролируют? И Веру Брежневу, которая ездит в Польшу, бывший президент которой (утром прочитал новость), сказал, что население России нужно сократить на 50 миллионов. Пусть и Веру Брежневу посадят, оштрафуют, что-то ей запретят. А зачем, может, мы начнем в пятой колонны? Вот с них, издалека начнем! С явной пятой колонны, которая явно живет в России, повторяю, выступает и публично высказывается против. Имеет собственность здесь. Например, там какие-то певцы, я их не знаю, точно не уверен, но периодически мелькают эти новости, что вот дали концерт в Грузии в поддержку Украины российские певцы. У них же есть здесь дома, собственность, есть российское гражданство. И что? Куда они стреляют, вот эти люди, которые говорят о военной цензуре? По ком они стреляют? Почему не ведется огонь по явно пятой… Почему Ельцин-центр функционирует? Давайте про цензуру поговорим. Я готов. Я готов поговорить за военную цензуру. Готов за методички. Покажите мне их. Хоть одну разработали? И тогда мы соберемся все за большим круглым столом с руководителем методичек, главным цензором военным, давайте, как говорится, побазарим посидим.
С. Мардан:
- Это понятно. Как бы твоя идея. Но дело в том, что введение такого рода военной цензуры – дело сложное, хлопотное. И ты еще не успеешь ничего начать, а уже на тебя кто-нибудь нажалуется кому-нибудь очень влиятельному. А прищучить там 10 или 30 военкоров? Проще простого. Ну, господи, ерунда какая!
В. Татарский:
- А вот, кстати, я, будучи еще не в статусе военкора, меня на гаупвахту посадили за художественный рассказ за без привязки к месту и к действию было сказано, что три наших бойца подорвались на мине. Рассказ художественный. «Укропы» сфоткали этот скрин и сказали: известный террорист Владлен Татарский признал большие потери сепаратистов на минах. Из-за этого меня вызвали в особый отдел и посадили на гаупвахту. И когда меня везли на гаупвахту, я спросил, ребята, а не хотите, чтобы со мной рядом ехал тот, кто отвечает за минирование в нашей бригаде? И ребята, будучи все равно патриотами, которые вынуждены выполнять приказ начальства, у них заиграла совесть, по крайней мере. Они понимали, что не я – главное зло.
С. Мардан:
- Владлен, это когда? Это сейчас было?
В. Татарский:
- Нет, это было еще в 19-м году. Когда еще служил. То есть, поэтому у меня есть опыт противостояния любителям цензуры. Так скажем. И голос правды всегда будет сильнее голоса лжи. И это будут чувствовать.
С. Мардан:
- Спасибо тебе за твое мнение.